Kitobni o'qish: «Любовь в тени»

ПРОЛОГ

Атмосфера «M83 – Midnight City»

– Не понимаю, чему ты удивляешься. Он всегда был страшным ревнивцем, а если еще и не с той ноги утром встанет, пиши – пропало.

Музыка звучала настолько громко, что вряд ли возможно было услышать самого себя, но по тому, как девушка печально поджала губы, бармен понял, что его слова достигли адресата.

– Послушай, я уверен, что это не самое страшное, что могло случиться. Ну поругались, ну накричались… Ну, с кем не бывает! Я уверен, здесь полно людей, кому намного хуже, чем тебе.

– Покажи хоть одного, – в голосе Мару послышался вызов, и это было наиярчайшим доказательством того, что подруге не так плохо, как ему казалось.

Марк был барменом и вряд ли мог не справиться с поставленной задачей. В баре всегда было достаточно тех, кто пришел не просто выпить и развлечься, а целенаправленно напиться. И именно этот факт обычно свидетельствовал о том, что человек переживает личную драму.

Друг склонился над сверкающей поверхностью стойки и кивком головы указал на другой конец бара.

– Видишь того, что чахнет над стаканом с Jack Daniel’s?

Девушка кивнула, как только нашла взглядом того, о ком говорил Марк. Молодой человек как будто находился в коконе обреченности. Он немигающим взглядом смотрел в свой стакан с янтарной жидкостью и, кажется, даже не дышал.

– Это уже его восьмой «Джек», а не прошло и часа, как он пришел сюда. Как думаешь, каково ему?

Мару грустно повела плечами. Может, это было эгоистично, но, глядя на скованного печалью незнакомца, она позабыла о своих проблемах и разочарованиях. Разве может быть плохо то, что буквально час назад она разорвала отношения, которые вообще не должны были начаться, но все же длились мучительно и болезненно на протяжении года. Может быть, где-то в глубине души ей и было жаль времени, сил и чувств. Но разве это могло сравниться с тем, что так явно терзало душу молодого человека в другом конце бара. Незаметно для себя ее потянуло разделить его боль, которая была столь велика, что рвалась наружу.

– Ты прав, – сказала она другу, возвращая к нему свой взгляд. – Но и не прав тоже.

Бармен понимающе улыбнулся и отошел к другим клиентам. А Мару, не отрываясь от барного стула, отдалась музыке. Покачиваясь из стороны в сторону, извивая руки и полностью растворяясь в атмосфере, она хотела слиться с быстрым и сильным ритмом. И уже под конец первой песни почувствовала, как ей стало легче. Девушка открыла глаза и вновь вернула свой взгляд к незнакомцу. К этому времени его стакан опустел, и он дожидался новой порции. И Мару решила вмешаться. Поймав взгляд бармена, она покачала головой, указывая в сторону того, кого они недавно обсуждали. Марк все сразу же понял и, шутливо отдав подруге честь, вернул свое внимание к клиентам. А девушка, плавно соскользнув с места, ненадолго слилась с толпой, чтобы вскоре оказаться на другом конце бара.

Рядом с молодым человеком не было свободного стула. Поэтому Мару облокотилась о стойку спиной, устремляя, казалось, заинтересованный взгляд на людей, хаотично двигающихся на танцполе, но на самом деле краешком глаза наблюдая за незнакомцем. Она долго пыталась поймать хоть малейшее движение, будь то поднятие головы, непроизвольно сжатая ладонь или же вздох… Он был словно тенью самого себя – не жив, но и не мертв.

И все же спустя какое-то время, особо не надеясь на какаю-либо реакцию, Мару произнесла:

– Алкоголь не помогает справиться с болью.

Ответом ей, конечно же, стало долгое тягостное молчание. И девушка уже было подумала, что ее слова растворились в громкой музыке, как вдруг до нее донесся глубокий четкий вопрос, от звука которого у нее побежали по спине мурашки:

– А что же тогда помогает?

Без сомнения, он задал ей этот вопрос, потому что решил, что она сможет на него ответить, предложить альтернативу. И это желание у нее, действительно, было, причем настолько велико, что Мару серьезно задумалась над ответом.

Что могло вернуть ему чувство безмятежности и спокойствия в этой суровой для него реальности? Что поможет ему сейчас встать со стула и двигаться дальше, не смотря на боль и усталость? «Что же это может быть?» снова и снова задавала она себе вопрос, глядя на его поникшие плечи. А ответом ей была всегда оглушительная, непрекращающаяся мелодия, поедающая всякую мысль, которая появлялась в голове. Тогда она ответила:

– Музыка, – и прикрыв глаза, добавила. – Послушай.

Чувствуя, как каждая клеточка тела расслабляется, а в голове проясняется, девушка поняла, что не ошиблась.

И, открыв глаза, Мару с облегчением обнаружила, что голова незнакомца, наконец, поднялась над барной стойкой, а взгляд больше не устремлен в пустой стакан. Теперь она могла более внимательно разглядеть того, кому искренне старалась помочь. Однако девушка не стала этого делать. Когда вместе соединяются две боли, то они превращаются в одну большую, которая в итоге съедает всякие чувства. Им обоим следовало остыть. А в этом, как Мару уже для себя решила, ей сейчас могла помочь только музыка.

Девушка незаметно растворилась в толпе танцующих людей, отдаваясь во власть спасительного ритма и динамики. Поэтому она не могла видеть, как взгляд молодого человека неожиданно прояснился, когда одна мелодия, украшенная незнакомым голосом, сменилась другой – быстрой, ритмичной и пустой. И тем более она даже не подозревала, что ее искали… А смогли найти лишь ее друга, который не так расценив вопросительный взгляд, поднял руки вверх в знак капитуляции:

– По-моему, тебе хватит, друг.

– Мне… нет, – качнул головой молодой человек, еще раз оглядываясь по сторонам. – Здесь сейчас девушка была… Где она?

Марк сверкнул белозубой улыбкой:

– Здесь много девушек – выбирай любую!

В ответ незнакомец нахмурился и, хоть и оставил предложение без комментариев, не прекратил оглядываться по сторонам.

Бармен продолжал исподтишка наблюдать за молодым человеком до тех пор, пока, видимо, осознав затуманенным алкоголем разумом всю тщетность своих поисков, тот, наконец, неровной походкой ни направился к выходу.

Марк с довольной улыбкой на лице, проводил его взглядом, подмигнул танцующей на танцполе Мару и вернулся к своей работе.

***

Минутная стрелка медленно переступала через секунды, приближаясь к десяти. А в офисе пока была только Светлана Владимировна. И не потому, что ее рабочий день начинался вовремя, а из-за того, что ей было принципиально важно, чтобы хоть кто-нибудь из сотрудников придерживался установленного графика. Даже если это будет она сама. А все для того, чтобы каждый вечер за ужином она настойчиво могла продолжать игнорировать недовольные замечания о постоянных опозданиях, прикрываясь перед генеральным директором собственной пунктуальной ответственностью. Светлана была уверена – данная небрежность менеджеров к рабочему времени всецело окупается их работоспособностью и компетентностью. И она не могла позволить слепой любви директора к порядку разрушить слаженный механизм, который запускался, как только все винтики оказывались на своих местах, пускай чуть позже, чем хотелось бы… Да и как будто за ужином им больше не о чем было поговорить! В этом, пожалуй, был единственный минус того, что у нее с Павлом совместный бизнес. Светлана невольно нахмурилась, вспоминая их последний разбор полетов, когда сочная аппетитная курочка так и осталась недоеденной, потому что во рту из-за ссоры и недопонимания появился горьковатый вкус обиды. Иногда ей очень хотелось написать заявление на увольнение и вновь стать просто любимой женой. Но уже через пару минут она переставала жалеть себя и начинала жалеть Павла, будучи уверенная в том, что бухгалтера лучше нее он нигде и никогда не найдет.

Глаза Светланы в который раз беспокойно метнулись к часам как раз в тот момент, когда в кабинет вплыла сначала Лена, а за ней и Семен.

– Мне одной кажется, что проливной дождь в декабре не дает даже слабой надежды на зиму в этом году? – раздраженно произнесла девушка, откидывая с плеч влажные белокурые кудри.

– Если ты сразу приобретешь для встречи Нового года водолазный костюм, то шансы, действительно, будут невелики, – фыркнул молодой человек, проходя к своему рабочему столу и плюхаясь на стул прямо в насквозь мокрой ветровке.

– Всегда есть альтернатива, – заметила Светлана, придя на помощь девушке, которая боролась с тяжелым от воды плащом. Вместе они быстро справились с непосильной задачей, вместе же отправились в уборную, чтобы его выжать.

– Если я еще хоть раз так вымокну, то, наверное, превращусь в Русалочку, – заявила Лена, вернувшись в офис.

– Только в страшном сне, – протянул Семен.

Светлана прыснула заливистым смехом, прекрасно понимая, что в первую очередь взволновало молодого человека – русалочий хвост сильно усложнил бы Семену и Лене их совместное времяпрепровождение.

А вот девушку волнение молодого человека никак не тронуло. Она спокойно села за стол, деловито перелистала какие-то залежавшиеся документы и, включив свой ноутбук, тут же окунулась в работу. Для Семена тоже внешний мир уже перестал существовать – он заинтересовано разглядывал графики на мониторе компьютера, параллельно набирая номер телефона какого-то заказчика… «Ну разве можно было их в чем-то упрекнуть?» – в который раз задалась вопросом Светлана, на глазах которой каждое утро происходило столь занятное преображение. Тем не менее, возвращая взгляд к часам.

Двадцать минут одиннадцатого… И разве можно упрекать Лену и Семена, если есть еще пара сотрудников, которые обычно опаздывают более чем на час.

***

Антон опять опаздывал. И не то чтобы он специально это делал. Но станет ли для руководства весомым оправданием тот факт, что он полночи выяснял отношения со своей девушкой, а оставшуюся ее часть – искал покой на дне бокала. И только поэтому утром был просто не в состоянии услышать звенящую трель будильника.

Хорошо, что Светлана Владимировна по возможности прикрывала опоздания сотрудников перед генеральным директором. И это не смотря на то, что они муж и жена. Надо отдать ей должное – в отстаивании своей правды, она была настойчива и тверда. В этом отношении Антон восхищался ею… Да что ею, их парой! Что Павел Геннадьевич, что Светлана Владимировна трудятся не покладая рук, умело балансируя между деловыми и семейными отношениями. Он ни разу не слышал, как во время рабочего дня он или она обратились бы друг к другу не по имени отчеству или заговорили бы о том, что надо купить яиц домой… Но как только они переступали порог офисного здания, оба в одно мгновение из бизнес-партнеров превращались в супругов. Во время корпоративов, выездных мероприятий или дома Павел и Светлана выглядели любящими и заботливыми супругами, постоянно соприкасаясь взглядами, если их разделяло даже самое минимальное расстояние, или что-то мило нашептывали друг другу на ушко, скрывая застенчивые улыбки. Это было также сложно не заметить, как не восхититься или не позавидовать, так как в его отношениях, кажется, никогда такой гармонии не было и не будет. Да даже у его друзей – Семена и Лены – на протяжении пяти лет все было более или менее стабильно со свойственными только им не проявляемой страстью, молчаливыми скандалами и смелостью в решении любых проблем. Ну почему у него с Нелькой не может быть хотя бы так?!

Сигарета в руках догорела до бычка и обожгла пальцы. Антон выругался сквозь зубы, роняя окурок на мокрый асфальт. Он выключил двигатель и вынул ключ зажигания. Бросив угрюмый взгляд в сторону окон офиса, он нехотя вышел из машины, включил сигнализацию и дернул пару раз за дверную ручку. Но вовсе не для того, чтобы проверить надежность охранного устройства, а скорее, чтобы отсрочить время появления на рабочем месте.

Он любил свою работу. Любил график, любил совершать сделки. Особенно любил день выдачи зарплаты, потому что Павел Геннадьевич не имел привычки ее задерживать, зато всегда поощрял особо отличившихся, что конечно способствовало желанию превзойти не только других менеджеров, но и самого себя… Но иногда где-то глубоко внутри просыпался чертенок, который ставил под сомнение все, что он успел добиться, одним единственным вопросом: «И это все?». Однако Антон еще ни разу не смог ответить на него, даже ложью, потому что не знал, чего хочет и к чему стремится… Размышления неизменно приводили к тому, что надо что-то делать. А так как он не знал с чего начать, то вновь возвращался к тому, к чему привык – знакомая работа, удобные отношения… Привычная жизнь.

Еще раз обведя машину взглядом, молодой человек все-таки развернулся на сто восемьдесят градусов и, не спеша, направился к крыльцу офисного здания, переступая через лужи. И хоть его внимание было полностью сосредоточено на океанах под ногами, краем глаза Антон все же заметил знакомую фигуру, которая более жизнерадостно, нежели он, балансировала с одного сухого островка на другой. Ее волосы развевались под порывами ветра, щеки разрумянились от быстрой ходьбы, изо рта вырывалось бледное облачко пара. Было не понятно, о чем она думает, так как взгляд ее был сосредоточен на том, что под ногами. Но по мере приближения к крыльцу, у которого застыл Антон так и не ступив даже на первую ступеньку, глаза ее все чаще стали сталкиваться с его, а на губах заиграла улыбка.

– Привет! – поздоровалась Мару, как только оказалась в шаге от молодого человека. – Поздновато у нас с тобой рабочий день начинается, – подмигнула она.

– Ну не отшлепают же нас, – пожал плечами Антон.

– Кто знает, – рассмеялась девушка, вприпрыжку преодолевая несколько ступеней и оказываясь у распахнутой перед ней входной двери. Но прежде чем войти в здание, оглянулась на Антона:

– Идешь? Вдвоем не так страшно, – еще раз подмигнула она и молодой человек, как будто попав на удочку, двинулся следом за Мару через пост охраны и турникет, далее – по коридору, минуя другие офисы.

– Привет, – протянул Антон, входя в кабинет, где уже трудились Семен, Лена и, конечно же, Светлана Владимировна. Он сразу же уселся на свое рабочее место и включил ноутбук. Но прежде чем приступить к работе краем уха подслушал, как Мару что-то весело щебечет Лене. Подметил, что Семен был слишком увлечен работой, чтобы обратить внимание на какие-либо проявления внешнего мира. И предположил, что Светлана Владимирова, судя по угрожающему виду, с которым она показалась из своего кабинета, впервые намеревалась применить дисциплинарное наказание.

Антон посмотрел на часы и понял, что начальнице есть из-за чего сердиться – сегодня они с Мару опоздали больше, чем на час! В один клик таблицы на его рабочем столе ожили, и молодой человек погрузился в работу. От греха подальше.

– Чья заявка двадцать-сорок-три?

– Моя, – отозвалась Мару, моментально переключаясь на рабочий лад. – А что с ней?

– Письмо счастья ждала?

– О нет, нет, нет, – простонала девушка, вставая за спиной Антона и заглядывая ему через плечо. – Пожалуйста, скажи, что прибавились часы…

– Люди.

– Черт! – от души выругалась Мару, обводя присутствующих взглядом. – И что мне надо сделать, чтобы заслужить еще один виповый Неоплан на 29 декабря?

– Он мой и точка, – откликнулся Семен.

Мару, натянув заискивающую улыбку, стала медленно надвигаться на молодого человека:

– Знаю. Но и ты прекрасно знаешь, что на 29 декабря сложно найти автобус под нужное количество человек, особенно если это количество ни в один другой автобус не лезет.

– Ну и? – протянул Семен, откидываясь на спинку своего стула и смело встречаясь взглядом с Мару.

– Тебе это будет сделать проще, сам знаешь…

– Да это тебе проще! Они у тебя растут не по дням, а по часам. К 29 тебе поезд понадобится!

– Возможно, они сразу бы и заказали поезд, если бы их устроила цена, – ответила девушка, скрепляя на уровне груди ладошки и умоляюще глядя на молодого человека. – Ну, пожалуйста…

Семен в задумчивости склонил голову к правому плечу, и придя к неутешительным выводам, что Мару так просто от него не отстанет, в итоге совершенно серьезно ответил:

– Тебе пришлось бы расплачиваться со мной, как если бы они все-таки заказали поезд, но я, правда, не могу тебе его отдать.

– Мой корабль тонет, – пропела девушка, падая в свое кресло и сжимая виски руками, в надежде что-нибудь срочно придумать.

– Да найдем мы тебе автобус, – отмахнулся Семен, с головой погружаясь в решение новой задачи.

И вот уже, пусть и с опозданием, четверо менеджеров дружно приступили к работе, являясь как будто единым организмом, который бы сильно страдал без какой-либо его части. И Светлана просто не могла не радоваться, что собрала самый сложный пазл в своей жизни в единую прекрасную, а главное – совершенную и функциональную картину! Ну, разве можно было на них сердиться и в чем бы то ни было упрекать.

***

Время летит быстро, когда есть чем заняться.

Семен и Мару так и провели весь день в спорах. И когда рабочее время подходило к концу, а до офиса, наконец, добрался Павел Геннадьевич, то был сильно удивлен тем, что все менеджеры не только до сих пор были на своих местах, но даже еще и не собирались уходить. Работа кипела.

– Точно зимы не будет, раз вы все еще здесь.

– А что в этом плохого? – как наседка, тут же встала на защиту своих цыпляток Светлана.

– Да ничего… Это чудо, я бы даже сказал!

– Семен, я тебя в последний раз прошу отдать мне автобус по доброте душевной, – прошептала Мару, пока Павел Геннадьевич отвлекся на разговор со Светланой Владимировной на счет договоров.

– Это как?

– Добровольно. Потому что ты понимаешь – так будет лучше всего.

– Скорее, это потому что ты плохо стараешься, нежели из-за моей устойчивой уверенности, что лучше быть не может.

– Да ладно? – притворно удивилась Мару, поворачиваясь к генеральному директору лицом. – Давай тогда проверим, что об этом думает Павел Геннадьевич.

– Что я думаю о чем? – тут же заинтересовался начальник, устремив все свое внимание на девушку.

– Кому бы Вы отдали автобус vip класса в «горячий» день: старым заказчикам, которые просят скидку и берут минималку, или новым перспективным клиентам, которые хотят автобус на три дня и платят за него сразу же налом?

– Мне больше по душе вторые, – сразу же ответил Павел Геннадьевич.

– Я почему-то так и думала, – протянула Мару, возвращая свой торжествующий взгляд к Семену, который совершенно спокойно встретился с ним.

– Вот скажи, а мертвых из могил ты еще не пробовала поднимать?

– Сначала я разберусь с данной проблемкой, а потом приступлю к воплощению заказов трудящихся, – отмахнулась Мару, возвращаясь к тяготившей ее весь день теме. – Ну, так что?

– Если Антон откажет своим в Мерсе, заберешь Неоплан, – сдался Семен.

– Серьезно? – чуть не задохнулась от радости Мару, оглядываясь на Антона. – Ты собираешься им отказать?

– Собирался звонить завтра, но раз такое дело, – пожал плечами молодой человек, протягивая руку к телефонной трубке.

– Был бы и ты таким же любезным, мне не пришлось бы тратить целый день на всякую ерунду, – недовольно пробубнила девушка, даже не стараясь скрыть довольной улыбки.

– Как ты могла потратить на всякую ерунду целый день, если опоздала на работу на полтора часа? – невинно поинтересовался Семен, то ли позабыв, что в кабинете находился начальник, то ли сделав это специально.

И, конечно же, реакция Павла Геннадьевича не заставила себя ждать:

– Не понял.

Мару медленно развернулась лицом к начальнику, на ходу стараясь придумать убедительное оправдание опозданию. Но встретившись с хмурым взглядом серых глаз, все мысли разом покинули ее голову, и с губ слетело лишь невнятное бормотание.

Положение спас Антон, который, отключив телефон, объявил:

– Мерс свободен.

– Возрадуйся, Мару, – подхватил Семен, тут же награждаясь колючим взглядом девушки.

Павел Геннадьевич, качая головой, вышел из кабинета, бормоча на ходу:

– Хоть что-то в этом коллективе стабильно – опоздания…

И как только в помещении остались «все свои», на Семена разом зашипели Лена и Светлана Владимировна:

– Ты что творишь?! Ты же сам опоздал…

– Да вырвалось случайно, – начал оправдываться молодой человек.

– Да все нормально, – поддержала Семена Мару.

– Я на перекур, – вздохнул Антон, поднимаясь с насиженного за день места.

– Возьми меня с собой, – протянул Семен, вскакивая со стула и пулей вылетая вслед за другом.

– А мне нужен отдых, – сказала Лена, подходя к вешалке, на которой висел ее до сих пор влажный плащ.

– Ничего, недолго осталось, – протянула Светлана Владимировна, собирая подписанные генеральным директором документы в одну стопку.

– Неоплан мой, так что я бы хоть сейчас рванула! – с широкой улыбкой заявила Мару, потягиваясь, как будто после долгой изнуряющей битвы. – И можно закончить на этом нашу историю.

1 ГЛАВА

Атмосфера «Caseno – Sebastian»

Черный джип медленно проехал под шлагбаумом и через секунду уже летел к центральному входу в аэропорт. Машин было много, все спешили на встречи и проводы, каждый друг другу мешал, обгонял, сигналил. И только охрана монотонно вещала в громкоговоритель: «Не задерживаемся у входа. Двигаемся вперед. Не задерживаем движение». Но водителя в черном джипе совершенно не волновало неудобство окружающих, впрочем, как и абсолютное большинство других водителей. Он остановился прямо посреди проезжей части. Позади тут же образовалась пробка из сигналящих и мигающих габаритными огнями машин. А молодой человек спокойно вышел из-за руля и под аккомпанемент клаксонов направился к задней части своего внедорожника. Вторые двери автомобиля так же распахнулись, и из салона показалась сначала Мару, а затем и ее подруга. Девушки подошли к молодому человеку и заглянули вместе с ним в багажное отделение.

– Не маловато взяли-то?

– Хватит, – отмахнулась Ксюша. – Доставай скорее, а то еще минута промедления и нас побьют.

Мару оглянулась на вереницу машин, образовавшуюся позади них, и с удивлением обнаружила, что все совсем не так плохо, как могло показаться на первый взгляд. Из тех автомобилей, которые находились в непосредственной близости от входа в аэропорт, вышли люди и быстро выгружали свои чемоданы. А остальные, относительно спокойно дожидались своей очереди сделать точно также. Плохой пример, без сомнения, заразителен.

Однако Ксюша продолжала торопить своего брата, желая скорее избавиться от него. Ее изрядно утомили постоянные язвинки и колкости Марка в связи с тем обстоятельством, как полагала сама Ксюша, что она смогла вырваться на отдых, а его не отпустили с работы. Хотя на самом деле молодого человека больше злило то обстоятельство, что сестра, в принципе, приняла приглашение Мару лететь отдыхать без него, и теперь они вместе будут развлекаться, а он все пропустит… Поэтому вел себя, как бык на корриде – как только перед ним начинала маячить красная тряпка, бросался на нее со всей остервенелостью. А Ксюша в свою очередь была не лучше – не переставая дразнила, даже не понимая, что она и есть красная тряпка, а вовсе не тореадор.

Марк двумя резкими рывками вытащил сначала один чемодан, затем другой, захлопнул багажник и, бросив сквозь зубы «Приятного отдыха», сел в машину, взревел двигателем и рванул с места.

Подруги проводили внедорожник взглядом.

– Как будто проклял, – покачала головой Ксюша, вытаскивая ручку чемодана.

– Ну, его можно понять, – поддержала Мару друга. – Что бы ты чувствовала на его месте?

– Я бы уволилась!

Мару недоверчиво посмотрела на подругу и по игривой улыбке на лице поняла, что она не шутит.

Крепко сжимая в ладонях ручки чемоданов, девушки двинулись к дверям центрального входа в аэропорт.

Внутри народу было еще больше, чем снаружи. Все двигались в хаотичном порядке, глядя не друг на друга или хотя бы себе под ноги, а по сторонам в поисках нужной информации на табло. А когда ее находили, быстро устремлялись к череде нужных стоек, от которых уже, конечно же, тянулись длинные хвосты ожидающих регистрации на рейс.

– Я вспомнила, что забыла! – вдруг воскликнула Ксюша, как только подруги замкнули одну из очередей и приготовились к томительному ожиданию.

– Надеюсь, не паспорт, – невесело пошутила Мару.

– Нет, конечно. Но это не менее важно!

– И что же это?

– Деньги.

– Шутишь?

– Нет. Я их перед выходом положила на стол, да так и не подошла больше к нему…

– И много оставила?

– Все, – жалобно пискнула девушка.

– Ну, мы тебя без денег не оставим… – начала было утешать Мару подругу, но так и не закончила свою мысль, наткнувшись на скептический взгляд Ксюши.

Как только Марк и Ксюша стали совершеннолетними, родители оставили их на попечение друг друга, а сами отправились путешествовать по миру. Иногда им приходили открытки из какого-нибудь Богом забытого уголка, на которых обязательно были запечатлены мама и папа с неизменно счастливыми улыбками и сияющими глазами. А в углу подпись: «Вы должны это увидеть». Все открытки брат и сестра складывали в большую коробку, которую открывали лишь тогда, когда надо было туда убрать очередную весточку.

Оба когда-то совершенно спокойно восприняли новость о том, что родители собираются оставить своих детей ради приключений, а со временем срослись с мыслью о существовании где-то в этом мире людей, благодаря которым появились на свет. Затаив в душе горькую обиду на мать и отца, Марка и Ксюшу объединило знание, что отныне они могут всецело полагаться только друг на друга. И это было единственным, что держало их рядом. Но держало настолько крепко, что данное друг другу слово в момент, когда родители простились со своими детьми, навсегда и надежно привязало брата и сестру, несмотря на различия в характерах, мировоззрении и поведении.

Всегда невозмутимый и доброжелательный Марк отлично умел скрывать, что на самом деле происходило у него внутри. Оставшись с сестрой, он взвалил обязанности ее содержания и воспитания на себя, считая своим долгом заменить ей любовь и тепло родителей. Но что он мог сделать для нее, если являлся таким же ребенком, как и она, мало что зная и умея. Его попытки, конечно же, были восприняты в штыки, а вскоре переросли в насмешки. Тогда он опустил руки и стал помогать только в том случае, когда Ксюша сама просила об этом. Ему самому было совершенно естественно не просить ее о помощи вовсе, ибо Марк считал себя мужчиной и полагал, что со всем сможет справиться самостоятельно. Поэтому научился контролировать свои эмоции и не подавать виду, если его что-то беспокоило. И данное умение ему очень помогло при устройстве на работу, где никогда и никто не должен был даже подумать, что у человека, которого они видят перед собой, хоть что-нибудь может быть не идеально в жизни.

Ксюша же была словно открытая книга. Зная и чувствуя постоянную защиту и поддержку брата, девушка ничего и никогда не боялась. Она спокойно и открыто проявляла любые свои чувства и эмоции. Если Ксюшу что-то радовало, то она могла прыгать на месте и хлопать в ладоши; если она смеялась, то из глаз ее запросто могли политься слезы; если ее обидели, то, не стесняясь в выражениях, девушка смело говорила все, что ложилось на язык. Но лучше всего у Ксюши получалось жонглировать своим настроением, которое могло измениться в мгновение ока, удивляя своими гранями.

Несмотря на то, что Марку было сложно сосуществовать рядом с бурлящим вулканом, а Ксюшу постоянно раздражали скрытность и холодность брата, оба имели четкое осознание того, что они единственные родные люди, во всяком случае, на этом материке. И как бы они не вели себя, чтобы не говорили друг другу, оба знали точно, что они связаны когда-то данным друг другу словом крепче, чем те тонкие ниточки, которые тянутся от них в какую-нибудь затерянную глубинку, где сейчас находились их мать и отец.

И сейчас Ксюша, недолго думая, озвучила единственно возможный вариант:

– Пойду позвоню Марку.

Мару наградила подругу взглядом а-ля «Кто бы сомневался», и просто кивнув, сразу переключила свое внимание на жужжащий в руке мобильный телефон.

– Алло… Да… В 22… Хорошо.

Через пару минут к девушке подошли Семен и Лена.

– Давно приехали?

– Относительно, – уклончиво ответила девушка.

– Да мы уже тысячу раз бы прошли регистрацию, если бы какой-то козел не создал пробку у входа в аэропорт, – возмутился Семен, и судя по закатанным вверх глазам Лены, не в первый раз.

– Действительно, козел, – промямлила Мару, пряча улыбку.

– Тебе никуда не надо? – спросила Лена. – Мы хотим чемоданы лентой обмотать.

– Идите, – кивнула девушка, провожая парочку взглядом до тех пор, пока ее не перехватили карие глаза подруги. – Ну что?

– Если кратко, то он совершенно спокойно назвал меня дурой, я ответила, что мы родственники и пусть в этом случае подумает, кто есть сам. На что он пробубнил несколько слов, которым я пока не могу дать точное определение… И в итоге со скупым «ладно», бросил трубку.

– Продуктивный разговор, – хмыкнула Мару.

– Не то слово, – в задумчивости протянула Ксюша.

– И все-таки тебя что-то смущает, – догадалась подруга.

– Да! Он бросил трубку! А я ведь хотела его поблагодарить… Но он мне и слова не дал произнести. Это нормально?!

– Думаю, он знает, что ты ему благодарна. Но если тебя это так сильно волнует, то позвони ему еще раз…

– Вот именно! Именно это я и сделаю! – расцвета от счастья девушка, и вприпрыжку помчалась прочь от очередей, чуть не сбив с ног Павла Геннадьевича, Светлану Владимировну и их пятилетнего сына Ярослава.

– Что это с ней? – поинтересовался мужчина, подойдя к Мару.

– С братом отношения выясняет.

– Ему все-таки дали отпуск?

– Нет. По телефону.

– Ааа, – протянул Павел, оглядываясь по сторонам. – Похоже, мы первые.

– Нет. Семен и Лена решили запаковать чемоданы.

– Ой, правда?! – оживилась Светлана. – А они с собой взяли или местную пленку используют?

– Не знаю, – повела плечами Мару, удивляясь столь бурной реакцией. – Спросите сами. Вон они…

Женщина со сверкающими глазами всмотрелась в толпу, выискивая таким взглядом Семена и Лену, что будь Мару на их месте, она бы тысячу раз подумала подходить ли ей ближе или же бежать прочь, не оглядываясь. И не успела парочка приблизиться к ним, как Светлана налетела на них с вопросами без всяких никому не нужных приветствий:

– Вы тоже решили защитить свой багаж? А вы где его обернули? Желтенький – красивый цвет, но я видела голубенький у кого-то… Не знаете, они здесь заворачивали?

– Я видел голубую пленку в другом конце зала, – ответил Семен.

– Правда?! – взвизгнула Светлана, всплеснув руками. – Ой, как замечательно! Я думаю, мы успеем вернуться. Идемте, дорогуши! – сказала женщина, хватая ребенка за руку и тут же растворяясь в толпе.

Но прежде чем последовать за женой, Павел окинул подстрекателя хмурым взглядом и произнес: