Kitobni o'qish: «Снежная леди»

Глава 1

Позволь слезу твою смахнуть,

Моей возлюбленною будь

И все прошедшее забудь.

Плевать на остальное!

Житье на свете скрипачу —

Иду-бреду, куда хочу,

Так не живется богачу.

Плевать на остальное!

Где дочку замуж выдают,

Где после жатвы пиво пьют, —

Для нас всегда готов приют.

Плевать на остальное!

Роберт Бернс. «Позволь слезу твою смахнуть»

«Поговаривают, что на окраине Цепи Миров существует «Снежная Леди», волшебная гостиница для разбитых или одиноких сердец. В ней каждый, при желании, способен найти свое счастье», – неспешный мелодичный голос бабушки, рассказывавшей мне, внимательно слушавшей десятилетней девчонке, очередную волшебную сказку, снова и снова звучал в ушах. Вот только мне было уже не десять лет. В двадцать семь, после измены мужа и развода, прекращаешь верить в сказки.

– Гостиница для одиноких сердец, – пробормотала я чуть слышно, устало откинувшись на спинку скамьи в жарком летнем парке и не особо заботясь о том, что меня услышат проходившие мимо люди, – где она, та гостиница… Пожить бы там хоть недельку, нервы подлечить…

– Вы хотите в «Снежную Леди»? Не вопрос, устроим! – прозвучал сбоку веселый, жизнерадостный голос, и рядом со мной на скамью опустился щуплый вихрастый паренек с разноцветными глазами и задорной белозубой улыбкой.

Улыбаться в ответ мне не хотелось – появилось стойкое впечатление, что где-то рядом притаился оператор со скрытой камерой, и сейчас меня пытаются разыграть. Вопрос только, кто именно? О бабушке и ее сказках я никому не рассказывала. Тогда откуда парень узнал о «Снежной Леди»? Я произнесла название вслух? Или же у меня от пережитого начались проблемы с психикой, и сейчас передо мной сидит галлюцинация?

– Так что, в гостиницу? Хозяйкой? – уточнила «галлюцинация», продолжая улыбаться.

Я неопределенно дернула плечом: знак, который при очень большом желании можно было истолковать, как согласие. Не спорить же с собственной выдумкой.

Губы парня раздвинулись еще шире, хотя, казалось бы, куда больше, он довольно потер руки, что-то пробормотал еле слышно, и мир вокруг меня внезапно завертелся взбесившейся каруселью.

Пришла в себя я от тишины, такой спокойной, уютной, домашней. «Приехали, спокойная тишина, – горько усмехнулась я про себя, – да, после последней недели, чересчур «громкой», тишина может и спокойной казаться».

Открыв глаза, я недоуменно нахмурилась: знакомой скамьи подо мной не оказалось. Сидела я в глубоком кресле, не особо мягком, но уж точно удобном. Темно-коричневая кожа приятно холодила тело, чуть ранее обогреваемое жарким летним солнцем. Длинные широкие подлокотники позволяли расположить на них руку любого размера. Спинка закрывала меня со всех сторон. Я как будто растворялась в этом кресле. Проблема состояла в том, что в моей небольшой однокомнатной квартире такой мебели никогда не было, как и средств на ее покупку.

Я пошевелилась. Кресло не скрипнуло. Кое-как выбравшись из его чересчур гостеприимных объятий, я встала, осмотрелась: эта комната точно не могла находиться в моей квартире, хотя бы потому что размерами значительно ее превосходила. На небольшом деревянном столике у кресла горела ровным светом квадратная лампа, накрытая молочного цвета абажуром. Чуть поодаль располагался еще один стол, вытянутый, овальной формы, поставленный здесь, казалось, для того, чтобы собрать в одном месте всех членов семьи. Темно-коричневый цвет успокаивал глаза и позволял сосредоточиться на решении важных проблем.

В стене напротив располагался камин, сейчас не горевший. На его полочке чьей-то заботливой рукой было расставлены фарфоровые статуэтки: звери, птицы, неизвестные мне создания – все они органично вписались в интерьер комнаты.

Полки с книгами украшали еще одну стену. Толстые кожаные переплеты обещали интересное и наверняка важное содержание.

Широкое окно на последней стене было закрыто шторами песочного цвета.

Ноги утопали в толстом ворсистом ковре, защищавшем от холода.

Под потолком горели разноцветные шары, освещавшие комнату.

В общем, не кабинет, а мечта многих деловых женщин. Я огляделась в поисках зеркала, не нашла его, нахмурилась.

– Или я сейчас в «желтом доме», лежу в смирительной рубашке после очередного успокоительного, или же… – пробормотала я и запнулась.

Проговаривать окончание мысли не хотелось, потому что все происходящее вполне могло оказаться реальностью. И тогда получалось, что я попала в другой мир.

Нервно хихикнув, я покрутила пальцем у виска.

– Здравствуйте, я ваша попаданка, – выдал мой уставший мозг, – накормите меня и спать уложите. Надеюсь, злобной бабы Яги здесь не водится.

Разговаривая сама с собой и стараясь не думать о симптомах возможного психического расстройства, я осмотрела себя с головы до ног. Платье, мое, летнее, то самое, в котором я сидела в парке еще несколько минут назад, с бабочками и стрекозами на шифоне, только почему-то серого цвета. На ногах – мои же шлепки, светло-коричневые, с бамбуковой подошвой. Тело тоже вроде бы мое, худощавое, невысокое, по крайней мере, золотое колечко на среднем пальце точно я покупала месяца два назад. Вывод: я попала в другой мир в собственном теле.

– Ну, хоть что-то хорошее, не придется подстраиваться под чужие габариты, – решила я.

Где-то глубоко в душе зрела истерика, но пока я давила ее на корню: сначала разберусь со своим попаданством, пойму, с кем теперь придется жить бок о бок, а потом можно будет и пореветь всласть.

Темно-коричневая, лакированная, деревянная дверь открылась, едва я потянула за ручку в виде свернувшегося в клубок кота. Расшалившееся воображение заставило медное животное лениво открыть один глаз и подмигнуть мне.

Я вздрогнула, выскочила за дверь, пообещала самой себе подлечить расстроенные нервы и огляделась.

Широкий, хорошо освещаемый такими же шарами под потолком коридор вел вдаль, предлагая исследовать все потайные и не только комнаты дома. Ворсистая зеленая дорожка на полу, куча дверей по бокам, светильники на стенах. Не здание, а гостиница какая-то.

«Так что, в гостиницу? Хозяйкой?», – вспомнила я и тихо застонала. Говорят же умные люди: бойтесь своих желаний. Хотела попасть в «Снежную Леди» и немного пожить там? Получи, как говорится, распишись. И в следующий раз думаю, чего хочешь.

Шла я по коридору настороженно, постоянно оглядываясь. Мало ли, кто обитает в этих стенах и кого следует опасаться. Я, конечно, защититься могла только от комара, даже при виде мыши начала бы визжать и подпрыгивать, но сам факт того, что врасплох меня не застать… Как говорил мой бывший муж, Славка: «С твоей бурной фантазией, Витка, только книжки писать. Ужастики. Они вошли в комнату и тут же умерли».

Коридор закончился еще одной дверью, отличавшейся от остальных, нежно-зеленых, коричневым цветом. Я потянула ручку на себя и чуть не полетела вниз, по лестнице. Не сломала бы шею, так ребра пересчитала бы. Вот он, дом с сюрпризами.

Длинная лестница с витыми перилами и ступеньками, по которым, на мой взгляд, было удобно бегать, привела в полуподвальное помещение, освещенное настенными светильниками так же хорошо, как и коридор наверху. Длинный обеденный стол, застеленный цветастой клеенкой, тихо потрескивающий в углу камин, раскладной диван у дальней стены, шестеро непонятных существ, сидящих в креслах за столом. И тишина, установившаяся, едва я вошла в помещение.

– Хозяйка, – обреченно пробормотал один из них, высокий здоровяк темно-коричневого цвета, одетый, как и остальные, в серую униформу, – поздравляю, шантары¹, у гостиницы новая хозяйка.

Голос похоронный. Вид тоже. Прекрасно. Я тоже рада всех видеть.

Глава 2

Сердца быстрое биенье

Мерит каждое мгновенье.

Так на кузнице в селенье

Молоточками куют,

В наковальню гулко бьют.

Обманул меня мой милый —

Тот, кого я так любила,

А забыть его нет силы.

Полно, сердце, не стучи,

Полно, сердце, замолчи.

Роберт Бернс. «Сердца быстрое биенье»

– Я тоже не в восторге, – уверила я собравшихся, – меньше всего хотела попасть непонятно куда, непонятно зачем.

Меня смерили настороженными взглядами, словно внезапно появившуюся диковинную зверушку. Вроде выглядит неопасно, но поди пойми, чего от нее ждать. Вдруг бешеная.

– Еще и иномирянка, – уныло сообщила невысокая женщина средних лет с усиками над верхней губой и внимательным цепким взглядом.

– Дом ее принял, – заметила высокая стройная девушка с зеленоватой кожей, раскосыми глазами и вытянутыми ушами.

– Это-то и напрягает, – мрачно усмехнулся мужчина средних лет, с прилизанными волосами и рельефными мускулами, заметными даже под формой.

Оставшиеся двое, паренек лет восемнадцати-двадцати, с изумрудной шевелюрой, и женщина неопределенного возраста, с разноцветными глазами, промолчали. Действительно, что еще тут можно сказать.

– Может, введете меня в курс дела, объясните, куда я попала и каковы мои обязанности? – поинтересовалась я.

Стоять не хотелось, место предлагать мне никто не пытался. Кресло, подобное остальным, с невысокой спинкой и узкими подлокотниками, появилось из пола и встало во главе стола, сместив здоровяка. Тот поморщился, но спорить не стал.

Я уселась, еще раз обвела взглядом народ, приготовилась слушать.

– Обязанности, – девушка с зеленоватой кожей мило улыбнулась. Улыбка получилась искусственной, но уж лучше так, чем взгляды из-под сдвинутых бровей, – точно такие же, как и у всех нас. Эта гостиница помогает существам всех рас найти вторую половинку или же, если это не нужно, залечить сердечные раны. Ты – главная, на тебе будут лежать принятия решений, разговоры с недовольными клиентами и прочие организационные вопросы.

Чудесная позиция. Чуть что – а у нас главная есть, хозяйка гостиницы, к ней обращайтесь, она со всем разберется. Прекрасно. Просто великолепно. Особенно если учесть, что на Земле я терпеть не могла общаться с людьми и старалась брать на себя как можно меньше ответственности. Похоже, злодейка судьба решила отыграться на мне за все мои попытки прожить жизнь в «футляре». В душе появилось стойкое, непреодолимое желание собственными руками придушить щуплого паренька, отправившего меня сюда. Стоял бы он сейчас рядом, я с удовольствием вцепилась бы ему в шею.

Видимо, на моем лице отразились и мысли, и желания, потому что женщина с разноцветными глазами качнула головой:

– Не стоит никого винить. Ты здесь появилась по воле богов. Тот, кто привел тебя сюда, всего лишь исполнял свою роль.

Говорила она мягко и в то же время уверенно, словно знала, о чем вела речь.

Подавив раздражение, я представилась:

– Я – Вита. Вы?

– Раса? – уточнила все та же женщина.

– Человек, – удивленно ответила я.

Все три женщины многозначительно переглянулись, но комментировать мои слова не стали.

– Барт, – произнес высокий здоровяк темно-коричневого цвета таким тоном, будто собирался к палачу, – тролль.

– Парис, оборотень, – снизошел до меня мужчина средних лет, с прилизанными волосами и рельефными мускулами

– Аарон, дракон, – важно сообщил       паренек лет восемнадцати-двадцати, с изумрудной шевелюрой.

– Сима, гномка, – представилась невысокая женщина средних лет с усиками над верхней губой и внимательным цепким взглядом.

– Лина, – все так же искусственно улыбаясь, просветила меня высокая стройная девушка с зеленоватой кожей, раскосыми глазами и вытянутыми ушами, – эльфийка.

– Арина, ведьма, – закончила знакомство женщина неопределенного возраста, с разноцветными глазами.

Еще и расы разные. В само существование эльфов, драконов и ведьм верилось с трудом, а когда они оказались здесь под одной крышей, разные по характеру и отношению к жизни и новой хозяйке гостиницы…

В общем, я чувствовала, что жизнь здесь скучной точно не будет.

– Сейчас здесь нет постояльцев, мы закрыты на ремонт, – снова заговорила Арина, – через два дня гостиница открывает свои двери всем желающим. За это время нужно проверить готовность помещений и, если захочешь, внести изменения в интерьер.

– Изменения? – удивленно подняла я брови. – За два дня? Мы не успеем.

– Магия, – последовал все объяснявший ответ, – тебе нужно только приказать, и здание выполнит все твои желания.

Система «умный дом», внеземные технологии. Ну, хоть в чем-то мне повезло. Если здесь есть магия, то многие проблемы решаются сами собой. В принципе, основные моменты стали понятны, можно было идти осматривать гостинцу в попытках отвлечься от мыслей о необычной ситуации.

– Почему такое странное название для гостиницы? – вспомнила я волновавший меня с детства вопрос. Бабушка каждый раз пожимала плечами и меняла тему, может, хоть здесь мне ответят, кто додумался назвать дом снежной леди.

Арина щелкнула пальцами, и перед столом, на уровне моих глаз, зависла картина в позолоченной старинной раме. Красивая стройная брюнетка средних лет смотрела на мир устало, в глазах затаилась грусть. Светло-голубое платье идеально сидело на незнакомке, подчеркивая аппетитную грудь, скрытую белоснежными кружевами. Тонкий стан был перехвачен поясом под цвет наряда. Пышные юбки делали платье похожим на те, в которых танцевали в России на балах в девятнадцатом веке.

– Первая хозяйка гостиницы, – сообщила Арина, – никто не знает ее имени. К ней обращались исключительно «леди». Отсюда и название. Ее считали холодной и бесчувственной женщиной, «снежной», как говорят в одном из миров. Изначально на вывеске было написано «У Снежной Леди». Затем «у» убрали.

– А вы с ней похожи, – задумчиво отметила Сима. – Твоя родственница?

Я покачала головой, с изумлением замечая, что и высокие скулы, и миндалевидный разрез глаз, и овал лица у меня и женщины на портрете действительно одинаковые. Только я была зеленоглазой блондинкой, а не сероглазой брюнеткой.

– Если и родственница, то мне об этом неизвестно, – ответила я. – Первый раз в жизни вижу ее.

Глава 3

Моей душе покоя нет.

Весь день я жду кого-то.

Без сна встречаю я рассвет —

И все из-за кого-то.

Со мною нет кого-то.

Ах, где найти кого-то!

Могу весь мир я обойти,

Чтобы найти кого-то.

О вы, хранящие любовь

Неведомые силы,

Пусть невредим вернется вновь

Ко мне мой кто-то милый.

Роберт Бернс. «Моей душе покоя нет»

Обходила помещения я с Ариной и Линой. Обе держались все так же настороженно, внимательно следили за каждым моим жестом и взглядом. Слабо понимая, чем вызвала к себе подобное отношение, я осматривала номера и не стремилась пока командовать в незнакомом месте.

Трехэтажное здание, построенное буквой «П», могло вместить в себя, по уверениям Арины, одновременно до сотни разных семей. Селили здесь по уровню благосостояния, и удачливый бизнесмен мог жить на третьем этаже, а обнищавший дворянин – на первом.

Номера были оформлены примерно в одном стиле: на нежно-молочного цвета стенах висели ковры или панно с изображениями зимних сцен. Катание на санях, коньках и лыжах, игра в снежки, защита снежного городка – чего тут только не было. Розовощекие дети сменялись задорно смеявшимися взрослыми и довольными животными. От земных созданий их всех отличала совершенно неземная внешность. Дети с вытянутыми ушами, животные с крыльями, взрослые, частично обросшие шерстью, – в общем, сразу становилось понятно, что находишься не в привычной реальности.

Мебель с гнутыми ножками, кровати под балдахинами, полочки и кашпо с цветами – все это кочевало из номера в номер. Разница если и существовала, то в мелочах: кружевные салфетки и позолоченные подсвечники на столиках номеров третьего этажа и железные подставки для свечей, которые и подсвечниками язык не поворачивался назвать, на первом.

Я, человек неприхотливый, приученный довольствоваться тем, что по карману, смогла бы спокойно переночевать и в кровати без шелкового постельного белья, но вполне допускала, что тем, кто предпочитал нежиться в роскоши, нужны были исключительно номера с удобствами.

– Не вижу, какие изменения здесь можно внести, – решительно покачала я головой, обойдя часть номеров на всех трех этажах. – У меня нет опыта в гостиничном деле. Пусть все остается, как есть. Где живет персонал и где буду спать я?

– Твоя комната находится за дверью в кабинете, – Арина отвечала медленно, будто тщательно продумывая каждое слово. – Зайдешь – прикажи, дом покажет вход. Персонал живет на первом этаже, в отдельном крыле.

Я кивнула, принимая ответ. В отдельном, так в отдельном.

– Принимают пищу в той комнате, в которой я вас нашла?

– Обычно – да. Но ты можешь есть и в кабинете.

Отлично. Что-то мне подсказывает, что я буду часто запираться у себя, с таким-то ко мне отношением.

Закончив с осмотром комнат, мы разошлись, кто куда. Я вернулась в кабинет, села в кресло, откинулась на спинку, закрыла глаза. Я – хозяйка гостиницы. Не знаю, на какой срок и почему выбрали меня, но все вокруг казалось мне нелепостью и фарсом. Истерика, зарождавшаяся в душе, исчезла, оставив после себя горечь и какую-то вселенскую усталость.

Я вытерла подушечкой пальца выступившие на глаза слезы. Если снова встречу того парня, придушу его, однозначно. Вырвать меня из привычного мира, лишить давних привычек, убрать сразу всех знакомых людей… Свинство, настоящее свинство. Я всхлипнула. Скотина мелкий. Сделал доброе дело, в гостиницу меня отправил.

Просидела я так довольно долго, лелея в душе план мести щуплому незнакомцу и стараясь как можно меньше думать о том, что мне предстоит уже через два дня. Слезы высохли сами собой. На их место пришло раздражение на всех, включая персонал, видевший во мне как минимум опасного зверя.

Стук в дверь прервал мои душевные терзания.

– Войдите, – крикнула я.

В кабинет зашел уже знакомый мне мужчина средних лет. «Парис, оборотень», – вспомнила я. Мужчина подошел поближе, и можно было рассмотреть его глаза цвета пьяной вишни, смотревшие на мир с легким презрением, высокий покатый люб, прямой нос с недовольно раздувавшимися ноздрями и тонкие губы, в данный момент сжатые в тонкую линию.

– Как прикажете обслуживать гномов и русалок? – спросил он чуть насмешливо, становясь напротив меня и оглядывая кресло со мной с вызовом.

– У этих рас есть свои особенности? – тщательно скрывая неловкость от такого взгляда, уточнила я, жалея, что в комнате только одно кресло, – как-то не привыкла я сидя общаться с тем, кто стоит.

Словно повинуясь моему желанию, а может, и правда услышав его, из пола появилось кресло попроще, из коричневой кожи, с менее широкими и длинными подлокотниками, но тоже, на мой взгляд, довольно удобное.

Парис уселся в кресло, словно ни в чем не бывало, несколько секунд помолчал, затем ответил:

– Гномы любят роскошь, но у них не у всех есть деньги на оплату номеров на третьем этаже. Русалки – женщины состоятельные, предпочитают глубокие водоемы, которые трудно переправить на третий этаж, и отказываются селиться на первом.

Отлично. Не успела я здесь появиться, как сразу же узнала о проблемных клиентах.

– Селите русалок на первом, а гномов – в зависимости от наполнения их кошелька, – равнодушно пожала я плечами. Все равно будут выражать недовольство, лучше уж сразу проявить практичность.

– Недовольных отправлять к вам? – саркастически поинтересовался Парис.

– Конечно, куда ж еще, – проворчала я и уточнила. – Это все вопросы? Или есть еще?

В глазах Париса мелькнуло странное удивление, будто бы он ждал чего-то и был обманут в своих ожиданиях. Тем не менее он поднялся и покачал головой:

– Нет, больше вопросов нет.

Когда дверь закрылась с другой стороны, я с наслаждением откинулась на спинку кресла. Клиентов еще нет, а проблемы уже появились. Потрясающее начало рабочего процесса.

Глава 4

В любви навряд ли повезет,

Когда в запасе нет

Сердечности, учтивых слов

И золотых монет.

Все это было у него —

У Генри-короля;

Вот как-то раз поехал он

Охотиться в поля.

Он гнал оленей и косуль,

Охотник молодой,

Пока отменного самца

Не поразил стрелой.

Роберт Бернс. «Король Генри»

Обедала я в своей комнате. Подчиняясь мысленному приказу, в одной из стен кабинета проявилась дверь, ведущая в спальню. Едва войдя туда, я вздохнула: типично женская обитель. Если кабинет с натяжкой, но можно было назвать мужским, то здесь сразу было видно пол обитателя. Розовые салфетки, вязаные и бумажные, различных форм, на многочисленных поверхностях, нежно-голубой плед в кресле-качалке, стоявшей возле тихо потрескивавшего камина, панно на стенах с изображением цветов и диковинных животных, привлекавших взгляд своей необычностью. Зачем, спрашивается, у милого зайчишки вдруг выросли прозрачные стрекозиные крылья, а небольшой «замурчательный», как говорила моя бабушка, котик получил внезапно необычные, изогнутые рожки? Кровать под балдахином и шторы на окнах радовали глаз светло-красными цветами, а письменный стол и стул возле него – зелеными расцветками.

– Дом взбесившейся ведьмы, – вздохнула я и попросила. – Можно всю мебель сделать нейтрального бежевого цвета и убрать салфетки?

Несколько секунд ничего не происходило, затем дом, прислушавшись к просьбе новой хозяйки, выкрасил мебель в удобоваримый цвет. Надоевшие мне еще при жизни на Земле салфетки исчезли, и я вздохнула с облегчением.

Не очень вовремя заурчал живот.

– Можно сюда что-нибудь съедобное принести? – задала я очередной вопрос, все еще с трудом привыкая к магии нового мира.

Принесли. Яичницу из десятка крупных яиц, несколько ломтей ржаного хлеба и крынку молока вместе с граненым стаканом.

Я в очередной раз вздохнула, на этот раз – тяжело: все самое нелюбимое, наверное, магия выбрала. Впрочем, сама же я и виновата: в следующий раз нужно будет уточнять свои желания.

Ела я без аппетита, не столько наслаждаясь едой, сколько снова и снова пытаясь привыкнуть к произошедшему. Там, на Земле у меня не осталось никого из родственников. С детства меня воспитывала бабушка, отказывавшаяся отвечать на расспросы о моих родителях. Когда мне исполнилось двадцать три, она уехала на море, отдохнуть и подлечить нервы, и пропала без вести. От потери любимого человека я не оправилась до сих пор. Друзей-приятелей я не завела, Славка, бывший мой муж, точно тосковать без меня не станет. И все же родной мир был и остался родным миром. Там я знала и законы, и правила. Да что там, я неплохо обжилась в своей небольшой квартирке, оставшейся от бабушки. А тут… Кто знает, что случится в любое мгновение…

– И поговорить не с кем, – насытившись, я откинулась на высокую спинку стула, грустно хмыкнула. – Все смотрят исподлобья, непонятно почему злятся…

– Так прежняя хозяйка всех мужиков по углам зажимала, в кровать тащила, – сообщило вдруг пространство тонким голоском, и я порадовалась, что успела все проглотить, иначе непременно поперхнулась бы. – Вот и от тебя такого поведения ждут.

Я повертела головой в поисках говорившего. Пространство ответило хихиканьем.

– Не старайся, не увидишь. Я – лейта, дух гостиницы.

– И каждая хозяйка тебя слышала? – уточнила я. Дух – это хорошо. Дух – это не добрые дяденьки в белых халатах, надевающие на тебя смирительную рубашку. Хотя кто мне даст гарантию, что я сейчас не лежу в одной палате с Наполеоном и парочкой инопланетян?

– Только те, в ком есть кровь первой хозяйки, – последовал мало что прояснявший ответ.

– Хорошо, – в данную минуту я готова была допустить что угодно, – предыдущая хозяйка тащила всех мужчин в постель, от меня ждут того же. Сказать можно было? Или решили… – я запнулась, вспомнила оборотня в своем кабинете. – Они решили провести эксперимент, так? Потому Парис и пришел обсуждать важные вопросы? Он использовал феромоны?

– Запах оборотня, – снова хихикнула лейта. – Он притягивает любую «голодную» незамужнюю женщину.

Я нахмурилась: секс последний раз у меня был чуть больше месяца назад, до того, как я узнала, что Славка гуляет налево. Замужней меня назвать было уже нельзя, «голодной», по идее, я тоже могла считаться. И все же к Парису меня не потянуло. Почему? Что-то не так со мной? Или с ним?

– Ты еще своего мужа не забыла, – когда я озвучила вопрос, сообщила лейта, – у тебя над головой серые пятна видны – до сих пор не прошедшие чувства.

– Ты умеешь видеть ауру? – уточнила я.

– Не знаю, что это. Я вижу чувства других людей как разноцветные пятна.

Прекрасно. Отличный домашний шпион. Нужно будет воспользоваться в своих, конечно же, корыстных целях.

А вот насчет крови первой хозяйки я запомнила, но пока решила не спрашивать. Есть дела поважнее, чем немедленная попытка разобраться в своей генеалогии.

Время до открытия гостиницы пролетело незаметно. Я практически не общалась с персоналом, но зато изучила все помещения гостиницы: чердак, три этажа, полуподвал и подвал. В полуподвале находились спортзал и библиотека, в подвале – склад продуктов и прачечная. На чердаке – места для азартных игр. На крытую крышу, с зимним садом, я выходить побоялась. А ну, как обиженные предыдущей хозяйкой работники захотят нынешнюю наверху запереть? Как я тогда назад попаду? Глупо, конечно, было думать о подобном. Но Славка был прав: я если начинала о чем-то переживать, то всегда доходила до абсурда.

А потом настал день открытия гостинцы. И появились первые посетители…