«Боевая практика книгоходцев» kitobidan iqtiboslar, sahifa 3
- Куда б пойти...
- Кому б отдаться? Мужской корпус, третий этаж, комната номер двадцать шесть.
— И куда же ты обычно водишь девушек на свидания? Нужно ведь знать, к чему мне следует подготовиться? Надевать платье и туфельки, брюки и кольчугу или противогаз и скафандр?
Еще не хватало бросать свои вещи там, где в них могут залезть всякие ожившие руки.
Терпение - это добродетель.
Убью! Вот сначала убью, потом подниму в виде зомби, затем упокою и кол осиновый в сердце, дабы снова не поднялся!
- Это что?! - вопросила экономка, указывая на стол.
- Октоног, - ответила я.
- Это я вижу. Что вы с ним сделали?
- Сварили.
- А почему у него голова приплющенная?
- Я его оглушила, - покаялась я.
- Зачем? - опешила женщина.
- Он не хотел в кастрюлю лезть.
Нет никого страшнее одаренного самоучки.
Ривалис поднес к губам бокал вина и попытался отпить. Не тут-то было. Вода — моя стихия ныне? Вот и чудненько! Договорившись с вином, которое, как известно, тоже вода, я поменяла ее состояние с жидкого на твердое. Рив потряс над закинутой головой бокал, но кусок рубинового льда даже и не думал сползать ему в рот. Озадаченно кашлянув, парень поставил бокал на стол и покосился на меня. А я что? Я ничего. Сижу, супчик кушаю. Вкусный, кстати, наваристый такой, с приправками и овощами. Про мои новые способности никто, кроме Карела и магистра Новарда, не знал, так что я была спокойна.
Оставив в покое вино, приятель взял в руки ложку, погрузил ее в суп и на пару секунд отвлекся на вопрос кого-то из гостей. Мне этого хватило. Содержимое его тарелки превратилось в нашпигованный овощами айсберг, из которого гордо торчал вверх серебряный столовый прибор. Ответив, Ривалис попытался зачерпнуть бульона… Подергал намертво вмерзшую ложку… Поняв, что так просто ее высвободить не удастся, применил усилие и поднял-таки ее вверх вместе со льдиной, принявшей форму тарелки.
«Шедевр» был отнюдь не шедевральным. Хуже того, это было мрачное темное фэнтези с кучей нежити и нечисти, прорывами Тьмы, злодеями всех мастей и мистикой. Персонажи, все как один, выглядели крайне непривлекательными и нечестными. Они предавали друг друга, бросали в беде, могли продать товарища за хорошую цену, не держали слова… В общем — книга оказалась премерзкая. Если бы не перспектива посетить сию недружелюбную нереальность, то ни за какие коврижки я не стала бы читать подобную гадость.
Затем я вошла в море по колено, открылась стихии и… выпала из реальности.
Меня — Киры больше не было. Была я — вода. Сила переполняла меня: я могла источить в песок кусок скалы и превратить в щепки огромный корабль, а могла ласково покачивать на своих волнах пловцов и чаек. Если бы захотела, то обрушилась огромной, сметающей все на своем пути волной на берег или нежно набежала ею на пляж, теряя пену и мелкие ракушки. Я позволяла скользить в моей толще огромным хищным монстрам, а по моей глади плыли шхуны.
