Kitobni o'qish: «Пропавшая буква»

Shrift:

Серия «Сказочный компас»

Иллюстрации Евгения Медведева

Эта удивительная история, которую я хочу рассказать, случилась совсем недавно. Что ж тут особенного? Может быть, вы думаете, что в наше время ничего необыкновенного не происходит? Да? Впрочем, я шучу. Никто из вас так не думает. Ведь всем известно, что наше время – самое необыкновенное. И всё-таки…

И всё-таки не будем торопиться. Иначе Саша и Алёша могут на меня обидеться. Ведь историю, о которой пойдёт речь, рассказали мне именно они. И я обещал им, что если сам захочу рассказать её кому-нибудь, то начну с самого начала.

Да, я ещё не сказал вам, что Саша и Алёша – родные братья, и не просто братья, а близнецы. Каждому из них ровно по семь лет, восемь месяцев и девять дней, и они очень похожи друг на друга. Только Саша чуть повыше, а Алёша – поменьше, и потом, Саша горячо берётся за любое дело, хотя и не всё получается у него хорошо, а Алёша, наоборот, очень спокойный и не очень разговорчивый. И если мама часто говорит Саше: «Не торопись!», то Алёше ещё чаще повторяет: «Не спи!»

Так вот, всё началось первого сентября. В этот день Саша и Алёша в первый раз пошли в школу. Помните, как вы сами первый раз шли по улице с портфелем в руках? Этот день, конечно, никто из вас не забыл. Ведь он бывает всего раз в жизни. Саша и Алёша, так же как и все мальчики и девочки с нашей улицы, долго ждали этого дня. Им казалось, что лето длинное-предлинное. Такое длинное, что никогда и не кончится.

Каждый день Саша подходил к календарю и отрывал сразу два листка. Потом подходил Алёша и отрывал ещё два листка. Они думали, что время от этого пойдёт быстрее. А время… Время шло своим чередом.

Саша и Алёша надевали новую школьную форму, смотрели в зеркало, а на них из зеркала смотрели совсем другие мальчики. У них был такой важный и строгий вид, что показывать, как раньше, язык им было просто невозможно. Ведь мальчики в зеркале начнут делать то же самое, а это будет совсем плохо, потому что к новой школьной форме никак не подходит высунутый язык. Так уж устроено зеркало – и ничего тут не поделаешь! Наверное, если бы зеркала были на улицах, в автобусах, троллейбусах, метро и школах, то некоторые мальчики и девочки стали бы вести себя лучше. Начнёшь, например, толкаться или щипаться – и сразу в десяти зеркалах десять мальчиков тоже начнут толкаться и щипаться, и, конечно, это будет очень некрасиво.

Саша и Алёша смотрели на себя в школьной форме и думали о том, что скоро, очень скоро у них начнётся новая жизнь. Но они совсем не догадывались, какие удивительные приключения их ожидают.

Часть первая
В буквограде

Глава первая,
из которой мы узнаём, что не только футбол, телевизор, марки и дрессировка щенка требуют много времени

Ровно первого сентября Саша и Алёша начали писать палочки и кружочки. Те самые палочки и кружочки, без которых нельзя научиться писать буквы. Ведь и без винтика не бывает машины.

Саша и Алёша были уверены, что любая машина работает сама по себе. Они, конечно, знали, что в машинах есть моторы, но наверняка очень удивились бы, если бы им сказали, что каждый мотор, даже самый маленький, состоит из десятков, а то из сотен частей. И что если одной, хотя бы самой небольшой части, самого маленького винтика не будет хватать, то даже очень хороший мотор начнёт, как больной, чихать и кашлять, а может быть, и совсем остановится.

А палочка и кружочек – это тоже винтики. Винтики букв. Мы-то с вами знаем, что это именно так.

Но Саша и Алёша ещё не понимали всего этого, а потому решили, что писать и переписывать палочки и кружочки не имеет никакого смысла. Просто жалко времени.

Скажу вам по секрету, что сначала они всё-таки сели за стол и попробовали писать. Но палочки и кружочки оказались непослушными. Они никак не становились в ряд. Одни почему-то подскакивали вверх, другие прыгали вниз, а все остальные качались из стороны в сторону, как пьяные. Если одна палочка наклонялась вправо, то уж вторая – обязательно влево. И привести их в порядок не было никакой возможности. И вообще в это время началась интересная передача по телевизору…

Так прошло несколько дней. Саша и Алёша всё реже и реже подходили к зеркалу, чтобы посмотреть на себя в новой форме. Им было просто некогда. Утром надо было бежать в школу, именно бежать, иначе можно было опоздать на уроки. Учительница почему-то очень не любила, когда опаздывали. Но Саша и Алёша, чего греха таить, любили утречком подольше поспать. Когда мама их будила, они говорили сонными голосами:

– Ну мамочка, ну ещё пять минут… Ну ещё одну минуту… Ну ещё полминуточки…

И конечно, просыпались в самый последний момент. Потом они медленно, очень медленно начинали одеваться. Причём Алёша опять ухитрялся засыпать, и маме время от времени приходилось его тормошить. Вдруг Саша вспоминал, что забыл положить в ранец пенал, и начинал его всюду разыскивать. Он искал пенал на столе и под столом, под кроватью и за шкафом и даже в кухонном столике… А пенал преспокойно лежал… в ранце у Алёши.

Вот потому-то и приходилось что есть силы бежать в школу.

А после школы надо было покататься на велосипеде, поиграть в футбол и, кроме того, каждому заняться своим любимым делом: Алёше – подрессировать соседского щенка Тузика, который был очень непослушным и требовал много сил и времени, а Саше… Саше надо было ещё раз пересмотреть всю свою коллекцию марок, которых у него было ни много ни мало, а ровно 783 штуки, да ещё шесть обменных и одна бракованная.

Поэтому, как вы сами понимаете, времени на уроки оставалось как раз столько, чтобы немножко поучить стихотворение, и совсем немножко, чтобы пописать буквы… Какие это были буквы, лучше и не говорить…

Глава вторая,
в которой Саша и Алёша принимают решение, и что из этого получается

Однажды Саша и Алёша сидели за столом и торопились закончить последний ряд буквы Ш.

– Эта буква мне не нравится! – неожиданно сказал Алёша.

– Мне тоже, – немедленно согласился Саша. – И вообще этих букв слишком много.

– И почему их так много? – задумался Алёша и посмотрел на потолок. – И кто их придумал?

– Какой-нибудь злой дядька, – сказал Саша. – Вот если бы я их придумывал, я бы придумал штук пять, самое большое – десять. И всё. Правда, Алёша?

– Угу. И тогда бы не было этой буквы Ш!

– Целых три палочки!

– И три хвостика!

– Давай её не писать!

– Давай!

Саша и Алёша уже хотели закрыть тетради, но в тот же миг они услышали какой-то странный звон. Как будто кто-то дёрнул за самую тонкую струну самой маленькой мандолины.

И тут Саша и Алёша увидели, что стол, за которым они сидели, стал расти и скоро сделался таким большим, что они потеряли друг друга из виду. Тогда Саша и Алёша быстро залезли на стол.

Но теперь уже это был не прежний стол, а огромное поле, похожее на аэродром.

– Алёша-а-а! – закричал Саша. – Где ты-ы-ы?!

– Я здесь! – закричал в ответ Алёша.

И они оба, не сговариваясь, побежали на середину стола. Тот самый звон, который мальчики уже слышали, теперь раздавался всё сильнее и сильнее, а когда они подбежали друг к другу, стал совсем громким.

Саша и Алёша огляделись. Перед ними, на сколько хватало глаз, лежало белое поле, покрытое тонкими ровными линиями.

– Алёша! – вдруг догадался Саша. – Это же… это же… это же тетрадь по письму!

Да, это была тетрадь по письму. Та самая тетрадь, на которой кто-то из них только что выводил букву Ш. Однако, странное дело, тетрадные листы были чистыми. Буква исчезла. Но Саша и Алёша не заметили этого. Больше всего им понравилось, что на тетради очень удобно играть в железную дорогу, потому что тоненькие линии были похожи на рельсы.

Они подошли к краю тетради, чтобы начать большой железнодорожный пробег, но вдруг тетрадные листы стали медленно подниматься, будто чьи-то невидимые руки стали их складывать, и Саша и Алёша, даже не успев испугаться, покатились вниз…

Глава третья,
которая начинается с удивительного открытия, а заканчивается игрой в аки и ахматы

Когда Саша и Алёша открыли зажмуренные глаза, то увидели, что сидят на простой деревянной скамейке и даже достают ногами до земли. Да-да, до самой обыкновенной земли, покрытой зелёной травой. Скамейка стояла на краю площади. Вокруг площади росли густые деревья, а за де-ревьями были видны дома. На самой середине площади стояли пять маленьких человечков в аккуратных костюмчиках и дули в крохотные трубы, похожие на пионерские горны.

Неожиданно из-за деревьев появилось много таких человечков. Они быстро бежали, перебирая короткими ножками, и выстраивались в ряд. Саше и Алёше показалось, что где-то они уже видели эти удивительные фигурки. Но не успели они сказать об этом друг другу, как человечки построились между двумя линейками, нарисованными на земле, и застыли, как солдаты на параде.

В это время горнисты перестали играть, и перед строем появился командир, высокий и стройный, в фиолетовом костюме. На голове у него была шляпа, похожая на перо для авторучки. Командир посмотрел на строй и скомандовал:

– Равняйсь!

Человечки чуть-чуть шевельнулись, и строй стал ещё ровнее, чем прежде.

А командир отдал новую команду:

– По порядку назовись!

И тогда человечек, который стоял первым, громко ответил:

– А!

Второй человечек сказал:

– Б!

А человечек, стоявший третьим, крикнул:

– В!

Тут Саша толкнул Алёшу в бок:

– Смотри, смотри! Ведь это же буквы!!

И Алёша только и проронил:

– Угу.

До разговоров ли, если видишь живой алфавит!

Вдруг командир строго сказал:

– В строю нет буквы Ш!

Один человечек сделал шаг вперёд. Он застенчиво улыбнулся и вежливо произнёс:

– Уважаемый Почерк, буква Ш заболела. Вчера у неё болела голова, и поэтому…

– Ничего подобного, уважаемый Почерк! – перебил вежливого человечка его сосед. – Буква Ш просто обиделась.

– Прекратите разговоры в строю, уважаемые Знаки! – ещё строже сказал Почерк. – Это невежливо. Пожалуйста, уважаемая А!

Буква А вышла вперёд и сказала:

– Уважаемый Почерк! Буква Ш действительно обиделась, и у неё действительно болит голова. Она не может поднять своей третьей палочки. А во всём виноваты вот эти два мальчика. – И она указала на Сашу и Алёшу.

– Спасибо, уважаемая А, – Почерк кивнул головой. – Всё это очень печально. В самом деле, мальчики обидели уважаемую Ш, и она заболела от огорчения. Мы пошлём к ней нашего чудесного доктора Поправочкина. А пока эти мальчики не должны видеть и слышать букву Ш. Но нам, жителям Буквограда, следует быть гостеприимными. А теперь вы свободны.

И все буквы сразу подбежали к Саше и Алёше и окружили их плотным кольцом.

– Пойдёмте в Букварь! – предложил кто-то.

Саша и Алёша стояли растерянные. Всё это было так странно! Например, как это можно пойти в Букварь?.. Но самое странное заключалось в том, что, хотя буквы говорили очень понятно, некоторые слова Саша и Алёша не могли разобрать.

Саша опять толкнул Алёшу в бок (была у него такая скверная привычка – толкаться), когда буква А предложила:

– Давайте играть в аки! Вы умеете играть в аки?

Саша и Алёша переглянулись. Игры в аки они не знали.

Саша решил, что над ним смеются. Он открыл было рот, чтобы заявить, что никакой игры в аки нет, но рассудительный Алёша строго посмотрел на него и вежливо спросил букву А:

– Скажите, пожалуйста, а в чём заключается эта игра?

Буквы дружно засмеялись. И только Мягкий Знак застенчиво улыбнулся.

– Это просто необразованные дети! – заявил Твёрдый Знак и мрачно добавил: – Смено!

– Как не стыдно! – упрекнула Твёрдый Знак буква А. – Тебя же просили быть вежливым! А если мальчики не знают этой игры, то мы должны их научить. И я проу тебя принести аки сюда.

Твёрдый Знак повернулся и, солидно ступая, направился к одному из ближайших домиков.

Очень скоро он вернулся. В его руках были обыкновенные шашки! Да-да, самые обыкновенные деревянные шашки и картонная доска.

– Итак, начнём учиться, – приветливо сказала буква А. – Но, простите, пожалуйста, ведь мы ещё не познакомились. Меня зовут Астра. Правда, красиво? А это моя подруга. Её зовут Бегония. А это Веточка…

И Астра (теперь и мы будем так называть букву А) представила ребятам все буквы алфавита. Только Мягкий Знак и Твёрдый никак по-другому не назывались, потому что у них были и без того длинные имена. Не была названа лишь одна буква Ш. Вы помните, конечно, что она заболела и лежала дома.

Саша и Алёша тоже хотели назвать свои имена, но Астра добавила:

– А как вас зовут, мы знаем. Вас зовут Саа и Алёа!

– Да, да, – радостно подхватили буквы, – Саа и Алёа! Алёа и Саа! Какие интересные имена!

Только теперь ребята стали понимать, в чём дело. Ведь Почерк сказал, что они не будут слышать буквы Ш!

– Безобразие! – заявил Саша. – Они не имеют права…

– Да брось ты! Дело какое, – ответил Алёша. – Не спорь и садись играть в аки, – он хотел сказать «садись играть в шашки», а получилось «садись играть в аки».

«Ну ладно же! – сердито подумал Саша. – Сейчас я им покажу аки!»

В это время Астра расставила на скамейке шашки и обратилась к Саше:

– Садись, Саа, я научу тебя играть в эту интересную игру.

Но когда через пять минут у Саши оказались сразу две дамки, Астра смущённо сказала:

– А ты, оказывается, настоящий аист!

– Сама ты аист! – обиделся Саша. – Проиграла и дразнится.

– И никто не дразнится, – обиделась Астра. – Я, наоборот, тебя хвалила.

– Да, хвалила! Ты бы меня ещё цаплей назвала!

– При чём здесь цапля? Цапля в аки играть не умеет, а аист умеет. Ты, наверное, и прежде умел играть?

– Приходилось, – с достоинством ответил Саша. Он не сразу понял, что аист – это шашист.

– Что это за игра! – презрительно заметил Твёрдый Знак. – То ли дело ахматы!

На этот раз ребята сразу поняли, о чём идёт речь. Тем более что и сами немного умели играть в шахматы.

– Что ж, – сказал Алёша.

– Сыграем, – подтвердил Саша.

– Ах так! – воскликнул Твёрдый Знак. – Сейчас получишь ах и мат!

– Какой ещё ах и мат? – спросил Саша.

– Самый настоящий.

– Это ты получишь ах и мат, – сказал Саша.

– Увидим! – крикнул Твёрдый Знак и, забыв о своей солидности, помчался за шахматами.

Если вы пересмотрите все учебники шахматной игры, вы всё равно не найдёте там партии, похожей на ту, которая была сыграна в Буквограде. А если всё-таки когда-нибудь шахматный историк захочет о ней написать, то он обозначит её так:

БУКВОГРАДСКАЯ ПАРТИЯ
Алёша и Саша (белые) —
Твёрдый Знак и Тюльпанчик (чёрные)

Правда, привести подробное описание самой партии историку не удастся, потому что она, к сожалению, не записывалась. А напрасно. В партии были и смелые жертвы, и коварные ловушки, и яркие комбинации.

Твёрдый Знак, желая быть вежливым, предложил гостям играть белыми, но зато позвал на помощь лучшего шахматиста своего алфавита – Тюльпанчика.

Сражение было очень бурным и очень долгим. После того как Алёша и Саша делали ход, Твёрдый Знак и Тюльпанчик отбегали в сторону и обсуждали создавшуюся позицию. Они так громко спорили между собой, доказывая, какой ход лучше, что с каждым разом отбегали всё дальше и дальше, чтобы их никто не услышал. А один раз, когда они прозевали фигуру, они убежали так далеко, что просто скрылись с глаз противников и зрителей. Мягкому Знаку даже пришлось бегать за ними и приводить обратно.

Саша и Алёша тоже с удовольствием убегали бы куда-нибудь, чтобы посоветоваться, но они решили, что это неудобно. Поэтому они сидели и тихо перешёптывались.

Все буквы внимательно следили за игрой и очень волновались. Прямо как настоящие болельщики. Одни болели за Сашу и Алёшу, другие – за Тюльпанчика и Твёрдый Знак. Но никто из них не произнёс ни одного слова, не подсказал ни одного хода. Все вели себя очень дисциплинированно.

Саша и Алёша уже вот-вот собирались выиграть, но в последний момент сами зевнули фигуру. Да ещё какую – ферзя!..

Поэтому необыкновенная буквоградская шахматная партия закончилась вничью.

Глава четвёртая,
о Буквограде и о волшебнике, который состоит из капелек

Пожалуйста, не думайте, что Буквоград – маленький город. Конечно, он не такой огромный, как Харьков или Челябинск, но он и не маленький. Он просто средний город. В нём есть и улицы, и переулки, и тупики. Если смотреть на Буквоград с вертолёта, то видно, что похож он на большую букву Б. По кружку этой буквы идут две главные улицы: улица Разума и проспект Растущей Молодёжи. Они сходятся на площади Точности и Ясности. В одну сторону от площади идёт проезд Гамм, который ведёт к Музыкальному бульвару. В самом центре города расположен живописный парк Палочек. В парке движение транспорта запрещено, и Палочки могут гулять в полной безопасности.

Есть в Буквограде ещё одна улица. Да тут, пожалуй, лучше, если бы её не было вовсе. Это улица Разгильдяев, узкая, кривая и грязная. На ней не то что асфальта – и булыжника нет. Осенью по улице Разгильдяев можно пройти разве что в болотных сапогах. В самом конце улицы находится тупик Клякс, где круглый год не просыхают огромные лужи. Жители тупика Кляксы ходят такими грязными, что на главные улицы Буквограда их не пускают.

На краю города протекает река Строчка. Только в одном месте она пересекает Буквоград, как раз между Музыкальным бульваром и тупиком Точек. Здесь через Строчку переброшен мост. Однажды с этого моста в Строчку упала целая гамма. Её едва спасли. Ноте Ми пришлось даже делать искусственное дыхание.

Дома в Буквограде называются Букварями. Может быть, кого-нибудь из вас удивляет такое название? Наверное, до сих пор вы думали, что Букварём называется только книжка для первоклассников? Если так, то вы ошибаетесь. Представьте себе маленький двухэтажный домик. На нижнем этаже живут Палочки. Те самые Палочки, из которых вырастают буквы. Хотя Палочки ещё совсем маленькие, они уже ходят, бегают и едят. Правда, некоторые из них иногда капризничают и ещё не умеют стоять в строю. Но с каждым днём Палочки становятся всё понятливее и ровнее. Они быстро растут и в конце концов превращаются в настоящие буквы. Тогда их принимают в Алфавит и разрешают жить на втором этаже. А когда они становятся совсем прямыми и твёрдыми, они идут работать. Куда? Туда, где нравится. Кто любит литературу – идёт в стихи или рассказы, а кто технику – в книгу по технике.

Всё это буквы рассказали Саше и Алёше по пути в свой Букварь. Твёрдый Знак, который во всём любил точность, даже остановился и нарисовал план Буквограда.

В дверях Букваря стоял Почерк.

– Так вот, Саа и Алёа, – сказал он, – я позвал доктора к больной букве, но она исчезла. Теперь её здоровье и жизнь в опасности, а спасти её можете только вы. Так сказал доктор.

– А что мы должны делать? – спросил Алёша.

В это время на пороге появился доктор Поправочкин. Это был самый знаменитый доктор Буквограда. Его вызывали только к самым тяжёлым больным. Доктор строго посмотрел на Сашу и Алёшу и промолвил:

– М-да…

И Саша и Алёша испугались. Не очень, а так, чуть-чуть. Знаете, некоторые ребята почему-то боятся докторов. Им кажется, что доктор обязательно сделает больно. Ой, какие это глупые ребята! Они лежат с повышенной температурой, у них болит голова или колет в боку, а иногда и то и другое вместе, а они боятся доктора. Они готовы хоть неделю лежать в кровати, ничего не есть, стонать и охать, лишь бы им не делали укола и не ставили горчичники. Им кажется несладким чай, кислым – суп, горькой – каша. И вот они лежат и болеют.

А всё это происходит потому, что эти ребята не знают, что живёт на свете один очень старый и очень могучий волшебник, которого зовут Здоровьем. Кто подружится с этим волшебником, тот станет самым сильным и самым смелым и того уж никто не одолеет. А ведь у Здоровья много врагов: и Холодный Ветер, и Слякоть, и Сквозняк, и, уж конечно, маленькие злые Микробы, которые только и ждут удобного случая, чтобы напасть на какого-нибудь слабенького мальчика или девочку и поскорее сделать их больными.

Подружиться со Здоровьем вовсе не трудно. Для этого надо только его увидеть. Где, спросите вы? О, вот это как раз самое сложное, потому что Здоровье состоит из маленьких-маленьких капель, таких маленьких, что их даже через увеличительное стекло не увидишь. А разбросаны эти капельки везде: их, например, очень много в утренней зарядке – если, конечно, зарядку делать каждый день и обязательно по воскресеньям. Эти капельки есть и в солнечном луче, и в воде, и в свежем воздухе. Они притаились и в супе, и в котлете, и в манной каше.

А если кто-нибудь из вас всё-таки заболеет, он сможет найти очень важные капельки на листке горчичника или на кончике иголки, которой доктор делает укол.

Вы поняли, ребята? А теперь я раскрою вам самый главный секрет, иначе ничего у вас не получится.

Если вы хотите, чтобы Здоровье стало вашим другом, вам придётся все капельки собрать вместе: и те, что прячутся в утренней зарядке, и те, что блестят в солнечном луче, плавают в воде, носятся в свежем воздухе, и те, что притаились в супе, котлете и манной каше, потому что по отдельности капельки не действуют.

Один мальчик очень любил манную кашу, но боялся воды и не любил делать зарядку. Он только ел, ел и ел, стал толстым и неповоротливым и каждую неделю чем-нибудь болел.

А другой мальчик, наоборот, любил бегать и прыгать, но не любил есть. И он стал худым и бледным, и врачам пришлось отправить его лечиться в санаторий…

Но мы с вами заговорились, а в это время доктор Поправочкин сказал:

– Ну что ж, Алёа и Саа, всё, собственно говоря, ясно!..

И с этими словами доктор спустился с крыльца и вышел на улицу.

Bepul matn qismi tugad.