Kitobni o'qish: «Дело о разбитом сердце»

ПРОЛОГ

– Всё в порядке! Этот мостик выдержит ещё пятерых таких, как вы!

Такими были последние слова, которые я услышала от гида на экотропе. Не спрашивайте, чего меня туда вообще понесло.

Просто решила разнообразить свой досуг, как-нибудь необычно, чтобы фоточки в соцсетях потом.

Увы, момент моего падения в речку Горечайку я заснять не успела. Да и выложить бы этого не смогла.

Вот только-только носки моих розовеньких “лодочек” неуверенно ступали по шаткому мостику, и вот они уже соприкасаются с поверхностью реки. Но вопреки названию, не плывут, а продолжают погружение. Вместе со мной в полный рост.

Кажется, висячая дощатая конструкция проломилась посередине. И это ведь я еще одна по мосту шла. Ну, да, каблуки были для этой прогулки совсем неудачным вариантом, и один застрял между досточками… наверное, я дернула слишком сильно. Вот всё и рассыпалось.

Когда над моей головой сомкнулись зеленоватые речные воды, я зажмурилась, попыталась не дышать, а потом запоздало вспомнила, что надо колотить руками и ногами, чтобы выплыть.

И вопреки здравому смыслу, с которым я вообще очень редко дружу, заорала от ужаса.

Точнее, попыталась, потому что в воде орать не просто неудобно, но и вообще невозможно.

И вдруг я поняла, что мои руки-ноги колотят уже по воздуху.

Или я к плаванию адаптировалась, или меня на берег вынесло.

– Кажется, она жива! – услышала я незнакомый и очень испуганный женский голос.

– Ага, вон как руками машет. И ногами. Чуть по уху мне каблуком не заехала. – отозвался какой-то мужчина.

– А может, это предсмертные конвульсии у нее?

– Ой, не хотелось бы. У нас же лицензию отберут! Где это видано, чтобы посетительница померла, когда наливала себе лимонад из магического ларька?

Магический ларёк?

Лимонад? Что за бред мне чудится?

– Даже не знаю, что лучше, – с сомнением протянул уже новый мужской голос, – если она помрет, лицензии лишимся. А коли очнется, эта стерва нам жизни не даст и всех засудит, так что по миру пустит.

Я открыла, наконец, глаза, и не поняла, где нахожусь. Ясно одно – лежу на каком-то твердом полу, а надо мной в позе “Наташа, вставай, мы всё уронили”, склонились двое мужчин и одна женщина. И обеспокоенно заглядывают в лицо, словно уже апокалипсис наступил.

– Где я выплыла? – спросила я. И тут же взвизгнула. Потому что голос был внезапно чужим. Как и визг!

Да, наверное под водой у меня случилось кислородное голодание и он измениться мог… но не настолько же!

– Мисс Холмс, как мы рады, что вы очнулись! – притворно обрадовалась женщина.

Ага, слышала я, что они обо мне говорили. Или не обо мне?

– Как вы себя чувствуете? – спросил один из мужчин.

– Себя? – переспросила я и ойкнула. Опять не своим голосом. – Знаете, мне кажется, я чувствую не себя.

Трое моих “котят” переглянулись.

– Можно мне зеркало? – спросила я, постаравшись принять сидячее положение.

Один из мужчин пожал плечами, второй явно боролся с собой, чтобы не покрутить у виска пальцем.

А женщина торопливо достала из кожаной сумки, похожей на котомку, большое овальное зеркальце.

Одного взгляда в него было достаточно, чтобы понять: я рехнулась. Потому что вместо меня, курносой блондинки с аппетитными румяными щечками, отражалась незнакомая рыжая личность с острыми чертами бледного лица.

– Детектив Холмс, – сказал мужчина, тот, что плечами пожимал, – мы очень сожалеем об этом инциденте. И не понимаем, как мог выйти из строя совершенно исправный автоматический лимонадный ларек. Но мы разберемся, и обязательно примем меры.

Детектив? Холмс?

Я огляделась по сторонам в поисках мрачного персонажа в клетчатом кепи, с трубкой в зубах и скрипкой в руках. Но потом сообразила, что обращаются ко мне. Это я – детектив Холмс. И трубки у меня нету.

Меня осторожненько подняли с пола под руки, и я смогла оглядеться. Какое-то странное помещение, похожее на небольшой торговый центр или крытый рынок, но очень непривычного вида.

Голова у меня кружилась и я толком не могла разглядеть детали обстановки.

А тут и новый персонаж подоспел, отвлек. Молодой мужчина в форменной одежде ярко-зеленого цвета, с желтыми нашивками вместо погон. На груди – эмблема в виде птицы, кажется, сокола.

– Бренда! Извините, что я не дождался вас в кабриолете, как вы распорядились. Но мне позвонили из участка и велели возращаться. Подозреваемого задержали и доставили для допроса. Судья требует, чтобы вы срочно им занялись. Все же, таких громких дел в Зидаире не было уже много лет… Вы уж простите, что так вышло.

Не знаю, почему меня должна беспокоить общественная жизнь Зидаира и как я стала рыжеволосой, безвкусно одетой женщиной по имени Бренда Холмс… но совершенно ясно, что сейчас меня заставят допрашивать какого-то опасного субъекта, может быть, даже убийцу.

И как мне, простому продавцу из отдела косметики, справиться с такой необычной задачей?

ГЛАВА 1

При слове “кабриолет” я вообразила открытую карету, запряженную лошадьми. Несколько старомодная внешность моих новых знакомцев меня на это натолкнула. Но нет, местный кабриолет оказался почти обычным автомобилем. Примерно конца девятнадцатого – начала двадцатого века. Открытый, но с подвижным верхом, то есть если начнется дождик крышу можно быстренько натянуть над головой водителя и пассажиров. Сейчас же салон этого средства передвижения отлично просматривался с улицы. Я насчитала шесть посадочных мест: водительское, одно пассажирское рядом с ним, и еще два ряда по два кресла позади.

Интересная конструкция, но выглядит надежно.

Что со мной происходит? Я обожаю читать детективные романы. Может, попала в один из них? Во сне, например. Или в состоянии шока. Но смысла гадать об этом нет, я иногда философ и предпочитаю следовать за событиями, плыть по течению. Хм. В свете того, как я сюда угодила, это даже не метафора. Может быть я на самом деле где-то плыву, без сознания.

Я застыла у кабриолета, не зная, куда мне нужно садиться.

Но тут помог мой спутник, молодой человек в зеленом, которого я про себя успела окрестить попугайчиком.

Он суетливо распахнул передо мной дверцу автомобиля, ту что сразу за водительским сиденьем. А сам уселся позади меня.

Водителем был сурового вида мужчина, в длинных усах и высокой кепке. Его черная униформа выглядела запыленной. Еще бы, он же ездит по дорогам в открытом кабриолете.

Мы неспешно тронулись, и я удивилась, насколько тихо передвигается этот автомобиль. Не услышала ни гудения мотора, ни еще каких-то технологических шумов. Правда, звуки улицы слышались очень отчетливо, но мне это было интересно, ведь я оказалась в незнакомом городе, а может даже мире. Кто я теперь, попаданка?

В голову вдруг закралась шальная мысль, что на самом деле я действительно детектив Бренда Холмс, а жизнь продавщицы Галины мне приснилась, пока я отходила от удара… чем там меня шарахнуло? Током, магией?

Как бы еще узнать, что за дело сейчас расследует эта мисс Холмс?

– Э-э-э… – я хотела обратиться к своему спутнику, повернувшись назад, но сообразила, что не знаю, как его зовут.

Парень испуганно подскочил на своем месте.

– Вы что-то хотели, Бренда? – спросил он так угодливо, что я поняла – детектив Холмс весьма вредная женщина. Токсичная, как бы сказали девочки в нашем отделе. Очень модно нынче словечко.

– Опиши мне коротко ситуацию, – потребовала я, постаравшись, чтобы мой голос звучал уверенно, – почему судья настаивает, чтобы мы прямо вот так, вынь да положь, допросили этого преступника?

– Но как же? – попугайчик захлопал белесыми ресничками. – Вы уже второй раз вызываете Матиаса Колера, первый раз его пришлось отпустить за недостатком улик. А сейчас вскрылись новые факты. И вы сами сказали, что если господин Колер попадет к вам во второй раз, то из допросной выйдет в наручниках. Потому что ваш долг как главного детектива – не дать ему совершить новое убийство.

Всё-таки мне придется иметь дело с душегубом! Но как выяснить обстоятельства дела? Надо сформулировать вопрос, чтобы этот доктор Ватсон рассказал, что происходит.

Я соображала, как выбить из него, что мне надо, но тут кабриолет остановился. Причем вот так сразу, не замедляясь. И при этом меня даже не тряхнуло. Транспорт здесь не как у нас, определенно. И законы физики тоже, кажется, работают иначе.

Мы припарковались почти вплотную к трехэтажному зданию. Длинное, темно-коричневое, мрачное, с высоким крыльцом. А над ним надпись, которую я очень хорошо смогла разобрать: “Полицейское управление Зидаира”. И эмблема с соколом рядышком.

Бренда Холмс прибыла на работу.

Расторопный попугайчик открыл передо мной дверь участка и я оказалась в полутемном холле. На входе стояла будка с охранником. Рядом даже служебный пес сидел жуткого вида, очень похожий на адскую гончую с картинок. Двухголовый!

– Пропуска прикладываем к магическому шару на вхоооод! – разлилось из-под козырька будки.

Я сделала неуверенный шаг вперед. Понятия не имею, в каком кармане Бренда Холмс носит пропуск, а шарить по сусекам как-то глупо и подозрительно. С опаской я посмотрела на страшного пса. А он… он сделал то же самое. И потом вовсе, заскулил, поджал хвост и попятился, пытаясь спрятаться в будке. И скорее всего, залезть к охраннику на ручки.

– Арчи, кто там? – голос дежурного стал сначала испуганным, а потом понимающим. – Мисс Холмс, вы вернулись с обеда!

– Я не помню, где мой пропуск, – призналась я.

– Ничего страшного, проходите так, – сказали мне из будки.

Кто же такая эта Холмс?

Я прошла вперед и встала, как копанная. Передо мной была развилка. Нужно было выбрать, в какое крыло идти, в правое или левое. Пришлось дождаться, когда мой попугайчик приложит что-то, похожее на деревянную бирку, к большой полупрозрачной сфере, стоявшей перед пропускным пунктом. Шар стал зеленым, и мой сопровождающий вскоре ко мне присоединился.

– Куда мне идти? – спросила я. Мне даже не приходилось стараться, чтобы голос уверенно звучал, потому что все модуляции уже были настроены на бездушный и высокомерный тон. Поинтересуйся я, который час, это прозвучало бы как обвинение в убийстве времени, не меньше.

– О, простите, Бренда, я не догадался, что вы сразу же захотите пройти в допросную, – попугайчик тоже жалобно заскулил, как двухголовая адская псина, – это мой вопиющий недочет, прошу не судить строго.

– Проехали! – грубо сказала я. Ну, не получалось у меня говорить по-другому. Ободряюще, кокетливо или еще как-то по-человечески.

– Чет-чет-вёртая допросная, – проблеял, заикаясь, попугайчик. Как бы узнать осторожно его имя? Может, к нему обратится кто по дороге.

– Веди, – велела я. И ногой притопнула. Раз уж я стерва, придется вести себя соответственно. А то раскусят, что я тут без билета путешествую.

Мы свернули направо, и оказались в широком коридоре. По обе стороны я видела двери кабинетов, подписанные как “Переговорная”, “Допросная №1”, “Комиссариат” и так далее. Попалась “Комната отдыха” и “Место для перекуса”. Да-да, так на табличке и было написано. Хорошо, что местный язык я понимаю без проблем. Ох, божечки, когда ж я проснусь-то? Или выплыву.

Может, меня приведет в чувство прекрасный спасатель, вытащивший бездыханную белокурую русалку из тины речной.

Прямо сейчас он делает мне искусственное дыхание, и вот-вот я откликнусь на его усилия…

– Четвертая допросная! – сообщил попугайчик, отпирая дверь чем-то вроде магнитного ключа. Точнее, он вытащил из кармана очередную круглую деревяшку и приложил ее к двери пониже ручки. Замок щелкнул и мы зашли в помещение с белыми до невозможности стенами. В нем был длинный стол с двумя креслами друг напротив друга. И в одном, лицом к двери, сидел мужчина, который запросто мог быть тем самым спасателем, что сейчас прильнул своими горячими губами к моим холодным, пытаясь высечь искру жизни. Ох, что за фантазии при виде подозреваемого.

Он ведь подозреваемый, правда?

– Господин Колер, детектив Бренда Холмс прибыла для допроса, – церемонно сказал попугайчик.

– Я в курсе, кто это, Лафер, – насмешливо сказал мужественный “спасатель”, и его красивые губы изогнулись в ухмылке, – мы уже встречались с мисс Холмс.

– Тогда я оставляю вас. Тревожная кнопка справа, с вашей стороны, Бренда, – пискнул попугайчик. Теперь я знала, что он Лафер. Имя это или фамилия, разберемся после.

Помощник убежал, заперев дверь на ключ, а я села напротив невероятно привлекательного подозреваемого, что с вызовом смотрел на меня. Кажется, сегодня я встретила первого человека, который не боялся стерву Бренду Холмс.

Русые, чуть выгоревшие волосы средней длины небрежно уложены, серо-зеленые глаза обжигают ироничным взглядом. Скулы скульптурной лепки покрывает легкая, едва заметная на загорелой коже щетина.

Им хотелось любоваться, а нужно было допрашивать.

И с чего я, спрашивается, должна начать?

После работы я смотрю сериалы. И на выходных, и даже вместо отпуска иногда. Ездить особо никуда не получается, да и довольно часто меня вставят в график на те даты, когда остальным не надо. То есть, в совсем неотпускной сезон. Да, я не всегда умею отстаивать свои интересы. Иногда мне кажется, что мои интересы – это делать удобно другим. И потом, у них семьи, дети. У меня же нет никого. Со мной всегда можно договориться… в отличие от Бренды Холмс, кажется.

Но сейчас я не об этом. Среди телепроектов, которые я постоянно смотрю, немало детективных сериалов. И все мои представления о работе следователей я почерпнула именно с экрана своего “ящика”. А теперь пришло время куда-то эти знания излить.

Посмотрев на объект излияний, я задумалась. Предполагается, что я, то бишь, детектив Холмс, подозревает этого парня в убийстве. И сейчас у нас как раз появились недостающие факты, чтобы его прижать к ногтю.

Что я должна делать, ведь и понятия не имею, какие улики и данные имеются в моем распоряжении?

Блефовать, разумеется. Так в кино всегда поступают.

– Ну, что вы можете сказать в свою защиту? – спросила я с умным видом, представляя на своем месте мудрого и недоверчивого полицейского следователя. И для убедительности прищурилась.

–Защиту? Вас уже и судьей назначили?

Он прищурился в ответ и это было так волнующе! Какой привлекательный парень достался мне, точнее, Бренде, в подозреваемые! Я себя окончательно почувствовала в полицейском детективном сериале. Правда, двухголовая псина не очень в него вписывалась, зато убийца как хорош!

Так, стоп. Он убийца! Мы ведь такое преступление тут расследуем? Галя, не теряй бдиьтельности. Раньше я на своей однообразной работе боялась сбрендить. Особенно когда покупателей долго не было, 1 января с утра, допустим. А теперь БРЕНДить мне наоборот необходимо. Чтоб дело не провалить.

Да, я могу конечно сказать, что это не я и меня тут раньше не стояло. Но совсем не хочется коротать время в психушке магического мира. Она тут должна же быть?

– Эти долгие паузы, которыми вы славитесь, мисс Холмс, меня не пугают, – подал голос подозреваемый. Приятный голос, мужественный и мелодичный.

– У меня есть всё необходимое, чтобы припереть вас к стенке, Матиас Колер! – сказала я, понизив градус тона до минус десяти. – Все улики против вас.

– И какие же это улики? – ощетинился Колер. Кажется, наконец-то заволновался.

– Вы думаете, я сейчас вывалю их на вас списком? – я фыркнула, стараясь быть Брендой Холмс. – Чтобы вы потом притворялись, будто узнали всю информацию от меня? Давайте, исключим возможность блефа. Я сейчас вызову помощника с материалами дела. И вы увидите, как много мы успели нарыть всякой жути!

– Не сомневаюсь, – сказал он с убийственной вежливостью, – вы очень похожи на могильщика.

– Могильщика? – удивилась я.

– Точно – не на кладоискателя, – кивнул Матиас, – а кто у нас еще много роет? Да, есть кроты, кстати. Но нет. Тоже не то.

Этот негодяй издевается надо мной.

Я стукнула кулаком по тревожной кнопке, вызывая своего попугайчика.

Наверное, она поломалась, потому что ничего не диньдилинькнуло и даже не пикнуло и не мигнуло. Тогда я нажала ещё, посильнее. Потом ещё пару раз. Точно сломалась.

Дверь чуть не вынесло мощным ударом.

– Лежать!

– Руки за голову!

– Замрите!

Три мужских голоса противоречили друг другу. А всего к нам ворвалось человек пять с приспособлениями, отдаленно напоминавшими оружие. Скорее, какие-то лучевые пушки.

За спинами мощных полицейских мялся нерешительный Лафер.

– А зачем вас так много? – обалдело спросила я.

– От вас пришел не просто тревожный, а истошный сигнал! – сказал один из боевиков. Высокий, мощный, в каске, надвинутой на глаза.

– Вы вообще первый раз за все время этой кнопкой воспользовались, мы и напугались! – добавил второй, на пару размеров поменьше.

– Не, погодите! – вспомнил вдруг третий, такой пухленький, что портупея перетягивала его, делая похожим на вязанку докторской колбасы, – однажды эту кнопку умудрился нажать подозреваемый детектива Холмс. Но я его понимаю.

Тут парень сам себя одернул и замолчал.

– Я хотела напомнить вам, Лафер, – сказала я, стараясь придерживаться своего ледяного тона, – что вы мне не оставили материалов дела. А без них допрос вести не так весело.

При слове весело члены группы захвата содрогнулись.

– Значит, вас спасать на надо? – уточнил старший.

– Нет, – отчеканила я.

– А вас? – обратился он к Матиасу Колеру.

– Пока справляюсь, – пожал он плечами.

– Простите меня, Бренда! – то ли просвистел, то ли прошипел бедняжка Лафер. Его лицо позеленело костюмчику в тон. – Я недопустимо повел себя. В течение пяти минут буду здесь со всеми материалами.

– Три! – рявкнула я. – Три минуты!

Мне казалось, настоящая Бренда поставила бы именно такое условие.

Мальчики с несчастным и растерянным видом утянулись за дверь.

– Здорово вы их под каблуком держите, – уважительно, но по-прежнему с легкой усмешкой, сказал подозреваемый.

Лафер, запыхавшись, вернулся через три с половиной минуты.

– Вы опоздали! – вздернула я нос. Мне было понятно, что я должна изображать циничную стерву, нетерпимую к чужим недостаткам. Моя память искала вдохновения в образах из кинематографа. А точнее, телевизионных сериалов. И навскидку из подходящих сериалов мне пришел в голову лишь доктор Хаус. “Люди не меняются”, “Все врут” – очень подходящие фразы, которыми можно пересыпать речь для убедительности. Еще вспомнилось “У вас волчанка”, но это не к месту. Разве что мне в этом магическом мире еще и оборотень встретится.

– Простите, мисс Холмс! – Оттенок кожи Лафера вновь приобрел салатовый оттенок.

– Материалы! – я протянула руку и ассистент уважительно положил на нее внушительную папку. Тяжелую, как том “Войны и мира”.

Охнув, я чуть ее не уронила, но он же и подхватил.

Открыв документацию, я увидела сверху лист, испещренный какими-то закорючками. Приглядевшись, поняла, что текст читаемый, просто очень мелкий. Почер почти бисерный.

– Что за филькина грамота, ничего не разобрать, – буркнула я, вживаясь в роль вечно недовольной дамочки.

– Но это вы сами писали! – уважительно и немного удивленно сообщил Лафер.

Упс. Могла бы догадаться.

– Знаю, что я! Но самокритика свойственна и самым лучшим из нас.

Со стороны подозреваемого послышался странный звук. Кажется, Матиас Колер всхрюкнул.

– Читайте! – потребовала я, сунув талмуд Лаферу. – Но не все подряд, а то, что мы обычно озвучиваем подозреваемым.

Мерзавец Колер расслабленно положил ногу на ногу и осклабился. Почему он меня не боится? Еще пока даже не позеленел ни разу. Я ведь такая ужасная! Один затрапезный плащик чего стоит. А судя по запаху, духам я предпочитала какой-то дешевый одеколон Или тут еще не изобрели нормальный парфюм?

– Матиас Колер, – с выражением прочитал Лафер, – основной подозреваемый в убийстве Григора Хомера, бывшего главы отдела контроля за боевыми артефактами в министерстве магии. Хомер назначен на этот пост два месяца назад. Изначально место обещано подозреваемому. Однако в последний момент должность отдали жертве. По словам свидетелей, впервые они видели Колера настолько злым.

Я кинула взгляд на Матиаса. Ничего себе мотивчик. Убийственный. И чего же он такой веселенький у нас? Стресс таким образом проявляется?

Лафер пролистнул несколько страниц, видимо, они содержали информацию, которую озвучивать в присутствии подозреваемого нельзя. Что ж, изучу позже. Но пока мне хотя бы понять, в чем суть дела.

– Григор Хомер, сорока пяти лет, являлся близким родственником руководителя всего департамента артефакторики, к которому и относится отдел, возглавляемый жертвой.

– Вот видите, я бы его и так скинул, стоило только доказать, что Хомер получил должность нечестно, – заметил Матиас. И вид у него уже был не такой ироничный. Ага, вот твое больное место, красавчик. Борец с несправедливостью он у нас, решил пойти против кумовства.

– И господин Колер пытался дойти до директората, чтобы донести эту мысль, – Лафер продолжал шелестеть страницами, – вчера мы получили ответ на наш запрос из департамента. Там значится, что Матиасу Колеру было отказано в его желании дать ход делу. Кандитатура господина Хомера признана компетентной, а его опыт более ценным, нежели у нашего подозреваемого. Когда Колер получил письменное уведомление о том, что назначение Григора Хомера оспариваться не будет, он разорвал конверт и сказал что-то вроде: “Ничего, я не успокоюсь и уберу эту бестолочь любым путем”.

– Очень опрометчивое заявление, – я строго посмотрела на подозреваемого.

Его поза была уже не такой расслабленной.

– Кроме того, сегодня утром детективу Холмс были доставлены результаты экспертизы с места преступления.

Детективу Холмс. Это мне, значит.

– Озвучить я их не могу, но позиции господина Колера выглядят как никогда шаткими, – закончил Лафер.

– Дай сюда! – велела я, забирая у помощника папку.

Неимоверно напрягая зрение, я все же разобрала на последнем листке дела: “Подтверждено. Отпечатки пальцев, обнаруженные на флаконе с неизвестным веществом, найденным на скамейке рядом с телом, принадлежат Матиасу Колеру”.

– Этого достаточно, чтобы задержать господина подозреваемого! – решительно заявила я. – Посидите пока, подумайте о своем поведении. А то вид у вас очень несерьезный. А через два часа мы снова встретимся все обсудим.

Двух часов мне должно хватить, чтобы более внимательно изучить документы и не наделать ошибок.