Пушкин целился в царя. Царь, поэт и Натали

В новых историографических произведениях возникла тенденция огрублять человеческие отношения. Не миновала эта тенденция настоящую работу. Данная книга – это продукт для любителей острых ощущений, в котором описывается как миленький розыгрыш чуть не привел к международному конфликту, который был исчерпан только со смертью его автора. Для официальной истории это не факт, а анекдот, поэтому в официальной пушкинистике эту историю Вы никогда не найдете, да она там и не нужна.

Ох, какая это книга… Она вывернула душу наизнанку, разрушила одну из любимых гармоний. Жить как раньше после прочтения уже нереально. Если вы любите Пушкина. А я его люблю. Я выросла на его сказках. И про медведицу, да, вы читали про медведицу!? Но самая первая сказка моего детства – Сказка о Золотой рыбке. Рассказывала мне ее бабушка по-украински и наверное прозой. Я тогда и имени такого не знала – Пушкин. Но это была самая мудрая при этом самая удивительная в своей простоте история, которую только можно было себе вообразить. И обдумывать ее можно было бесконечно. К стихам я равнодушна, нету у меня ни музыкального слуха, ни чувства ритма. В стихах Пушкина я ловила исключительно смысл. И не задумывалась, насколько уникален этот талант – зарифмовать смысл. Поняла, когда перед перестройкой вдруг расщедрилось государство и разрешило выпустить громадными доступными тиражами собрания сочинений Пушкина и Лермонтова. Открываешь Пушкина на любой-прелюбой странице и, несмотря на нелюбовь к стихам, его можно читать, даже эпиграммы, даже шуточки короткие. «Мне изюм не идет на ум, пастила нехороша, без тебя, моя душа». А вот с Лермонтовым это не проходит, не все лезет, не все читабельно, не говорю уже про остальных поэтов, у тех читабельно только Избранное. Остальное - потуги. У Пушкина все гениально, включая черновики, все мудро, все пронизано любовью к людям, к красоте, к стране. А проза? Моя любимая штука у него – «Метель». Потому что заставила думать подростка, что там не так, почему весь сыр бор заварился. И подвела к религии, к вот такому взгляду на таинства. СильнО! Поступки героев, начавшиеся со страсти и с шутки, обернулись сильными поступками. Но все равно хэппи энд. Все равно вера в Бога или если хотите, то в «Все что ни делается, все к лучшему» (дополню, если люди достойные, могут выдержать то, что делается). Далее, в институте, я прочитала не помню которую книгу о лицейских годах Пушкина. А может он был там фоном. И меня поразил возраст, в котором Пушкин написал «Руслана и Людмилу». И причина. Мальчишка, желая блеснуть перед женщиной в которую влюблен (если верить книге, то влюблен) пишет поэму, чтобы выглядеть достойно на фоне ее известного мужа (Карамзин только что издал «Историю государства российского» и переплюнуть это было сложновато, однако кто дочитал Историю, я так нет, могу рассказать на каком моменте и почему бросила читать этот сахар царям, а Руслана и Людмилу читала несколько раз). А еще я натыкалась на письма Пушкина жене. Сколько любви! Какая любовь! Да еще от кого! Что за человек Пушкин – все как на ладони в его прозе и сказках. И надо было на этом поставить точку и просто перечитывать «наше все». Так нет же, порекомендовали мне в ЖЖ эту книгу. Написана увлекательно, несмотря на то, что это исследование. Оторваться невозможно. Написано убедительно. Правда горькая. Про русский характер. Про лизоблюдов, про простых, глупых и не умеющих любить. Очень много про что. Очень полезно почитать, чтоб поплакать о судьбах России и о судьбе Пушкина. Я верю автору. Убедил фактами. Я только не считаю, что это было принято, что в этом не было ничего этакого. (Не буду спойлить, это же детектив целый, читайте сами в чем там соль). А сама хожу и хлюпаю носом который день "бедный Пушкин, бедная Россия". Как же жизнь умеет закрутить крутую игру с сильными личностями. Как пытается утереть нос, посмеяться над желаниями, идеалами (о бойтесь, бойтесь загадывать и желать! Хорошо в этом мире только буддистам похоже, избавились от страстей и потому не больно им). И зачем я только прочитала эту книгу! Но все-таки я сделала выводы отличные от выводов автора (не про Пушкина, тут мы оба с автором его фанаты). Я бы личностные акценты расставила по-другому. Кто прочитает – свистните – обсудим. Хотя я даже не знаю, хотел бы сам Пушкин, чтоб такая книга была написана… И чтоб это обсуждали.

После прочтения свидетельств о жизни Ланской после смерти Пушкина, после писем Александрины, после мемуаров Аршиака, книга производит впечатление надуманной…. Увы. Ничего ценного.

Прочитала название и — новогоднее настроение, видимо, — так и представила усато-бакенбардистый хоровод вокруг очень красивой и нарядной, но очень глупой ёлки. В конце плясовой бахнет пара выстрелов, и Солнце русской поэзии закатится за горизонт. Вроде понятная история, всем известная и мильон раз обмусоленная, но не покидает ощущение, что тут что-то не так.

И тут действительно что-то не так, и прежде всего с нашим восприятием того времени и людей, в нём обитающих, которых не стоит даже пытаться запихнуть в современные рамки социальных отношений. Страшно представить как люди жили: никаких соцсетей, общение только лицом к лицу, а потому за аватаркой не спрячешься, не погуглишь втихаря незнакомое слово, и если ты дурак, то это видно сразу. И если ты тролль, тоже сразу видно — хотя как раз тролли особо и не прятались, потому что чем злее твой язык и острее ум, тем больше тебя любят салонные сплетницы. Одно осталось неизменным: существующую систему и негласные правила общежития нужно принимать целиком и полностью, если ты хоть на десять процентов не принял систему, то система не примет тебя на все сто. В чём и пришлось убедиться нашему главному поэту.

Сложившиеся правила поведения регулируют в том числе и личную жизнь, и тут тоже вписаться надо, что Пушкину удалось сделать лишь частично. Александр Сергеевич был дворянин и сполна реализовал свои привилегии при решении полового вопроса т.е. некоторые находящиеся в его подчинении (и собственности) женщины побывали и в его объятьях, и вполне возможно, что один (а то и не один) из лайвлибовских читателей является дальним потомком А.С. Пушкина и безвестной крепостной. Но стратификация заканчивалась не дворянством, потому что на вершине социальной пирамиды удобно уселся Николай I, который отношения с дамами света выстраивал так, как и любой дворянчик со своими крепостными девками. А тут вдруг Пушкин сломал систему и отказался отдавать жену в аренду самодержцу, собственник чёртов.

Обиднее всего для Александра Сергеевича было то, что жена вовсю ловила лулзы от своего двусмысленного положения, она-то правила салонной игры приняла быстро и с удовольствием, но Петраков красавицу Натали дёгтем не мажет, за него другие постарались. Да она особо и ни при чём, линию основного конфликта «Пушкин — Николай I» автор обозначил ещё в заглавии, а главная бомбочка удобно устроилась внутри книжки.

Хотя бомбочка та особо не маскировалась, потому что для того, чтобы сделать вывод, который сотворил Петраков, вполне достаточно было прочитать ДВА документа, один из которых — то самое злополучное письмо-диплом, — и немного пораскинуть мозгами. И тут как раз не нужно быть пушкинистом, пушкиноведом и пушкинолюбом, достаточно иметь незашоренные мозги, а вот с этим как раз беда, потому что будущим литературоведам поколение за поколением вдалбливается одна каноническая версия причин дуэли и её обстоятельств. Нужно заиметь определённое мужество, чтобы выступить со своим «не таким» мнением против учёного большинства, которое точно знает, как правильно любить Пушкина, так что тут Петракову однозначно почёт и уважуха.

Рассказал автор свою версию очень подробно и очень логично, спорить особо не с чем. Интересно было заодно почитать и о Пушкине-историке, Пушкине-мыслителе, искренне переживающем о судьбе Отечества. Очень жалко, что некоторые его строки до сих пор актуальны (Беда стране, где раб и льстец Одни приближены к престолу, А небом избранный певец Молчит, потупя очи долу). Спасибо автору и за то, что заодно добавил новые краски к портрету Лермонтова, историю с Сушковой я и не знала. Как выяснилось, гений и злодейство вещи очень даже совместные — ну, или Михаил Юрьевич не гений.

«Но» было одно: читаю себе и вдруг понимаю, что этот кусок текста я уже видела, причём в этой же книге. А потом фрагменты повторяются снова и снова. «Кольцевая!» — догадался Штирлиц (с). Пусть под разными соусами, но одна и та же инфа выдавалась неоднократно, порой лишь с незначительными вариациями. В связи с этим здорово повеселил пассаж автора о бессовестных собратьях по перу, разными способами раздувающих объём своих книг.

Хотя это так, мелочи. Помимо увлекательной информации книга радует ещё и неплохим языком, особенно если учесть, что автор не профессиональный литератор, а очень даже экономист. Читать советую всем, кто интересуется жизнью и творчеством Пушкина, а также историей его последней дуэли.

Мне кажется, что все литературоведы и исследователи творчества и жизни Пушкина делятся на две категории: тех, кто считают Наталью Николаевну виновной в смерти поэта (пусть и косвенно) и тех, кто придерживается иного мнения. Исходя из этого, каждый пишущий на эту тему, найдет подтверждение своей гипотезе, благо слухов, домыслов немало, и нет полного и обоснованного свидетельства правоты одной или другой стороны. Попытки доказать что-то, произошедшее почти два столетия назад, не имея на руках абсолютно однозначных документов и в отсутствии очевидцев, естественно не доживших до нашего времени (кроме того, очевидцы в интимных вопросах и альковных делах – весьма скользкий путь), - все это обречено на неудачу и на возможность интерпретировать случившееся как кому удобно.

Я никогда не была рьяным приверженцем ни той, ни другой точки зрения. Потому, оценку этой книге даю не с позиции согласия с автором, а только лишь с позиции читателя, получившего в свои руки труд, не лишенный интересно изложенной трактовки событий. Насколько она обоснованна – решать не возьмусь. Копья на эту тему ломают давно, и, думаю, никогда не придут к однозначному ответу. Добавлю, что для меня оказались любопытными рассуждения автора о воззрениях Пушкина на политическое устройство в Российском государстве, и как следствие такие темы, как Пушкин и декабристы, Пушкин и демократия. Итак, версия имеет право на существование… Благо она еще раз подтверждает неординарность гения.