Kitobni o'qish: «Из-за корысти»

Заимка Иннокентия Тихонова Беспрозванных находилась невдалеке от леса.

Самая физиономия владельца заимки указывает, что место действия этого рассказа – та далекая страна золота и классического Макара, где выброшенные за борт государственного корабля, именуемого центральной Россией, нашли себе приют разные нарушители закона, лихие люди, бродяги, – нашли и осели, обзавелись семьей, наплодили детей, от которых пошло дальнейшее потомство, и образовались таким образом целые роды, носящие фамилии Беспрозванных, Неизвестных и тому подобные, родословное дерево которых, несомненно, то самое, из которого сделана «русская» скамья подсудимых, – словом, Сибирь.

Заимками в Сибири именуются разбросанные там и сям по ее необозримым пространствам хутора, стоящие вдали от селений. Кругом избы, дворы с крепкими тесовыми воротами и высоким заплотом ¹, за которым находятся надворные постройки, идет огороженный невысоким тыном огород и сад-пчельник, далее же лежат пашни; их площадь не определена, сколько сил и зерна хватит, столько и сеют, – земли не заказаны, бери – не хочу. Занял то или другое количество десятин – все твои, отсюда и слово: «заимка».

Заимка Беспрозванных лежала верстах в пятнадцати от ближайшего села и, с точки зрения крестьянского хозяйства, была, что называется, полная чаша. Поля засевались на большое пространство; пчельник и огород были в образцовом порядке, лошадей, скота и птицы в изобилии.

Сам Иннокентий Тихонов Беспрозванных был степенный мужик-скопидом, хотя еще совсем молодой, – ему было лет тридцать пять. В хозяйстве и скопидомстве была ему примерною помощницею жена его – Татьяна Дмитриевна, красивая баба лет двадцати шести, один из типов тех русских крестьянок, дышащих красотой, здоровьем и силой, о которых сложилась народная поговорка: «Взглянет – рублем подарит», – и о работе которых на пашне так красиво сказал поэт: «Что взмах – то готова копна».

Беспрозванных считался поэтому в округе зажиточным крестьянином, имевшим про черный день хорошую деньгу.