Kitobni o'qish: «Морское чаепитие»
Глава 1
Вера спрятала руки в карманы и быстро шла по скользкому тротуару, кое-где присыпанному солью. У дворников соль почему-то всегда заканчивалась в самых неожиданных местах, и подтаявшие участки намёрзшего на тротуар льда то тут, то там сменялись длинными и раскатанными до зеркала ледяными катками. Привыкшие уже ко всему пешеходы давно натоптали тропинки в сугробах вдоль «расчищенной» дорожки, но Вере эти тропинки были совсем не интересны. Ей нравилось скользить по льду, представляя, что она катается на коньках.
Мороз пощипывал за нос, а каждый порыв холодного ветра каким-то образом умудрялся забраться под пуховик и вольно там прогуливаться, пока Вера то ли не замерзнет окончательно, то ли не нагреет заскочивший без спросу воздух. Угораздило же её забыть пояс от пуховика дома! Сейчас было бы тепло…
Вера позвонила в дверь, но никто долго не открывал.
«Наверное, мамы нет дома», – подумала она и начала искать ключи от квартиры в специальном потайном кармашке своего школьного рюкзака.
Ключи быстро нашлись, и Вера оказалась в прихожей, посреди непривычного для их дома беспорядка.
«На маму непохоже…»
Рядом с антресолью стояла высокая стремянка, а дверцы антресоли были открыты нараспашку. На полу прихожей были сложены какие-то ведерки с краской, видавшие виды пластиковые бутылки с непонятного цвета жидкостью внутри, кульки с тряпками и другими кульками, небольшие картонные коробки, пустые стеклянные банки и еще много чего, что обычно прячут на антресолях, авось когда-нибудь пригодится.
Вера разделась. Мама всё ещё не появилась. Стремянка манила подняться к заветной дверце под потолком, где наверняка ещё полно всяких секретов и секретиков.
Изнутри антресоль оказалась ещё более вместительной, чем снаружи, и всё ещё наполовину была заставлена всякой всячиной. А больше всего Веру заинтересовала небольшая деревянная коробочка, перевязанная крест-накрест пожелтевшей от времени верёвкой. Вера нырнула с головой в антресоль, потянулась, достала заветную коробочку и, крепко прижимая её к груди, медленно спустилась со стремянки.
Когда все веревки были развязаны и деревянная крышка коробочки отъехала в сторону, среди ваты и лоскутков ткани обнаружилась фарфоровая чашка. Очень красивая! С нарисованным песком, ракушками, крабиками, морским прибоем и солнечной дорожкой на нем! Даже ободок чашки был золотистый в цвет солнца. А ещё в коробке обнаружились и блюдце в цвет чашки, и почерневшая от времени серебряная чайная ложка с гравировкой в виде парусного корабля, и даже небольшой серебряный кулончик с фиолетовым шестигранным камешком на плетёном кожаном шнурке.
Вера схватила свои находки и побежала на кухню включать чайник.
Чай был готов и пускал клубы тумана над морским берегом, а чёрные чаинки плавно опускались на морское дно. Серебряная ложка была начищена до блеска зубной пастой и светилась в свете лампы подобно луне. А кулончик болтался на Вериной шее.
Сама не зная почему, Вера решила сразу припрятать кулончик под свитер – ближе к телу. Ей казалось, что там ему будет как бы теплее. Хотя обычно она любила красоваться украшениями. Да и мама всегда разрешала ей примерять свои, когда они вместе наряжались к очередному походу в гости. Прятать его от мамы Вера совсем не собиралась.
Вера знала, что мешать чай серебряной ложкой – глупо, ведь она быстро нагреется, и попросту дула на чай, чтобы тот быстрее остыл, а ложку вертела в руках.
На обратной стороне парусника она рассмотрела какие-то полустертые завитушки. Вера долго к ним приглядывалась, и наконец решила, что это были инициалы «ВМ».
За этим занятием её и застала мама.
– Стой! – в ужасе крикнула мама, будто Вера не чай собиралась пить, а хотела погладить ядовитую змею.
Не успела Вера понять, что происходит, как мама подбежала к столу, схватила чашку, выплеснула её содержимое в раковину, обернулась к Вере и продолжила кричать:
– Никогда! Слышишь, никогда! Не бери эту чашку! Любую другую, но не эту. Нельзя – и точка!
Вера кивнула и опустила голову, скрывая наворачивающиеся на глаза слёзы. Обычно таким голосом мама Веру только ругала, а сейчас за что?
«Откуда мне было знать, что её нельзя брать? – обиженно думала Вера. – На ней же не написано! И зачем кричать? Я же не маленькая уже – всё понимаю, когда нельзя.»
Вера выскочила из-за стола и убежала в свою комнату. Через какое-то время в дверь тихо постучала мама:
– Можно зайти?
– Можно, – пробурчала Вера, не поворачиваясь к двери и делая вид, что рассматривает что-то в окне.
Мама зашла и обняла Веру за плечи:
– Извини, доченька. Я не хотела на тебя кричать. Просто сильно испугалась. Это очень важная чашка, её нельзя никому брать, даже папе.
Вера кивнула, и продолжила смотреть в окно. Мама сидела рядом гладила её по голове и прижимала к груди.
– Ну что, мир? – заискивающе спросила мама и протянула мизинчик.
– Мир, – вздохнула Вера и закончила мизинчикопожатие.
– Тогда идём суп кушать. Ты же ещё не обедала?
Глава 2
Прошла неделя, обида на маму давно забылась, а чашка всё не давала покоя. Каждый раз, проходя под антресолью в прихожей, Вера непроизвольно на неё косилась, пытаясь понять в каком углу мама обратно припрятала чашку. И вроде обещание дала, а руки всё чешутся ещё раз её подержать.
«Ну, я же бережно. Не разобью! И даже пить из неё не буду», – всё убеждало Верино любопытство Верину совесть, и совесть сдалась.
Однажды, после школы, когда мама ушла в магазин, Вера притащила в коридор стул из гостиной, водрузила на него табуретку из кухни и полезла открывать антресоль. Стремянку она бы в жизни не донесла – сильно тяжёлая, да и мама догадается.
Антресоль оказалась не заперта. Половина хлама из неё исчезла, и теперь всякие баночки-бутылочки стояли все в один слой. Деревянной коробочки нигде не было видно.
Вера нырнула в антресоль поверх банок и порылась на ощупь по дальним углам. Нашлась! Коробочка нашлась! Вера её аккуратно достала, вынула из кулька, а сам кулёк запихала обратно на то же самое место. И замела все остальные следы…
Мама могла скоро вернуться, и Вера решила пока припрятать коробочку в самом нижнем ящике своего письменного стола, под стопкой исписанных тетрадей – туда никто никогда не заглядывает. И даже если маме вдруг понадобится карандаш или линейка, пока Веры нет дома, она коробочку точно не найдет.
Вера мысленно похвалила себя за свою хитрость и изобретательность и устроилась на диванчике в гостиной дожидаться маму как ни в чём не бывало.
Дни тянулись мучительно долго, а маме, как назло, никуда не надо было надолго уходить. Может, она куда-то и уходила до обеда? Но когда Вера возвращалась со школы, мама уже всегда была дома.
Каждый вечер, как только мама укрывала Веру одеялом, говорила «спокойной ночи» и закрывала за собой дверь, Вера тихонько вылезала из кровати, бесшумно открывала нижний ящик стола, запускала руку под стопку тетрадей и поглаживала уголок деревянной коробочки.
«Ура! Сегодня суббота! И мама пойдет к соседке на утреннее чаепитие!» – Вера проснулась с радостной мыслью и глянула на часы. Мама уже должна была уйти.
Вера прямо в пижаме пошла бродить по квартире – мамы нет, а значит у неё есть около часа. Вера бросилась в свою комнату, достала чашку, блюдце и ложку и побежала с ними на кухню. На этот раз она решила не заваривать никакого чая, а просто поиграть в чаепитие понарошку.
Она налила в чашку воды из-под крана, поставила её на блюдце и рядом положила ложечку. Какой же чай без сахара? Вера зачерпнула ложечкой «воздушного» сахара и «высыпала» его в чашку, не дотрагиваясь до воды. Она уж было собиралась размешать «сахар» в чашке, как заметила небольшие волны на поверхности. Вера удивлённо замерла и уставилась на волны. Они шли от одного края чашки к другому, не круги на воде от того, что заденешь ногой ножку стола, а именно волны! Маленькие, с белыми барашками!
Вера положила ложку на стол и нагнулась над чашкой… Волны уже стали зелёно-синими и накатывали на жёлтый песок. На песке лежали маленькие рогатые и волнистые ракушки, кое-где росла зелёная трава, а недалеко от берега скакала по волнам маленькая парусная яхта…
Поворот ключа в замке в абсолютной тишине квартиры окатил Веру будто холодным душем и выдернул её из видения – она в ужасе подумала, что мама раньше времени вернулась домой!
Вера схватила чашку и быстро выплеснула из неё воду. У неё есть ещё три оборота замка: один верхний и два нижних!
Прижимая к себе свои сокровища, Вера бросилась в свою комнату и быстро их засунула под подушку и прикрыла углом одеяла (хорошо, что хоть коробку она сразу убрала!), а сама села на кровати, сонно потирая глаза.
Её сердце билось быстро-быстро в груди, и Вера всё переживала, как бы мама этого не услышала.
Мама заглянула в комнату:
– Доброе утро, доченька, – улыбнулась она. – Кушать хочешь?
– Привет, – ответила Вера зевая. – Не, пока не хочу.
Мама скрылась за дверью, а Вера быстро застелила кровать прямо с чашкой под подушкой – до вечера её никто здесь не найдет, а потом она что-нибудь придумает.
Глава 3
Сегодня у мамы деловая встреча в городе! А что это значит? Её не будет дома до самого вечера, ведь только дорога до центра занимает целый час в одну сторону, и у Веры будет целых три часа для её тайны!
Вера так долго ждала этого дня. Каждый раз перед сном, как только она закрывала глаза, перед глазами начинало плескаться море, переливался на солнце жёлтый песок и в лицо дул прохладный утренний ветерок…
На этот раз Вера подготовилась лучше: перевела будильник на два часа вперёд, чтобы не прозевать мамин приход, а сама принарядилась в летние шорты, футболку, панамку и кеды, чтобы по настоящему почувствовать себя на море! Но в зимней квартире было зябко, и она надела сверху спортивную кофту на змейке.
Решила Вера надеть и кулончик. Маме она его так и не отдала. Она хотела! Но когда в вспомнила о нём, было уже поздно – они с мамой давно помирились, и начинать новую ссору совсем не хотелось… Вдруг мама не поверит, что Вера о нём просто забыла, и решит, что она его специально припрятала? Вот Вера и подумала, что просто положит кулончик обратно в чашку, когда с ней наиграется и вернет на место.
Вера налила в чашку воду, поставила её на блюдце, положила ложечку рядом, а сама встала на колени на стул и нависла над столом.
По воде пробежала волна, за ней ещё одна и ещё… Но сегодня волны были высокие и серые – на море был шторм. А посреди этого шторма, по волнам, словно щепку, бросало маленькую парусную яхту со спущенными парусами. Волны захлестывали яхту, прокатывались по ней и ныряли обратно в море с другого борта.
Вере стало страшно за яхту. Она всё боялась, что следующая волна может накрыть её по самую мачту, и та уже никогда больше не всплывет на поверхность. И тут Веру осенило! Она схватила ложку и засунула её в воду, в попытке выудить яхту из чашки. В тот же миг Веру окатила волна с головы до ног и увлекла за собой по мокрой скользкой палубе.
Барахтаясь как рыба на суше, Вера отчаянно махала руками в надежде за что-то зацепиться. Её ноги коснулись низкого борта яхты, заползавшего на очередную волну, и вот-вот уже были готовы соскользнуть, как чья-то сильная рука схватила её за рукав кофты (хорошо, что она её дома застегнула!) и удержала от падения за борт.
– Слева! Стропа! – услышала Вера звонкий женский голос чуть ли не у себя над ухом.
Вера перевернулась на живот и увидела то, за что нужно было ухватиться.
– Быстрее! – крикнула женщина. – Сейчас опять накроет!
Вера дотянулась до стропы, схватилась за неё мёртвой хваткой обеими руками и подтянула под себя колени.
Яхту захлестнула очередная волна, но на этот раз Вера удержалась, хоть и наглоталась солёной воды.
– Как зовут? – спросила женщина, когда Вера закончила кашлять.
– Вера.
– А я – Юлия Макаровна, можно просто тётя Юля.
Вера всё ещё крепко держалась за стропу, боясь поднять голову, а тем временем тетя Юля продолжала:
– Вот что, Вера. Все вопросы потом, а сейчас для тебя есть очень важное задание. Когда я скажу, ты, придерживаясь за борт одной рукой, идёшь к каюте, быстро в неё ныряешь, закрываешь за собой дверь и ищешь спасательный жилет под правой скамейкой. Посмотри на меня!
Вера подняла голову. Тетя Юля бросила на неё быстрый взгляд и обратно уставилась в морскую даль.
– Запомни как на мне надет жилет. Застежки спереди! Ты его наденешь так же и будешь ждать моей команды за дверью. Без команды не выходи на палубу. Ясно?
Вера кивнула, но поняла, что тетя Юля вряд ли это заметила и громко добавила:
– Ясно!
– Держись! Повернись боком к волне! И как только она спадёт, бегом в каюту!
Вера зажмурилась и задержала дыхание. Её опять окатило с головы до ног холодной водой, а следом пришла и команда:
– Марш!
Вера вскочила на ноги. Придерживаясь рукой за борт и пригибаясь, она быстро пошла к каюте. Благо яхта была маленькая, и до каюты Вера добралась всего за несколько шагов и несколько ступенек.
За дверью царил полумрак. Но света из маленьких круглых окошек было достаточно, чтобы разглядеть, что в каюте ничего не было кроме трёх лежанок вдоль стен. Яхту опять качнуло, но Вера чудом удержала равновесие и быстро бросилась искать жилет.
Первое «можно» тёти Юли Вера пропустила, всё ещё пытаясь застегнуть непослушный жилет. На второе – было страшно выходить из сухой и безопасной каюты в объятья холодного и враждебного моря, но Веру начинало подташнивать от качки, и на третье разрешение она всё-таки вышла, быстро добежала назад и присела на палубу.
– Ноги – под стропу, – скомандовала тётя Юля, лишь на мгновение отвлекаясь от управления яхтой, чтобы глянуть, правильно ли Вера надела жилет. – Руками держись за ванты.
Вера ухватилась за металлический трос, на который указала тётя Юля, засунула обе ноги под стропу, прикрученную посреди палубы яхты, уселась на скамейку вдоль борта и даже почувствовала себя немного в безопасности. Тошнота отступила. В жилете стало намного теплее. Теперь она знала, что к волне надо поворачиваться боком, чтобы глотать поменьше воды, и пристально всматривалась в море, чтобы не пропустить следующую волну.
Никакие другие мысли Веру и не посещали. Никто же во сне не вспоминает, какого цвета была наволочка на подушке, на который он заснул? Да и вопрос «сон это или явь» нас обычно тоже не посещает…
– Ми-и-иша-а-а! – услышала Вера отчаянный крик.
– Ми-и-иша-а-а, отзови-и-ись, – раз за разом кричала тётя Юля, хмурясь и вглядываясь в серое море.
Вера решила, что Мишу, наверное, смыло за борт и стала тоже усиленно вглядываться в каждую волну и ложбинки за ними, но так никого и не увидела…
Прошло полчаса, а может час, а может и два… У Веры уже стучали зубы от холода, и всё тело дрожало мелкой дрожью. Тетя Юля всё звала и звала Мишу, а он всё не находился. Ветер начал утихать, волны становились мельче, и небо разразилось тёплым дождём.
Тётя Юля начала поднимать парус. Медленно и неохотно, но твёрдо и уверенно. Будто в ней боролись два человека: один говорил, что пора уже уходить, а другой всё не хотел расставаться с последней надеждой.
– Мне понадобится твоя помощь, – глухо сказала тётя Юля, когда парус был поднят наполовину. – Когда я буду говорить «Поворот!», ты пригибаешься, чтобы не получить по голове гиком, – тётя Юля указала на горизонтальную палку, отходящую от мачты, – Достаёшь ноги из-под стропы, переходишь на другой борт и опять засовываешь ноги под стропу. Держись только за ванты. Сможешь?
