Эйя

Нэйланд не знал, сколько еще потребуется времени, чтобы эти слабые, падкие до наживы и власти создания, осознали простую истину – невозможно получить желаемое одним лишь алчным стремлением. Законы Вселенной работали с точностью до наоборот. Ты должен научиться не хотеть ничего, лишь отдавать, и тогда весь мир сам ляжет к твоим ногам.

Веками люди пытались укротить силы природы, подчинить их своей воле, выдумывая какие-то немыслимые обряды и глупые таинства. Руахи лишь тихо посмеивались над их пустыми попытками хоть немного возвыситься до их уровня. Нэйланд не знал, сколько еще потребуется времени, чтобы эти слабые, падкие до наживы и власти создания, осознали простую истину – невозможно получить желаемое одним лишь алчным стремлением.

И думать о последствиях он будет потом, если вообще он когда-нибудь задумывался о них раньше.

То, что Данте назвал невместительными покоями, представляло из себя просто огромное, по ее меркам, пространство, чуть ли не в три раза превышающее размеры всего ее дома там, на опушке Синего леса.

– Ты спрашиваешь меня о том, за какие заслуги получил такой бесценный дар – чувствовать себя живым? Или спрашиваешь о том, за какие прегрешения Эйя наказала тебя страданиями, как чувствовать себя живым? – Моей душе невыносимо трудно…, больно без ее света. Почему, Хрисанф? – Свет и тьма, жизнь и смерть, любовь и ненависть – это половинки одного целого, Нэйланд.