Kitobni o'qish: «Голубка в мужской академии магии», sahifa 2
Глава 2
Моя тактика сработала!
На следующий день я осталась дома, и небеса не поменялись с землей местами. И на другой день тоже ничего страшного не случилось. Твайса не было видно, а уж обладателя жемчужной косы и подавно.
Я так и знала, что принц одумается! Теперь можно спокойно готовиться к выпускному балу.
Туфельки, кстати, сидели как влитые. Они дарили чувство полета и без крыльев.
Родители смотрели, как я кручусь перед зеркалом, и вспоминали мое детство.
А потом папа так расчувствовался, что впервые в жизни пригласил меня на танец. И мы кружили по небольшой гостиной, и я ни разу не наступила ему на ногу!
– Пап, мам, у меня получается! Ни одной репетиции у нас с девчонками не прошло, чтобы я не наступила на ноги партнеру.
– Мастер Пунц никогда не подводит. Обещал, что ты будешь порхать в них, – так и сделал! – счастливо хлопнула в ладоши мама.
Сегодня в доме поселилась радость, которую мало кто поймет. Только тот, кто знает, через что я прошла.
Мои крылья прорезались раньше совершеннолетия из-за огромного стресса, потому и не оперились. Мы с родителями преодолели тысячи ри облаков, прежде чем я обзавелась перьями. Мы так долго провели в небе, что в один момент мне пришлось учиться заново нормально ходить по земле, а не подпрыгивать. Но одному я так толком и не научилась: танцевать. Либо я давила ноги партнерам, либо взлетала над полом.
Теперь же у меня есть туфли мастера Пунца!
Однако утром в наш дом вошла неудача, громко постучав в дверь свитком из администрации: «Уведомление! Обнаружена червоточина. Ателье по адресу о. Летучих лив, ул. Центральная, д. 4 ликвидировано».
– Наше ателье! – Мама схватилась за голову.
– Червоточина! – Папа заметался по дому. – Ничего не вернуть.
Всем было известно, что если эта редкая напасть появилась, то в радиусе ри от зева все заражено антимагией.
Червоточины впервые появились во время войны магов суши и стихийников.
Давным-давно мы все жили на суше и имели один человеческий облик, но разную силу внутри. И так было до тех пор, пока обладатели стихийного дара не решили захватить власть. Маги тела и разума – эмпаты, колдуны, целители, чародеи, обладатели иллюзорной магии и телекинеза, одним словом, те, кто черпал силы не из стихий, а из себя, дали нешуточный отпор. Разразилась великая битва.
Стихийников практически истребили. Выжившие бежали ближе к родной силе и долгие-долгие годы восстанавливали магию и численность. Так маги воды отрастили хвосты, огня – рога и почернели, маги земли стали дриадами и оборотнями, а маги воздуха обзавелись крыльями.
Но природа во всем любит равновесие. Дисбаланс сил вызвал аномалии. Небо над сушей заволокло тучами. Солнце пробивалось лишь над морями и океанами, лесами и болотами, горами, которые потом стали летающими островами, и огненной бездной. Одним словом, там, где не ступала нога мага разума и тела.
Моря завоевывали берег, леса наступали, а бездна все чаще открывалась в самом сердце королевства магов суши.
Но стихийники тоже страдали. В морях возникали сонные впадины, леса гибли от пожаров, огненную бездну заливало проливными дождями, а дома крылатых сдувало с летающих островов, и стали появляться червоточины.
Именно тогда все поняли, что сама природа против такого противостояния сил. Объявили хрупкое перемирие, и стихийников стали привлекать льготами на сушу.
Далеко не сразу получилось сосуществовать мирно. Обоюдная ненависть поначалу была очень сильна. Но желание обеих сторон жить в мире и время сделали свое дело.
Теперь даже в элитной МАМ полно стихийников, а к нам на летучие острова приезжают адепты не только на экскурсию, но и учиться по обмену.
Природа сжалилась над нами, и теперь червоточины открывались высоко в горах. Уже семь лет в городах не было ни одного такого случая!
И тут наше ателье?
Я должна увидеть все своими глазами!
Твайс сидел прямо на крыльце запечатанного ателье и ковырял длинной тонкой зубочисткой чуть ли не в глотке.
– Не боишься, что червоточина лишит тебя магии? – Я остановилась в двух ри от помощника принца.
Слегка потряхивало, то ли от страха, то ли от злости.
Оранжевые ленты паутиной опасности оплели здание нашего ателье. В окнах клубился черный туман.
Ни разу в жизни я не видела червоточины, но вряд ли ее проявления выглядят именно так. Скорее похоже на открытое наказание принца за непослушание. Даже улицу не перекрыли. Никаких стражей вокруг, один Твайс. И ждал он именно меня.
Парень встал, вежливо отнес зубочистку до мусорки и вернулся ко мне.
– Принц готов сжалиться над тобой и твоей семьей и распечатать ателье. Пока сообщение о червоточине не ушло дальше одного чиновника и твоей семьи, но готово постучаться в каждый дом. Вы будете беднее сухой земли, зато свободнее ветра.
Это было в силах принца. И я видела по устало-уверенному взгляду Твайса, что они готовы дожать меня любой ценой.
Танцевальная музыка выпускного бала, которая играла последний час у меня в ушах, превратилась в похоронный марш.
– Но мои родители… Как я им объясню свое месячное отсутствие?
– Я все улажу. Дела твоих родителей пойдут в гору. Червоточину мы превратим в поток силы. Вас завалят заказами. А если хорошо справишься, то станете шить для двора. Так что ты – счастливый билет в жизнь для твоей семьи. Конечно, если справишься.
Твайс многозначительно хмыкнул, интеллигентно ткнув меня локтем в бок. Можно было не озвучивать, что, если провалюсь, от моей семьи не оставят и перышка.
– Тея, иди к нам! – раздался громкий голос отца сзади.
Родители были тут. Их лица будто сковало изморозью понимания. Они слышали все.
Мама шагнула вперед:
– Наша дочь – не билет!
Папа сделал два шага вперед и спрятал супругу за собой.
– Тея! Ничего не бойся.
Твайс едва заметно покачал головой и посмотрел в сторону. В воздухе витало ощущение силы, способной раздавить нас в лепешку.
Я всерьез испугалась за родных. Подскочила к родителям и взяла их за руки:
– Отпустите меня.
– Нет.
– Я сама виновата. Из-за меня у принца неприятности. Я должна все исправить.
– Нет.
– Папа, мама. Это всего лишь месяц обучения в МАМ.
– Это мужская академия!
– Я буду под чарами мастера Пунца. Никто меня не узнает.
Твайс решил вмешаться:
– Ваша дочь вернется в целости и сохранности. Бизнес расцветет. Тея получит стартовый капитал на свое дело. Разве это не мечта любого выпускника? Все, что от нее требуется, это вместо танцев сходить на экзамены в МАМ, а вместо отдыха месяц поучиться. Все!
– Но как же твой выпускной? – Мама посмотрела на меня с жалостью.
Папа даже не колебался:
– Нет. Я не продам дочь.
Я знала его характер. Сказал, что я оперюсь, – я оперилась. Сказал, что я не оттопчу ноги ни одному выпускнику, – заказал туфельки от Крестного Фея. Поэтому у меня только один вариант его уговорить.
– Пап, такой шанс выпадает раз в жизни. От меня ничего преступного не просят, зато я получу вон какой старт.
– Тея, тебя никогда не привлекали чужие деньги! – Папа скептически поморщился.
И это так. Не зря он мне не верил.
– А еще ты всегда учил меня извиняться, если не права. Исправлять то, что поломала. Я виновата перед принцем, мне и приводить все в порядок.
Папа смотрел на меня долго, даже не моргал и не дышал. Потом резко выдохнул и спросил:
– Ты уверена?
– Да.
Тогда он повернулся к Твайсу:
– Подпишем договор?
Крылатый ухмыльнулся и отрицательно покачал головой.
– Принц не может быть замешан в таких делах.
– Тогда с вами?
– Придется вам поверить мне на слово.
Родителям очень не понравилась эта затея. Они готовы были отдать все, лишь бы не втягивать меня в это, поэтому я бросила все силы на уговоры. Через пять минут они сдались, а Твайс увел меня за собой вводить в курс дела.
Пять дней спустя я стояла на пороге МАМ в подкрадулях.
***
– Помни: попой не крути, грудь не выпячивай. Когда сидишь, колени держи как можно дальше друг от друга, – донес до меня ветер слова Твайса.
Легко сказать!
Я до сих пор на свои руки смотреть не могу – будто чужие. Про мужское отражение вообще молчу. Рот открою – басок льется. Я и раньше не была особо разговорчивой, а теперь и вовсе молчуньей стану.
– Вперед! – Воздушный поток Твайса ввинтил меня в толпу абитуриентов, заходящих в ворота академии.
Кого здесь только не было!
Я слышала, что раньше стихийники были редкостью в МАМ, но настало новое время. Магов тела и разума в новом потоке была лишь половина. Другую заполняли водники, воздушники и маги земли – дриады и оборотни. Единственные, кто не переступал порог в качестве абитуриентов, – это огненные. Их больше всех поглотила стихия, а нрав и ненависть были так горячи, что ни одна академия не устояла бы на угольках.
– Аха-ха! Смотри, что у этого воздушника на ногах!
– Я слышал, что у крылатых в ходу специальные ботинки на пружинах. Может, это они?
За моей спиной шло оживленное обсуждение моей обуви. Я так и ощутила, как толпа позади притормозила, чтобы меня рассмотреть.
– Точно! Миты. Слышал о них. Но это какое-то убожество с глазами. А длинные мыски видел?
Я сразу стала меньше в размерах от такого внимания. Хотелось совсем стоптаться.
Началось! Говорила же Твайсу, что с такой обувью стану посмешищем, а он заладил: «Изделия от мастера Пунца уродством быть не могут».
Могут! И гогот позади меня тому подтверждение.
Но крылатый учил не спускать шуточек в мой адрес. Сейчас как скажу им, что это от Крестного Фея, и все заткнутся.
Сейчас скажу!
Вот сейчас.
О, вроде смолкли уже. Может, и говорить не надо? Пронесло же. Моя тактика «подожди, и все пройдет» всегда работает!
– Крутые миты! Где взял? – Мне на плечо опустилась рука, и колени подогнулись от дружелюбного голоса.
Я повернула голову и увидела свою цель – самого симпатичного воздушника, которого я когда-либо видела.
Его глаза смеялись совершенно по-доброму. Мягкая улыбка поразительно контрастировала с холодной блондинистой внешностью. Я его столько раз видела на фото, что запомнила до мимических морщин. Вот только вживую он был совсем другим. Жутко располагал к себе.
И как мне такого лапу доводить? Как портить ему жизнь, когда он за меня вступился? Сразу же все притихли.
– Что? Не хочешь делиться? – спросил он.
Глупо было не использовать такую возможность, чтобы пресечь дальнейшие шутки в мой адрес.
Я прочистила горло, странно себя ощущая от дружеской тяжести на плечах:
– Кхм… Это… Это…
Почему у меня язык ватный и в пот бросило оттого, что лицо блондина так близко? Мне же всего-то надо сказать, что это миты от Крестного Фея. Мы же это с Твайсом обсуждали. И что?
– Это подкрадули, – вырвалось у меня не то, что надо.
И толпа абитуриентов взорвалась смехом.
– Какие бархатные тяги, о-го-го! Ага! – смеялся кто-то рядом.
Я не отказалась бы стать огненным магом и открыть портал в бездну. Захотелось призвать крылья и улететь, но на территории МАМ был запрет на полеты.
Оставалось светить горящими от стыда щеками.
Блондин не сдавался, меня из-под руки не выпускал.
– Наверное, особенно дорогие тебе, да?
Он явно пытался спасти мое положение. Милый такой.
– Да, от бабушки достались, – ляпнула я, на миг забыв про все, глядя в голубые глаза парня.
Блондин даже с шага сбился от моего ответа.
– Аха-ха! А не от дедушки? – подхватил кто-то спереди.
Толпа просто взорвалась смехом. Блондин нервно облизнул губы, придумывая, как спасти от позора такого недотепу, как я.
Я закрыла лицо рукой, понимая, что успела все испортить в первые же минуты в академии.
– Я Эдан, – представился мой защитник.
Знаю я. Знаю. Эдан Грей. Моя цель.
– Тейл, – представилась я.
Я кое-как выторговала для себя имя, похожее на свое настоящее. Мотивировала тем, что совсем не буду откликаться на подставное. Из-за меня Твайсу пришлось даже переделывать некоторые документы и что-то там тасовать. Зато хоть с именем сейчас не лопухнулась – представилась как надо.
Подняла глаза на блондина, который добродушно осаживал самых громких насмешников:
– Да ладно! Классные же. Уверен, с кучей секретов. А у вас бы смелости не хватило в таких прийти. Так что Тейлу почет и уважение.
Я чуть за голову не схватилась. Как настолько быстро все пошло не так? Как жертва стала защитником, а охотник – жертвой?
Говорила же принцу и Твайсу, что это очень плохая идея. Те даже слышать ничего не хотели. Бездумно верили в меня.
Зря!
Эта парочка вообще была странная.
Сначала помощник принца показался мне ничем не примечательным крылатым. На деле же от него иногда веяло такой силой стихии, что волоски на правой руке вставали дыбом.
А как иногда Твайс забывался и переходил с разговорной речи на высокопарные словесные обороты?
Мне это напоминало знакомую всем поговорку, только наоборот: «Крылатый может улететь из трущоб, но трущобы навсегда останутся в крылатом». Будто парень всю жизнь воспитывался в интеллигентной среде, а теперь изо всех сил старался стать соседским парнем.
Нет, воздушник точно не был банальной шестеркой. Пока он учил меня быть мужиком, у меня глаза в два раза увеличились в размере. И пусть я мало понимала в особенностях поведения сильного пола, его обучение выглядело странно.
Нет, ну сами подумайте, кто учит такому?
«Смотри всем прямо в глаза, пока сами не отведут взор».
«Если надо поклониться, делай это только шеей».
«Нельзя забрасывать ногу на ногу».
«Не садись за стол, если численность сидящих за ним станет тринадцать».
«Никакого чеснока, сырого мяса, рыбы и вообще морепродуктов, особенно моллюсков».
Какое это имеет отношение к поведению мужчин, я не понимала, но кивала.
Ясно было одно: легко не будет. И первые же шаги по МАМ доказали это.
***
Однажды перед экзаменом мне приснился сон: я долго шла до Воздушной академии, с трудом поднималась по лестнице, доползла до аудитории и долго-долго защищала билет. Потратила все силы, но сдала!
И проснулась утром перед экзаменом с полным ощущением, что едва жива, но отстрелялась.
Как же было досадно, что все трудности ждали меня впереди.
Сидя в экзаменационной аудитории МАМ, я ощущала то же самое. Только я отучилась пять лет не во сне, а в реальности. Через четыре часа на Летучем острове громыхнет мой выпускной. Мои сокурсницы будут кружить в танце и точно моего любимку уведут. Я же на суше брошена в самое начало тернистого пути.
Наверное, это страшный сон любого адепта – мотануть кружок заново. Успокаивало одно – это только на месяц.
Эдан Грей, моя цель, сел за парту впереди. Твайс сказал бы, что все складывается наилучшим образом: я могу гадить, испортить билет, отвлекать. Я же пялилась в экзаменационный лист по теории мира и только и думала о возможности успеть выгулять туфли, если потороплюсь.
Сейчас сдам теорию мира, потом пройду тест силы и приступлю к сдаче общих дисциплин. Принц обещал, что я в любом случае поступлю. Так что проблема лишь в том, сколько времени займут экзамены.
Ведь никто мне не запретит покинуть академию после них, верно?
Я просмотрела вопросы в экзаменационном листе. Да я все знала! До единого. А ведь когда сама поступала, едва набрала по теории мира минимальный балл.
Вот так всегда: кажется легким то, что уже изучил и прошел.
Интересно, я правда пройду, если отвечу неверно?
Я взяла магперо и с особой вредностью отметила все неправильные варианты до единого. Вдруг повезет и не пропустят?
Я гордо подняла голову и встретилась взглядом с Эданом. Пока наблюдатели отвлеклись на птицу, залетевшую в окно, блондин посмотрел на мои галочки, качнул головой и вдруг поменял наши листы.
Все его ответы были верны!
Блондин громко шлепнул рукой и оставил магический оттиск своего имени на заполненном мной листе.
Знаете, это было похоже на ощущение, будто идешь голодный без монеты в кармане, говоришь, что съел бы птицу фуа, и тут она прыгает тебе прямо в руки. Ароматная, с корочкой и дымком. Сама разделывается на кусочки и ждет, пока ты съешь.
Мой цель сама себе испортила экзамен.
– Я все равно пройду! – донес до меня ветер тихий шепот Эдана.
У меня плечи опустились.
Нет, ну и как мне его подставлять? Мало того, что душка, так еще и связи есть.
– Тейл, готовы сдать? – Наблюдатель замер рядом с моей партой, и я подняла низко опущенную голову.
Ага, по имени обращается. Значит, это и есть человек принца. Надо запомнить в лицо. Борода без усов, большие глаза и родинка на лбу. Не забуду!
А с листом ничего не поделаешь уже. Пришлось шлепнуть магический оттиск и сдать.
– Не надо было, – тихо шепнула я, обгоняя Эдана.
Я пересчитала плитку пола взглядом, пока выходила из аудитории.
– Следуйте указателям! – магическая запись повторяла фразу с небольшим перерывом.
Да иду я, иду. Волочу подкрадули на тест силы.
Если на первом экзамене абитуриентов распределяли по аудиториям, то здесь всех согнали в огромный зал под разные купола.
Зеленый для магов земли, голубой для водников, белый для воздушников, фиолетовый для магов разума, а желтый для магов тела.
У дриад и оборотней внутри творилось что-то невообразимое. Листья и клоки шерсти так и врезались в купол. У водников по магической границе стекали потоки воды. У наших клубились смерчи. У магов тела был самый сверкающий купол. А у магов разума все адепты стояли на местах, чего не сказать о предметах вокруг них.
– Не подходите близко к куполу с чужой силой. Занимайте очередь согласно стихии или дару! – громыхнуло по залу объявление.
Очередь воздушников была небольшой. Внутри купола старшекурсники проверяли возможности новеньких вполне банальным способом – вихрем. Заходили сразу по несколько человек с разных сторон. Ничего интересного для выпускницы по специальности «управление воздушными потоками».
Я не искала глазами Эдана – было стыдно. Зато взгляд зацепился за красноволосого парня в зеленом куполе.
Оборотень. Явно один из экзаменаторов-старшекурсников, и я бы никогда не захотела попасть под его раздачу. По лицу мага земли было видно, как его все раздражает. По движениям – как хочет побыстрее все закончить. По манерам – что ему начхать на то, что о нем думают.
Он подсекал черной лапой молодых оборотней, швырял в купол и так же быстро ставил галочку или крестик когтем на спине – проходит адепт дальше или нет.
– Вот гад! – донеслось из соседней очереди магов земли. – Всех в лазарет отправляет.
Я ощутила легкое покалывание в груди. Последний раз ощущала такое, видя, как моя сокурсница танцует с невероятной грацией. Вот мне бы чуток гадства красноволосого – легко справилась бы с заданием.
И тут оборотень посмотрел будто прямо на меня, а потом швырнул в моем направлении абитуриента. Тот врезался в купол, сполз по нему, превратился в рыжего волка и бросился в драку. Правда, тут же опять получил, но не в этом самое странное. Адепт умудрился задеть лицо экзаменатора, а тот, казалось, словил кайф от удара.
Крыша поехала.
Глава 3
Моя очередь войти в купол воздушников шепнула голосом соседа:
– Эй, иди же!
В прозрачной полусфере не действовали ограничения на магию. Стихия буквально клубилась шарами свободно летающей энергии, высекая молнии.
Я шагнула через прозрачную грань и неожиданно упала на колени и ладони. Сила безжалостно давила сверху, не давая подняться.
Я никак не ожидала, что испытания начнутся с первого же шага! Такого не было даже в нашей Воздушной академии. Неужели это связано с военной тематикой курса и тут все жестче?
Увидели бы падение мои прошлые сокурсники – застыдили бы! Позор. Все-таки моя специализация, а я щупаю пол.
Сила во мне откликнулась мгновенно, и я быстро поднялась на ноги. Посмотрела исподлобья на экзаменатора примерно моего возраста. Он выглядел как любой крылатый: блондин, с длинными волосами, худощавый. У него было выражение лица мага, который будет спорить с тобой до той стадии, пока ты не будешь готова с ним согласиться, лишь бы закончить словесную перепалку. Он давил своей силой все больше, а я сопротивлялась все сильнее.
И тогда боковой иглоподобный поток в ребра сбил меня с ног.
– Это не по правилам! – воскликнула я, поморщившись от баска из своего рта.
– В бою нет никаких правил, адепт. Твоя задача – снять флаг под куполом. Моя – не дать тебе это сделать. Летать нельзя.
Еще бы. Если каждый под куполом раскроет крылья, переломов не избежать. Но у меня есть управление ветром. Добыть флаг нетрудно.
Краем глаза заметила Эдана. Он зашел в купол правее от меня и тут же попал в вихрь.
Не успела я увидеть, как моя цель выйдет из ситуации, как кубарем покатилась влево.
Так, нельзя отвлекаться. Я уже посмотрела, что тут за экзамен: мало приятного и интересного. Быстро достану флаг – и на выход.
Может, успею на танцы.
Нащупала вихревой поток экзаменатора и отправила его обратно так, что у того белые штаны закрутились вокруг икр.
И тут же мне в лицо хлынул такой поток воздуха, что я не смогла дышать. Десять секунд, двадцать. Да сколько можно? Щеки разорвет!
Это невероятно сбивало концентрацию. Это против правил.
Я закрыла нос ладонями и смогла вернуть самообладание. Создала вокруг себя шар стихии и смогла нормально вдохнуть.
Флаг. Нужно сконцентрироваться на нем.
Но стоило мне направить силу прямо к цели, как воздух влетел в мой нос и раздул щеки.
Меня пробрало до слез. От ощущений, от потери концентрации, от обиды. Со мной так никто никогда не обращался.
Я знала, что мир мальчиков жесток, но не думала, что настолько. Никакой жалости, скидок, только чистая сила. И ты либо стоишь на ногах, либо лежишь, и по тебе все ходят. Никто не подаст руки.
– Тейл, ты чем так своего экзаменатора успел разозлить? – Эдан прижался спиной к моей спине.
Я вздрогнула от ощущения поддержки – телесной и моральной.
Вот еще одно отличие. Дружба. Плечом к плечу.
Как девушка я такой никогда не ощущала.
– Не знаю! – успела ответить я, прежде чем воздушная петля схватила меня за ноги и подвесила вверх ногами под самый купол.
Тугой хвост не выдержал и рассыпался, частично закрывая обзор.
И тут зачарованную обувь нагло сорвали с моих ног.
– Это что за убожество? – Экзаменатор поднялся до моего уровня на воздушной подушке и держал в руках творение мастера Пунца. – Если выберешься из моей ловушки и достанешь флаг, академия спонсирует тебя нормальной обувью.
И швырнул мои подкрадули себе за спину. Пять метров, десять, пятнадцать.
Все, моей личине крышка!
Я занавесилась волосами, как могла. Ничего не видно, зато мое девичье лицо тоже не разглядеть. Тут мое перевернутое положение даже на руку.
Но как быть с округлостями?
Нет, отвисеться не выйдет.
Где мои подкрадули? Мне бы одним глазом их заметить, а там уже ветерок поможет.
– Ты что, в ботинки ваты подкладываешь? У тебя нога крошечная! – Экзаменатор пощекотал мне ветром пятки, и я совершенно неприлично заржала.
Не переношу щекотку! Я от нее жутко смеюсь.
А старшекурснику, похоже, понравилось меня мучить. Он принялся с особым рвением доводить меня до икоты сквозь смех.
Дразнил:
– Не можешь справиться с такой банальщиной?
Вот пристал же! Еще так близко крутится. Вот-вот раскусит.
Давай, ветерок, я не зря пять лет с тобой общий язык находила. Мы с тобой друзья. Помоги.
Если меня раскроют, принц сожжет все перья нашего рода и развеет над летучими островами.
Я закрыла глаза и обратилась к стихии, которой здесь было с лихвой. Смерчи, вихревые потоки, энергия, высекающая молнии, – все они сбивали поиски и мешали найти подкрадули. Зато я хорошо ощущала, куда все стараются добраться с помощью этой силы или где помешать, и это точно было место с флагами.
Раз уж я его нашла, зацеплю себе один символ победы.
Я направила свой ветерок к цели, когда вдруг волосы с моего лица отбросило. Экзаменатор стоял на воздушной подушке вровень со мной. Глаза в глаза, только я перевернута.
Как капля превращается в лед в холодную погоду, так я заледенела. Внутри будто льдинка надвое раскололась. Стихия, которую я ощущала под куполом, скомкалась в один клубок силы и шандарахнула по открывшему было рот старшекурснику, не тронув меня.
Моего экзаменатора практически раскатало по магической преграде. Мои волосы снова закрыли обзор.
Я знала, что значит хозяйская сила. Знала, почему меня не тронуло. И знала, что мне несдобровать, если это откроется.
На решение у меня была всего секунда. И я присоединилась к полету своего экзаменатора, в точности повторив его путь и впечатавшись в парня.
Было больно, просто ужасно, но иначе не поверили бы. Оставалось надеяться лишь на то, что разбираться не станут.
Клялась же отцу, что никогда не буду высовываться, так нет. Не выдержала!
Я простонала и почувствовала, как меня кто-то отлепляет от экзаменатора и купола.
Ой-ей! Я же без подкрадуль!
– Тейл! Ты как? – это был голос Эдана.
Я открыла один глаз – второй заплыл от встречи с локтем старшекурсника.
– Небеса! Да на тебе живого места нет. Синеешь и опухаешь на глазах!
Болью отзывалась каждая частичка моего тела. Представляю, что тогда чувствует экзаменатор. Ему досталось в разы сильнее.
Одно хорошо – если опухаю, значит, за девчонку не примут. Или примут?
А если Эдан нащупает?
– Срочно в лазарет! – распорядился кто-то.
Между пальцами воткнулось что-то острое. Я медленно перевела расплывающийся взгляд и хмыкнула про себя. Флаг!
Маленькую надежду, что я буду дисквалифицирована, сдуло, как песчинку на сильном ветру.
– Мои подкрадули! – простонала я.
– Сначала лазарет! – Эдан поднял меня на руки.
– Твой флаг, – пробормотала я и попыталась протянуть ему свой.
– Я же сказал тебе, что и так пройду, – тихо огрызнулся Эдан.
И почему он злится?
Крылатый поднял меня на руки с такой легкостью, будто я была перышком.
– Выглядишь тяжелее, – заметил блондин, а потом перевел взгляд на меня.
– Ой-ей-ей! – застонала я громко, чтобы он ускорился, а не глазел.
Эдан вышел со мной из купола. Красноволосый оборотень мелькнул у меня перед глазами так близко, что я убедила себя в том, что мне показалось.
Ну зачем ему наблюдать, верно? Глюки.
– Вернемся за подкрадулями! – попросила я Эдана, стараясь спрятать лицо. – Не могу без них. Подарок бабушки!
На нас глазели.
– Я принесу, – вдруг раздался незнакомый голос.
Я повернулась на звук и встретилась глазами с оборотнем.
А он что тут забыл? Зачем ему мои подкрадули?
Глаза зеленые. Выражение лица мага земли – будто докопаться хочет. Не зря говорили, что они жуть какие дотошные.
Неужели разглядел, что я девушка?
Я отвернулась и спрятала лицо на груди воздушника. От досады заскрипела зубами, поэтому не сразу заметила, что мы остановились – мой спаситель замер со мной на руках.
– Что я делаю? – громко спросил сам себя Эдан и резво поставил меня на ноги. – Как девчонку тебя взял. Прости, брат.
И сел передо мной, подставляя спину:
– Залезай.
Небеса, а ведь я сама недавно с готовностью обвила шею блондина руками. И голову за его плечи прятала. И скукожилась в руках, как барышня. Одним словом, вела себя как типичная хрупкая девушка.
А мне так нельзя.
Если не буду за собой следить, то и дня тут не продержусь. Принц придет в ярость и сдует нашу семью с летучего острова, как ветер листья.
Я живо изобразила знак вопроса, пряча грудь. Волосами завесилась и огляделась вокруг.
Оборотень оказался магом слова и действительно пошел за обувкой. Вошел под купол воздушников и тут же сцепился там с одним из экзаменаторов. Пыль до верха защитной сферы поднялась!
Может, и удастся ему мои подкрадули достать, чему я была бы несказанно рада.
А то пока до лазарета доберусь, могу десять раз себя выдать. И в больничке еще двадцать, если вовремя волшебные штиблеты не верну.
Все тело болело, ноги не слушались.
– Тейл!
Наблюдатель с родинкой на лбу с первого экзамена закрыл меня от Эдана, который в недоумении поднимался на ноги.
– Да? – спросила, опустив голову как можно ниже.
Я не была уверена на все сто, что ему можно показывать девичье лицо.
– Все в порядке?
Смешно. Я шатаюсь, а не стою, а он такое спрашивает.
– Моя обувь, – намекнула я, пошевелив пальцами в носке и морщась оттого, что напрягла мышцы.
Круто я сама себя приложила. Не пожалела сил для достоверности – аж зрение плывет.
Эдан втиснулся между нами, заставляя меня сделать два шага спиной назад.
– Тейлу нужно в лазарет. Посмотрите сами – аж в размерах уменьшился.
И не успела я рта раскрыть, как Эдан схватил меня за правые руку и ногу и взвалил на плечи. Слышала, так бойцы своих товарищей таскают, но никогда не думала проверить на себе, как это неудобно.
– Тейл? – Маг с родинкой на лбу окликнул меня таким тоном, будто спрашивал, нужна ли мне помощь.
А я понуро опустила голову, в который раз убеждаясь, что могу завалить любое дело.
И как теперь выкручиваться в лазарете? Твайс говорил, что если на мне будут подкрадули, то я могу ничего не бояться. Неужели на этот месяц их надо намертво к себе приклеить?
Нет, меня точно раскроют. И оборотень не собака, чтобы мне тапочки приносить. Точно что-то гадское задумал – по морде видно.
– Стой! – воскликнула я. – Эдан, мне нельзя в лазарет. Мне нужно к подкрадулям и на третий экзамен.
– Считай, ты поступил. Я все улажу. – Блондин прибавил шагу.
– Никто меня уважать не будет. Все засмеют, если не выдержу.
– Прости за мои слова, но ты и так не в почете. Терять нечего. А вот лечиться надо.
Что же придумать? Как же быть? Земля так и мелькает перед глазами, травинки летят.
Очень кстати вспомнились зеленые глаза и красные волосы одного зверского типа. Он же там абитуриентов прямым рейсом в лечебницу отправлял. Мне места нет!
– Лазарет переполнен. Ты видел, как в куполе магов земли оборотень рвал и метал? – Общаться вниз головой было неудобно и больно.
– Сегодня ты не умрешь! – заявил блондин.
Ну что он такой сердобольный-то? Засада какая. Может, я и выгляжу плохо, но у меня высокий болевой порог. Когда перья на крыльях резались, было в тысячу раз больнее.
Еще до того, как Эдан влетел в открытые двери, ветер принес запах трав и звуки храпа.
– Здравствуйте! Добрый день! Проснитесь, пожалуйста! Воздушник получил серьезную травму на экзамене, – крикнул Эдан.
Блондин осторожно сгрузил меня на койку. Я оказалась на боку лицом к стене и зажмурилась.
Позади чавкнули так, будто проглотили сон, и закряхтели. Запах дерева и смазки выбился из привычных ароматов лечебницы. Скрип колес – тем более. Будто кто-то на тележечке прикатил к койке.
– О, я заснул? Совсем скучно в день экзаменов – никого. Воздушник, говорите? Что произошло?
Я почувствовала на себе взгляд и ощутила прикосновение к плечу. Скосила глаза и увидела пять лиановидных пальцев, которые, легонько постукивая, побежали вниз по руке.
Мне стоило большого труда не закричать. Но еще больше я удивилась следующему восклицанию:
– Что? Опять?
И тут же обращению к Эдану:
– Ну-ка, парень, сходи за ректором.
Что значит «опять»? И зачем тут ректор?
