Kitobni o'qish: «Загадка синих птичек»

ГЛАВА 1, в которой я влипла

– Сейчас эта махина долбанётся тебе на голову… и ещё человек пятьдесят прихлопнет.

– Нет тут пятидесяти человек, – ворчливо ответила я. – Или у кого-то в глазах десятерится?

– Уже слегка преувеличить нельзя. Ты слишком придирчивая. Я твоему жениху пожалуюсь.

– Главное, чтобы не его маме, – отмахнулась я, причём буквально, рукой, чем вызвала вздох ужаса за своей спиной.

Дело в том, что я и четверо моих коллег стояли под большой пирамидой, у которой съехала верхушка. Она держалась на одном-единственном камушке, а я пыталась поставить её на место мощью своего характера… шучу, с помощью сверхспособностей, данных мне от природы и усиленных одной из двух местных лун, Эсефео.

Почему я этим занималась? Просто эту пирамиду я сама лично и обнаружила меньше месяца назад, буквально мимоходом, когда попала на археологические раскопки под прикрытием, изображая учёного-ботаника или как их в этом мире называют, растениеолога. Правда, из соображений безопасности мне пришлось древний памятник законсервировать, используя опять же свои аномальные даже для данной реальности способности. И вот тройку дней назад я вернулась, чтобы вновь явить образец нативной культуры Сомасты учёной общественности. У меня это получилось, но, к сожалению, несколько верхних блоков оказались повреждены то ли временем, то ли моей несбалансированной пока энергетикой, и обычная здесь небольшая сейсмическая активность вызвала сдвижение пары плит. Поэтому сегодня мой день начался с активной деятельности немного не того плана, на который я рассчитывала после пробуждения. Клоун, который меня подкалывал, это Муэлтон, специалист высокого класса, между прочим. Он знает все сомастианские языки в совершенстве, включая их старинные формы и незаменим при расшифровке древних рукописей. А трое остальных учёных, которых я случайно напугала, это Палайма Идо, мозг и душа данных раскопок, её любимая ученица Кашхала и новый член экспедиции, Ласпат. Её взяли взамен Фалтаха, который оказался шпионом.

– Хватит дурачиться, – сказала тоном воспитательницы госпожа Идо, обращаясь к Муэлтону, – Грета сделала нам большую любезность, согласившись задержаться и починить пирамиду. А если она продолжит так размахивать руками, то может нечаянно уничтожить половину местной растительности.

Грета – это я. Если мы с вами ещё не знакомы, давайте о себе расскажу. Я родилась в небольшом подмосковном городке, но волею судьбы и Палаймы Идо была заброшена в иную реальность, мир, который носит имя Сомаста. И, как оказалось, он ко мне очень щедр, потому что наделил меня просто удивительными способностями.

Или как считает Палайма, они входили в комплект уже при моём рождении, но активировать их можно было только здесь, поскольку именно на Сомасте есть второй спутник планеты, чья энергия может передаваться некоторым людям, в разной степени. Мне досталась наивысшая из всех известных. Опять же, это только то, о чём знают учёные. Может быть, в каком-то ещё мире ходит ничего не подозревающий парнишка… или девчонка, словом, кто-то, способный ещё больше, чем я. Потенциально.

Но пока их тут нет, все лавры достаются мне. Ну и различные неприятные сопутствующие явления тоже. Например, больше половины научных умов Сомасты мечтают меня препарировать и разобрать на клетки, чтобы изучить. А местные политики чуть ли не дерутся, в попытках определить, на чьей стороне я буду выступать. Того и гляди, официально объявят меня опасным оружием. Наверное, в нашем мире я бы носила на лбу наклейку с пометкой «радиация» или на худой конец, с черепом и костями. Хотя… я отстала от жизни, сейчас в моде QR-коды. Ещё из неприятного – здесь давно уже придумали, как блокировать любые проявления способностей и теоретически меня можно вырубить, например, с помощью газа или просто неожиданно стукнуть по голове, а затем надеть дезактивирующие браслеты. Так что осторожность для меня – необходимость. Учитывая все эти неоднозначные факторы, мне очень нравится находиться глубоко в джунглях, вдали от цивилизации, где ведутся раскопки. Кроме того, два дня назад я получила сделанное по всей форме предложение руки и сердца… хотя здесь так и не говорят. Правда, незадолго до этого я сделала его сама, совершенно не подозревая, но сейчас мой жених, Даймаан, «сравнял счёт». Кстати, когда я ему сказала про «руку и сердце», он долго смеялся, очень забавным ему показался этот наш красивый оборот речи, видите ли. И ещё пообещал, что не будет разбирать ни себя, ни меня на органы, его интересует картина в целом.

Я, наверное, сумбурно рассказываю, но, знаете ли, сложно в один абзац запихать всё нагромождение невероятных для жителя Земли событий.

– Прошу прощения, – извинилась я за оплошность, – надо мне, наверное, залезть наверх, получше закрепить плиты. Вдруг сегодня ещё тряхнёт, и вся работа насмарку. А мы собирались всё-таки уехать в ближайшие дни.

– Деточка, только осторожней, – попросила Палайма. – Ты ценна для науки и человечества не меньше, чем это прекрасное сооружение.

– Может, тебя подстраховать? – предложила Кашхала.

Тут же и все остальные, кроме госпожи Идо, вызвались лезть вместе со мной.

– Ты давай ближе к верхушке, а мы будем тебя ловить на середине, в случае чего, – предложил Муэлтон. – Ты не очень тяжёлая, не должна нас сбить, даже если свалишься.

Похоже, он сегодня в ударе. Я его не узнавала. От помощи вежливо отказалась, потому что боялась, как бы это мне не пришлось собирать этих горе-альпинистов в гирлянду, вместо того, чтобы заниматься делом. Карабкаться наверх было страшновато, но интересно. Никогда бы не подумала, что меня так увлечёт экстрим. Надо будет развить это направление отдыха для себя. Пару раз оступилась, но вовремя успела зацепиться за рельефные выступы. Подобравшись ближе к повреждённому участку, я также при помощи своих чудодейственных рук постаралась нарастить промежуточный скрепляющий слой между блоками. Какое-то время точно простоит, а потом профессиональные строители подоспеют.

Когда я спустилась, Палайма уже подала команду идти обратно в лагерь. Муэлтон задержался, помогая мне сойти на сомасту и прошептал:

– Ты меня извини, пожалуйста. Понимаешь, Ласпат, она… ну такая. Я хочу на неё произвести впечатление. А ты же у нас живая легенда, она на тебя смотрит как на наследников сиапатху. Это, наверное, очень глупо, но мне захотелось показать, что я могу с тобой вот так запросто общаться.

Замечательно! Это новая ступень моей карьеры, не иначе!

– Ладно, хорошо, что сказал. А то я уже забеспокоилась, что со мной не так. Только смотри, не переборщи, а то Ласпат решит, что это ты со мной флиртуешь, а не её завоёвываешь. Вот и сейчас задержался.

Муэлтон явно очень смутился, и продолжая бормотать извинения, побежал догонять остальных. Я же осталась, чтобы стряхнуть с себя в буквальном смысле пыль времени. Подняв голову, залюбовалась природой. Здесь места просто исключительные, особенно для такого любителя растительности, как я. Возвращаться в лагерь я решила неспешной походкой, и не по тропе, а прогуливаясь между деревьями, наслаждаясь их безмолвным обществом. Но побыть в тишине и одиночестве мне не дали. За гигантскими стволами большинства местных красавцев могло спокойно спрятаться до пяти человек. А уж одному это труда совсем не составило и ничего не помешало выскочить, как чёртик из табакерки, прислонив меня спиной к дереву.

– Попалась! И когда ты уже начнёшь проявлять бдительность, гуляя по лесу?

– Зачем? Ты всегда примчишься и всех вокруг раскидаешь. Если я сама к тому времени не справлюсь.

Я обняла своего жениха, а он ещё сильнее прижал меня к дереву.

– Нас сегодня так некстати с утра прервали, – сказал Даймаан, – я бы хотел продолжить начатое.

– Что, прямо здесь? – притворно ужаснулась я.

Даймаан сделал вид, что всерьёз обдумывает мой вопрос.

– Эй! – я шлёпнула его по руке. – Я приличная девушка!

– Ну-ну, – улыбнулся он, – рассказывай.

Поддразнивать друг друга – это наша любимая привычка ещё с тех времён, когда мы не были парой.

– Ладно, пойдём дальше, если хочешь.

Он выпустил меня из объятий, а вот дерево – нет. Когда я попыталась отойти от могучего образца здешней флоры, то очень быстро поняла, что влипла. Точнее, мои волосы намертво были прикованы к смоле.

– О, нет! – простонала я.

– Надо же, сама природа кричит: «Останься!» – прокомментировал Дай. – Может, и правда задержимся?

Я глянула на него так, что он переспросил:

– Ты точно не умеешь убивать взглядом?

– Я ещё сама толком не разобралась в своих способностях. Так что не рискуй.

Даймаан, кажется, пожалел меня, потому что достал свой хаппоон, это такой универсальный инструмент, помогающий одарённым местным жителям использовать свои способности. У нас бы его назвали волшебной палочкой. Пробормотав формулу, похожую на название химического вещества, он направил луч на мои волосы. Я почувствовала запах свежести, словно он решил отлепить меня от дерева с помощью моющего средства. Тройка секунд, и я оказалась свободна.

– Спасибо, – с чувством поблагодарила я любимого. – Но, если по справедливости, из-за тебя я и вляпалась.

– Согласен, приношу извинения. И в качестве компенсации предлагаю доехать на моей спине.

Он незамедлительно повернулся ко мне, извините, задом и как-то очень технично подхватил, усаживая к себе на спину. Я подивилась его сноровке, но игру приняла.

– Я смотрю, у тебя есть опыт такой транспортировки, – не утерпела я, уже ухватившись покрепче за его плечи.

– У меня есть двоюродные племянники и племянницы, – пояснил Дай. – Даже странно, что ты ещё не знакома со всей моей семьёй. Надо бы наверстать.

Даймаан бежал по прекрасному осеннему лесу, совершенно не проявляя признаков усталости. И его путь прекратился только, когда мы чуть не сбили Палайму.

– Новый день, – поздоровалась она с бывшим учеником. С утра они ещё не виделись. – Грета тебе уже дала ответ по поводу Айсалаша?

– По поводу чего? – не поняла я.

Палайма вздохнула.

– Вы вообще разговариваете когда-нибудь? Я понимаю, когда мы начинали раскопки, вы были в ссоре, но сейчас-то явно нет.

– Извините, не успели обсудить, – признался Даймаан.

– Раньше ты был более ответственным, Грета, дорогая, что ты с ним сделала?

– Это не я, он всё сам! – я постаралась натуралистично изобразить испуг, сползая с Даймаана. Сидеть на нём дальше мне показалось невежливым.

– Виноват, исправлюсь, – пообещал Дай. Но потом посмотрел на меня, покачал головой и заявил:

– Нет, наверное, всё-таки не исправлюсь. Это сильнее меня.

– Да я уже поняла, что у тебя одни фривольности на уме, – проворчала Палайма, впрочем, совершенно беззлобно, – не удивлюсь, если учёные Сфата и Аофабо помирятся, чтобы выдвинуть против тебя ноту протеста. За то, как ты обращаешься с самым значительным феноменом на нашем научном небосклоне в последние двести лет как минимум.

– Грета прежде всего человек с полным правом на личную жизнь, – сказал Даймаан уже не дурачась. Мы все втроём в это время направлялись в сторону домиков. К сожалению, ему постоянно приходится напоминать об этих, в сущности, очевидных вещах и политикам и прогрессивной общественности в лице учёных и изобретателей.

Чуть больше года назад я впервые переместилась в этот мир и во мне сразу же начали подозревать либо террористку, либо случайную путешественницу между реальностями. Но в этом случае я должна была оказаться настоящим уникумом, поскольку такие перемещения, особенно спонтанные, крайне опасны. Самые частые последствия подобных прыжков – сумасшествие либо повреждения, несовместимые с жизнью. Проще говоря, человека может просто разорвать. Поэтому за мной круглосуточно наблюдали, пытаясь разобраться в моей природе. Одним из тех, кто нёс такую вахту, в своё время был и мой суженый. Причём возможное наличие у меня каких-либо способностей со мной не обсуждалось, это было строго-настрого запрещено, вдруг я сама не в курсе. А как узнаю о них, сразу захвачу мир или что-нибудь ещё эдакое выкину.

Но так вышло, что я больше помогала, чем вредила, и со мной смирились и даже провозгласили героиней. Перед этим, конечно, тщательно изучив. Великие умы, правда, заявили, что я – просто неиссякаемый источник для различного рода исследований, но признали, что их надо согласовывать со мной. После очередного подвига мне даже дали официальное гражданство в Сфата и теперь вроде как нет риска, что среди ночи на меня наденут браслеты-блокираторы и увезут в какую-нибудь очередную лабораторию. Да и по ночам я одна не остаюсь.

– Тебе очень повезло, девочка, встретить Даймаана, – сказала Палайма. – Он видит в тебе то, что недоступно другим… и я не о том, о чём этот негодник успел сейчас подумать.

Даймаан хмыкнул. Бывший педагог знала его, видимо, довольно неплохо.

– Идите к себе, обсудите то, что я просила у Дая.

Мы как послушные детки, быстро закивали и удалились в свой домик. Закрыв дверь, Даймаан, похоже, не собирался сразу же выполнять просьбу Палаймы.

– У нас с тобой осталось незавершённое дело, – заявил он. И мне совершенно не хотелось его переубеждать, поскольку насчёт фривольностей госпожа Идо несколько ошиблась, они были у нас обоих на уме, не только у Даймаана. Но после я всё-таки проявила сознательность, завернувшись в плед и потребовав посвятить меня в подробности их беседы.

– Что такое Айсалаш и почему мы должны его или её обсуждать?

– Это ближайший к нам город, – сказал Дай. – Палайма очень просит нас туда отправиться. Даже скорее тебя, чем меня. Там живёт один старичок-профессор. Не поверишь, он её учитель.

– Как? Палайме же почти 170, она сама говорила. А зрелость у вас начинается лет с пятидесяти а то, и позже. Или обучением могут заниматься и молодые люди?

– Не могут, в том-то и дело. Так что дедушке уже больше двухсот лет, по нашим меркам это очень даже много. В таком почтенном возрасте сам он уже никуда не ездит и не летает, но Палайма считает, что вам с ним полезно пообщаться. Она это обсудила не с тобой, а со мной, потому что ты как раз в это время учила наш младший научный состав той вашей игре. Палайма решила дать тебе возможность отвлечься от мировых проблем и потому обрабатывала меня.

Точно, вчера вечером я объясняла троим своим временным коллегам, что такое домино, даже сделала импровизированные костяшки из кусочков коры. Молодёжь отнеслась к новому развлечению с энтузиазмом и мы играли часа три, наверное. Под конец к нам присоединился и Даймаан, сначала он просто хотел меня увести, но потом тоже увлёкся и даже один раз выиграл.

– Так как ты смотришь на то, чтобы сделать крюк перед нашим возвращением домой и навестить профессора Фидслапса?

– Мне нравится идея увидеть город вдали от столицы, – одобрила я.

– Тогда завтра можем выдвинуться прямо с утра. А пока в нашем распоряжении ещё куча времени.

С этими словами Даймаан начал подбираться к моему пледу.

– По-моему, госпожа Идо права, – заметила я. – Мы как-то меньше стали разговаривать.

– Хм… что бы ты хотела обсудить, любовь моя? – Даймаан принял преувеличенно услужливый вид.

– Например, что ты такое во мне видишь, недоступное другим, – я вспомнила слова Палаймы. – И не надо вот так двигать бровями, я про другое. Или нет ничего другого? Мне на минутку сейчас показалось, что я в каком-то тупике. Всё остальное население этого мира видит во мне только воплощённую в человеке энергию Эсефео. А ты настроен в основном на физический контакт. А может тебя тоже привлекает эта моя необычность?

– Думаешь, я с тобой сплю ради статуса в обществе? – Даймаан выглядел озадаченно и даже перестал пытаться развернуть мой кокон.

– А это может быть правдой? – испугалась я.

– Нет конечно. Хочешь, с самого начала расскажу, как я узнал о тебе и влюбился?

Я кивнула. Это правда было интересно, как любовный роман в аудиоварианте от второго действующего лица.

ГЛАВА 2, в которой Даймаан рассказывает свою версию

Как ты знаешь, я в то время был одним из лидеров сообщества противостояния излишней компьютеризации нашего сознания. И параллельно занимался разработкой информационных технологий в Аофабо. Мы очень гордились тем, что сумели внедрить своих людей в ключевые точки Сфата, и даже на некоторые секретные объекты типа правительственной службы безопасности, куда ты и угодила. Уатмих как раз там и работал, он был охранником на секретной базе, куда отправляли политических преступников, странных личностей до прояснения ситуации и прочих людей, подозреваемых в попытках нарушить общественный строй Сфата. Эта база имеет несколько уровней, один из них – гостиница, где содержат людей, пока «пробивается» их биография. А также есть изоляторы и карцеры. Уатмих обслуживал именно гостиницу. И однажды, выйдя на связь, он сообщил о том, что все службы базы взбудоражены:

– На границе задержали странную девушку, которая не знает нашего языка. И самое поразительное, мы не смогли распознать в её речи ничего, кроме слов, которые давно считаются забытыми проклятиями. Возможно, её забросило к нам откуда-то из-за пределов нашей реальности, потому что она появилась ниоткуда, это видел Лоб.

Это была сенсация, потому что каждый, кто более-менее в теме, понимает, если человек в состоянии пережить скачок между мирами, то он скорее всего любимчик Эсефео и может стать благословением для тех, на чьей стороне выступает, и источником огромной опасности для остальных. Но с тобой было всё совсем непонятно. Как сказал Уатмих, тебя без проблем удалось взять в плен, проводить в комнату, ты не проявляла вообще никаких реакций, чтобы можно было сделать выводы о твоих силах. Вероятно, их просто нет и ты обычная девушка, которую занесло к нам непонятно откуда.

Но вот когда ты начала сыпать этими самыми проклятиями, или как ты говоришь «матюками», и им нашли соответствие в языковой базе, тебя решили ликвидировать, потому что ты можешь принадлежать к очень нехорошей группировке, которую считали уже вымершей. Были такие головорезы лет сто назад, они действовали не как мы, сопротивленцы. То есть не старались менять общественное мнение, а предпочитали организовывать беспорядки и под шумок растаскивать ресурсы. Возможно, ты просто их мистификация, а не путешественница между мирами, и твой язык не определяется переводчиками, потому что ты его просто сочиняешь на ходу. Уатмих же считал, что ты действительно откуда-то к нам приблудилась, потому что не знаешь очевидных вещей, и твоя неловкость выглядит очень натурально. И к тому же, ему стало тебя жаль, потому что ты производишь приятное впечатление. Он даже определил тебя «весьма милой для лысика». Так они нас называют. Видимо, его покорили локоны. Ну и самое главное, он процитировал несколько слов, которые от тебя подхватил, и кто-то из наших сказал, что подобную речь слышал на одном из наших очень старых носителей и возможно, ты действительно не отсюда. Всё взвесив, я убедил наш штаб попробовать тебя вытащить. Мы вообще не любим человеческие жертвы, а тут ещё и вырисовывался интересный объект, уж извини, между собой мы так тебя и называли.

Как Уатмих тебя выкрал, сама знаешь. Я помню, как он закинул девчонку ко мне в лодку со словами: «Вот, привёл тебе подружку». Ситуация, конечно была критическая, но я тогда рассматривал тебя с интересом, ты же сумела расположить к себе нашего капризулю, даже не зная языка. Может, и правда какая-то необычная? Но нет, с виду вполне типичная барышня, только длинноволосая, поэтому смотрелась экзотично. Видно, что испуганная до крайней степени, но при этом не бросаешься молниями или ещё что. Значит, ложная тревога. Когда Уатмиха подстрелили и он упал, я испугался, что у нас две жертвы, откопал тебя из-под него, проверил, кости не сломаны. Прибыв в укрытие, сам отправился на совещание, решать, что делать дальше. Мы пришли к выводу, что надо за тобой наблюдать. Как ты знаешь, почти везде в твоей каморке были камеры. Штаб у нас не очень большой, мы распределили дежурства сначала на четверых. Нашей задачей было отслеживать, что ты делаешь, не связываешься ли с кем-то и так далее. Сразу скажу, в туалетной комнате были микрофоны, которые срабатывали только на звук голоса. То есть если ты начала бы там болтать, включилась бы запись, на бытовые шумы они не реагировали. Ну и видеослежку мы там не вели, я тебе уже говорил, это правда. После первой своей смены у мониторов я вдруг понял, что не хочу, чтобы на тебя пялились остальные мои соратники. В тот момент я и сам не мог себе объяснить, почему. Поэтому я обсудил этот график ещё раз и убедил парней оставить в дежурных меня и Палан. Они ничего вроде бы не заподозрили. Я мотивировал своё предложение тем, что нам не стоит задействовать столько ресурсов на слежку, а я могу свою основную работу выполнять и не отвлекаясь от неё, например пока ты спишь или заполняешь словарную базу. Ты тогда этим так увлеклась, меня это очень впечатлило. Пробыла ты у нас, конечно, совсем недолго. Но будешь смеяться, иногда я даже с тобой беседовал через монитор. Ты меня, понятное дело, не слышала. Я представлял, как бы ты отнеслась к кино, книгам, всему остальному, что мне нравится. И в какой-то момент понял, что меня очень к тебе влечёт. Я тогда даже испугался, это мне показалось неправильным, тем более что я тебя вообще не знал. А потом Фамтан попросил рассказать тебе о Сомасте, раз уж я сам вызвался быть надсмотрщиком. И тогда я просто пропал. Ты задавала столько вопросов, так живо всем интересовалась, высказывала интересные мысли и совершенно меня очаровала, я сидел и смотрел на тебя, воображая разные варианты развития событий. А когда ты заявила, что готова приступать к близким контактам, я на время потерял дар речи, понимаешь теперь наверное, почему.

– Да уж, хорошо, я уточнила сразу, что имела в виду.

– Ну, не уверен, что моя интерпретация была бы хуже… ладно-ладно, шучу. Я вдохновился нашей беседой, уверился, что ты – милая девушка, которую действительно непостижимым образом занесло к нам чисто по случайности, но в целом ты безобидная и не хранишь каких-то секретов от нас. Отправив тебя в твою комнату, я пошёл к мониторам, заодно обсуждал по общатору возможность показать тебе город. И тут увидел, как ты уверенно, словно знаешь, что делаешь, включаешь портал, просто поднеся к нему руку.

– А нечего было запихивать пульт так, что я его не заметила!

– Ну, это не ко мне вопросы. Когда ты вот так мимоходом показала, что у тебя есть сила воздействовать на окружающие предметы, я почувствовал, будто на меня упала каменная плита. Захотелось ворваться к тебе и потребовать ответов, спросить, почему ты всех обманываешь, не признаёшься в своих способностях. Не знаю, как я с собой справился. Я сидел как пришибленный и смотрел, как ты изучаешь наши видеоматериалы. А потом мне поступил вызов от Фамтана с разрешением вылететь в Аофабо, только очень осторожно. Я тогда шёл за тобой как в тумане. И ты опять продемонстрировала свои способности, и при этом даже не подала виду, будто это что-то необычное для тебя. Я уже не знал, что и думать. Помнишь, как я решил подловить тебя с пирамидой?

– Конечно, мне тогда показалось, что ты меня убьешь на месте. Столько страсти!

– У меня тогда сердце разбивалось, чёрствый ты человек! Так что если ты считаешь, что я тебя полюбил исключительно за невообразимые способности, то сильно ошибаешься. Первое впечатление ты на меня произвела, когда я считал тебя вполне обычной в плане энергетического потенциала.

Когда нас захватили служители Сфата, я подумал, что ты вообще могла оказаться их подставным человеком. Они вычислили Уатмиха, спровоцировали его на похищение, сообщив, что собираются тебя устранить, а ты каким-то способом передавала им информацию, и теперь они накроют весь наш штаб. Мне не хотелось в это верить, не представляешь, как. Но это лезло в голову. Поэтому когда меня начали пытать и по вопросам, которые мне задавали, я понял, что они сами не знают, кто ты такая, то испытал огромное облегчение. Мои тюремщики тогда сильно удивились, решили, что я схожу с ума. А я улыбался, несмотря на боль. Методы у них, знаешь ли, жестковатые по отношению к изменникам. Если бы я был простым горожанином, меня может бы отпустили, потому что ничего не добились. Но так как я сын главы городского Управления, меня оставалось лишь ликвидировать, поскольку к моим рассказам о заключении уж точно отнесутся всерьёз.

Там, в камере, привязанный к стене, я думал о тебе и мысленно просил прощения, за то что не доверял. Обещал себе, что если выживу, обязательно тебе это скажу, извинюсь и признаюсь в своих чувствах. Да, ты умеешь открывать двери и включать мониторы, но в этом нет ничего страшного, в бытовом плане так даже очень полезные навыки, когда пульт потеряется. Я тогда решил, что дальше таких милых фокусов ты вряд ли можешь продвинуться.

– Ну, спасибо!

– Это тебе спасибо, что ты меня тогда спасла. Когда тот паренёк пришёл меня убивать, я понял, что шансов нет совершенно. Может, не поверишь, но в минуту, которую я считал последней, я вновь подумал о тебе. И когда ты появилась позади стражника, решил, что у меня начинаются предсмертные галлюцинации. Пока ты не отшвырнула парнишку, как смятый лист. Такого я точно сам придумать не мог!

Ты говорила, у вас верят в высшие силы, в богов, которые могут вмешаться в ситуацию и спасти от смерти. Я понимаю, что вы имеете в виду, как раз тогда будто какие-то невообразимые и очень добрые силы привели тебя в мою камеру, а потом сделали всё так, чтобы мы оба спаслись. Конечно же сразу после всего я решил, что о своих чувствах стоит промолчать, вряд ли я тебя смогу чем-то заинтересовать.

– Ага, и поэтому ты меня отшил, когда я спросила, не флиртуешь ли ты со мной!

– Скажешь тоже, отшил. Обычная самозащита. Пойми, я же был к тому времени уверен, что ты читаешь мои мысли как открытую статью на мониторе. А как я дальше держался, ты себе не представляешь. Чуть ли не по рукам себя бил, чтобы не попытаться до тебя дотронуться. Когда тебе пришлось меня обхватить, чтобы не свалиться с доски… помнишь, мы ехали по лесу, бросив йесму? У нас тогда была задача выжить, за нами гнались вооружённые враги, с целью уничтожить, а я в это время ощущал твоё тепло, твой запах, прикосновение твоих волос к моей шее и чувствовал себя счастливым влюблённым мальчишкой, который катает девочку по романтическим местам. И боялся, что ты это прекрасно понимаешь.

Считается, что люди с настолько развитыми способностями Пласхаемаэбо обладают такой сверхчувствительностью, что для них чужие намерения вполне очевидны. Насчёт сверхчувствительности я, кстати, согласен полностью, реакции у тебя обострённые, и не надо так смущаться. Но вот мысли ты всё-таки не читаешь. По крайней мере, пока. Но я же этого не знал! Думал, ты всё видишь и просто надо мной смеёшься, либо я тебе совсем не нравлюсь. Ты наверное меня сейчас слушаешь, и удивляешься, какой же я сентиментальный. Самому стыдно, если честно. Я даже в годы полового созревания так сильно не влюблялся, хотя тогда с ума сходишь от гормонов.

– Мда. А я ещё над тобой подшучивала постоянно. На интимные танцы намекнула.

– Да, я тогда был в шаге от провала! Только ты понятия об этом не имела. Когда нас после спасения благополучно доставили каждого в свою дислокацию, я несколько раз попытался тебя навестить, но мне не позволили. Сказали, что это очень опасно и вообще ты ужасно занята.

– А когда я просила встречи с тобой, мне ответили, что ты находишься на реабилитации после тех ужасных пыток.

– Думаю, Фамтан намеренно не давал нам встречаться. Что-то подозревал или просто не хотел, чтобы у тебя в Аофабо появлялись друзья. Он же планировал передать тебя в Сфата и наличие сочувствующих твоей судьбе совсем не вписывалось в его стратегию. А ты правда хотела меня видеть?

– Да. Очень цепляло, что тут все воспринимают меня как явление, а не человека, кроме тебя. Я, конечно, не могла вообразить, что ты мной увлёкся, но видела, что для тебя я не просто «объект». И видишь, не ошиблась. Да и ты мне очень нравился, но всякие романтические мысли я старалась отгонять. Я собиралась искать путь домой, зачем мне были эти сложности? Но часто вела с тобой мысленные диалоги. И если бы увидела с твоей стороны первый шаг, ответила бы тем же. Как и произошло.

– Точно. Очень благодарен тебе за то, что ты тогда опять упала в обморок и я от страха за тебя перестал себя контролировать. А уж что со мной было, когда я считал, что ты погибла, упав с башни, я и рассказывать не хочу. Ну, теперь мы всё выяснили и ты не подозреваешь меня больше в корысти?

– Ты оправдан!

– Да сияет Эсефео вечно! Теперь-то я могу похвастаться своим друзьям, что ты моя подружка и мы иногда даже целуемся? Правда, с последнего раза прошло столько времени, что я уже и не помню, каково это.

– Может, ты уже и разучился?

– Уверен, что нет, но обязан проверить, раз ты сомневаешься.