Kitobni o'qish: «Вечная Битва: Восход Чёрной Луны. Книга 1»

Пролог

Русоволосая девушка с удивительными изумрудными глазами долго всматривалась в овальное окно своих высотных апартаментов. На улице стояло раннее утро, пасмурное и мрачноватое. Тучи, которые были огромной редкостью в небе пустынного, безжизненного Валара, неподвижной шалью зависли над парящим городом Тигилоном. Первые машины взлетали с различных частей города и выстраивались в цепочки на воздушных трассах. Но даже в такую рань из доков по срочному распоряжению Лидера были выведены несколько крейсеров, линкоров и авианосцев, видимых прямо из космоса. Девушка еще не знала, по какому именно поводу флот приведен в готовность, но заранее предчувствовала, что это коснется и ее. Ведь если уж Вондар Мудрый (хотя его прозвище было известно далеко не каждому), лидер Альянса Свободных Планет, готовит военную операцию, то все его высшие генералы должны быть, как минимум, осведомлены о ней. Однако сегодня Эландре не хотелось ни покидать своей комнаты, ни тем более отправляться на очередное сражение с киборгами-берсеркерами.

Дело было не в том, что она чего-то боялась или настолько сильно устала от войны с лордом Хаосом, Стальным Легионом и Союзом Черного Молота. Усталость, конечно же, имела место: за все годы Второго вторжения берсеркеров многие солдаты Альянса стали нервными, раздражительными, и даже в тылу не могли расслабиться. Тем не менее, не эта утомленность, не миновавшая и девушку, являлась причиной ее дурного настроения. Этот день, ночь перед которым прошла почти без сна, не был таким же, как предыдущий. Ровно один год прошел с того момента, когда Нигаэль Трион – бывший Лидер Альянса, великий воин и Избранник Света, а также возлюбленный Эландры, пал от меча Бэрона Ааззена, сына Повелителя Преисподней, прибывшего в мир смертных с одной целью – обратить его в прах. Помимо этого, несколькими днями раньше гибели Нигаэля был убит беспощадным Хаосом брат девушки – Курт. Этот день превратился для нее в день траура и, понятное дело, видеть новые смерти ей не хотелось.

Вздохнув, Эландра подошла к столу, отодвинула стул на колесиках и села на него. За плавно отъехавшей после нажатия на панель дверцей шкафчика открылось несколько полок. Взяв с одной из них тонкую книжицу с кожаной обложкой, девушка положила ее на стол и раскрыла. Книжица оказалась дневником, который Эландра начала вести после трагедии на Нианоси, чтобы хоть как-нибудь заполнить образовавшуюся в душе пустоту. И ее выбор пал на бумажную книжку не случайно: прямой контакт с ней и с ручкой давал девушке большее удовлетворение, создавал близость с каждой строчкой.

«Запись номер триста шестьдесят четыре, – отметила она вверху страницы. Затем задумалась и продолжила. – Сегодня первая годовщина смерти Нигаэля… Год назад Бэрон Ааззен нанес сильнейший удар по ордену Восходящей Звезды и по моему сердцу. Что еще хуже, он так и не был найден мною. Пророчество почему-то не сбылось, хотя Зверь сразил Избранного, с тех пор Бэрона никто не видел. Проклятый убийца опять ушел от кары, заслуженной по праву. Вондар, напротив, доволен исчезновением Бэрона, так как передышка не помешает ни нам, ни стражам Чертога, однако демон по-прежнему жив, а вот Нигаэль – нет. Как же можно тогда расслабляться и радоваться? Что мы сможем без Избранного? Покуда Зверя не изгонят, Мироздание не будет в безопасности. Одно лишь меня утешает – верные друзья, которые всегда окажутся рядом, иначе не знаю, чтобы со мной сделалось. Правда, целый год войны с Легионом измучил нас всех. Вондар мудрый и харизматичный правитель, ему под силу привести Альянс к победе, но я и Ксандор стали все чаще замечать за королем тантов, Гано, гораздо большую, нежели раньше, наглость и властность в общении с Вондаром. Нет уж, при Нигаэле он не позволил бы себе такого. Теперь мы даже не знаем, к чему придем в итоге…».

Эландра вновь призадумалась, вспоминая, о чем она еще хотела написать, пока ее терзала бессонница, но с мыслей ее сбил настойчивый стук в дверь. Девушка не обратила на это внимания, тогда стук повторился.

– Эй, Эландра, ты там? – послышался приятный мужской голос. – Это я, Ксандор. У нас намечается совещание. Вондар предупредил, что дело крайне важное и обязательно присутствие всех офицеров и представителей Альянса. Говорить о прибытии высших генералов, пожалуй, будет излишне.

– Я не в настроении сражаться с киборгами, да и вообще чего-либо делать сегодня, – с тоской в голосе ответила девушка. – Передай Вондару, я не приду. Вы вполне сможете управиться без меня.

– Ладно, детка, хватит дурить, – Ксандор сделал свой голос более теплым. – Знаешь же, без тебя никак. Я прекрасно понимаю, какой нынче день. Я тоже явственно помню о событиях прошлого года, и пусть ты пережила смерть Нигаэля тяжелее, чем я, поверь, по мне также сильно ударило это скорбное событие. Мне его не хватает, а еще с ним умерла уверенность в нашем триумфе над Ааззеном. Но мы не имеем права бросать Альянс на произвол судьбы, иначе Хаос сотрет его с лица Вселенной. А там уж никто его не сдержит от уничтожения жизни в Мироздании. Мне так кажется. И вообще, если бы я забивал на приказы каждый раз, когда мне не охота… ну ты знаешь, – засмеялся Ксандор, немного проняв и свою хмурую собеседницу.

– Ух, уговорил, – вздохнула Эландра. Она захлопнула дневник, быстрым движением забросила его обратно на полку и закрыла шкаф. Затем она взяла со стула белую рубашку без рукавов, накинула ее, натянула штаны и влезла в высокие сапоги, стоящие возле кровати.

Дверь с легким шелестом отъехала в сторону. На пороге показался улыбающийся крепкий мужчина в расстегнутом жилете с множеством карманов, надетом на голое тело, черных армейских штанах и высоких ботинках на шнуровке, используемых повсеместно войсками Альянса. Пригладив волосы, он лениво почесал небритый подбородок и, кивнув девушке, произнес:

– Ну, вот видишь, ты вышла, и ничего плохого не случилось. Пошли быстрее, а то нас Вондар ждать устанет. Он, бедолага, один держит свору умников в погонах.

– Мы такие же умники в погонах, – нехотя откликнулась девушка. – Правда, по-моему, это не лучшая затея, – постаралась еще раз переубедить воина Эландра. – Я себя отвратительно чувствую и выгляжу так, словно только что скатилась с высокого холма. А если Вондар затеял что-то важное, то я просто буду обузой.

– Ерунда, – хмыкнул парень. – Выглядишь замечательно, да мы и не на званый ужин собираемся. Там «его королевское величество» Грок будет, а ты Грока видела? Он же не стесняется. А без тебя начинать совещание просто преступление.

– Да будет тебе шутить, Ксандор, – Эландра поджала губы и потупила взор. – Меня ты не поймешь. Для вас всех Нигаэль был другом, наставником, ну а для Вондара сыном, можно сказать. Однако ни для кого из вас он не был тем, кем был для меня…

– Напрасно ты считаешь, что я тебя не понимаю. Не подумай обо мне чего-нибудь дурного, просто мне доводилось испытывать схожие чувства. Слушай, мы ведь сможем и в Чертог заглянуть, и с Лукиусом потолковать. Может тебе дозволят увидеть дух Нигаэля со стороны, и то хорошо.

Девушка кивнула, хотя Ксандор понял, что его попытка утешения не возымела того эффекта, на который он рассчитывал. Он и сам понимал – однажды пав от руки демона и отправившись в Чертог, вряд ли кто-либо сможет вернуться таким, каким был раньше или же вернуться вообще. Воин и сам тяжело переживал смерть предводителя. Год назад именно он поклялся выследить Бэрона Ааззена и отомстить ему. Но потом Бэрон исчез. И вот уже целый год о нем ничего не было слышно: демона словно бы и не существовало. Но данная клятва тяготила Ксандора. Он и раньше полагал, что сделал слишком мало для избавления Мироздания от гнета Верховного Темного Духа разрушения – Армагеддона, а после того, как на его глазах погиб Избранный, он начал мучиться мыслями, будто бы это он не смог помешать трагедии, не встал между ними. Когда же Бэрон вовсе пропал, всякая надежда расквитаться со Зверем испарилась и Ксандор окончательно пал духом. Он старался не показывать огорчения на людях, но порой страдал не меньше Эландры.

– У меня последнее время тоже в голове бардак, – признался воин. – Я стараюсь не застревать на дурных воспоминаниях… я не мастер утешать, и все же постарайся отвлечь себя. Не все так погано, как кажется. В конце концов, мы ведь тесним Хаоса. Грандиозная победа на Нианоси добавила Альянсу шансов, а Союз потерял там колоссальную армию. Возможно, совсем скоро мы сможем изгнать берсеркеров из нашей галактики. Разве это не повод развеселиться, – Ксандор слышал, сколь неискренне звучат его слова, но решился договорить их до конца.

– Может и так, – печально ответила девушка. – Мне самой хочется выйти из такого состояния, но накануне этого несчастного дня у меня возникло дурное предчувствие. Всю ночь мне вспоминалось пророчество Тернагоруса, ну о походе смерти и о нас, стоящих на стене в окружении тьмы. Да и исчезновение Бэрона как-то слишком подозрительно. Не такой он тип, чтобы залезть в яму, поджав хвост, и отсиживаться в ней. Он готовит что-то коварное, сомнений быть не может. Только вспомни, как он плевался ядом при нашем с ним расставании в тот роковой час.

– Да, – вырвалось у Ксандора, хотя, что добавить он не знал. О пророчестве, которое он слышал из уст архинекрома Тернагоруса на планете Шерикон год назад, воин давно уж забыл. Слишком многое случилось после той встречи. Битва за Нианоси, ставшая в неком смысле решающей для Альянса, поглотила его мысли и душу целиком. Когда же сражение было кончено, и победители ликовали, он с друзьями оплакивал Нигаэля. Угроза гибели миновала, люди позабыли о странностях, происходивших в природе – разум всегда спешит вытеснить дурное из памяти, и нужно было продолжать войну. Сил у Союза почти не осталось, и пока к ним не прибыли новые подкрепления из родного мира берсеркеров, Орадоло, было принято решение начать контратаку. Ксандор лично руководил армией, идущей на прорыв к Альфа-Белтару – бывшей столице Альянса Свободных Планет, позже ставшей штабом войск Союза. Единственное, что не дало опрокинуть защиту киборгов и вытеснить их из галактики, была штурмовая станция Хаоса – «Доминатор». После того разгрома начались новые столкновения, и Ксандор уже не думал о событиях прошлого. А теперь прошлое само напомнило о себе. Немного подумав, Ксандор продолжил: – Странно с чего бы тебе именно это вдруг вспомнилось? Может события, случившиеся за ту перенасыщенную неделю, в твоей голове перемешались, а теперь вдруг всплыли наружу, ну по ассоциации?

– Может быть, – неуверенно ответила девушка. – А может быть, Тернагорус вещал правду и нас ждет неприятная встреча со слугами Танатоса. Что действительно необычно, так это почему мне вспомнились его слова именно в преддверии годовщины гибели Нигаэля? Хотя ничего, что могло бы потревожить Спящего Лорда, не происходило. Нам дадут знать о появлении аномалий, повреждающих ткань Мироздания, согласись.

– У меня вообще предчувствий не бывает, почти не бывает, – поправил себя воин. – Я думаю, не стоит сильно морочить себе голову подобными вещами, вспоминать этот гнилой Адарсах. Если что и должно произойти, то оно произойдет в любом случае. И тогда мы вместе решим проблему.

– Надеюсь, действительность, если что и стрясется, будет хоть немного напоминать твои слова, – с сомнением покачала головой Эландра. – Будь со мной Нигаэль, я не стала бы так беспокоиться, но сейчас я чувствую незащищенность. В Чертоге, конечно, немало воинов, опытных и сильных и все-таки… – девушка всхлипнула, и Ксандор понял, что пора закрывать больную тему.

– Перестань, не расстраивайся. Все будет хорошо, – попытался воин утешить свою собеседницу. – Сейчас мы должны прибыть в Зал Правосудия. Вондар, небось, уже клянет нас, на чем свет стоит, – он быстро улыбнулся, чтобы разрядить обстановку, девушка, кинув взгляд на повеселевшее лицо товарища, тоже слегка улыбнулась. – Вот видишь. Не застревай в дурных мыслях, от них легче не будет.

– Спасибо, Ксандор, – тихо произнесла Эландра. – Я-то знаю, тебе тоже не просто смириться со смертью Нигаэля. И, когда Кинт с Тиррой погибли в бою, тоже…

– Да уж, – Ксандор несколько помрачнел, вспомнив о павших соратниках, и поднял взгляд к белому, словно в больнице, потолку, освещенному длинными лампами. – И там не обошлось без Бэрона Ааззена. Я ведь искал его… довольно долго искал. Никто об этом не знает, я старался не втягивать в это вас, а Вондар мог меня не одобрить. Но проклятый демон точно под землю провалился…

–Что? – изумилась девушка. – Зачем? Ты бы не справился с ним в одиночку. Даже Нигаэлю было с ним не сладить, а он все же Избранный как-никак, его готовили к встрече со Зверем. Бэрон мог тебя убить, и мы бы не узнали, что с тобой случилось.

– О-о-о, приятно, что ты за меня так беспокоишься, – ухмыльнулся Ксандор.

– Не надо таких шуточек, – глаза девушки вновь налились печалью, и она с трудом сдержала слезы. – Только не сегодня.

– Извини, – Ксандор виновато отвел взгляд. Шутить он и не собирался, но момент, в который раз, был упущен.

«Вечно я какую-нибудь чушь ляпну», – пожурил сам себя воин. Он положил глаз на Эландру, стоило той впервые переступить порог Зала Правосудия, находящегося тогда еще на Талароне, что на Альфа-Белтаре. Но, так как девушке приглянулся Нигаэль, ничего поделать он уже не мог. Избранный погиб и Ксандор, хоть и ни в коем случае не был рад случившемуся, все-таки решил попытать свое счастье. Тем не менее ситуация только осложнилась. Эландра впала в сильную депрессию, единственным выходом из которой стало ведение дневника. Ксандор же так и остался не удел.

– Ничего, забудь. Просто я сегодня не в духе. Все не ладится.

– У меня тоже, – Ксандор поморщился, осознавая, что у него от этого злосчастного дня тоже начинает портиться настроение. – Возможно, если бы я только отыскал Бэрона, да расквитался с ним за все… Наверное, это многое изменило бы.

– Как знать? – Эландра постаралась утихомирить рвущиеся слезы, необъяснимо и очень настойчиво пробивающиеся наружу.

Чувствовала она себя отвратительно. В памяти возродилась картинка последних минут пребывания Нигаэля и ее вместе: пустынный холм с видом на грандиозную битву, во многом решившую исход борьбы за Нианоси, закатное солнце на горизонте… Она не ожидала, что тот момент может окончиться катастрофой, и, не смотря на предстоящее участие в сражении за планету, была счастлива. Счастлива, что покинула мрачное логово Армагеддона, что жестокие планы Верховного Духа и Хозяина проклятых обрушились, подобно колоссу на перебитых глиняных ногах, что ее возлюбленный стоял рядом с ней. Но в следующую секунду все изменилось. Антихрист, обрядившись в робу Темного Духа, явился пред победителями. Лишь вероломный удар помог ему добиться желаемого. Так они и расстались – ни попрощавшись, ни поговорив.

– Похоже, я начинаю нагонять на тебя тоску, – Ксандор вновь улыбнулся в надежде, что это утешит девушку хоть немного.

– Да нет, ты тут ни при чем. Пойдем, что ли, на совещание, раз ты меня вытащил из комнаты. Теперь я уже не расслаблюсь.

Воин аккуратно приобнял Эландру за талию, направив к лифту, и пошел следом. В длинном коридоре, устланном красным ковром с коротким жестким ворсом, было пусто. Пустовали, казалось, и комнаты, идущие рядами на всем протяжении коридора. Ксандор мог бы удивиться безлюдности дворца, однако в его голове роились мысли совсем другого характера. Он не знал, как будет дальше удерживать свои чувства, находясь рядом с той, что украла его сердце, особенно зная, что отныне она никому не принадлежит. Еще его не оставляли слова Вондара, велевшего скорее прибыть в Зал Правосудия. Что мог затеять повелитель ветров, раз созвал срочное совещание в такой ранний час? Новых беспокойств подкинул и разговор с Эландрой. Давно позабытые им пророчества некроманта из глухой лесной деревушки на Шериконе вновь выплыли из темноты, суля что-то недоброе живым. Но с кем на сей раз собирается сразиться Спящий Лорд? Будет ли вообще что-нибудь или это просто дурной сон измученной горем девушки?

Проходя мимо дверей комнат, резко выбивающихся провалами из глади дышащих холодом хромированных стен, воин перебирал возникшие вопросы в своей голове один за другим, а вместо искомых ответов получал только неопределенность и гнетущее чувство страха или скорее необъяснимое предчувствие какой-то беды, от которого внутренности начинали сжиматься в комок. Еще полчаса назад Ксандор бодро поднялся по сигналу от Лидера и пошел лично пригласить Эландру, догадываясь о возможном ее нежелании в этот день покидать комнату, надеясь на лучшее. Но все его надежды если не рухнули на дно бездны отчаянья, то качнулись на ее краю, а мысли заполонило смятение.

Створки лифта разъехались, приглашая людей пройти внутрь. Ксандор надавил на кнопку последнего этажа и попытался приободриться, ведь после встречи с Вондаром ему будет уже не до того, чтобы думать о предсказаниях.

Глава 1

Зал Правосудия заполнился до отказа, еще человек – и стекла треснут; а случалось такое не часто. Пустовали всего лишь два места за круглым столом в его центре. Возле длинного окна, заменяющего фронтальную стену, толпились и беседовали между собой министры и высшие офицерские чины. В крайнем левом углу, недалеко от окна, темной грудой маячил король Гано, повелитель тантов – древней расы и по совместительству союзников Альянса в войне против Стального Легиона берсеркеров. Высокое существо с низко посаженной головой в закрывающем почти все его тело плаще болотного цвета не обронило ни слова, не произвело ни колыхания. Гано был славен своим безразличием и хладнокровной непоколебимостью. При всем этом, высшие генералы знали о притязаниях скрытного божества на власть в Альянсе. Вопрос «зачем ему нужно было брать эту власть в свои руки?» оставался без ответа долгие месяцы. Видимо король радел за свой народ и выискивал тантам новое пристанище. Подобный подход Гано по отношению к поддержке Альянса в войне и соответствующей оплате, разумеется, возбуждал крайне негативные эмоции среди высшего офицерства, и все-таки только за счет помощи тантов оказалось возможным отбросить берсеркеров.

Чуть поодаль от стола расположилась компания адмиралов, в которую затесался и уже пытался рассказывать анекдоты, попутно громко хохоча, Грок Великий – правитель планеты Огарид-Гур, вождь объединенных орочьих кланов и довольно туповатый орк, что характеризовало большую часть его народа. Похоже, над «остротами» короля орков никто кроме него самого не смеялся. Когда же люди оттеснялись от него, Грок, как ни в чем не бывало, подъезжал за ними на стуле. Возле окна, глядя вдаль, стояли несколько послов-лофусов, они же намари (лофусами их прозвали люди), в белых одеждах, прибывших из своей разоренной киборгами родины, древней Нуламы, чтобы предложить посильную помощь. Лофусы – синекожие существа, напоминающие людей очень и очень отдаленно, с наростами на головах, наподобие гребней, за что и получили свое название в среде молодых рас, – являлись чрезвычайно просветленным, духовным и мудрым народом. Им были открыты многие из тайн Мироздания, доступных смертным, за что кара Владыки Хаоса настигла их одними из первых. Родной мир намари подвергся страшнейшей атаке берсеркеров, в результате которой он был фактически уничтожен. За прошедшее с того печального момента время давнишние сторонники Тетаэля Триона и Альянса как такового сумели восстановить свое общество на других планетах, и теперь прибыли на Валар вновь предложить помощь в борьбе с Союзом Черного Молота.

Во главе стола, сложив руки на груди, высился Вондар Мудрый – нынешний Лидер Альянса, чародей и один из последних представителей цивилизации повелителей ветров, разбросанных по всей Вселенной. Вондар был уже немолод, однако же, сила, дарованная ему в Чертоге при вступлении в Орден Восходящей Звезды, не позволяла его телу стариться дальше. Он был крепок и жилист, черные длинные волосы с вплетенными в них по бокам двумя синими лентами, исписанными письменами древних заклинаний, слегка подернула седина, пробивающаяся редкими прядями. Его кожа казалась сильно загорелой, даже красноватой – напоминание о принадлежности к повелителям ветров. Не смотря на приобретенный статус Лидера, он по-прежнему не расставался с черным кожаным плащом, черными же брюками, рубашкой и туфлями. На поясе у Вондара красовалась пара серебряных топориков с диковинными узорами на лезвиях и пистолет в кобуре. Ленты, что украшали волосы чародея, повелитель ветров заработал у великого шамана Ктхубе, которого Вондар повстречал на Горе Духов в месте под названием Деомирр, что лежало во Внутреннем Мире. На Горе он пробыл некоторое время после возвращения с Нианоси, обучаясь мастерству элементалиста. На Валар же маг вернулся спустя два месяца обучения и сразу же был провозглашен Лидером по личному прижизненному повелению Нигаэля Триона. Более достойного наместника Избранный не сумел бы отыскать.

Начать совещание Лидер не мог – отсутствовали еще два высших генерала, посему позволил себе оторваться на демонстрирование агитационного ролика, предоставленного министром по работе с населением и его помощниками, прикатившими монитор. Ролик только что был завершен и готовился к запуску, но без дозволения Вондара никто не имел права распространять материалы, касающиеся политической жизни. На экране стройным маршем проходили ряды десантников Альянса, шествие перемежалось документальными врезками побед над Союзом, а на заднем плане вещал воодушевляющий голос: «Остались позади Альфа-Белтар и Волонтос, Кридон и Нианоси, но время потерь прошло. Теперь мы отплатим Хаосу той же монетой. В этот решающий час нам пригодиться каждый человек, способный сражаться. Если мы хотим сокрушить Союз Черного Молота окончательно, то мы все, до единого, должны подняться на священную войну…». Не досмотрев видео до конца, Вондар одобрительно кивнул.

– Отлично, мне это нравиться, – добавил повелитель ветров, похлопав министра по плечу. – Можете запускать на телевидение. Главное, чтобы вещание охватило все планеты Альянса.

– Разумеется, Лидер, – министр развел руками, подчеркивая очевидность данного факта, после чего распрощался с Вондаром и вышел в коридор. Его помощники поспешно выкатили следом монитор на передвижной подставке.

Вондар окинул взглядом неясную фигуру Гано в углу и вернулся к центральному стулу, служившему «пристанищем» Лидера. Повелитель ветров опустился в стул, локоть его лег на закругленный край стола, отодвинув в сторону стопку бумаг, текст на которых разрезали десятки исправлений и схематичных рисунков. Он апатично обозрел комнату, заполненную громким шепотом, но, не найдя ничего достойного внимания, окунул глаза в пульсирующую грань снопа белых с желтым отливом кристаллов, произрастающих из округлого отверстия в центре стола, смотрящую на него. Кристаллы света испускали бледное сияние и огоньки, похожие на снежинки, возносящиеся к таким же кристаллам на потолке. Их восстановили в первую очередь, когда приводили Зал Правосудия в порядок после погрома, учиненного Бэроном Ааззеном год назад, ибо они хранили дворец Тигилона от проникновения Зла. На какое-то время элементалист погрузился в себя. Он перестал слышать невнятный фон из слившихся воедино голосов, и даже громогласный гогот Грока, не знающего, чем бы себя занять. Во время наблюдения перетекающих светло-желтых струек энергии, заточенной под стеклоподобной оболочкой, он глубоко задумался. Вондару сделалось тоскливо от той мысли, что сейчас он должен будет встать перед собравшимися в зале людьми и объявить им, что собирается послать их на гибель. Он понимал, многие не вернуться с уготованного им задания, но цена победы слишком высока. Иных вариантов не намечалось – победа или героическая смерть в попытках ее одержать. В противном случае гибель будет позорной и жестокой. Отступать назад было чересчур поздно, да и Хаос не позволил бы ждать дольше. В очередной раз повелитель ветров спросил себя «есть ли другой способ?», и в очередной раз ответил – «нет».

***

Дверь зала низко скрипнула, затем отворилась. Ксандор и Эландра приблизились к столу. Сначала воин пригласил присесть девушку, и только когда она разместилась, занял свое сидение рядом с темноволосым парнем с нездорово бледной кожей и отчетливыми чертами лица, облаченным в синий офицерский китель, левую половину груди которого покрывали нашивки. Шепотом поздоровавшись с добрым приятелем, Ксандор обратился к Вондару:

– Извини, вождь, мы, я вижу, малость опоздали. Эландра себя неважно чувствовала. Надеюсь, мы не так сильно задержали совещание?

– Не страшно. Давайте приступим, – повелитель ветров встал с места и, на краткое мгновенье замешкавшись, приступил к разъяснению: – Хорошо, что на брошенное мною воззвание откликнулись все наши союзники, особенно лестно видеть среди нас лофусов, а раз они здесь, следовательно, мою просьбу они удовлетворили. Мы много натерпелись от Хаоса и Союза Черного Молота, многие отдали свои жизни на этой войне, каждый удар по нашим планетам мы ощущали на себе. Но я говорю – довольно! Хаос перешел последнюю черту, сокрушив Нианоси. Там мы смогли дать ему достойный отпор и, более того, там мы нанесли Союзу такое поражение, какое ни один берсеркер не видал с начала вторжения. И сейчас не время останавливаться на достигнутом. Пришло время Хаоса оплакивать потери и бежать, забиваясь на самую отдаленную планету. Сегодняшний день навсегда останется в анналах истории, как день, когда Альянс и Союз поменялись местами, как день, когда наш грозный враг был обращен в бегство!.. Как день, когда был сокрушен Доминатор!

Последние слова Вондара погрузили Зал Правосудия в гробовую тишину. Однако вскоре тишина была нарушена десятком голосов, взволнованно перешептывающихся меж собой. По лицам, как офицеров всех до единого, так и министров, не имеющих к военному делу ни малейшего отношения, можно было прочитать непонимание, страх и вопрос «не сошел ли Лидер с ума?». Притих даже несмолкающий Грок, и это притом, что орки как никто иной обожали воевать. Каменное спокойствие сохранил лишь король Гано, черной горой застывший в своем углу, и послы намари, явно знавшие заранее о затее повелителя ветров.

– Постой, мне послышалось, ты сказал Доминатор? – отойдя от ступора, спросил Ксандор. Вондар согласно кивнул. – Ты не подумай, я тебя по-прежнему уважаю, но, тем не менее, выражу общее мнение, если напомню тебе о той штуковине, которую ты только что помянул всуе. Это Доминатор, дружище!

– Действительно, – поддержал друга бледный парень в синем кителе. – Я, будучи сверхвоином-полиморфом все равно боюсь даже думать о Доминаторе, не то чтобы лезть на него. А я ведь почти неуязвим.

– Акуан, Ксандор – успокойтесь, – ответил Вондар, опершись кулаками о стол. – Вы еще не выслушали меня, а спешите сделать выводы, кажущиеся вам истиной…

– А разве они не правы? – вступил в дискуссию министр обороны Шелер. – Можете называть меня штабной крысой, но я тоже немало наслышан о силе Доминатора. Да ни одна известная нам раса не создавала космической станции, приближенной хоть чуть-чуть к той боевой мощи, что демонстрирует бастион Хаоса. Сторожевые сферы Цертона ничто в сравнении с ним.

– Согласен, – послышался с другого конца зала звонкий голос адмирала Крантера. Выйдя к столу, адмирал изложил свое мнение, по сути, не являющееся оригинальным: – У наших кораблей не будет и шанса. «Гнев богов» сомнет наши флоты, как пивные банки. Я не поведу людей на этот суицид!

– Да кто же поведет?! – раздался еще чей-то раздраженный голос.

– Ну, если будет нужно, парни куда угодно полезут, лишь бы сдохнуть с топором в руках, – забасил Грок. – Но тут даже не знаю. Слишком мощное оружие стоит на чертовой станции. Мои дредноуты и на один залп подойти не смогут, про абордаж молчу.

– Какой абордаж! – воскликнул генерал Ластер, вскочив из-за стола. – На станции берсеркеров не меньше чем в целой армаде!

– Ага, армада как раз будет сопровождать Доминатор, как это обычно бывает, – с безразличием в голосе подметил Акуан, вертя между пальцами какой-то клочок бумаги.

– Ну да, армада сопровождения. И помимо того на борту Доминатора частенько любит путешествовать наш общий знакомый – Хаос! – заявил Ксандор. – Ты-то знаешь, к чему может привести такая теплая встреча, – прибавил воин, подав Лидеру мимический знак. В конце концов, Лорд Хаос являлся старшим темным богом войны, разрушения и беспорядка, о чем никто кроме высших офицеров не знал и не должен был знать.

– Прошу тишины! – возгласил Вондар. Офицеры смолкли, все обсуждения разом прекратились. – Я не стал бы просто так кидать войска на Доминатор, если бы не имел в рукаве козыря. Да, глупо отрицать – многие не вернуться живыми из этой операции, падет не одна сотня бойцов, но галактика сможет вздохнуть спокойно, когда мы стряхнем с нее иго Хаоса. Наши давние друзья, лофусы, по моему запросу изготовили «оградитель»…

– Невероятное орудие, секрет конструирования которого канул в небытие во время разорения их планеты? – переспросил Шелер. – А чертежи разве не были утеряны, либо уничтожены?

– Как видите, не все пропало, – пояснил Вондар. – Может нам не понять, по каким законам функционирует эта пушка, одно я знаю наверняка: оградитель имеет большой радиус поражения, не меньше, чем у Гнева богов, а энергия, заряженная в нем, сможет пробивать и расщеплять волну сокрушительного орудия берсерков. Если выстрелы будут достаточно точными, мы сможем вывести супероружие Хаоса из строя еще до первого залпа и тогда Доминатор в наших руках. И с Хаосом лично мы не столкнемся. Спорить не стану, операция чрезвычайно рискованная, однако победа и в этой битве, в совокупности с победой, одержанной на Нианоси, можно сказать дарует нам самую главную Победу – победу в войне, терзавшей наши миры восемь мучительных лет и получившей название «Второе вторжение берсеркеров».

– Звучит убедительно, – цокнув языком, согласился высокий подтянутый мужчина в адмиральских погонах, стоящий за спиной Ксандора. – Однако прошу заметить, что стоит упомянуть о штурме Доминатора при солдатах, как ими завладеет страх. Я сомневаюсь, сможем ли мы вытащить их из казарм. Если войска начнут бастовать, нам не светит ничто хорошее.

– Вы, несомненно, правы, Лерой, только мои аргументы окажутся сильнее любого страха, – уверенно произнес чародей, прохаживаясь вокруг стола. – Понимаете, Хаос еще не потерпел поражение в войне, мы просто отбросили его силы далеко за прежнюю линию фронта. Будем медлить – берсеркеры опомнятся, призовут подкрепления из своего мира, и тогда, можете не сомневаться, их флотилия во главе с тем же Доминатором, который нам точно будет не остановить, двинется в обратном направлении и никто не сбежит от ярости Стального Легиона. Либо мы уничтожаем станцию Хаоса сегодня, либо ставим под удар исход войны в целом.