Kitobni o'qish: «Как в кино»

Глава 1

– Значит, все будет готово к трем? Прекрасно.

Дэни знала, что затаившая сейчас дыхание ассистентка все подготовит для него самое позднее к двум. И сама Дэни поступила бы так же, если бы он ее попросил.

Алекс Карлайл, генеральный директор «Финансовой корпорации Карлайла», совершает очередной обход офиса, завораживая своих сотрудников так, что они все из кожи вон будут лезть и гореть на работе. Она спросила себя, знает ли он, какое действие он оказывает на легионы обожающих его подчиненных.

К числу которых принадлежала Дэни. Не смотреть на него было просто невозможно. Ее ресницы взметнулись вверх.

На самом деле она, наверное, была здесь единственной, кому босс скорее мешал работать. Он так сильно ее отвлекал, что она не делала и половины из того, что должна бы успевать сделать. Какая-то частичка ее души хотела, чтобы он ушел и внутри у нее все так не переворачивалось бы, при этом все ее существо отчаянно желало, чтобы он остался.

Он был такой красивый, что она всю неделю глаз от него оторвать не могла. Харизматичный и уверенный в себе, Алекс Карлайл всегда получал то, что хотел. И если верить порции сплетен, полученной Дэни от одной из секретарш у кулера, женщин он хотел много и часто. Красивых влиятельных женщин, занимающих высокое положение в обществе. И все его женщины-подчиненные тоже были, мягко говоря, не против, чтобы очередную интрижку он завел именно с ними.

Дэни прекрасно этих женщин понимала, но не собиралась признаваться в том, что и ее саму Алекс сразил наповал. Как это предсказуемо. И вообще, у нее не было времени вот так вот на нем зацикливаться. Она посмотрела на часы. Через несколько минут она сможет пойти на обед. Никогда раньше она не считала минуты до перерыва, обычно она получала от работы удовольствие, и время летело незаметно. Но здесь она постоянно испытывала какое-то странное беспокойство. Ну, ладно-ладно, это все из-за него. Она все время ждала, когда же он появится.

Не в силах устоять перед его притягательной силой, она снова подняла глаза. Какая же она дура. То, что Дэни испытывала, больше всего походило на бурную подростковую влюбленность, которую испытать в юности ей так и не довелось. Но похоже, пришло и ее время. Стоило ей услышать его голос, как сердце у нее начинало бешено колотиться, а адреналин моментально приливал в кровь так, что сидеть спокойно она просто не могла.

Все равно все это возбуждение – простая трата времени и сил. Женщина, с которой она разговаривала у кулера, сказала Дэни, что хоть у Алекса и было много женщин своего круга, но романов на работе он никогда не заводил. Очень жаль. Она стояла и смотрела, как он разговаривает с ее начальником. Такой высокий в своих сшитых на заказ брюках и бледно-голубой рубашке с закатанными рукавами. Он повернулся и посмотрел прямо ей в лицо.

«Ох, вот это да».

Все, кроме его лица, расплылось у нее перед глазами. Внезапно наступившая в ее сознании тишина была живительной, ее до этого пылавшее огнем тело вдруг замерло под его взглядом. Любимым цветом Дэни был зеленый. А глаза Алекса Карлайла были ну очень зелеными.

Он сделал один только шаг. Он что, идет к ней? Чтобы с ней поговорить?

Кто-то позвал его по имени. И он отвернулся, на губах его снова заиграла улыбка. И все исчезло – вся тишина и теплота. Все растворилось в мгновение ока.

Господи, и что с ней такое? Почему она сидит, не в силах пошевелиться, сказать хоть слово или даже вздохнуть? Она покачала головой и выдохнула наконец воздух, который уже начал распирать ей легкие.

Это просто смешно.

Но как же она рада, что он к ней не подошел. Потому что, когда он на нее взглянул, у нее в голове все смешалось. Ни одной мысли не осталось. Вся сила и мощь перетекла из ее мозга к одной только части тела. Дэни не понимала, как люди могли вообще работать, когда он спускался к ним на этаж.

Да, до обеденного перерыва еще оставалось две минуты. Но она пришла рано, как всегда, и уже пообещала задержаться сегодня после работы, так что она могла спокойно выйти сейчас и не мучиться угрызениями совести по этому поводу. Тем более что ей сейчас просто необходим глоток свежего воздуха.

Дэни прошла по этажу к лифту, стараясь держаться ближе к стенке. Она была достаточно низкого роста, чтобы ее не заметили, к тому же она здесь работает временно, так что особого внимания на нее никто не обратил. Дэни шла быстро. Обычно она спускалась и поднималась по лестнице, но сейчас у лестницы стоял он, и, как бы ее к нему ни тянуло, ее внутренний голос очень громко советовал ей держаться от него подальше. И внутреннему голосу удалось взять верх над глубоко сидящей в ней боязнью замкнутых пространств. Она сможет это сделать, конечно, сможет.

Но когда Дэни дошла до лифта и нажала кнопку, она вдруг занервничала. Пока она ждала, она досчитала до десяти, стараясь дышать медленно и размеренно, успокаивая себя. Это всего лишь лифт. Люди в таких поднимаются и спускаются миллион раз в день без всяких происшествий. И не застревают.

Дэни попыталась перевести свои мысли в другое русло. Задвинула страх поглубже в подсознание и стала строить планы. Если она поест на бегу, то еще успеет заскочить в библиотеку посмотреть сайты с объявлениями в Интернете. А это сейчас самое главное.

Лифт звякнул, и она заставила себя войти, а потом зажмурилась, когда двери начали закрываться. Через секунду она окажется внизу. Нельзя же так по-детски бояться.

Но тут раздался какой-то шум. Дэни открыла глаза и увидела, как в проеме лифта появилась рука и двери снова открылись.

– Я скоро вернусь. – Рука не отпускала дверь. – Отправь список гостей Лоренцо. И проверь, чтобы на этот раз ресторану правильно сказали, сколько у нас вегетарианцев.

Господи, да за это время можно было уже вниз съездить и вернуться, ну, почти. Наконец Алекс зашел в лифт и улыбнулся ей:

– Извините.

Интересно, ему и правда жаль? Или это сейчас в нем говорит воспитание? А на самом деле он полагает, что у него есть право заставлять других людей ждать и что его время более ценно, чем ее? У Дэни на обед был всего час, который, кстати, не оплачивался, так что ей нужно было использовать его по полной. Но эта мысль куда-то улетучилась вместе со всеми остальными, как только двери лифта закрылись.

Дэни отступила назад, прижавшись спиной к дальней стене лифта. Неужели она так никогда и не преодолеет этот страх?

Алекс прислонился к боковой стене так, что оказался от нее под прямым углом. И разглядывал он ее не исподтишка. Он смотрел на нее открыто и очень внимательно.

Дэни не сводила глаз с дверей, пытаясь побороть ощущение, что они к ней придвигаются. По крайней мере, лифты в этом здании ездили со скоростью, достойной произведений в жанре научной фантастики. Вот только ей начинало казаться, что воздуха в лифте становится с каждой секундой все меньше.

Он еще раз нажал на кнопку, и наконец-то лифт начал быстро опускаться.

Дэни сжала зубы, по спине у нее градом катился пот.

– С вами все в порядке?

Ответить Дэни не могла. Она слишком была занята тем, что, затаив дыхание, считала: «Пять, четыре, три…»

Раздался громкий металлический стонущий лязг. У Дэни напряглись все мышцы. Лифт замер, провалился еще на полметра и снова замер. А у Дэни внутри все как будто продолжало лететь куда-то вниз в пропасть.

Она посмотрела на освещенные кнопки. Двери открылись наполовину, и она мельком увидела металл и бетон между этажами. Так что она чертовски обрадовалась, когда двери снова закрылись.

На секунду воцарилась полная тишина.

– Уверен, это ненадолго.

– Меня это не беспокоит, – соврала она, посмотрела на него, заметила улыбку на его лице и тут же перевела взгляд обратно на дверь.

Его улыбки пагубно отражались на ее давлении. И замкнутые пространства тоже. Адреналин хлынул ей в кровь, но еще быстрее оказался прилив тошноты. Она вдохнула через нос, ощущая каждую клеточку своего тела. Она сможет преодолеть этот страх. Она сможет дышать.

Алекс подался вперед, оторвавшись от стены:

– Нет, правда, это ненадолго.

Ну да, конечно. Как Дэни ни напрягалась, ее руки и ноги все равно упорно дрожали. Сердце у нее тоже дрожало. И дышала она часто-часто. Она просто не могла наполнить легкие кислородом.

– У нас никогда не было проблем с этими лифтами.

«Да что ты говоришь? Ну, значит, теперь они есть».

– Вы, наверное, сбили его с толку, когда так долго держали дверь открытой.

– Это машина. Ее нельзя сбить с толку. Такое бывает только с людьми.

Вот она сейчас уж точно сбита с толку. Ее тело хотело бежать, мозг хотел просто отключиться, а желудок с удовольствием избавился бы от всего содержимого.

– Вы новенькая, – сказал Алекс. – Я видел вас в офисе.

Это поможет ей хоть как-то отвлечься. Замечательно.

– Да, – сказала Дэни, с трудом сдерживая дрожь в голосе. Еще через секунду она перевела взгляд с двери на него.

Зрачки у него были расширены, такие зеленые, они были полны такой мягкой, мучительно нежной тревоги. Он шагнул к ней навстречу:

– Меня зовут…

– Я знаю, кто вы, – перебила она его. Она не могла собраться с мыслями настолько, чтобы поддерживать сейчас беседу.

– Да? – Алекс прищурился, а его чувственные губы изогнулись в полной горечи усмешке. – Ну, тогда ты на шаг впереди меня. – Он сделал шаг, таким образом преодолев последние разделяющие их сантиметры. – Потому что я понятия не имею, кто я.

Ее сильно удивила та горечь, которая сейчас прозвучала в его голосе. От удивления туман у нее в голове рассеялся. Она пристально в него вгляделась:

– Вы Алекс. И вы застряли в лифте.

Дэни посмотрела на стены – они опять на нее надвигались. Снова на нее волной накатил страх. Она тяжело сглотнула. Неужели кислород в лифте уже заканчивается? Это она сейчас хныкнула или ей показалось?

– Тебе нечего бояться.

«Нечего?»

– Эй! – Он положил руки ей на плечи. – Все будет хорошо.

Когда он до нее дотронулся, Дэни снова посмотрела ему в лицо. Его зеленые, обрамленные темными ресницами глаза внимательно в нее вглядывались. Все в мире снова отошло на второй план. Да, она будет смотреть на него, сосредоточится на нем, обо всем забудет… кроме этих зеленых глаз. Эта зелень словно закружилась, черный центр зрачка расширился, его веки дрогнули, и он взглянул на ее губы. Она тут же почувствовала, как они пересохли. Она коснулась языком уголка губ и тут же заметила, что смотрит на его рот. Такой красивый, сейчас на нем играла улыбка.

– Ты в порядке?

Она не могла отвести от него глаз. Она не могла ответить.

– Милая?

Странно, как всего одно слово, сказанное с нужной интонацией, все может изменить.

Она взглянула на него, снова ощутив то самое беспокойство где-то глубоко внутри, и ее подбородок словно поднялся сам собой.

Его руки обвили ее талию.

– Все будет нормально, – сказал он, а потом медленно, очень медленно, так, чтобы у нее была тысяча возможностей отвернуться, он опустил голову.

Но она не отвернулась.

Губы у него были теплые, упругие, но не слишком навязчивые, нежные. Он на миллиметр поднял голову и стал искать ее глаза своими зелеными глазами:

– Видишь?

Дэни опять ничего не сказала, только тихонько вздохнула и снова приподняла подбородок ему навстречу.

И тогда эти сильные руки у нее на талии подняли ее так, что ее ноги не касались пола. На автомате она выставила руки вперед – не для того, чтобы его ударить, а чтобы удержать равновесие. Ее пальцы нащупали хлопок рубашки, вжались в его крепкие мышцы. Жар его тела обжигал ее сквозь рубашку. Она растопырила пальцы – ух ты, какие же широкие у него плечи. Слышала она одно только дыхание – короткое и частое.

Пока Алекс ее поднимал, они не сводили глаз друг с друга. Он прижал ее спиной к стене так, что она скользнула по ней вверх, пока ее глаза не оказались почти вровень с его. На этот раз, поцеловав ее, он не стал отрываться от ее губ, медленно и дразняще поводя по ним ртом. Глаза у нее закрылись, пока он снова и снова ласкал ее губы. А потом Дэни сделала движение ему навстречу – мягко открываясь и в то же время в поисках чего-то большего. И он дал ей это большее, его язык ворвался ей в рот и сплелся с ее языком. Как будто ей довелось испытать все свои любимые ощущения одновременно – жар летнего дня, свежесть морского бриза и еще то чувство, когда ныряешь в глубокую теплую воду. Только это было намного лучше. Все ощущения в одном. И все это абсолютно реально.

Ее ладони скользнули по его предплечьям, с удивлением обнаруживая его силу и тепло, мощь его широкой спины. Она подняла руку и провела ей по его волосам. Коротким, темным, удивительно густым. Дэни передвинула руку ему на шею сзади – такая теплая. Потом обеими руками обхватила его лицо, и поцелуи снова изменились – стали глубже, более жадными, лихорадочными. Теперь каждой клеточкой своего тела она хотела ощущать плотно прижатую к ней каждую клеточку его тела. Она хотела, чтобы его тело было на ней, под ней, вокруг нее, везде. Но она не могла оторвать губ от его рта. Дэни было плевать, что его руки так крепко сжимали ее талию, что у нее потом будут синяки. Она просто не хотела, чтобы это головокружительное чувство закончилось. Словно приподнялась какая-то завеса и обнажилась бесконечная жажда, о которой она даже не подозревала. Жажда быть ближе.

И его жажда, похоже, была не слабее ее. Он покрывал ее лицо и шею быстрыми страстными поцелуями, а потом их губы снова встретились, и они смогли постигать глубины друг друга в очень долгом сладострастном поцелуе.

Алекс оторвал ее от стены, крепко прижимая ее к себе, быстро передвинул одну руку ей под ягодицы, поддерживая ее, чтобы она не упала. Дэни инстинктивно обвила ногами его талию. И ахнула от того, как это оказалось приятно. Он был большой, сильный и невероятно твердый. Самый основной из всех ее инстинктов кричал в голос, требуя удовлетворения. Чуть не лопаясь от желания дотронуться до его кожи, Дэни еще крепче прижалась губами к его губам, пальцами мучительно сражаясь с его неподатливой рубашкой.

Но потом она вдруг осознала, что он покачнулся, слегка ее подтолкнул, отдаляя от себя и опуская вниз до тех пор, пока она ногами не достала до пола. И тут пол вдруг резко дернулся.

О нет, ну точно, они же в лифте. Дэни заставила себя отвести от него взгляд. Она посмотрела на освещенные кнопки этажей, на дверь. Наконец лифт снова пришел в движение, поехал вниз. И теперь его двери открывались.

– Я… – Шанс сказать то, что он сказать собирался, ему так и не представился. Там были люди – банкиры и пара ремонтников, – хором скандирующие его имя:

– Алекс!

Дэни умела пользоваться представившейся ей возможностью на все сто. Может, ноги у нее и не самые длинные на свете, зато она могла очень быстро ими двигать. И хоть она и задыхалась, зато в крови у нее была сейчас масса адреналина. Ее высокие каблуки застучали по полу. Оказавшись у больших стеклянных дверей, она оглянулась. Алекс все еще разговаривал со столпившимися у лифта людьми. Он хмурился, на лице его не было ни следа улыбки. И он часто поднимал глаза, чтобы отследить ее передвижения. Его взгляд горел огнем, рвущимся за ней следом. Она ускорила шаг, достала свой мобильник из сумочки, которая непонятным образом все еще висела у нее на плече. Она позвонит в агентство. Найдет другую работу. Целоваться с начальником непозволительно. Но бежала она сейчас так быстро не потому, что нарушила это неписаное правило. Ее гнал страх перед той бездонной жаждой, которую он в ней открыл.

Алекс поднял чашку и отхлебнул – фу! Хоть он и сидит растянувшись в большом удобном кресле в холле первого класса, а кофе все равно никуда не годится, как это всегда бывает в аэропортах. Он взглянул на свой ноутбук на столе. Заставка мелькала на экране уже добрых двадцать минут, скрывая отчет, который он давно должен бы уже закончить. Но сосредоточиться было просто невозможно, когда у той, на кого он все время мысленно отвлекается, такая фигура. Он должен работать.

А вместо этого он предавался хулиганским фантазиям, раздумывая, как ему воплотить их в реальность. У этого должно быть продолжение, хоть и, конечно, это очень нехорошо. Но те проведенные в лифте с этой миниатюрной женщиной минуты были просто волшебными. И этих минут явно было мало. С каких это пор он начал целовать незнакомых женщин в лифтах? Особенно когда речь шла о его подчиненной? Только потому, что она нервничала.

Ну, в тот момент ему показалось, что это хороший способ ее отвлечь. И отвлечься самому. Но эта попытка отвлечься, устоять перед которой было просто невозможно, вдруг переросла в невероятное, сногсшибательное, сметающее все на свое пути нечто. И он хотел большего.

У него зазвонил мобильник. Лоренцо. Алекс тут же ответил:

– Привет.

– Ты где?

– В Сиднее в аэропорте.

Он отправился в эту деловую поездку после звонка Патрика, который был как гром среди ясного неба. После того как они долгие годы изредка переписывались, он вдруг позвонил и рассказал Алексу «правду», опоздав всего-то на тридцать лет. Сначала Алекс ему не поверил, настоял на том, чтобы сделать анализы. Результаты готовы были через двадцать четыре часа. Когда он их увидел, черным по белому, ему просто необходимо было уехать. Он мог бы довести сделку до логического завершения по телефону, но он воспользовался этим предлогом, просто чтобы несколько дней никого не видеть. Но теперь работа была сделана, и ему до смерти хотелось вернуться назад в Окленд. У него было незавершенное дело. И оно никак не было связано с тем, кто на самом деле его отец.

– У меня есть то, что тебе обязательно нужно видеть.

Алекс выпрямился, безошибочно считав напряжение в голосе Лоренцо:

– И что же это?

– Я тебе отправил ссылку. Она уже должна быть у тебя на почте.

Алекс поморщился, когда увидел в письме Лоренцо ссылку на видео из Интернета:

– Это ведь не какая-то глупая шутка? И не порно? – Может, конечно, он и начальник, но правило об использовании служебных компьютеров не по назначению его тоже касалось.

– Э-э, ну, думаю, нет. – Лоренцо усмехнулся. – Просто посмотри, Алекс.

Он прочитал название: «Застрять в лифте и провести время с пользой – самый горячий поцелуй из всех, что вам доводилось видеть» – и застонал:

– Лоренцо, это порно.

– Просто посмотри.

Он нажал на кнопку просмотра и подождал секунду, пока ролик загрузится. Потом чуть прибавил громкость и нахмурился, потому что картинка была очень низкого качества, черно-белая. А потом он узнал тесное пространство – лифт. А потом кто-то вошел в этот лифт. И внутри у него словно что-то оборвалось, как будто он снова застрял там в свободном падении.

Черт.

Эта ужасная музыка там не играла. Когда все это случилось пять дней назад, в лифте было тихо. В тишине только гулко отдавалось ее частое дыхание, как ни старалась она держать себя в руках. Так что тот, кто загрузил этот ролик, подложил под него эту глупую музыку, призванную создавать правильное настроение, но на самом деле совершенно здесь неуместную.

Он нагнулся ближе к экрану, глядя, как она ждет в лифте. Ее лицо четко было видно в кадре, и его лицо тоже, пока он стоял боком, а потом повернулся к ней. В ролике не видно было, что она нервничает, но она тогда вся дрожала как осиновый лист. Их губы двигались, но камеры видеонаблюдения записывали только изображение без звука. Но он точно знал, что они сейчас говорят. Он миллионы раз проигрывал в голове этот слишком короткий обмен репликами каждую бессонную ночь, а с тех самых пор все его ночи были бессонными.

И он слишком хорошо знал ее лицо. Он чаще обычного ходил по офису, только чтобы взглянуть на нее. Ее блестящие черные короткие волосы с очень длинной челкой притягивали его взгляд, а еще ее рубашки чрезвычайно делового покроя, которые только намекали на роскошные изгибы ее тела.

Последнее, что ему следовало бы делать, – это бегать за юбками, таскаясь по офису миллиард раз в день под самыми нелепыми предлогами. Но пока он ждал результатов анализа крови, он только рад был отвлечься. Хоть пять минут вообще ни о чем не думать. Так и получилось. А как только он до нее дотронулся, последние остававшиеся у него в голове рациональные соображения улетучились. Фигура у нее оказалась намного более соблазнительной, чем он ожидал, – стройная, мягкая, с головокружительными изгибами. Для него не составило никакого труда поднять ее, прижав спиной к стене лифта, так высоко, чтобы ее глаза были почти вровень с его глазами. Прекрасные большие карие глаза с золотыми искорками, они бросали ему вызов, устоять перед которым он не мог. Он думал о том, каково будет держать ее в объятиях, мечтал о том, как будет обхватывать руками ее тело. Черт, он и сейчас об этом мечтает.

Алекс моргнул, отгоняя от себя эти мысли, и стал смотреть. Он стоял спиной к камере, но ее лицо видно было хорошо, когда он целовал ей губы, шею. Глаза у нее были закрыты, руки ласкали его плечи, волосы. Такая страстная. Такая красивая. А потом настал тот момент, когда ее ноги раздвинулись, обвились вокруг его талии, и его тело тут же отреагировало так же, как и тогда. Тут же напряглось, зажглось огнем, настаивая на том, чтобы быть еще ближе.

А потом чертов лифт пришел в движение.

– Ты пересматриваешь ролик, да?

Алекс вздрогнул. Он забыл, что Лоренцо все еще ждет на другом конце провода, забыл, что он в аэропорту.

– Смотрится неплохо, – любезно добавил Лоренцо. – Тебе многие звездочки ставят.

Алекс прокрутил страницу вниз, прочитал первые несколько комментариев и вспыхнул, как подросток, которого бабушка застукала с первой подружкой в не самый подходящий момент.

– Кто она такая? – с притворным безразличием спросил Лоренцо.

– Не знаю.

– Что значит – не знаешь?

– Она у нас временно. Работать начала на прошлой неделе. Я не знаю ее имени.

Лоренцо ухмыльнулся:

– Ну, тогда тебе лучше это узнать. Этот ролик в офисе кругами по почтовым ящикам ходит.

– Ты шутишь.

– К сожалению, нет.

Алекс разозлился не на шутку. Ему это ни к чему, а она этого не заслужила. Это был каприз – безумный каприз. Алекс Карлайл никогда не заводил романов с коллегами – слишком много проблем. Но сила ее притягательности его подкосила. И он до сих пор во власти ее чар – поэтому он и сидит тут сейчас и ничего не делает.

– Что бы на это сказал твой отец? – засмеялся Лоренцо. – Заводишь интрижки в офисе, Алекс, как тебе не стыдно.

Алекс застыл и нажал на паузу. Он не сказал Лоренцо о том, что узнал сам. Результаты анализа ДНК подтвердили, что Сэмюэл Карлайл не был отцом Алекса. Поставщиком необходимых хромосом был его лучший друг, которого Алекс так хорошо знал с детства. Заслуженный дядюшка и крестный отец, именно он дал Алексу совет, когда тот сомневался, стоит ли ему идти в семейный бизнес: «Ты Карлайл, это у тебя в крови».

Патрик так легко и просто ему солгал.

Алекс через несколько лет выяснил, что Сэмюэл не может быть его биологическим отцом. Когда тот заболел, Алекс предложил свою кровь, чтобы ему помочь, но она совершенно не совпадала с кровью Сэмюэла. Его мать умоляла его ничего не рассказывать и наотрез отказалась говорить, кто его настоящий отец. Она унесла эту тайну с собой в могилу.

Но теперь он знает. Патрик был ее любовником. Патрик стал отцом ее ребенка. Эта парочка много лет лгала человеку, за которым она была замужем. Они лгали и ему тоже, собственному сыну.

И Алекс никогда им этого не простит.

Ему нужно было время, прежде чем он сможет об этом говорить, даже со своим лучшим другом. Но теперь еще надо было что-то делать и со всей этой новой ситуацией на работе.

Он выдавил из себя смешок. Раз в жизни он позволил себе вот так расслабиться на рабочем месте, и его тут же застукали.

– Я сейчас лечу обратно. Встретимся у меня дома после обеда. – Он повесил трубку прежде, чем Лоренцо успел сказать еще хоть слово. И уставился на то, как ее руки путались у него в волосах, а ноги сжимали ему талию.

Засевшая в нем злость постепенно начинала нарастать. Как бы ему хотелось залететь в комнату к охране, найти виновных и уволить их тут же на месте. Но охота на ведьм только усугубит сложившуюся ситуацию.

Черт.

Ее уволить он тоже не мог. Это могло закончиться судебным разбирательством. Но теперь, когда все в офисе посмотрят этот ролик, им придется нелегко. И как защитить ее?

Он ведь даже имени ее не знает.