Kitobni o'qish: «Кризис. Как это делается»

* * *

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© Стариков Н.В., 2022

© Издание, оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2022

* * *

Глава 1
Ху из мистер Кризис?

Вряд ли такие события могут пройти незаметно для нас. Очень вряд ли¹.

В. С. Черномырдин

Если бы сегодня на нашей планете проводился конкурс на самое популярное слово, то победитель был бы известен заранее. Ни интриги, ни закрученного сюжета из этого мероприятия бы не получилось. Играть в тотализатор, делать ставки и гадать на кофейной гуще не было бы никакого смысла. Лидера знают все. Все о нем говорят, ему посвящены новости и выступления всех политиков, экономистов и просто известных людей. О нем с утра до вечера пишут, спорят, пытаются предугадать будущее. Его проклинают, на него молятся, его обвиняют во всех смертных грехах. Это страшное и одновременно притягательное слово выучили даже ученики младших классов, его слышали дошколята в детском саду. Это КРИЗИС.

Откуда же он взялся? В человеческой истории кризис всегда был связан с какой-нибудь катастрофой или катаклизмом. Либо природные, либо человеческие силы вызывали беду или нашествие, которые приводили к резкому ухудшению жизни. Кризиса без причины не бывало, и эта причина всегда была веской и существенной: «либо мор, либо глад». Если в Древний Рим вовремя не доставлялся хлеб из Египта, то в столице мира начинался голод. Когда нашествие варваров в более поздние византийские времена перекрывало пути подвоза продовольствия, в империи начинались волнения, связанные с его недостатком. Кризис власти во многих случаях приводил к началу гражданской войны, которая, в свою очередь, поглощала жизненные силы страны и вела к усугублению кризиса во всех сферах экономики. Но потом война заканчивалась, а вместе с ней заканчивался хаос. Экономика восстанавливалась, люди жили все лучше и лучше. И так до следующего нашествия, эпидемии или очередного витка борьбы за власть.

Чего в человеческой истории не было никогда, так это кризиса без реальных, видимых причин. Так, чтобы хлеб был в магазинах, люди в подавляющем своем большинстве на работе, все на своих местах, а на пороге – кризис.

Что же случилось сегодня, почему экономика не только нашей страны, а и всей планеты захворала? Слава богу, ни чума, ни холера не свирепствуют, инопланетяне нигде, кроме голливудских блокбастеров, не высаживаются. Коровы доятся, рис растет, египетские крестьяне, как во времена Цезаря и Клеопатры, снимают по два-три урожая в год. «Газпром» без устали добывает газ, саудиты, норвежцы, катарцы, алжирцы и мы – все качают нефть. Даже эстрадные певцы и рок-группы все так же строчат свои шлягеры на потеху толпе. Вроде бы ничего не изменилось – а на дворе кризис. Все вроде точно так же, как было вчера, тем не менее все готовятся к худшему. Так что же произошло?

Это не праздный вопрос. Разберемся, откуда «растут ноги» у нынешнего кризиса, осознаем, кому, зачем и почему он необходим, и сразу станет ясно, каким лекарством эту напасть лечить. Тогда с высоты понимания проблемы сможем оценить и действия наших руководителей. Правильные шаги они предпринимают для выхода из кризисного состояния или, наоборот, как говорят либеральные журналисты и экономисты, своими поступками Медведев и Путин подписывают экономике России смертный приговор. В любом случае надо разобраться с причинами начавшегося кризиса. Для этого нам необходимо внимательно приглядеться даже не к действиям политиков, а к их словам. Именно за последние кризисные месяцы русская лексика обогатилась новыми, доселе неведомыми словами. Вернее, слова эти существовали и раньше, но пользовался ими узкий круг специалистов, а широкой публике эти термины были неизвестны.

О каких словах идет речь?

Самое популярное «кризисное» выражение, как мы уже выяснили, – это сам «кризис». Вторую строчку рейтинга, без сомнения, займет выражение «недостаток ликвидности». Согласитесь, сразу и не поймешь, о чем речь. Какой такой ликвидности вдруг объявился недостаток? Может, наши доблестные органы пересажали (слава богу!) всех наемных убийц и теперь задумавшему злодеяние не найти исполнителя-ликвидатора? Нет, раз кризис экономический, то и речь идет исключительно об экономике. И тут мы сталкиваемся с интересной особенностью современной экономической мысли. Отчего-то все в экономике называется такими словами, суть которых простому человеку практически невозможно понять. «Недостаток ликвидности» – из этого же ряда. Означает этот псевдонаучный термин очень простую ситуацию, с которой хоть раз в жизни сталкивался каждый из нас, – это недостаток денег (ликвидности). Вот так все становится понятно любому человеку – денег нет. Зачем же такие простые вещи называть так сложно?

«Центральный банк РФ признает некоторый недостаток ликвидности на рынке», – говорит председатель ЦБ Сергей Игнатьев².

«Недостаток ликвидности в банках – ключевая проблема кризиса в России»³, «Российские банки борются с недостатком ликвидности за счет клиентов»⁴, – гласят передовицы статей в Интернете и в газетах.

Для того и нужны непонятные термины, чтобы прикрыть ими суть происходящих событий, чтобы лишние вопросы не возникали. Представьте себе, что председатель главного банка страны скажет: «На финансовом рынке страны нет денег». А газеты украсятся заголовками: «Недостаток денег в банках – ключевая проблема кризиса в России». Тут же у любого нормального человека возникнут закономерные и разумные вопросы:

• А куда, собственно говоря, делись деньги?

• Куда делась эта ликвидность?

• Почему почти у всех наших банков вдруг не стало денег?

Это так же странно, как если бы у всех продавцов картошки наступил «недостаток картофельной ликвидности». То есть продавцы картошки были бы, были бы ее покупатели, а вот самой картошки почему-то не было бы. Причем у всех картофелеводов сразу. Случись такое со «вторым хлебом», объяснение этому появилось бы моментально: раз ни у кого нет картошки, значит, в стране неурожай. Не уродились клубни, колорадский жук поел, морозом-градом побило – вот вам и кризис «картофельной ликвидности». Но это с сельским хозяйством так просто. А как быть с деньгами? Их-то какой жук поел? Ведь еще полгода-год назад деньги были. И вдруг на тебе – их больше нет.

Кто же ликвидировал «ликвидность» в России?

Ответ на этот вопрос с готовностью дают наши либералы. Во всем виновато российское руководство. Многолетняя бездеятельность, отсутствие должного контроля, сидение на нефтяной игле. Звучит достаточно убедительно. Есть, правда, одно «но». Одинаковые проблемы испытывают одновременно экономики всех стран мира. Ликвидность исчезла не только в России.

«Кризис ликвидности во всем мире»⁵; «Кризис ликвидности в США»⁶; «Проблемы на ипотечном рынке США спровоцировали мировой кризис ликвидности»⁷ – эти заголовки любой найдет в Интернете сотнями и даже тысячами. Так можно ли ругать электрика из домоуправления за халатность и пьянство, если в результате аварии от электроснабжения отключен весь город, а то и вся страна? Электрик, может, и вправду запойный алкоголик, но только ему не по силам вырубить электричество в мировом масштабе. Надо разбираться в причинах возникшего кризиса, иначе под видом объяснений нам в очередной раз навешают развесистую лапшу.

Что мы знаем о нынешнем кризисе?

• Деньги (ликвидность) исчезли повсеместно.

• Сначала это произошло отнюдь не в России с ее «тоталитарным режимом», а в совершенно демократической Америке.

• Именно из США в 2008 году кризис, словно цунами, начал распространяться по миру.

Дошел он и до России. Именно дошел, а не родился на нашей земле. Стало быть, претензии по поводу возникновения кризиса надо направлять в адрес Белого дома, а не Кремля. Но что нам США, мы же живем в России! Поэтому и претензии предъявляем к российской, а не к американской власти…

Много стройных и логичных объяснений происходящему придумано за последние полгода. Все перебирать не будем, возьмем для примера самое забавное. Во всем, оказывается, виноват кризис доверия. Так и говорят: «Недостаток ликвидности образовался в результате кризиса доверия между финансовыми институтами»⁸. Кто поумнее, говорит о кризисе доверия между банками и компаниями, кто поглупее – расширяет понятие. Нет, мол, доверия к российской власти у населения и бизнеса, вот отсюда и все беды. А как выберут истинно народное, ответственное перед народом правительство, так кризис сразу канет в Лету⁹.

Спора нет, доверие очень важно в финансовых делах. Без него нет ни кредита, ни отсрочек, ни льготных процентов. Но есть вещь еще более незаменимая в денежных делах. Это сами деньги. Если их нет, то как друг другу ни доверяй, как ни люби ближнего и дальнего своего, ничем прокредитовать любезных не получится. Точно так же наличие в баках бензина, бесспорно, является главнейшим условием того, чтобы ваш автомобиль куда-то поехал. Но если нет самого автомобиля, то количество заготовленного вами топлива не имеет ровно никакого смысла. Никуда вы не поедете, пока не приобретете само средство передвижения. Когда нет денег, нет ликвидности, ваша экономика не сможет работать. Можно долго и бесплодно спорить о причинах нынешнего кризиса, пока мы не уясним одну вещь. Если возникает кризис ликвидности картошки, надо искать причину картофельного неурожая. Пойти в бескрайние поля и выяснить, какая напасть – естественная или искусственная – привела к отсутствию корнеплодов. Когда мы хотим разобраться в причинах повсеместного исчезновения денег, мы должны отправиться туда, где они появляются на свет. И только тогда нам станет совершенно ясна причина нынешнего экономического кризиса.

Где же те «поля», на которых «зреют» современные нам деньги?

Без сомнения – в Соединенных Штатах Америки.

Глава 2
Об акциях, ипотеке и банках. Добро пожаловать в царство абсурда

Того, кто не задумывается о далеких трудностях, непременно поджидают близкие неприятности.

Конфуций

Деньги как навоз: если их не разбрасывать, от них будет мало толку.

Фрэнсис Бэкон

Любой из нас знает свойство денег исчезать быстро и легко. Как песок сквозь пальцы, словно вода через решето, – много можно придумать красивых метафор для банального процесса движения денежных средств из одного кармана в другой. Но пусть этим занимаются поэты и прозаики, нас интересует совершенно другое: причины появления или отсутствия средств в экономике. Никто ведь не скрывает, что именно деньги являются причиной возникших глобальных проблем. Так и говорят: мировой финансовый кризис. Однако на этом правда о кризисе и заканчивается. Ведь далее речь идет о его причинах. Глядя на экран телевизора, легко можно решить, что весь мир разом сошел с ума. Еще год назад все было хорошо. Ну, может, не совсем хорошо, но не плохо. И вдруг, как снег на голову, кризис, падение всех индексов, банкротства. Люди волнуются, хотят понять причины. Тут-то им и выдают объяснение – финансовый кризис вызван ипотечным кризисом в США.

Что такое ипотека? Это возможность взять жилье в кредит. Банк оплачивает его стоимость, а будущий жилец берет на себя обязательство погашать долг с процентами в течение десяти, двадцати пяти лет, а то и больше. На Западе ипотечные кредиты были весьма распространены уже давно, ипотека вовсю работала в США, еще когда в СССР пытались строить социализм. Но что интересно, подобного ипотечного кризиса никогда там не было. По версии аналитиков, огромное число американцев вдруг разом не смогло выплачивать свои финансовые обязательства банку. Далее банки забрали себе дома должников и выставили их на продажу. Но почему-то все разом. То есть дома продавали, но их почти никто не покупал, что, в свою очередь, привело к двум последствиям. Во-первых, упала цена на недвижимость, а во-вторых, не сумев реализовать имущество должников, ипотечные агентства сначала сами стали должниками, а затем и банкротами.

Почему же масса американцев разом стала неплатежеспособной? Они потеряли работу в условиях резкого увеличения безработицы? Их сбережения сгорели в обанкротившемся банке? Нет, все эти негативные моменты – рост безработицы, снижение доходов и волна банкротств – являются не причиной, а уже следствием кризиса! А причиной, как нас уверяют, стал кризис ипотеки, или, проще говоря, массовое невыполнение должниками своих обязательств.

Все это не причины, а уже следствия разразившегося кризиса, а нам все объясняют наоборот – выдавая следствие за причину.

Сначала должны быть трудности в экономике, которые приведут к сложностям в кошельках у людей, и только тогда ипотека может зашататься. Разве может быть наоборот – все хорошо, никакого роста безработицы, никаких банкротств банков, а ипотека уходит в глубокий минус?

Итак, мы понимаем, что следствие не может возникнуть раньше причины. Значит, истинная причина ипотечного кризиса вовсе не в резком падении жизненного уровня американских граждан, которое не позволяет им погашать долги за свое жилье.

Так в чем же дело?

Самое любопытное, что эту причину называют средства массовой информации. Повторяют ее так часто, что мы уже перестали задумываться, насколько она неправдоподобна. В изложении одного интернет-издания она звучит следующим образом: «По мнению экспертов, именно выдача большого количества не подкрепленных ничем кредитов в значительной степени повлияла на возникновение кризиса в сфере жилищного кредитования»¹⁰. Другие газеты и журналы также не отличаются оригинальностью. Везде одно и то же: кредиторы раздали кредиты сомнительным заемщикам, которые теперь не могут по этим кредитам платить.

Но как такое может быть? Банк, выдающий деньги кому попало, совершенно точно долго не протянет. Его ждет неминуемое банкротство. Равно как и ипотечное агентство, которое выдает кредит на покупку дома абы кому. Нас хотят уверить, что американские финансисты и банкиры в огромном количестве стали раздавать свои кровные денежки всем желающим, особенно не вдаваясь в незначительные подробности, такие как доход заемщика и наличие у него другого имущества, которое может стать залогом. Иными словами, вели себя, как легкомысленные барышни, а не умудренные опытом акулы капитализма.

Самое смешное, что все это – чистая правда!

Хваленые американские банки делали повсеместно и в массовом масштабе то, за что любой из нас получил бы от своей жены или мужа по голове. Деньги даются с трудом, они зарабатываются потом и кровью – эту истину внушают родители каждому ребенку. К ним надо относиться бережно. Разве можно раздавать их любому просителю с явным риском потерять безвозвратно? Каждый человек хоть раз в своей жизни дает в долг. И чем больше сумма, тем меньше желание ее дать, тем больше опасений. Ведь так? Крупную сумму в долг разумный человек одолжит только тому, кого он хорошо знает. Очень хорошо знает. Просто соседу по подъезду и даже коллеге по работе денег никто не даст, имея хоть малейшие сомнения в возврате суммы. И это правильно – это здравый смысл.

В США все наоборот. Как и в случае с «ликвидностью», были придуманы красивые термины, призванные маскировать странные действия финансистов, способные вызвать ненужные вопросы. Этими словами от постороннего наблюдателя маскировали невероятные вещи.

Оказывается, в Америке ипотечный кредит могли получить такие персоны, которые, согласно здравому смыслу и экономическим реалиям, не должны были его получить никогда. Портрет такого горе-заемщика нарисовать несложно: безработный 70 лет, не имеющий имущества, но имеющий проблемы со здоровьем. Берет он ипотеку на 25 лет. Я, конечно, утрирую, но только совсем немного. Ведь выдавая ему деньги, американские банкиры нарушали свои собственные стандарты выдачи кредитов. Такие граждане не могут получать в Америке стандартный ипотечный кредит. Это значит, что любой здравомыслящий человек не даст такому индивидууму и ломаного доллара, а любой банк, дружащий с головой и со своей службой безопасности, вежливо ему откажет. Так и было в США раньше. Причем причиной отказа становился не только возраст или состояние здоровья заемщика. В расчет принимались немаловажные факты: имели ли такие заемщики в недавнем прошлом просрочки по кредитам, выносились ли в их отношении судебные решения или налагались взыскания на заложенное имущество, не проходили ли они через процедуру банкротства. Все это оценивалось, и сомнительным субъектам просто отказывали.

И вдруг – перестали отказывать. Ни с того ни с сего банкиры стали раздавать деньги практически всем желающим! Причем серьезные суммы – ведь речь идет о покупке недвижимости. Для таких заемщиков, как наш собирательный пожилой и больной заемщик, был даже придуман специальный термин – рынок нестандартного кредитования (subprime market). Были забыты все причины, по которым «нестандартным заемщикам» (subprime borrowers) ранее отказывали. Не принимался во внимание и тот очевидный факт, что нестандартные кредиты являются более рискованными для кредитора и что если раздать массу средств кому попало, то можно легко самому оказаться банкротом.

Странная карусель завертелась на рынке американской ипотеки начиная с 2001 года. Уже в 2002 году нестандартные кредиты составили 6 % от всего объема выданных кредитов, а в 2006 году – уже 20 %¹¹. Еще 20 % приходилось на так называемые альтернативные кредиты Alt-A¹². Что это такое? Это когда заемщик имеет хорошую кредитную историю – всегда возвращал взятые у банка деньги, – но сейчас не может подтвердить свой доход. Итог ошеломляющий: 40 %, то есть почти половина, выданных кредитов были «с душком»!

А остальные? Они были не многим лучше. Чего только не придумывали американские банки, чтобы раздать больше денег неизвестно кому! Одни банки предлагали кредиты с плавающей процентной ставкой, корректируемой каждый год, начиная с третьего. Сначала ставка, разумеется, была смехотворно низкой. Другие рекламировали кредиты, переносившие первые платежи за новое жилье в будущее. Не требовался первоначальный платеж, не надо было залога. Предоставлялись такие условия, что даже те из американцев, кто и не задумывался о покупке жилья, считая это не по карману, начали менять свою позицию. Кредиты стали брать все, пытаясь разом улучшить свои жилищные условия. Как следствие, в 2001–2005 годах начался быстрый рост цен на недвижимость. В этот же период в два раза выросли объемы строительства домов (по сравнению с 1990–1995 годами), повысился спрос на стройматериалы, мебель и все, что нужно для обустройства дома.

У ушлых американцев появилась новая возможность делать деньги из ничего. Схема была весьма простой. Взяв кредит на покупку дома, который стоил $100 тысяч, можно было спокойно подождать пару лет, практически ничего не платить по кредиту, а затем взять новый. Только оценка дома из-за бурного роста стоимости была уже $200 тысяч. Таким образом, после выплаты старого кредита и небольших процентов по нему чистый заработок составлял почти $100 тысяч. Согласитесь, неплохо. Поняв тему, многие стали брать кредиты исключительно с целью спекуляций, что привело к еще большему росту цен на недвижимость. Рынок жилья начал расти сумасшедшими темпами (по несколько десятков процентов в год).

В результате такого бума нестандартное кредитование стали все шире применять также в «инвестиционных целях». То есть выданные кредиты, договоры с заемщиками, будущие проценты, банки и ипотечные компании стали продавать инвесторам. А проще говоря – друг другу. Театр абсурда расцветал по полной программе.

Не имеющие денег люди брали кредиты, которые им выдавали не имеющие денег организации, сами привлекавшие заемные средства, чтобы раздать их кому попало!

Масса работников разных организаций очень активно делила между собой шкуру неубитого медведя, не особенно утруждая себя мыслями, что этого медведя в природе не существует. Один долг порождал другой, кругом были одни долги. Со стороны же они выглядели как вполне респектабельные ценные бумаги. Дело в том, что торговля долгами также была поставлена на вполне промышленную основу. Продажа ипотечных облигаций и займов осуществлялась по следующей схеме: степень риска невозврата кредита оценивалась рейтинговыми агентствами, в зависимости от этого ценным бумагам присваивалась различная степень «свежести». Высший сорт и первый сорт продавались дороже и быстро находили покупателей. Однако и второй сорт, «осетрина второй свежести», тоже не залеживался. Цена такого «пакета» ипотечных рискованных договоров была низкой и тоже находила своего приобретателя. В итоге довольны были все. Банк скинул с себя договоры с частными лицами, получил за это деньги от инвесторов и мог заново начинать всю канитель. Инвесторы вложили деньги и ждали прибыли, а сомнительные клиенты вновь могли идти за кредитами. Юмор ситуации заключался в том, что инвесторы, а проще говоря, спекулянты, купив по дешевке «второсортные» ипотечные обязательства, опять же «по науке», то есть с помощью рейтинговых агентств, вновь делили их на сорта. Но под названием «высший сорт» (рейтинг надежности) уже были не лучшие из лучших, а лучшие из худших.

И так продолжалось на протяжении 6–7 лет! Экономика США росла, ВВП увеличивался, все были довольны. Огромная масса людей была не только при деле, но и зарабатывала большие деньги, не производя ровным счетом ничего. Вся эта долговая пирамида держалась лишь на постоянном росте цены на недвижимость, которая давала возможность привлекать на рынок ипотеки все новых игроков с новыми финансовыми ресурсами.

Банки, серьезные солидные организации с многолетней, некоторые с многовековой, историей стали играть в одну и ту же азартную игру. Называется она «отдай кому попало как можно больше своих денег». Следствием этого стали забитые почтовые ящики американцев. Только там лежали не рекламные проспекты ближайших супермаркетов, а толстые конверты с договорами с банковскими организациями. В каждом конверте находилась кредитная карточка. Для ее активации не требовалось ровным счетом ничего. Нужно было просто ее взять и начать ею платить, тогда договор с банком считался заключенным. По сути, по почте рассылались самые настоящие деньги, рассылались бездумно, массовым тиражом, всем подряд. Где в истории человечества вы видели такое? Мой знакомый, живущий в США, рассказывал, что у него появилась новая, неведомая ранее проблема: разрезать ножницами полученные по почте кредитные карты, чтобы, не дай бог, кто-то из членов семьи не вздумал ею воспользоваться. Это царство абсурда докатилось и до России: один наиболее «продвинутый» отечественный банк тоже начал рассылать кредитки по почте. Но наши масштабы с американскими, слава богу, были несравнимы.

Итог такой почтовой активности закономерен: массовые невыплаты долгов по кредитным картам. Согласно данным ФРС США, совокупный «пластиковый долг» американцев на начало ноября 2008 года составил порядка $950 млрд.¹³. Сумма огромная, и она будет еще возрастать – ввиду роста объема неплатежей увеличивается размер процента по овердрафту, то есть перерасходу средств на счете, что в конечном итоге снова оборачивается ростом неплатежей. По данным агентства «Мудис» (Moody’s)¹⁴, доля невозвратных карточных кредитов возросла за период с августа 2007 года по август 2008 года с 4,61 до 6,82 %, то есть рост ее составил 48 %. В случае роста безработицы списания по кредитным картам могут принять «поистине исторические масштабы»¹⁵.

Ни один аналитик не забил тревогу, ни один экономист не разъяснил банкирам губительность их поступков. Неужели все они круглые идиоты и не понимают очевидной для любого здравомыслящего человека истины, что все это просто не могло закончиться добром? Неужели американские банкиры не понимали очевидных для нас с вами вещей? Все они понимали. Но был у них один спасательный круг, одна мысль, которая успокаивала нервную дрожь. Случись что плохое – всегда можно перекредитоваться.

Запомним одну очень важную мысль: главным условием ипотечной и карточной вакханалии было дешевое и доступное получение кредитов. Причем не столько для физических лиц, сколько для самих ипотечных и кредитных организаций.

Осознав причину детской беззаботности работников американской ипотеки, мы легко поймем такую же странную инфантильность игроков американской биржи. Потому что причина эта одна и та же. Но сначала давайте разберемся, что же такое акция. Это ценная бумага, свидетельствующая о внесении средств на развитие акционерного общества или предприятия и дающая ее владельцу право на получение части прибыли акционерного общества (предприятия) в виде дивидендов. Такое определение вы можете прочитать в учебниках. И такой акция была на заре становления капитализма. Логика была очень простая: для развития бизнеса нужны средства. Их давал инвестор, получая за это долю в предприятии, которая обозначалась количеством акций. При этом главным мотивом вложения денег в акции был доход, который они приносили своему владельцу, – дивиденды. По сути, кто-то умный и находчивый, придумавший акции и акционерный капитал, нашел альтернативу банковскому вкладу. Вкладываешь деньги – живешь на дивиденды, которые при бурном развитии экономики в XVIII и ХIХ веках могли быть более выгодными, чем проценты от помещенных в банк средств. Для предприятия такая схема была тоже удобна: выпуская и продавая свои акции, владелец бизнеса привлекал необходимые для расширения средства, при плохом развитии событий можно было сократить дивиденды, а то и не выплачивать их совсем. В случае банковского кредита выплата оговоренного процента была бы обязательной, поэтому выпуск акций привлекал все большее количество компаний.

Первыми придумали и открыли биржу ушлые в торговых делах голландцы. Первая постоянная биржа возникла в 1406 году в голландском городе Брюгге возле дома почтенного господина ван дер Бурса. На доме был нарисован герб в виде трех кошельков, которые на позднелатинском обозначались словом «bursa». Отсюда пошло и название места, где люди «меняли» свои деньги на долю в чужом предприятии. Первая в России Петербургская биржа была организована в 1703 году Петром I, «страстно» перенимавшим на Западе не только жизненно важное кораблестроение и новейшие военные технологии, но и некоторые вредные изобретения вроде табакокурения. Справедливости ради надо отметить, что первые биржи были отнюдь не фондовыми в нашем сегодняшнем понимании, а скорее оптовыми, и торговали там не абстрактными бумагами, а вполне конкретными пряностями, пенькой и сукном. Только не за наличные в небольших объемах, а через биржевых посредников крупным оптом по образцам. Первой же фондовой биржей считается организованная в 1608 году Амстердамская биржа.

Почему там? Потому что именно Голландия, освободившаяся от гнета Испании, была в тот период самой важной торговой державой. Здесь тогда крутились основные мировые деньги. Собственно говоря, по местоположению основного фондового рынка мы можем в любой момент истории определить, какая держава доминировала на мировой арене. Проходит серия англо-голландских войн, и пальму первенства у голландцев отнимают англичане. Да и сегодня где находятся основные биржи мира? В богатой спокойной Швейцарии? В Израиле, который, по мнению конспирологов, обманул и опутал весь мир? Нет, в Лондоне и Нью-Йорке¹⁶. И нам сразу ясно, что на мировой арене доминируют вовсе не жители Альп и не евреи, а представители англосаксонских стран¹⁷.

В стародавние времена парижские и лондонские рантье жили на проценты-дивиденды от имеющихся акций. Передавали их по наследству, оставляли детям. Владеть акциями сильных компаний означало вести сытое существование с гарантированным доходом. Скажите, скольких современных рантье, живущих на дивиденды, вы знаете? Я лично – ни одного. При этом биржевые игроки в числе моих знакомых присутствуют. И дело не в том, что капитал, с которым они пришли на биржу, мал и на проценты от него никак не прожить. Дело в том, что за прошедшее столетие кардинально поменялся весь смысл акций. Точнее говоря, его подменили.

Что имеется в виду? Человеку, знакомому с арифметикой, понятно, что общее число акций любой фирмы должно равняться 100 %. Это значит, что общая стоимость компании, то есть всех ее активов (заводов, мебели, материалов и произведенных товаров), должна равняться стоимости ее акций. Первоначальная логика акционирования и была именно такой: вложив доллар в компанию, инвестор получал право на долю ее имущества, равную доллару. В случае плохого хозяйствования стоимость всех активов фирмы снижалась, следовательно, и вложенный доллар оказывался уже 70 центами. При хорошем течении дела, наоборот, становился 1,5 доллара. Но всегда соблюдалось неизменное правило: стоимость акций была напрямую связана с реальной экономикой. А вернее, с реальным положением дел в конкретной компании. Развивалась компания – росла стоимость ее активов; росли дивиденды, выплачиваемые по акциям, – росла и стоимость самих акций. И наоборот.

Казалось бы, что изменилось? А изменилось все! Сегодня практически никто из биржевых игроков не покупает акции для получения дивидендов. Все покупки на бирже делаются для последующей перепродажи и получения прибыли от роста курсовой стоимости акции. Цена акции, обозначенная на ней, является номинальной стоимостью и может быть 10 рублей, но покупать вам ее придется за 100 рублей. При этом покупка будет выгодной, если прогнозируется, что курсовая стоимость, то есть цена, по которой вы ее можете продать завтра, составит 110 рублей. Так биржа и работает. Принцип прост донельзя: дешево купить, дорого продать. И так по многу раз. За месяц, за год, даже за день. От каждой успешной продажи остается прибыль, от провальной операции образуется убыток. Деньги на бирже не зарабатываются, гласит поговорка, они просто меняют хозяев. В этом бесконечном «купи-продай» нет места ожиданию дивидендов. Это уже не первичный фактор, как ранее, а вторичный. Грядет выплата дивидендов – курс акции просто увеличивается на ожидаемую сумму. Прошел срок – курс вновь снижается.

При этом важно понимать, что выплачиваемые любой компанией дивиденды никак не зависят от курса ее акций! Дивиденды платятся из прибыли, которая образуется в результате деятельности фирмы, а не от удорожания котировки ее акций. Сегодня главное – рост или падение стоимости самой акции, а не доход, ею приносимый. Раз дивиденды уже не главное, соответственно, сокращается и средний срок владения акциями одним хозяином: в ХIХ веке это были десятилетия, в середине ХХ века – годы, в конце – уже месяцы, а сегодня недели и даже дни. Еще немного, и счет пойдет на часы или минуты.