Kitobni o'qish: «Живые в тумане»

– Доброе утро, малышня!

Улыбнувшись, Виктория прошла через всю детскую к окну и раздвинула голубые занавески, но практически ничего не изменилось. Света в комнате не прибавилось.

– И тебе, мам… – пробубнил Ваня, старший из сыновей, накинул на голову тонкое одеяло и отвернулся к стене, всем своим видом показывая, что вставать он пока не собирается.

– Мам.

– Да, Антош.

– Когда выйдет солнышко? – протянул четырёхлетний Антон, потирая кулачками глаза.

– Обещаю, что сегодня обязательно появится.

– Откуда ты знаешь?

– Не знаю, – пожала Вика плечами, – но очень в это верю. Что и тебе советую.

– Я устал ждать.

– Ух ты какой! Давай первый умываться, следом Ваня, и после – зарядка.

Антон сонно поплёлся в ванную, а Ваня откинул одеяло и, нахмурив брови, недовольно высказался об обязательной утренней зарядке.

– Вань, это не мне надо, а вам. Все недовольства и претензии к папе, меня не трогать.

– Вечно ты всё на папу переводишь.

– Это плохо? – ухмыльнулась она, заправляя кровать младшего сына.

– Иногда да.

– Почему?

– Потому, что он в последнее время стал какой-то странный и ему точно не до нас.

– Не заметила.

Вика подошла к Ване и протянула руку, чтобы помочь тому встать. Двенадцатилетний Ваня улыбнулся и принял руку, лихо встал на ноги и обнял маму. В такие моменты они оба получали ментальное удовольствие друг от друга. Жаль, что этих моментов становилось всё меньше.

– Люблю тебя, мам.

– И я тебя, но постель заправишь сам, – потрепала по русым волосам Вика.

– Вот же, не прокатило.

Ваня улыбнулся и исполнил свои обязанности.

– Я всё, – вернулся младший и обнял маму за талию. – Мам, сделаешь оладушки?

– Нет.

– Ну пожалуйста.

– Я не буду, ведь бабуля их уже напекла.

– Ура!

– Не кричи, малявка, – кинул старший и ушёл в ванную.

– Сам такой.

Антон показал брату язык и подошёл к окну:

– Опять туман, и ничего не видно.

– Да, Антош, опять…

– А Рекс так и не вернулся?

Антон стал стягивать пижаму. Каждое утро он задавал один и тот же вопрос про их овчарку. Пёс исчез неделю назад и до сих пор не объявлялся. Они пытались его искать, но из-за плотного тумана не могли никуда пройти дальше своего забора. Звали пса, держали калитку открытой, каждый день оставляли в его миске свежую еду, но Рекс так и не приходил, словно потерял дорогу назад.

– Нет, милый. Но я уверена, что скоро он придёт и будет с тобой играть.

– Правда?

– Конечно! Он очень тебя любит и не может тебя бросить.

– Я тоже его люблю и скучаю, – протянул Антон, натягивая домашнюю футболку.

– Я пошла на кухню наливать вам чай, а вы быстренько делайте зарядку и завтракать.

Старший снова поморщился, младший кивнул. Улыбнувшись сыновьям, Вика заглянула в их с мужем спальню:

– Лёш, просыпайся, – села на край кровати и провела ладонью по голой спине мужа.

– А смысл?

– Ну как же? А завтрак? Мальчики любят то время, когда ты с нами дома. Хочешь весь отпуск вот так проваляться?

Алексей перевернулся на спину и уставшими потускневшими глазами посмотрел на жену:

– Вик… Ты же всё понимаешь.

– Нет, родной, не понимаю.

И ведь она правда не понимала. Всю эту неделю муж находился в полнейшей апатии. Ходил по дому, как привидение. Ничего не хотел, как бы она ни старалась вовлечь его в семейные разговоры, дела и игры. Он либо сидел в кресле в большой комнате у камина, либо спал на их широкой кровати.

– Я не хочу завтракать, давайте без меня.

– Лёш, так не пойдёт. Лето проходит, дети скучают…

– Какое лето, Вика?! Где ты видишь лето? – он показал рукой на окно, за которым всё было однотонно серо.

Да, вот такое туманное лето, но они вместе и ждали это время целый год. А муж своим упадническим настроением всё портил.

– Мам, пап, ну вы где? – в комнату заглянул младший.

Муж накрыл голову подушкой и замычал. Вика жестом показала Антону уйти и попыталась убрать подушку.

– Лёш, давай поговорим.

– Это бесполезно. Просто оставь меня.

– Хорошо. Может, завтрак сюда принести? Бабуля блины печёт.

– Ничего не надо.

Было очень неприятно, но, прекрасно зная мужа, Вика промолчала и вышла из комнаты. Настроение ушло в минус, аппетит пропал, но от чашечки своего любимого кофе она отказаться не могла.

– Мамуль! – вскрикнув, Виктория кинулась к своей престарелой маме, которая ни с того ни с сего стала чудить: вместо сковороды для блинов, она налила тесто в маленькую кастрюльку и поставила на огонь.

– Дочь, не мешай, мальчики голодные…

– Давай я сама, а ты налей всем чай и достань варенье из холодильника.

Вчера бабушка разливала на обед суп в маленькие пиалы, утверждая, что это большие тарелки, позавчера мыла полы сухой тряпкой, бубня, что Рекс натоптал своими лапищами.

– Привет, бабуль, – Антоша с Вовой сели за стол, толкая друг друга локтями.

– Доброе утро, мальчики. Как спали?

– Мам, я не буду есть аджику с блинами, – заметил старший.

– Что? Ну мамуль…

Вика убрала обратно в холодильник баночку острой аджики и вместо неё поставила на стол клубничное варенье.

– Что-то бабуля чудит в последнее время.

– Ваня, перестань. Со всеми бывает, – подмигнула она сыну. – Мам, садись за стол, я дальше всё сама.