Kitobni o'qish: «ЭксклюЗимний Новый год. Пьеса на 6-7 человек»

ВНИМАНИЕ! ВСЕ АВТОРСКИЕ ПРАВА НА ПЬЕСУ ЗАЩИЩЕНЫ ЗАКОНАМИ РОССИИ, МЕЖДУНАРОДНЫМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВОМ, И ПРИНАДЛЕЖАТ АВТОРУ. ЗАПРЕЩАЕТСЯ ЕЁ ИЗДАНИЕ И ПЕРЕИЗДАНИЕ, РАЗМНОЖЕНИЕ, ПУБЛИЧНОЕ ИСПОЛНЕНИЕ, ПЕРЕВОД НА ИНОСТРАННЫЕ ЯЗЫКИ, ВНЕСЕНИЕ ИЗМЕНЕНИЙ В ТЕКСТ ПЬЕСЫ ПРИ ПОСТАНОВКЕ БЕЗ ПИСЬМЕННОГО РАЗРЕШЕНИЯ АВТОРА. ПОСТАНОВКА ПЬЕСЫ ВОЗМОЖНА ТОЛЬКО ПОСЛЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ ПРЯМОГО ДОГОВОРА МЕЖДУ АВТОРОМ И ТЕАТРОМ.

Комедия на 6-7 человек. Продолжительность 1 час 20 минут.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

АНАТОЛИЙ СТЕПАНОВИЧ – директор фирмы;

ЯНА – бухгалтер;

ПЕТРОВИЧ – кадровик;

ИРИНА ОЛЕГОВНА – менеджер по продажам;

ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ – руководитель отдела логистики;

ФОТОГРАФ – имя не озвучивается;

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА ДИРЕКТОРОВ – имя не озвучивается.

На фотографиях анонсируемых зрителю задействована массовка из труппы театра.

Роли фотографа и представителя совета директоров эпизодические и не пересекаются, их может исполнить один актёр.

Канун Нового года.

1 ОФИС. ИЗВЕСТИЕ

Играет зимняя композиция, что-нибудь про снежинки, про Новогодние дни.

Открывается занавес!

Офисная обстановка.

Яна в своих очках исключительно для имиджа занята отчётами. Бумажная волокита.

Петрович возится с трудовыми книжками, что-то заносит в компьютер.

Ирина Олеговна с телефонной трубкой у уха ведёт переговоры с очередным несговорчивым клиентом.

Виктор Васильевич заносит в руках картонную коробку с какой-то посудой. Он бодр, весел, воодушевлён.

Музыка стихает.

ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ (в приподнятом настроении, делясь своей радостью с коллективом): Дождались!

Работники отвлекаются от своих дел, переводят взгляд на визитёра.

ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ (в приподнятом настроении, делясь своей радостью с коллективом): Пришли наши именные кружечки! Теперь не абы из чего будем чаи гонять! (Всё ещё держит с любовью коробку в руках, поглаживая её) С логотипом компании, с именем каждого сотрудника… Да сами сейчас всё увидите! Налетай!

Логистик смотрит, куда бы поставить коробку, менеджер сворачивает свой телефонный разговор, остальные тоже оставляют свои дела, начинают приподниматься на своих креслах, чтобы заняться распаковыванием коробки и всё-такое прочее, но их действия прерывает вошедший в офис директор.

Звучит настораживающая музыка!

Директор с папкой в руке идёт строгим шагом, с деловым видом. По этому виду уже становится всем работникам понятно, что ждать хороших вестей им не стоит.

Директор кидает с силой папку на стол.

Музыка стихает.

АНАТОЛИЙ СТЕПАНОВИЧ (строго, серьёзно): Господа! Я пришёл, чтобы сообщить вам принеприятнейшее известие!

Коллектив напрягается ещё больше.

АНАТОЛИЙ СТЕПАНОВИЧ (медленно, разделяя временной паузой слова, строго, серьёзно): Через две недели, у нас… состоится… корпоратив!

ЯНА (теряя самообладание, коленки её подкашиваются, трясущимся, теряющим силу голосом): Что?

Петрович падает на своё кресло почти без чувств, ударяясь лбом об свой стол.

Ирина Олеговна со шлепком закрывает своё расстроенное лицо ладонью, отчаянно качает головой.

Виктор Васильевич пребывая в шоковом состоянии, роняет из рук коробку. Она падает на пол, слышен звон бьющейся посуды в коробке.

ЯНА (теряя самообладание, трясущимся, теряющим силу голосом): Анатолий Степанович, за что вы нас так?

Директор несколько сконфужено пожимает плечами в ответ.

ЯНА (сильно нервничая, жалобно): Я вот только-только последние недостающие зубы после прошлого корпоратива вставила! На прошлой неделе внесла последний платёж по кредиту.

ПЕТРОВИЧ (нервно, раздраженно, потирая ушибленный лоб): А я два месяца выветривал салон своей машины после тех цыганок! Да бог с ней с машиной, нервная система до сих пор ещё не восстановилась в полной мере! Ещё одного такого корпоратива она не переживёт!

Логистик пребывая в прострации делает несколько шагов к директору, не опуская рук, будто коробка всё ещё у него в руках, не смотрит под ноги и проходится по коробке, которую принёс и уронил. Слышен хруст битой посуды, однако это не пробуждает оторопевшего Виктора Васильевича.

ВИКТОР ВАСИЛЬЕВИЧ (директору, жалобно, протягивая руки, словно с мольбой): Анатолий Степанович, родненький, кормилец, как же так? Не погуби последних из могикан. Ведь в два раза почти численность коллектива сократилась после прошлого празднования. Там январь – пьяный месяц, потом пока в феврале народ раскачается. Я транспортный отдел только к марту новый обтесать смогу, да еще поди знай, кто попадётся. Помните, сколько неурядиц в первом квартале возникло из-за этой ситуации?

ПЕТРОВИЧ (возмущённо, логистику): Обтесать – это вы, батенька, ещё оптимистично смотрите. Мне стоило не малых усилий подобрать новых кандидатов. Ведь прогремела-то наша компания во всеуслышание! В сводку новостей мы с прошлым корпоративном попали, если кто забыл!

АНАТОЛИЙ СТЕПАНОВИЧ (расстроено, сочувственно): Помню, всё помню, прекрасно осознаю и …

Директор отмахивается безнадёжно рукой.

АНАТОЛИЙ СТЕПАНОВИЧ (всем, на нервах): Вы думаете, что это моя инициатива? У меня так-то, швы остались на память от прошлого корпоратива! Полагаете, я горю желанием повторить?

Коллектив участливо переводит дыхание с некой долей иронии и сдержанным смехом. Петровичу удаётся себя сдержать менее всех остальных.

АНАТОЛИЙ СТЕПАНОВИЧ (на нервах, яростно): И ничего тут смешного нет, Петрович! Ну… Выставить пару зубов бухгалтерше по пьяной лавочке – это… как говорится, сам бог велел…

ЯНА (возмущённо, директору): Ну, спасибо, Анатолий Степанович!

АНАТОЛИЙ СТЕПАНОВИЧ (продолжает, на нервах, яростно): Но метать ножи в задницу директора! Это уже знаете ли!!!

Коллектив откровенно ржёт!

АНАТОЛИЙ СТЕПАНОВИЧ (чуть более спокойно): Смею заметить, что эту задумку я свершено, не разделяю! Совершенно!

Коллектив немного успокаивается.

АНАТОЛИЙ СТЕПАНОВИЧ (чуть более спокойно): Впрочем… если бы я был рядовым менеджером, да ещё и не на самом хорошем счету, то… вероятнее всего я бы тоже не нашёл ничего дурного в этом занятии, более того счёл бы эту затею весьма остроумной и занимательной…

Директор поглаживает свою попу, погрузившись в воспоминания.

АНАТОЛИЙ СТЕПАНОВИЧ (воспрянув духом): Ну да, зато был повод уволить нерадивого работника! Всё к лучшему.

ПЕТРОВИЧ (задумчиво): Да… Работник Андрейка был никакой… но ножи метал знатно!

Коллектив смеётся.

АНАТОЛИЙ СТЕПАНОВИЧ (сдержанно): Да, я оценил! Ну, так ближе к теме! Значит, сие предложение исходит вовсе не от меня! Совет директоров поддержал волю учредителей нашего холдинга, что для сплочения коллектива и укрепления командного духа корпоратив должен состояться!

ИРИНА ОЛЕГОВНА (осторожно): Анатолий Степанович, простите, но ведь вы же им озвучили свою позицию по этому вопросу, правильно я понимаю?

АНАТОЛИЙ СТЕПАНОВИЧ (сдержанно): На все мои доводы, председатель совета директоров всего лишь сказал, что их зад тоже от всей этой ситуации пострадал. Только у них, разумеется, в переносном смысле.

Коллектив понимающе кивает и неодобрительно качает головами.

АНАТОЛИЙ СТЕПАНОВИЧ (сдержанно): Я предложил учредителям поучаствовать в нашем грядущем празднике компании, коль уж он неизбежен. Но мой юмор был неоценён, а точнее сказать разоблачён! В итоге мне урезали окладную часть на четверть. А я бы, знаете ли, тоже пометал бы ножи с удовольствием… Есть парочка достойных мишеней с отъевшейся такой… (показывает руками большой размер известной части тела). Ну да ладно. Помечтали и будет.

Директор проходит по-хозяйски по офису.

АНАТОЛИЙ СТЕПАНОВИЧ (деловым тоном): Какие будут предложения, коллеги по грядущему несчастью?

ЯНА (оперативно, уверенно): Я возьму больничный! Куплю справку, не знаю, уеду в другую часть света на похороны какого-нибудь дальнего родственника, найду ради такого случая седьмую воду на киселе. В конце – концов, все люди – братья, наверняка кто-нибудь да окочурится хоть как-то пусть отдалённо и весьма посредственно имеющий отношение к нашей родне. Я не знаю, что я сделаю, рожу через две недели, хоть и не планировала, впаду в кому, в крайнем случае помру сама! Как бы там ни было, любой из этих вариантов будет дешевле и проще, чем разгребать последствия от корпоратива!