Kitobni o'qish: «Мурчик»
Мир устроен совсем не так, как нам кажется.
Живёшь себе, никого не трогаешь и… на тебе! Оказывается, что всё, к чему ты привык, в какое-то мгновение оказывается совсем не тем и совсем не таким! Живёшь в одном мире, строишь какие-то планы, даже не подозревая, что всё может перемениться… А совсем рядом, стоит сделать лишь несколько шагов, совсем иной мир! Я его так и называю – Иномирье. Да и попасть в него – ничуть не трудно. Нужно только разглядеть Проход, который можно назвать «Портал», войти в расслабленно-безразличное состояние, как во сне, и…
Мы, кошки, очень гордимся, что можем переходить в Иномирье. Конечно, не у всех, и далеко не всегда получается попасть именно туда, куда хочешь. Даже вернуться, и то – получается не сразу. Бывает, что кто-то из наших застревает где-то в Иномирье, остаётся там навсегда.
А бывает, что, вернувшись через несколько месяцев, застаёт в доме, который считал своим, какого-то незнакомого котёнка… Не дождались! И ведь обижаться там – не на что! Тебя любили, и любят… Посокрушались, мол, «пропал котейка», и… завели другого! На кого обижаться? На малыша-котёнка? Он-то в чём виноват?
Рассказать бы людям, где ты был, что видел… Увы, люди совершенно не слышат, как мы разговариваем, ведь нам для этого не нужно издавать никаких звуков. А для нас их речь, хоть и понятна, но недоступна. Ну, не умеем мы говорить по-человечьи!
1.
В то утро я, кажется, немного переел.
Крыса была крупной и жирной, за один раз всю не съешь!
Её я поймал, когда она почти добежала до своей норы, может, несколько шагов, но не успела.
Уже было совсем светло. Люди уже встали, и я даже похвастался перед ними своей добычей.
Странные они всё-таки! Я хотел показать им, что смог поймать ту самую крысу, которая обгрызла их тыкву, проделала дыру в мешке с орехами и всю ночь катала их в свою нору. Грохот катаемых по полу орехов было слышно, наверное, аж в конце огорода! Они ставили какие-то деревянные и железные ловушки с кусками старого сала, до которых крысе не было никакого дела. Ничего они сделать с ней не могли…
А я – смог!
Удивительно, но они как-то странно реагируют! Радуются, что я смог сделать то, чего не смогли они… Никакого самолюбия! Больше того, они хвалили меня и старательно гладили! Всего! От ушей до хвоста!
Слопав крысиную голову, я уже перестал быть голодным, но остановиться не мог. Я съел лёгкие, мясо на рёбрах, сердце… Ел, пока добрался до горьковатого мешочка желудка…
Решив, что сейчас надо бы остановиться, я отволок тушку в тенёк, под большой зелёный лопух, растущий за гаражом, а сам задремал поблизости.
Спросонок я и не заметил, что со мной начало что-то происходить. Вроде, ничего особенного, разве что, жутко всё чесалось, будто в подшерстке развелось очень много блох… И всё бы ничего, но эти «блохи» были везде, даже внутри меня. Они мешали дышать. В животе что-то крутилось и переворачивалось…
Я открыл глаза, но ничего не увидел. Передо мной мелькали какие-то непонятные клочки какого-то непонятного, ранее неразличимого мной цвета.
Вы ведь знаете, что кошки видят совсем не так, как люди. Мы никогда не видим красного, оранжевого… Зато легко различаем оттенки синего и зелёного! Мы хорошо видим ночью… Конечно, хотя бы небольшое освещение всё-таки нужно, но люди думают, что мы видим и в кромешной темноте. Не скажу за остальных кошек, но мы, которых люди называют домашними, можем охотиться, когда люди не заметят даже сам огонёк, а при свете луны, видим, пожалуй, не хуже, чем они – днём. Мы точно определяем расстояние и можем рассчитать прыжок вперёд, но, скорее всего, промахнёмся, прыгая и пытаясь поймать что-нибудь вверху… И вообще, далеко мы видим «так себе». Да и зачем?
Итак, я увидал незнакомые красные клочки, которые мелькали передо мной, закрыл глаза, но клочки не исчезли.
Мне стало страшно. Я никогда не видел такого цвета, никогда не видел с закрытыми глазами… Мне хотелось вскочить и бежать, но я не смог! Причём, не мог не только бежать! Я не мог даже пошевелить лапой или хвостом!
Ещё раз, я собрался силами, чтобы вскочить, но…
Мне показалось, что я куда-то проваливаюсь…
Когда я пришёл в себя, была ночь. Красные клочки перед глазами и в голове уже исчезли, то жуткое чувство, что меня грызут сотни блох, ползая везде, даже внутри меня, вроде, отпустило. Я смог встать.
Есть не хотелось, хотя я с утра ничего не ел. На всякий случай, заглянул под лопух. Половина крысиной тушки так и лежала. Даже не начала портиться. Единственное, что мне показалось подозрительным, так это её цвет. Вместо привычного мне серого и чёрного цветов, тушка выглядела какой-то очень уж разноцветной…
Скорее, по привычке, я оторвал от неё кусочек плоти, но проглотить не смог. Опять вернулось то противное чувство, что внутри меня…
Бросив затею с обедом, я медленно побрёл к людям.
2.
– А вот и Мурчик! – радостно закричал Старший, которого остальные люди называли по разному: кто-то – Миша, кто-то – Михал Палыч, кто-то – Палыч, а Мелкий, противный маленький человек, частенько тягающий меня за хвост – Папа.
– Где ж ты пропадал столько времени? Иди, иди сюда, бродяга! Четыре дня где-то лазил…
Старший подхватил меня на руки. Он умеет обращаться с котами. Поднимает меня всегда легко и аккуратно. И никогда не сжимает!
