Kitobni o'qish: «Космическая деревня»

Космическая миссия по спасению мчалась на всех своих «атомных» парах. Мы приближались к цели своего полёта на новом, ещё экспериментальном корабле. Хоть корабль и назывался экспериментальным технологии были уже все проверены и опробованы по всем стандартам, включая Лунный стенд. Экспериментальный, потому что Роскосмос построил его на первой Лунной космической верфи. Много было вложено в начало Лунного проекта, но как только программа стала действовать, то сразу стали появляться новые изобретения, которые намного упростили процесс строительства и сам процесс жизнедеятельности персонала на станции. Где могли, справлялись либо с помощью роботов или с помощью аватаров, где не могли, приходилось лесть в скафандр и идти с инструментами для решения очередной задачи. Самое главное, так это отбор. Персонал отбирался очень серьёзно, с таким же требованием, как и к дальним полётам. В процессе становления станции и с годами наработок выработались определённые традиции и правила, которые действовали на уровне законов, но нигде, пока, не были прописаны. Но самое главное, психологический настрой и взаимодействие людей друг с другом строились на исключительном доверии друг к другу, поддержке и самое главное отсутствии агрессии. Учились решать все вопросы исключительно мирными способами. Очень важным был момент контроля гормонов. Человек не в состоянии контролировать все гормональные всплески, но в состоянии понять это, и с помощью тренингов и работы психологов, обычные люди становились готовыми, к физическим и гормональным стрессам. Конечно, им в этом помогали медики. Медицина вцепилась в возможность исследования биохимического, химического, биологического и всех других анализов. По мере продвижения познаний о жизни на Луне, медицина находила всё новые способы, как сохранится в работоспособном состоянии всё больше и больше времени. В конце концов, коллектив людей, которые побывали на Луне и те которые находятся на станции и планируют продолжать вахты, превратился в маленькое идеальное государство которое жило по идеологии заложенной ещё в древности в слово труд, которое можно было бы расшифровать как – твёрдо следую в своём творчестве в русле добра. На станции находились люди, которые действительно радели за свою работу. Это была идеология большинства, все думали о том, чтобы улучшения, давали возможность улучшить жизнедеятельность большинству людей на станции. Конечно, и культурная программа тоже была. Хоть люди и уставали сильно, но всё равно были возможности вечером посмотреть фильм, послушать музыку в процессе работы. Было решено придумать специальное космическое радио и телевидение. Подбирались фильмы, которые подходили под критерий психологов. Конечно, без психологов тут никак, пока жизнь на станции походила на длительный полёт, хоть и не в полной мере, поэтому старались всячески исключить негативные воздействия на психику. Не было фильмов с алкоголем и другими наркотиками, ну и без насилия. Возможно, полное отсутствие алкоголя и табака на станции способствовало прекрасному взаимодействию в коллективе. Наличие негативно влияющих факторов на трудовую деятельность могло привести к фатальным ошибкам. Так вот о фатальных ошибках. Наш корабль мчался к объекту в космическом пространстве, на орбите которого находился другой, самый современный корабль, построенный в сотрудничестве всего мира. Мы мчались, повторюсь на всех «ядерных парах», которые к тому времени смогли придумать наши учёные. Наш корабль хотели назвать Быстрым, но наша команда уже давно назвала его Конёк – Горбунок. Он был небольшим, самым быстрым и должен был помочь людям, находившимся в опасности, а может уже и погибшим. Все мы, конечно, надеялись на то, что мы сможем спасти экипаж.

Мы не сразу заподозрили не ладное. Но дело в том, что бортовая система, которая автоматически компилировала свой журнал полёта и отправляла его независимо от журнала капитана, стала передавать странные вещи. Такой отчёт был сделан из практических соображений, на всех кораблях. Система отправляла свои отчёты каждый час, а капитан, два раза в день как минимум. Так вот система чётко слала свои отчёты, а вот экипаж стал как-то странно относится к своим обязанностям. По показателям системы, экипаж стал чаще проводить время в своих каютах, капитан выходил если на связь, то выходил исключительно для формальных двух раз и с сухими, даже как бы надменно сквозь зубные отчёты. Потом наступил момент, когда люди стали вообще неделями не выходить из кают. А потом наступил день, когда всё перемешалось, наступила активность, которой не было даже впервые дни. Двери открывались и закрывались, свет включался и выключался. Оборудование, правда, стояло без дела. А потом просто пропали сигналы с отчётами. Остался только маячок. Как раз так совпало, что наши чудо учёные успели сварганить нашего конька-горбунка. Команда испытателей была готова. Было решено провести ускоренные испытания. Испытания конёк-горбунок выдержал прекрасно. Не было необходимости развёртки солнечных батарей. В наличии были новые атомные микрогенераторы, батареи большой мощности, которые могли работать десятки лет. Надо сказать вся электрика давно тянулась к микрогенерации. Генераторы становились всё меньше, в то же время они не теряли своей силовой мощности. А если размер был сопоставим с прежним, то количество вырабатываемой энергии становилось на порядок выше. Вся станция переходила на такие батареи и поэтому мы к ним относились очень хорошо, но всё равно две стандартные солнечные батареи были установлены на корабле. Помимо необходимого оборудования, наш конёк был упакован внутри и снаружи (в основном снаружи), спасательным оборудованием. Медицинских блока было три, каждый мог принять пять человек. Один блок это мастерская и ещё один блок с роботами и аватарами. По сути это были огромные контейнеры из сверх лёгкого и очень прочного материала способного переносить огромные перепады температуры с минимальной деформацией. Подвесить эти контейнеры позволяла модульная конструкция. В обычном положении эти контейнеры были прочно прикреплены к корпусу корабля и не имели шлюзового соединения, но они были подключены к энергетической системе корабля. В контейнер можно было попасть с двух сторон, что позволяло соединять его и с другими контейнерами. Также в нашем корабле был контейнер с «хлебными крошками» – это небольшой контейнер, лишённый системы поддержки жизнедеятельности человека. В этом контейнере находилось до 100 активных и 1000 пассивных спутников. Корабль автоматически отстреливал пассивные спутники, которые выполняли роль миниатюрных исследователей и указывали на гравитационные потоки, активные выпускались для того, чтобы усилить ретрансляцию и в активном режиме собирать информацию об окружающем пространстве. Это были небольшие спутники по размерам, но максимально насыщенные всяческими приборами. Благодаря таким «хлебным крошкам» пространство вокруг раскрывало перед нами свои секреты. Так как мы летели по следу другого комического корабля, то учёные не спешили расходовать активные спутники, да и пассивные почти не использовались. Корабль хоть и был загружен под завязку, но тяга новых двигателей была отменной, КПД превышал задуманное учёными. Опять эти учёные. Как Роскосмосу удалось добиться такой слаженности в работе своего коллектива? Скорее всего это правильно расставленные приоритеты в руководстве. Говорят, что потенциальных работников они начинают вычислять чуть ли не до зачатия. У нас даже иногда был разговор, в команде, так сказать мозговой штурм, ну и я выдвинул такую мысль, что у компании есть доступ к генетической базе данных всех жителей земли, ведь как объяснить что в нашей компании работают люди со всей планеты?

Я тогда сказал – А что если есть такая программа, которая не просто собирает базу данных, но и может моделировать генетическое развитие детей? Она не может никак повлиять на сам процесс, но может подсказать на кого стоит обратить внимание. Тогда наш медик мне возразил, что нет такой программы, а если бы и была, то логичней всего использовать её для того чтобы улучшать генетический потенциал общества. – Это как? спросил я – Ведь она не может влиять на происходящее, это же только информация. Ответ был такой – Так как нам приходиться сталкиваться с последствиями не человеческого образа жизни, то и генофонд человечества это не обошло. Использование генномодифицированных продуктов питания как для людей, так и для животных приводило к очень большим негативным последствиям, масштабные проблемы приобрели отклик в ухудшении генетического потенциала, в проявлении генетической уязвимости. Создавались целые институты посвящённые изучению таласемии и другим отклонениям в генетики. Поэтому в нашей корпорации сотрудникам на обязательной основе делают генетический анализ. Поэтому на территориях Роскосмоса продаётся только та пищевая продукция, которая одобрена внутренней медицинской службой, поэтому вы не увидите спиртного, сигарет, сладких газировок, обилия химических сладостей. Все товары высочайшего качества, поверьте, мы, летящие на этом корабле, употребляем почти тоже самое, что и на земле. Только упаковка соответственно отличается. Почему в наших полётах, так мало болеют люди? Потому что десятилетиями наработан механизм подготовки к отправке человека в космос. Просто этот механизм используют и у тех, кто работает на станции. Соответственно необходимо иметь большее количество людей, способных работать во враждебной среде. Вы помните что это были за люди, которые первыми участвовали в постройке станции? Каждый человек, это глыба. Сколько было нештатных ситуаций? Много? Мало. А всё потому, что работа медиков была на первом месте. Медики отбирали и отбирают самое лучшее для человека, не для того чтобы его использовать как средство, а для того, чтобы человек мог полноценно раскрыться творчески и полностью реализовать свой генетический потенциал. Какой громадный конкурс приходится людям пройти, чтобы попасть в Роскосмос. Родители абсолютно спокойны за здоровье своего ребёнка, если он работает в Роскосмосе. И речь тут не идёт о заработке. Они понимают, что здесь, он будет общаться с людьми, которые живут опираясь на человеческие мировоззренческие стандарты. И то, что людей тут проверяют на совместимость, это не секрет. Люди работают, общаются, между людьми вспыхивают чувства, гормоны так сказать расцветают, и создаются семьи. В компании заинтересованы, чтобы семьи были крепкими, а дети как минимум здоровые и не отягощённые генетическими последствиями прошлой родовой жизни. Поэтому и коллектив подбирается в основном из совместимых людей, на всякий случай. Никто специально конечно никого не сводит друг с другом, но факт остаётся фактом. Вы знаете как важно здоровье детей для родителей. Все конечно поддержали нашего медика, а наш компьютерный гений сказал, что он хотел бы обратить внимание на то, на сколько стерильна жизнь в интернет пространстве внутри городов Роскосмоса. Люди не видят насилия психологического и физического, не видят рекламы всякого вида наркотиков, но зато могут посмотреть, к чему приводит употребление наркотиков. В конце концов это подход к семье как к без альтернативному союзу мужчины и женщины. Наша беседа была прервана сообщением о том, что мы прошли спутника связи, выходящего на свою точку. Так как спутнику необходимо занять приблизительно стабильную орбиту по отношению к Земле, то будучи выпущенными из корабля, он всегда будет корректировать своё положение в пространстве. Точно как люди, подумал я. Мы приходим в этот мир как эти спутники, а потом пытаемся приобрести устойчивость, и мы как те спутники, которые либо пассивные либо активные, но все должны быть направлены на то, чтобы принести пользу обществу. Оказывается, я это сказал вслух и наш робототехник поддержал меня.