Kitobni o'qish: «Прекрасная пленница»

Shrift:

Captured by Her Enemy Knight

«Прекрасная пленница»

Глава 1

Весна 1297 года, Англия

Все обещания были лживыми, Крессида Хау это точно знала, что значительно помогало ей в большинстве случаев. Однако сегодня был, видимо, несчастливый день, сегодня она готова была призвать на помощь и силы небесные, и силы зла – все, что угодно, лишь бы удача была на ее стороне. В глубине души она понимала, что надеется зря, и не потому, что давно перестала молиться, а потому, что шесть месяцев назад помешала убийству. Она сохранила жизнь человеку, которого ей приказал уничтожить жестокий убийца. Ей всегда удавалось выполнить все, как надо, но не на этот раз. Нет, нельзя сказать, что она ошиблась, – такого с ней не случалось. Она просто не подчинилась приказу. И теперь разъяренный мужчина ищет ее, чтобы наказать.

Уйти от него не удастся, ведь он работает на Ворстоунов – самую могущественную из семей, из-за чего у этого человека, помимо жестокости и безграничной ненависти к людям, были еще и средства, и огромные возможности. К тому же он – ее отец и единственный близкий родственник.

Крессида шла вперед, пробираясь сквозь толпу людей, осторожно ступая по шатким доскам и низко опустив голову. Она следила, чтобы капюшон не открывал лицо, – ей ни в коем случае нельзя быть узнанной.

Дело совсем не в том, что она женщина. Любой, осмелившийся приблизиться к ней с непристойными намерениями, сразу об этом пожалеет. Сейчас ей надо быть осторожной и внимательной, ее не должен увидеть никто из тех, кто знает в лицо. И, самое главное, избежать встречи с отцом.

Хорошо, что у нее есть лук – его любимое оружие, сделанное им самим. Сэр Ричард Хау, англичанин. Она провела годы, обучаясь владению оружием, многими видами, кроме меча. Этот кусок железа ей не нужен, когда есть лук и стрелы. Особенно хороши те, что она смастерила лично в долгие часы одиночества и размышлений. Отец скрывал ее от людей, и она провела в уединении много лет, весь период взросления, пока не превратилась из ребенка в женщину. За это время она видела лишь нескольких знакомых отца, строго им отобранных.

В жизни Крессиды все было только так, как желал отец. Он растил ее с целью сделать оружием в своих руках – ловким, умелым, подчиняющимся безоговорочно, она не имела права задумываться над тем, допустимы ли с этической точки зрения его приказы. Она всегда склонялась перед его волей.

Она выпустила стрелу, не попавшую в цель, тем самым сохранив жизнь намеченной жертве. Ее поведение стало неожиданностью как для отца, так и для нее самой. Она содрогнулась, увидев выражение лица Ричарда. Проявление жалости в ее случае было худшим поступком, чем изгнание Богом ангелов с небес. Теперь и она изгнана, отец отказался от нее, как от дочери, оставаясь лишь командиром, дающим поручения. Он был для нее всем, жизнью и смертью, единственным человеком, который помогал избежать поражения и выстоять в любой ситуации. Теперь же их встречи прекратились, а общение ограничивалось перепиской. Так он давал ей задания. Это продолжалось уже несколько месяцев. Потеряв доверие, она боялась лишиться всего, что у нее осталось, поэтому выполняла все требования.

Кроме последнего. Приказ пришел вскоре после того, как распространились слухи, будто отец похитил ребенка, чтобы вырастить его и воспитать по своему усмотрению. Крессида была уверена, что это ложь, но все же решила узнать правду и проследить за отцом. Путь ее лежал к причалу. Она намеревалась встретиться с отцом, посмотреть ему в глаза и убедить принять ее обратно.

Сначала надо было подыскать убежище, где можно скрываться в течение дня и наблюдать. Оно должно быть таким, чтобы окрестности были у нее как на ладони, она же сама оставалась невидимой. К счастью, место было знакомым, и она представляла, откуда удобно следить за кораблями и людьми. Это была последняя из рощ, оставшихся у небольшого порта. Она бродила здесь вот уже три дня.

Крессида спряталась за дерево, чтобы проверить, не следят ли за ней, и несколько минут стояла, слушая удары сердца, затем ловко забралась на одну из веток и огляделась. Здесь можно переждать, не опасаясь быть замеченной. Ее почти скрывала густая листва, ветка росла достаточно низко, чтобы спрыгнуть без опасений получить травму, и отсюда видно людей, поднимающихся на борт торгового корабля, уходящего во Францию. Дувр входил в группу городов Пяти портов и был обязан предоставить корабль королю в любое время, когда тому потребуется.

Оказавшись в городе, Крессида первое время с интересом разглядывала лица людей, но вскоре это занятие ей наскучило и одолела усталость. Ее утомили задания и разъезды, необходимость постоянно прятаться, надоели драки и нападения. Отец решил наказать ее и отомстить за непослушание. Он подослал наемных убийц, которых она милостиво оставила в живых. Отец хотел лишить ее жизни, она знала точно, один из парней ей признался. И об этом говорили другие воины.

Крессида села на ветку, прислонилась к стволу и закрыла глаза. Как же она устала. Из порта не выходил ни один корабль, можно спокойно подождать. С годами она научилась использовать каждую минуту свободного времени для отдыха. Скоро ей опять предстоит драться. Она уверена, что убийцы будут появляться снова и снова.

Что же до смерти, ее Крессида не боялась, ведь она не жила с самого рождения. Беспокоила лишь утрата любви и доверия отца. Их необходимо вернуть. Возможно, он отбыл во Францию раньше, еще до того, как она пришла сюда. Впрочем, едва ли, она моложе и более ловкая наездница. К тому же его сопровождает многочисленная охрана. Нужно просто подождать.

Крессида открыла глаза и вновь опустила тяжелые веки. Корабли оставались на местах, среди людей на пристани не видно отца со свитой, значит, можно отдохнуть. Всего несколько минут…

* * *

Лодыжку сжала крепкая мозолистая рука. Неужели она заснула?

Крессида оттолкнула ее ногой и потянулась за оружием. На ветке висел лук, под плащом спрятаны ножи, но до них не успеть добраться.

Перед ней стоял сильный мужчина, настоящий воин, и он казался ей смутно знакомым.

– Не думал, что ты совершишь ошибку, и я схвачу тебя.

Каштанового цвета волосы и синие глаза, сверкающие торжеством победы. Волевой подбородок покрыт темной щетиной. Он был высок и широкоплеч, руки огромные и мускулистые. Элдрик из Хоксмура был великаном среди людей. Ему не надо было подходить ближе, Крессида узнала бы его издалека.

– Ты? – прохрипела она.

– Я. – Губы его изогнулись в ухмылке.

Крессида выбросила руки вверх, ухватилась за ветку и ударила мужчину ногами в голову. Он ослабил хватку, дав ей возможность вскарабкаться на ветку выше. Элдрик быстро пришел в себя и схватил жертву за другую ногу. Крессида попыталась оттолкнуть его, но добилась лишь того, что рухнула вниз. Он вовремя отреагировал и оказался прямо перед ней. Удар локтем в шею, и он сместился в сторону, но и она сама потеряла равновесие. Потянувшись за луком, она упала на землю. На мгновение показалось, что она не может дышать. Сгруппировавшись, она через голову перекатилась дальше от него. Пальцы мужчины скользнули по ее плащу, но не успели ухватить – Крессида встала на ноги. Он сделал выпад, но ей удалось увернуться и схватить его за запястье и локтем дважды ударить под ребра. С удовольствием заметив, как он ловит ртом воздух, она бросилась прочь, надеясь скорее смешаться с толпой.

Развевающийся плащ сослужил ей плохую службу. Элдрику удалось поймать его в воздухе и потянуть на себя. Она упала на спину и увидела нависший кулак. Перекатившись в сторону, избежала удара. Кулак врезался в землю, она даже увидела пару царапин на коже. Другая рука потянулась к капюшону, он сорвал его и прорычал:

– Женщина.

Большие голубые глаза, чуть приоткрытый рот. Никто до сего времени не видел ее такой. Убийца не может быть слабым и уязвимым, как она сейчас.

– Мощи Христовы, – пробормотал мужчина и отстранился.

Крессида воспользовалась замешательством, ударила его в нос и замахнулась вновь, но он поймал ее кулак и заставил опустить руку, а следом закинул и зажал над головой и вторую. Из носа воина текла кровь, растрепавшиеся волосы прилипли к вспотевшему лицу. Попасть в руки Элдрика из Хоксмура было самым настоящим провалом, только этот рыцарь и мог ее поймать.

Пульсация в висках, боль в горле и под ребрами подтверждала, что все происходящее ему не снится. Женщина перед Элдриком не сводила с него голубых глаз, такого светлого оттенка он никогда не видел. Лицо с правильными чертами обрамляли золотистые кудри, буйство которых плохо сдерживали многочисленные косы. Кожа ее, удивительно, не была бледной, что говорило о долгом времени, проведенном на солнце, хотя весна только начиналась. Высокие скулы, пухлые губы нежно-розового цвета.

А дальше…. Фигура женщины, над которой он навис, удерживая руки над головой, была поистине великолепной. Небольшого роста, тонкокостная и словно воздушная, она таила в себе огромную силу. Соблазнительный изгиб талии, красивая грудь, округлые бедра – и все это обтянуто кожаной одеждой воина. Он заметил несколько пришитых ремней, удерживающих нож и кинжал, рукоятки которых врезались в ногу. Нож, спрятанный в сапоге, теперь валялся в грязи неподалеку. Лук упал вместе с ней с дерева, и стрелы разлетелись в разные стороны.

Женщина-воин. Это не укладывалось у Элдрика в голове, он не мог вообразить, что такое возможно. Несколько месяцев он искал Лучника – своего заклятого врага, убийцу друзей. Он видел его всего несколько раз, прячущимся в листве деревьев. Но ему не приходило в голову, что это может быть женщина. Элдрик тряхнул головой.

Лучник – Лучница – не собиралась сдаваться, она извивалась, пытаясь вырваться, и смотрела на него так, будто была ошеломлена тем, что ее поймали. Не меньше, чем он своим открытием.

В голове Элдрика зашумело, замелькали слова, будто повторяемые кем-то в голове снова и снова: «Лучница. Женщина. Его товарищей убила женщина. Красивая женщина».

На несколько мгновений Элдрик даже ослабил хватку, и она чуть не вырвалась. Он навалился на нее всем телом и замер, удивившись неожиданной покорности. Сделав над собой усилие, он отогнал неуместные фантазии.

Много лет он сражался за интересы короля Эдуарда, был посвящен в рыцари, затем стал шпионом. Во время кампании короля против Шотландии встал на сторону своего господина, потому что считал его дело правым. В одном бою стрела задела его правую руку и попала в прикрывавшего спину друга. Следом еще одна убила Майкла. Элдрик тогда долго оглядывался, пытаясь понять, кто же стреляет из лука, ведь у всех воинов в руках мечи, но так и не разглядел. Ему пришлось дать приказ к отступлению.

В следующем бою все повторилось. Стрела задела правую руку. На этот раз Элдрик сумел заметить фигуру на дереве. Меч в руках умелого воина несет смерть каждому, кто осмелится приблизиться. Но вот опять стрела, и Филипп, идущий за ним, падает и корчится от боли. Элдрик склонился над умирающим другом в отчаянии, что должен оставить его, чтобы поймать убийцу. Пылая гневом, он бросился искать Лучника, но тот исчез.

С того дня Элдрик был не простым рыцарем короля Эдуарда, у него была благородная цель – он поклялся поймать Лучника и уничтожить убийцу друзей. И вот Лучник стал его добычей, его пленником.

Справедливость восторжествует, когда король сгноит ее в Тауэре, хотя он предпочел бы сам отомстить и казнить ее.

– Ты делаешь мне больно, – возмутилась женщина.

Глаза ее стали еще больше, рот соблазнительно приоткрылся. Она должна просить о милости, а он откажет. Она не заслужила снисхождения.

– Что? И это говоришь ты?

– Я не могу дышать. – Она нахмурилась, и между бровей появилась морщинка.

Лучница… Женщина. Он воин и рыцарь, его обязанность защищать. Элдрик приподнялся и отпустил ее руки. Боже, что же он делает? Что?

Ее кулак врезался в нос Элдрика с такой силой, что перед глазами вспыхнули звезды, а потом стало темно. Чувствуя, что женщина выскользнула из-под него, он сделал над собой усилие, открыл глаза и схватил ее за ногу. Едва дотянувшись до оружия, она рухнула на землю и осталась лежать неподвижно. Элдрик подполз ближе, перевернул ее и положил руку на грудь. Сердце билось, но женщина была без сознания.

В голове опять закружились звуки, в его мир проник шум толпы, людской гомон. Элдрик поднялся, взяв женщину на руки, и прижал к груди. В следующую секунду в душе появилось чувство уверенности в том, что он поступает правильно, ему радостно оттого, что она рядом. И Элдрик решительно сделал шаг вперед.

Глава 2

Лучница очнулась, когда он заканчивал привязывать ее вторую руку к кровати. Она дернулась, чтобы освободиться, но было поздно. Ноги тоже были крепко связаны, во рту плотный кляп, нечего и пытаться крикнуть. От ощущения беспомощности в глазах девушки вспыхнула ненависть. Ее непокорность заставила рыцаря содрогнуться и одновременно вздохнуть с облегчением оттого, что он успел лишить ее возможности сопротивляться. Женщина, вероятно, была еще полна сил и намеревалась вступить с ним в борьбу.

Элдрик с детства был крепким и рослым. Родители часто шутили, что его оставил на пороге их дома могучий дуб. Будучи крупнее остальных детей, он старался не забывать о своей силе и том вреде, который может ненароком причинить. Если его приятели перепрыгивали ручей с разбега, то он просто перешагивал. Он не мог позволить себе раскачиваться над водой, держась за прикрепленную к ветке дерева веревку, потом прыгать в воду и веселиться, как остальные. Она рвалась под его весом, более того, ветка тоже ломалась. Как и все остальные, когда он пытался забраться на дерево.

Только в бою Элдрик мог дать волю своей силе, только на полях сражений ему не надо было постоянно себя сдерживать. Сложнее всего приходилось в помещении. Низкие потолки и дверные проемы, узкие коридоры – все доставляло неудобства. Кладовки он ненавидел. За обедом приходилось сидеть в конце стола, занимая место троих.

Только в битве он обретал свободу и… в своем воображении. Многие месяцы он рисовал себе картины победы и уничтожения Лучника. Враг невелик ростом и слаб по сравнению с ним, но ведь и все остальные были такими. Он дал себе слово не использовать всю силу еще до того, как понял, что Лучник – женщина. Потом он сорвал капюшон и… увидел потрясшую его красоту.

Удивительная женщина. Достойный противник. Его разбитый и отекший нос был тому свидетелем. Когда она вырвалась, выскользнула из-под него, он хотел лишь не дать ей сбежать, и в мыслях не имел ничего иного. Подойдя ближе к потерявшей сознание девушке, он некстати вспомнил о прошлом, видения возникли в его памяти и будто насмехались над ним.

Лучница даже не пришла в себя, когда он нес ее по улице. Он время от времени поглядывал на нее, отмечая, как прерывисто дыхание, как дрожат ее ресницы. Это волновало, мешало сосредоточиться и думать о главном. О том, что перед ним человек, убивший его лучших друзей и, несомненно, еще немало англичан. Элдрика злило, что враг его – красивая девушка и что он не может оставаться равнодушным к ее красоте.

– Даже не пытайся вытолкнуть кляп языком, – грозно произнес он, глядя на пленницу исподлобья. – Лишь усилишь жажду, а я не собираюсь давать тебе воды.

Она бросила на него ненавидящий взгляд.

– Так-то лучше, – усмехнулся Элдрик.

Лучница принялась дрыгать ногами и сбросила на пол покрывало.

– Знай, из комнаты тебе не выйти, даже если каким-то чудом сможешь ослабить веревки. Ты останешься здесь так долго, как я пожелаю.

Они могут укрыться только здесь.

Много раз за последние месяцы Лучница была совсем близко, но схватить ее не удавалось – противник ускользал в последнюю минуту. Сегодня, направляясь в рощу, он думал только о том, что когда-то ему должно повезти. Он больше не станет выжидать удобного момента и колебаться. И у него получилось. Подойдя сзади, он схватил врага за ногу.

Будь Лучница мужчиной, он непременно выиграл битву и приволок бы его к причалу. Попавшимся на пути стражникам он объяснил бы, что идет купить телегу или веревки. Потом он связал бы заклятого врага и отправил в Лондон, к месту казни. Элдрика не беспокоило, в каких условиях тот будет находиться, он думал лишь о том, что, наконец, выполнил клятву.

Лучник оказался женщиной, упавшей без сознания из-за того, что он не смог сдержать силу. Пробраться в порт с ней не удалось бы, поэтому он решил принести ее сюда, где их никто не найдет.

Он дрался с женщиной! Невозможно поверить. Не будь она такой ловкой, убить ее он смог бы одним ударом. Внезапно мысль привела рыцаря в ужас.

На улице за ним бежали дети, их болтовня действовала на нервы, он даже хотел рявкнуть на них, но сдержался, ведь подобные действия недопустимы для рыцаря и агента короля. Пусть лучше дети считают его чудовищем. Он ведь не сможет объяснить, что воплощение зла не он, а эта хрупкая девушка. Тогда она выглядела скорее жертвой. Красивая внешность могла сбить с толку любого и, конечно, не оставила его равнодушным, а мастерство воина стало неожиданностью.

Элдрик поморщился, вспомнив, что натворила Лучница. Он не должен ее упустить, она понесет наказание. А пока ему предстояло найти место, где спрятаться.

Он принял решение и зашел в первый попавшийся трактир, где оплатил лучшую комнату на первом этаже. Она была довольно большой, чтобы можно было развернуться, и не заставленной мебелью, что тоже было преимуществом. Единственная кровать была крепкой и легко выдержит его вес.

Ни в одном из всех рассматриваемых им ранее вариантов Лучник не оказывался девушкой, которую он вынужден будет привязать к кровати. Слова, удары, раны и сломанные кости – все так и осталось в его фантазиях. Как ужасно поймать противника и не иметь возможности дать волю гневу. В мире Элдрика было только добро и зло, хорошее и плохое, правильное и ложное – нет середины, нет полутонов. Совершивший зло должен быть наказан. В связи с тем, что ему предстояло наказать женщину, возникало немало вопросов. «Господи, помоги мне!»

Стараясь не рассматривать ее фигуру, Элдрик потянулся и выдернул кляп.

– Теперь говори.

Крессида провела кончиком языка по пересохшим губам. Элдрик. Ее Элдрик. Так близко она видела его лишь однажды, на Рождество в Суоффхэме. Она наблюдала за ним издали, но он неожиданно пригласил ее на танец. Тогда, отправляясь развлечься и желая оставаться неузнанной, она покрасила волосы в темный цвет и надела маску, но сердце ее бешено колотилось, в точности как сейчас.

– Говорить? Зачем? Ты схватил меня, связал. – Она придала лицу возмущенное выражение. – Я непорочная девица, прошу, не причиняй мне вред. Моя семья даст тебе столько серебра, сколько захочешь.

– Даже не пытайся, – прорычал Элдрик.

– О чем ты? – Она старалась выглядеть растерянной и наивной, хотя никогда такой не была. – Я ничего не сделала. Я…

– Ничего? – Он вскочил и навис над ней, с трудом сдерживая гнев. Глаза его горели ненавистью. Женщина опустила голову и прижала к подтянутым коленям, защищаясь от удара в живот. Элдрик глухо застонал и отступил. Она забыла, что разбила ему нос и глаз? Нанесла удар по шее локтем так, что остался большой синяк, а завтра все его лицо будет фиолетово-красным. Удары ее были жестоки, но их мало для победы. – Не пытайся, я говорю.

На этот раз удивление ее было искренним. Крессида не понимала, что он имеет в виду.

– Думаешь, я буду тебя бить? – Брови его поползли вверх.

Она не думала, действовала инстинктивно – многолетняя привычка. Вне поля боя Элдрик, видимо, аккуратно обращался со своим телом, берег его. Она наблюдала за ним и видела рядом с женщинами – пока хватало сил наблюдать. Он был сдержан, руки распускал редко. Дамы, похоже, казались ему странными существами и мало для него значили. Крессида перевела дыхание, ощутив знакомое жжение обиды в груди.

– Откуда мне знать, что у тебя на уме? – Она постаралась вложить в слова больше презрения, и ненавидела себя за это. Ненавидела за боль прошлых обид, которую не должна была испытывать. – Я впервые тебя вижу!

– Спасибо за ложь. Это еще раз напомнило мне, кто ты такая. – Он выхватил кинжал из-за пояса и приставил к ее горлу. – Даже не дрогнула? – с издевкой в голосе спросил он. – Напрасно думаешь, что я ничего тебе не сделаю. Последние несколько месяцев я мечтал прикончить тебя.

– Ты не сможешь ударить женщину. – Она знала это точно, потому что следила за его жизнью несколько лет.

– Ты же сказала, что впервые меня видишь.

Когда же она оставит эти хитрости?

Лезвие холодило кожу, но только и всего.

– Рыцарь не сможет обидеть даму.

Элдрик убрал нож, но глаза его по-прежнему сверкали.

– Рыцари уже не так благородны, как раньше. Это качество лишнее на поле битвы. И нам обоим хорошо известно, то ты не просто дама.

Элдрик тщательно скрывал, что всегда старался чтить рыцарский кодекс чести, даже исполняя гнусные поручения Эдварда. Но эта женщина не заслужила благородного отношения.

Крессида до сих пор ощущала боль в голове, появившуюся после того, как ударила противника в нос, и в ноге, которой отбивалась. Потом она упала и потеряла сознание, прежде несколько раз с трудом вздохнув, борясь с невыносимым давлением в груди. Обычные женщины лишаются чувств по причине слишком туго затянутого корсета, а не из-за падения с дерева в попытке скрыться бегством. Они не знают, что такое боль от удара, не говоря о том, каких сил требует драка с великаном-воином. Она, конечно, не из их числа. Лишь однажды она отправилась на праздник, где танцевала с мужчиной, больше из любопытства и желания понять, наделена ли качествами обычной женщины.

– Я не простолюдинка. – Крессида вскинула голову. Она росла такой, как хотел отец, делала все, что он желал. – Если хочешь получить много монет…

– Монет? Ты отлично знаешь, мне нужна твоя жизнь.

Она знала, но у нее были совсем другие планы.

– Прошу, выслушай меня. – Страдания на лице были совсем не поддельными. – Я дам тебе много монет. У меня есть семья. Если отпустишь меня, я принесу сколько скажешь.

– Ты начинаешь опасную игру, женщина. Напрасно ведешь себя так, будто мне неизвестно, кто ты и чем занималась. Ты моя добыча, теперь твоя жизнь в моих руках.

Жизнь и раньше ей не принадлежала. Отец растил ее один. Десять лет скрывал девочку от людей, она жила в аббатствах, но в тот день все изменилось для них обоих. Отец стал брать ее с собой в поездки, причем ей запрещалось снимать капюшон, скрывавший лицо почти полностью. Он учил ее следить за людьми, наблюдать, а иногда и воровать. Крессиде не доводилось встретиться с врагом, но она часто бывала в лагере англичан. Там она впервые увидела Элдрика. Ее поразила вовсе не мощь его фигуры, к тому времени она повидала многих мужчин, и среди них тоже попадались богатыри. Внимание привлекло то, что он насвистывал мелодию. Она никогда не слышала музыку, не бывала на фестивалях и праздниках. В аббатствах день за днем проходили в уединении, монахини даже редко разговаривали друг с другом, в том числе и с ней.

Сначала Крессиду шокировала лагерная суета и шум, но со временем она привыкла. Элдрик был для нее особенным человеком, мелодии, которые он насвистывал, казались ей сказочно красивыми. Она стала тайно наблюдать за ним, и это скоро вошло у нее в привычку. Благодаря высокому росту его было видно издалека, да и слышно, ведь он много смеялся и шутил. Занимался то одним, то другим у шатра, у палаток, почти постоянно насвистывая. Вероятно, уверенный в своей силе, он чувствовал себя свободно в этом мире. А она подумала, будь у нее привычка насвистывать, отец вырвал бы ей язык.

Именно благодаря отличительным чертам Крессида смогла отыскать его спустя годы, ее подтолкнул к этому уже не детский восторг, а влечение молодой женщины. Потом она получила от отца очередное задание – найти и уничтожить шпиона Эдварда, которым и был Элдрик.

– Что ты собираешься со мной сделать? Вернее, с той, за которую меня принимаешь? – Крессида заговорила тише, видя, как перекашивается от злобы его лицо.

– А как ты думаешь? Я искал тебя много месяцев, как в таком случае поступают с врагом? Ты отправишься в Тауэр, а потом на плаху. – Он улыбнулся лишь одними губами. – Вижу, до тебя, наконец, дошло.

– Не знаю, за кого ты меня принимаешь. Сначала напал на меня, связал и хотел изнасиловать, теперь говоришь, что хочешь лишить меня жизни. Полагаю, ты ошибся, сэр.

Стук в дверь заставил подпрыгнуть от неожиданности их обоих. Крессида подтянула руки к себе, и спинка кровати заскрипела.

– Сиди тихо и не двигайся, – предупредил Элдрик. – Это, видимо, принесли то, что я просил.

Воспитанная в строгих воинских правилах, Лучница определенно так и должна поступить, но простая женщина воспользовалась бы случаем, чтобы позвать на помощь, поэтому Крессида сделала вид, что собирается кричать.

– Думаешь, это поможет? – Элдрик угадал ее мысли.

Он прав. Человек за дверью может и не поверить в ее невиновность. Однако сейчас ей больше пользы принесут действия согласно избранной роли испуганной женщины.

– Отпусти меня! – выкрикнула Крессида.

– Даже не надейся, – с усмешкой ответил Элдрик, открыл дверь и вышел.

Вскоре он вернулся с лоханкой воды и полотенцами. Оставил все на тумбочке и снова вышел, затем пришел с большим подносом, полным еды, который поставил на стол. Она была тренирована и умела несколько дней терпеть голод, но от появившихся в воздухе ароматов вкусных блюд и эля ее рот мгновенно наполнился слюной. Элдрик посмотрел на поднос, перевел взгляд на пленницу и ухмыльнулся.

– Не думал, что тебя так легко сломать.

– Тебе уже это удалось. Разве рыцарю дозволительно связывать женщину?

– Да, если он знает, чего от нее ожидать. Пол в этом случае не имеет значения. – Он окинул взглядом ее тело, задержавшись в некоторых местах. Глаза его стали темными и бездонными, Крессида даже поежилась от ужаса и пожалела, что сбросила покрывало – слабая защита, но она не позволила бы так пристально ее разглядывать. Сейчас она чувствовала себя слабой и беззащитной.

В первую очередь Элдрика интересовали не ее прелести, а крепость веревок, удерживающих руки и ноги пленницы. И все же он не смог не отметить для себя необыкновенный цвет ее глаз и волос, проникшие в комнату солнечные лучи осветили лицо и россыпь веснушек на носу и несколько едва заметных шрамов. Он залюбовался своей пленницей, невольно сравнивая ее с другими женщинами.

Под его взглядом Крессида напряглась и немного изогнулась, пытаясь принять более привлекательную позу. Интересно, видит ли он в ней женщину, или она остается для него убийцей товарищей по оружию. Самым разумным сейчас будет не отступать от роли, а потом попытаться сбежать.

– Ты ошибаешься, если думаешь, что тебе нужна я. А ведь человек, которого ты разыскивал, на свободе и может принести немало вреда людям.

– Конечно, тебе остается только лгать мне и дальше, ведь оружия у тебя нет. Что ж, повесели меня, расскажи еще что-нибудь, времени у нас много. – Он улыбнулся, будто ее речь его действительно забавляла, лишь щека едва заметно дернулась, давая понять, что каждое слово его по-настоящему ранит. Он кивком указал на поднос с едой. – Я могу насытиться, а ты будешь голодать. Я могу сходить в уборную, а ты будешь испражняться под себя. Ты не сломлена, нет, это не моя цель, но поверь, я доставлю тебя туда, где тебе следует находиться.

Словно в доказательство собственных слов, он скинул куртку и бросил на стул, но та приземлилась на пол. Смочив водой полотенце, принялся тщательно обтирать лицо и руки, со стороны могло показаться, что он поглощен лишь этим процессом. В комнате повисла напряженная тишина, было лишь слышно, как льется в лоханку вода с отжимаемого могучими руками полотенца.

Крессида привыкла к отцу, его интригам и заданиям. К тому, что он не замечал ее до тех пор, пока возраст не стал подходящим для обучения воинскому делу. Он был жестким во всем как в словах, так и в поступках.

Элдрик совсем не похож на отца, но в ее жизни есть только один мужчина, с которым можно было его сравнить. С другими она не общалась, лишь наблюдала издалека и не представляла, чего от них ожидать.

Смог бы Элдрик перерезать ей горло тем ножом, которым угрожал? Или зажать нос и рот мокрым полотенцем и держать, пока она не задохнется?

Внезапно он обернулся через плечо и посмотрел прямо ей в глаза. Крессида не отвела взгляд, она смотрела так, будто мужчина ей безразличен, однако приложила немало усилий, чтобы не дать сердцу забиться быстрее и выровнять дыхание. Решив, что этого мало, она придала лицу скучающее выражение, ощущая, как по телу распространяется жар, вероятно вызванный приближением Элдрика на опасное расстояние. С этим ей не удалось справиться. Она так давно была влюблена в него, что теперь, когда он оказался рядом, совладать с собой не находила сил.

Фыркнув в ответ на ее взгляд, он снял рубаху и бросил на тот же стул. Она так же сползла на пол. В полнейшей тишине он окунул полотенце в воду, отжал и приложил к лицу.

За многие годы наблюдений за ним Крессида изучила все его привычки, характерные жесты и движения, но никогда не видела так близко. Даже в одежде он производил впечатление человека мускулистого, но ее воображение не могло нарисовать истинную картину. Широкие плечи все в бугорках мышц, позвоночник как граница, разделяющая спину на две части, сужающиеся к талии тугие ягодицы, обтянутые бриджами. Крессида с трудом сглотнула и перевела дыхание. Как она могла осмелиться драться с ним и надеяться, что сможет сбежать? Перед ней великолепный представитель рода мужчин, воплощение силы и выносливости.

Будь он для нее лишь противником, она не смогла бы его остановить, длинные руки позволяли дотянуться быстрее, чем она успела бы среагировать и выхватить кинжал. Не говоря уже о силе в ближнем бою. Нет, одолеть его можно только стрелой из лука.

Эта мысль совсем ее не радовала. Значит, есть способ его убить, а раз так, им может воспользоваться кто угодно.

Услышав бормотание, Крессида подняла глаза. Элдрик, ругаясь, ощупывал нос. Он опух еще сильнее, хотя едва ли был сломан.

– Твой нос сломан? – спросила девушка, пусть он ее враг, но она не желает ему зла.

Элдрик шевельнул губами и бросил полотенце в лоханку.

– Ты была бы рада добавить себе еще один трофей?

Трофеи для хвастунов. Они также могут быть лестным напоминанием любителям хранить их в доме и погружаться в сентиментальные воспоминания о днях минувших. У нее нет ни друзей, среди которых хочется выделиться, ни дома, где все это хранить. А даже если бы и был дом… Все лишнее для дела, даже простое кольцо, было для нее под запретом. Она сомневалась, что жизнь ее будет настолько долгой, что останется время предаваться воспоминаниям. И такой, что о ней впоследствии можно будет вспоминать с благодарностью.