Kitobni o'qish: «Шишки́ идут в поход»

Shrift:

Предисловие

Глубокой зимой Гоша – болотный шишок – сидел на кроватке в своем домике, полностью занесенном снегом, пил чаек с медом и вспоминал прошедшее лето. Лучшее лето в его жизни!

Он родился на болоте, расположенном на окраине Большого леса, из шишки, случайно занесенной в болото сильным ветром. Как положено болотному шишку, характер у него должен был быть прескверным, ведь болотные шишки – известные нытики, трусы и мелкие вредители, за что их и не любят другие обитатели Большого леса, а особенно ближайшие родственники – лесные шишки. Те рождаются в лесных чистых ручейках и речках, нравом обладают веселым и озорным, в связи с чем с болотными не дружат, а по случаю и поколачивают тех немного, просто так, из озорства.

Но Гоша вопреки всему родился смелым и добрым. Он дал слово Большому лесу, что не будет таким противным, как другие болотные шишки, и совершать только хорошие поступки. Слова не расходились у него с делом. Он помогал лесным жителям, особенно соседям – семье маленьких беззащитных птичек-славок, с которыми крепко подружился, да и любому, кто нуждался в помощи.

А потом он встретил новых настоящих друзей: весельчаков лесных шишков Кешу и Тошу, сильного и очень доброго Сигизмунда, который родился в фонтане ботанического сада в большом городе из шишки ливанского кедра, фантазера и мечтателя Алёшу, родившегося в ближайшей деревне из шишки голубой ели. Вместе с друзьями он под Первым дубом дал клятву Большому лесу в том, что будут они совершать только хорошие поступки и помогать всем, кто в помощи нуждается.

Немало хороших дел переделали друзья за лето, за что и стали называться «добрышиками». Но наступили холода, зима со снегом, и шишки закрылись до весны в своих домиках, как повелось издавна. Они не спали постоянно, как медведи или ежи, а просто сидели по домам и вспоминали прошедшее лето, стоили планы на будущее, попивая чаек с медом и сушеными ягодами.

Глава 1
Весна пришла

Солнечный луч-проказник бегал по лицу спящего Гоши, светя то в закрытые глаза, а то на нос. Гоша отмахивался во сне и никак не хотел просыпаться. Но лучик был настойчивый и в одно прекрасное мгновенье разбудил нашего соню. Недовольный Гоша сел на кровати и вдруг осознал, что лучик мог проникнуть в дом только через слюдяное окошко, а это значит, что снег растаял, и выход из дома освободился. Подбежав к двери, он толкнул её, и дверь легко распахнулась. Навстречу Гоше с неба полился солнечный свет. Отвыкший за зиму от света шишок даже зажмурился, но потом пришёл в себя и широко открыл глаза.

Солнце светило ярко, согревая своим теплом всё вокруг. Тут и там ещё лежали остатки снежных сугробов, тая на глазах и превращаясь в весёлые ручейки воды, которые, переговариваясь и радостно журча, бежали в большой ручей, а тот, в свою очередь, в речку, чтобы течь дальше, к самому морю-океану. Птицы, остававшиеся зимовать, радостно чирикали на ветках, обсуждая, что скоро выползут разные жучки-червячки, и в лесу снова будет много еды. Кое-где на особенно прогревшихся участках земли уже зеленела молодая травка. Весна вступала в свои права, пробуждая заснувшую на долгую зиму природу.

Гоша вернулся в домик и первым делом вынес весь мох с кроватки, свалявшийся за зиму, проветриться на улицу. Затем он подмёл полы и даже помыл их, взяв воду из ближайшего ручейка. Проведя в доме уборку, шишок заторопился к друзьям. Точнее, пока только к Алёше, живущему рядом, поскольку до Дальней поляны, где жили остальные, дойти было ещё невозможно. Разлившиеся ручейки запросто могли подхватить неосторожного шишка да и унести с собой в море-океан.

Что такое море-океан, рассказал Сигизмунд, сам услышавший это название в городе, ещё будучи шишкой на дереве в ботаническом саду. Из разговора людей между собой он понял, что море-океан находится где-то очень далеко, и в него вливаются все ручьи и реки. Но вода в море-океане почему-то солёная и совсем не волшебная. Соль, как понял Сигизмунд, берётся от рыбы, которую так и называют – селёдка. Она бывает малосольная, а бывает под шубой, но всё равно при этом она солёная. Зачем рыбе шуба, Сигизмунд сказать не мог, поскольку люди об этом не говорили, а сам он догадаться не смог.

Пройдя половину пути до Алёшиного дома, Гоша вдруг увидел цветы-первоцветы, голубевшие рядом с тропинкой. Никогда до этого он не просыпался от зимнего сна так рано, поскольку болото, где он раньше жил, не торопилось радоваться весне. Да и вообще, если честноо сказать, оно ничему не радовалось. Такк что первоцветы Гоша видел впервые. Завороженно он смотрел на маленькие смелые цветочки, украшавшие пока ещё тёмный после зимней спячки лес. Налюбовавшись цветами, шишок пошёл дальше.

Подойдя к домику Алёши, он закричал:

– Вставай, соня, всю весну проспишь! – но никто не отозвался.

Гоша был вежливым шишком и не хотел заходить без приглашения. Он ещё покричал немного, после чего понял, что приглашения придётся ждать очень долго, возможно, несколько дней, решительно открыл дверцу домика и прошёл внутрь.

Алёша, как и ожидалось, лежал на кроватке и крепко спал.

– Вставай, весну проспишь! – вновь прокричал ему Гоша, но Алёша только ещё громче засопел. Гоша подошёл к другу и принялся его расталкивать. Бесполезно! Алёша не реагировал совершенно. Наконец, Гоша схватил его за нос и сильно потянул. Ошарашенный Алёша вскочил на кроватке и, увидев Гошу, держащего его за нос, возмущённо спросил:

– Зачем ты нос мой больно ухватил?! И что случилось вообще?!

– Весна пришла, дружище! Пора вставать и делать добрые дела! – радостно ответил Гоша.

– Уже весна? – удивился Алёша, – а мне казалось, что я только что уснул.

– Поэтому я тебя так и будил. Ты никак вставать не хотел.

Алёша встал, подошёл к двери, открыл её и высунулся на улицу.

– Действительно, весна уже пришла, – пробормотал он. – Кругом ручьи и птицы все запели, и солнце светит в вышине.

Пока Алёша разбирался с погодой и временем года, Гоша собрал мох с его кроватки и понёс на улицу.

– Ты что делаешь? – удивлённо спросил друг.

– Уборку, – ответил Гоша. – После зимы надо прибраться и навести порядок.

– А зачем?

– Ну, так все делают, – ответил Гоша. Он и в самом деле не знал, зачем проводить уборку.

– А, ну тогда давай убираться, – согласился Алёша.

Довольный тем, что ему не пришлось объяснять, зачем делать уборку, Гоша скомандовал:

– Нарви веточек и подмети полы, а потом помоем их.

Через полчаса уборка была закончена, и Гоша сказал:

– К друзьям нам пока не пройти – в лесу много ручьёв, могут подхватить да в море-океан унести. Подождём, пока всё подсохнет, тогда уж пойдём. А пока пошли ко мне в гости, я тебя чайком с мёдом угощу!

– Пойдём! – согласился радостный Алёша, и друзья направились к Гоше.

Впереди было целое лето, даже немного больше, и они не сомневались, что их ждут настоящие приключения.

Глава 2
Друзья встречаются вновь

Дружная весна ярким ласковым солнышком быстро прогрела землю. Растаял последний снег, ручьи убежали в реку, земля просохла и зазеленела первой травкой. Наконец, в один из дней Гоша и Алёша решили, что пора наведаться к друзьям на дальнюю поляну. Напевая что-то себе под нос, Алёша пошёл первым, за ним двинулся Гоша. С нетерпением ожидали они встречи с друзьями, по которым за долгую зиму да раннюю весну успели изрядно соскучиться, ноги сами несли их всё быстрее и быстрее, наконец, они перешли на бег.

Неожиданно Алёша столкнулся с чем-то и упал на землю.

– Ой, ты чего дерёшься? – услышал Гоша голос Алёши.

– Да я не дерусь, я просто бежал и не заметил тебя, – раздался бас Сигизмунда, а затем радостный крик. – Алёша, дружище, это ты!

С этими словами силач подхватил Алёшу с земли и закружился вместе с ним.

– Сигизмунд! – радостно закричали оба шишка. – А где остальные?

– Бегут за мной, отстали немного. Мы так соскучились, что побежали вам навстречу. Вот я и не заметил Алёшу. Тебе не больно? – спросил он.

– Да нет, всё нормально. Никак не отучусь я под ноги смотреть или вперёд, всегда мой взгляд на небо устремлён. А от того конфузы всякие случаются!

– Ребята, привет! – хором закричали подоспевшие Кеша и Тоша, и все шишки бросились обниматься.

Нарадовавшись встрече, друзья пошли на дальнюю поляну. Футбольные ворота разрушились под тяжестью зимнего снега, но друзья быстро соорудили новые. С сеткой возникли проблемы, поскольку паук ещё не проснулся, но шишки решили, что на первых порах смогут поиграть и без сетки. Сигизмунд сбегал в домик, принёс мяч, и игра началась. Алёша уселся на прогретый солнцем бугорок и принялся радостно болеть. Всё было как раньше, и ребята были счастливы. Всё-таки дружба – это самое лучшее, что может быть между шишками, да и людьми.

Нагонявшись вдоволь в футбол и потеряв пару мячей, улетевших далеко-далеко после особенно удачных ударов Сигизмунда, друзья развалились на теплой земле, смотрели в небо и молчали, наслаждаясь птичьими песнями, шелестом ветра, криками разных лесных зверушек, всем хором Большого леса.

«Три-чури-чури!» – услышали наши шишки.

– Славка прилетел! – вскочив на ноги, закричал счастливый Гоша. Его друг сидел на ветке и радостно насвистывал свою вечную прекрасную мелодию, также радуясь встрече с друзьями и одновременно рассказывая про тяжёлое путешествие в тёплые края и обратно домой. Его выросшие во взрослых птиц птенцы сидели рядом на ветках и в разговор старших не влезали.

«Три-чури-чури?» – спросил славка, что означало: «Сигизмунд! Можно, мои дети рядом с вами поселятся? Им с добрышиками спокойней и безопасней будет жить и птенцов выводить!»

– Конечно! – сказал Сигизмунд. – Очень приятно будет по утрам слушать их трели. А если случится что-то, так мы всегда поможем.

– Мы будем очень рады такому соседству! – поддержали Сигизмунда Кеша с Тошей.

– «Три-чури-чури!» – поблагодарили птички и разлетелись искать место под будущее гнездо.

С неба светило ласковое солнышко, пробуждался от зимней спячки Большой лес. Жизнь продолжалась, а в жизни, как всем известно, всегда есть место подвигу! Эта мысль одновременно посетила всех шишков, что говорит о том, что её подсказал сам Большой лес.

Глава 3
Шишки собираются в поход

Весна вступала в свои права, дни становились длиннее и теплее, и в лесу всё шло своим чередом. Прилетели из тёплых краёв самые поздние перелётные птицы: ласточки, мухоловки, соловьи, иволги, стрижи. Каждый обитатель леса был занят своим делом. Птицы и звери строили или приводили в порядок свои жилища: гнёзда, норки и прочее, и готовились выводить потомство. Ничего, что нарушало бы сложившийся веками порядок, не происходило.

На фоне этой лесной идиллии наши герои совсем заскучали. Едва проснувшись весной, они собирались совершать подвиги, помогать попавшим в беду, в общем, быть добрышиками. Но их помощь была пока никому не нужна. Друзья гоняли в футбол до полной усталости, а потом валялись на травке и переговаривались между собой. Бедный Алёша даже немного охрип, болея за друзей-футболистов. Потом шишки стали ходить в гости друг к другу, так что за неделю была съедена половина запасов мёда, но и это вскоре надоело. Кеша придумал смотреться в Гошино зеркальце и строить самому себе рожицы, что было очень смешно, но через непродолжительное время набор смешных рожиц закончился, и друзья вновь заскучали.

Теперь добрышики развлекались тем, что слушали рассказы Сигизмунда о жизни в городе. К сожалению, тот мог рассказать совсем немного историй, да и те были какие-то не героические. От скуки друзья даже стали иногда ссориться, и эти мелкие ссоры грозили перерасти в крупную. Положение спас всё тот же Сигизмунд.

В один из дней, валяясь на травке под Большим дубом, он рассказывал друзьям историю про ребят-юнармейцев.

– Ходят они в форме, то есть в одинаковой одежде, но каждый отряд в своей. А ещё они умеют маршировать, то есть идти в ногу под команду: раз, раз, раз-два-три.

– А для чего они существуют? – спросил Гоша.

– Они делают всякие добрые дела: помогают старшим, убирают город, следят за могилами погибших героев. Вообще они любят свою Родину и её историю, изучают и хранят её, готовятся стать защитниками.

– А что, на них кто-то нападает? – удивился Кеша.

– Сейчас нет, потому что наша страна, где, кстати, и мы живём, сильная и независимая, но раньше подлые враги, случалось, нападали, и были от тех войн большие беды.

– Я правильно понял, что они такие же добрышики, как и мы, только людские? – спросил Тоша.

– Ну если в целом, то да. А ещё юнармейцы ходят в походы.

– Как это? – не понял Алёша.

– Они собираются всем отрядом, берут с собой еду, гитару, тёплые вещи, всё складывают в большие рюкзаки и уходят далеко-далеко, обычно куда-то в лес или к реке, где ставят временные домики, которые называются палатки, живут в них, занимаются спортом, а вечерами зажигают костёр и поют разные хорошие песни под гитару.

– Здорово! – сказал Кеша.

– А не сходить ли нам в поход? – вдруг предложил Гоша, – разузнать побольше о нашем Большом лесе, посмотреть, как живут другие шишки и сказочные обитатели, а в пути помогать слабым и делать добрые дела?

– А что, это идея! – поддержал друга Сигизмунд. – Надо только научиться маршировать, а ещё придумать отрядную кричалку.

– Чего-чего придумать? – не поняли друзья.

– Кричалку! Это такой стих коротенький про нас. Ну, например:

«Кто шагает дружно в ряд?

Юнармейский наш отряд!»

(Вообще-то этот маленький стишок называется речёвкой, но Сигизмунд этого не знал, поэтому назвал его кричалкой).

– Ну, стихи – это к Алёше. Он у нас поэт, – сказал Тоша.

– Извините, друзья, но в ритме марша тут нужны стихи, а я высокую поэзию люблю. Боюсь, что здесь я не помощник!

– Сигизмунд, а без кричалки никак нельзя? – осторожно спросил Тоша.

– Думаю, что никак, – ответил силач, и все друзья его поддержали.

– Что делать-то будем? – уныло спросил Гоша.

– А давайте вместе попробуем сочинить! – пришла в голову мысль Алёше, – мы такие подвиги совершали, неужели не осилим какую-то кричалку?

– Точно, попробовать можно, – согласились добрышики, и через минуту каждый забубнил себе что-то под нос.

Наконец все встали в круг и начали предлагать свои варианты:

– Шишки!.. Смельчаки!.. Добряки!.. Ручейки!..

– При чём здесь ручейки?

– Так в рифму же!

– Тумаки тоже в рифму!

– И дураки!

– Сам дурак!

– Ребята, не ссорьтесь!

– Наш отряд!.. На помощь придём!.. Тёмная ночь!.. – раздавалось вокруг. После долгих споров отрядная кричалка была завершена.

«В поход идёт отряд шишков —
Пятёрка смелых добряков!
И ночью тёмною, и днём
Тебе на помощь мы придём!»

Кричалка понравилась всем. Друзья, каждый на свой лад, ещё несколько раз повторили её для лучшего запоминания. Осталось научиться маршировать. Сигизмунд, которого единогласно выбрали командиром, подробно объяснил, как надо ходить «в ногу», построил друзей и отдал команду:

– Шагом марш! – и шишки дружно замаршировали по поляне. – Раз, раз, раз-два-три! – командовал Сигизмунд. Проблемы возникли, естественно, у Алёши. Он никак не попадал в ногу, всё время сбивался и спотыкался, а один раз даже упал, наступив на ногу впереди идущего Гоши. Друзья поняли, что обучить Алёшу строевому шагу бесполезно, и командир Сигизмунд принял решение:

– Строем мы будем ходить редко, в лесу не намаршируешься! Поэтому ты, Алёш, можешь идти рядом и не в ногу.

Выход в поход назначили на следующее утро от домика Гоши. Маршрут решили прокладывать уже в пути, так как друзьям было всё равно, куда идти. Тёплые вещи и еда шишкам были не нужны, но на всякий случай решили взять по корзиночке, куда положить травок, и по горшочку мёда. Чайник брал Сигизмунд, поскольку у него он был самый большой. Договорившись, друзья разошлись по домам, чтобы отдохнуть перед дальней дорогой.

Глава 4
Шишки отправляются в путь

На следующее утро Гоша проснулся ни свет ни заря. Всю ночь ему снились подвиги: он кого-то спасал, кому-то помогал, за кем-то гнался или от кого-то убегал. Вспомнив, что на сегодня назначен выход в поход, Гоша решил больше не засыпать. Встав, он заправил кроватку, взял свою большую корзинку – подарок славки, положил в неё горшочек с мёдом, кружку и травки для чая, ложку для мёда и вышел из домика, решив дождаться друзей на улице.

– Ну, ты и спать здоров! – сразу услышал он бас Сигизмунда, – мы уже тебя будить собрались идти!

Гоша оглянулся и увидел около своего дома всех друзей. Как оказалось, все они проснулись очень рано, с нетерпением ожидая выхода в путь. «Не одному мне не спалось», – подумал он.

Сигизмунд, выбранный на время похода командиром, скомандовал:

– Строиться! – и все шишки встали в одну линию. Командир обошёл строй, проверил, все ли взяли с собой припасы, и скомандовал:

– Напра-во! Шагом марш! Кричалку заводи! – и все шишки дружно тронулись в путь.

«В поход идёт отряд шишков —
Пятёрка смелых добряков!
И ночью тёмною, и днём
Тебе на помощь мы придём!»

– разнеслось по утреннему лесу.

Ещё накануне друзья, чтобы не заблудиться, решили идти так, чтобы утреннее солнце светило в глаза, а вечернее – в затылок, то есть на восток. Друзья шли не торопясь, разглядывая окрестности и обходя завалы и буреломы, стараясь придерживаться выбранного направления. Лес вокруг был всё тем же: полянки сменялись зарослями кустарника, те, в свою очередь, большими деревьями и так далее. Проблемы возникали только с Алёшей. Он, если шёл в середине, постоянно наступал на ноги товарищей, а идя сзади, отставал или начинал идти не в ту сторону. Наконец шишки решили, что Алёша будет идти первым и ориентироваться по солнцу, всё равно он постоянно смотрел куда-то вверх.

Прошагав полдня, шишки подошли к маленькому весёлому ручейку и решили сделать привал. Сигизмунд набрал воды в чайник, вскипятил её, и все шишки наперебой стали предлагать свои травки для заварки.

– У меня зверобой с чабрецом! – сказал Кеша.

– А у меня ещё и с душицей! – ответил Тоша.

– А у меня… А у меня… – наперебой заголосили друзья. Дело шло к ссоре…

– Хватит! – строго сказал командир, – идти нам ещё не один день, а мы ссоримся неизвестно из-за чего. Травки будем заваривать по очереди: сейчас мои, на следующем привале Кешины и так далее. Так же будем есть медок.

Все согласились, Сигизмунд заварил чаёк, и друзья, сидя на травке и не спеша попивая чай, завели беседу:

– Это здорово, что мы в поход пошли, – сказал Кеша, – увидим лес, найдём новых друзей. Только вот приключений что-то пока не случается!

– Успеешь ещё, мы только вышли, а тебе уже приключения подавай! – не согласился Тоша, – я думаю, приключения найдутся, да такие, что потом долго вспоминать будем.

– Это точно, – согласились остальные.

Попив чайку и отдохнув, друзья тронулись дальше в путь, всё так же ориентируясь по солнцу.

Bepul matn qismi tugad.