Kitobni o'qish: «Булочка в подарок»

Глава 1

– Хорошо тебе, а мне тут отдувайся за двоих! – проворчал я беззлобно. – Как хоть водичка? Или ты из номера так и не вышел? Всё внимание на жене?

– А то! – самодовольно заявил Багир, друг и компаньон в одном лице. – Правда, мой Смышлёнкин чуток мешает папке в создании сестренки для него.

– Господи, поверить не могу, что еще пару месяцев назад ты заявлял, что чайлдфри! – отпирая дверь квартиры, хохотнул я.

– Хватит мне это припоминать. И вообще, я позвонил узнать, получилось ли подписать контракт с этим противным китайцем.

– Господи, мужик, наслаждайся своим медовым месяцем и оставь дела мне! Я понимаю, что ты трудоголик, но хочу тебе напомнить, что теперь ты женат. Ты можешь хотя бы на отдыхе не думать про эти контракты и встречи?..

– Что за… – остановился я как вкопанный посередине своей гостиной.

На маленьком туалетном столике лежала люлька, а в ней спал… ребенок.

Настоящий живой ребенок!

Моргнув, я попытался прогнать мираж и даже протер глаза руками, когда люлька не исчезла.

– Что там у тебя? – обеспокоенно спросил Багир, про которого я и забыл.

– Я перезвоню, – бросил я, завершая вызов и кидая телефон на диван.

Ребенок! Да ну, не может быть! Как я смеялся над Багиром, когда он жаловался мне на своего манипулятора, который обнаружился в его кабинете. А теперь мне самому подбросили такое чудо. Кто же смеется последним, Максим?

Первоначальный шок прошел, и, вспомнив про свою приходящую уборщицу, я немного выдохнул, решив, что Людмила, не найдя, с кем оставить ребенка, хотя я и не подозревал о наличии у нее карапуза, принесла его с собой на работу.

И даже то, что ее рабочий день закончился в пять вечера, да и вообще у нее сегодня выходной, не приходило мне в голову в тот момент. Для меня было важно лишь то, что я нашел объяснение нахождению ребенка в моей квартире.

Начав со спальни, я начал быстро обыскивать свои четырехкомнатные хоромы, но, как и следовало ожидать, Людмилы не было.

Хорошо хоть ребенок продолжал спать и не отвлекал меня от судорожных размышлений. Я даже позвонил Люде, чтобы спросить, была ли она в моей квартире сегодня и не забывала ли тут случаем ребенка.

– Да побойтесь бога, Максим Юрьевич! Стара я для детишек-то! А для внуков молода…

Вот так и разрушилась теория о случайности нахождения ребенка в квартире.

Я даже охраннику позвонил, и тот отчитался, что некий мужчина действительно проходил в наш подъезд с люлькой в руках. Но, так как у того был пропуск, никаких вопросов к нему не было.

Но как он попал в саму квартиру? Замок же не сломан. Значит, он открыл дверь своим ключом. Теряясь в догадках, я стоял и думал, что делать в этой неожиданной ситуации.

– А-а-а-а… – раздался оглушительный вой, заставивший меня, вздрогнув, побежать к столику, на котором располагался мой нежданный гость.

– Тс-с-с, – попытался я успокоить малыша, который, уже весь раскрасневшись, кричал во всю силу своих легких. Крупные слезы катились по пухлым щекам, и он при моем приближении лишь больше раскричался, оглядываясь по сторонам глазенками-бусинками и размахивая малюсенькими ручками.

– Ну что такое? – проворковал я, протягивая к нему руки и беря из люльки. Опыт обращения с грудничками у меня, слава богу, был, я часто нянчился с детьми сестры, так что справиться с ним не составляло для меня труда. – Голодный?

Тут я заметил рюкзак, прислоненный к столику, и, с облегчением вздохнув, понадеялся, что обнаружу в нем детскую смесь. К счастью, так и оказалось, видимо, тот, кто решил подарить мне ребенка, позаботился о том, чтобы положить в него вещи первой необходимости.

– Сейчас, маленький, сейчас, – приговаривал я, бережно укачивая его и направляясь вместе со смесью и бутылочкой на кухню. – Знаю, что голодный, но потерпи чуток.

Дойдя до кухни, я быстро нажал на кнопку чайника и принялся изучать способ приготовления детской смеси и дозировки.

– Та-а-ак, – задумчиво протянул я, оглядывая притихшего кроху на своих руках. – Только не вопи больше. Сколько же тебе месяцев? Думаю, где-то семь, да? – прикинул я, сравнивая его с сыном Багира. Лёва был таким же упитанным и крупным. – Да, семь, так что останавливаемся на семи ложках, – отсчитывая в бутылочку мерной ложкой сухой смеси, говорил я вслух, пытаясь не сойти с ума от происходящего со мной.

Сейчас главное – не думать пока, кто и с какой целью подсунул мне ребенка. Вот не думать и всё! Иначе просто сорвусь! А мне о плачущем и голодном мальце позаботиться надо! Тут не до истерик.

– Смотри, готово! – закончив трясти бутылку и проверив на запястье, не слишком ли горячая жидкость, поднес соску к пухлым губкам.

Пока малыш жадно ел, я начал с интересом разглядывать его. Ребенок был просто прелестным. Пухленький, с надутыми щеками и с серовато-синими глазками, которые казались ярче из-за контраста с голубеньким боди, в которое он был одет.

– И что с тобой делать? – вздохнул я, когда, закончив есть, дал ему срыгнуть. – Кто-то явно ошибся, подсунув тебя мне. Надо вернуть тебя маме.

– Ях-а-а-а… – снова начались капризы и недовольное ворчание.

– О-о-о, а подгузник-то я и не додумался тебе сменить! – чуть ли не хлопнул я себя по лбу. – Сейчас, маленький.

Подхватив рюкзачок, направился в сторону спальни, решив, что воспользоваться своей ванной, чтобы подмыть мелкого, будет удобнее. Держа извивающегося ребенка на руках, я изловчился и снял с него боди, расстегнув полный подгузник, в полнейшем шоке, уставился на нег… нее.

– Так ты девочка? -с удивлением произнес я, разглядывая малыша, который оказался малышкой.

Даша

– Где она, я тебя спрашиваю?! – нависая над отцом, кричала я, вне себя от ярости, и страха. – Как ты мог так поступить?! Она ведь твоя внучка! Родная кровь!

Всего-то на полчаса отлучилась, пока малышка спала, чтобы купить ей подгузники и смесь, а вернувшись, обнаружила пустую кроватку и совершенно спокойного отца.

– Там, где ей будет лучше! И где ее место! Я уже вырастил двоих, третью растить не собираюсь! И что бы ты мне сейчас ни говорила и как бы ни злилась, сообщать тебе о ее местонахождении я не собираюсь! Успокойся и забудь о ней, Дашуль, – так, словно речь шла не о собственной внучке, а о какой-то ненужной вещи, махнул рукой отец.

Сидя за столом в растянутых спортивных штанах и футболке, он невозмутимо пил чай из стакана с железным подстаканником, доставшегося ему со времен работы проводником пассажирских вагонов, теперь же он работал сантехником, за что получал мизерную зарплату. Но и я зарабатывала!

Вроде нам хватало денег, ребенок требовал всего ничего, зачем же он так?

– Папа, что за место? Куда ты ее унес? Она же плачет! Как же она без меня?! – убивалась я, с невыносимой болью в сердце смотря на пустующее место в кроватке, почти не видя ее из-за слез.

– Ничего с ней не случится. Я не изверг какой! – рявкнул отец. – Но даже не пытайся выяснить, куда я отнес ребенка.

– Так, я иду в полицию! Посмотрим, как ты потом заговоришь, – бросила я угрозу, надеясь, что она сработает.

– И что ты им скажешь? – усмехнулся он. – Ты сама дитя. У тебя нет никаких условий для воспитания ребенка. Комната шестнадцать метров на троих у нас. Ее непутевая мать сбежала, бросив ее на твое обеспечение, а ты, дура, и взяла всю эту ненужную ответственность за этого нагуляша на себя! Органы опеки мигом отберут ее. Ты в любом случае не сможешь оставить ее себе, Даша. Ну зачем тебе это? Молодая совсем! Тебе ж всего девятнадцать! Очнись! Учебу забросила, устроилась в этот супермаркет, чтобы прокормить эту…

– Не смей так говорить о Таське! – ринулась я на защиту своего чада. Пусть и не я родила ее, но малышка была мне намного роднее, чем настоящей матери, которая укатила в неизвестном направлении сразу после родов.

Моя сестра всю жизнь мечтала о богатой жизни. Ее желание свалить из нашей конуры, как она называла нашу коммуналку, толкало ее на разного рода приключения, вследствие чего на свет и появилась Таисия. Если бы не угроза ее здоровью, сестра ни за что не стала бы ее рожать. Но богу было угодно, чтобы моя девочка увидела этот свет. И я была благодарна сестре за то, что подарила мне это чудо.

И сейчас жестокие слова отца просто убивали меня.

– За что ты так со мной? Она же совсем кроха! Как она без меня? А я без нее? Пожалуйста, папа, скажи мне: где она?! – взмолилась я, начиная плакать. Если до этого я еще как-то держалась, то сейчас, когда я поняла, что отец ничего не скажет, справиться с эмоциями становилось сложнее.

– Эх, дуреха, дуреха, – лишь покачал он головой, с шумом отодвигая стул и вставая из-за стола. – Для тебя же стараюсь! Забудь о девчонке, Дашка! И начни уже жить своей жизнью. Вот выйдешь замуж и нарожаешь своих! А на чужих гробить свою молодость я тебе не позволю!

Отец ушел на диван, врубая телевизор и собираясь провести субботу за просмотром спортивных матчей, а я, опустившись на стул, горько заревела, уткнувшись в свои ладони. Как же так? Разве можно так просто взять и, отняв смысл жизни, удалиться, словно ничего особенного не произошло? Что мне теперь делать? Где искать свою кроху?

Глава 2

Максим

– Говорю тебе, Багир! Я без понятия, как она оказалась в моей квартире! – в который раз повторял я другу.

– Может, одна из твоих цыпочек залетела и решила сделать тебе подарок?

– Если бы от меня кто-то забеременел, я бы об этом знал! Думаешь, кто-то упустил бы возможность вытянуть из меня деньги?! – зарычал я, нервно прохаживаясь по своему домашнему кабинету с телефоном.

Булочка, как я прозвал свою гостью за ее пухлые щечки, спала в моей комнате после продолжительной истерики.

Что было странно, учитывая, как хорошо я ладил с детьми. Малышка, после того как я накормил и переодел ее, не на шутку раскапризничалась, и я уже отчаялся успокоить ее. И качал, и сюсюкал, и носил по квартире, и ругался, и рвал на себе волосы от отчаяния! Я даже песню спел! Группы «Раммштайн», с говорящим названием «Муттер».

И на удивление, она внезапно заснула.

– Делай тест и узнаешь наверняка, чего гадать? М-да, ситуация, конечно, – задумчиво протянул друг. – Ты не можешь просто взять и оставить ее у себя.

– А куда ее девать-то? – нахмурился я, не совсем его понимая.

– А вдруг это происки конкурентов? Об этом ты не думал? Кто мог взять и вломиться в твою квартиру? Да еще и без каких-либо следов?

Слова друга заставили меня задуматься. Ведь он прав, не каждый может проникнуть в жилой комплекс с охраняемой территорией и консьержем на входе в подъезд.

– С утра поеду в клинику и сделаю ускоренный тест ДНК. Если она окажется моей…

– Вот если окажется, и будем разбираться, – прервал меня Багир. – Не нужно паниковать раньше времени. Может, это просто чья-то досадная ошибка, откуда тебе знать? Ложись спать, отдохни. А завтра первым же делом отзвонись мне. Я позвоню Сурикову и договорюсь за анализ. За ним должок.

– Спасибо, Багир. Наде привет, – попрощался я, устало плюхаясь в кресло.

Кажется, словно судьба решила подшутить надо мной, подарив мне Булочку, о которой я только недавно мечтал, наблюдая за идиллией в семье друга. Только вот она почему-то не учла, что хотел-то я сначала жену, а потом ребенка, а не наоборот.

Смотреть на спокойного отца мне стало невыносимо, и я вышла в кухню, где соседка тетя Зина в халате и бигудях варила суп. Она повернулась ко мне, скупо улыбнувшись, и, оглядев мое заплаканное лицо, спросила:

– Чего это у вас так тихо? А где моя сладкая Булочка?

Сердце кольнуло от этих слов. Мы все обожали малышку. Тетя Зина часто помогала мне с ребенком. Одна бы я точно не справилась.

Откуда первокурснице знать, как обращаться с младенцами? Отец в чем-то прав, я еще сама почти ребенок и справляться мне с девочкой было непросто, но сдаваться я не собиралась! Рассказала соседке, что случилось, и попыталась узнать, не знает ли она чего.

Та только охала и причитала, позабыв про суп.

– Да как же так? Давай я с твоим отцом поговорю.

– Не надо. Если мне не сказал, вам точно не скажет. Еще больше разозлится.

– Что же ты будешь делать, девочка?

– Буду искать сестру. Думаю, что он ей отдал ребенка.

В это время позвонили в дверь. Комнат в коммуналке было три, прийти могли к кому угодно. Но старушка из первой комнаты редко принимала гостей, муж тети Зины и ее дети еще спали, а мы с папой не звали к себе никого.

Честно говоря, я стеснялась наших жилищных условий. Три комнаты, общая ванная и туалет, кухня шесть метров, всё обшарпанное, потрепанное, темное. Тесно, сыро и грязно.

Папа прав. Органам опеки сюда лучше не соваться. Мигом заберут ребенка.

Но это оказался мой парень Костик. Долговязый блондин стоял за дверью и уверенно нажимал на звонок.

– Кость, говорю же, суббота, соседи спят, – прошипела я ему, затаскивая в прихожую. Ему невдомек, как это, когда несколько чужих людей живут вместе. Кажется, он только выходил из квартиры и попадал в нормальный мир, тут же память стиралась.

– О, прости, Даш, мы просто договаривались встретиться с утра.

– Блин! Прости, совсем забыла! – Я хлопнула себя по лбу и вспомнила, что мы хотели пойти вместе в приют для собак.

Мы вместе с ним учились на ветеринаров и часто брали на себя ответственность за судьбу бездомных животных. Мешали отлову, устраивали их в приют, а потом – в семьи.

Костик еще шутил, что заботиться о брошенных существах – мое хобби. Но хобби – это очень слабо сказано. Я просто не могла пройти мимо, когда кто-то страдал и нуждался в помощи!

– Ты мы идем или нет? – поторопил он меня.

– Сегодня не получится, – сказала я ему и потом стала плакать, всхлипывая и жалуясь на отца. Мы вышли за дверь, чтобы слышало меньше ушей, и я стала снова плакать уже в подъезде.

– Давай звонить твоей сестре, – успокаивал меня Костя, обнимая за плечи.

Но имеющийся у нас номер сестры не отвечал, и я очень сомневалась, что папа отдал ребенка ей. Не для этого она покинула город, не оставив координат и нового номера телефона, чтобы мы ее так запросто нашли. Совсем отчаявшись, я стала снова требовать у отца сказать правду, даже тетя Зина подключилась, и Костик уговаривал, но добиться ничего не удалось.

Спустя две недели папа так и не дал ответа, куда дел малышку. Как я ни пыталась, так и не смогла выведать эту тайну. Только лишь сказал, что беспокоиться мне не нужно. Девочка в надежных руках. Он нашел ее отца. Я очень удивилась, услышав эту новость, но пришлось признать, что у законного отца девочку забрать не получится. Немного затаилась, чтобы дать папе остыть. Каждодневные скандалы сделали его злым и замкнутым. Так что я надеялась, что он со временем расскажет мне правду.

– Так ты собираешься вернуться на учебу? – спросил меня Костик по дороге в супермаркет, куда мы топали покупать корм и прочие принадлежности для домашних животных в приюте.

– Не знаю, – пожала я плечами, в уме подсчитывая финансы. – Профессия нужна, но мне понравилось зарабатывать деньги. Я сейчас в подвешенном состоянии.

– Папа так и не сказал, где Булочка?

– Нет, – я понуро опустила голову и натянула на себя капюшон толстовки, запахнула куртку. Вроде март, а по-зимнему холодно. Ноги в рваных джинсах и высоких ботинках на рифленой подошве мерзли, а руки были ледяными, потому что я впопыхах забыла дома перчатки.

– Какой он у тебя суровый. Характер – кремень!

– Только не говори, что тебя это восхищает.

– Нет, просто я не смог бы вот так: ничего не говорить. Почему он не назовет тебе имя отца девочки? Что в этом странного? Ты бы просто пошла к нему и убедилась, что с малышкой всё в порядке. А он бы давал вам видеться. А то ты и правда в подвешенном состоянии. Ждешь, что тебе вернут ребенка, поэтому не бросаешь работу и не возвращаешься на учебу.

– Кость, давай не будем про это говорить! – попросила я жалобно, открывая стеклянные двери супермаркета и идя в направлении зоомагазина. – Ты лучше расскажи, раскидал ли ты объявления? Надо пять щенков распределить.

– О щеках волнуешься больше, чем обо мне, – пожаловался он сердито, – сначала с ребенком возилась, работала, теперь вроде можем видеться чаще, но нет!

– Так мы сейчас разве не видимся, Кость? – посмотрела на него с изумлением. – Мы же тут рядом, или что? Мы во сне?

– Я про другое. Хочу тебя на свидание пригласить. Настоящее.

Я даже остановилась. Запнулась и замерла на месте. Костик перешел к решительным действиям? Мы с ним уже год ни шатко ни валко встречаемся. То ли друзья, то ли в отношениях. Мы можем спокойно не звонить друг другу два дня. Или, наоборот, провести все выходные, гуляя, смотря телик у него дома или зависая с друзьями. Правда, это было в прошлой жизни. До того момента, пока моя сестра не оставила свою дочку на меня.

– Так зови! – усмехнулась я, чувствуя странное волнение. Хоть забот полон рот, но внимание красивого парня мне приятно.

Но сделать свое предложение Костик не успел. Боковым зрением я заметила коляску. Сердце дрогнуло, когда переревела взгляд и уставилась на ребенка в ней. Больше я ничего не видела и не слышала! Это была моя Булочка! Моя потерянная девочка! К которой я бросилась сломя голову, расталкивая людей.

– Моя маленькая! – кинулась я к ней, протянула руки и вцепилась в тельце.

– Эй ты, психованная, что ты делаешь?! – сказал жестко голос над головой. – Ну-ка убрала свои руки!

– Это моя племянница! – вскричала я, взволнованная тем, что нашла ее. – А вы кто такой?

Конечно, я знала, кто стоит передо мной. Как не знать? Новоявленный папаша. Богатый мужчина, судя по одежде. Дорогая куртка, стильная стрижка. Красивый, статный, высокий. Губы презрительно сжаты. И смотрит на меня так, будто я попрошайка.

– Племянница? Значит, ты ее тетя! И знаешь, кто ее мать? – атаковал он меня вопросами, игнорируя мой вопрос.

Руки задрожали, я не могла хватать Булочку просто так. Он не давал, да и я пугать не хотела. Но так сжималось сердце от одного ее вида!

– Да. Отдайте мне ее! Я так долго ее искала!

– Даш, Даш, успокойся, – ко мне сзади подбежал Костя и пытался оценить обстановку.

Моего парня богач окинул небрежным взглядом и снова впился им в меня.

– Сейчас ты мне всё расскажешь, Даш-а-а… – протянул он мое имя грозным тоном, и мое сердце бултыхнулось в груди от страха.

Глава 3

Максим

– Ну почему ты такая капризная, а? – с самым серьезным видом спросил я на следующее утро, собирая свалившуюся на меня Булочку.

С утра накормленная, в чистом подгузнике, выспавшаяся. Казалось, что еще нужно ребенку для счастья? Но эта всё ревет и ревет! Я даже начал подозревать колики и позвонил Наде, но мы оба пришли к выводу, что дело тут не в физической боли или дискомфорте.

– Сам посуди, Максим, девочку вырвали из привычного ей мира, естественно, она будет сама не своя. Капризы вполне нормальны в ее обстоятельствах, – говорила она, пытаясь успокоить меня.

– Я готов взорваться от всего этого, Надь! Я даже представить себе не мог, что дети бывают такими! – не переставая укачивать извивающуюся Булочку, простонал я, смотря на жену друга через установленный на столе планшет.

Я жутко устал! Не выспался и забросил дела! Только и делал, что занимался ребенком, а когда ненадолго удавалось освободиться от нее, даже от усталости и перевозбуждения не мог спать и есть. Ходил как настоящий зомби и рычал на всех.

– Успокойся и настройся на позитив! Может, это вообще не твоя дочь. Хотя-я-я… – тут же с сомнением протянула Надюха.

– Что? – напрягся я.

– Должна признать, что даже через камеру вижу некоторое сходство.

– Ну спасибо! Не знал, что я похож на полнощекую булочку!

– Господи, Максим, ну при чем тут это! Ты посмотри на ее глаза! – воскликнула она.

– Да ладно, Надь. Мало ли похожих глаз. Вот сделаю тест и буду знать наверняка…

Узнать-то я, конечно, узнаю, но вот что делать с последствиями? Взял ребенка и на вытянутых руках уставился в глаза.

– Так ты моя дочь? – спросил с сомнением и нахмурился.

Малышка забарахтала ножками и сложила губки бантиком. Загулила и потянула ко мне руки. Прижал ее к себе и похлопал по спинке. Ощущение теплого детского тельца не было похоже ни на что то, что я испытывал ранее. А если это мой ребенок? Я что, всерьез полагаю, что она моя? А дальше что? Оставить и воспитывать? Ну нет. Сначала надо разобраться с ее непутевой мамашей. Тем более умиление и покой длились недолго. Булочка снова огласила гостиную своим криком, и мне пришлось исполнять роль отца…

***

В клинике я провел не больше двадцати минут, после чего вместе с девочкой направился в офис. Потрясения потрясениями, а работа не ждет! Несмотря на воскресенье, я не мог не появиться на работе, ведь в отсутствие Багира накопилось немало дел. Еще и эти китайцы, будь они неладны.

– Пожалуйста, поиграй тихонько, – взмолился я, устроив Булочку на удобном диване и обложив игрушками, которые догадался купить по дороге.

– Й-и-и-и… – тут же начала канючить она, и не думая вести себя хорошо. Пока мы ехали в такси, она также капризничала и плакала, делая небольшие перерывы на то, чтобы перевести дух.

– Ну почему ты такая вредная, а? Смотри, как красиво! – покачал я перед ней куклой, одетой в розовое платье. Разве девочкам не нравится подобное? Знаю, она маленькая, но даже маленькие девочки не остаются равнодушными к ярким куклам.

– Й-и-и-и… – начала она вновь свое любимое занятие. А именно плакать. И плакала она настолько умилительно, хныча и кривя пухлый рот, что совершенно не вызывала раздражения. Наоборот! Мне чуть ли не хотелось плакать вместе с ней! Ведь ненормально, что ребенок столько плачет!

– Ну иди ко мне, иди. Максимка тебя пожалеет, – как любила говорить моя трехлетняя племянница, проворковал я, протягивая к ней ладони и беря малышку на руки.

Та тут же прижалась к моему плечу, продолжая хныкать и лить слезы, словно жаловалась на свою сиротскую судьбинушку и просила о чем-то, да так горько, что на душе кошки скребли.

Неужели скучает по маме?

***

– Что значит, не стоило приезжать?! – возмутилась Надя, которую я с удивлением обнаружил на своем пороге в десять часов вечера. –Мы бы еще вчера прилетели, если бы смогли достать билеты, – бодро проходя в квартиру, сетовала она. – Не думаешь же ты, что мы бы оставили тебя в таком положении одного?

– Вот женишься, и поймешь, – тайком шепнул мне Бигир, проходя вслед за своей деловой женой.

«Удивительно, что женитьба на правильной женщине делает с мужчиной», – усмехнулся я про себя, глядя на молодоженов, которые ради меня прервали свой медовый месяц.

Думаю, что будут мне это потом всю жизнь припоминать, но что я могу поделать? У меня маленький, беспокойный, орущий форс-мажор, с которым мне не справиться одному.

Еще несколько месяцев назад я даже представить себе не мог, что у Багира появится ребенок, а женщина сможет командовать моим другом.

– Я положу Шарпейку в гостевой? – спросил он, обернувшись. Его девятимесячный сын спал, уткнувшись в его шею. Какой мирный ребенок! Может, подменить детей и притвориться, что так и было?

– Конечно, – кивнул я, наблюдая за тем, как он скрылся из виду.

– Господи, Максим! Какая же она хорошенькая! – садясь на корточки перед лежащей с пустышкой во рту Булочкой, пропищала она в восхищении.

Багир восторгов не разделял, всё еще придерживаясь той темы с происками конкурентов. Стоя напротив меня со сложенными руками, допрашивал, как в полиции:

– Что ты будешь делать, если она твоя?

– Надеюсь, что мать ее скоро появится. Если она подбросила мне Булочку, то, наверное, хотела проучить. Она точно не сможет быть вдали от ребенка. Девочка ухоженная, упитанная, за ней явно следили.

– Рассуждения логичные, – кивнул друг, – но всё равно это лишь предположения. Если не твоя, отдашь в детдом?

Всё внутри завопило отрицательно. Отдать малышку чужим людям? Нет, не смогу. Но неужели я готов ее сам воспитывать?!

– Давай подождем теста ДНК, – предложил я, разлохмачивая и так растрепанные волосы.

– Максим, тебе нужно в душ, поесть и поспать, – подошла ко мне Надя с совершенно спокойной девочкой в руках. – Теперь есть кому позаботиться о детях.

– С радостью! – не сдержался я от улыбки, поняв, что простые человеческие блага, если их долго у человека отнимать, становятся самыми желанными.

План еда – душ – сон нравился мне как ничто другое!

Наутро первым делом я поехал в лабораторию за результатом теста.

– Ну что? – выскочила мне навстречу Надя с ребенком в руках.

Малышка при виде меня скривилась и собралась реветь. Так странно на меня реагирует. И почему меня это постоянно задевает?

– Пока не открывал, – признался я, комкая конверт.

– Боишься? – подмигнул друг, ловко справляясь с сыном в своих руках. Не давал ему отрывать пуговицы на рубашке.

– Не боюсь, – соврал я, вскрывая конверт.

«Просто оттягиваю неизбежное», – признался самому себе, точно зная, что за строчки увижу на бумаге. Девяносто девять из ста процентов, что это моя дочка. Чего и следовало ожидать. Иначе зачем вся эта катавасия с подбрасыванием мне ребенка?

– Как здорово! – воскликнула Надя, посмотрев на хмурого Багира. – Чего вы насупились, как индюки? Прямо беда какая! Ребенок появился. Справится Максим. Найдем хорошую няню.

– Нужно документы оформить, – деловым тоном заявил друг. – И всё же в полицию пойти. Вдруг у матери украли этого ребенка и подбросили тебе в качества элемента давления или шантажа.

– Да какого шантажа? – переполошилась Надя, а Булочка решила огласить квартиру своим ревом. – Ребенка напугали своими словами про полицию и шантаж.

Сын друзей последовал примеру девочки и заорал во всю силу своих маленьких легких. У меня аж в ушах зазвенело!

– Расстроили детей! – ворчала Надя, пока Багир качал и успокаивал мальчика.

– Иди ко мне, Булочка, – с новым знанием глядя на дочь, позвал я, но эта вредная девчонка смотрела на меня как на врага. И что я ей сделал?

– Она чувствует, что ты не хочешь ее в своей жизни, – вздохнула Надя, качая головой.

А разве я не хочу?

Может, новость и выбила меня из колеи, но это вовсе не значит, что не хочу!

– Держись, мужик, – хлопнул меня по плечу Багир. – Это мне так со Смышленкиным повезло, другие дети всё еще не вызывают у меня восторга. Так что не завидую. Может, стоит отложить и не делать пока девчонку? Если они все такие, как твоя… – начал в своем духе друг.

Я лишь закатил глаза в ответ на его слова, разворачиваясь и идя в кабинет. Нужно было подумать, от кого могла родиться моя Булочка.

– Что, так и не выяснил, кто ее мать? – спросил Багир спустя две недели.

Я гостил у друга уже третий день, Надя была единственной, кто хоть как-то мог успокоить дочь, она и Лёва. Булочка, которой я за две недели так и не смог придумать имя, не хотел, если честно, вот найду ее маму, и узнаю настоящее имя, данное ей при рождении, отвергла уже четырех нянь, которых нашла для меня Надя.

Я уже и не надеялся найти нужную женщину. К счастью, жена друга совсем не возражала против того, чтобы я привозил к ней дочь по пути на работу.

А последние три дня, из-за начавшего прорезываться зуба, мы вообще провели у них. Сын Багира действовал на Булочку успокаивающе, и, заметив это, мы, взрослые, решили этим воспользоваться.

– Нет. Я обзвонил всех своих девушек, с которыми у меня было в то время, даже обзвонил тех, кто не совпадает по срокам, но всё безрезультатно, – обессиленно опустился я на диван.

Мы недавно вернулись из офиса и успели принять душ, пока Надя занималась ужином. Дети резвились на полу и, слава богу, не плакали. Мне этот изматывающий детский плач уже снился по ночам.

– Здорово, что у тебя девчонка, – вдруг заметил Багир. – Сможем породниться.

– Чего? Я смотрю, брак напрочь отбил тебе мозги! – захохотал я. – С каких это пор ты заделался свахой?!

– Ну а что? Ты глянь, какие они милые! Будем нянчить общих внуков! – на полном серьезе заявил друг.

– О-о-о, это клиника, Надюх, вызывай врача, твой муж из чайлдфри превратился в сваху, – присвистнул я, обращаясь к его вошедшей в гостиную жене.

– Вот как? И кого же он решил сосватать? – с улыбкой скользнула она ему на колени, что очень понравилось их сыну, который, тут же позабыв про Булочку, пополз в их направлении, также требуя внимания, что совершенно не понравилось моей дочери.

– Черт с тобой, так и быть, я готов отдать ее за него, лишь бы он отвлекал ее от слез, – подхватывая занывшую дочь на руки, простонал я. Чего же ей не хватало, что она то и дело плакала?

***

– Я бы пошла с вами, но сегодня приезжает отец, сам понимаешь… – с сожалением прошептала Надя, помогая мне одеть Булочку. Сегодня я решил устроить шопинг и наконец вернуться домой. Пора привыкать быть с дочерью наедине. Не могу же я всю жизнь рассчитывать на других, да и пользоваться добротой жены друга было уже неудобно.

– Не говори глупостей, твой отец наконец едет домой на своих двоих, о чем ты вообще говоришь?! – пожурил ее я, зная, как она ждала того, чтобы ее пострадавший в аварии и пробывший полгода в коме отец полностью восстановился. – Спасибо тебе, Надь. Не знаю, что бы я делал, если бы не ты, – обнял я ее под недовольным взглядом и ворчанием друга. – Хватит ревновать, собственник, – кинул я в его сторону. – Коляску верну вечером. Сегодня купим свою, да, Булочка? Розовую и девчачью! – радуясь, что малышка сегодня тихая и почти не капризничает, прошептал я, наклоняясь над ней и целуя ее в пухлую розовую щечку.

– Я-х-а-а-а! – растянула она рот в беззубой улыбке. Наш первый зубик только-только прорезался и еще не был виден.

– Вот бы ты всегда была такая довольная и радостная, – шепнул я ей, беря на руки. – Что же для этого сделать? Что тебе нужно для счастья?

Малая, конечно, не ответила. В целом общий язык с ней было сложно найти. И это меня задевало. Как так? Собственная дочка признавать не хочет!

Поэтому мое удивление достигло предела, когда взявшаяся из ниоткуда девчонка-пацанка начала тянуть свои руки к ребенку и кричать, что она ее тетя, а маленькая предательница от меня шустро потянулась к этой девчонке. Узнала ее и успокоилась!

Толпа стала стягиваться к нам, желая рассмотреть представление поближе. Шутка ли, стоят двое, ребенка туда-сюда перетягивают, орут.

– Сейчас мы с тобой разберемся, Даша, – грозился я, – ты мне расскажешь, зачем подбросила мне ребенка!

«И заплатишь за все мои мучения», – это я сказал уже про себя.

Девчонка сверкнула глазами и стала меня рассматривать, гладя мурлыкающую от удовольствия малышку на своих руках. Она была как котенок, тоже ластилась и терлась головкой о грудь незнакомки.

– Я не подбрасывала, – сказала она с обидой, – я хотела воспитывать Таечку, но отец решил, что ей лучше с вами. Могли бы позвонить, и сказать, в порядке ли девочка.

– Так ее Таисия зовут… – проговорил я имя, пробуя на языке. Мне нравится. Хотя она всё равно Булочка. Мой ребенок. Как хочу, так и называю.