Kitobni o'qish: «Секретный агент «Гадалка» 2»

Пролог

Я, опаздывая, бежала, периодически спотыкаясь на неровной плитке, выложенной вокруг, метров на тридцать на всём промежутке от парковки до входа в здание.

– И кто придумал такие тротуары? – злилась я, вытаскивая застрявший между плитками каблук. – Точно не женщины! Ни одна женщина в здравом уме не стала бы делать такие дорожки! Конечно, мужчинам хорошо, им в их ботинках хоть плитка, хоть брусчатка – всё удобно, а о нас кто подумает??

Какое-то не совсем доброе утро у меня получалось, но, оно у меня и не должно было быть добрым по определению, сегодня мой первый день в каком-то там супер-пупер секретном отделе по какой-то там безопасности. Откуда он только взялся этот секретный спец отдел?? Сидела бы я себе и дальше дома, преспокойненько гадала бы желающим на картах и не неслась бы сейчас с одного края на другой через весь город на такси по пробкам.

Сидела я себе дома, гадала, никому зла не причиняла, и вдруг на тебе – жена одного высокопоставленного из этого самого спец чего-то там на приём пришла, да восхитилась моими способностями. Лучше бы она при мне восхитилась, чем потом дома при своём муже. А тот упёртым атеистом оказался, до драки у них чуть не дошло, а я виновата. Ладно бы речь о деньгах пошла, я бы с удовольствием их вернула, тем более что я с людей не деру три шкуры, сколько положат в конвертик, столько и возьму потом. А тут же нет, не деньги ему надо забрать, а доказать что нет на свете никаких супер способностей!

Я тоже хороша, повелась на эту защиту своей чести и достоинства, ну что мне стоило сказать что я просто всё придумала и никаких способностей! Но, во-первых, стало обидно, что меня посчитали шарлатанкой, во-вторых – не хотелось расстраивать эту женщину, она же так верила в меня, и вот теперь я стою у входа в это непонятное здание, сжимая в дрожащей руке временный пропуск, принесённый мне вчера вечером домой этим рассерженным мужем, с обещанием прикрыть мою лавочку, если я не докажу ему существование своих способностей, раз не захотела признавать их отсутствие.

Представляю, что меня там внутри ждёт. Хотя я, не будь овечкой на заклание, тоже подготовилась – стрижку себе сделала – пикси с выбритым боком, амулетов всяких-разных нацепила и на шею и на руки, выражение лица сделала соответствующее – в общем, видок тот ещё. Соседку, с которой в лифте встретилась, теперь надо от заикания отливать, но зато я точно знаю – цель достигнута!

Сделав три глубоких вдоха, я открыла дверь и подошла к проходной. Сунув в окошечко паспорт и пропуск, я повернулась выбритой стороной к камере и лучезарно улыбнулась. Эх, жаль, паспорт подкачал, там фотография до моего преображения, то есть до того как на меня упала глыба льда, и, собственно, до того как я и стала гадалкой.

Правда, гадалкой я стала не сразу, вначале я лежала месяц в травматологии, где мне, кстати, и побрили одну часть головы, что придало мне некий своеобразный шарм и, когда я стала гадалкой, я решила что такая причёска мне подходит больше, чем обычный хвостик, с которым я, учительница начальных классов, ходила до тех пор. Ну вылитая серая мышь.

Но не сейчас, не сейчас! Сейчас я себе одни только тени такие забабахала, что повстречав себя в тёмном коридоре, не то что заикаться, вообще забыла бы как говорить. Такая себе учительница.

Ура, раскрыто новое дело

Прошла уже целая неделя как мы погуляли на свадьбе у Оксаны и за всё это время Русов мне не позвонил и не написал ни разу. Было как-то грустно и одиноко, о чём я не признавалась даже сама себе, а только тихо вздыхала и смотрела по вечерам боевики и комедии, стараясь поднять себе упавшее ниже нижнего настроение. Ещё и Аглая Степановна очень сдружилась со своей – нашей соседкой и практически всё время проводила у неё. Я же откровенно скучала.

Время с двенадцати дня до шестнадцати у меня стабильно занимали сеансы гадания, а в остальное время я маялась от скуки и грустила. Особенно по вечерам. Поэтому когда раздался звонок Русова, я чуть не подпрыгнула до потолка.

– Кристин, прости что отвлекаю – начал он.

– Совсем не отвлекаешь! – чуть не заорала я от радости в трубку.

– Тогда слушай – за гаражами в Колпино нашли младенца, его закопали в землю, но дворовая собака откопала и подняла вой на весь район. Живой.

– Фууух. Напугал! – выдохнула я, и схватилась за сердце.

– Кристин, можешь приехать посмотреть, кто его закопал? – попросил Русов. – Рожали, судя по всему, на дому, поэтому официально он нигде не числится. Никаких улик, никаких зацепок, но хочется эту мразь найти и саму..

Конечно я с радостью согласилась с Русовым и тут же поехала в роддом, туда, где в палате реанимации лежал маленький розовенький комочек. Его уже отмыли, пуповину обрезали и обработали, накормили и теперь он спокойно спал, тихонечко посапывая.

– Как он? – спросил Русов у дежурной медсестры.

– Здоров! Никаких последствий для здоровья не успел получить. Его практически сразу откопала собака, ни замёрзнуть, ни задохнуться он не успел. К тому же, на вой сбежались гулявшие за двором собачники и сразу же вытащили из земли и укутали малыша. Ещё два дня его подержим здесь, на всякий случай, и будем переводить в дом малютки. Может быть кто-нибудь и усыновит. Такой лапочка!

Я вздохнула, очень не хотелось увидеть картину до его спасения, но надо было наказать виновных, и я осторожно дотронулась до малюсенькой ножки. Видение накрыло меня. Всё оказалось гораздо хуже, чем я думала.

– Роман, там притон, воруют девчонок и держат у себя. У одной родился ребёнок, роды принимал какой-то прикормленный врач, ему хорошо заплатили, а от ребёнка решили избавиться. Хоть врач и был опытный, но что-то пошло не так и, судя по тому , что я увидела, у девушки было очень мало шансов на выживание.

– Адрес?– грубовато спросил Русов, сжимая кулаки.

– Не знаю, но могу показать. Это какой-то закрытый коттеджный поселок. Мне бы хоть фотографии таких посёлков посмотреть.

Русов задумался на секунду, вытащил телефон, показал мне глазами на выход и мы помчались к машине.

Приехав в отдел, я бросилась в кабинет, в котором уже на настенные панели были выведены фотографии разных элитных коттеджных посёлков. Просмотрев несколько поселков я наконец нашла дом, который был в видении.

–Вот он! – с ненавистью ткнула я в панель.

Моя команда, присутствующая в кабинете, активизировалась и вскоре я осталась в кабинете только с Русовым.

– Хоть бы успели. – прошептала я. Русов согласился кивком.

Часа три прошло с тех пор, как выехала команда задержания и две реанимационных спец машины. Я уже искусала все пальцы, а они всё молчали. Минут через пять, когда я уже думала выпить стакан валерьянки, в кабинет зашёл полковник: – Ну что, я вас поздравляю! Пришло оповещение. Все девушки живы, виновные и причастные почти все задержаны.

– Почти все- это что значит, что часть сбежала? – нахмурилась я.

– Сбежала. – зло ухмыльнулся Русов и указал глазами на небо. – Ты же понимаешь, в таких задержаниях никто потери среди нелюдей не считает.

– А что с девушкой, которая родила? – волновалась я выживет она или нет.

– Она сейчас в реанимации, проходит интенсивную терапию. За неё больше всего волнуются медики, так как она в средне-тяжёлом состоянии и, похоже, что не хочет бороться за жизнь. – со вздохом произнёс полковник.

– Мне надо срочно к ней! Где она? – засобиралась я.

– Зачем тебе к ней? – не понял Русов. – Ты же лечить не умеешь?

– Надо, я сказала! – разозлилась я и стала вызывать такси.

– Ну надо, так надо! Поехали! – пробурчал Русов и махнув головой в сторону двери, пошёл на выход.

Попав в отделение реанимации мы долго уговаривали врачей, пропустить нас к пострадавшей. Сначала я думала прикинуться родственницей этой девушки, но Русов меня отговорил, потому что, как выяснилось, у этой девушки родственники вели аморальный образ жизни и она чудом смогла вырваться из их среды, благодаря своей первой учительнице, которая, можно сказать, и вырастила её, но, умерла незадолго до похищения девушки.

Так что врачи, наверняка уже знали от охраны, что навещать её родственники не будут. Пришлось нам представляться своими именами и показывать удостоверение Русова.

Мы с Романом уже пол часа пытались уговорить врача пропустить нас к девушке, но врач отказывал, объясняя это тем, что девушка очень слабая, к тому же в коме, и сейчас находится под искусственной вентиляцией лёгких и добиться от неё каких либо показаний невозможно.

– Мы не за показаниями! – рассердилась я.

– А зачем тогда? – удивился дежурный врач. – Все нужные материалы для биологической идентификации у неё уже тоже брали. Уже всё выяснили. И она очень ослаблена, большая потеря крови, неизвестно – доживёт до утра или нет.

– Вот именно! – рявкнул Русов, поддержав меня.

– Так вы проститься? – расслабился врач. – Ну хорошо, переоденьтесь, обработайте руки и лицо, и медсестра вас проводит в палату, только не на долго, и, вообще, это в виде исключения!

Я попросила Русова не мешать мне, сделала всё как советовал врач и подошла с медсестрой к прозрачной двери. Русов шёл за нами. У двери стояла охрана, Русов показал им уже приготовленное удостоверение и меня пропустили вовнутрь.

Зайдя в палату я увидела обмотанную какими-то проводами и трубками молодую девушку, сливающуюся цветом с белой наволочкой. Она была с закрытыми глазами, на лицо была надета маска из прозрачного пластика, к которой тянулся длинный толстый шланг, разделяющийся посередине и уходящий в аппарат на колёсиках, стоящий рядом с кроватью и мигающий тремя мониторами. Куча трубок, проводов, писк приборов, всё это навевало не самые позитивные мысли, но я стала настраивать себя – раз эти аппараты придумали, значит, кого-то они спасают! Я не знала, услышит меня девушка или нет, но должна была это попробовать!

– И чё ты тут разлеглась? – зло прошипела я в её ухо! – Вас всех уже спасли, всё хорошо будет! Хватит себя жалеть, давай, возвращайся к жизни! Твоего пацана спасли, я сама видела как он Русова обдудонил, так что жить будет! Но у него сильнейшая аллергия на смеси, так что давай вставай и неси свою кормушку к пацану! (Про аллергию я наврала, но я не знала как ещё заставить жить эту девчушку, поэтому несла всякий бред на голубом глазу). И кому он потом нужен будет, если ты уйдёшь?! А то разлеглась тут, принцесса! Жалеет себя, а о других ты подумала? Пацан ревёт, мамку ищет, а она валяется здесь! Ну-ка встала, живо! – психанула я, не видя ответных действий со стороны лежащей, и, серьёзно разозлившись, сняла с себя золотую брошь в виде феи и с шёпотом – "ну, фея, помогай!" – воткнула иголку с броши в правую пятку девушки.

Не знаю, что подействовало, мои слова или укол, но девушка дёрнулась и вдруг приняла сидячее положение. Тут же замигали картинки на мониторах, раздался противный громкий писк и в палату вбежала дежурившая под дверью медсестра.

Увидев неожиданное возвращение из комы девушки, медсестра нажала какую-то красную кнопку на стене возле её кровати и стала изменять положение кровати для девушки, попутно поглядывая на значения мониторов.

– Ну ладно, я, пожалуй, пойду. – прошептала я в спину медсестре, которая уже забыла про меня, и, обернувшись к девушке, предупредила, выразительно пристёгивая на место брошь – Если что, я ещё заскочу!

– Чё у вас там за переполох? – заинтересовался Русов, пытаясь засунуть голову в дверь, в которую заскочили два врача-реаниматолога и из которой только что вышла я.

– Да так, реанимационные действия проходят. – отмахнулась я. – Девушка из комы вышла.

– Супер! – радостно вскрикнул Русов, инстинктивно обняв меня. – Вот не удивлюсь, если там не обошлось без тебя! – пробурчал он, отпуская меня, после того, как встретился с моими ошеломлёнными глазами.

Через неделю девушку из интенсивной терапии перевели в одиночную палату общего профиля и туда же поместили её малыша. Это наш полковник задействовал свои связи после того, как я неделю ходила за ним и ныла, а, ничего не добившись, пообещала, что больше не буду помогать раскрывать такие дела, если мне не дают возможности поучаствовать в дальнейшем спасении пострадавших. Полковник сдался и посодействовал скорейшему воссоединению этой маленькой семьи.

Я несколько раз навещала девушку, после того, как были арестованы все участвующие в делах похищения девушек и создании подпольного притона личности, и с её палаты была снята охрана.

Навещала я её не одна, все пострадавшие девушки принимали активное участие в восстановлении девушки и малыша, который являлся их косвенным спасателем, и которому они были очень благодарны, поэтому не остались равнодушными к его судьбе, поэтому с огромным удовольствием нянчились с ним, пока его мама восстанавливалась.

Через месяц девушку подготовили к выписке, о чём меня, по договорённости предупредила медсестра, и я поехала к ней, решив забрать к себе, чтобы ей было где жить, но, как выяснилось, опоздала. Так же как и Русов, который привёз пакет вещей для малыша от нашего отдела.

Девушку с малышом уже отвезла к себе одна из пострадавших, так что на улице она не осталась. Но я, неудовлетворённая таким положением – ведь они с малышом будут тут жить на птичьих правах, а случись что – окажутся на улице, пристала к Русову, чтобы он посодействовал маленькой семье с местом проживания. И, тут выяснилось, что наш отдел, пока девушка восстанавливалась, не сидел сложа руки, а узнал всё о предыдущем месте проживания девушки и о том, что старенькая учительница завещала ей свою квартиру, но держала это, на всякий случай, в тайне от неё.

Через свои каналы были в ускоренном режиме оформлены все документы на наследство, которые Русов должен был передать при выходе из больнице девушке, но её перехватила её новая подруга.

Связавшись с отделом и узнав адрес этой помогающей девушки, мы с Русовым поехали к ним домой. Девушка, приютившая с ребёнком подругу по несчастью, сама жила в комнате в общежитии, поэтому, когда Русов торжественно передал документы на квартиру, они радостно завизжали, обнялись, и, собрав вещи хозяйки комнаты на первое время, поехали на машине Русова в завещанную квартиру. Пока они вдвоём радостно щебетали на заднем сиденье, поочерёдно поглаживая малыша, посапывающего в автолюльке, я, сидя на переднем, тихо вздыхала, восхищаясь добротой и мужеством Русова. При чём тут мужество – я не знала, но восхищаться этим не переставала.

Когда мы довезли девушек до места и Русов быстро перенёс их вещи в квартиру, настала очередь довезти до дома меня. Я также вздыхала и восхищалась, пока, наконец, при выходе из машины не созрела и не пригласила Русова в гости.

– Кристин, я к тебе очень хорошо отношусь. – ответил Русов со всей искренностью. – Но не хочу чтобы ты совершила ошибку и возненавидела меня, поэтому вынужден отклонить твоё предложение! Сейчас ты находишься в эйфории романтических чувств, глядя как я заботливо носился с малышом, но это пройдёт и останется лишь горечь разочарования. А я не хочу, чтобы ты потом жалела. Поэтому я не пойду, не обижайся!

– Какие романтические чувства?! Какая эйфория?! – вскипела я, когда до меня дошёл смысл сказанного Русовым. – Ты к чему, собака сутулая клонишь? Ты думаешь, я тебя на ночь позвала? Да на фиг ты мне сдался! Я тебя просто поесть пригласила, ты же вечно метёшь как не в себя, а тут пол дня провёл в машине! У меня там, между прочим, Аглая Степановна не спит, вон, в окнах караулит! – указала я на свет в моём окне и на его фоне обеспокоенную старушку, и, выскакивая из машины, добавила: – Тоже мне, герой-любовник ходульный, тьфу!, и посильнее хлопнула дверцей.

– Холодильником хлопай! – понеслось мне в след, но я сделала вид, что это не мне, и, гордо задрав подбородок, продефилировала по двору максимально уверенной походкой.

– Ну зараза, гадина, скотина! – метнула я босоножку в пространство коридора. – Да чтобы я ещё раз трубку взяла с твоего номера! Да ты у меня ещё попляшешь! Эйфория, значит, у меня! Козодоев несчастный, да я тебе! – кипела я, борясь с причудливой застёжкой.

– И с каким счётом закончился бой? – усмехнулась вышедшая встречать меня в коридор Аглая Степановна.

– А вы, что, всё слышали? – смутилась я своей горячности.

– Весь двор слышал! – усмехнулась она ещё сильнее.

– Щука, довёл до белого каления тихую уравновешенную девушку! – рявкнула я, и метнула ногой вторую босоножку в угол.

Гадалка, сделай приворот!

Неделя прошла в тишине и спокойствии, ничто, как говорится, не предвещало, Русов не звонил, я тем более, в общем, никаких потрясений, гадала я себе потихоньку и гадала, никого не трогала, и вдруг:

– Здрасьте! – затараторила девушка лет двадцати пяти, дорвавшись до своей очереди на онлайн приём. – Мне не нужно гадать, я хочу, чтобы вы сделали приворот!

– Здрасьте! – обалдела я от такого предложения. – Я, вообще-то, не занимаюсь приворотами! И вам не советую!

– Двести тысяч! – истерично выкрикнула девушка и прижала к монитору фотографию мужчины.

– Девушка, вы хоть понимаете куда вы лезете? – попыталась вразумить я её. – Приворот ломает волю человека, привороженный не сможет понять, что случилось, почему его так тянет к вам, и будет психовать! А потом, человек со сломанной, слабой волей станет неуправляемым, он скоро начнёт пить, вас бить, зачем вам это надо?

–Я его люблю ! – твёрдо сказала девица и фанатично блеснула глазами.

– Он же не будет вас по-настоящему любить, это же как женить на себе по принуждению! – продолжала оговаривать я девушку, но быстро поняла, что зря.

– Я согласна! – снова истерично выкрикнула девушка и добавила- триста тысяч! У меня больше нет, но если надо больше, я возьму кредит.

– Да, дела. – задумалась я, что же мне делать с этой девушкой.

– Ну что, куда переводить? – открыла она банковское приложение на телефоне и уставилась на меня.

– Хорошо! Давайте по номеру телефона! – сдалась я и продиктовала номер. – Только мне фотографии мало, нужно его точный адрес и фамилию-имя привораживаемого. И ваши тоже!

– Конечно – конечно! – снова затараторила девушка, продиктовав данные мужчины и молитвенно сложила руки.

– Через два дня ждите! – выдохнула я и захлопнула ноутбук.

Тяжело вздохнув, я взяла свой телефон, зашла в мобильное банковское приложение и проверила свою карту – триста тысяч уже лежали на ней. Значит, это точно не просто сумасшедшая. Ещё раз тяжело вздохнув, я вызвала такси и двинулась по указанному девушкой адресу.

– Здрасьте! – буркнула я открывшему дверь мужчине. – Иванов Иван Иванович?

– Здрасьте! – ответил тот и уточнил – А вы по вопросу домофона?

– Нет, я по вопросу приворота! – решила я вывалить ему сразу всё, чтобы не рассусоливать и поскорее расквитаться с этим делом.

– Чего? – не понял меня мужчина. – Какого ещё приворота?

– Такого ещё пока не приворота! Вам знакома Светлана Синицина? Симпатичная брюнетка двадцати двух лет. Живущая в соседней парадной?

– Нет! – удивлённо покачал головою мужчина.

– А вот вы ей знакомы! – буркнула я. – Короче, дослушайте меня до конца, иначе проблем не избежать! Эта девица решила вас приворожить!

– Я в такую лабуду не верю! – хмыкнул мужчина. – Вы чокнутая?

– Я – нет, а вот она – похоже. Но не в этом дело, а в том, что она сама не остановится, пока вы не будете с ней! И я ей сказала, что приворожу вас.

– Вы обе тю-тю? – разозлился мужчина и, выставив меня за дверь, быстренько её захлопнул.

– Проблема в том, – стала кричать я в замочную скважину, – Что если бы я ей отказала, она пошла бы искать какую-нибудь бабку, которая занимается приворотами, и неизвестно что та бы натворила! А если бы и у бабки не получилось, то она бы не остановилась, а предприняла бы какие-нибудь другие попытки, стала бы за вами ходить везде, караулить вас у квартиры, обвинить вас в домогательствах!

– Вы чё орёте на весь дом? – психанул мужчина и, распахнув дверь, втащил меня в квартиру.

– Вы сами меня вытолкнули туда. – надулась я. – К тому же, эта девица настроена серьезно, и её какие-нибудь шарлатаны разденут как липку, а она потом придёт и сделает что-нибудь с собой у вашей двери! А с её неуравновешенной психикой что угодно можно ожидать! Вы этого хотите?

– Совершенно не хочу. – побледнел мужчина. – А что вы предлагаете?

– А я предлагаю решить эту проблему за пару дней. Вы сейчас напиваетесь, приходите к ней домой, устраиваете ей скандал с битьём посуды, запугиванием, а потом кричите, что вы её любите и секунды без неё жить не можете! Если она вас сразу не выставит, говорите что идёте за добавкой и уходите в магазин. Добираете ещё градусы, возвращаетесь и ходите за ней как приклеенный, битьё посуды можно повторить! Я думаю, что она быстро передумает! А если нет, я что-нибудь придумаю ещё.

– Вот не было печали. – выдохнул мужчина, и добавил – давайте адрес.

– Вот её адрес, и вот мой телефон. Как что-то получится, позвоните мне. И, на всякий случай, дайте свой.

– Хорошо. – буркнул мужчина и пошёл собираться в гости.

Я радостно потёрла руки и поскакала домой.

На следующий день с самого утра ко мне в личку стала стучаться эта девица. Соединившись с ней, я увидела огромные заплаканные глаза, и под одним глазом синяк.

– Разворожите меня, пожалуйста! – заревела она.

– Я вам что, бюро добрых услуг? – рявкнула я. – Приворожи, разворожи! Вообще-то, привороты не снимаются! И стоит это бешеные деньги!

– Ну пооожалуйста! – завыла девушка. – Я кредит возьму!

– А где гарантия, что я сейчас его разворожу, а ты потом не побежишь другого привораживать?

– Точно не побегу, клянусь, я передумала! – вздрогнув, прокричала девушка и автоматически потрогала красивый наливающийся фиолетом синяк.

– Ладно, только из-за моей доброты! – со вздохом согласилась я. – Денег с тебя не возьму, так и быть, но учти, если вдруг ещё раз попробуешь, проблем будет в десятки раз больше! И снять уже никто не сможет!

– Ни за что! – выдохнула девица и шмыгнула носом.

– Смотри мне! – пригрозила я и добавила – через несколько часов сниму! Жди!

Девушка засияла, и я отключилась.

Я позвонила мужчине и сказала, что можно останавливать террористические действия в отношении этой девицы, так как всё разрешилось уже. Мужчина обрадовался и долго меня благодарил. Я сама была довольна своею работой, только одно немного гложило меня – я не знала, как мне вернуть назад деньги этой девице, всё ж таки я брала их не для своего обогащения, а чтобы у неё не было возможности бежать ещё к одной бабке. Решила подождать немного, а, когда точно смогу удостовериться, что она передумала кого-либо привораживать, отправлю ей перевод по номеру телефона или придумаю ещё что-нибудь другое, если так не получится.

К моему счастью, придумывать ничего не пришлось, так как через две недели мне пришло приглашение на свадьбу. Позвонил мой "отвороженный" мужчина и признался, что ему потом стало очень стыдно за скандал и, особенно, синяк, который он поставил случайно, когда пытался напугать Светлану, и он пришёл к ней на следующий день извиниться и, как ни странно, действительно влюбился.

На всякий случай он уточнил у меня – действительно ли я не привораживала его, я честно ответила – что не умею, и он успокоился и пригласил меня на их свадьбу, назначенную через три месяца. Сходив на свадьбу я подарила в конверте Светлане её триста тысяч и, добавив своих десять, с удовольствием танцевала, ела и пела, искренне радуясь за эту счастливую пару! Ходила туда я, надо сказать, одна, чтобы не посвящать никого в тонкости своей работы, тем более, что букет невесты в меня уже прилетал, полная лабуда это, скажу я вам.

Наследство и наследники

Через две недели, наконец, появился Русов. С моим любимым йогуртовым тортом и боязливой улыбкой на лице.

– Специально помягче тортик взял? – хмыкнула я, пропуская его в коридор. – Проходи, не бойся, не буду я надевать его тебе на голову, слишком я его люблю!

– Ой, Ромочка вернулся! Радость-то какая! – выглянула из комнаты Аглая Степановна и кинулась на кухню ставить чайник.

– Ромочка вернулся. – прошипела я, видя как Русов расплылся в довольной улыбке. – Ты сильно тут не зубоскаль, я тебе ещё не всё простила! – предупредила я его.

– Ты что, до сих пор злишься? – вздохнул Русов, осторожно обходя меня и направляясь на кухню. – А на что больше – на то, что я тебя не так понял или на то, что отказал? Ну пойми меня правильно – обернулся он..

Вот вроде бы умный человек, не первый год в органах служит, а так подставился. Хоть мне и жалко было мой тортик, но я действовала инстинктивно!

– Поели тортика! – бурчала Аглая Степановна, подавая Русову в ванную полотенце.

– Сладкое вредно! – крикнула я ей, чтобы слышал и Русов.

– Вот и вредная ты всё-таки Кристина! – пробурчал принявший душ Русов, поедая вместо тортика бутерброд с бужениной. – Я к тебе же нормально пришёл, извиниться хотел. А ты с порога торт мне на голову.

– Она не вредная, а неуравновешенная. – вздохнула Аглая Степановна.

– Это я – вредная? – чуть не задохнулась от возмущения я. – Если бы я была вредная, я бы тебе на голову не торт, а кочергу бы опустила!

– Кстати. – понизив голос до шёпота, сказала Аглая Степановна. – У нас действительно кочерга возле двери стоит. Это её Кристина там поставила, чтобы, если что – от бандитов отбиваться.

– От каких ещё бандитов? – взял след, как гончая, Русов. – Я что-то не знаю?

– Да успокойся, от гипотетических. – отмахнулась я. – Я всё-таки нормально получаю, вдруг кто-то позарится на мои доходы, вот я и поставила кочергу для защиты!

– Мы тебе камеры по всему двору и подъезду поставили для твоей защиты! – пробурчал Русов, заметно успокаиваясь.

– Помню я, как меня под этими камерами в багажник запихнули. – усмехнулась я.

– В багажник? Это что же было? – встрепенулась Аглая Степановна.

– Спокойно! – повернулся к ней Русов. – Это была учебная тревога, да, Кристина?

– Ну, можно, конечно, и так сказать. – согласилась я с Русовым, чтобы не пугать Аглаю Степановну.

– Кстати, я вот чего зашёл! – как будто что-то вспомнив, проговорил Русов. – У нас новое дело!

– Ну вот, а я думала – пришёл мириться! – огорчилась я про себя, но вслух сказала – Ну наконец-то, а я всё жду, когда уже озвучишь цель прибытия! Так что у вас там стряслось?

Как оказалось, три дня назад был убит известный бизнесмен. В своём доме за городом. Дом вместе с бизнесменом уходя сожгли, поэтому сгорели и все улики, если таковые были, тем более, что при поджоге дома облили бензином и тропинку, по которой двигался киллер к дому и от него, до самой трассы, поэтому даже собакам не взять никакой след, потому что тропинка основательно сгорела, зацепив даже небольшой слой земли.

Пока что никто не может сделать никаких предположений – почему его убрали, но это сейчас не так важно, как важно – узнать кто именно стоит за этим убийством, так как у него осталась молодая жена, с которой они только четыре месяца назад сыграли свадьбу. И, естественно, если за этим стоят конкуренты или партнёры по бизнесу, то его жене тоже может грозить опасность. Тем более, что она беременна.

– Кристина, помоги найти всех заинтересованных. – со вздохом попросил Русов. – Очень тебя прошу! Это очень крупный бизнесмен, не хочется, чтобы начался какой-то передел. И жену его жалко, молодая совсем девчонка, рыдала, еле успокоили, а серьёзные успокоительные, сама понимаешь, беременной нельзя. А она чуть что – в истерику сразу. Не хочется ещё её усиленной охраной пугать. А бизнесмена надо хоронить. И если эти разборки и её касаются, то точно надо её под охрану брать. Кто знает, кто там нарисуется на кладбище.

– Русов, я что-то не хочу ехать к ним домой. И вообще, увидеть последние секунды жизни этого бизнесмена – не очень приятное зрелище, я тебе скажу!

– А ты не на него смотри, а на того, кто в него стреляет! Ну и попробуй узнать – за что стреляют! Ну помоги, по дружбе! – умоляюще заглянул мне Русов в глаза. – Если сейчас с перепугу начнутся разборки, много людей может пострадать! Да хотя бы взять эту девчонку!

– Ладно, уговорил! – пробурчала я и отправилась собираться.

Через пол часа мы стояли у дверей красивого особняка бывшего бизнесмена. Русов сказал, что он предупредил о приезде и нас уже ждут.

– У него что, несколько особняков? По одному на человека? – удивилась я, разглядывая красивый ухоженный полу-дом полу-замок.

– Нет, тот у него как лесная сторожка был, он любил на охоту ходить. И домик себе поставил для этих целей, чтобы подольше в лесу побыть можно было. Удобств, конечно, мало было, но тепло и ладно.

– Да уж, тепло. – вздохнула я и посмотрела на палец Русова, который уже две минуты не мог никак нажать на звонок на калитке.

– Добрый день! – ответила нам девушка в видео-домофон, и увидев Русова, открыла электро замок. – Проходите!

– Добрый день! – поздоровалась я с девушкой и посмотрела на Русова.

– Добрый день! – поздоровался тот и проинформировал хозяйку – это Кристина – представил он меня, наш лучший сотрудник, от неё ещё ни один подозреваемый не уходил! Мы сейчас должны осмотреть ваш дом в поисках новых улик, надеюсь, что в скором времени выяснится – кто убийца и вы вздохнёте спокойно!

– Надеюсь! – вздохнула девушка и, приглашающе махнув нам рукой, направилась в комнаты.

Не успели мы с Русовым подойти к двери, как на нас выскочил из-за угла какой-то мужчина, и тут же раздался выстрел. Русов профессионально среагировал на его появление, и сейчас рассматривал поверженное тело на полу. Из комнаты раздался визг и падение на пол кого-то ещё. Я заглянула в комнату и увидела, что девушка лежит в обмороке.

– Так, Кристина – проследив за моим взглядом, приказал Русов. – Пока я осматриваюсь, помоги Евгении, закройтесь в комнате и из комнаты – ни ногой!

Закрыв дверь в комнату на замок на дверной ручке изнутри я на трясущихся ногах двинулась к лежащей на полу на спине девушке. Потормошив её, потом растерев ей уши, мне удалось привести её в себя и помочь ей подняться. Девушку, как и меня, трясло от страха.

– Это за мной приходили! – расширенными от страха глазами прошептала та. – Значит, придут ещё раз!

– Успокойтесь! – накинула я на трясущуюся девушку плед. – Русов что-нибудь придумает! Мы, в любом случае, не оставим вас тут!

Прижавшись боком друг к другу мы вслушивались в окружавшую нас тишину и с нетерпением ждали Русова. Вскоре тот появился и прокричал из-за двери:

– Крис, Евгения, выходите!

Услышав, как Русов зовёт меня – Крис, и убедившись что это точно он, я открыла дверь. Русов вошёл и приказал девушке собрать вещи – самое необходимое на первое время, так как нам нужно было срочно уезжать отсюда, неизвестно – через сколько времени сюда пришлют кого-нибудь ещё для расправы с Евгенией.