Kitobni o'qish: «Если бы ты был»

Вы в курсе, что означает ваша фамилия? Наверняка она у вас красивая, наподобие Радостина. А мне не повезло. Я Сиротина. Полина Сиротина.

Не знакома с историей предков, но очевидно, что безотцовщина у нас на роду написана. С папой мы никогда не виделись. Мама говорит, она без понятия, где он и что с ним. Единственное, что удалось выведать, – он был бабником. «А с такими нам не по пути», – безапелляционно заявила мама, когда я пыталась хоть что-то узнать о нём.

Да я и сама никогда бы не стала встречаться с бабником. Правда, пока вообще ни с кем не встречалась. Завтра моё шестнадцатилетие, а я даже не целовалась. Ни парня, ни папы. Настоящая Сиротина. Ненавижу. И зачем меня мама родила?

– Мам, а у нас ваще родственники есть? Может, хоть кто-то? – поинтересовалась я. Помню, несколько дней готовилась к этому вопросу. В субботу специально встала пораньше, сделала омлет с сыром и помидорами по маминому рецепту «из детства». Поставила тарелки на скатерть с белыми розами. Справа положила ножи, слева – вилки; тоже как мама научила.

– Нет. – Она посмотрела на меня испуганными серыми глазами, точь-в-точь как у меня. – Мы с тобой одни. Только ты и я. И давай больше не будем об этом. У тебя же скоро день рождения, – резко сменила тему и опустила взгляд на белые квадраты напольной плитки, – чем бы тебя порадовать?

Признаюсь, до пятнадцати лет я любила свою днюху за то, что прямо с утра мама дарит подарки. Мне кажется, она не замечает, но всегда говорит одну и ту же фразу: «Плюшечка обожаемая, моё единственное счастье. Живу тобой». После этих слов закрывается входная дверь, и мама пропадает до самого вечера. На целый день я предоставлена себе, Настьке и Максу.

С Максом Бобровым и Настей Дементьевой мы вместе со второго класса. Сдружились летом во дворе, впервые в жизни играя в «Мафию» со старшими пацанами. Мы постоянно палили свои роли, но было весело. Потом нашу троицу выгнали, и пришлось самим придумывать игры покруче их «Мафии». С фантазией Макса скучать было некогда.

Бобров вообще же без тормозов. Поймёте сами, когда его увидите. У него даже внешность прикольная, хоть с первого взгляда может и не понравиться. Шевелюра растёт вверх. Два передних зуба, как у бобра. Чувствуете связь с фамилией? Сам невысокий и пухлый. Макс всерьёз думает попробоваться в Stand Up. В прошлом году попал на съёмки программы и даже сфоткался и пообщался с Пашей Волей. Уверена, их селфи вы и сейчас найдёте у каждого чела нашего класса. У многих оно даже на заставке стояло. А когда Бобров пересказывал Пашины приколы, валялись все, и только Лизка не издавала ни звука.

Кто такая Лизка? Елизавета Бабникова – топчик класса. Блогерша. Точнее, раньше ею была, теперь влогерша. Всё время снимает видосики: как заходит в класс, выходит, идёт по коридору, в туалет… И вечно болтает на камеру, улыбается, извивается. Не сомневаюсь, вы знаете таких. Она из тех, с кем постоянно в сети знакомятся парни. С некоторыми она даже встречалась – видео подтверждения есть. Ну Бабникова – это Бабникова. Признаться, меня она подбешивает. Половина волос чёрная, половина – розовая, брови абрикосовые. Жуть! Вечно в коротких юбках, из-под которых, якобы случайно, выглядывает зад. Учителя возмущаются, пацаны кайфуют. Но больше меня раздражают эти её видосы. Себя снимать я не разрешаю. Лизка бесится, ведь самый прикольный чел класса тусит со мной.

Да, с Максом мы друзья навек. Он – мой позитивчик в тёмном мире, где непонятно, зачем я здесь. И нужна ли вообще кому? Мама говорит, что любит. При этом она либо на работе, либо ругается.

– Почему опять бардак?! – первый вопрос, когда она входит в мою комнату. Мою комнату! На глубоком вдохе, брови кверху, руки в боки. Честно, каждый раз удивляется, будто рассчитывает увидеть что-то другое. Кажется, бардак её только и интересует. А мне наплевать. Удобно, когда всё раскидано. Ощущение, что не одна в этом мире. А если всё в шкафу, то пусто и одиноко.

Или вот ещё:

– Что за вид у тебя такой?! Опять вся в чёрном. Ты же девочка! – привычно-утренний вопрос в коридоре нашей замшелой двушки. Как правило, мама уже одета в ярко-синий офисный костюм, светлые волосы выпрямлены, глаза и губы накрашены, как учит визажист из телека. Вокруг неё аромат самых вкусных лимонных духов. Не знаю почему, но каждый раз, когда она ими пользуется, меня накрывает счастье в мурашках. Будто я совсем мелкая, и мама кормит меня ароматным лимонным пирогом. Возможно, такое когда-то и было? Когда-то. Возможно… Но в настоящем времени мы обе в коридоре, где сверху в углу отходят обои, а линолеум покрыт несмывающимися коричневыми пятнами. Обидно, что мама отказывается делать ремонт, мечтая когда-нибудь переехать в новую квартиру. Рядом стою я. В чёрном. В длинной юбке по щиколотку. Я люблю чёрный цвет. Мне в нём комфортно. Но ради мамы могу надеть белую блузку и кеды, и представьте, даже с белыми шнурками. Но и это её не радует. Кстати, наш мопс Томми тоже чёрный, но к нему мама не придирается. Ей бы в дочки Настю в укороченных бежевых штанах и оливковых водолазках или хотя бы Лизку в розовых шмотках.

Вообще, мне кажется, что маму я только огорчаю. Недостаточно хороша для неё. Во всём не такая. Волосы крашу в слишком тёмный, учусь средне, косолаплю, парня нет. Хотя и у мамы никого нет. Вот если бы объявился папа, ну и пусть уже что бабник, мама стала бы счастливее, я так думаю. А то только по телефону и возможно с ней общаться. Интересно, была ли мама счастлива шестнадцать лет назад? Хочется верить, что да. Но последний год с каждым днём она становится недовольнея и недовольнее. Вы и представить себе не можете, как это напрягает.

В начале этого учебного года всё ещё было как обычно. Хотя нет, с COVID-19 уже, наверное, и не будет как обычно. Закрыли основные места для движух, люди надели медицинские маски. Мы с Настей и Максом стали ещё чаще устраивали тусы у меня дома. Когда были послабления режима, ездили в киношку или чилили в локациях, которые разыскивал Бобров.

Но вот я стала замечать, что у моих друзей появились разговоры на какие-то отстранённые темы. Стали обсуждать что-то своё, перемигиваться. И я не хотела, но как-то случайно увидела в телефоне у Настьки входящие ночные звонки. От Макса! А дальше вышел новый рилс Бабниковой, где на заднем фоне в парке за ручку шли… Вы уже догадались кто? Да, Бобров с Дементьевой.

Они начали встречаться. За моей спиной. Не сказали ни слова. А ведь Макс мог выбрать и меня. Ну или хотя бы посоветоваться.

– Думаешь, я Насте нравлюсь? – спросил бы, постукивая пальцами по парте, как делает обычно, когда волнуется.

– Ещё бы, – ответила бы я, – в чём вопрос, бро?

– Да не, не как друг, а как парень… – стук по парте остановился бы.

И тут я, наверное, рассмеялась бы над очередной удачной шуткой. Макс бы поднялся, засунул руки в карманы и со словами «ну чё ты за чел такой?» ушёл, топая, как большой обиженный бобёр. И тогда бы до меня дошло, что он всерьёз. Втюрился в нашу Настьку.