Kitobni o'qish: «Медитативные когитации»

Предисловие

Структуры рационального мышления, принадлежащие к эндогенному ареалу холистичного и многомерного пневмо-ноо-психосоматического актора, позволяют ему осуществлять корректные и полновесные гетерогенные ментальные когитации. Последние, в свою очередь, развертываются посредством разнородных гносеологических методов, процедур и инструментов. При этом непрекращающиеся и перманентные экземплярные полемические дискуссии, касающиеся не только герменевтики самого семантического содержания свойственного последним (методам…), но и их (методов…) корреляции с теми или иными сферами и измерениями присущими как антропологическому субъекту, так и многослойной матрице мироустройства, носят второстепенный и незначительный характер. Поскольку в данном случае само рассмотрение вышеобозначенных фундаментальных смыслообразующих проблематик и аспектов не обладает аподиктической и неотчуждаемой релевантностью. Так как первостепенная и центральная семантика заключается именно в непосредственном неотъемлемом и непреложном наличествовании самих теоретических операций и подходов, а не в реализации эталонной и полнообъемной герменевтики, связанной с исследованием аутентичного генезиса последних (операций…). Вполне понятно, что трезвая, вменяемая, бодрствующая, здравомыслящая и т.д. рассудочная персона не может не инициировать необходимые предпосылки, провоцирующие ее (персону) к полномасштабной реализации адекватных, системных, последовательных, нюансированных, непротиворечивых и исчерпывающих спекулятивных практик. То есть они (практики), осуществляемые последней (персоной) при помощи разнотипных и специфических трансцендентальных методологий, являются абсолютно органичными, ингерентными и облигаторными актуализациями для ее (персоны) интериорной эссенциальной природы. Безусловно, непреодолимое и неотчуждаемое стремление рационального актора к корректному, обстоятельному, скрупулезному и полноценному высокоинтеллектуальному развертыванию носит не стохастический и приобретенный, а исключительно аподиктический и врожденный характер. Соответственно, можно констатировать, что ментальные когитации, продуцируемые структурами ноэтического мышления, относящимися к его (актора) эндогенному ареалу, реализуются посредством гетерогенных эпистемологических подходов, и наоборот, последние экспозиционируют собственные различные эксклюзивные и образцовые алгоритмы, процедуры и постулаты при помощи первых (когитаций).

Несмотря на то, что рассудочный субъект как таковой обладает конкретными эндогенными потенциями и качествами, позволяющими ему инициировать те или иные спекулятивные практики, тем не менее он в силу целого комплекса разнородных причин не стремится к эталонному и полномасштабному осуществлению последних (практик). Поскольку, вполне понятно, что сам финальный результат, непосредственно связанный с реализацией им (субъектом) корректных и полновесных высокоинтеллектуальных размышлений, может иметь абсолютно непредсказуемые и непрогнозируемые последствия как для его (субъекта) внутреннего сущностного ареала в частности, так и для многомерной системы мироустройства в целом. Наряду с этим, экземплярные и полноценные отвлеченные мыслительные актуализации не препятствуют рассудочной персоне выйти за пределы тривиальных, обыденных, поверхностных, вульгарных, банальных и т.д. интерсубъективных представлений и установок, индуцирующих аподиктические предпосылки для пребывания ее (персоны) самосознания в состоянии аморфного, пассивного, инертного и кататонического филистерского сомнамбулизма. Безусловно, сама элиминация свойственного ей (персоне) вышеуказанного ординарного и заурядного квази- и/или антиментального экзистенциального статуса мгновенно передислоцирует ее (персону) в интериорное пространство многоплановых и поликомпонентных гиперинтеллектуальных парадигм, обладающих различными семантическими атрибутами и аспектами, а также граничащих с областью имманентной трансцендентности и/или трансцендентной имманентности. Вместе с тем, сами энантиодромичность, парадоксальность, поливалентность и полимодальность эталонных и всеохватывающих гиперментальных развертываний автоматически генерируют сложноорганизованную многоракурсную экспозицию, всесторонне обескураживающую и ошеломляющую ноо-психический модус антропологического актора. Таким образом, настоящее произведение в том или ином виде стремится продемонстрировать не только определенные мировоззренческие системы и концептуальные взгляды, и не только адекватную и оригинальную экзегетику последних, но и саму реализацию корректных, методичных, логоцентричных и полнообъемных абстрактных и трансгрессивных когитативных медитаций и/или медитативных когитаций.

Часть I. Гетерогенные концептуальные конструкции

I. Семантика спатиально-темпоральных циклов

Исчезновение одного цивилизационно-хронологического периода и возникновение и конституирование вместо него – другого представляют собой весьма сложную многомерную и поливалентную семантическую экспозицию. При этом любая спатиально-темпоральная система, с точки зрения традиционных философских школ и классических религиозных учений различного толка, носит циклическо-линейный характер. То есть развертывание последней (системы) осуществляется посредством циклов, инкорпорирующих в себя детерминированные компоненты линейности. Другими словами, каждая из обособленных гетерогенных космическо-хронологических фаз присущих той или иной уникальной и суверенной структуре, безусловно, разворачивается циклическим образом. И тем не менее в ее (фазы) интериорном пространстве наличествуют как эволюционные, так и инволюционные линейные сегменты. Так каждая из них (фаз) обладает, с одной стороны, двумя терминальными границами, фиксирующими и обозначающими ее генерацию и финализацию – соответственно, а с другой – медиальной точкой, находящейся либо на эквидистантном, либо на каком-то ином расстоянии от любой из последних (границ). Наряду с этим между первыми (границами) и последней (точкой) наличествуют промежуточные детерминированные маркированные сегменты. Естественно, с количественной категориальной точки зрения, число последних (сегментов) может стремиться и/или стремится к бесконечности. Тогда как, согласно позиции категории качества, любой из них должен не только обладать собственной оригинальной и самотождественной спецификой, но и существенным и кардинальным образом отличаться от всех остальных коэкзистирующих с ним рядоположенных элементов. Соответственно, следует подчеркнуть, что любые предметы, вещи, объекты, процессы, моменты, состояния, матрицы и т.д. необходимо рассматривать и интерпретировать при помощи диалектического (и/или полилектического) метода. Последний, в свою очередь, позволяет рациональному исследователю инициировать разностороннюю и многомерную герменевтику каких-либо осмысляемых им трансцендентных и имманентных структур.

Что касается проблематики прогрессивных и регрессивных спатиально-темпоральных стадий, манифестирующих в эндогенном ареале того или иного цикла, то ее можно экзегетировать следующим образом. Так космическо-хронологические этапы, развертывающиеся от начала последнего (цикла) до его определенного кульминационного компонента, располагающегося либо на равноудаленной, либо на какой-то иной дистанции от двух его пограничных экстремумов, носят эволюционный характер. Тогда как, все остальные спатиально-темпоральные периоды, разворачивающиеся от первого (т.е. компонента) и до конца самого вышеуказанного цикла, обладают инволюционной семантикой. Безусловно, любая из пространственно-временных стадий, входящих в интериорную текстуру последнего (т.е. цикла) и занимающих в ней (текстуре) совершенно конкретную территорию, а также отличающихся либо прогрессивным, либо регрессивным смыслообразующим содержанием, имеет свою уникальную и самотождественную градуальность, иллюстрирующую детерминированную степень ее эссенциального и экзистенциального развития или деградации. Следовательно, можно постулировать, что та или иная циклическая система, симультанно включает в собственную внутреннюю ойкумену как эволюционные, так и инволюционные космическо-хронологические фазы, обладающие своими разнообразными орининальными и самобытными семантическими аспектами.

Безусловно, возникает справедливый вопрос: а какие именно качества и свойства отличают циклическое спатиально-темпоральное развертывание от всех остальных нециклических пространственно-временных систем? И каким образом выстраиваются взаимоотношения между первым и вторыми, а также что из себя представляет их (взаимоотношений) корректная, обстоятельная и исчерпывающая герменевтика? Эталонно и разносторонне отвечая не только на вышеуказанные, но и на все остальные возникающие параллельно с ними вопросы, необходимо подчеркнуть следующие смыслообразующие аспекты. Так, ранее уже отмечалось, что всевозможные циклические космическо-хронологические матрицы обладают контретными генеративным, медиальным и финальным элементами. То есть каждую из них можно идентифицировать в виде уникальной и самотождественной системы, иллюстрирующей такие присущие ей детерминированные сегменты, как начало, середина и конец. При этом, ранее также подчеркивалось, что от генеративной точки до медиального маркера любая пространственно-временная циклическая структура разворачивается посредством эволюционных трендов и тенденций, тогда как от последнего (маркера) – до финального компонента – при помощи инволюционных. Кроме того, между ее (структуры) началом и серединой, а также между последней и концом могут наличествовать разнородные промежуточные спатиально-темпоральные периоды. Безусловно, каждый из последних может рассматриваться и интерпретироваться не только в качестве циклической космическо-хронологической матрицы (и/или субматрицы), но и в виде – нециклической. Следовательно, любой из гетерогенных и специфических пространственно-временных циклов способен инкорпорировать в себя бесчисленное множество как циклоподобных, так и не-циклоподобных компонентов, носящих субстратный характер.

Итак, из вышеизложенного можно постулировать, что саму оригинальную и самотождественную космическо-хронологическую циклическую парадигму необходимо экзегетировать следующим образом. Так ее (парадигмы) неотъемлемыми и неотчуждаемыми уникальными атрибутами, чертами и параметрами являются дескриптированные ранее детерминированные смысловые конструкты, позволяющие рациональному исследователю осуществить ее корректную, всестороннюю и полновесную как онтологическую, так и гносеологическую идентификацию. Кроме того, не достаточно корректно или достаточно некорректно аффирмировать, что в интериорном ареале любого из циклов и/или инкорпорированных в них субциклов, развертываются исключительно лишь однозначные и моновариантные только либо прогрессивные, либо регрессивные процессы. То есть, весьма ошибочно полагать, что в каждой из спатиально-темпоральных циклических или входящих в них субциклических матриц всеохватывающе разворачиваются именно односторонние и моносемантические реализации эволиционистского или инволюционистского толка. Безусловно, любая из них (матриц) одновременно включает в свою эндогенную зону гетерогенные тенденции и развертывания, носящие характер как развития и восхождения, так и декаданса и разложения. Другими словами, осуществление в каждой из них (матриц) и прогрессивных, и регрессивных процессов, симультанно не только коэкзистирующих друг с другом, и не только взаимно и негативирующих, и аффирмирующих, и дополняющих, и исключающих, и фундирующих, и обусловливающих друг друга, но и обнаруживающих и фиксирующих себя друг в друге, представляет собой абсолютно неотъемлемую и неоспоримую феноменальную манифестацию. Следовательно, из вышеизложенного можно постулировать, что любая из пространственно-временных циклообразных структур, обладающих либо доминантной и первостепенной, либо сервильной и второстепенной, либо какой-то иной семантикой, способна одномоментно ретранслировать бесчисленное множество присущих ей противоположных друг другу и сосуществующих друг с другом реализаций. При этом, одни из последних (реализаций) будут носителями эволюционистских трансформационных качеств и предикатов, тогда как другие – инволюционистских.

Каждый из прогрессивных или регрессивных процессов, коэкзистирующий в интериорном ареале одной и той же космическо-хронологической циклической и/или субциклической парадигмы наряду с другими либо противоположными ему самому, либо какими-то иными реализациями, может рассматриваться и интерпретироваться следующим образом. Вполне понятно, что то или иное уникальное и самотождественное развертывание может рассматриваться и интерпретироваться при помощи различных интеллектуальных точек зрения. То есть в основании самой его (развертывания) герменевтики могут лежать гетерогенные теоретические взгляды. Следовательно, кристально ясно, что само осмысление и экзегетирование его (развертывания) и интериорной, и экстериорной природы будут носить солипсистский или интерсубъективный характер. Другими словами, если рациональный и/или иррациональный актор, ретранслируя свои спекулятивные представления другим рассудочным и/или олигофреническим индивидуумам, сможет достигнуть с ними консенсуса относительно неопровержимой, непреложной и неотчуждаемой верификации и аффирмации аутентичности последних (представлений) и на основании его (консенсуса) конституировать с ними определенный "конвенциональный контракт", фундирующий его (консенсуса) неотъемлемую и бесспорную подлинность не только для него (актора) самого, но и для них (индивидуумов), то они (представления) будут обладать семантикой полновесного интерсубъективизма. И напротив, когда он (актор), осуществляя тотальное или какое-то иное репрезентирование своих теоретических воззрений всем остальным ментальным и/или антиментальным персонам, потерпит неотвратимую и полновесную пропагандистскую катастрофу и не убедит последних (персон) в их (воззрений) безошибочной и неоспоримой наличной релевантности и достоверности, тогда подобного рода трансцендентальные взгляды будут носить характер эксплицитного и откровенного солипсизма. Безусловно, неоплатоническая (или идеалистическая) позиция, инкорпорирующая в свою эндогенную текстуру метафизические, ноэтические, психические, гилетические и иные трансцендентные и имманентные измерения, в отличие от других спекулятивных представлений, представляет собой абсолютную и объективную неопровержимую истину. Поскольку, – как уже подчеркивалось ранее в произведении "Полиаспектная антропология", – только лишь апофатика предоставляет всестороннюю санкцию, индуцирующую всевозможные аподиктические предпосылки для конституирования непреложной и неопровержимой аутентичности того или иного мировоззрения. Таким образом, философия идеализма находится по ту сторону солипсистских и/или интерсубъективных спекулятивных представлений.

Что касается гетерогенных эволюционных или инволюционных спатиально-темпоральных циклов (и/или субциклов), то их герменевтика может иметь следующий вид. Сами качественные свойства и предикаты, атрибутирующие интериорную и экстериорную природу любого из них, могут носить не просто безотносительный, а именно релятивный характер. Так совершенно ошибочно было бы полагать, что уникальный циклический и/или субциклический космическо-хронологический период обладает исключительно лишь однозначными и моновариантными либо регрессивными, либо прогрессивными, либо какими-то иными экзистенциальными параметрами. Поскольку, если одно из его (периода) сущностных качеств будет ретранслировать себя релевантным, эксплицитным и доминантным образом, то другое – потенциальным, имплицитным и сервильным, соответственно. То есть актуальная текстура эволюционного развертывания, характеризующая тот или иной пространственно-временной цикл и/или субцикл, будет указывать на коэкзистирующую одновременно с ней инволюционную качественную матрицу, пребывающую, в свою очередь, в потенциальном модальном состоянии. Кроме того, в разделе "А. Сознание" в главе "III. Сила и рассудок, явление и сверхчувственный мир" своего программного произведения "Феноменология духа" ("Phenomenologie des Geistes") выдающийся западный философ Г. Гегель декларировал о смыслообразующем явлении, обозначаемом им посредством ментального концепта "инверсионный (и/или перевернутый) мир" ("die verkehrte Welt"). Так, последний (Г. Гегель) аффирмировал, что эндогенный и действительный кайрос (и/или статус) присущий той или иной одной и той же единой и целостной оригинальной самодостаточной и интегральной структуре или атрибутирующий последнюю, неотвратимо и неизбежно отсылает к своей непосредственной всесторонней и полновесной оппозиции. То есть, с его точки зрения, любой (и/или любое) из всевозможных многообразных характеризующих ее (структуру) моментов (и/или состояний), всегда и повсеместно эксплицитно или имплицитно, непосредственно или опосредованно неотчуждаемо и автоматически постулирует и иллюстрирует наличие собственной полноценной антитезы. Другими словами, каждый из бесчисленного множества атрибутирующих ее (структуру) репрезентантов, мгновенно и неотъемлемо указывает на свою полнообъёмную противоположность. В вышеуказанном философском сочинении сам германский мыслитель, осуществляя дешифровку и герменевтику собственного ментального конструкта "инверсионный (и/или перевернутый) мир" ("die verkehrte Welt"), приводил различные аналогии и примеры из самых разнообразных сфер многомерной и многоуровневой структуры мироустройства. Так спектральная перспектива гегелевских адидеаций развертывалась от космологических (магнитных, электрических, химических и т.д. теорий) и до аксиологических, этических, правовых и иных феноменов и реализаций. Соответственно, можно констатировать, что та или иная одна и таже унитарная и холистичная самобытная интегральная парадигма симультанно экспозиционирует себя посредством самых разнообразных смыслообразующих оппозиций. Вполне понятно, что последние одномоментно не только взаимно и аффирмируют, и негативируют, и исключают, и дополняют, и фундируют, и обусловливают друг друга, но и обнаруживаются, фиксируются, конституируются и отражаются друг в друге. В то же время, следует подчеркнуть, что если одна из тех или иных атрибутирующих ее (парадигму) семантических антитез, являющихся носителями количественно-качественных свойств и предикатов присущих последней (парадигме), будет пребывать в состоянии потенциальности, то другая – в актуальности, и наоборот. Более того, кристально ясно, что между ними (антитезами) перманентным и неотчуждаемым образом будут развертыватся энантиодромические, поливалентные и парадоксальные полилектические взаимоотношения.

Корреляции между гетерогенными противоположностями можно рассматривать и интерпретирвать посредством тех или иных смысловых концептуальных взглядов и подходов. При этом, важно понимать, что спатиально-темпоральная многомерная и многоплановая матрица мироустройства продуцирует всевозможные необходимые предпосылки для генерации именно конкретных взаимоотношений между теми или иными оппозициями. Так, кристально ясно, что сами взаимосвязи между разнородными антитезами, инкорпорированными в ее (матрицы) интериорный ареал, могут осмысляться при помощи как диалектического (и/или полилектического) метода, так и процедур формальной логики. Кроме того, необходимо подчеркнуть, что последние (процедуры) ретранслируют особые постулаты и операции присущие не только рациональному мышлению, и не только метафизическому измерению, но и гилетической реальности. Безусловно, функционирование законов и процедур формальной логики в эндогенной структуре материальной действительности имеет следующий вид. Так легитимность и неоспоримость последних (…процедур) конституируется тогда, когда, рассматривая тот или иной гилетический объект, рациональный актор придерживается детерминированных смысловых критериев. Естественно, сама корреляция между постулатами аристотелевско-лейбницевской (и/или формальной) логики и последними (критериями) носит неотчуждаемый характер, являясь при этом абсолютно неизбежной и бесспорной. Корректная и полновесная реализация ее (логики) доктрин и операций аффирмируется при одном-единственном доминантном и первостепенном неотъемлемом условии. Последнее заключается в следующей формулировке: если тот или иной один и тот же единый и целостный самотождественный интегральный гилетический субстрат, неопровержимо фиксируемый сенсуальной перцепцией и рассудочным самосознанием, а также пребывающий в состоянии актуальности, обладает определенными координатами в космическо-хронологической структуре, то любой другой холистический материальный предмет должен располагаться в какой-либо иной отличной от них (координат) и своственной ей (структуре) локации. То есть, кристально ясно, что, согласно процедурам формальной логики, два различных физических объекта, манифестирующих посредством режима действительности, не способны находится в одном и том же спатиально-темпоральном местоположении. Соответственно, последние (процедуры) допускают конституирование исключительно лишь односторонних и моновариантных теоретических взглядов, радикально и тотально препятствуя возникновению всех остальных ментальных позиций. Общеизвестно, что один из фундаментальных постулатов аристотелевско-лейбницевской (и/или формальной) логики: "закон исключенного третьего" (т.е. "либо одно, либо другое и отрицание третьего"), предельно полновесно, адекватно, конкретно и остенсивно иллюстрирует ее (логики) гносеологические подходы.

Диалектическая (и/или полилектическая) методология, в отличие от всех остальных концептуальных систем эпистемологического толка, позволяет рациональному актору интерпретировать и осмыслить те или иные вещи, предметы, процессы, симулякры, знаки, феномены и т.д. при помощи многосторонних и поливариантных интеллектуальных ракурсов и представлений. Так если формальная логика не способна абстрагироваться от своего "закона исключенного третьего" (выражающегося в указанном ранее постулате – "или-или"), то операции, доктрины и алгоритмы последней (методологии) функционируют по уникальным и специфическим принципам. Последние, в свою очередь, не препятствуют рассудочному субъекту рассматривать и экзегетипровать взаимоотношения между гетерогенными противоположностями особым и оригинальным образом абсолютно не свойственном каким-либо ментальным подходам. Так посредством процедур и установок диалектического метода можно одномоментно обнаруживать, фиксировать и постулировать и тождество, и различие между теми или иными антитезами. При этом, с точки зрения последних (…установок), сама герменевтика разнородных оппозиций не исключает симультанной и конъюнкции, и дизъюнкции между ними. Следовательно, алгоритмы, законы и операции диалектического подхода позволяют рассудочному исследователю рассматривать и интерпретировать взаимоотношения между те или иные противоположностями посредством многозначных и поливалентных парадоксальных риторических конструкций и фигур.

Если осмыслять и экзегетировать корреляции между теми или иными оппозициями с точки зрения процедур и доктрин диалектической методологии, то можно констатировать следующее. Так рациональный актор способен посредством последних (…доктрин) конституировать инкорпорирование одного контрполюса в интериорное пространство – другого. При этом интегрируемая антитеза, включенная в эндогенный ареал интегрирующей ее оппозиции, автоматически становится периферийной зоной последней. Тогда как сама инкорпорирующая оппозиция является по отношению к инкорпорируемой ею антитезе полновесным центром. Другими словами, взаимоотношения между интегрирующей и интегрируемой противоположностями, рассматриваемые при помощи постулатов и операций диалектического подхода, необходимо интерпретировать следующим образом. Так первую из них (противоположностей) можно идентифицировать в качестве доминантного, интериорного и центрального полюса, тогда как вторую – сервильного, экстериорного и периферийного. Соответственно, диалектическая процедура "негация негации" индуцирует детерминированные предпосылки для возникновения всестороннего синтеза между антитезами. Безусловно, последний (синтез) нивелирует равноправность и равновесность между конвергированными им в одну и ту же единую и целостную самотождественную интегрально-дифференциальную специфическую структуру инкорпорирующей и инкорпорируемой оппозициями.

Неоднократно и разносторонне проиллюстрированная и дескриптированная в произведении "Полиаспектная антропология" другая концептуальная оптика, непосредственно генерируемая операциями и постулатами диалектической методологии, обладает следующей экспозиционной парадигмой. Безусловно, алгоритмика, структурность и конфигуративность сигнифицированной ранее теоретической модели, полностью базирующейся на последних (…постулатах), также неоднократно рассматривались и описывались в вышеуказанном сочинении. При этом сама герменевтика не только тех или иных операций и законов диалектического подхода, но и продуцируемых посредством их спекулятивных суждений, выводов и заключений может носить самый разнообразный и поливариантный характер. Естественно, если осмыслять саму экзегетику как первых, так и вторых семантических аспектов при помощи самих его (подхода) трансцендентальных процедур и доктрин, то можно констатировать следующее. Так, вполне понятно, что последние инициируют определенные предпосылки для обнаружения, фиксирования и конституирования рациональным актором не только гетерогенных пар противоположностей, но и располагающихся между этими антитезами промежуточных элементов. Конечно, абсолютно корректно и легитимно идентифицировать среди последних один-единственный специфический компонент, находящийся строго по середине между данными оппозициями. Соответственно, рассмотрение и интерпретирование всевозможных концептуальных представлений и конструктов либо принадлежащих к процедурно-доктринальному и другому смысловому содержанию диалектической методологии, либо непосредственно и/или опосредованно вытекающих из последней, либо обладающих какой-то иной идентичностью посредством ее (методологии) базовых теоретических операций будут всегда и повсеместно иметь детерминированную семантику. Несомненно, сама их (…конструктов) герменевтика способна как максимально дистанцироваться от полновесной и всесторонней формализации, так и предельно приблизиться к последней на бесконечно малое расстояние.

После вышеуказанных лапидарных замечаний необходимо перейти к рассмотрению и интерпретированию самого оригинального интеллектуального представления и ракурса, полностью базирующегося на процедурах, законах и алгоритмах диалектического подхода. Так если дескриптированная ранее инициируемая последними (процедурами…) ментальная оптика декларировала не только о полновесной интеграции между теми или иными инкорпорирующими и инкорпорируемыми ими антитезами, а также о доминантном и центральном статусе первых и сервильном и периферийном статусе вторых и т.д.. То отличный от последней (оптики) теоретический взгляд, также продуцируемый его (диалектического подхода) доктринально-операционными конструктами, обладает иными семантическими атрибутами. Во-первых, с его (взгляда) точки зрения, сами осмысляемые посредством процедур диалектической методологии оппозиции (и данный смысловой аспект неоднократно подчеркивался в произведении "Полиаспектная антропология") идентифицируются в качестве равноправных и эквиполентных репрезентантов, атрибутирующих одну и ту же единую и целостную уникальную, самотождественную и интегральную структуру. Во-вторых, сами последние (репрезентанты) могут экзегетироваться в виде гетерогенных либо моментов, либо состояний, либо моментов-состояний (или состояний-моментов) либо каких-то иных компонентов и инстанций. В-третьих, вполне понятно, что первые фиксируются и конституируются при помощи операций диалектического метода, интерпретируемых с позиции диахронического взгляда, вторые – с позиции синхронического, третьи – с позиции диахронно-синхронического (или синхронно-диахронического), а последние – с позиции каких-либо других трансцендентальных представлений. В-четвертых, каждый из этих репрезентантов, характеризующих ту или иную одну и ту же унитарную и холистичную специфическую и самобытную парадигму, наряду с этим, может идентифицироваться в качестве полноценной универсальности, персональности и оригинальности. И наконец, последнее, с диахронической точки зрения, если какой-то один из них (репрезентантов) будет манифестировать посредством режима актуальности, то другие – будут неизбежно пребывать в состоянии потенциальности, и наоборот. Следовательно, можно постулировать, что все вышеперечисленные ментальные тезисы и аффирмации не только являются фундаментальными и неотчуждаемыми смысловыми компонентами, принадлежащими к уникальному и самобытному спекулятивному представлению, продуцируемому операциями и алгоритмами диалектического подхода, но и отражают, наряду с другими корректными логоцентричными и рациональными когитациями, базовые специфические структуры гносеологического метадискурса. Кроме того, сам вопрос, непосредственно и/или опосредованно связанный с деконструкцией и герменевтикой эссенциальной природы безусловной и безотносительной протопричины, инициировавшей детерминированные предпосылки для возникновения последнего (метадискурса), естественно, остается открытым. Более того, вполне понятно, что в настоящем текстуальном фрагменте сама дескрипция и иллюстрация тех или иных семантических аспектов свойственных оригинальному интеллектуальному взгляду, генерируемому его (диалектического подхода) доктринально-поцедурными парадигмами, может носить еще более многосторонний и поливариантный характер. Однако, гомологичные эпистемологические экспозиции не только – как уже подчеркивалось ранее – демонстрировались в сочинении "Полиаспектная антропология", но и предполагают для собственной корректной разносторонней, нюансированной, детализированной и исчерпывающей демонстрации иных отдельных самостоятельных произведений. Таким образом, кристально ясно, что в основании главнейшей и центральной проблематики настоящего труда лежат совершенно иные смыслообразующие конструкты, требующие, в свою очередь, адекватного, обстоятельного, последовательного, системного, непротиворечивого и полновесного исследования.