Kitobni o'qish: «По следу Жезла. Последняя битва»

Искренняя авторская благодарность

Наталье Шигаповой,

моей Музе и вдохновительнице

***

ВИТЯ

Сон был неприятный. И очень реалистичный.

Он стоял посередине пустого помещения, в котором не было ни окон, ни дверей. Только сумрак, тёмные тени по углам и взгляд неведомого монстра в спину. Почему-то он точно знал, что – монстра. И что, если он хочет остаться в живых, оборачиваться нельзя.

Внезапно в стене напротив появился контур двери. Дверь медленно открылась, яркий свет ударил по глазам. Он прикрыл веки, проморгался, и увидел Её.

– Привет! – сказала Она. – Когда ты научишься находить выход? А если я не смогу прийти? Так и застрянешь здесь навечно?

Он облегчённо улыбнулся.

Откуда-то он знал, что он сейчас спит. Спит где-то далеко отсюда. И что, если бы не Она, давно бы уснул навсегда. Так и стоял бы в этой тёмной пустой комнате до скончания веков. Этот сон снился ему уже не в первый раз, и каждый раз Она спасала его. Выводила из комнаты на свет, и он просыпался.

Сейчас Она снова выведет его отсюда, и кошмар закончится.

Он поспешно шагнул к Ней, но Она внезапно вошла внутрь и закрыла дверь. Сразу стало темно, и страх змеёй заполз в сердце. Неужели Она решила убить его, оставив здесь?

Но Она подошла к нему, взяла за руку – он почувствовал тепло, идущее от её ладони – и сказала:

– Смотри. Внимательно смотри по сторонам. Ищи дверь. Сам ищи. Где она?

Он указал в ту сторону, откуда пришла Она, но там была глухая стена.

– Это – моя дверь, – хмыкнула Она. – Ты её не увидишь. Ищи свою.

Она держала его за руку, и от идущего от Неё тепла тревога уходила, и успокаивалось сердце.

– Оглядись хорошенько. Смотри. Кругом смотри. Ты сможешь.

И он, осмотрев стены перед собой, первый раз за всё проведённое здесь время решился оглянуться. Стиснул зубы, и медленно, готовый в любой момент отпрыгнуть от затаившегося в засаде чудовища, повернулся…

И никого не увидел. Оказывается, нет позади никакого жуткого монстра, глядящего на него из дальнего угла. Или, может, это Она его прогнала?

Он снова, уже спокойно, осмотрелся и вдруг на дальней стене, как раз там, куда он всё это время так боялся смотреть, появился контур двери. Он обрадовано указал на него.

– Иди, – сказала Она, отпуская его руку.

Сразу стало холодно, и страх опять начал опутывать душу липкой паутиной. Он вопросительно посмотрел на Неё. Она качнула головой:

– Это – твоя дверь, я её не вижу. Я выйду через свою. Иди! И ничего не бойся. Никогда ничего не бойся!

Он неуверенно шагнул к двери и оглянулся. Она стояла на прежнем месте и требовательно смотрела на него:

– Иди! Там – свобода!

Он решительно дёрнул ручку двери и… проснулся.

Окинул всё ещё встревоженным взглядом знакомую обстановку, вздохнул: ничего не изменилось. Он по-прежнему в плену.

Провёл руками по лицу, вытирая холодный пот. И – радостно улыбнулся: а ведь не зря ему этот сон приснился. Неужели пришёл конец его кошмарам?

Сон про жуткого монстра начал сниться ему вскоре после пленения, каждый раз приводя в ужас. Он знал, что когда-нибудь навсегда останется в этой тёмной, мрачной комнате. Не сможет проснуться. Боялся спать, но не спать тоже не мог. И весь день со страхом ждал ночи, забившись в угол пещеры и не разговаривая со своими тюремщиками.

А недавно в его сон стала приходить Она, и страх ушёл. Он знал, что Она придёт и выведет его. И просто стоял и ждал Её прихода. И, боясь злобного чудовища, сидящего за его спиной, даже не пытался сам найти дверь. До сегодняшнего дня, когда Она заставила его это сделать.

Больше он не будет пугаться этого сна. Ведь теперь он сможет найти выход, даже если Она не придёт. Потому что теперь он знает, что дверь существует. Надо только преодолеть свой страх и оглянуться.

Сел, задумчиво покусывая губу: что же означает этот сон? Почему он изменился?

Он смог выйти из тёмной комнаты.

Неужели он сможет и из этой мрачной пещеры выбраться?!

Наверняка!

Конечно же, сон был об этом – о его освобождении. И освободит себя он сам. Она лишь сказала ему, что выход есть, а нашёл его и вышел из комнаты он самостоятельно. И, значит, рано он сдался, рано опустил руки. Надо было бороться до конца. А он…

Всё, хватит ныть. Надо подумать, что он может сделать для того, чтобы выбраться отсюда. Отец, наверное, с ума сходит от беспокойства, не понимая, куда он пропал. А он сидит тут и не дёргается. Смирился. Решил, что маленький ещё, чтобы со взрослыми врагами бороться.

А Она ведь сказала: иди и ничего не бойся, там – свобода.

Значит, надо идти. А для начала – хотя бы обстановку разведать.

– Эй, пацан, просыпайся, – раздался хорошо знакомый голос одного из тюремщиков. – Завтрак готов.

– Иду, – откликнулся он, вставая.

В пещеру, держа на вытянутых руках тарелку с кашей, вошёл невысокий эльф, стройный, светловолосый, зеленоглазый. Красавчик, одним словом. Был бы Витька девчонкой, точно бы в него влюбился.

Поставил тарелку на стол, быстро оглядел потягивающегося мальчишку, хмыкнул удивлённо:

– Что-то ты сегодня радостный такой?

– Сон хороший приснился, – улыбнулся Витя. – А можно я сегодня с вами у костра поем? Надоело мне в пещере сидеть. Сколько дней уж тут, как на привязи.

Охранник удивлённо хмыкнул:

– Так ведь сам захотел, мы ж тебя силой не держали.

Мальчик пожал плечами и, взяв тарелку, двинулся к выходу.

– А ну, стой, – негромко, но властно скомандовал мужчина.

Витя остановился.

– Что, Карелиан?

Тюремщик подошёл почти вплотную, взглянул ему в глаза, пытаясь прочитать мысли.

Витя снова улыбнулся: заменять одни воспоминания другими он научился ещё во втором классе. Отец, правда, после нескольких неудачных попыток понял, чем настоящие воспоминания отличаются от наведённых, но у Карелиана-то этих попыток не будет.

Пустил в голову картинку с солнечной поляной в берёзовом лесу и стайкой радужных бабочек. Бабочки порхали, садились на лицо лежащего в траве мальчишки, щекотали его своими лапками, и мальчишка смеялся и отмахивался от них, а они взлетали, едва шевеля крылышками, складывая в воздухе разноцветные узоры.

Простенький такой сон, но очень радостный. Пусть сторож полюбуется и поймёт, почему у узника настроение хорошее.

Карелиан снова хмыкнул и отступил:

– Замечательный сон. Ладно, иди, ешь.

Впервые за все прошедшие с момента его пленения дни Витя вышел из пещеры. И зажмурился от яркого, хлестнувшего по глазам, солнца. Оказывается, отвык от его света, безвылазно сидя под каменными сводами.

Услышал насмешливое:

– Кто к нам пришёл! Неужели решил почтить нас своим присутствием?

– Не задирай пацана, Йоренс, – вступился за него эльф. – Пусть свежим воздухом подышит.

– Да я что, – усмехнулся гном. – Я только рад. А то как такого бледного отцу-то возвращать? Решит, что мы тут над парнем измывались.

– Я скажу ему, что вы меня не обижали, – пообещал Витя, садясь у костра, где всё ещё булькала в котелке настаивающаяся каша. – Он добрый, не будет на вас сердиться.

– Это вряд ли, – лениво вступил в разговор третий тюремщик, и Витя нахмурился и уткнулся взглядом в тарелку. Эльфа и гнома он не винил в случившемся. Иномирцы, что с них возьмёшь. Но человеку-землянину, принимавшему участие в его похищении, простить своего пленения не мог.

– Да, его папаше сейчас на глаза лучше не попадаться, – усмехнулся Карелиан. – Но, парень, мы ж тебе ничего плохого не сделали, верно? Спишь на мягкой кровати, ешь то же, что и мы, свободу твою мы не ограничиваем, гулять не запрещаем. Ты ж сам себе зачем-то тюрьму в пещере устроил.

– А что, мне и гулять можно? – удивился Витя, оглядывая окрестности.

– Ну, как сказать, – прищурился Валерий. – На площадке перед пещерой – запросто.

– А дальше?

– А дальше – защитный купол. За него ты выбраться не сможешь.

Витя мысленно выругал себя. Столько дней прошло, а он только сейчас начинает выяснять такие важные подробности. Если бы с первого дня начал следить за тюремщиками, может, уже бы и узнал, как они за купол выходят. Почему он сразу сдался?

Обидно, что он оказался не таким храбрецом, как его любимый герой Человек-паук. Тот бы руки так просто не опустил.

Внимательно огляделся, наконец-то рассмотрев, где же он оказался, и понял, что сбежать отсюда будет сложно. Подойти к пещере можно было только с одной стороны, там, где между рассыпанными камнями вилась узкая, еле заметная тропинка, протоптанная, наверное, уже самими охранниками. Напротив входа площадка заканчивалась крутым обрывом, соваться к которому без альпинистского снаряжения было бесполезно. Слева была каменистая осыпь, тоже достаточно крутая. Бегом по ней не побежишь, а склон хорошо просматривается, не спрячешься. Можно было бы, конечно, ночью попробовать, но тут и днём легко ноги переломать, а уж в темноте – и подавно. Да и купол дорогу перегораживал.

Нет, просто так отсюда не уйдёшь, нужно сначала всё обдумать. И побольше узнать о месте, где он оказался. Нет смысла сбегать только для того, чтобы погибнуть, заблудившись в горах.

Молча доел кашу, вежливо поблагодарил, отошёл к пещере, но внутрь заходить не стал. Уселся у входа, навалившись на нагревшийся на солнце камень, закрыл глаза и в который раз стал вспоминать предшествовавшие его появлению здесь события.

– Виктор, – обратился к ученику Акихиро. Он почему-то всегда делал ударение на втором слоге, на французский манер. Сначала Витю это смешило, потом он привык и перестал обращать внимание. – Сейчас ко мне придут важные люди, я должен буду обсудить с ними некоторые вопросы. Поэтому позанимайся пока самостоятельно. Я выйду позже.

– Хорошо, сэнсэй, – соединив ладони перед грудью, поклонился мальчик.

Слова учителя его не удивили. К Акихиро частенько приходили «важные люди», и не всегда ему удавалось назначить встречу на удобное для него время. И тогда Витя занимался самостоятельно, а сэнсэй, освободившись от дел, только проверял, насколько хорошо закрепил ученик пройденный материал.

Витя уже полтора года жил у этого великого мага. Учился, выполняя наказ отца, старательно, и, как-то незаметно для себя, стал его лучшим учеником, обогнав даже тех, кто постигал магическую науку два, а то и три года.

Обучение было разноплановым. Его учили и немагическим боевым единоборствам для развития реакции и силы, и боевой и бытовой магии, и риторике, и вождению различных видов транспорта. Но основной упор Акихиро делал на развитие ментальных способностей мальчика, потому что именно в них увидел главные задатки юного колдуна. И однажды сказал ему, что он станет великим менталистом и даже обгонит в этом своего отца.

Акихиро удивлялся его рассудительности, говорил Анатолию:

– Ты в его годы таким шалопаем был, я думал, не получится из тебя хорошего мага. А сын твой уже сейчас многих моих старших учеников за пояс заткнёт, а что дальше будет? И серьёзен не по годам, словно не одиннадцать лет ему, а все двадцать. Откуда в нём столько мудрости?

Отец посмеивался в усы и отшучивался, а Виктор ловил идущую от него волну гордости за сына. Ведь именно папа с раннего детства приучал его к самостоятельности, учил рассуждать и делать выводы, развивал наблюдательность.

И после таких разговоров старался Витька ещё больше, чтобы не разочаровать отца, чтобы тот и дальше мог им гордиться.

А вот случилась беда – и вся его рассудительность куда-то делась, и он повёл себя, как обыкновенный испуганный мальчишка. Расплакался, забился в угол и десять дней просидел в пещере, упрямо не желая выходить, всем своим видом показывая, как он ненавидит своих тюремщиков. Хотя они ему ничего плохого не сделали. Наоборот – заботились, как могли. И добры были, не обижали его понапрасну.

Только однажды, когда он сдуру попытался объявить голодовку, Валерий, которого он и так ненавидел всей душой, зажал ему пальцами нос и, когда он, начав задыхаться, открыл рот, чтобы вдохнуть, влил ему ложку супа. И пригрозил закашлявшемуся мальчишке, что будет его так кормить, если он не прекратит валять дурака. После этого унижения Витька возненавидел Валерия ещё больше, но понял, что от голодовки придётся отказаться.

В тот день, когда его выкрали, он занимался на полигоне один. Отрабатывал боевое заклинание, посылал его раз за разом в условную цель, стараясь сократить время его плетения. И даже не заметил, как на площадке появился человек. Увидел его только тогда, когда тот подошёл почти вплотную. Но не испугался: чего бояться в защищённом от проникновения посторонних дворе великого мага? Раз сторож его впустил, значит, пришёл он к сэнсэю. А что сразу в дом не прошёл – так, может, учитель всё ещё занят с теми «важными людьми», вот мужчина и решил побродить по двору, посмотреть, как живёт мастер.

Мужчина несколько раз небрежно хлопнул в ладони:

– А ты молодец. Лихо справляешься.

Витька ничего не ответил, только кивнул благодарственно и снова начал плести заклинание. Сэнсэй запрещал им отвлекаться во время тренировки. Говорил: людей ходит много, а жизнь у вас одна и не стоит её разменивать по мелочам.

Возможно, мысль была и правильная, но Витьку она здорово подвела. Если бы он отвлёкся, обернулся, посмотрел на незнакомца, возможно, сумел бы среагировать. Или хотя бы послать зов сэнсэю. Но он увлёкся плетением и, получив мощный ментальный удар, защититься не успел.

А очнулся уже в пещере, в окружении тюремщиков. И, поняв, где очутился, повёл себя не самым лучшим образом.

Витька вздохнул: что ж, не стоит сожалеть о том, что уже прошло и изменить чего не сможешь. Надо сделать так, чтобы не повторить этих ошибок в будущем. Эту мысль сэнсэй тоже повторял ему уже не один раз, разбирая неудачно получившееся упражнение.

Сэнсэй… неужели он причастен к похищению? Ведь без его разрешения попасть во двор его дома невозможно.

Нет, не может быть. Он не мог поступить так подло. Он всегда гордился им и даже сожалел, что Витька – не его сын.

Но как же это произошло? Как?

Впрочем, сэнсэй прав: нет смысла переживать о том, чего изменить не сможешь. Об этом он может подумать позже, вместе с отцом, когда сбежит отсюда и доберётся до дома. А он доберётся, он уже умеет телепортироваться. Недалеко, правда. В последний раз у него получилось только лишь попасть в соседнюю комнату, на большее Силы не хватило. Но он очень постарается перенестись подальше. И у него получится. Обязательно получится. У него всегда получается то, чего он по-настоящему хочет. А уж вырваться отсюда он точно желает всей душой.

– О чём задумался, пацан? – эльф присел перед мальчишкой, протянул на раскрытой ладони конфету.

– О папе, – неохотно сознался Витька, отводя глаза от лакомства. – Он беспокоится обо мне, а я даже сообщить ему не могу, где нахожусь.

– Ещё чего захотел, – хохотнул Карелиан и сунул ему конфету в карман. – Нас специально в таком месте разместили, где никакая магия не действует. Ни на мыслеречи поговорить, ни Личным Путём пройти невозможно.

– Личным Путём? – заинтересовался мальчик. – Это как?

– Телепортироваться нельзя, так что не сбежишь, не надейся, – пояснил, покусывая травинку, развалившийся на земле Валерий.

– А я и не собираюсь, – проворчал Витька. – Что я, дурак, что ли, по незнакомой стране в одиночку бегать? Папа меня всё равно найдёт, и вам тогда мало не покажется.

– Не пугай, пуганые, – усмехнулся ненавистный похититель. – Папаша твой и так знает, где ты, да что-то не торопится тебя спасать.

– Неправда, – вскинулся пацан.

– Неправда, – подтвердил Карелиан, с неприязнью взглянув на землянина. – Отец твой знает, что тебя выкрали, а вот где держат – это ему неизвестно.

– А зачем меня выкрали? – уцепился за фразу мальчик. – Зачем я вам?

– Да нужен ты нам, как собаке пятая нога, – фыркнул Валерий и встал: – Пойду-ка я поохочусь. Тут с вами с тоски помрёшь.

– Иди-иди, охотничек, – насмешливо сказал ему вслед гном. – Смотри, на кимрака не нарвись. А то неизвестно, кто добычей станет.

И Витька понял, что не только он недолюбливает земного мага. Эльфу и гному тот тоже был не по нраву.

Валерий пошёл по тропинке, остановился у поворота и прижал руку к скале. Пробормотал что-то себе под нос и пошёл дальше.

Видимо, здесь и проходил купол.

Витька разочарованно вздохнул: купол был зачарован на отпечаток ладони и тембр голоса конкретных людей. Значит, выбраться без посторонней помощи ему не удастся.

Впрочем, если он сумеет разглядеть плетения, возможно, у него получится если не снять весь купол, то хотя бы проковырять в нём дыру?

Снова вздохнул: слишком малы пока его познания по магическим плетениям, а здесь наверняка сильный маг постарался. Незачем тешить себя иллюзиями о своём всемогуществе.

И, проводив взглядом Валерия, повернулся к Карелиану и повторил свой вопрос:

– Зачем я вам?

– Не знаю, – легко пожал тот плечами. – Нам приказали тебя стеречь, мы стережём. Мы – наёмники, работаем на того, кто платит. Ты нас не бойся, мы тебе вреда не причиним.

– Пока вам не заплатят за мою смерть? – иронично спросил Витька, и эльф, помрачнев, поднялся:

– Слишком ты сообразительный, парень. Держи лучше язык за зубами.

И отошёл к костру, возле которого по-прежнему сидел гном.

А Витька встал и ушёл в пещеру. Кинулся на кровать и вцепился зубами в подушку, удерживая злые слёзы.

Дни шли за днями, и Витька уже давно потерял им счёт. Поняв, к чему надо стремиться, он больше не отсиживался в пещере, а планомерно претворял своё решение в жизнь. Подружился с эльфом, поддерживал хорошие отношения с гномом, старался поменьше пикироваться с Валерием. Вёл себя, как нормальный любознательный мальчишка, задавая в день по миллиону вопросов так, чтобы среди них оказались незаметными и показались случайными те, которые волновали его больше всего.

Сначала, правда, он попытался прочитать мысли своих охранников, в надежде быстро отыскать все ответы, но сразу понял, что ментальные щиты на них накладывал настоящий профессионал. Проникнуть под них он не смог.

Карелиан и Йоренс охотно болтали с ним. Им тоже было скучно сидеть без дела целыми днями. Валерий больше отмалчивался, но иногда, разоткровенничавшись, говорил такие вещи, о которых Витька никогда не узнал бы от эльфа. Так он выяснил, что сэнсэй всё-таки не был виноват в его похищении, что помог Валерию один из учеников, который задолжал ему большую сумму, проиграв в казино, куда, кстати, ученикам ходить было строго-настрого запрещено. Ослушника ожидала страшная кара: изгнание из дома Акихиро. И ученик оказался полностью зависим от Валерия, который пообещал простить долг и поклялся не говорить Акихиро о его проступке, если тот поможет ему проникнуть на хорошо защищённый тренировочный полигон, когда там будет заниматься Виктор.

Это была очень хорошая новость. Потому что мысль о предательстве уважаемого сэнсэя была для Виктора просто невыносимой.

От эльфа и гнома он узнал многое о жизни на Сэлларии. О том, что его спрятали не просто в горах, а в горах в чужом мире, он узнал ещё в первые дни пребывания в пещере. Был ошарашен и испуган, потому что понял, что ни отец, ни сэнсэй могут никогда не узнать о том, где его прячут. Даже плакал в подушку, когда думал, что никто его не слышит. Но сейчас, смирившись с тем, что изменить был не в силах, не оставляя мысли о побеге, с большим интересом знакомился с бытом и нравами проживающих на Сэлларии народов, чтобы, сбежав, не попасть впросак, встретив местных жителей. И однажды услышал имя принца Кэтанга Стэнна Фарроаса, начальника Тайной Магической полиции и, что было для него немаловажно, – человека. И эльф, и гном отзывались о нём очень уважительно. Говорили, что он – сильнейший маг, что строг, но справедлив. Что его знают и уважают во всех странах. Что преступники его боятся, а народ любит. Словом, наговорили про него столько, что Витька понял – вот он, его шанс. Не может такой человек оставить в беде начинающего мага.

И решил, что после побега из-под стражи пойдёт в Кэтанг.

Потом так же осторожно, замаскировав важные вопросы кучей других, выяснил, что они сейчас и так в Кэтанге, но столица, где живёт принц, находится на другом краю страны. А они сейчас прячутся в Зачарованных горах, где магия не работает, поэтому сперва надо добраться до Круглого озера и только оттуда можно будет уйти Личным Путём. И идти надо на запад.

Добывать информацию для побега таким образом, собирая её буквально по крупинкам, было сложно и долго, но Витька не хотел рисковать. Лучше лишний месяц просидеть здесь, но сбежать с уверенностью в успехе, чем заторопиться, провалить задуманное и оказаться в каком-нибудь подвале, прикованным к стене магическими цепями.

Акихиро был прав: для своего возраста Виктор был очень рассудителен.

Пару раз их навещал какой-то важный эльф. О его «важности» Витька понял, глядя, как лебезят перед ним Карелиан и Йоренс, и как почтителен с ним Валерий, который своих спутников и в грош не ставил.

Оба раза Витьку подводили к нему, рассказывали о его поведении, отчитывались, как он ест и спит. Эльф осматривал мальчишку с ног до головы, давал дополнительные указания по его содержанию, проверял купол на прочность и уходил, наказав тюремщикам глаз с пленника не спускать.

По счастью, ни разу эльфу не пришло в голову посмотреть его мысли. Витька не был уверен, что смог бы защититься от сильного колдуна. Но эльф, видимо, не принимал его всерьёз. Да и то, выглядел мальчишка весьма несолидно: худенький, невысокий, лохматый, он казался младше своих лет и не производил впечатления серьёзного противника.

Впрочем, он верно оценивал свои возможности и понимал, что серьёзным противником он станет только лет через десять. А пока… Пока приходилось свои слабости переводить в силу. И убаюкивать настороженность тюремщиков, изображая из себя маленького наивного мальчика.

Он уже придумал, как выбраться из-под купола. Узнав, что неподалёку, примерно в часе ходьбы, есть небольшое горное озеро, стал просить отвести его туда, чтобы искупаться. Он, конечно, каждый день обливался водой из протекающего рядом ручья, но ему, привыкшему ежедневно принимать душ, этих обливаний было мало. Хотелось уже полностью погрузиться в воду, отмокнуть как следует, смыть пыль и пот. Да и поплавать в прохладной воде в такую жару было бы приятно.

Так он и объяснил тюремщикам своё страстное желание оказаться на озере. И начал ныть и канючить каждый день, доводя Валерия до белого каления, а Калериана и Йоренса до сочувственных отказов. Мол, не было разрешения от вышестоящего начальства.

Но продолжал клянчить, хоть и самому было неприятно выставлять себя таким капризулей. И добился-таки обещания испросить разрешения на этот поход у эльфа-начальника, когда в следующий раз тот появится у пещеры.

Так проходили дни. И однажды он увидел новый сон.

Он оказался в той же тёмной, мрачной комнате, которая снилась ему раньше. Но теперь он был птицей, сидящей в клетке. Клетка была подвешена к крюку на потолке так высоко, что пол терялся во тьме. Его это не пугало, ведь у него были крылья. Главное – выбраться из клетки. Он бился о её прутья, пытаясь сломать их, но металл был крепок и не поддавался его слабым усилиям. И он уже начал отчаиваться, но тут открылась дверь и в комнату вошла Она. И он сразу успокоился: сейчас Она откроет дверцу, и он будет свободен. Но оказалось, что Она не может дотянуться до клетки, слишком высоко та висела. И он чуть не заплакал от огорчения, но Она улыбнулась, и он понял, что расстраиваться рано. Она не стала бы смеяться над его горем. Значит, у Неё есть какой-то план.

– Я не смогу освободить тебя, – сказала Она. – Но ты не горюй. Придёт человек, который сумеет тебе помочь. Потерпи ещё немного. Он уже близко.

И Она исчезла.

А он проснулся. И, вспомнив сон, сразу понял, что время его заточения заканчивается.

СТЭНН

– Дай-ка бинокль, – попросил Стэнн, и Нэйтас торопливо вытащил из заплечной сумки удивительную вещь, подаренную Тайной полиции Игорем Николаевичем, начальником отдела по раскрытию магических преступлений при МВД России.

Бинокль приближал так, что можно было рассмотреть веснушки на лице сидящего у скалы мальчишки, и Стэнн с удовлетворением подумал, что над пацаном не издевались и голодом его не морили. Он был весел, говорил без перерыва, и, казалось, был даже рад случившемуся: это ж такое приключение! Но тут Рэвалли, долго и внимательно смотревший на болтающего с охранником парнишку, усмехнулся и сказал:

– Побег готовит. И уже давно. Целый план разработал.

И Стэнн понял, что они пришли очень вовремя. Вряд ли мальчишке удалось бы уйти от трёх тюремщиков-магов, а вот попало бы ему здорово. Ещё и на цепь посадить могли.

Группа спасения в лице Стэнна, Рэвалли и Нэйтаса прибыла сюда ближе к вечеру. Селена оказалась права, пещера располагалась меньше чем в дне пути от Круглого озера.

Нападать сразу не стали. Надо было осмотреться, убедиться, что мальчик здесь, что он здоров и сможет идти сам.

Целый час они наблюдали за пещерой, прикидывая, с какой стороны лучше подойти, где незаметно сделать проход в куполе, чем отвлечь охранников и куда уводить пацана.

Долго рассматривали купол. Сразу поняли: ставил его не Анатолий. Магия была здешняя, и это на порядок облегчило им задачу. Видимо, Таэритрон не рискнул раскрывать земному колдуну местоположение тюрьмы для сына – вдруг что-то заподозрит и решит проверить.

Потом расположились чуть ниже наблюдательного пункта, чтобы не заметили их из пещеры, и Стэнн предложил план действий: пока он будет подбираться к куполу со стороны осыпи, Рэвалли и Нэйтас должны отвлечь внимание охраны, подойдя к пещере с другого краю, по протоптанной охранниками тропинке. Сделать вид, что заблудились в горах, попросить помощи. Нэйтасу вменялась задача заговаривать охранникам зубы, а Рэвалли – проникнуть под их ментальные щиты и поменять приказ охранять Виктора на приказ отдать его им.

Но Рэвалли план не принял:

– Похоже, что щиты на них Анатолий ставил. Возможно, и невидимые есть. Попытался я сейчас прочесть этих героев – не получилось. Правда, расстояние тут большое, да и я был очень осторожен, чтобы не почувствовали они вмешательства. Вблизи, конечно, легче будет. Но и времени у меня будет мало, могу не успеть всех троих осмотреть. Сами знаете, у Анатолия щиты мощные получаются.

– Значит, придётся сражаться, – подвёл итог его рассуждениям Стэнн. – Тогда лучше за парнем послать Нэйтаса, а мы с тобой бой примем.

– Нет, – опять не согласился Рэвалли. – Идти надо тебе. Мало ли на кого вы по дороге наткнуться можете. Вдруг Таэритрон и на Витю маячок поставил, как на Анатолия. И перехватит вас прежде, чем мы объединимся. Нэйтас с эльфом может и не справиться. Так что за мальчиком иди ты, а мы будем отвлекать внимание.

– Сложновато вам будет, – сказал Стэнн, вновь распластываясь на скале и поднося к глазам бинокль. – Смотри: тропинка узкая, на одного человека. Незаметно по ней подойти невозможно, просматривается метров на тридцать. С одной стороны – обрыв, с другой – скала. Под пологом невидимости тоже не спрячешься – сигналка стоит. Снять можно, но кто знает, с чем она соединена. Может сработать самым неожиданным образом. Вся площадка куполом закрыта, чтобы его снять, надо вплотную подойти, а это можно сделать только со стороны насыпи. Но оттуда напасть не получится, иначе некуда будет Витю уводить. Хорошее место для обороны Таэритрон нашёл.

Колдуны задумались, разглядывая место будущего боя.

И вдруг Нэйтас сказал:

– А если лорда Фэррыхта попросить помочь?

Маги непонимающе посмотрели на молодого колдуна, и вдруг Стэнн улыбнулся:

– А что? Ему-то узость тропинки не помешает!

– Зато в шарики поиграет, порадуется, – подхватил Рэвалли. – Неужели не согласится?

– Соглашусь, – порыв ветра ударил в лицо и тут же стих, словно и не бывало. – Нехорошо это, когда взрослые в своих делах детьми прикрываются.

Колдуны обернулись. За ними, сливаясь цветом со скалой, сидел кимрак.

– И внука возьму, пусть потренируется. Только вы тогда в стороне держитесь. Не мешайте нам развлекаться.

Маги сползли со своего наблюдательного пункта, сели рядом с Духом гор.

– Вы мальчонку спасайте, – не спеша заговорил дед Фэррыхт. – А мы с внучком повеселимся всласть. Не переживайте: увидев нас, они про пацана и думать забудут. Вымотаем нечестивцев этих так, что они за вами не только бежать – ползти не смогут.

– Но вы их не убьёте? – встревожился Нэйтас.

Стэнн усмехнулся: вот миротворец нашёлся.

А Дух возмущенно прогудел:

– Да что я, палач какой? Поиграем, пока у них силы не кончатся. А как всю Силу растратят и сознание от усталости потеряют, так и мы спать уйдём.

– Благодарим вас, лорд Фэррыхт, – серьёзно сказал Рэвалли. – Вы нас здорово выручили.

– Да не за что пока благодарить, – проворчал кимрак. – Пошёл я за внуком.

И вдруг насторожился:

– Это ещё что?

И, не успели колдуны спросить его, что случилось, как Дух гор исчез, только тень мелькнула.

Тайные полицейские не стали забивать себе голову новыми тревогами, понимая, что кимрак справится с любой проблемой и без их помощи, а вместо этого стали обговаривать детали нового плана по спасению Виктора.

– Начнём, как стемнеет, – деловито предложил Стэнн. – К куполу пойду я один, вы будете ждать чуть ниже, возле деревьев. И не спорь, пожалуйста, – перебил он открывшего рот Рэвалли. – Нечего всей толпой на склоне делать, там тоже пробираться трудно, тропинки как таковой нет. Будем только мешать друг другу. И шуму от нас будет больше. Вскрыть купол я и без вашей помощи сумею, до Вити под пологом невидимости доберусь. Думаю, охране не до него будет. А потом придётся уносить ноги, и побыстрее, пока Таэритрон не спохватился. И, кстати, Рэв, тебе надо будет сразу осмотреть Витю на всякие метки, чтобы не вести Таэритрона за собой в Тайную полицию.

– Сделаю, – кивнул Рэвалли.

А Нэйтас серьёзно сказал:

– Нам очень повезло, что лорд Фэррыхт согласился нам помочь.

– И снова – спасибо Селене, – вздохнул Стэнн. – Это ведь она с кимраками познакомилась, общий язык с ними нашла.

И прикрыл глаза, с тоской подумав: где же сейчас любимая ходит, чем занята, кого опять спасает? Лишь бы жива осталась, лишь бы не случилось с ней ничего.

– Всё в порядке будет, – друг, как всегда, понял его переживания. – Не думай о плохом.

– Я стараюсь, – грустно улыбнулся Стэнн и скомандовал:

– Тогда сейчас отдохните с заклинанием быстрого сна. Ночь будет бурной, поспать вряд ли удастся. Я дежурю первым.

Подождал, пока спутники, не возражая, улягутся, подложив под головы сумки, вернулся на наблюдательный пункт и снова, в который уже раз, начал осматривать купол и подходы к нему, чтобы в темноте не сбиться с дороги.

СЕЛЕНА

Мы с драконами собирались лететь к Порталу, ведущему в Феллию, когда в моей голове прозвучал мрачный голос Лэрриса: