Kitobni o'qish: «Щенок из цилиндра»

Shrift:

Бартоломей появляется в цирке

В цирке шло представление. Фокусник Альберт показывал свой любимый номер – доставал белого кролика из пустого чёрного цилиндра. Зрители замерли, фокусник запустил руку в цилиндр, потянул, и…. из цилиндра показались рыжие уши! Альберт удивился, но он должен был довести номер до конца – до поклона и аплодисментов.

Все закричали: «Браво!» и захлопали в ладоши, когда из цилиндра вместо кролика высунулся нос щенка. Фокусник поднял щенка, улыбаясь и раскланиваясь.

«Вот так фокус!» – Альберт сунул щенка под мышку, пошарил рукой в цилиндре, надеясь достать из него кролика – но кролика там не было! Альберт перевернул цилиндр, потряс – кролик не вывалился. Тогда он надел цилиндр на голову и ушёл за кулисы.

За кулисами к щенку подошёл умный цирковой пудель, обнюхал и спросил:

– Здравствуй! Ты откуда?

– Из шляпы.

– Понятно, – кивнул пудель. – Давай знакомится. Я – Артемон!

– А я не знаю, как меня зовут… – вздохнул щенок.

– Надо дать тебе имя. А то так и будешь говорить всем: здравствуйте, я из шляпы!

Пудель минуту подумал:

– «Бартоломей!» – вот как тебя зовут! А что ты будешь делать, Бартоломей?

Щенок не знал, он почесал за ухом: может быть, выступать в цирке, как Артемон?

Пудель несколько раз подкинул носом разноцветный мячик:

– А ты так можешь? А так? – он прошёлся на задних лапах.

– Нет… – покачал головой Бартоломей, – не могу…

Тут он увидел цилиндр фокусника:

– А я могу появляться из шляпы! – подбежал к цилиндру и попытался влезть в него.

– Эй! Полегче! Раздавишь! – из цилиндра высунулся недовольный кролик. – Прямо слон какой-то!

– Простите! – смутился Бартоломей. – Я не знал, что там кто-то есть.

– Тут всегда есть я – Помпон! Но меня не видно. – Кролик Помпон ткнул лапкой в этикетку, пришитую внутри. – Видишь, тут нарисованы мои уши?

– Но меня только что достали из этой самой шляпы…

– Ну да, знаю! Я бегал в гости к одному знакомому зайцу и опоздал. Иногда, понимаешь, так надоедает сидеть в цилиндре! Хочется размять лапы, побегать по лесу… Так что, извини, но появляться из цилиндра – это мой номер! – Помпон нырнул в цилиндр и пропал.

– Эй, подождите! А как же я? – Бартоломей заглянул в цилиндр.

– Не знаю! Придумай что-нибудь! – послышался голос из пустого цилиндра.

– Ты вообще был когда-нибудь в цирке? – спросил щенка Артемон.

– Нет… я вообще нигде ещё не был…

– Ну, пойдём, я покажу тебе цирк. Если ты придумаешь какой-нибудь номер – ты станешь артистом и будешь выступать, как я и Помпон, и все остальные.

– Посмотри – это мартышки! Видишь, как ловко они карабкаются по канатам?

Бартоломей потрогал лапой канат, но не смог обхватить и вскарабкаться по нему, как обезьянки.

– А это – слон! Он подбрасывает хоботом тяжеленную булаву!

Бартоломей даже присел от удивления – вот это великан!

– Я так не смогу – у меня и хобота такого нет! А это кто?

– А это – морские котики… – Артемон хотел рассказать Бартоломею о котиках, но щенок перебил его:

– Слышишь? Кому-то нужна помощь!

– Не-ет, ничего не слышу… – ответил Артемон, а Бартоломей уже мчался по коридору в сторону цирковой арены. Перед занавесом стоял дирижёр циркового оркестра маэстро Суриков:

– Что происходит? Ничего не понимаю… я сейчас сорву выступление… зрители разойдутся! Какой ужасный день!

– Вам помочь? – щенок ткнулся носом в его руку.

– Ну чем ты сможешь мне помочь? – Вздохнул маэстро. – Что-то случилось с моей дирижёрской палочкой! Вот, посмотри! – он взмахнул палочкой, и с пюпитра взлетели ноты и закружились в воздухе.

– Оркестр ждёт! Зрители ждут!! Это провал!

Бартоломей обнюхал дирижёра, обнюхал палочку:

– Но это не ваша палочка! Я сейчас! – и умчался в глубь цирка.

Щенок бежал мимо слонов, медведей и дрессированных тигров туда, куда вёл его нос. А нос привёл его к гримёрной фокусника Альберта.

– А, это ты… заходи…, – грустно сказал Альберт. – Не везёт мне сегодня – чудеса не получаются… Сначала вместо Помпона появился ты. Теперь не работает моя волшебная палочка!

Фокусник взмахнул палочкой над пустой вазой.

– Видишь?

– Что? – не понял Бартоломей.

– В том-то и дело, что – ни-че-го! Ничего не выходит.

Бартоломей потянул носом:

– А вы уверены, что это ваша волшебная палочка?

– Я уже ни в чём не уверен… пойду собирать вещи и уйду на пенсию…

– Подождите, не уходите! – Бартоломей схватил в зубы палочку и помчался к дирижёру.

– Вот! Вы это ищите?

Маэстро Суриков взял свою палочку, расцеловал щенка, занавес открылся и через секунду раздалась музыка. Выступление продолжалось!

А Бартоломей помчался к фокуснику, осторожно держа в зубах волшебную палочку.

«С такими штуками надо быть очень осторожным, – подумал Бартоломей, – а то ещё взлетишь под потолок!»

Пёс аккуратно положил волшебную палочку перед фокусником. Альберт взмахнул палочкой над вазой, и из вазы появился букетик аппетитных косточек.

– Это – тебе! – он протянул лакомство щенку. – Пожалуй, я ещё поработаю фокусником! А ты? Ты останешься в цирке?

– Нет, – покачал головой Бартоломей. – Я не умею делать ничего такого… чудесного…

– Ты умеешь помогать друзьям! А разве это не чудесно? Оставайся, а там решишь – станешь ты артистом или нет.

И Бартоломей остался в цирке.

Свой номер

Щенок Бартоломей, появившись однажды из цилиндра фокусника, остался в цирке. Ему здесь всё нравилось – весёлые клоуны, умные собаки, молчаливые лошадки, шумные зрители – всё! И он очень хотел выступать со своим номером, чтобы ему аплодировали и бросали цветы. Но своего циркового номера у щенка не было.

Бартоломей смотрел, как собаки-артисты прыгают с тумбы на тумбу, ходят по тонкой перекладине, складывают и вычитают, танцуют вальс… Он пробовал повторить их трюки, но с перекладины сваливался, до тумбы не допрыгивал, цифр не знал. И с вальсом ничего не вышло.

– Ты неуклюжий, как наш медведь! – сказал цирковой пудель Артемон.

– Собачий вальс вот как танцуют! – Артемон лихо запрыгал на задних лапах, с поворотами и подскоками.

Да, Бартоломей так не мог!

– Не отчаивайся, брат! – ласково гладил щенка дядя Вася. – Жизнь переменчива! Вот подрастёшь немного, пойдёшь в школу, а там – и артистом станешь!

Василий Петрович Ручкин работал в цирке гардеробщиком. Он принимал одежду, аккуратно развешивал её и выдавал номерки.

– У вас – номера, а у меня – номерки! – говорил он артистам. – Всякое дело надо как следует делать, с душой!

На рабочем месте у дяди Васи был порядок. В ящичках лежали пуговицы, нитки, иголки, одёжные щётки и обувной крем. Принимая одежду, Василий Петрович сразу замечал все, как он говорил – «недочёты». И к концу представления их исправлял. А зрители получали назад свои куртки, пальто и шубы с пришитыми пуговицами, хлястиками и петельками.

– Выйдет зритель после представления – весёлый, довольный, – говорил Василий Петрович, – а я ему – пальто с оторванным хлястиком – «получите!» Нет уж – пришёл в цирк за хорошим настроением – и уйдёшь с ним!

Директор цирка только качал головой, глядя на это, но ничего не говорил. А что он мог сказать? Вроде бы – не положено гардеробщику во время представления одежду ремонтировать. Но ведь цирк – место особенное. И дядя Вася делал доброе дело.

– Только бы он как-нибудь ненароком одежду не перепутал, – вздыхал директор.

Во время зимних каникул на представление привели сразу несколько младших классов. Василий Петрович намётанным глазом прикинул количество «недочётов» – оно превышало все прежние показатели!

– Зашиваюсь! Один не справлюсь! Надо просить помощника. И швейную машинку. И парогенератор… – дядя Вася завязал узелок, перекусил нитку, отложил готовую курточку в сторону. Возле него справа и слева возвышались холмики разноцветной одежды – слева – починенной, справа – ещё не готовой. Всё разложено, как всегда – аккуратно и согласно номеркам. У дяди Васи во всём была система!

Пока гардеробщик ремонтировал одежду, Бартоломей учился прыгать. Он много раз видел этот номер: цирковые собаки в жилетках перепрыгивают с тумбы на тумбу, меняясь местами. «Это – простой номер, – решил Бартоломей, – я тоже так смогу!». Пёс посмотрел на тумбы – красные, жёлтые, зелёные – они оказались выше, чем он думал. И стояли далеко друг от друга. Бартоломей вздохнул, разбежался и запрыгнул на первую тумбу.

– Получилось! – он посмотрел на следующую тумбу, постоял минуту, набрал побольше воздуха, как будто он собирался нырять, а не прыгать, потом зажмурился, оттолкнулся задними лапами и…. БАХ! Шлёпнулся на пол, не долетев до цели.

– Надо найти что-нибудь мягкое! – Бартоломей не собирался сдаваться, он побежал по коридору, заглянул к дяде Васе. Гардеробщик был занят – ремонтировал молнию на синей курточке. Пёс посмотрел на сложенную в кучи одежду, сгрёб всё лапами и убежал.

– Падать будет не больно! – Бартоломей приоткрыл один глаз: куртки, пуховики и шубы толстым слоем лежали между тумбами. А тумба – вот она, не так и далеко. Если Бартоломей до неё допрыгнет – цирковые собаки возьмут его в свой номер. Тогда он тоже будет носить жилетку с цифрой на спине, а зрители будут ему хлопать! – пёс подумал про всё это и – РАЗ! – приземлился прямо в центр красной тумбы!

– И зачем я всегда закрывал глаза? Наверное, от страха…. Главное – видеть, куда прыгаешь! И не бояться! – он ещё раз оттолкнулся и у него опять всё получилось.

– Дядя Вася! Я научился прыгать! И я больше не боюсь! – Бартоломей положил одежду туда, где он её брал.

– Молодец! – гардеробщик развешивал всё по местам. – Я тоже всё успел! Как раз вовремя! – он показал на большие цирковые часы.

Представление закончилось. Весёлые и радостные зрители, обсуждая представление, шли в гардероб. Бартоломей побежал искать Артемона, чтобы показать ему свой прыжок, а Василий Петрович начал выдавать одежду публике. Сначала – папе с дочками-близнецами. Потом милиционеру и старушке. Старушке пришлось помогать – пальто было тесноватым, и старушка застряла в рукаве.

Bepul matn qismi tugad.