Kitobni o'qish: «Мимикрия: Ирбис», sahifa 4
Феодал улыбнулся. Женщины были его слабостью, а в обществе этой он с трудом мог собраться с мыслями. Она видела это и беспощадно пользовалась растерянностью мужчины, еще больше распаляя его.
– Мне показалось более уместным быть кровожадным зверем, – резко закончила она и отвела гипнотический взгляд.
– Справедливо, но почему нельзя было просто превратиться в птицу и улететь?
– А что бы выбрали вы: сутками махать крыльями, выбиваясь из сил, или плавно покачиваться в трюме грузового судна? – насмешливо спросила Ирбис и отвлеклась на пробежавшую по дереву белку.
Освободившись от умопомрачительного взгляда, Марон пришел в себя и задал следующий вопрос.
– А кто такой Амок?
– Подлец, – изменившись в лице, сказала девушка.
Эта перемена в настроении очень заинтересовала Марона.
– И чем же он заслужил такую нелестную оценку? – осведомился собеседник.
– Поверьте, когда вы с ним познакомитесь, дадите еще более нелестную, – подмигнув, ответила девушка.
– В этот замок проникнуть незаметно практически невозможно. Ведется круглосуточная охрана, – сказал мужчина, указав в просвет между деревьями, где видно было, как идет мимо пара патрульных, – На каждой вышке стоят по три стрелка, – продолжал он, указывая на ближайшую смотровую башню. В каждой спальне есть шнурок, потянув за который можно вызвать охрану.
– Это все не поможет против невидимок Амока, – отрезала Ирбис.
Она перевела взгляд с башни на тарелку с выпечкой. К тому времени слуги закончили накрывать на стол и удалились. Ирбис глубоко вдохнула аромат еды и начала перевоплощаться. Изменения были так стремительны, что Марон немного опешил, увидев на противоположном конце небольшого стола копытное животное с закрученными рогами. Никогда раньше Феодал не видел такого диковинного зверя. Его окрас был пестрым и разнообразным.Светло-коричневая спина отливала шелковым блеском, черные полосы по бокам, словно мазки сухой кисти на холсте, белый живот и ребра смотрелись очень контрастно. Завершали картину красивые черные рога с белым рисунком.
Животное обошло стол по кругу и внимательно обнюхало поданные блюда и напитки. Когда рогатое создание закончило исследовать содержимое тарелок, перед Мароном снова появилась Ирбис.
– Что это было? – пораженно спросил мужчина.
– Хотела убедиться, что еда не отравлена, – кратко объяснила девушка и принялась есть.
Несмотря на голод, Ирбис ела аккуратно и сдержанно. Марон наблюдал за ее манерами и они, как и все в магической девушке, казались безупречными.
– А что это было за животное? – поинтересовался Марон.
– Газель, – небрежно ответила гостья.
Утолив голод, Марон отвлекся от завтрака и спросил:
– Так почему моя охрана не остановит воинов Амока?
– Потому что человеческий глаз не видит его бойцов. Только обоняние травоядного животного способно уловить их запах, – серьезно сказала Ирбис.
Марон откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на девушку. В иных обстоятельствах он бы подумал, что его разыгрывают. Даже в легендах опытный Феодал не слышал о невидимых воинах. Но перед ним сидела девушка, в магических способностях которой соневаться не приходилось. А значит, в мире есть много того, о чем он не имеет понятия. Возможно, дикие западные земли полны колдунов и волшебства.
Увидев сомнение на лице собеседника, Ирбис положила локти на стол и приблизилась к Феодалу.
– В одном далеком месте, окруженном суровыми скалами, есть равнина и лес. Там водятся животные с уникальными защитными свойствами. Завидев опасность, они выделяют особое вещество, запах которого действует на всех хищников ослепляющее. Каким-то образом запах влияет на восприятие. Глаза видят зверька, но голова отказывается принимать сигнал. Этих удивительных существ зовут Лунги. Они достаточно маленькие и юркие. Местные жители не без труда научились добывать мускус Лунги для того, чтобы их охранники становились невидимыми. Стоит человеку намазаться мускусом, и он невидим для всех, кроме косуль, лосей, слонов и других травоядных с острым обонянием.
С трудом концентрируясь на рассказе девушки, Марон наблюдал, как подвижная мимика Ирбис выражала то беспокойство, то серьезность.
– Боюсь, что слона в караул я поставить не смогу. На востоке их добыть довольно сложно, но пара Лосей, думаю, влезет в холл, – заулыбался Марон.
Все, что говорила Мимик, казалось ему красивой сказкой и по какой-то непонятной причине не вызывало реального беспокойства. Возможно, виной всему была гормональная буря, вызванная надвигающейся влюбленностью.
– Вы напрасно не воспринимаете меня всерьез, – оскорбилась Ирбис, – Когда придет Амок, я скроюсь без труда, а вас не спасут ни слоны, ни лоси.
От воспоминаний о старом враге у Ирбис испортилось настроение. Внешне она выглядела спокойной, но стала гораздо менее разговорчивой.
После завтрака Марон лично проводил гостью в новую спальню. По приказу Феодала, девушке было выделенно несколько самых роскошных комнат в основном крыле. От обладательницы гипнотических глаз хозяина замка отделяла лишь каменная стена. Мужчина намеренно поселил гостью по соседству.
Пока Ирбис принимала горячую ванну и приводила себя в порядок, Марон нервно прохаживался по кабинету. Дайнагон делал доклад о том, как идут дела на новых шахтах, но Феодал ничего не слушал. Наоборот, отвлекающий от внутренних переживаний голос советника раздражал руководителя.
– Я хочу взять отпуск на месяц, – прервав помощника на полуслове, заявил Марон.
– Понимаю, с чем связано ваше желание, но сейчас самое неподходящее время,– начал отговаривать Феодала Дайнагон.
– Оно никогда еще не было более подходящим, – задумчиво ответил мужчина.
Советник с недовольством посмотрел на мечущегося по комнате Марона и ничего не ответил. Он совершенно не разделял настроя Марона. Ему не нравилась Ирбис. Он был убежден, сбив рабочий режим у Марона, эта колдунья принесет много вреда обновленной вотчине.
Дайнагон был не единственным, кому была не по душе Ирбис, и день ото дня таких людей становилось больше. Ее считали дикой и совершенно непредсказуемой, поэтому боялись. По замку ползли слухи о том, что колдунья опоила Марона и хочет истребить все его окружение.
Для людей неосведомленныхначало каждой трапезыи впрямь выгляделодико. Будь то роскошный пир, представление или уединенная трапеза Ирбис неизменно превращалась в животное с острым нюхом и проверяла еду. А однажды, идя по коридору, она, при виде стайки бывших женщин Марона, превратилась в огромного медведя и, оскалившись, заревела на весь замок. Одна из красавиц упала в обморок, две другие бросились бежать, теряя на ходу обувь.
Никому, кроме Марона, эта выходка забавной не показалась. Зато Феодал смеялся от души. Только позже, переведя дух, он весело спросил:
– Зачем вы их так напугали?
– Они желали мне смерти. Подумывают отравить меня, но не знают как, ведь я обнюхиваю еду перед трапезой, – объяснила девушка.
– Не сомневаюсь, что они завидуют, но уверен, что на убийство не способны, – отмахнулся Феодал.
– Все, что я сказала, не пустые домыслы. Мне известно все, что происходит в замке, – серьезно ответила девушка.
Марон изменился в лице и спросил:
– Откуда?
И тут Ирбис превратилась в Дайнагона. Марон и забыл, что гостья способна перевоплощаться в людей.
– Поразительно. Отличить невозможно, – разглядывая Ирбис-Дайнагона, проговорил мужчина.
Затем девушка превратилась в ту, что потеряла сознание при виде медведя, и ее голосом проговорила:
– У меня есть знакомый, он сможет сделать яд без запаха.
Некоторое время Марон смотрел на Ирбис, потом хмуро спросил:
– Она действительно так сказала?
Девушка кивнула и пошла дальше по коридору.
– Я сегодня же разгоню весь этот гадюшник. Так они и меня отравить надумают, – недовольно заявил мужчина.
– Нет, вас отравит Дайнагон в следующем месяце, – небрежно сказала Ирбис.
Марон резко остановился и побледнел.
– Я шучу, – добавила девушка и засмеялась.
– На западе все так беспощадно шутят? – приходя в себя, спросил Феодал.
– Может, с чувством юмора у нас плохо, зато на моей родине не принято наказывать людей заблаговременно. Обычно мы ругаем за сделанное. Так странно, что у вас все иначе, – насмешливо заявила красавица.
– В Вестиге никого не наказывают за еще не совершенное преступление, – оскорбился правитель.
– Тогда не стоит трогать гадюшник. Ведь собраться устранить соперницу и на самом деле отравить ее, это разные вещи.
Марон удивленно воззрился на Ирбис, и сказал:
– Вас так сложно понять. Что же мне делать?
– Ничего.
– То есть просто подождем, пока они вас отравят? – недоумевал мужчина.
Ирбис засмеялась.
– У них не получится, – отмахнулась она, – Но, как только почувствую яд в пище, сообщу.
После этого разговора Марона перестали удивлять перевоплощения Ирбис каждую трапезу. А их он старался всегда проводить в обществе красавицы. Отпуск дал возможность посвящать общению с магической гостьей все время.
Марон был полностью поглощен своим новым увлечением и старался развлекать ее все новыми и новыми способами. Каждый день богатый Феодал приглашал актеров, акробатов, факиров и других интересных исполнителей. Ирбис с удовольствием смотрела театральные постановки, слушала красивое пение и ценила инструментальную музыку. Когда постоянные выступления наскучили, Марон организовал охоту. Он понимал, что для особи женского пола подобные мероприятия не представляют интереса, но очень хотел блеснуть перед Ирбис ловкостью и сноровкой. Желание покрасоваться не остудило даже прохладное согласие девушки, больше похожее на одолжение.
Рано утром Марон в обществе голубоглазой спутницы и полутора десятка слуг, солдат и просто сопровождающих, выехал в Лавров лес. Это были просторные охотничьи угодья Феодала.
– Почему нет Драпа? – осведомился у Дайнагона Марон.
– Он слишком поздно получил приглашение и не успел доехать.
– Ну что же, не велика потеря. Все мы знаем, что он никчемный охотник, – усмехнулся мужчина и припустил коня.
Охота началась зрелищно и шумно. Вой горна, лай гончих псов и запах пороха разогревали кровь в предвкушении действа. Марон был возбужден, ему нетерпелось начать. Свита Феодала тоже любила развлечься и с искренним удовольствием ждала команды. Казалось, только голубоглазой гостье эти мужские забавы были не по нутру. Она держалась в стороне и выглядела то скучающей, то недовольной.
Заметив, что не все разделяют восторг от предстоящего мероприятия, Марон приблизился к гостье и спросил:
– На западе любят охоту?
– Разумеется. Только занимаются ею не ради забавы, а для пропита…
Раздался вой горна и заглушил голос красавицы.
Из клетки выпустили лисицу, и она огненной стрелой понеслась в лес. Спустя минуту следом были отпущены гончии. Разъяренная стая собак бросилась следом за беглянкой. Конь Марона заржал и приподнялся.
Феодал бросил прощальный взгляд на недовольную спутницу и помчался в лес. Ломая на ходу кусты и сухие коряги, оголтелая толпа, возглавляемая псами, неслась за одной маленькой лисицей. Со стороны иноземного обывателя это выглядело так комично, что Ирбис не сдержала смеха. К счастью, никто ее не видел. Забыв про цель мероприятия, Марон в агонии гнал рыжую хищницу по мху и гнилой древесине.
Охота была интересной. Как только псам удалось загнать лисицу в нору, та вынырнула с другой стороны тоннеля и припустила в другую сторону. Сбитые с толку,гончии секунду растерянно топтались у норы, потом спохватились и скрылись в зарослях. Конница во главе с разгоряченным Мароном с трудом поспевала за проворными животными.
Около часа водила рыжая бестия азартных охотников по лесу. Многие начали уставать и терять терпение. Но только не Марон. Его всегда разжигали труднодоступные цели. Феодал ехал быстрее всех, невзирая на сложности рельефа и плотность подлеска.
Вдруг поведение собак изменилось. Феодал услышал особый лай. Гончие сигналили, что загнали зверя, но достать не могут.
Мужчина дождался отстающих и поехал на лай. Картина, которую застали охотники, поразила всех. Рыжая плутовка сидела на высоченном пне и спокойно смотрела, как под ней раскидывают клочья мха метающиеся собаки.
По началу все растерялись. Такое поведение было не свойственно загнанному зверю.
Марон спешился и с ножом в руке начал приближаться к лисице. Та отвела взгляд от собак и пристально посмотрела на Феодала. Остальные тоже спустились и, держа коней под уздцы, наблюдали за происходящим.
Феодал подходил все ближе, псы оглушительно лаяли, а лисица, обвив себя пушистым хвостом, с невозмутимым видом смотрела на запыхавшуюся толпу.
Вдруг Марон резко остановился и убрал нож за пояс.
– Ну и где она? – громко спросил он.
Сопровождающие начали недоуменно переглядываться.
– Где моя добыча? – продолжил Марон.
Вдруг лисица начала видоизменяться и через мгновенье на пне восседала голубоглазая колдунья.
– Была ваша, стала наша, – лукаво ответила Ирбис.
И тут Марон громко рассмеялся.
– Вот же хитрюга, час нас по лесу гоняла, – сквозь смех говорил он.
Остальные не разделяли настроения Марона. Пугающие способности гостьи и бессмысленная охота испортили настроение свите.
– И когда же произошла подмена? – все еще смеясь, спросил Феодал.
– Уверена, вы догадаетесь без всяких подсказок, – ответила девушка и, подмигнув,мимикрировала в белку.
Не дожидаясь мужчин, зверушка проворно забралась на ель и скрылась из виду.
Уставшие и проголодавшиеся горе охотники начали возвращаться. Только теперь Марон смог по-настоящему оценить коварство Ирбис. Она увела их так далеко от точки захода в лес, что потребовался еще час для возвращения.
Когда хмурые и запыхавшиеся мужчины показались из леса, Ирбис как ни в чем не бывало сидела на своем коне и со скучающим видом смотрела в небо.
Марон устало объехал девушку и повел людей к замку. Дорога от охотничьих угодий вела через небольшую деревню. Все жители вышли на улицу, чтобы полюбоваться охотниками. Вооруженные, разодетые вельможи, возглавляемые правителем вотчины, вызвали всеобщий ажиотаж.
Ирбис ехала самой последней, поэтому выпала из вида Марона. Когда процессия добралась до середины деревни, Феодал услышал удивленные возгласы. Повернувшись назад , мужчина застыл, остановил коня и замер. Жители деревни окружили могучего Драпа, который угощал местных детей орехами и ягодами. Неуклюже склонившись перед маленькой девочкой в испачканом золой платье,Верховоин с улыбкой протягивал большую ладонь полную сочной земляники.
К мужчине подошли другие дети. Драп и их не оставил без угощения. Доставая лесные подарки из кармана, старый вояка насыпал в маленькие ручки чернику, землянику и фундук. Ребятня шумела и восторгалась. Жители деревни выглядели удивленными и радостными одновременно.
Только на лицах охотников, сопровождающих Марона, не было улыбки. Они были напуганы и встревожены. Осознание того, что магическая иноземка может притвориться любым из присутствующих, было ужасающим.
Когда Драп снова взобрался на коня, деревня наполнилась шумом и благодарными выкриками. Люди провожали Феодала и его свиту с большим теплом и уважением.
По приезду в замок Ирбис удалилась в свои покои. Марон смог поговорить с ней только за ужином и разрешить вопрос, который мучил его с охоты.
– Я был уверен, что вы не умеете менять цвет глаз. Тот великолепный Ирбис, потом голубь… Но лисица была такой правдоподобной… И Драп, цвет глаз был карий.
– Какой толк от мимикрии с таким явным несоответствием? – беззаботно ответила девушка.
Марон с восторгом посмотрел на одаренную красавицу. Ирбис была непостижима и невероятно притягательна.
Глава 8
После охоты прошло четыре недели. Отпуск Марона затянулся. Дайнагон и Драп нервничали, многие дела требовали вмешательства Феодала. Однако, сколько ни уговаривали советники правителя оторваться от Ирбис и заняться делами, все было тщетно.
Первичное восхищение магической гостьей переросло в страстную одержимость. Марон и раньше был склонен терять голову из-за красивых женщин, но этот случай превзошел все остальные. Умная, хитрая и уникальная, Ирбис безжалостно манипулировала чувствами Феодала. Видя все его уязвимости, она то лукаво флиртовала с ним, то обжигала ледяным спокойствием. За все дни пребывания в замке девушка ни разу не позволила мужчине прикоснуться к себе. Для страстного и изголодавшегося Марона это было невыносимой пыткой. Боясь спугнуть красавицу своей несдержанностью, мужчина смиренно играл по ее правилам. Окружение не узнавало своего правителя, властный и жесткий Марон, словно послушный пес, ходил на поводу у голубоглазой хозяйки, жадно ловя каждый ее жест и слово. По Востоку поползли слухи, что дикая колдунья приворожила кровожадного тирана, и он присмирел.
Эти новости узнала и Диала, чье сердце было полно ненависти к Марону. От матери весть перешла к сыну и долетела до Науры. Но, к удивлению молодого мужа, девушку новость не заинтересовала. Наура еще будучи в замке правителя Вестига знала, что диковинная ведьма займет ее позолоченное место. И теперь утешалась мыслью, что вовремя покинула коллекцию бывших увлечений Марона. Быть частью поверженной, но легендарной семьи правителей Нортиза более почетна, чем стареть в обществе ядовитых и потрепанных змей в устеленном бархатом и шелками террариумевластителя Вестига.
Самому кровожадному тирану было плевать на слухи. Все его мысли были заняты голубоглазой девушкой, чье лицо не оставляло его даже во сне. Больше всего на свете он мечтал лишь о том, что Ирбис когда-нибудь проявит к нему лояльность и позволит сблизиться. Но, по всей видимости, девушка планировала оттягивать этот момент насколько возможно, ловко жонглируя чувствами и эмоциями Феодала.
Помимо недоступности, Ирбис все еще представляла из себя огромную загадку. Красавица хитроумно уворачивалась от ответов на самые простые вопросы. За месяц плотного общения Марону так и не удалось выяснить, как Ирбис стала Мимиком, и есть ли еще подобные ей. Отшучиваясь и кокетничая, красотка не желала делиться информацией. Мысленно подводя итоги, мужчина с досадой понимал, что так ничего и не знает об этой удивительной девушке.
Однажды вечером после ужина в кабинет Марона вошел обеспокоенный Дайнагон. Озираясь словно вор, он без стука открыл дверь и, войдя, запер ее на ключ.
– Что случилось? – спросил обеспокоенный руководитель.
– Мне нужно с вами поговорить, – нервно ответил советник и подошел к столу.
Прежде чем начать,онзатравленнопосмотрел в открытое окно. Таким взволнованным Марон не видел Дайнагона со времен Крептинского восстания.
– Ты меня пугаешь, – начал раздражаться Феодал, – Говори, что случилось.
– Я не смел начинать этот разговор раньше, хотя он назревал давно. Сначала по замку ползли слухи, что Ирбис, – его нервно передернуло от ненавистного имени, – мимикрируя в определенных слуг, собирает сведения о вашем окружении. Это было ожидаемо, ведь ее способности делают девушку уникальным шпионом, особенно учитывая то, откуда она к нам попала. Люди боятся Диалу, она хитра и опасна. Многие думают, что Ирбис подкупили и послали разнюхивать наши секреты. Конечно, при ее талантах деньги не проблема, и подобные догадки смехотворны. Поэтому относиться серьезно к болтовне напуганных интриганов я не стал.
Марон нахмурился и откинулся на спинку стула.
– Продолжай, – требовательно сказал он.
– Две недели назад ко мне пришел Драп и сказал, что получил письмо с предложением о сотрудничестве. В нем не выдвигались конкретные требования и не было подписи, но обладатель аккуратного почерка в подробностях напомнил нашему бывалому Верховоину один пикантный случай из прошлой жизни. Драп пришел ко мне весь бледный. Он утверждал, что если описанное в письме дойдет до его жены, семье придет конец. А мы с вами знаем, как он привязан к детям и Волдане. После Драпа ко мне обращалось еще несколько человек. Я начал расследование, в результате которого выяснилось, что подобные письма получили практически все. От поварих до ваших женщин.
– И кто, по-вашему, их написал? – зная ответ, спросил Марон.
– Ирбис.
– У вас есть доказательства?
– К сожалению, нет, и без вашей помощи их не добыть. У меня есть письмо, подброшенное Драпу, если нам удастся сравнить почерк Ирбис с этой бумагой, уверен, он совпадет, – решительно заявил Дайнагон.
Марон покашлял и встал со стула.
– То есть, резюмируя все вышесказанное, вы, как и все, поддались панике настолько, что пришли обвинять Ирбис, не имея никаких доказательств? С каких пор поводом для подозрений являются слухи? Не мне вам напоминать, как мое окружение грызется за место под солнцем, – с каждым словом Марон говорил все громче, – такие письма не редкость, и являются меньшим злом из того, что происходило в стенах моего замка. Но мне нет дела до этой псарни. Вы, как мой советник, всегда мыслили здраво и держались в стороне от этой грязной возни. С каких пор вы начали втягивать меня в подобные распри? Я не узнаю вас,Дайнагон!
Советник побледнел, но начал спорить
– Это я не узнаю вас. Приблизили к себе человека, которому ничего не стоит перерезать, а то и перегрызть, ночью ваше горло и мимикрировать в полную копию Марона. Вы видели ее в деле! Никто не заметит подмены, а если кто и догадается, будет молчать под гнетом шантажа. Она изучала нас больше месяца. Кропотливо собирала секреты, подслушивала все нужные сведения и может с легкостью стать правителем Вестига. К тому жене стоит забывать, что это подарок Диалы. Эта кобра давно накопила яда для финального укуса.
– Все, что ты говоришь, пустой звук. Смесь страхов, зависти и сплетен. Ирбис может стать кем угодно, но ей не нужна власть. Она другая, – с чувством проговорил Феодал, – Цельная, самодостаточная. В это сложно поверить и еще сложнее понять, но она выше всего этого. Ей не нужен Вестиг, от которого больше головной боли, чем удовольствия. Не нужны золото и замки, ведь в ее распоряжении небо и леса. Она может превратиться в мышь и насытиться щепоткой пшена. Или мимикрировать в торговца и забрать месячный навар. Не надо бояться окружать себя сильными людьми, гораздо страшнее быть окруженным жалкими лживыми интриганами, которые пытаются очернить единственного ни на что не претендующего человека!
Дайнагон начал нервничать. Недовольство Феодала грозило вылиться в большие проблемы.
– Памятуя о твоих прошлых заслугах, сделаю вид, что этого разговора не было. Приходи, когда будут доказательства, и проверь, чтобы их оказалось достаточно для обвинений. Поскольку второго прощения не будет.
Марон стоял оперевшись на кулаки и подавшись вперед. Все его тело было напряжено от негодования. Дайнагон отступил к двери и, не оборачиваясь, стал нащупывать ручку.
– Значит, цельная и самодостаточная, звучит немного приторно, – неожиданно изменившись в лице, сказал советник.
В этот момент его очертания стали меняться.
– Но мне нравится, – закончив мимикрировать, добавила Ирбис.
Марон от удивления выпрямился. Еще не отошедший от прошлого раздражения,он начал закипать. Этот розыгрыш показался мужчине возмутительным. Марон вышел из-за стола и, сжав кулаки, направился к девушке.
– Ты находишь это забавным? – резко перешел на ты Феодал.
Вопреки ожиданиям, Ирбис улыбнулась и, сделав шаг навстречу, одарила мужчину страсным поцелуем. Этот неожиданный поступок моментально остудил Марона. Желание волной окатило тело, оставив следы на коже в виде мурашек. Сердце, и без того работавшее в ускоренном режиме, принялось отбивать неистовые ритмы. Марон обхватил девушку за талию и с силой прижал к себе. Голод и безудержное влечение затуманили разум.
Однако Ирбис была не из тех, кто играет по чужим правилам. Решив, что поцелуй затянулся, девушка мимикрировала в мышь и объятья несдерженного Феодала моментально опустели.
Отбежав на безопасное расстояние, Ирбис снова обрела человеческий вид и сказала
– Я должна была удостовериться.
– В чем? – приходя в себя, спросил мужчина.
– В том,что могу тебе довериться, – с лукавой улыбкой ответила девушка.
Не желая сдаваться, Марон сделал шаг к красавице и, глядя в глаза, проговорил:
– Значит, устроила мне испытание?
Ирбис кивнула и отступила.
– Я прошел его?
Девушка улыбнулась.
– Тогда почему ты отходишь?
– Не люблю ядовитые дротики, – спокойно ответила девушка.
Внезапно что-то больно ужалило мужчину в шею. И только в это мгновение мозг смог обработать полученуюмилисекунду назад информацию; еле уловимый хлопок и легкий свист со стороны окна. Словно миниатюрная стрела, выпущенная из малюсенького арбалета.
Перед глазами все поплыло. Руки и ноги онемели. Он все еще смотрел в глаза красавицы Ирбис, но, кроме цвета, ничего не мог уловить. Она снова начала видоизменяться, но виной тому была не мимикрия, а затуманенный отравой разум Марона.
Звуки, раздражающие шумы, холод, головная боль и привкус крови на губах. Все это мешало утонуть в темноте и словно рыбу на крючке тянуло к поверхности пробуждения.
– Ну, перестань, глупая, – ласково уговаривал незнакомый мужской голос.
– Вон она у ножки стола, лови, – встревожернно говорил второй.
– Мы оба знаем, что ты не убежишь из комнаты, – мягко продолжал первый.
– Она в углу, – вскрикнул третий совсем рядом.
От возгласа зазвенело в ушах и головная боль усилилась. Марон поморщился и попытался открыть глаза.
– Дапрекратите метаться! – рявкнул на помощников первый.
Теперь его голос не был ласковым и добродушным. Марон понял, что этот человек руководит остальными. От любопытства начало проясняться сознание. Феодал открыл глаза и сфокусировался.
– Смотри, любимая, твой Феодал очнулся. Мне прямо сейчас перерезать ему горло, или ты все же мимикрируешь в человека? – снова изменив тон на мягкий, продолжил незнакомец.
В комнате было темно. Нападавшие погасили свечи. Но света луны было достаточно, чтобы разглядеть незваного гостя. Он был высоким широкоплечим смуглым мужчиной лет тридцати. Его особенный разрез глаз напомнил прищур Ирбис. Несмотря на небольшое сходство с магической девушкой, кожа этого человека была смуглой. Одет нападавший был в солдатскую форму. Марон сразу догадался, что именно благодаря ей бандит попал в замок незамеченным. Феодал дернулся, но понял, что его держат, заломив руки за спину. Оглянувшись, мужчина похолодел. Он отчетливо видел выкрученные локти, разведенные в неестественном положении ноги, но ни одного намека на то, что его кто-то держит. Дернувшись еще сильнее, Марон попытался понять, как нападавшим удалось его зафиксировать.
– Не дергайся, – грубо сказал кто-то над ухом, а затем последовал удар по ребрам.
«Невидимка» – пронеслось в голове. Марон сразу вспомнил рассказ Ирбис о некоем Амоке и его невидимках.
– Считаю до трех, – угрожающе произнес Амок, – Раз.
Марон опустил глаза и увидел бегающую по полу белую мышь. В свете луны она выглядела так отчетливо, что могло показаться, будто источает свет.
– Два.
Нападавший вытащил из-за пояса странное оружее и занес над Мароном руку. Феодал дернулся и снова получил удар по ребрам. От боли и страха Феодал зажмурился. «Неужели конец?» – пронеслось в голове.
– Стой, – тихо сказала Ирбис и положила белую кисть на предплечье Амока.
Тот опустил оружие и улыбнулся.
– Я скучал по тебе, милая.
Он медленно убрал оружие за пояс и повернулся к девушке.
– А ты, как я посмотрю, времени зря не теряла, – все так же ласково продолжал Амок.
В это мгновенье странный гость не выглядел агрессивным или опасным, но лицо Ирбис исказилось от ужаса.
– Променяла запад на восток, а меня на это…
Амок, не глядя, указал в сторону Марона, затем резким движением схватил девушку за шею и, больно ударив спиной о камни, прижал к стене.
– Слишком много измен за два месяца, даже для тебя, – цедил сквозь зубы Амок, поднимая девушку за шею.
Ее ноги уже не касались пола. Ирбис начала краснеть и задыхаться.
Марон со всей силы дернул руку, а затем вывернулся из цепкого захвата невидимого противника. Ему нужно было выиграть лишь пару мгновений, чтобы дотянуться до шнурка в паре метров слева.
Что-то коснулось левой ноги. Не упуская возможности, Феодал пригнулся и ударил в то место, где ощутил столкновение. Кулак нашел цель. Раздался хруст, и кто-то вскрикнул. А в это время Марон отскочил в сторону и дернул шнурок вызова охраны. Вслед за этим ребра с правой стороны обожгло неистовой болью. Под одежду начала сочиться теплая липкая жидкость. Марон прижал к рассечению руку и понял, что ранен серьезно.
– Нет, не трогай его! – закричала Ирбис.
– Тогда верни то, что украла у меня, – с вызовом заявил Амок.
Марон обернулся и увидел, что девушка прислонилась к стене и,схатившись за шею, откашливается. Амок отпустил. Он стоял с окрававленымполуножом-полумечом в руке и сверлил девушку взглядом. В этот момент невидимка снова схватил Марона. Когда мужчине вновь заламывали руки, он вскрикнул от боли. Кожа возле раны натянулась, и кровь с новой силой полилась из пореза.
– Скижуч за его жизнь, – снова спокойно проговорил Амок.
– Через две секунды здесь будут мои люди. Ничего ему не отдавай, – вмешался Марон.
– Мне хватит одной, чтобы перерезать ему горло, – обращаясь к Ирбис, проговорил незванный гость.
За дверью послышались шаги. Кто-то дернул за ручку.
– Верни мне мой Скижуч, дрянь! – заорал Амок.
– Он не твой, – упорствовала девушка.
В дверь начали долбить.
Амок зарычал и занес оружие над Мароном.
– Хорошо! Хорошо, я отдам!
Ирбис выпрямилась и вобрала воздуха в грудь. Секундой позже Марон узнал, что так она готовилась к жуткой боли. После недолгого приготовления с девушкой начало происходить что-то необъяснимое. Свет голубых глаз стал сияющим. Он разгорался все сильнее, пока не стал жидким и не просочился в вены. Полными ужаса глазами Марон наблюдал, как, причиняя девушке боль, свет струился по сосудам, образуя светящуюся сеть на коже. Ирбис стонала и содрогалась, по щекам катились слезы. Прикусив нижнюю губу до крови, девушка не выдержала и согнулась. Световая сеть опоясала колдунью и начала расползаться по спине. Даже из-под одежды было видно яркое голубое сияние. Казалось, эта световая пытка длится целую вечность. Девушку передернуло от судороги, и она зарыдала.
Марон дернулся. Ему почти удалось вырваться, но он почувствовал, что дополнительная пара рук схватила его справа.
– Прекрати это, что ты с ней делаешь! – закричал Марон.
В этот момент дверь в комнату начали выламывать чем-то тяжелым. К несчастью, кабинет Марона был крайне неприступным местом. Он усилил дверь, чтобы укрыться здесь в случае опасности. Тогда он не знал, что опасность будет с внутренней стороны.
– Я делаю?! – возмущенно воскликнул Амок, – Да что ты знаешь об этой женщине?!
Это было справедливо, ведь влюбленный Феодал ничего не знал об Ирбис.
