Kitobni o'qish: «Вестник Зла. Герои Хаула. Книга 1»
Пролог
Огромный демон в два человеческих роста шагал по темному коридору дворца. Ладонь с когтями сжимала кровоточащий кусок чьей-то плоти. На полу за демоном оставались капли крови. Прежде чем они высыхали от жара камней и воздуха, их слизывало шестиногое существо, похожее на собаку. Цербер. Он шел за демоном, вопрошающе глядя на руку хозяина. Цербер обливался слюной и недовольно скулил, но спорить с хозяином за еду не смел. К тому же пес прекрасно понимал, куда они идут. Он сам был из этого места, которое покинул, став победителем не в одной схватке.
Демон прошел через распахнутую дверь в обширный зал пещеры. Это был низший уровень замка. Посреди пола зияла большая яма с отвесными стенами. В них виднелись множество маленьких тоннелей и ниш, закрытых решетками. При звуке шагов демона в темноте ниш загорелись сотни красных глаз.
– Время обедать, – злорадно воскликнул демон и дернул рычаг. Решетки поднялись, и из всех ниш в яму хлынули различные демонические существа. Красные и черные тела монстров смешались в одну кучу. Они нападали друг на друга, убивали и ели.
Демон оглядел толпу и сощурился. Король приказал ему проследить, чтобы пленница поела. Так где же она? Демон фыркнул и откусил кусок мяса, который сжимал в руке. Ему всегда нравилось наблюдать за кормежкой низших демонов.
Из небольшой ниши стремительно выскочил маленький силуэт и бросился к дерущимся монстрам. Он ловко уворачивался от когтей, клыков и хвостов. Сталь сабли заскрежетала, отразив удар когтей. Послышался вой раненого низшего демона, решившего напасть на маленькую фигурку.
– А вот и светлокожая, – ухмыльнулся демон. Он оторвал от мяса небольшой кусок и бросил вниз.
Силуэт на мгновение замер, а потом ринулся на упавший кусок. Среди кучи монстров изящный силуэт был едва различим. Каждый демон был крупнее и сильнее его. Силуэт подбежал к куску мяса и схватил его. В этот момент капюшон плаща спал с головы и показались короткие светлые волосы и заостренные уши. На мгновение голубые глаза посмотрели на стоящего наверху высшего демона. И в этих глазах были холод и ненависть.
– Король передавал тебе привет, – оскалился демон.
Эльфийка ничего не ответила и ринулась обратно к своей нише. Она едва увернулась от когтистой лапы беса, перескочила через упавшего замертво цербера и достигла убежища.
Юркнув в узкий проход, девушка свернулась калачиком. Она исподлобья глядела на происходящее перед ней. Там более сильные демоны рвали слабых на части. Когда кто-то пытался засунуть нос в ее дом, девушка рычала, скалила зубы и показывала саблю. Этого хватало, чтобы попытки достать ее из узкого прохода прекращались.
Послышался голос демона. Заклинание разорвалось в яме. Фиолетовый магический огонь опалил монстров. Запахло жженой шерстью и плотью. Монстры бросились в укрытия ниш и тоннелей. Решетки вновь опустились. В яму спрыгнул цербер демона полакомиться тем, что не успели съесть остальные.
Девушка выдохнула и посмотрела на еду, которая сегодня ей досталась. Она вгрызлась зубами в кусок плоти, и кровь потекла по подбородку. Эльфийка ела со стеклянными глазами. Мысленно она была не здесь. Она была там, где трава зеленая, а в небе светит солнце. В далеком прошлом, где ее любили. Где она была наивна и беспечна.
Глава 1. Одрелоун
– Нине-е-ль! Нинель! Опять ты здесь? Сколько раз тебе повторять: для эльфийки, гуляющей одной, эта граница леса опасна, – эльф-пограничник был вне себя от гнева. – Горные чудовища не дремлют! Тебе двадцать восемь лет, а мозга как у птички.
Хотя мужчина понимал, что в двадцать восемь лет эльфы еще совсем дети.
Пограничник продолжал грозить девчонке различными чудищами, только та его уже не слушала. С улыбкой на лице и хитрым блеском в голубых глазах она развернулась и ушла вглубь леса, имя которому – Одрелоун. Обитель эльфов, выгнанных людьми с южных земель континента на север после кровопролитной войны. На многие километры растянулся древнейший лес у подножия величественных гор с белыми шапками вечных снегов на вершинах.
Нинель, златовласая эльфийка, шла по лесной тропе, недовольно бурча. Ей вновь не дали полазить по скалам и выйти за границу леса, хотя она уже считала себя вполне взрослой и самостоятельной. Великие горы были опасным местом, поэтому ее прогоняли оттуда прочь, но именно по этой причине они так сильно привлекали Нинель.
Тропинка, по которой шла Нинель, постепенно спускалась вниз, по крутым обрывам и острым камням, и терялась где-то внизу ущелья. На дне сверкала в лучах солнца широкая горная река. Нинель спустилась к ней, и ее мгновенно окутало прохладой. Эльфийка вдохнула свежий влажный воздух и, ловко прыгая по скользким камням, направилась на противоположный берег, где виднелась тропа, ведущая в сердце Одрелоуна.
Нинель прошлась по лесу, избегая встречи со знакомыми, и ненадолго остановилась возле тотемов, посвященных богам стихий. Она низко поклонилась идолам. Особо почитаем ею был Эфирис – тотем стихии воздуха. Нинель отрезала небольшим ножичком прядь своих волос и, прочитав молитву, пустила их по ветру. Подхваченные магическим потоком, они унеслись в небесную даль.
«О, великий Эфирис, отец всех ветров, дующих по просторам Хаула, принеси мне известие о матери», – прошептала она просьбу в небо, вдохнув глубоко воздух. Ветер лишь взметнул ее плащ, принеся прохладу надвигающейся осени. Нинель взгрустнулось. Ее мать – Свеана – покинула ее давным-давно. Она вышла за пределы Одрелоуна, словно завороженная и уходила все дальше, игнорируя оклики пограничников. Те выбежали за ней, но словно натолкнулись на невидимую стену и упали на землю. Эльфы видели, как Свеана направилась к отряду орков, возникших словно из ниоткуда. Они пели песню, зазывая эльфийку к себе, и лишь она подошла, пелена тумана накрыла их всех, и они исчезли. Больше Свеану не видели. Никто. Нигде. Никогда.
Эту историю рассказывал ей дядя, ведь Нинель была тогда совсем маленькая и сама не видела, как это произошло. Говорят, орки провели какой-то обряд и смогли похитить ее из леса магией. В тот момент Нинель осталась сиротой, ведь ее отец погиб в Нирельской битве за несколько лет до этого. Такое редко бывает среди эльфов, чтобы ребенок остался без родителей. Сейчас Нинель жила с дальними родственниками – троюродными тетей, дядей и братом. Тетя Дельмира работала алхимиком, дядя Надрион любил артефакты прошлого и охотился за ними по всему Хаулу, а их сын Оверли работал конюхом, и был старше Нинель на несколько десятков лет. Он полюбил ее, как родную, и взял на себя все заботы по ее воспитанию.
Солнце начало клониться к закату. Сегодня будет полнолуние, которое считается священным. В такие ночи эльфийская магия приобретала наибольшую силу, черпая энергию из лунного света. Эльфы пели песни Акиме – богу лунного и звездного света, и весь Одрелоун наполнялся потоками магии, которую можно было ощутить кожей. Лес набирался силой и мощью, чтобы противостоять холоду севера. Зимой в Одрелоуне было тепло благодаря этой магии, и самые лютые морозы обходили лес стороной. Перед границей стояла такая плотная завеса магической силы, что даже холодный восточный ветер, изредка дувший с далекого моря, не проникал меж ветвей.
Еще утром Оверли позвал Нинель на празднование Полной Луны, и сейчас она шла к Главному Западному Святилищу. Свет костра среди деревьев возвестил, что ее путь вот-вот окончится. Послышались песнопения. Нинель ускорилась, ветки приветливо раздвинулись перед ней, и она вышла на поляну на вершине каменистого склона. Ровная площадка рядом с древним святилищем была покрыта мягкой травой, а вокруг вздымались ели и торчали валуны. Возле пирамидального строения горел большой костер, а вокруг собралось множество эльфов, которые дружно пели песню, восхваляя богов. Среди них сидел рыжеволосый эльф – Оверли.
– Нинель, иди ко мне, – заметив сестру, позвал Оверли. В его голосе было заметно недовольство.
Нинель села рядом на бревно и вытянула ноги ближе к костру, ощущая его согревающее тепло.
– На тебя жаловался учитель ткацкого ремесла, – сощурившись, осмотрел сестру эльф. – Говорит, что ты не посещаешь его уроки.
Нинель попыталась пропустить вопрос мимо ушей, только осуждающий взгляд Оверли заставил ее сдать позицию.
– Да, иногда я прогуливаю, – призналась она.
Оверли схватился за голову.
– Что же мне делать с тобой? – жалобно простонал он. Оверли никак не мог подобрать нужный ключик к сердцу Нинель, чтобы добиться послушания и прилежности.
– Научи меня махать мечом! – Нинель вскочила с места и подобрала палку. Эльфийка сделала несколько взмахов и, пританцовывая, начала кружиться, словно отбивалась от невидимых врагов.
Эльфы весело захлопали в ладоши в такт ее движениям, а музыкант, играющий на флейте, постарался подобрать музыку. Нинель кружилась, скинув плащ, и ее короткое сюрко, разрезанное по бокам до бедер и прихваченное на поясе кожаным ремнем, переливалось в такт движениям, открывая стройные ноги, одетые в мягкие штаны песочного цвета. Другие девушки в прекрасных платьях и накидках подхватили ее танец и закружились вокруг костра.
Остальные эльфы запели песни для Акимы, наполняя воздух переливчатыми молитвами, восхваляя луну и звезды, усиливая их сияние. По всему лесу слышались такие песнопения, возле всех пирамидальных святилищ, с прозрачными, перламутровыми вершинами из магических кристаллов. Они собирали свет звезд, превращали в магическую энергию, накапливали ее внутри святилища, а после рассеивали по Одрелоуну.
Нинель ощущала магическую силу, окутавшую все пространство вокруг. Она беспечно предавалась танцам, вбирая в себя эту энергию, отчего ее кожа приобрела внутреннее свечение. Когда ее ноги уже не двигались от усталости, а дыхание сбилось, она отошла от костра и уселась рядом с Оверли. Тот еще пел молитву, однако ее темп замедлился и перешел в шепот. Обряд близился к завершению, и голоса Ловцов Акимы, как называли молящихся эльфов, потихоньку затихали.
Магическая сила сливалась с Нинель, подстраиваясь под нее, и вскоре перестала чувствоваться совсем. Энергия растеклась по телу и обновила его. Нинель перепоняла радость и безмятежность. Ей хотелось остаться здесь еще, только Оверли поднялся и махнул рукой – пора уходить. Нинель блаженно потянулась, вдыхая свежий воздух, и вскочила с земли. Пора, значит пора.
На следующий день Оверли ушел в конюшни. Нинель сделала все обязанности по дому и пошла к своему любимому дереву. Это был огромный старый роук, верхушка которого терялась где-то в небе.
Нинель провела рукой по гладкой коре и почувствовала теплоту могучей жизни, текущей глубоко в белом теле древа. Роук отозвался на приветствие. Нинель улыбнулась, когда легкая вибрация энергии отдалась в ладони. Эльфы с рождения могут общаться с растениями. Словами растения не говорили, у них был свой язык, который интуитивно понимали все эльфы, легко читая информацию об окружающем мире из переливов различных образов и чувств. Используя это умение, эльфы создали в лесу сеть оповещений и передавали информацию на расстояния в считаные минуты.
Нинель попросила роук помочь ей подняться, дерево подхватило ее веткой за талию и подняло. Оказавшись на верхнем ярусе ветвей, эльфийка вдохнула прохладный воздух и с восхищением взглянула на лежащие перед ней земли. На километры вокруг простирался Одрелоун. Кое-где виднелись поляны с домами эльфов и кристальные верхушки святилищ. Стекая вниз по склонам гор, лес сменялся полями плоскогорья с небольшими перелесками, валунами и неглубокими озерами. Там уже был Джеоран – государство людей. По его гористым землям ходили стада оленей с пастухами, где-то были деревни и города.
Плоскогорье пересекала река Ревун, петляя меж каменистых холмов. Она текла в море на востоке и разделяла земли на две половины. А за рекой виднелся главный Джеоранский тракт – торговый путь соединяющий межгорье и другую часть Хаула за Гномьими горами. И там тоже были владения людей.
Четверть века назад по Джеоранскому тракту вместе с людьми ушли эльфы, чтобы принять участие в битве близ реки Нирели, далеко на юге от Одрелоуна. Это был поединок между добром и злом: эльфы, люди, гномы сражались с орками и гоблинами, пришедшими из-за Нирели. Там погибло много эльфов, в том числе и отец Нинель. В те времена она была еще совсем малышкой и не понимала, почему отец оставил их с матерью одних. Сейчас Нинель стала старше и осознала, почему тогда многие эльфы ушли на войну. Ведь без их помощи люди бы не справились, и кто знает, что могло бы быть в мире сейчас.
Нинель сидела и смотрела, как по дороге, проходящей за рекой, идут обозы и путешественники. Их неясные темные фигурки едва просматривались с такого расстояния.
«Из года в год одна и та же картина в это время, – думала Нинель. – Вроде сейчас как раз сбор урожая, может, что-то выросло у людей в полях. Наверное, в городе Лоране какой-то праздник в честь этого».
Она печально вздохнула. Ей всегда хотелось побывать на таком празднике. Посмотреть на жизнь людей, на мир, а главное – побывать в южном городе Виаласте, в котором можно найти все, что только пожелаешь. Красоту этого города воспевали в песнях. Шикарная библиотека, лучшие школы магии и боевых искусств – это те богатства, которые влекли Нинель. Она часто мечтала о путешествиях и приключениях, и ей тоже бы хотелось стать великим героем. Нинель погрузилась в мечты о своих великих подвигах, которых никогда не было. Когда же она вновь бросила взгляд вдаль, то дорога уже опустела.
Вдруг шквалом налетел порыв ледяного, пронизывающего ветра, растрепав плащ эльфийки и сбросив капюшон с головы. Нинель удивилась, ведь южные ветра не частые гости в Одрелоуне. К тому же, сегодня была безветренная погода.
И тут ей в глаза ударил яркий свет. Он волной прокатился от Джеоранского тракта до Одрелоуна, перекрыв сиянием весь остальной мир. Он ослепил Нинель, и ей пришлось зажмурить-ся. А когда она открыла глаза, свет исчез. Яркая вспышка длилась мгновение. Нинель оторопело оглядела тракт, виднеющийся вдалеке меж каменистых холмов. Вспышка родилась на одном из них, Нинель была в этом уверена. Как была уверена и в том, что в эпицентре ослепляющей волны света мелькнул темный силуэт. В памяти словно отпечатался неясный образ человека в плаще с капюшоном, стоявшего среди камней на вершине холма.
«Интересно, что это было?» – взволнованно подумала Нинель. И тут она поняла, что это была чья-то магическая энергия. Нинель вспомнила, как на уроках ей рассказывали, что некоторые эльфы обладают даром видеть эту энергию, и, похоже, это случилось сейчас с ней.
«У кого может быть такая чистая сила? И что тогда это такое? Или кто? Неужели среди людей появился сильный светлый маг?» – эти мысли проносились в голове, пока Нинель пораженно глядела на холм и опустевший тракт. В душе появились смятение и неуверенность, так не свойственные беспечной девушке.
Небо окрасилось закатными красками, а Нинель все сидела и думала о странной вспышке света. Образ темного человека не давал ей покоя. Ничего не сходилось, мысли запутывались, и целостная картина не складывалась. Ее знаний не хватало, чтобы разгадать эту загадку. Ее владение магией были на уровне молитв и мантр, и она даже не представляла, что могло вызвать такой бурный всплеск магической силы. Темный силуэт в самом сердце вспышки заставлял думать, что эта сила принадлежит живому существу. Но почему темный образ? Почему черный силуэт в плаще? Было ли это случайностью или предзнаменованием судьбы?
Нинель помотала головой, пытаясь отогнать ненужные мысли, терзающие ее фантазии, в которых она уже мчалась навстречу приключениям в поисках обладателя этого света. Она встряхнулась и попросила дерево опустить ее вниз.
Она шла к дому и рассеяно глядела под ноги. Нинель поняла, что хочет уйти из леса, умчаться отсюда на поиски чего-то. С ней такое было впервые. Она и раньше мечтала о приключениях и путешествиях, и в этих мечтах она часто покидала свой лес. Но сейчас было именно желание уйти. Что-то тянуло из леса в большой мир, наполняя сердце щемящей болью потери.
Только она не могла все бросить – здесь у нее были друзья, и расставаться с ними не хотелось. Как только Нинель думала о том, что нельзя покидать лес, как чувство поехать к людям становилось просто невыносимым. У нее учащался пульс, и щемило в груди.
Нинель остановилась и бросила взгляд в сторону границы леса. Было бы очень самонадеянным уйти сейчас, без посторонней помощи, вещей и денег. Что случалось с теми, кто выходил из леса? Маму украли орки, значит, они могли украсть и Нинель. Хотя говорили, что это был странный случай, ведь не так просто подойти к эльфу незамеченным. Прекрасный слух, и умение общаться с растениями не давали врагам подкрадываться незаметно. Тем более орки были шумными, враждебными существами. Хуорны не оставили бы эльфийку без поддержки, увидев рядом с границей такой вопиющий беспорядок. Эти живые деревья рьяно охраняли границы Одрелоуна, не впуская чужаков.
Нинель с болью в сердце вновь вспомнила эту историю и постаралась заглушить навязчивое чувство. Она не повторит ошибку матери, не выйдет из леса, ведомая непонятной силой. Только не так. И только не в одиночку.
* * *
Осенняя ярмарка при Одрелоуне шла полным ходом. Нинель стояла на вершине ели, разглядывая издалека суету торговли. Большой обоз расположился на границе Одрелоуна. Нинель с замирающим сердцем наблюдала, как эльфы тоже раскинули ярмарочные шатры и палатки рядом с людьми, не собираясь для торговли пускать чужаков в лес. Ей очень хотелось подойти ближе, но пограничники не пускали эльфийских детей к людям. Закон издали сотни лет назад, когда после ярмарки недосчитались ребятишек. Жадные люди украли их и продали где-то на юге. Эльфы это не забыли, и закон соблюдали по сей день. Когда эльфийке исполнится полсотни лет, только тогда она будет считаться достаточно взрослой и достаточно чтобы выйти к людям.
Солнце поднялось высоко, его лучи уже не грели. Нинель поежилась от холодного ветра и спустилась. С тех пор, как ее посетило желание уйти из леса, прошло две недели, и оно так и не исчезло. Нинель жила с постоянным беспокойством, часто уходила в раздумья и прислушивалась к сердцу. А оно твердило – надо идти далеко за пределы Одрелоуна и искать нечто важное. Нинель не понимала к чему это все, но сердце звало, кричало, и она ощущала почти физическую боль. Эльфийка усмехалась, думая, что птицы, улетая осенью на юг, испытывают такие же чувства.
Может, есть возможность сбежать из леса, присоединившись к странствующим торговцам? Нинель тряхнула головой, отгоняя прочь эту нелепую мысль. Да и зачем она ищет способ сбежать?
Со злости топнув ножкой, Нинель взяла волю в кулак и начала думать о том, чтобы пойти на занятия по истории. О том, как она усердно будет впитывать рассказы учителя, записывать имена и события древности, запоминать самые великие битвы прошлого.
Нинель шла в сторону школы, когда до ее ушей донесся разговор.
– Твари совсем распоясались возле Гномьих гор. О чем думает бородатый народец? Неужели их совсем перестало волновать, что происходит на поверхности?
– Да нет, я думаю дело в спорной границе с Карболдом.
Нинель тихо обошла скальный выступ и, притаившись за камнями, вслушалась в разговор. Беседовали два эльфа, обычные обитатели леса, судя по одежде, один был магом, другой учителем в Военной школе. Скорее всего, они пересеклись по дороге к ярмарке.
– Люди рассказывают о темном призраке в ночи, призывающем зло, – усмехнулся маг.
– Эта история уже давно ходит среди людей, – кивнул учитель. – Они его называют… Как же на их языке звучит? Запамятовал.
– Да брось, – махнул рукой маг. – Зато в этом году у них интересный товар. Я прикупил книжку по травам юга, обошлась мне в целое состояние, но действительно того стоит. Там даже есть вшитые гербарные образцы!
«Расскажите еще что-нибудь интересное!» – нахмурилась Нинель. Ей совсем не интересно, что за книжки купил маг, а вот темный призрак в ночи щекотал любопытство. Почему взрослых совсем не интересовали такие байки?
– Обязательно посети палатку с травами! – продолжал маг. – В этом году много южных товаров, обоз пришел издалека. Еще заметил интересные экземпляры кольчуги – проверь их на качество. Только поспеши, они сегодня последний день! Завтра уже уходят – хотят выбраться из межгорья, пока перевал не замело снегом.
Нинель нетерпеливо выглянула из-за камня. Эльфы распрощались и пошли каждый своей тропой. Нинель поджала губы. Жаль, ей не удалось услышать что-то стоящее. Кроме темного призрака в ночи. Одни эти слова вызывали трепет. Что за история может скрываться за этими словами? Эльфийка закусила губу и пошла в школу.
Нинель прилежно отсидела уроки. Она с усердием записывала на бумаге конспекты, слушала истории тысячелетней давности. Когда начало темнеть, учеников отпустили. Нинель запихала конспект в заплечный мешок и вышла из школы. Сумерки уже уступали место ночной тьме, и пора было домой. Однако Нинель потянуло еще раз посмотреть на ярмарку.
В ярмарочном лагере играла музыка, в центре горел огромный костер, возле которого плясали люди. Гулянка была в разгаре, и к людям из леса выходило все больше эльфов, словно граница между двумя разными народами стерлась в праздничном огне. Нинель с завистью смотрела на торжество с высоты той же ели, на которой она стояла утром. Как же ей хотелось туда, аж сердце разрывалось!
И тут Нинель осенило – а что ей мешает присоединиться к празднику? Кто заметит ее в той толпе? Неужели она, эльф, не сможет пройти к шатрам незамеченной? Граница выпустит ее, а там дело за малым!
Нинель спустилась с ели и направилась к окраине леса, прячась среди стволов деревьев, кустов и камней. Горный лес неплохо скрывал ее передвижение, и вскоре она присела возле колючих зарослей пограничных кустов. Самое сложное началось сейчас, когда между шатрами и лесом было открытое поле. Нинель подняла руку над травой, спрашивая растения о передвижении других эльфов рядом с ней. Она не могла услышать или увидеть других эльфов – они хорошо скрывались среди деревьев с помощью навыков бесшумной ходьбы. Зато растения ей рассказали обо всех, кто направлялся в сторону ярмарки. Нинель заинтересовалась группой эльфов правее. Они шли чуть шумнее, возможно, это была компания друзей, решивших неплохо провести время. Эльфийка тихо пошла к ним, накинув капюшон плаща.
Когда колючие кусты расступились перед Нинель, она впервые шагнула за границу леса и пошла по полю. Ветер подул в спину, словно подгоняя. Сердце билось со всей силы и ноги дрожали, но она продолжала молчаливо следовать за группой эльфов. С каждым шагом Нинель все больше захватывало чувство восторга. И вот наконец она вступила на территорию ярмарки и веселье толпы поглотило все ее внимание.
Люди и эльфы пели и танцевали, пили эль и вино, рассказывали друг другу истории, проводили состязания в воинском искусстве и не только. Впервые за свою жизнь Нинель услышала речь людей – она неплохо знала их язык, но редко на нем говорила. Всеобщий язык людей, на котором разговаривали в Хауле, эльфы изучали еще в раннем детстве, наряду с гномьим и орочьим.
Увидев соревнования в стрельбе из луков среди людей, она с восторгом бросилась к ограждению, пробираясь в первые ряды. Люди и эльфы подбадривали участников, смеясь, когда кто-то промахивался по мишени. На ярмарке находились в основном торговцы, а не воины, поэтому мастеров-лучников было не так много.
Нинель с восхищением наблюдала за темноволосым мужчиной, который руководил состязанием. Она никогда не видела людей так близко и поразилась, насколько он отличался от изящных и стройных эльфов. Он был большой и широкий, словно медведь. Человек решил показать пухленькому торговцу, как стрелять из лука. Он натянул тетиву, отправил стрелу в полет и попал в цель. Нинель пискнула от эстетического удовольствия, глядя на его движения и мускулы. Эльфы захлопали, послышались одобрительные возгласы. Мужчина с улыбкой повернулся к зрителям и раскланялся. Нинель нетерпеливо запрыгала на месте – как же ей хотелось показать свое мастерство! Но ей нельзя быть узнанной сородичами, и она лишь разочарованно насупилась, выпятив нижнюю губу.
Нинель отвернулась от лучников и решила прогуляться по ярмарке. Она продолжала ходить в капюшоне, чтобы ее никто не узнал. С лица не сходила улыбка, а сердце ликовало от счастья. Она бегала от палатки к палатке, от стола к столу, от ограждения к ограждению, пыталась везде успеть и все посмотреть. Главный костер горел ярко, и возле него собралась целая толпа эльфов. Вокруг было много костерков поменьше, где сидели в основном люди. Нинель встала возле одного из них и прислушалась к разговору.
– А затем толпа гоблинов в ужасе стала удирать от нас! – рассказывал один мужчина. – Когда наш командир догнал их вожака, поднял на копье и поскакал дальше – видели бы вы рожи этих тварей!
Люди смеялись, слушая историю.
– Брехня! – возразил другой человек. – Да чтоб поднять гоблина на копье, это ж какую силу надо?
– Зуб даю, что было именно так! – вскочив с места, прокричал рассказчик.
Нинель слегка опешила от такой яркой вспышки негодования, ведь эльфы были более сдержанные.
– Чем так удивлен, эльф? – послышался голос сзади.
Нинель резко обернулась – ведь говорили не на эльфийском. Она так увлеклась, что забыла об осторожности и подпустила к себе близко человека. Им оказался тот самый воин, который учил всех стрелять из лука. Нинель смутилась и ее щеки запылали.
– Просто любопытно. – Она отвела взгляд. Нинель впервые заговорила с человеком на их языке.
– Или ты эльфийка? – уточнил человек, стараясь под капюшоном разглядеть собеседника.
– Эльф, – буркнула Нинель, вспоминая, что человеческие мужчины не особо жаловали женщин.
– Ой, прости, – замахал руками человек, – но у вас эльфов не всегда можно понять, где мужик, а где баба.
Нинель удивленно глянула на него из-под капюшона. Баба? А, точно, это же они так называют женщин, проявляя пренебрежение и указывая им на более низкий статус.
Нинель кивнула, принимая его слова.
– А ты неразговорчив, – протянул мужчина. – Мне показалось или ты еще подросток?
– Удачного вечера. – Нинель отвесила легкий поклон и поспешила уйти.
После разговора с человеком она занервничала, однако покидать праздник не торопилась. Нинель продолжала ходить меж торговых лавок и шатров, и старалась быть еще незаметнее. Но через несколько минут, Нинель почувствовала, как ее кто-то схватил за локоть и потащил в один из шатров. Она рванула вбок, но рука человека сжимала крепко. Она глянула и ахнула – это был тот самый мужчина. Нинель стояла совсем близко к нему, в пустом шатре, где больше никого не было. В голове сразу мелькнула мысль: вот сейчас ее точно украдут, зачем она нарушила закон?
– Тсс, – шикнул незнакомец. – Я не сделаю тебе ничего плохого.
– Тогда зачем ты меня сюда затащил?
– Ты – подросток, – заявил человек, и Нинель опять дернулась, пытаясь убежать. – И я это заметил. Думаешь, никто другой не заметит, если ты и дальше будешь ходить с капюшоном на голове?
Нинель перестала вырываться и глянула на человека исподлобья. Мужчина отпустил ее.
– Вот видишь, я не причиню тебе вреда, – подняв руки, сказал мужчина. – Я никогда не видел эльфийского ребенка так близко, потому что знаю ваши законы. И знаю, что вам до пятидесяти лет нельзя выходить из леса к людям. Но ты здесь, и мне это нравится.
– Почему? – Нинель не понимала, чего от нее хочет этот большой человек.
– Потому что ты нарушил закон, – рассмеялся мужчина. – Ты не испугался. И я понимаю причину – тебе было любопытно, не так ли?
Нинель молча глядела на человека.
Мужчина вздохнул. С эльфийскими детьми было так же трудно, как и с человеческими.
– Я просто хочу, – начал он, – чтобы ты подольше посмотрел праздник и принял в нем участие. Как тебя зовут?
Помолчав, Нинель ответила:
– Нарэл.
– Очень хорошо, Нарэл. Меня зовут Ханок. – Он отвернулся и подошел к какому-то мешку. – Держи шлем и плащ.
Нинель вылупила глаза на протянутые ей вещи:
– Зачем?
– Прикинешься человеком, и никто не заметит твоих… ушей.
Среди эльфов принято было если не сторониться людей, то относиться к ним настороженно и не слишком доверять. Поэтому Нинель никак не ожидала помощи от человека.
Ханок заметил ее замешательство.
– Бери, говорю! Я ж для тебя стараюсь.
Нинель замерла в нерешительности. Если она снимет капюшон при нем, это выдаст, что она девочка. Единственное, что ей пришло в голову, это надеть шлем прямо на капюшон плаща.
Мужчина рассмеялся. Шлем был великоват и больше походил на ведро на голове с прорезью для глаз.
Нинель забрала плащ из рук человека и полностью замоталась в него.
– Теперь я похожу на безродного бродягу, – произнесла она, оглядывая себя и поправляя огромный шлем.
– Зато тебя никто не узнает, – сказал Ханок. – Как только соберешься уйти – верни мне вещи.
– Обязательно, – ответила Нинель, и ее глаза засветились счастьем. Она стрелой выскочила из шатра, а вслед раздался хохот Ханока.
Нинель теперь смелее ходила по ярмарке, и не боялась, что ее кто-то узнает. Только шлем постоянно сползал на глаза, и его приходилось поправлять. Но Нинель знала, что сможет пробыть на ярмарке до конца. Изредка она видела, что Ханок наблюдает за ней, но был ненавязчив и больше не подходил к ней. Нинель не понимала поведение человека, но была благодарна ему за помощь.
Постепенно праздник заканчивался, и толпа стала расходиться. Нинель пыталась разыскать Ханока. Она пошла к тому шатру, где мужчина дал ей маскировку, но никого в нем не обнаружила. Тогда Нинель положила плащ и шлем на видное место на землю, в надежде, что Ханок их найдет. Она приподняла полог шатра и глянула на затихающее веселье. Главный костер уже почти догорел, и возле него сидели несколько особо пьяных мужчин и нескладно горланили песни. Нинель улыбнулась – люди умели быть беззаботнее эльфов.
Сегодня была невероятная, волшебная ночь. Она ближе познакомилась с людьми, и они ей понравились. Нинель с тоской подумала о том, что завтра опять идти в школу, слушать скучные лекции, и все мечты останутся лишь мечтами. Она никогда не испытает момента приоткрытия неизведанного.
Сердце кольнуло – чувство поиска вновь напомнило о себе. Нинель опустила полог и осталась в шатре. Возможно, она сделала опрометчивый шаг, но этой ночью в лес она не вернулась.
Наутро торговый обоз уехал прочь от Одрелоуна.
* * *
Когда повозки выехали на Джеоранский большак, обоз разделился на две части. Одна направилась в столицу, а вторая – в сторону Воющего перевала. Люди попрощались друг с другом, пожелали хорошей дороги, и разъехались в разные стороны.
