Kitobni o'qish: «1917. Разгадка «русской» революции»

От автора

Февраль и Октябрь 1917 года.

Это части одного целого.

Это пули, выпущенные из одного оружия.

Это ступени одной лестницы, ведущие к крушению России.

До сих пор нет ответов на множество вопросов.

До сих пор неясно, как случилось то, что не должно было случиться.

И по сегодняшний день Россия не пришла в себя окончательно от потрясений тех дней.

Ведь и распад СССР в 1991 году является прямым следствием 1917 года.

Мы не узнали правды о тех днях.

Мы не осознали, как и почему рухнуло наше государство – Российская империя.

Мы не усвоили уроков Февраля и Октября.

И катастрофа вновь повторилась, пусть не так кроваво, пусть в щадящем варианте.

А сегодня опять раздаются призывы к решению российских проблем путем революции.

Трагедии забыты, уроки не выучены, жертвы замалчиваются.

Революция – это не радостные демонстранты и не рухнувший «режим».

Революция – это миллионы жертв, это голод и болезни. Это гражданская война, это фронты, куда отправились чуть позже «освобожденные» граждане России.

Никогда больше революция не должна случиться на нашей земле.

А для этого мы должны понимать, как она произошла раньше.

Кто же автор нашей революции?

Разве может у революции быть автор?

Это и есть главная загадка русской революции…

Глава 1
Темный момент в истории русской революции

Октябрь неотделим от Февраля в календаре русской революции совершенно так же, как неотделим в календаре природы. Это два звена одной непрерывной цепи, озноб и язва одной и той же чумы.

А. Керсновский

Плохо иметь англосакса врагом, но еще хуже иметь его другом.

Генерал А. Е. Вандам

Уже более ста лет прошло с момента Февраля и Октября, но до сих пор нет внятного объяснения, как и почему полная сил Российская империя рухнула в небытие. Начнешь изучать историю русской революции – и всюду натыкаешься на сплошные темные пятна. Объяснений событиям тех лет историки придумали много. И о чудо – меняется социальный и политический строй, а вместе с ним меняются и объяснения. Они все такие же солидные и убедительные, но уже диаметрально противоположные. Это как если бы при смене судьи каждый раз менялись бы подсудимый и вся система доказательств. Эти объяснения – они как круги по воде, скользят где-то наверху, а в глубине – тина, мрак и тишина…

Самый яркий пример – приезд Ленина в пломбированном вагоне. Германский шпион Ульянов, говорят нам одни историки, вернулся на родину с немецкими деньгами. Пролетарский вождь, говорят другие, приехал делать революцию. Однако никто не может объяснить, почему Ленин въехал в Россию свободно, почему ему не пришлось проникать в страну по подложным документам. Ведь он же прямо на вокзале призвал к свержению существующего строя, и ему ничего за это не было.

Изучать историю наших революций надо с помощью самого простого инструмента – здравого смысла. Если бы в одночасье умер здоровый, могучий и очень богатый человек, следствие во всех странах велось бы одинаково. Компетентные органы рассматривали бы все версии происшествия, искали мотивы, следы и доказательства. Ни один вариант не сбрасывался бы со счетов под тем предлогом, «что этого просто не может быть». Сыщики в своей работе не имеют права руководствоваться эмоциями, они должны рассматривать факты. Если речь идет о гибели целой державы, факты – это и документы, это и поступки людей.

Если заняться изучением революционного периода нашей истории, то главное чувство, которое охватывает, – это изумление. Такое невероятное количество странных поступков государств, политиков, правительств и партий, сконцентрированных на столь малом отрезке времени, вызывает противоречивые чувства. Однако давайте не будем считать политиков и государственных мужей дураками и простаками. Они не глупее нас с вами. И если их действия кажутся нам странными, значит, мы просто не понимаем их истинных мотивов и целей. Если удивительным образом совпадают по времени ряд серьезных политических событий, не будем считать это просто игрой случая. Будем искать тех, кому это выгодно…

Давайте проведем следствие. Будем рассматривать только факты, а эмоции и стереотипы отложим на дальнюю полку. Тогда и покажется из тени истинный виновник небывалой в русской истории катастрофы…

В удобных недрах «теории заговоров» активно топится правда о причинах, организаторах и спонсорах русской революции. И действительно – как же можно просчитать всю махину революции наперед? Весь калейдоскоп случайностей, человеческих характеров и природных явлений? Какой мозг, какая организация могут это сделать?

Именно так говорят те, кто либо хочет скрыть правду, либо просто не понимает, как делается мировая политика, и потому верит, что революции всегда случаются самопроизвольно, как пожар на складе. Что ни растрата, ни ревизия не бывают причиной воспламенения, что не существует в природе ни поджогов со стороны конкурентов, ни «красных петухов» от завистников, что только короткое замыкание или непогашенный без злого умысла окурок приводят к возгоранию…

Так можно ли просчитать и спланировать революцию?

Конечно, нет! Никто и никогда не планировал революцию как четкую последовательность математически выверенных поступков различных людей или группировок. Но это не значит, что планов устроить внутренний взрыв в России и тем самым «убрать» геополитического конкурента не существовало.

Вам вопрос: разве планируете вы свою жизнь «от корочки до корочки»? В 18 поступаю в институт такой-то на такой-то улице, по математике у меня будет пятерка, по физике – четверка. В 23 оканчиваю вуз, два года буду простым менеджером, потом замдиректора, через пять лет – я директор. В 26 женюсь на блондинке по имени Ирина, заведу двоих детей, двух дочек. В таком-то году Карину, в таком-то Ольгу. В 29 лет куплю себе загородный дом…

Так жизнь никто не планирует – это бред. Жизнь полна множества факторов, которые предвидеть просто невозможно. Никому не под силу такое планирование. Но разве это значит, что вы ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ ПЛАНИРУЕТЕ В СВОЕЙ ЖИЗНИ? Что вы совсем никак не конструируете свою жизнь? Такое утверждение – глупость не меньшая. А ведь именно это и говорят «разоблачители». Раз революцию, как стихию, невозможно предсказать и организовать, значит, вообще никто и ничего для взрыва государств-конкурентов и не делает.

А ведь вы планируете свою жизнь, только не до самых мелочей, а поверху, крупными мазками. Надо получить высшее образование, надо жениться, пора завести детей. Вы сами устанавливаете направление своей жизни и влияете на ее ход. Где-то получается, где-то нет. В итоге ваша жизнь – это процентов на пятьдесят влияние обстоятельств, а на остальные пятьдесят – ваше собственное творение.

Так и организаторы русской революции никогда не планировали ее от начала до конца. Но всегда старались задать событиям нужное направление. Смотрели на складывающиеся обстоятельства, корректировали, меняли, вносили поправки, прокалывались, имели успех и терпели поражения. Революция – это как жизнь. А в жизни всегда есть планирование целей, которое всегда подстраивается и изменяется в зависимости от синусоид, которые выписывает сама жизнь.

В нашей жизни мы используем в своих целях разных людей. Плохо это или хорошо, не важно. Но ведь используем – это факт. Так и спецслужбы работают на разложение противника, на его ослабление годами и десятилетиями. И в этой работе используют массу людей, которые по разным причинам, в силу разных обстоятельств сотрудничают и помогают. Иногда эти помощники даже не понимают, что они делают, никто не объясняет им сути того, что их просят сделать.

Идет борьба между государствами – этого никто не оспаривает. Получилось ослабить противника – хорошо, не получилось – работаем дальше. Полное уничтожение его является недостижимой мечтой и случается крайне редко. Это невероятное везение, это стечение обстоятельств, но и долгая кропотливая работа. Ежедневная и ежечасная.

Русская революция и есть все это вместе. Это именно ТАКОЙ царь во главе страны, это именно ТАКОЕ окружение царя, это горстка безмерно талантливых циников и подонков из революционных партий, это везение одних и фатальное невезение других. Это преступная тупость и подлое предательство, непозволительная вера и ораторский талант. Наша революция – это все вместе. Это десятки тысяч факторов, которые сложились несчастливо для России.

Это – если… если… если…

Но за всем этим нельзя не видеть подготовки и титанического труда разведчиков чужой державы…

…Наша революция состояла из двух этапов, которые ошибочно принято считать отдельными полновесными революциями. Можно с этим соглашаться или нет – начинать все равно придется с Февраля¹. Нам всегда говорили и говорят сейчас, что события Февральской революции просты и понятны: голодные люди вышли на улицы, требуя хлеба, а потом перешли к политическим лозунгам. Так, мол, и пало в России самодержавие. Но простота этой схемы очень обманчива. Например, Павел Николаевич Милюков, один из руководителей Февральского переворота, лидер партии конституционных демократов (кадетов), явно с такой простотой не согласен. Ему, непосредственному участнику событий, написавшему свои мемуары по горячим следам, механизм происхождения Февраля отнюдь не ясен.

«Здесь мы касаемся самого темного момента в истории русской революции», – пишет Милюков, начиная свой рассказ о событиях, положивших начало Февральской революции². Показательно и название главы его книги, откуда взяты эти строки: «Тайные источники рабочего движения»³. Вопрос, как и почему она началась, и есть «самый темный момент» в истории Февральской революции. Это очень странно: начинаешь читать мемуары главных действующих лиц и постоянно натыкаешься на «белые пятна». До этого была в голове полная ясность: хлеб – демонстрации – революция, но вот открываешь мемуары одного из основных «февралистов» – и начинаются загадка за загадкой.

«Некоторым предвестием переворота было глухое брожение в рабочих массах, источник которого остается неясен, хотя этим источником наверняка не были вожди социалистических партий, представленных в Государственной думе»⁴.

Начало перевороту положили рабочие демонстрации, но кто их организовал и почему они начались, Милюкову абсолютно не понятно. Ясно только то, что сами кадеты их не инициировали, не делали этого и все их парламентские союзники по думскому Прогрессивному блоку. Не выводили людей на улицы и эсеры. В этом легко убедиться, полистав мемуары известного нам лидера этой партии Виктора Чернова. После главы о ходе мировой войны и попытках революционеров разных стран найти взаимопонимание, он сразу пишет о своем возвращении в Россию уже после Февральской революции⁵. Соверши столь важное деяние эсеры, они бы трубили об этом на каждом углу: это мы начали процесс, приведший к свержению проклятого царизма!

Не организовывали рабочих демонстраций и большевики, позже приписавшие устами советских историков заслуги организации манифестаций себе. Но они сделают это значительно позднее, когда многих участников событий не останется в живых, а остальные будут писать книги в эмиграции. Поэтому вопрос, кто вывел людей на улицу в феврале 1917 года, будет уже интересен только узкому кругу специалистов, и с красными историками никто не будет спорить. Для истинных организаторов гибели России это было удобно и выгодно – Ленин и его партия делали для них стопроцентное алиби. Хотя опровергнуть ложь совсем не сложно, достаточно спросить, кто из большевистских вождей организовал рабочие демонстрации, приведшие к свержению царизма. Тут и станет абсолютно ясно, что все они сидели по заграницам, ссылкам и тюрьмам, а Владимир Ильич Ленин узнал о «подготовленной его партией» революции из свежих швейцарских газет. И удивлению его не было предела.

Но для нас момент начала Февраля – момент ключевой. Нам важно знать точно, с чего началась гибель Российской империи, а потому наберемся терпения и углубимся в материал. Здесь нас ждут новые открытия. Если быть совсем точным, то логическая цепочка событий должна быть такова: хлеб – демонстрации рабочих – их столкновения с полицией – восстание солдат городского гарнизона – революция. Загадки тут на каждом шагу:

♦ почему рабочие вышли митинговать – неизвестно;

♦ неизвестно, и кто эти демонстрации организовал.

«Ни большевики, ни меньшевики, ни Рабочая группа, ни эсеры, как по отдельности, так и общими усилиями, не смогли вывести на улицу петроградских рабочих», – пишет в своих мемуарах глава партии социалистов-революционеров Виктор Чернов⁶.

Выходит, сами собой рабочие прекратили работу, от скуки нарисовали плакаты и лозунги и, сами не зная почему, двинулись свергать самодержавие. При дальнейшем углублении в хронологию Февральской революции ясности не прибавляется. Никто не может вразумительно ответить на второй ключевой вопрос: кто вывел на улицу солдат?

«Как раз накануне него (выступления солдат. – Н. С.) было собрание представителей левых партий, и большинству казалось, что движение идет на убыль и что правительство победило, – пишет Милюков, цитируя своего коллегу по Думе В. Б. Станкевича, и добавляет от себя: – Но, во всяком случае, закулисная работа по подготовке революции так и осталась за кулисами»⁷.

Вот это уже интересно. Произошла революция, а никто не может толком сказать, как случились ее основные события, приведшие к смене власти в России. Вроде никто не готовил ни рабочих, ни солдат, а они, как по команде, вышли на улицы в нужный момент и тем решили исход дела в пользу переворота. «Руководящая рука, несомненно, была, только она исходила, очевидно, не от организованных левых партий», – делится впечатлениями Милюков⁸. В словах руководителя кадетов чувствуются неуверенность и смущение. Революция свершилась, но ни правые (то есть кадеты и октябристы), ни левые (то есть эсеры и социал-демократы) ее не организовывали. Есть от чего смутиться: ждали «свободы» десятилетиями, а когда она пришла – никто не знает, кому говорить за это спасибо.

Не спасают старые проверенные штампы: если что произошло – это сделали немцы! Удобно, а главное – доказывать ничего не надо. Главное доказательство просто как мир: а кому же еще это было выгодно? С кем мы воевали? С Германией. Значит, все плохое делали именно они. Однако такая простая логика не срабатывает, если внимательно приглядеться к фактам. Ведь наши родные русские рабочие бастовали в феврале семнадцатого не первый раз в жизни. Опыт у них был. К примеру, в Русскую революцию 1905–1907 годов. Однако никто в историографии никогда не писал о том, что Первая революция 1905 года со всеми ее стачками – дело рук кайзеровской разведки. Потому что обвинения германцев в разжигании русского «освободительного движения» в этот исторический период нелепы и смешны. Ведь в 1905 году мотива для подрывных действий у Берлина нет. Такой мотив есть у Японии, поэтому активность революционеров в Русско-японскую войну историки любят приписывать деньгам микадо. А вот с началом Первой мировой войны мотив для подрывных операций у японцев исчезает (они выступают на стороне Антанты), а у немцев появляется – Россия теперь для них противник.

Но вот беда: почерк во всех сомнительных событиях русских революций похожий! Одна рука водила, с одного сценария снималась калька⁹.

И если мы знаем, что первую нашу смуту немцы точно не подготавливали, почему же и Февраль, да и Октябрь мы к ним в актив записываем?

«На Востоке наступили огромные перемены. В марте поддерживаемая Антантой революция свергла царя… Какие были причины у Антанты идти рука об руку с революцией, мне непонятно… Но несомненно, что Антанта надеялась извлечь из революции выгоду для ведения войны…» – это слова фактического руководителя германской армии – генерала Эриха Людендорфа¹⁰.

Зачем нужна революция? Так ведь именно путем революционного взрыва будут уничтожены и Российская и Германская империи…

Февраль организовала не Германия. Почему можно смело так утверждать? Потому, что до сих пор НИ ОДИН ИСТОРИК никогда не обвинял в этом немцев. Немецкие агенты использовали смуту в своих целях – это правда. Если идет толпа пьяных солдат, то почему бы не направить их на погром контрразведки? Или не заставить убивать, как в Кронштадте, не просто офицеров, а «по списку»?! Но это умелое использование сложившихся обстоятельств, которые «складывал» кто-то другой…

В организации Октября германский Генштаб обвиняют все, в подготовке Февраля – никто. И получается очень любопытная картина. Первая, февральская, часть революционного разрушения России в 1917 году как бы «бесхозная». Сама собой получилась. Зато вторая, октябрьская, приписывается немцам. Но Февраль и Октябрь – это звенья одной цепи, это ступени одной лестницы. Это две части одного плана. Если на первых страницах этой книги этот тезис, вам, уважаемый читатель, кажется спорным, то к концу сомнений у вас не останется.

Раз автор один и тот же, а Февраль точно не немецкий, то кто же автор нашей революции?

…Февраль семнадцатого – это странные и таинственные события. Нет авторов, нет причин, но есть катастрофические для страны последствия. Их пока не знает почти никто, они еще не заметны. Кто из радостных демонстрантов в феврале семнадцатого, упоенных происшедшими переменами, мог себе представить, что через полгода мощная русская армия станет толпой мародеров и дезертиров, солдаты начнут убивать своих офицеров, а через восемь месяцев власть в стране захватит кучка фанатиков? В страшном сне не могли увидеть они Гражданскую войну, тиф, голод, разрушенную до основания родную страну и миллионы погибших.

Но «необъяснимые» события начались в истории Российской империи отнюдь не в феврале 1917-го и не закончились еще по сегодняшний день. Словно ядовитая змея, тянутся они с момента Первой русской революции через все тело Первой мировой войны. Ими пропитаны насквозь Февраль и Октябрь. Потом странности и удивительные совпадения понемногу сошли на нет, чтобы, начиная с 1985 года, вновь обильно украсить собой тихую скучную жизнь Советского Союза. И Советского Союза очень быстро не стало…

Так кто же все это организовал, кому обязана Россия неисчислимыми страданиями своих сыновей и дочерей? Для ответа на этот вопрос надо отмотать неумолимо текущее время назад. К началу Русско-японской войны. И нам сразу станет ясно, что будущие хаос и анархия были в России четко организованы. Тем, кто всерьез верит в самопроизвольное начало первой и всех остальных русских революций, следует обратить внимание на один малоизвестный факт. 27 января 1904 года в Санкт-Петербургскую государственную сберегательную кассу обратился вкладчик Филипп Воронов, получивший послание, лейтмотивом которого был истеричный призыв: «Спасайте ваши деньги». Подобные письма (как рукописные, так и отпечатанные на гектографе) внезапно появились в самых разных частях Российской империи и в короткий срок наводнили страну. Авторы листовки пугали: «Министрам нужны деньги на войну с Японией. Они берут наши деньги в сберегательных кассах и дают нам ренту».

Подготовка этой экономической диверсии началась загодя. Стоит обратить внимание, что листовки эти появились в русских городах точно в первый день (!) Русско-японской войны. Значит, тот, кто готовится подорвать финансовую стабильность России, должен был точно знать дату «внезапного» нападения японского флота на нашу эскадру в Порт-Артуре. А ведь письма надо было еще отпечатать, разослать по стране, спланировать их распространение и раздать разносчикам. Одним словом, работа большая и серьезная…

Листовки печатали не зря – во многих местах ситуация быстро стала критической, начался отток денег из сберегательных касс. Особенно сильная паника охватила Варшавскую, Прибалтийскую, Минскую, Виленскую и Гродненскую губернии. Но спокойная и взвешенная политика правительства достаточно быстро погасила ситуацию: вклады выдавались всем желающим, информация же о том, что сберегательные кассы и впредь намерены неукоснительно соблюдать свои обязательства перед вкладчиками, была помещена во всех крупных российских газетах. Сообщения такого рода были вывешены в самих сберегательных кассах, а также в общественных местах. Паника улеглась. Сейчас эту историю о панике вкладчиков в 1904 году рассказывают в современном Сбербанке, акцентируя внимание на сложностях и трудностях, которые эта солидная организация переживала за свою 160-летнюю историю. Вопрос, кто и почему организовал эти трудности, уже не поднимается и не исследуется. И никто не проводит параллелей между акциями, подобными этой, и дальнейшим раскручиванием маховика революции.

Кто же стоял за попыткой вызвать в России экономический коллапс? Первым порывом будет обвинение в адрес Японии. Безусловно, японские спецслужбы руку к ней приложили. Однако самостоятельно они просто не в состоянии были организовать панику такого масштаба хотя бы потому, что не имели в России столь разветвленной сети своей агентуры. Контакты японских спецслужб и русских революционеров ведь еще только начинались. К тому же неожиданная активность японцев в поиске контактов с подрывными элементами могла насторожить русскую контрразведку и предупредить царское правительство о скором начале войны. Ведь попади одна такая листовка куда следует, и весь ход Русско-японской войны мог повернуться по-другому.

Значит – японцам кто-то помогал. Спланировать и организовать все это могли лишь силы, имевшие разветвленную сеть своих людей по всей стране. И это были не революционеры, потому что ряды всех радикальных партий кишели провокаторами, и тогда дата японского нападения сразу стала бы известна царской охранке, а оттуда попала бы на стол руководства армии и флота. Такой утечки допустить было нельзя. Следовательно, структура, разославшая записочки по русским городам, должна была иметь железную дисциплину и в то же время находиться внутри России.

Так кто же так четко и слаженно организовал попытку дестабилизации внутренней жизни нашей страны? Кто помогал японцам в поисках разносчиков подметных писем, начиная раскачивать русскую лодку пока еще мирными средствами?

А за бурным развитием боевых действий Первой мировой войны также осталось не оцененным историками одно очень интересное событие. На фоне разразившейся катастрофы оно казалось маленьким и незаметным, потому никто ему особого внимания не уделил. И зря. Словно в маленьком осколке большого зеркала отразилась в этом событии будущая Русская революция. Ее сценарий и движущая сила проявили себя ровно накануне мирового конфликта – в июле 1914 года. Буквально за неделю до начала неожиданно вспыхнувшего мирового конфликта в столице Российской империи… начались забастовки. Страну, измученную первой русской смутой, удивить стачками было сложно. Привыкли к подрывной деятельности революционеров полиция и охранка, но эти забастовки были действительно необычными. Настолько, что нашли отражение во многих мемуарах. Главной же особенностью этих волнений и забастовок была их таинственность и загадочность. Возникли они без видимой причины, неожиданно, «случайно». Так же внезапно потом и закончились.

Татьяна Боткина, дочь царского медика, расстрелянного со своими венценосными пациентами в Екатеринбурге, упоминает и об этих странных стачках: «Рабочие бастовали, ходили толпами по улицам, ломали трамваи и фонарные столбы, убивали городовых. Причины этих беспорядков никому не были ясны; пойманных забастовщиков усердно допрашивали, почему они начали всю эту переделку.

– А мы сами не знаем, – были ответы, – нам надавали трешниц и говорят: бей трамваи и городовых, ну мы и били»¹¹.

Председатель Государственной думы М. В. Родзянко в своем труде «Государственная дума и февральская 1917 года революция» тоже уделяет этим событиям много внимания: «Петроград в 1914 году, перед самой войной, был объят революционными эксцессами. Эти революционные эксцессы, возникшие среди рабочего населения Петрограда, часто влекли вмешательство вооруженной силы; происходили демонстрации, митинги, опрокидывались трамвайные вагоны, валились телеграфные и телефонные столбы, устраивались баррикады»¹². Родзянко даже указывает нам на время возникновения беспорядков – «во время посещения России представителем дружественной нам державы – Президентом Французской Республики Пуанкарэ»¹³.

Для справки: президент Раймон Пуанкаре приехал в Россию 20 (7) июля 1914 года. Это ключевое время завязывания будущего мирового конфликта. До начала войны всего одиннадцать дней!

«Возлагать венок на гробницу Александра III французскому президенту пришлось под последние отголоски уличной борьбы», – пишет и товарищ Троцкий в своей «Истории русской революции»¹⁴. Посол Морис Палеолог, встречавший в русской столице своего президента, вспоминает: «Возвратясь в Петербург по железной дороге в три четверти первого, я узнаю, что сегодня, после полудня, без всякого повода, по знаку, идущему неизвестно откуда, забастовали главнейшие заводы и что в нескольких местах произошли столкновения с полицией»¹⁵.

Проанализировать причины неожиданной вспышки рабочих демонстраций никто в правительстве не успел. Потом в стране произошли такие потрясения, по сравнению с которыми пара сломанных трамваев показалась золотым веком. Но в конце июля 1914 года у русского руководства эти беспорядки вызвали серьезное беспокойство. Однако из-за начавшейся войны в причинах и организаторах таинственных забастовок русские спецслужбы разобраться не успели. Затем у них появились более важные заботы, потом возникшая революция быстро и эффективно уничтожила сами спецслужбы. Поэтому причину забастовок так никогда и не выяснили. Точнее сказать – не доказали, потому что во всех указанных мемуарах виновные и организаторы называются авторами легко и без промедления.

«Не подлежит никакому сомнению, что и волнения среди фабрично-рабочего класса были результатом деятельности Германского Генерального Штаба», – пишет Родзянко¹⁶. Согласна с ним и Татьяна Боткина, написав о немецком происхождении «трешниц», что давали таинственные агитаторы несознательным рабочим¹⁷. Виновник ясен – это немцы. Снова мы видим это простое доказательство: а кто же еще? Кто может устраивать забастовки в России прямо накануне войны с ней? Конечно, тот, кто готовится на нее напасть, – немцы. И все в этом построении логично и верно, если забыть об одном факте: Германия не готовилась к нападению на Россию!

Ее единственный существовавший военный план (План Шлиффена) этого не предусматривал¹⁸. И зачем ей тогда организовывать демонстрации и битье городовых в Петербурге? Вот к войне с Францией Германия действительно готовилась, поэтому логичнее создать беспорядки в Париже, дестабилизировать промышленность и обстановку именно там. Может быть, опять японцы? Но нет – в Первой мировой войне Япония выступит на стороне Антанты и отнимет у Германии ее китайские владения – Циндао. Противоречий с Россией у нее уже нет. Япония спокойно строит свою империю в Азии. Зачем же ей дестабилизировать обстановку в Петербурге?

А вот у одной державы такой мотив есть. У той, что кропотливо готовит столкновение двух своих геополитических конкурентов: Германии и России. Со всем миром (то есть с Британской империей и ее союзниками) воевать Германия не решится. Поэтому Британия устами главы Форин-офиса сэра Грея создает, тщательно создает у немцев ощущение уникальности момента: только сейчас Англия будет нейтральна, поэтому можно быть жесткими и твердыми. Можно сразу решить сербскую проблему, а заодно и поставить на место Россию и Францию. Для создания этого ошибочного ощущения у германского и австрийского правительства «союзники» готовы на любые трюки. В том числе и на имитацию слабости России путем фабрикации стачечного движения…

Германию на Россию всеми силами натравливали англичане. Именно они и провоцировали таинственные забастовки и волнения. Все это не более чем часть масштабной кампании по дезинформации германского правительства, в которую чуть позже включится даже британский монарх. Цель – развязывание мировой войны.

«Забастовки возникали и организовывались без всяких видимых причин, – пишет Родзянко. – …Однако за несколько дней до объявления войны, когда международное политическое положение стало угрожающим, когда маленькой братской нам Сербии могущественной соседкой Австрией был предъявлен известный всем и неприемлемый для нее ультиматум, как волшебством сметено было революционное волнение в столице»¹⁹.

«Как только была объявлена война, вспыхнул грандиозный патриотический подъем. Забыты были разбитые трамваи и немецкие трехрублевки…» – вспоминает о первых днях начавшейся войны Татьяна Боткина²⁰.

Мы видим интересную картину: буйство забастовок «как волшебством сметено» сразу после начала боевых действий. Но ведь это невозможно. Если бы за подготовкой беспорядков стояли германские спецслужбы, то после начала реальной войны России и Германии их деятельность должна была только увеличиваться и нарастать. А тут она в несколько дней полностью свернута.

Писательница Барбара Такман за свою книгу «Первый блицкриг. Август 1914» получила Пулитцеровскую премию. Такие награды зря не дают. Открываем, читаем: «Престарелый посол граф Пурталес, который провел семь лет в России, пришел к выводу и постоянно заверял свое правительство в том, что эта страна не вступит в войну из-за страха революции»²¹.

Граф Фридрих Пурталес – это посол Германии в России. Насмотревшись на разбитые трамваи, в июле 1914 года он пишет в Берлин, что эта страна, то есть Россия, в войну не вступит. Начитавшись таких писем, немцы и австрияки займут жесткую позицию, что в конечном итоге как раз к мировой войне и приведет. Но ведь не германская же разведка для своего собственного посла устраивает «показательные» забастовки и демонстрации? Значит, не немцы, не японцы. Но кто же тогда выпускает русских рабочих на улицы и раздает им «трешницы», чтобы показать слабость России?

Если нет в этом вопросе у нас пока полной ясности, рассмотрим еще один загадочный случай. О нем говорит нам в своих воспоминаниях глава русской партии социалистов-революционеров Виктор Михайлович Чернов. Были у эсеров теплые взаимоотношения с Партией польских социалистов (ППС). Дружба была долгой и проверенной: вместе разрушали русское государство во время первой революции, вместе убивали полицейских и солдат. Но вот наступает 1914 год, и ситуация меняется.

«…На нас пахнуло чем-то необычным и тревожным от выступления Иосифа Пилсудского в начале 1914 г.», – пишет глава эсеров²². Что же случилось, какая кошка пробежала между революционными партиями? Ничего не произошло, просто глава ППС и будущий глава независимого польского государства прочитал в Париже в зале Географического общества лекцию. И все дело в ее содержании…