Kitobni o'qish: «Исполнители желаний»

Предыстория

Он шёл по тоннелю. По такому он летел, когда спал в последний раз. Сейчас же вокруг не было никакого движения. Казалось, даже воздух замер. Было тепло и спокойно. Но он знал, что это спокойствие обманчиво и что они рядом. Шёл долго. И решив отдохнуть, сел, прислонившись спиной к стене тоннеля. Боковым зрением он смотрел в обе стороны. Но не шевелился, сохраняя силы. И вдруг над головой, как колокол, прогремел голос:

– Кто ты?

Человек так и подпрыгнул. От этого внезапного голоса аж сердце зашлось. Он ждал всего, но такого не предвидел. Голос был громкий, низкий, при этом резкий и звонкий. Как будто стены были металлические, и звук в тоннеле слегка походил на гулкое эхо.

– А ты кто? – спросил человек, понемногу успокаиваясь. – Я пришёл к тебе! Покажись и ты мне! Я хочу видеть тебя и знать, что ты хочешь от меня. Потому что ты первый нарушил мой покой.

– Ошибаешься. Но дело не в этом. Мне нужен, твой дар, – последовал спокойный ответ. – Отсюда ты точно уже никуда не уйдёшь. Ты ведь это понимаешь? Передай мне дар, и я убью тебя быстро.

Обладатель голоса явно думал, что контролирует ситуацию. Но человек его тут же осадил:

– Я сейчас не смогу передать тебе дар. В данный момент я им не обладаю. И можешь мучить меня и пытать, но все равно ты ничего не добьёшься. Я даже при собственном своём желании не смогу тебе его передать. У меня его просто нет. А что до смерти… Так я её уже не боюсь! Или ты не понял сам, как меня вычислил?

Глава 1

– Давай, ехай уже! – заорал я из путевой.

– Пять минут, как поезд прошёл, чё не открываешь? – завопил раздражённый голос из «Газели». Зарычав двигателем, машина умчалась прочь. Нервный товарищ.

Я, между прочим, тоже тут не варежки вяжу. Работать дежурным по переезду, знаете, какая красота? Люблю, когда перед шлагбаумом куча машин стоит. Все пялятся на меня. И зимой, знаете? Кайфово сидеть сопли морозить в этой будке. Обожаю ещё выбегать и чистить пути от снега, грязи и прочей дряни, что вы тут умудряетесь на своих тачках оставить именно на моём участке. Открывай ему срочно, видите ли. Да если б это было возможно. Сперва последний вагон должен доехать до изолирующего стыка. После чего последует сигнал о том, что поезд далеко от переезда. Вот тогда я тебе его и открою, истеричка. Бедная твоя жена! Я бы рад не закрывать шлагбаум вообще. Но ведь для таких, как ты, и установлены на переездах будки, со спецограждениями и предупреждающими сигнальными средствами. Сколько вас таких, нервных, под поезд заехало?

Недалеко от станции Загайново стоит моя «избушка», как ласково я называю свой пункт терпимости. И вроде день прошёл неплохо, если бы не всякие там газелисты. Ладно, чёрт с ним! Пойду лучше кофе сварю, а то скоро смена закончится. А там недолгая дорога домой, шестьдесят два километра до Бийска. Зайду, наверно, в пивняк! Там Катька сегодня на смене. Эх! Нравится она мне. Глупая, правда. Она из тех, кто сначала говорит и лишь потом думает. Но есть в ней что то такое… милое, что ли. Её шутки не настолько смешные, как то, каким образом она их преподносит. И то, как Катька звонко смеётся над своими приколами, невольно вызывает улыбку. Зато её открытость и лёгкость пробуждает интерес к жизни и к ней самой. С таким человеком всегда хочется находиться рядом. Надо бы сделать ей предложение. Хорошая баба! И хозяйственная, и ласковая, и при теле, что немаловажно. Да и ко мне она вроде тепло относится. Готовит мне, приходит иногда в наши общие выходные на ночь или на две. Всегда на позитиве, что тоже редкость. А когда она на кухне, просто загляденье. Песни поёт, танцуя и тут же помешивая варево в кастрюле. В общем, мечта, а не женщина. А мне тут повышение как раз пообещали. Начальство намекнуло, мол, я могу стать машинистом. Там, правда, нужно подучиться и два года проработать помощником. Но и зарплата будет уже другая. Вот, как говорится, осталось дело за малым. Вернее, не такое уж и малое дело – замуж позвать. Но надо покумекать над этим на досуге.

Пока курил, ещё на улице, вспомнил, как мы, прогуливаясь по парку, решили (вернее, Катька меня заставила) прокатиться на каком-то страшном аппарате. Суть в чём? Тебя фиксируют ремнями к сиденью, которое крепится к балке длиной метров десять примерно. Когда эта балка начинает крутиться, сиденье, к которому ты пристёгнут, приходит тоже в движение. То в одну, то в другую сторону. Я не помню, как назывался этот аттракцион. Но прокатившись на нём, я понял, что в принципе готов идти в космонавты. Мы кричали от восторга и одновременно от страха, когда нас несло вниз головой и, резко разворачивая, подкидывало кверху – так, что было видно только небо, и потом снова лихо бросало вниз.

Улыбнувшись от нахлынувших воспоминаний и напрочь забыв несчастного газелиста, я побрёл к себе в будку. И правда прохладно становится – надо бы кофейком согреться.

Служебная «буханка» неслась на всех парах. Обычно в начале февраля бывают метели. Но сегодня – тьфу, тьфу! Слабый морозец, градусов в двадцать. Норма. С погодой повезло: ехали легко и ничто не мешало нам преодолевать километры на высокой скорости. Я от скуки пытался настроить радио, клацая по кнопкам магнитолы, переключая с одной шипящей станции на другую. Вскоре мне надоело и я убрал звук. Леха, наш водила, с облегчением вздохнул. Вот же молодец мужик – едет и терпит мои маленькие шалости с магнитолой. Не то что этот газелист, через ногу его б опрокинуть. Тот бы, наверно, уже орать начал: «Выруби! Видишь, не ловит ни хрена! Чё жамкать, по кнопкам долбить!» Вот же мудак, засел мне в печёнки.

С нами было ещё двое пассажиров – Жека и Володя. С Жекой я недавно знаком. Он только устроился в нашу бригаду. Володю узнал ещё в институте, когда учились в тайге. Ехали молча, почти не разговаривали. И не то чтоб мы надоели друг другу, просто обсуждать было нечего. Каждый думал о своём. Да и о чём говорить-то? Все давно друг друга знаем. Знакомиться нам уже не надо. А вот если что-то и случалось у нас на работе, то тут-то нас не заткнёшь. Но у ребят, похоже, день прошёл, как и у меня, с серединки на половинку.

Запел мобильный.

– Алло! Да, – ответил я. На том конце – молчание секунды три.

– Простите! Это Сергей Соколов? – наконец раздался женский голос. Молодой, звонкий, не как у Катьки, – мне такие вроде не звонят. Если только из банка, предлагая кредит и прочую хрень.

– Да… – протянул я осторожно, готовый положить трубку в любой момент, как только разговор зайдёт о кредитных картах и всяческих благах от банка. – Кто это? – Связь была не очень – ещё сорок три километра до города. И слышно было, как звук рябит.

– Вы едете сейчас в пазике? – спросила девушка. – Я просто сейчас… подождите, вас обгоню!

Я глянул в левое зеркало заднего вида – нас начинал обгонять большой джип. После манёвра я увидел, что это бэха-Х6. Цвет у неё был необычный. Вроде бы черный, но при свете фар корпус отливал каким-то темно-красным. Ничего так тачила. На таких ездят либо девчонки с кукольными лицами, либо коммерсанты какие-нибудь. Мигнули поворотники.

– Видите меня? Я сейчас перед вами еду на аварийках. Мне надо с вами поговорить, вы не могли бы попросить водителя остановиться?

– Кто вы? – Я был просто в изумлении. Обгоняет тачка чуть ли не всей твоей мечты. Звонит девушка, просит остановиться. Что за хрень вообще происходит? А вдруг какая-то замануха и это бандиты? Да ну, какие бандиты? Что с нас брать-то. Если только мобильники? Зарплату ещё не выдавали. Да и станут бандиты на таких тачках подобной хренью заниматься?

– Меня Лина зовут. Я твоя сестра по линии отца. У меня от него к тебе послание… Личное. Вы можете остановиться?

Сказать, что я отупел, это значит ничего не сказать. Я просто смотрел на машину спереди. И даже мыслей не было…

– Алло! Меня слышно? – вывел меня из ступора голос, и я начал соображать. Так! Лина, сестра, отец, стоп, какой отец? Я его не видел ни разу. Вернее видел, но это короткий обрывок воспоминания, который даже не даёт чёткого представления о нем. Столько лет прошло. Он сейчас вообще, наверно, по-другому выглядит.

– Да! – говорю я. Что да? Дебил? Это и вправду твоя сестра?! – Да, да! Сейчас остановимся. – И, уже обращаясь к водителю, я попросил: – Лех, тормозни, пожалуйста, с этой машиной. Это ко мне приехали.

Видели бы вы эти взгляды, устремлённые на меня. Я старался не обращать на них внимания. Сам понимал, как это выглядит. Кто-то звонит, просит остановиться. Володя вытащил из-под сиденья маленький ломик и передал его Жеке, а сам взял ключ на тридцать два. Я невольно усмехнулся, хоть смешного было мало.

Я пока не решался выйти. Лина выскочила из машины первой, и мы все в «буханке» отвесили челюсти. Девушка двадцати пяти примерно лет. Симпатичная, светлые длинные волосы. Лёгкое модное пальто красного цвета. Стройные ноги в белых сапожках ниже колен. Скорее всего, она меня узнала, потому что сразу подошла к моей двери. Я вышел и стою, молчу. Жду.

– Привет! Прости, что я так бесцеремонно. Просто это срочно. Мы можем поговорить? – показывая на свою бэху, пролепетала Лина.

– Лех! Меня довезут. – Я посмотрел на ребят в «буханке». – Вы там езжайте дальше. Если чего – я наберу тебя.

Володя понял меня и подмигнул. Лёха недоверчиво глянул, но ничего не стал говорить. «Буханка», протрещав коробкой передач, двинулась дальше, а мы, замерзая, поспешили в бэху.

Пока садился, приметил, что на заднем сидении никого. Только портфель лежит, такой, знаете, как у юристов. Ну, думаю, ладно, чего можно от девчонки ожидать опасного. Она тут как тут, плюхнулась на водительское кресло и стала дышать на ладони, растирая их.

– Прохладно! – пропела Лина, добавляя температуру обдува в машине. И сразу салон наполнился теплым воздухом. Как я понял, ещё включился подогрев сидений. Так что я сразу расслабился и приготовился слушать.

Машина тронулась с места и уверенно начала набирать скорость. Уютный салон люксового автомобиля после тесной «буханки» казался огромным и роскошным. Приятно пахло кожей и дорогой отделкой салона. Немного непривычно было от столь кардинальной смены обстановки, и я слегка напрягся – как бы чего не испачкать. Рабочую одежду две смены не стирал. Да и обувь щас все коврики замажет. А руки? Вообще лучше ничего не трогать. Потихоньку, стараясь, чтобы моих движений не было заметно, начал натягивать рукава на кисти рук.

– Я по геолокации тебя еле нашла. Ты то там, то в другом месте появлялся, я уже почти отчаялась, – спокойно говорила Лина. И тут я вспомнил, что да, действительно. Выключаю локацию на телефоне иногда. Чтобы сэкономить заряд батареи. Вот ведь как получается! По локации, оказывается, можно человека отследить?!

– Ты сказала, что у тебя послание от отца для меня и что ты моя сестра. Это правда?

– Да! Ты помнишь его? – спросила Лина. Я резко взглянул на нее, ещё не веря, что эта девчуля – моя сестра. Смеётся она или серьёзно? Но увидел, что девушка просто внимательно следит за дорогой. И никаких больше эмоций.

– Да не особо! Так, какие-то моменты. Я тогда был ещё не совсем в сознательном возрасте, и вот, как-то так. Смутно, обрывками.

На самом деле я помнил один вечер. Отец явился то ли в гости, то ли переночевать, не знаю. И в момент, когда он отправился покурить, мама меня спросила: «Нравится тебе дядя?» Что я мог ответить? Я уж и позабыл, что сказал. А может, вообще промолчал.

– Представляешь, он твой папа, говорит. Я был рад, знаешь как, – по-детски, – рассказывал я Лине. – Потом отец вернулся. Разыгрались, он меня поднял на руках аж под потолок, и я воскликнул: «Папа!» И он так же радостно повторил: «Папа!» Дальше ничего не помню. Став постарше, я вроде спрашивал у матери, где мой отец. Но услышал какой-то стандартный ответ. Что там обычно говорят? Мол, уехал работать или что-то типа того. А потом и вовсе забыл про него.

– Понятно, – почему-то грустно почти выдохнула Лина, по-прежнему глядя на дорогу. – А найти его не пробовал?

– Да нет. Он не пробовал, наверно, раз не нашёл. Да и я не хотел навязываться. – Это была правда. Я действительно так свыкся с тем, что у меня нет отца с самого детства, что мысли о нём были как о другом, скорее чужом, человеке.

– Видишь папку? – Лина показала на заднее сиденье большим пальцем. Тот самый портфель, что я приметил, когда садился в машину. – Достань, пожалуйста. Там есть диск, он один, – не отрываясь от дороги, сказала она. – Начнём пока с него.

– А что на нём? – спросил я. Пока искал диск, из папки что-то выпало. Я тихо выругался. Подхватил какую-то бумажку, сунул обратно.

– Тут видеосообщение для тебя. Мы записали его за несколько дней… – неожиданно голос девушки дрогнул. – В общем, умер он, – с грустью проговорила Лина, нажав кнопку на панели, что привела в движение монитор, выдвигающийся из центральной консоли.

От волнения внутри все сжалось. Отец умер, но оставил мне какое-то видеосообщение. И попросил свою дочь найти меня и показать этот файл. Как-то паршиво стало на душе. Я почувствовал что-то среднее между грустью и желанием разревется.

– Курить можно? – спросил я, вставляя диск в дисковод.

– Да, конечно, это же твоя машина! – мельком глянув на меня, произнесла Лина.

– Чего?! – ошеломленно воскликнул я. Если бы мне кто-то ещё вчера сказал, что у меня сегодня будет бэха! Я бы связал его, засунул кляп в рот и положил на рельсы прям у себя на переезде.

– Смотри, – с грустной улыбкой сказала Лина. По-видимому, мой недоверчивый взгляд её забавлял. – Сейчас всё поймёшь, – договорила она и, нажав на кнопку воспроизведения видео, продолжила вести машину.

Глава 2

– Все, я снимаю. – Закадровый голос Лины звучал как-то по-другому, но был вполне узнаваем.

– Это он? – спросил я, глядя в монитор.

Богатая обстановка кабинета впечатляла. Большие полки с книгами. Рядом рабочий стол, сделанный из какого-то тёмного дерева. За ним, опираясь правым локтем на столешницу, сидел седовласый человек, на вид лет шестидесяти. Его морщинистое лицо было серого оттенка. Видно, что мужчина в кадре страдает каким-то недугом и, судя по всему, уже давно. Несмотря на всё это, глаза светились ярким зелёным пламенем. Казалось, что это просто какой-то молодой артист находится в гриме старика. Во что был одет, непонятно. Он был полностью укутан в льняной плед с красиво вышитыми на нём бабочками.

– Да, – с грустью подтвердила Лина. – И ему в тот момент было очень тяжело. Я понимаю, что ты особо не помнишь отца. Но постарайся послушать его. Он на самом деле хороший человек. Просто поступил так, как поступил. И не нам с тобой его судить, хорошо?

Старик немного поёрзал в кресле (я так понял, в инвалидном) и заговорил. Не уверенно, но и не подбирая слов, как будто репетировал. Или просто знал, кому и что хочет сказать.

– Здравствуй, сын. Сергей. Меня, думаю, ты сейчас не узнаёшь. Не буду пытаться тебе доказывать, что я твой отец. – Он грустно улыбнулся, глядя куда-то чуть ниже камеры, и продолжил: – Если ты это сейчас смотришь, меня, наверное, уже нет. Рак это такая жопа, могу тебе сказать. Никакие деньги и статус не помогут никому перед этой сукой с косой. Но я не жалуюсь! Я прожил интересную жизнь. И каждому бы пожелал так её прожить. Очень плохо, что я не оставил в ней места для тебя. Так было нужно. Я не буду никого винить, просто так получилось. Настал такой момент, что я не смог остаться с вами. Я всегда думал о вас, о тебе! Но не решался вмешиваться в вашу жизнь. Как-то хотел даже приехать. Но мать твоя была против. Сказала, мол, прожили без тебя и дальше проживём.

Гордая, сильная она у тебя. Я не стал давить. Подумал, может, так и нужно, действительно. Но ты знаешь… Сейчас, когда я даже встать не могу, я бы многое отдал за то, чтобы просто пожать тебе руку. Поболтать о чём-нибудь. Хоть я этого, знаю, не достоин. У тебя есть сестра. Это моя любовь и слабость. Одновременно с этим – сила моя и гордость. Надеюсь, вы подружитесь. Она, конечно, девчонка боевая. Но ты уж присмотри за ней и в обиду не давай. Мне сейчас тяжело её оставлять одну. Хоть и понимаю, что она уже взрослая. Тем более я когда-то уже так поступил. Если ты понимаешь, о чём я… Я не могу просить у тебя прощения. Думаю, это будет выглядеть… банально, что ли. Да и нет мне прощения. Бросить вас в такое время. А потом появиться и… в общем, это неправильно.

Видимо, от эмоций или волнения он зашёлся кашлем. Чья-то рука подала отцу маску от дыхательного аппарата. И тут же кадр сменился.

– Рак лёгких, – проговорила Лина, с грустью глядя вдаль. Мы уже подъехали к Бийску и стояли на обочине возле заправки. – Когда наступали такие приступы, требовалось время, чтоб их успокоить.

Она немного откинула сиденье. И, запрокинув голову, устало закрыла глаза, по-видимому, вспоминая, как помогала отцу бороться с болезнью, которую не победить. «Вот же досталось бедняжке», – подумал я.

– Ты одна с ним была? – Не знаю, зачем спросил, просто нужно было как-то разрядить обстановку.

– Последнее время да, я от него почти не отходила и… прости, – почти шёпотом сказала она и включила продолжение видео.

– Все когда-нибудь заканчивается! Терпение, нервы, патроны, – то ли пошутил, то ли серьёзно произнес отец, глядя куда-то выше и чуть правее камеры. – Вот и я что-то сдаю позиции… Знаешь, я… Ладно, не будем о грустном. Я, в общем, что хотел-то. Есть для тебя небольшой подарок. Меня в детстве он тебе, конечно, не заменит. Но немного поможет тебе в дальнейшем. Надеюсь, ты примешь его и распорядишься им правильно. Лина тебе всё передаст и расскажет. Если будут какие-то трудности, обращайся к ней, она тебе поможет. Ну, а я пойду, наверно, опрокину стаканчик. Хоть и доктор запрещает. Но я думаю, что за тебя стоит выпить. Тем более я этого ни разу, по-моему, так и не сделал. Двадцать девять дней рождения так и не посетил. Не видел, как ты в первый раз пошёл. Не следил за твоими успехами в школе. Ни одного разговора о девушках. Даже на рыбалку с тобой не ходил. Какой уж с меня отец к чёрту? Но я всё-таки искренне попрошу простить меня. Тяжело уходить, зная, что есть люди, перед которыми ты бесконечно виноват. А исправить что-то так и не пытался. Я не могу даже представить, что ты сейчас чувствуешь. Какие мысли у тебя? А может, даже и не смотришь это видео. Возможно, ты и говорить с Линой не станешь. Я не знаю, только лишь надеюсь, что вы все же пообщаетесь. И хочу, чтобы ты не держал на меня зла. Люди совершают глупые поступки. И я тоже оказался не идеальным. Надеюсь, тебе больше повезёт.

Видео кончилось, я закурил. Хоть и только что наблюдал, что ожидает курящего человека. Но я думал не об этом. Я не готов был вот так вот увидеть отца. Я, конечно, хотел бы его встретить вживую. Так же, как он, хотел пожать ему руку. Поболтать о чём-нибудь. Сходить на рыбалку, поговорить о девушках. Зол ли я на него? Нет. Нет у меня злости на человека, которого я не знаю. Хоть и должен был знать. Может, так оно мне и было нужно. Судьба – это дело такое! Бесспорное. Очень жаль, что он умер от болезни. А не от старости, лет в сто, спокойно закрыв глаза. Теперь отца у меня точно не будет никогда. Зато у меня есть сестра. Знать, что ты отныне не одинок, как был ещё вчера, это на самом деле хорошо и необычно как-то. Я посмотрел на Лину. Она так же сидела с закрытыми глазами. И я даже подумал, что она спит, но тут же заметил мокрую дорожку от слезы на виске. Такую же дорожку я наблюдал и у матери иногда. Когда спрашивал, почему плачет, отвечала, что солнце ярко светит. Её я тоже давно не видел. Ушла она четыре года назад от одиночества и алкоголя. Пока я отсиживался в будке своей, вдали от дома. И вдруг в один из таких дней зазвонил телефон, но на том конце провода был уже не тот человек, которого я ожидал услышать.

– Да уж… – сказал я. – Как-то всё неожиданно. Зря он так, конечно, все его опасения и переживания напрасны.

– Я тоже так считаю, – вздохнула Лина. – Но он стоял на своём. Ему было стыдно. Он очень переживал по этому поводу и часто злился на себя.

– Я его прощаю. Как бы хотелось ему это передать. А лучше сказать лично. Жаль, что так всё вышло у нас. Скажешь, где он похоронен? Побыть на могиле отца я обязан.

– Конечно, скажу! Позже вместе поедем. Я тоже к нему хочу. До сих пор не привыкла, что его нет. Прошла неделя, а я все еще ловлю себя на мысли о том, что переживаю, как он там дома один, и тут же понимаю, что его нет… Эх, тяжело всё это. – Она закрыла лицо руками, немного надавила на глаза, стараясь сдержать слёзы. Потом вздохнула глубоко и продолжила: – Знаешь, я на самом деле рада, что у меня, оказывается, есть брат! Мама умерла при родах. Я, конечно, не одна, у меня есть муж и дочка. Я их люблю. Но брата у меня не было никогда.

– Я тоже рад, что у меня теперь есть сестра! Я был один ещё вчера. Послушай! Может, кофе возьмём? Вон, на заправке. Отметим! – попытался я отвлечь сестру от грустных мыслей. И вроде даже получилось: Лина, немного улыбнувшись, вытерла глаза.

– А почему бы и нет! – уже веселее проговорила она.