Kitobni o'qish: «Страна Семи Туманов»
Серый цвет – это
результат смешения красок,
равно, как и смешения чувств:
дружбы и предательства,
правды и лжи,
любви и порока.
Однако плох серый цвет тем,
что порой он слишком сильно
смахивает на грязь…»
Древняя мудрость
народа Страны Семи Туманов
Пролог
Зло – Оно, было, есть и будет.
Никто не знает, когда Оно пришло в наш Мир, знают лишь то, что Оно прибыло с тёмных звезд. Земля ещё только готовилась к появлению жизни, но Оно уже ждало своего часа на дне океана.
Минула тысяча Черных Зим. На Земле зародилась Жизнь.
Мутные солёные воды отступили, и Зло выползло на поверхность. Оно проголодалось, ему была необходима пища.
Теперь Его час настал.
И многим пришлось склонить головы, ощущая Его могущество и силу.
И так продолжалось много веков.
И никто не мог Его одолеть, хотя смельчаки время от времени находились.
И тогда на Земле вновь воцарилась Тьма.
Но и Зло не может царствовать вечно.
Пока мало кто знает, что есть человек, способный Ему противостоять.
И, согласно Великому Предначертанию, решающая схватка всё-таки произойдет.
Она начнется скоро, очень скоро.
Сегодня.
Ночью.
Глава 1
Семилетний Даниэль проснулся на рассвете. Солнце ещё не взошло, утро было взъерошенным и по-осеннему хмурым. Насвистывая заунывную мелодию, ветер гнал по небу лохматые, пенистые облака.
«Рано…, – Даниэль прикрыл глаза. – Ещё слишком рано… Пожалуй, полежу ещё немножко…»
Повернувшись на бок, он уткнулся в подушку, надул щёки и прикрыл глаза. Заснуть не удалось.
«Придётся вставать…, – уныло подумал Даниэль. – Как неохота…»
Неожиданно он почувствовал, будто что-то изменилось. И он внезапно захотел молока.
Даниэль открыл глаза и медленно обвел взглядом комнату. Всё было на своих местах: его любимые игрушки – «человек – летучая мышь», вступивший в схватку с «человеком – пауком», видеокассеты с любимыми мультиками, игровая компьютерная приставка с любимыми картриджами. Но что-то всё-таки произошло. Ведь почему-то он захотел молока.
Даниэль сел на кровати и задумался. Для семи лет он неплохо соображал, мама всегда говорит, что по умственному развитию он тянет на все десять.
Вряд ли мама Джейн может ошибаться, потому что работает детским психологом.
Итак, он – Даниэль Станишевский, семи лет от роду, живёт с папой и мамой. Ещё с ними живёт их любимая собака Волли – большой бультерьер, белый, с чёрными ушами. У Даниэля пухлые папины щёки, густые темные волосы и мамины карие глаза. А ещё, если верить её словам, у него очень рассеянное внимание…
Углубившись в размышления над тем, что нужно сделать, чтобы стать внимательным и сосредоточенным, Даниэль вспомнил, что рассказывал ему об этом папа.
– Никогда не спеши, сынок! – при этом Николас, широко улыбаясь, потрясал в воздухе правой рукой с поднятым указательным пальцем. – Запомни, тебя никто не торопит! Чем тщательнее ты обдумаешь проблему, тем больше заметишь того, что не видно с первого взгляда! Не торопись делать поспешные выводы, только тогда ты сможешь понять, в чём дело!
Поэтому Даниэль продолжал сидеть на кровати, зевал, внимательно разглядывал комнату и пытался размышлять. О том, что могло измениться, и почему он захотел молока…
Случайно взгляд упал на раскрытую книгу, лежащую на ковре. Прочитав вчера вечером несколько страниц, он почувствовал, что больше не в силах бороться со сном и заснул, оставив её на полу…
Остатки дрёмы сняло, как рукой.
Даниэль понял, что неуловимые изменения каким-то образом связаны с этой книгой.
Он наклонился. На открытой странице красовалась гравюра. Чёрно-белое изображение старинного замка.
«Какой красивый! – восхищённо подумал Даниэль. – Мне такие нравятся… Папа Николас говорил, что их строили в средние века, лет пятьсот – шестьсот тому назад. Интересно, как потом будут называться века, в которых живём мы? Верхние, что ли?»
Хихикнув, он невольно вспомнил любимую компьютерную игру. В подобном замке он сражался с колдунами, магами и чудовищами. Даниэлю игра нравилась, потому что она заставляла его быстрее соображать и ориентироваться в окружающей обстановке. Иначе, его запросто могли съесть или уничтожить. А быть таковым Даниэль ужасно не хотел…
– Может, включить приставку? – он отметил, что невольно произнес это вслух. – Было бы здорово целый день биться с ведьмами и вампирами! Вот это жизнь, я понимаю! А так опять в школу идти придётся…
После этих слов Даниэль почувствовал стыд. Он вспомнил, сколько времени потратили папа и мама, чтобы научить его читать и писать. И сколько раз им приходилось повторять одно и то же, когда он чего-то не мог понять.
– Нет! – твёрдо сказал Даниэль. – Школу пропускать нельзя, иначе папа с мамой расстроятся. В конце концов, мне самому это надо, папа часто повторял, что необразованному человеку тяжело жить в современном мире.
Пелена воспоминаний схлынула, и он снова заметил раскрытую книгу. Как прекрасно, что папа научил его читать в четыре с половиной года! Именно в книгах можно открыть для себя то, чего не найдёшь ни в мультиках, ни в компьютерных играх! Книги прекрасно развивают воображение, их содержание появляется перед глазами, словно фильм на экране кинотеатра. Даниэль следит за сюжетом, затаив дыхание, и самое главное (он это прекрасно понимает), чем больше он читает, тем больше УЧИТСЯ думать. Да, книжки развивают не только воображение…
Даниэль наклонился и взял книгу в руки.
«Недаром мама говорит, что я рассеянный», – подумал он.
Книга была интересной, он читал её с удовольствием уже пятый день. В сказочном месте, которое назвалось Страной Семи Туманов жили всевозможные чудовища. В той стране было четыре долины и три озера, и все они были скрыты разноцветными густыми туманами. Каких же цветов были эти туманы? Наморщив курносый нос, Даниэль почесал в затылке.
Вспомнил! Красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, голубой, синий и фиолетовый! Какое интересное и одновременно странное сочетание! Что же оно ему напоминает…? Где-то он уже это слышал…
Даниэль обхватил голову руками и запустил пальцы в густую шевелюру.
– Думай! – строго приказал он себе. – Ты должен обязательно вспомнить! Иначе, для чего тебе память?
Пригладив ладошками непослушные вихры, он положил локти на колени, подперев кулачками подбородок. На смену мыслям о разноцветных туманах пришло воспоминание о том, как папа в первый раз привёл его в церковь. Они остановились под куполом храма, и папа тихо сказал:
– Посмотри наверх, сынок!
Даниэль послушно поднял голову. На уходящем вверх куполообразном своде был нарисован строгий величественный старец с длинной седой бородой, одетый в белые одежды. Вкруг него по небу плыли пушистые, молочного цвета облака. Старец сидел на одном из них, широко раскинув руки в стороны. Умные, тёмные глаза смотрели глубоко и проницательно.
– Кто это? – шёпотом спросил Даниэль.
– Это – Бог. Он велик, всемогущ и милостив. Это он создал нашу Землю и всех нас. Правда, поначалу люди ему не понравились – они слишком много грешили и совершенно не слушали того, чему он их учил. Поэтому, он наслал на Землю Всемирный Потоп – дождь лил, как из ведра сорок дней и ночей, а после этого вода прибывала ещё сто пятьдесят дней. Спасся только один человек с семьёй и по двое животных и птиц каждого вида. От них на нашей планете вновь зародилась жизнь. После этого Бог решил больше не уничтожать человечество. И в знак своей милости и завета создал Радугу – символ мира, любви и согласия. Видишь, на куполе она тоже нарисована…
Даниэль пригляделся внимательнее. Действительно, над головой старца, между облаками был виден полукруг из семи разноцветных полос. Красный, оранжевый, жёлтый… Стоп!
Картинка воспоминаний исчезла.
– Радуга! – радостно воскликнул Даниэль и тут же осекся, прикрыв ладошкой рот – мама ещё спала.
Как странно всё происходило в книге, которую он читал! Сказочную страну укрывали семь разноцветных туманов, но там никогда не было радуги! Небо застилали свинцово-серые тучи, отчего каждый день был однообразным и безрадостным. Кроме того, в каждом тумане путников поджидали чудовища…
Даниэль уныло улыбнулся. Вот так и получается – семь туманов складываются в радугу, а радуги вовсе и нет!
Но что всё-таки изменилось, и почему ему так хочется молока? Даниэль ощутил, что во рту окончательно пересохло и, тяжело вздохнув, поднялся с диванчика и пошёл на кухню.
Достав из холодильника бумажный пакет с молоком, он наполнил стакан, взял упаковку печенья и переместился в столовую. Усевшись в кресло и сделав два больших глотка, Даниэль сразу почувствовал, как желудок откликнулся холодом.
«Надо пить маленькими глотками, – вспомнил он мамино наставление. – Иначе можно простудиться и заболеть».
Откусив печенья, он задумался. Что-то интересное снилось сегодня ночью, только вот что… Воспоминание было рядом, совсем близко, но Даниэль никак не мог его ухватить.
Из коридора донёсся звук скребущих по паркету когтей. Послышался шумный вздох, дверь в столовую приоткрылась, и на пороге появилась Волли. Подойдя, она фыркнула и положила голову на колени Даниэля. Умные, тёмные глазки внимательно следили за каждым движением, в них отражалась готовность совершить всё, что угодно, лишь бы получить печенье.
«Попрошайка…», – подумал Даниэль и улыбнулся.
Разломив печенье пополам, он положил кусок на раскрытую ладонь. Моментально слизнув лакомство, Волли благодарно завиляла хвостом. Даниэль снова улыбнулся и погладил её по голове. Он очень любил Волли, впрочем, как и вся его семья. Папа часто вспоминал о том времени, когда Даниэль был совсем маленьким. Волли ухаживала за ним, как за собственным щенком – постоянно вылизывала и охраняла. Мама рассказывала, что однажды Волли спасла его от неизвестно откуда взявшейся крысы, которая уже прыгнула на них с Даниэлем, но Волли поймала её на лету. Вспомнив это, Даниэль нежно почесал собачий подбородок.
«Смелая…, – он снова улыбнулся. – Надо дать ей ещё печенья».
Внезапно он понял, что больше не хочет молока. Подумалось, что происходящее сейчас, когда-то уже происходило.
…Маленький мальчик, присев на корточки, кормит большую белую собаку. Вокруг раскинулась огромная серая равнина, их окружают пыльные, изъеденные мхом и побитые ветрами камни. Угощает он её не печеньем, а чем-то другим, но собака с удовольствием слизывает лакомство и при этом преданно смотрит ему в глаза.
Даниэль машинально потянулся за молоком, но рука повисла в воздухе. Он отчётливо вспомнил сон, увиденный накануне ночью.
Глава 2
Серая туманная мгла окутала маленький средневековый город. Люди, идущие по одной стороне улицы, не могли разглядеть, что делается напротив, настолько плотным был внезапно сгустившийся полумрак. Все думали лишь об одном – как можно быстрее разойтись по домам, где-нибудь спрятаться, отсидеться.
Потому что наступало Время Великого Серого Гресса.
Появляясь на улицах города каждый день в один и тот же час, он в сопровождении телохранителей объезжал мрачные улицы, опустевшие площади, узкие переулки. Этот город он считал своим и называл Столицей Долины Серого Гресса.
Грязный туман повис непроницаемой пеленой. Стало темно и настолько тихо, что было слышно, как ветер гонит по мостовой куски мелкого мусора. Город застыл в ожидании беды.
Неожиданно туман сгустился и стал похож на свинцовые тучи, затянувшие небо в преддверии грозы. Внутри него вспыхнули мелкие сиреневые огоньки.
Казалось, что туман – обитель неких живых существ. Они тонко пищали, словно переговаривались меж собой, хаотично метались из стороны в сторону, натыкаясь друг на друга. Туман неожиданно стал фиолетовым.
Смолкли шаги и возгласы прохожих, в воздухе повисла напряженная тишина. Только ветер заунывно дребезжал оконными ставнями и скрипел дверьми. С каждой минутой ветер крепчал.
Его порывы разорвали туман на части, разметали в разные стороны, закружили над мостовой, словно лоскутки фиолетовой ваты, оставшейся с рождественских праздников. Выписывая в воздухе забавные пируэты, клочья тумана съёживались и уменьшались в размерах.
Это означало, что Серый Гресс въехал в город.
Для горожан появление тумана являлось негласным указанием разойтись по домам. Приезд Серого Гресса всегда сопровождался одним условием – никто не должен видеть его лица. Люди не помнили, когда это началось, все в один голос утверждали, что так было всегда. Некоторые говорили, что сила Гресса заключена именно в тумане, который его окружает и, чем больше людей увидят его лицо, тем быстрее она иссякнет.
Днем и ночью Гресса охраняла тщательно обученная стража, только и следившая, чтобы горожане держались от него подальше. Всё это вызывало страх, а Гресс, скорее всего, питался людскими страхами. Но, возможно, Гресс сам боялся общения с людьми. Даже когда туман рассеивался, Гресса всё равно скрывало плотное облако.
Слухи расползались, словно змеи. Неожиданно пошла молва, что на свете живет человек, сила которого превосходит силу Серго Гресса. Скоро он появится в городе, уничтожит фиолетовый туман и одолеет ненавистного тирана. Еще говорили, что в замке никакого тумана нет, поскольку там он Серому Грессу не нужен. Но… все это были разговоры. На самом деле человека, способного освободить их город от страшного тумана, никто не видел, равно, как и в замке никто никогда не бывал…
…Итак, растаяли в воздухе звуки последних шагов разбегающихся горожан, плотно захлопнулись двери и ставни. Смолкли щелчки задвижек внутри домов.
Туман продолжал редеть. Грозовые тучи пришли в движение, вспухли, разрослись, словно хотели дотянуться до земли. На улицах стало совсем темно. Страх ещё сильнее сковал испуганные сердца людей, заставил их оцепенеть, пронзил души леденящим, обжигающим холодом. Жизнь в городе окончательно замерла.
А в одном из переулков внезапно появился мальчик.
Он медленно вышел на середину вымощенной серым булыжником площади и изумленно огляделся по сторонам. Было ясно, что попал он сюда впервые. Его сопровождала большая белая собака с чёрными ушами.
В ближайшем переулке послышался топот копыт приближающихся лошадей, и мальчик вздрогнул. На вид ему было лет семь, не больше, однако поражал пронзительный взгляд карих глаз. В нём читалось умение мыслить и правильно оценивать ситуацию – то, что доступно детям старшего возраста.
Грохот приближался. Мальчик (а это был Даниэль) ещё раз испуганно огляделся, и понял, что спрятаться негде. Тяжело вздохнув, он присел на корточки, и ласково погладил свою собаку – большого, белого бультерьера. Собака шумно чихнула, мотнула головой и приняла боевую стойку.
Глава 3
Похоже, приближающийся конный отряд был совсем близко. Вновь подул сильный, порывистый ветер, неожиданно пошёл снег. Лицо Даниэля застыло, взгляд потемнел, но преисполнился решимости.
– Волли, – прошептал он. – Сейчас нашего папы нет рядом. Нам придется надеяться только на себя…
Волли понимающе моргнула и угрожающе зарычала. Шерсть на загривке встала дыбом, мышцы напряглись. Даниэль ласково похлопал её по спине.
– Не будем торопиться, сестрёнка, – тихо произнес он. – Я знаю, ты не оставишь меня в беде. Подождём, я скажу, когда придёт время.
Шерсть на загривке опустилась. Мальчик ещё раз погладил собаку и почесал ей за ухом. Та быстро взглянула на него и вновь устремила настороженный взгляд в сторону переулка. Приближалось нечто огромное, грохочущее десятками копыт.
Из переулка выбежал человек. Кто это был – зазевавшийся прохожий, запоздалый путник, чужеземец, Даниэль не знал. Вслед за ним на площадь вынырнули два черных всадника на таких же черных лошадях. Поравнявшись с путником, они зажали его с обеих сторон и остановились. Из-под чёрного железного шлема послышался низкий голос:
– Чужестранец, ты осмелился нарушить приказ Серого Гресса! Знаешь ли ты, что ожидает тебя?
Человек упал на колени.
– Пощадите! – хрипло выкрикнул он. – Я всего лишь день в вашем городе и не знаю ваших законов!
Грубый, утробный голос послышался вновь.
– То, что ты их не знаешь, не даёт тебе права на прощение! Никто не должен находиться на улицах, когда Серый Гресс въезжает в город!
Волли вновь угрожающе заурчала.
Один из черных всадников выдернул из-за спины короткое копье. Даниэль невольно зажмурился. Раздался судорожный всхлип.
Открыв глаза, Даниэль увидел, что несчастный распростёрся на булыжной мостовой. Глаза его были открыты, словно в последнюю минуту жизни он обращался за помощью к небесам.
Ветер завыл громче, подхватывая последнюю песнь души и вновь швырнул колючие снежинки в лицо Даниэля. Мальчик зажмурился, и понял, что страх, который преследовал его поначалу, бесследно исчез.
Волли рванулась, но Даниэль успел ухватить её загривок.
– Подожди, – прошептал он. – Мы уже ничем не сможем ему помочь.
Кулаки непроизвольно сжались. Даниэль с ненавистью посмотрел на черных рыцарей.
– Вот она, типичная средневековая жестокость, – процедил он сквозь зубы. – Нет, это не средние века, это – века темные! Мрак души порождает слабоумие и глупость, они, в свою очередь, порождают жестокость! И те двое, на лошадях – настоящие трусы! Смелости у них хватило лишь на то, чтобы вдвоём напасть на безоружного человека!
– Мерзавцы! – выкрикнул он.
Всадники, услышав окрик, повернули головы в его сторону.
«У меня нет оружия…», – пронеслось в голове Даниэля.
Всадники пустили лошадей в галоп. Но как только мир вокруг заполонил дробный стук копыт, мальчик отчётливо понял, что сейчас его единственное оружие – Волли. Он опустился на корточки.
– Волли, – шепнул он ей на ухо. – Ты должна мне помочь. Ты сама прекрасно знаешь, что делать, ты же боец. Если со мной что-нибудь случится, папа с мамой этого не переживут!
Волли покосилась и насмешливо посмотрела на него.
«Ты что, с ума сошёл? – читалось в ее взгляде. – Если я с детства старалась тебя охранять, неужели ты думаешь, что я не смогу защитить тебя сейчас?»
Даниэль густо покраснел и отвёл глаза.
Всадники были уже близко. Из лошадиных ноздрей валил пар, копыта били о мостовую с такой силой, что, казалось, рушится окружающий мир. Вьюга вновь накрыла площадь – колючие серые льдинки метались, словно обезумевшие и больно кололи лицо и руки. Один из рыцарей вскинул руку и вытащил из-за спины короткий, широкий меч. Тускло блеснула гладкая сталь.
Даниэль посмотрел на приближающееся безумие. Он по-прежнему не чувствовал страха.
«Лезвие Судьбы, – вспомнилось ему папино выражение. – Лезвие Жизни и Смерти».
Всадник угрожающе взмахнул мечом. Блёклый клинок со свистом рассек сгустившийся воздух.
Подобно выпущенной из лука стреле метнулась Волли. Выгнувшись в воздухе, она впилась зубами в ногу ближайшего коня. Тот присел, захрапел, чуть привстал на дыбы. Волли перехватилась выше. Метнувшись в сторону, обезумевший от боли конь налетел на своего собрата. Удар был настолько силён, что того отбросило на стену ближайшего дома. Всадник, сидевший на этом коне, вылетел из седла и ударился о грубый камень. Отпустив поводья, он издал сдавленный крик. Одна нога запуталась в стремени.
Белое тело Волли мелькнуло вновь. На этот раз она атаковала того коня, что ударился о стену и повисла у него на боку. Взбрыкнув задними ногами и дико заржав, тот устремился вглубь переулка, волоча за собой седока.
Второй всадник резко натянул поводья, постаравшись сохранить равновесие. Его вздыбившийся конь всё еще храпел и дико вращал глазами.
Волли прыгнула. Конь взмахнул копытами, но собака, сумев уйти от удара, вцепилась ему в живот. Ржание, полное боли, огласило безлюдную площадь. Волли сжала челюсти сильнее, ржание стало похоже на волчий вой. Конь снова поднялся на дыбы. Не ожидавший такого всадник не успел ухватить поводья и повалился на мостовую. Меч отлетел в сторону.
Волли вынырнула из-под коня и глухо рыкнула. Конь метнулся от неё, как от жуткого монстра, и быстро поскакал в противоположный переулок.
На какое-то время наступила тишина. Даже падение снега прекратилось.
Опершись о стену, стражник медленно поднялся на ноги.
Даниэль перевёл дыхание – наблюдая за поединком, он, похоже, перестал дышать. И тут из соседнего переулка вновь послышался топот копыт, и на площадь вынырнул сгусток фиолетового тумана.
Глава 4
Понимая, что другой возможности не представится, Даниэль подхватил меч, лежавший на мостовой. Хотя и небольшой, тот оказался довольно тяжелым.
Фиолетовый сгусток направлялся прямо к нему. Следом на площадь один за другим вылетали черные всадники. Их было так много, что Даниэль скоро сбился со счета.
Волли угрожающе зарычала.
– Нельзя, Волли, фу! – в сердцах выкрикнул Даниэль.
И уже более спокойным тоном пояснил:
– Тебе со всеми не справиться.
Облако приближалось. Мальчик понял, что наступает решающий момент – в этой ситуации даже Волли его не спасёт. Было странным, что страха он по-прежнему не ощущал.
Взявшись за меч двумя руками, Даниэль занес его над правым плечом и слегка наклонился вперед. Затем гордо вскинул голову.
Снова подул сильный ветер, и повалил снег. Фиолетовое облако начало редеть. И тут мальчик невольно осознал, что он ХОЧЕТ, чтобы этот туман исчез, он ХОЧЕТ увидеть того, кто прячется в глубине.
Сиреневая дымка таяла на глазах.
«Если бы усилить порыв ветра, – подумал Даниэль. – Тогда б от этого тумана точно ничего не осталось…»
Ветер взметнулся с новой силой. Облако поползло в разные стороны. Снова внутри появились фиолетовые вспышки, с каждым хлопком туман бледнел, постепенно становился белым.
«Белый цвет…, – пронеслось в голове Даниэля. – Цвет молока… Цвет связи…»
Облако редело на глазах, и мальчик различил в глубине очертания всадника на коне. Лохматые клочья метались по площади, как сумасшедшие, переплетаясь с хороводом падающих с неба снежинок.
Приблизившись к Даниэлю, всадник резко дернул поводья. По мостовой чиркнули жёлтые искры. Он вскинул правую руку, приказывая остальным остановиться. Раздался скрежет подков, хрипы лошадей, негромкая брань. Потом всё стихло.
Туман рассеялся окончательно.
В десяти футах от Даниэля замер огромный конь фиолетового окраса, на котором сидел человек в сером одеянии. Лицо скрывал накинутый капюшон.
Даниэль перевёл дыхание. На лбу от напряжения и тяжести меча выступили капельки пота. Волли безмолвно застыла рядом.
– Так вот ты какой! – раздался гнусавый, утробный голос. – Я ждал тебя…
Мальчик невольно отметил, что он не боится этого человека. Мелькнула мысль, что боится тот, кто сидит в седле.
– Если ты меня ожидал, то почему не снимешь капюшон и не поприветствуешь нас? – спросил он. – Разве так принимают гостей?
– А ты гораздо умнее, чем я думал, – скрип под капюшоном немного смягчился. – Кстати, меч можешь опустить, я не собираюсь на тебя нападать.
Покряхтывая, серый всадник перекинул ногу и неуклюже спустился на землю. Теперь Даниэль увидел, что он не такой уж и огромный, каким показался раньше.
С минуту они молчали. Лица незнакомца Даниэль по-прежнему не видел – оно терялось в складках одеяния.
Неожиданно серый человек хмыкнул, вскинул руки и резко отбросил капюшон назад. Даниэль невольно отшатнулся. Он ожидал, что этот скрипучий голос не обладает привлекательной внешностью, но вид человека, стоящего перед ним, действительно вызывал омерзение. Его лицо было трудно назвать отталкивающим – нечто низкое и подлое таилось в глубине светло-серых, почти бесцветных глаз. Кожа на лице была серого, землистого оттенка. Обилие родинок придавало ей перепелесый вид. Левую скулу неестественно перекосило, что производило впечатление злобной, оскаленной усмешки. Казалось, этот человек страдал косоглазием, но, приглядевшись внимательнее, Даниэль заметил, что левый глаз раскрыт не так широко, как правый.
«Ну и ну…, – тоскливо подумал он. – Что за урод?»
Словно прочитав его мысли «урод» злобно оскалился.
– Меня зовут Серый Гресс, – проскрежетал он и повернулся в профиль к Даниэлю. – А это, – он взмахнул левой рукой, словно старался охватить городскую площадь, – всё принадлежит мне!
Даниэль с неудовольствием отметил, что в профиль этот человек выглядит ещё более отвратительно. Острый, выступающий подбородок и загнутый книзу крючковатый нос делали его похожим на какую-то хищную птицу.
«Нет, не на хищную, – подумал он. – На воробья. Мокрого, нахохлившегося воробья».
– А как зовут тебя? – скрипучий голос вернул Даниэля к действительности.
Мальчик вскинул голову и твёрдо посмотрел Серому Грессу в глаза.
– Меня зовут Даниэль, – произнес он.
– Я ждал тебя, – устало кивнул Гресс и на мгновение задумался. – Это ты можешь подчинять себе действия туманов?
«ПОДЧИНЯТЬ…?» – мысленно удивился мальчик.
Волли издала предупреждающий рык.
– Убери своего пса! – неожиданно тонким пронзительным голосом завизжал Гресс. – Или я прикажу отрубить ему голову!
При слове «голова» Даниэль непроизвольно вздрогнул. Мысль, дремавшая где-то внутри, выплыла наружу. Так вот что казалось неестественным в облике этого человека! Голова! Она была слишком маленькой для такого массивного туловища! Казалось, тело Гресса появилось само по себе, а голову приставили позже…
– Убери свою собаку, щенок! – вновь взвизгнул Серый Гресс и шагнул по направлению к мальчику. Но, натолкнувшись на его стойкий взгляд, остановился.
– Ты пришел за мной! – прошипел он. – Да, я знаю, какую власть ты имеешь! Но, как и все люди, ты – смертен! Ты слаб физически и поэтому можешь умереть! Я раздавлю, я уничтожу тебя!
Внутренний голос подсказывал Даниэлю, что серый человек по-прежнему его боится. Он постарался не отводить глаз от взгляда безумца.
– Стража! – завопил Серый Гресс. – Уничтожить его!
– Ты же сказал, что не собираешься на меня нападать, – спокойно заметил Даниэль.
– Стража!!! – продолжал вопить Серый Гресс.
На площади послышались грохот и лязг доспехов. Всадники спрыгивали с лошадей и направлялись к Даниэлю, доставая на ходу оружие.
Волли зарычала вновь. Мальчик положил ей руку на спину и почувствовал, как она напряглась.
– Нет, дорогая моя, – тихо произнес он. – Нам не справиться, потому что их слишком много. И, как бы нам не хотелось, придется это признать.
Собака подняла голову. В её взгляде читалось: «Я буду драться за тебя, брат. И буду драться до конца. Пусть даже мне придется расстаться с жизнью!»
Мальчик присел на корточки, положил меч на землю и обхватил Волли руками за шею.
– Я думаю, не стоит этого делать, милая, – прошептал он. – Ты всё равно ничего не изменишь. Я знаю, ты меня очень любишь и предана мне. Так вот, я хочу, чтобы ты знала, что…, – Даниэль запнулся, почувствовав, как у него перехватило дыхание, и глаза застилает теплая влажная дымка. Вскинув голову и судорожно сглотнув, он продолжал: – Что я люблю тебя. И папа тебя очень любит. И мама тоже. Мы…, – он немного помолчал, подбирая слова, – мы… погибнем вместе… Но…
Неожиданно слёзы исчезли, глаза блеснули темным, каштановым гневом.
– …мы будем биться до конца!
Волли удовлетворенно хрюкнула и приняла бойцовскую стойку. Даниэль поднялся на ноги.
– Ты не запугаешь меня, Гресс, – процедил он сквозь зубы. – Да, физически ты сильнее меня! И охраны у тебя много! Но запомни – мы просто так не сдадимся!
Мальчик нагнулся и поднял меч. Тускло сверкнула сталь. Ехидная усмешка исчезла с лица Серого Гресса.
– Взять! – истошно завопил он.
Рыцари двинулись плотной, чёрно-синей стеной, выставив перед собой мечи и короткие копья.
И тут Даниэль почувствовал, что сзади кто-то дёргает его за рукав.
Глава 5
Он резко обернулся. Волли тоже повернула голову и снова напряглась, готовясь прыгнуть в любой момент. Жестом руки Даниэль остановил её.
Перед ними стоял человек невысокого роста, скорее, карлик, в таком же балахонистом одеянии, что и Гресс, только тёмно-коричневого цвета.
– Быстрее! – проскрежетал он и ткнул ручкой вглубь переулка. – Ну!!!
Даниэль не сразу сообразил, в чём дело. В ушах до сих пор стоял грохот приближающихся шагов.
– Ффить! – небольшое копьё просвистело возле самого уха мальчика и с треском врезалось в стену.
– За мной! – крикнул карлик. – Они могут убить тебя!
Даниэль, наконец, очнулся. Посмотрев на Серого Гресса, он увидел, что тот стоял, широко открыв рот – очевидно, опешил от такой наглости. Добычу уводили прямо из-под носа!
– Скорей! – снова пискнул карлик и засеменил по булыжной мостовой, смешно подбрасывая коротенькие ножки.
– Волли! – скомандовал Даниэль и бросился вслед за ним. Собака тоже рванулась вперёд…
Глава 6
Топот погони не умолкал. Несколько раз мимо них пролетали копья, к счастью, ни одно не достигло цели. Несмотря на маленький рост, карлик бежал довольно быстро. На углу переулка он остановился и, тяжело дыша, повернулся к мальчику.
– Давай живей! – хрипло прокричал он. – Бегать не умеешь, что ли? Да брось ты свой меч, он тебе только мешает!
Его рука указала на какое-то углубление в стене. Даниэль и Волли бросились туда.
– Лезьте! – приказал коротышка.
Мальчик заглянул в проём. Он был похож на окно, ведущее в подвал. В нос ударил запах тёплой, прелой сырости.
– Быстрей! – продолжал скрипеть маленький человечек. – Они уже близко!
Даниэль бросился к углу дома, выглянул и увидел приближающуюся толпу. Впереди, размахивая кулаками, с перекошенным от ярости лицом бежал Серый Гресс. Мальчик вернулся к проему и заглянул в подвал. Там было темно.
– Долго ты ещё будешь думать? – раздалось над ухом.
Даниэль всё ещё колебался, не зная, что предпринять, как вдруг почувствовал, что рука коротышки сильно толкнула его в спину. Ойкнув, он полетел в темноту. К удивлению, он почти сразу приземлился на мягкую, чуть влажную землю. Обернувшись, он увидел застывшую в оконном проеме Волли.
– Волли! – негромко окрикнул он.
Собака плюхнулась рядом. Затем на фоне светлого прямоугольника возникла маленькая фигура в плаще с капюшоном. Послышался звук приземлившегося тела… Цепкая рука ухватила Даниэля за рукав и прижала к стене.
– Кто ты? – шёпотом спросил мальчик.
– Друг, – также шёпотом ответил карлик. – Меня зовут Амос. Тише!
Его пальцы зажали Даниэлю рот.
За окном послышался топот обутых в железо ног.
– Он ушёл! – услышал мальчик визгливый голос Серого Гресса. – Он сумел обмануть меня!
В подвал залетело несколько копий.
– Слышишь? – вновь завопил Гресс. – Мы ещё увидимся с тобой! Я заставлю тебя вернуться! Я заберу у тебя самое дорогое, и тогда ты придёшь ко мне! И больше я тебя не отпущу! Я убью тебя, слышишь?
Голос Гресса сорвался на истерический хохот, и от этих хриплых, каркающих звуков мальчику стало не по себе. Он опустился на корточки, обнял Волли за шею и закрыл глаза. Жуткий смех и ужасный голос продолжали стоять в ушах.
– Я заберу у тебя самое дорогое!
– Я заставлю тебя вернуться!
– Я убью тебя!
Даниэль почувствовал, что его слегка знобит и, не выпуская шею собаки из рук, заставил себя открыть глаза…
