Kitobni o'qish: «Деревенская история 3»
Все события и персонажи книги вымышлены.
Любое сходство – совпадение или случайность.
Данная книга не стремится оскорбить честь и достоинство деревенских жителей, а также кур, котов, собак и других животных, встречающихся в тексте.
Автор отрицательно относится к сценам, связанным с употреблением алкоголя и табакокурением.
Автор не советует воспринимать некоторые моменты серьёзно, так как они намеренно написаны в шутливой форме. Но помните, в каждой шутке есть доля правды.
Книга крайне не рекомендована для прочтения людям, проповедующим вегетарианство и веганство, так как в тексте встречаются жестокие сцены поедания мяса.
Глава первая
Открытие
Дед Витя сидел за большим столом, уставленным множеством разнообразных блюд. Пепел от сигары, которую он держал в правой руке, упал на смокинг. Ионов небрежно смахнул его ладонью. Взяв в левую руку бокал с красным вином, дед Витя поднёс его к носу, вдохнул аромат и сделал маленький глоток.
– Купаж, – довольно произнёс он.
Отставив в сторону бокал, Ионов покрутил в руке сигару и затушил её о пепельницу. Рядом раздался стук подошв кожаных ботинок о мраморный пол. К столу важной походкой, неся в руке какое-то блюдо, приближался официант. Он поставил на стол тарелку, накрытую крышкой.
– Ну открывай давай, не томи, – произнёс дед Витя, потирая руки.
Официант поднял крышку и с важным видом отошёл чуть-чуть в сторону. Ионов удивлённо взглянул на содержимое тарелки, затем перевёл взгляд на официанта, после чего вновь уставился на блюдо.
– Это что такое? – недоумевая спросил Ионов.
– Королевские креветки.
– А чего они такие страшные?
Теперь настала пора удивляться официанту.
– Что-то не похожи они на королевские, – возмутился Виктор Иванович. – Ты что, братец, дурить меня вздумал? Решил, если я креветок этих в глаза не видел, то меня и обманывать можно? Ну-ка убери и принеси то, что я заказал.
– Простите, но вы это и заказали.
– А ну, перестань меня дурить, – стукнул Ионов кулаком по столу. – У нас такое в деревне даже свиньи жрать не будут.
– Свиньи не будут, а ты будешь, – внезапно огрызнулся официант.
– Что-о?!
– То! – передразнил его официант и ударил Ионова кулаком по голове.
– Ты что творишь? – вытаращил на него глаза дед Витя.
Официант вновь ударил Ионова. В голове Виктора Ивановича раздался громкий «Бом», затем ещё и ещё. Дед Витя открыл глаза. Поначалу он не понял, что происходит, а затем до него дошло, что стучат в ворота. Широко зевнув, Ионов встал со стула, потянулся и пошёл открывать.
– Здрасте, Виктор Иванович, – прошмыгнул внутрь автосервиса Балалайка.
– И тебе не хворать, капитан, – ответил, зевая, дед Витя.
– Разбудил?
– Ага. Такой сон мне испортил. Эх… Ладно, говори, чего припёрся?
– Да вот в гости решил заглянуть, спросить, когда открытие?
– Когда, когда… Всё, открылся уже.
– А где же рабочие? Или сами будете трудиться?
– Не нанял пока ещё. Вот кастинг объявил, сижу, жду.
– Что вы объявили?
– Кастинг. Что, слова такого, что ли, не слышал?
– Слышал. Но я думал, что оно больше применительно к шоу-бизнесу.
– Много ты понимаешь. У нас тут тоже такое шоу можно устроить, что твоя Москва отдыхать будет.
– Она не моя. Я вообще в столице ни разу не был.
– Ну это ты зря. Съезди как-нибудь, Красную площадь посети, в мавзолей зайди.
– Зачем мне в мавзолей?
– На Ленина посмотреть, дурень бестолковый.
– А для чего мне на мёртвого человека смотреть?
– Так, – закричал дед Витя, – ты чего сюда припёрся? Бесить меня?
– Что вы, что вы, Виктор Иванович, успокойтесь.
– Я спокоен. Был. Пока ты не пришёл.
– Ну всё, всё, Виктор Иванович, не обижайтесь.
– Ага, щас, не дождёшься. Уж больно чести много, обижаться ещё на тебя, – буркнул дед Витя и направился к своему стулу.
Усевшись, Ионов достал из кармана папиросы и закурил.
– А каким образом вы кастинг объявили? – поинтересовался Дмитрий Юрьевич, желая перейти с опасной темы про Владимира Ильича на более мирную.
– Просто. Объявление в городе развесил.
– И что, кто-нибудь уже приходил?
– Пока нет. Вот сижу, жду.
– Ну ждите. Ищущий, как говорится, да обрящет, а ждущий – дождется.
– Слышь, иди отсюда со своими шутками-прибаутками, – махнул на него рукой Ионов.
– Да вы не обижайтесь, Виктор Иванович. Я не со зла. Настроение просто хорошее.
– А чего это оно у тебя хорошее? Выпил, что ли?
– Да нет, просто в отпуск иду.
– В отпуск это хорошо. А чего так поздно? Конец осени на дворе, зима уж на носу.
– Как отпустили.
– А, ну понятно, служба. Отдыхать небось куда поедешь?
– Поеду. В Абхазию.
– В Абхазию это хорошо. Там сейчас тепло, мандарины, море.
– Ага, – мечтательно произнёс капитан, а потом вновь вернувшись в реальность, произнёс, – я, собственно, чего и пришёл, предупредить вас, что меня долго не будет.
– А что меня предупреждать?
– Ну мало ли чего натворите. Смородиновка в последнее время богата на события: то сектанты заведутся, то блогеры понаедут. Вот и в этот раз мало ли что. Так вот, будьте осторожны. Меня рядом не будет.
– Ой, да иди ты, правозащитник хренов. Езжай уже в свою Абхазию.
Балалайка улыбнулся, отдал честь, развернулся и пошёл к выходу.
– Стой, – крикнул ему вслед Ионов.
Капитан обернулся.
– Кружку мне привези.
– Будет сделано, Виктор Иванович.
Участковый ушёл, а дед Витя затушил папиросу, откинулся на стуле и прикрыл глаза. Стул под ним скрипнул и слегка покосился, но Ионов не обратил на это внимание. Он теперь счастливый владелец автосервиса, а всё остальное, в том числе и старая мебель – это мелочи. Правда, счастья пока было мало.
После того, как Виктор Иванович выиграл в лотерею, он сначала неделю праздновал. Ну как праздновал, если сказать по-простому – пил. Но после того, как Ирина Николаевна пригрозила ему тем, что уедет обратно в Москву, Ионов это дело бросил и приступил к реализации своей мечты.
Поначалу ему казалось, что денег у него много, и он сможет открыть не только автосервис, но и купить как минимум соседний город со всеми его жителями. Но после уплаты налогов с выигрыша, после раздачи части денег детям и внукам, после множества ненужных покупок для дома, совершённых по настоятельной просьбе Побелкиной, денег стало в два раза меньше. Но и их должно было хватить с лихвой, думал Виктор Иванович, пока не столкнулся с суровой российской действительностью. Бюрократический аппарат был тяжёл, неповоротлив и приближать мечту Ионова никак не хотел. К счастью для деда Вити, Андрей, сын Берестова, подсказал ему о существовании такого слова, как коррупция. После этого дело пошло быстро, даже очень быстро. Беда лишь в том, что выигрыш деда Вити стремительно уменьшался, а аппетиты разрешительных органов всё росли и росли. Вследствие этого размер ещё воображаемого автосервиса становился всё меньше и меньше и всё дальше от города. Но если чего-то очень сильно хотеть, то иногда этого можно и достичь. Автосервис был открыт. Правда, был он небольшой, вместительностью только для одной машины, и находился за городом, немного в стороне от асфальтовой дороги, как раз где-то посередине между городом и деревней.
Сам автосервис возвели быстро. Бригада рабочих вбила в землю сваи, обшила их металлическими листами и провела электричество от ближайшего столба. Затем Ионов купил подъёмник и кучу разного инструмента. После чего денег не осталось. Совсем. Но дед Витя всё равно был доволен. Его мечта сбылась – он хозяин автосервиса.
Стук в ворота вновь вывел Ионова из состояния блаженства. Он подскочил и направился к воротам. Открыв воротину, он увидел улыбающееся лицо Берестова. Тот был одет в свою неизменную телогрейку.
– Здравствуй, Виктор Иванович!
– И тут ты меня нашёл, – недовольно пробурчал дед Витя. – В деревне ко мне шастаешь, теперь и тут будешь?
– Так я это, посмотреть.
– Чего посмотреть?
– Как ты тут устроился.
– Нормально устроился, – ответил дед Витя и захлопнул ворота прямо перед носом Николая Степановича.
Затем он вздохнул, вновь открыл ворота и произнёс:
– Ладно, заходи давай.
Берестов радостно кивнул и зашёл. Он с видом знатока придирчиво оглядел подъёмник, стеллажи с инструментами, стол, стулья и даже маленький обогреватель, одиноко стоящий в углу и всеми своими силами выдавливающий из себя тепло.
– Да-а, бедненько тут у тебя.
Дед Витя сначала минуту напряжённо молчал, а потом не выдержал и взорвался бурным потоком ругательств.
– А ну, пошёл отсюда, критик хренов. Я его, можно сказать, в мечту свою впустил, а он мне в эту мечту и нагадил.
– Да ты не обижайся, Виктор Иванович, – принялся оправдываться Берестов. – Я не хотел тебя обидеть. Я просто констатировал факт. А то, что тут пока не шибко богато, так это ничего. Со временем раскрутишься, расширишься.
Эти слова немного успокоили деда Витю, но он по-прежнему продолжал хмурить брови и дышать как паровоз. Заметив это, Берестов произнёс:
– Что-то ты, Виктор Иванович, нервный стал.
– Да организация всего этого столько сил отняла, что вот только сегодня первый раз и вздохнул спокойно.
– Есть хорошее лекарство для нервной системы, – подмигнул Николай Степанович и достал из-за пазухи пол-литровую бутыль.
– Не, я не буду, – отмахнулся дед Витя, – я Ирине Николаевне обещал больше ни-ни.
– Так я и не предлагаю тебе напиваться. Мы так, по чуть-чуть. Тем более что пока до дома дойдешь, всё на свежем воздухе и выветрится.
– Ну если только по чуть-чуть, – задумчиво произнёс Ионов. – Тем более что у меня сегодня вроде как открытие.
– Вот-вот! За такое дело грех не выпить.
– Только у меня ни стаканов, ни закуси.
– Зато у меня есть.
Берестов поставил бутылку на стол и извлёк из карманов телогрейки две маленькие рюмки и два огурца.
– Что-то ты, Степаныч, сегодня подозрительно щедрый, – прищурил глаз дед Витя. – Никак просить чего будешь?
– Да не, я же так, по-дружески.
– Ну-ну.
Берестов открутил на бутылке пробку, разлил по рюмкам и со словами: «Ну, за открытие», – отправил горячительный напиток себе в желудок. Ионов тут же последовал его примеру.
– Хорошее тут у тебя место, Виктор Иванович, – сказал Берестов, усаживаясь на стул, – только вот от деревни далеко. Так каждый день отсюда до дома замотаешься ходить.
– Ближе к деревне нельзя, – ответил Ионов, громко хрустя огурцом, – у нас же там грунтовка и сплошная глина. Дожди польют, всё дорогу размоют, ни один приличный клиент до нас не доберется. А тут, наоборот, от асфальта рукой подать, так что для машин место идеальное. Хотя, конечно, хотелось бы поближе к городу. Ну да ничего, в этом тоже есть свои плюсы.
– Какие же?
– Шастать кто попало не будет.
– Но а ходить то каждый день до дома – то тяжело. Это сейчас ещё конец осени вроде сухой, а дожди будут, а снега навалят? – произнёс Берестов.
– Во-первых, ходить для здоровья полезно. Движение, Степаныч, это жизнь. А во-вторых, я каждый день сюда ходить не собираюсь. Я же начальство, моё дело контролировать.
– Вот у меня к тебе как раз по этому поводу предложение есть.
– Какое?
– Возьми меня к себе администратором.
– Кем?
– Администратором. Сам посуди, мы с тобой друзья? Друзья. Знаешь ты меня давно? Давно. Значит, ты мне можешь полностью доверять. А я тут за всем следить буду, правой рукой твоей буду.
– Не нужна мне такая рука. У меня и своя неплохая.
– Нет, Виктор Иванович, ты сам посуди, любой начальник нуждается в помощнике. А если я буду им, тебе и ходить сюда не нужно будет каждый день. Будешь лежать дома, на диване, плевать в потолок, а тут без тебя всё будет работать.
Ионов задумался. Предложение-то, в общем, было неплохое. Особенно деду Вите понравился последний довод.
– И платить мне много не надо будет. Так, чисто символически, по-дружески.
– А платить мне тебе и нечем. Доходов пока от автосервиса ноль, а все выигрышные деньги закончились.
– Это ничего, я и бесплатно пока походить могу. Лучше здесь посидеть, чем дома.
– А чем тебе дома-то плохо?
– Да Галина, житья не даёт. Летом-то хорошо было, она всё время на огороде ковырялась, а как осень настала, в основном в доме обитает. И всё бы ничего, только пилит она меня и пилит. Видите ли, её раздражает, когда я больше пяти минут без дела сижу.
– Да-а, беда.
– И не говори. Поначалу я ещё терпел, а сейчас прям мочи нет. Может, приближение зимы на неё так действует?
– До зимы ещё неделя. Тут другое.
– Что?
– Не знаю. Гормоны, наверное.
– Наверное, – вздохнул Берестов. – Затем, оживившись, спросил, – ну так что?
– Что – что?
– Берёшь меня?
– Ладно, беру, – махнул рукой Ионов.
– Спасибо, Виктор Иванович, обещаю, ты не пожалеешь.
– Ох, надеюсь, Степаныч.
– Это дело надо отметить, – произнёс Берестов, разливая водку по рюмкам.
Дед Витя чокнулся с Берестовым, и они оба выпили. Николай Степанович достал из кармана телогрейки яблоко, занюхал им и протянул деду Вите.
– Вот удивляюсь я тебе, Степаныч, – произнёс Ионов, откусывая яблоко. – Мне кажется, ты инопланетянин или вообще робот. Киборг.
– Я?
– Ты.
– Почему?
– Я вот сколько тебя знаю, без телогрейки тебя ни разу не видел. И, что самое интересное, ты из её карманов всё время достаёшь разные вещи. Такое ощущение, что у тебя там бездна. Ты запускаешь в неё руку и вытягиваешь то, что хочешь.
– Да нет, видел ты меня без телогрейки, Виктор Иванович. Ты просто не помнишь. А по поводу карманов – так это просто я запасливый. Ведь никогда не знаешь, что тебе в любой момент жизни может пригодиться. Вот сегодня, к примеру, думаю, пойду к тебе в сервис, водочки с тобой разопью. Гляжу, а на столе два огурца и яблоко лежат. Ну я и взял, мало ли. А вот видишь, пригодилось на закусь.
– Да ты стратег, Степаныч.
– Я такой, – зарделся Берестов.
Он разлил остатки бутылки по рюмкам и произнёс:
– А вообще, Виктор Иванович, я, конечно, когда узнал, что ты автосервис открывать вздумал, то очень удивился.
– Это почему?
– Ты во сколько лет работать бросил? Помнишь, ты ещё всем в деревне рассказывал, что работа – это зло, она отнимает у нас время, которое мы продаём за деньги. Ну или как ты там говорил.
– Нет, ты не прав, Степаныч, тут другое. Во-первых, работать на кого-то и работать на себя – это две разные вещи. А во-вторых, автосервис для меня это не работа – это хобби. И не просто хобби, а хобби, которое будет приносить деньги.
– Вот за что я тебя уважаю, Виктор Иванович, что ты любую вещь умными словами объяснить можешь.
– Это называется «собственное мнение», – пояснил дед Витя, отправляя содержимое рюмки в рот.
Следом выпил и Берестов. Он поморщился и занюхал рукавом телогрейки. Дед Витя достал папиросы и закурил. Николай Степанович громко вздохнул и уставился куда-то вдаль.
– Что, опять без папирос? – спросил дед Витя.
– Ты не поверишь, Иваныч, дома забыл.
– Не поверю. Ладно, на, угощайся.
– Вот спасибо, – обрадовался Берестов, взяв папиросу и закурив. – Мы ведь с тобой компаньоны, мы должны держаться друг друга и помогать друг другу.
– Мы не компаньоны. Я начальник, ты подчинённый. Понял?
– Понял, – кивнул Берестов. – Я вообще понятливый.
– Давно?
– Да сколько себя помню.
– Ну-ну.
– А вообще, я что подумал, Виктор Иванович, маркетингом нам надо заняться.
– Ты откуда слова-то такие знаешь? – удивился Ионов.
– Обижаешь, Иваныч, что же я, телевизор, что ли, не смотрю. Сейчас весь бизнес на этом строится. Вот у твоего сервиса реклама есть?
– На кой мне реклама?
– А как иначе о тебе люди узнают?
– А ты на мои руки посмотри?
Ионов протянул вперёд ладони.
– Видишь?
– Что я должен увидеть?
– Руки, руки-то золотые. Народ как узнает, что я автосервис открыл, так ко мне косяками со всей области повалит. Я же раньше, когда в автоколонне работал, меня же каждая собака знала. Все в округе знали, что Виктор Иванович – специалист!
– Так это когда было? С тех пор все собаки давно передохли.
– Да пошёл ты, – обиделся на друга Ионов.
– Ты не обижайся, Виктор Иванович. А рекламу я тебе сам забабахаю. Тут же недалеко дорога в районный город идёт, а мы как раз чуть поодаль находимся, в направлении на Смородиновку. Так вот, мы на дороге, перед съездом в сторону деревни, табличку с указателем поставим и всё. Люди будут мимо в район ездить и знать, что рядом автосервис.
– А мысль дельная.
– А то! Можем прямо сейчас этим и заняться. Сейчас какую-нибудь табличку соорудим и пойдём устанавливать.
– Не, не сегодня, Степаныч. Во-первых, у меня же сегодня открытие. А во-вторых, я будущих работников жду. А рекламой мы потом займёмся. У бога дней много, успеем ещё.
– Ну ладно, – согласился Берестов. – А что, много работников уже приходило?
– Ты первый.
– Ничего, ещё не вечер. Подождём.
– Подождём.
Глава вторая
Павел
Побелкина и Штольц сидели на кухне и пили чай. На коленях у Ирины Николаевны мирно дремала Копейка. Женщина периодически поглаживала животное. Кошка в ответ вытягивала передние лапы вперёд и выпускала от удовольствия коготки.
– Рассказывай давай, – произнесла Побелкина, глядя на подругу.
– Да нечего там рассказывать.
– Как это нечего? Ты же вчера на свидании была.
– Да я уж пять раз пожалела. Да и вообще, глупая была идея.
– Глупая не глупая, а ты же пошла.
– Да я пошла только потому, чтобы этот певец от меня отстал. Это же надо, какой настырный попался, несколько недель подряд и пишет, и звонит, и пишет, и звонит. Вот я и не выдержала. Не сим-карту же из-за него менять.
– Рассказывай же, Нин, не томи. Я жажду подробностей.
Ой, – махнула рукой Штольц, затем отхлебнула из кружки чай. – Я, значит, накрасилась, вырядилась, сапоги свои новые надела. Ну помнишь, которые мы в городе перед днём деревни купили?
– Помню.
– Так вот, вызвала такси, приехала в город. Сашка меня встретил с цветами.
– Ммм, цветы! Как мило.
– Ага, три полудохлые розы. Но да это ладно. Повёл он, значит, меня в кафе. Местное кафе это ещё то заведение: грязные столы, мухи под потолком и противный запах чего-то кислого. Ну да и бог с ним, провинция же, я всё понимаю. Тем более других заведений общепита в городе-то и нет. Правда, есть ещё ресторан, но Сашка сказал, что в этот день там поминки проходят. Да я в общем-то и не в претензиях, как-никак уже несколько месяцев в Смородиновке живу, сама почти деревенский житель стала. А теперь угадай, что мы ели?
Побелкина пожала плечами.
– Пиццу! Ира, пиццу! А угадай, что пили?
– Даже боюсь представить.
– Пиво! Он заказал нам пиво. Я, правда, пиво не пила. Я же культурная женщина. Я себе водки заказала. Но всё это ерунда, как говорится. Главное, чтобы человек был хороший. Но потом начался ад. Он начал мне читать стихи. Свои стихи.
– По-моему, очень мило. Мне вот Витя тоже стихи читал.
– Мило, это когда один раз прочитал, ну два, но не три же часа подряд.
– Ого, какой плодовитый поэт!
– Не то слово. Мне кажется, он их на ходу сочинял. Я даже один запомнила. Сейчас прочту.
Нина Михайловна закатила глаза и, придав лицу серьёзный вид, начала декламировать.
Нина, ты как в море бригантина,
Ты летаешь по волнам,
И по разным сторонам.
Нина, ты как старая картина,
Так прекрасна, хороша
И безумно дорога.
– Ужас какой, – резюмировала Побелкина.
– Вот и я про то. Нет, конечно, я не литературный ценитель, но сравнить меня с бригантиной? Ты знаешь, что такое бригантина, Ира?
– Корабль такой.
– Вот! Я, конечно, не стройняшка, я это понимаю, но сравнить меня с кораблём – это уже край.
– Я думаю, он не совсем это имел в виду.
– Хорошо, допустим. А как тебе понравилось сравнение со старой картиной? Да, мне не восемнадцать лет, но я ещё не старая!
– Творческие люди – они особенные, они мыслят и думают образами, – улыбнулась Ирина Николаевна.
– Мозгами надо думать, а не образами, – психанула Штольц и допила залпом остывший чай.
– Ещё налить? – кивнула Ирина Николаевна в сторону пустой кружки.
– Спасибо, не надо. Я же не гриб, чтобы столько воды пить.
– Так вроде только первая кружка?
– Четвёртая. Я утром три уже выпила.
– Это всё нервы.
– Конечно, нервы, а что же ещё. Я как вспомню вчерашний день, так прям трясти начинает.
– Хватит тебе, не всё же так плохо.
– Нет, всё. Потом он начал петь. Поёт, конечно, он неплохо, голос приятный, не спорю. Но не в кафе же, сидя за столом, держа кусок пиццы в руках.
Побелкина рассмеялась, а потом произнесла:
– Я думаю, что дело не в его чудачествах. Просто Александр Васильевич не герой твоего романа.
– Вот-вот, не герой, – хлопнула по столу Штольц. – А вообще, уеду в Москву, наверное. Ненадолго, на месяц-другой.
– Что так?
– Устала я что-то, Ира, тут. От деревенской жизни ведь тоже нужно отдыхать. Это летом здесь хорошо, осенью туда-сюда, а зимой я здесь не выдержу. Мороз шибанёт, снегом всё заметёт. А в квартире в Москве горячая вода, ванна, газ.
– Ой, что-то ты темнишь, Нина. Я никогда не поверю, что человека, работавшего на скорой помощи и в поликлинике, может напугать отсутствие комфорта.
– Ну может, и ещё какая причина есть, – игриво произнесла Штольц.
– Да-а! Быстро рассказывай.
– Да что там рассказывать. Позвонил мне сегодня Серёжка Бобров.
– Кто такой? Почему я не знаю?
– Да знакомый старый. Общались по молодости. Я в меде училась, а он в ветеринарном. Лет двадцать его не видела. Позвонил он, и что-то мы разговорились. Про то, про сё. Он, оказывается, развёлся пять лет назад. В общем, предложил мне встретиться, кофе попить, поболтать.
– И ты согласилась?
– Да. Серёжка мне раньше очень нравился. Я даже помню, он ухаживал за мной. Но там Федька, скотина, под руку попался и как-то всё завертелось совсем в другую сторону.
– Знаешь, Нина, всё-таки столько лет прошло. Люди за это время сильно меняются. Он мог стать лысым, толстым, слепым, хромым.
– Прям как я люблю,– весело произнесла Штольц.
– В общем поедешь?
– Да. Но ты не переживай, я ненадолго. Думаю, через пару недель вернусь, если с Серёжкой ничего не выгорит. А если что и получится, то немного попозже. Так что ты не скучай. Тем более когда тебе скучать, у тебя вон муж бизнесмен.
– Ну официально он мне не муж, – потупила взгляд Побелкина, – да и от автосервиса пока только одни убытки.
– А вот это твоё упущение. Давно уже надо было Виктора Ивановича обработать и в ЗАГС отвести.
– Во-первых, нам и так хорошо. А штамп в паспорте – он же ни на что не влияет. А во-вторых…
– Ой, Ира, кому ты заливаешь? Я тебе сколько раз говорила, засунь свои интеллигентные манеры куда подальше. С мужиками надо вести себя активно и дерзко, иначе никак. Куй, как говорится, железо, пока горячо. Так, значит, бери быка за рога, и чтобы до Нового года вы насчёт свадьбы созрели. А я пока в это время попробую своего бычка поймать.
***
Дед Витя и Берестов молча сидели и задумчиво смотрели на пустую бутылку водки. Продолжения посиделок очень хотелось, но продолжать, собственно, было нечем. В магазин же в город идти было далеко, поэтому этот вариант вслух никто не произносил. Ионов всё ждал, когда Берестов вызовется идти, так как самому было лень. Но сколько ни сиди, сколько ни жди, а желанный напиток сам собой не появится. Поэтому Николай Степанович не выдержал и произнёс:
– Эх, Виктор Иванович, надо было тебе не автосервис открывать, а магазин. Сейчас бы уже сидели с тобой и водочку кушали.
– А для кого бы я его открыл, Степаныч? Сам для себя, что ли? Для магазина тут место совсем неудобное. Оно и от города, и от деревни на одинаковом расстоянии находится.
– Тоже верно.
Внезапно в ворота постучали.
– Ты смотри, – удивился Ионов, – сегодня прямо день открытых дверей. То участковый нагрянет, то ты. Вот и ещё кого-то несёт.
– Так может, это на работу кто устраиваться пришёл?
– Может. Тогда иди открой.
– А почему я?
– Так, Степаныч, сейчас уволю, если будешь выпендриваться.
– Понял, – кивнул головой Берестов. Он встал со стула и довольно шустро побежал открывать.
В проёме ворот показался высокий худой парень, держащий за руль велосипед. На вид парню было лет двадцать. Одет он был в китайскую синтепоновую куртку чёрного цвета, такого же цвета спортивные штаны и грязные коричневые кроссовки. Красная вязаная шапка была единственным ярким пятном среди всей одежды парня. Она небрежно и как бы с вызовом восседала на макушке.
– Заходи давай, нечего тепло выпускать, – скомандовал юноше Ионов. – Мы тут только-только натопили.
Парень кивнул и зашёл внутрь, закатив велосипед. Берестов закрыл за ним ворота.
– Я так понимаю, ты сломался и хочешь коня своего починить? – догадался дед Витя.
– Какого коня? – удивился парень.
– Вот этого, двухколёсного.
– А, не, я по объявлению, на работу.
– На работу?
– Ага, – подтвердил парень.
– Тогда шапку сними.
– Зачем?
Виктор Иванович вздохнул и спокойно произнёс:
– До свидания, вы нам не подходите.
– А не, не, всё, снимаю.
Парень снял шапку, и Ионов вдруг заметил, что голова у юноши похожа на большой вытянутый кабачок. Дед Витя встал со стула и подошёл поближе к соискателю работы. Парень, в свою очередь, уставился на Ионова большими коровьими глазами и даже на миг перестал жевать жвачку, которую до этого безостановочно молол.
– Как звать?
– Пашка.
– И кем же ты хочешь у нас работать?
– Автослесарем.
– А умеешь?
– Угу. Я же техникум закончил.
– Это прям весомый аргумент, – ухмыльнулся дед Витя. Парень ему откровенно не нравился.
– А лет тебе сколько? – спросил Берестов. Он почувствовал, что теперь настала его очередь задавать вопросы.
– Двадцать один.
– В армии служил?
– Нет. У меня плоскостопие.
– Э нее, ты нам не подходишь. Нам с кривыми ногами люди не нужны.
– Нормальные у меня ноги, – обиделся Павел.
– Ну как же нормальные, когда у тебя плоскостопие, – возмутился Берестов.
– Степаныч, плоскостопие – это немного другое, – одёрнул его Ионов.
– Да?! А, ну тогда ладно.
Виктор Иванович, достал из кармана папиросы, закурил и задумался. Павел ему не нравился: молодой, неопытный, и похоже ещё, что бестолковый. Но с другой стороны, других желающих работать в автосервисе, помимо Берестова, пока не было. Поэтому дед Витя решил не разбрасываться кадрами.
– Ладно, я тебя могу взять на испытательный срок, – предложил Ионов. – И зарплату будешь получать сдельную, в зависимости от количества работы. Сделаешь машину – получишь процент.
– Идёт, – радостно кивнул Павел.
– Документы есть какие?
– Есть, диплом и паспорт.
– Диплом не надо, знаю я, как нынче вас учат. Давай паспорт.
Парень расстегнул куртку и достал из внутреннего кармана документ. Дед Витя взял паспорт в руки, открыл первую страницу и прищурившись прочитал:
– Так, что тут у нас? Корчиков Павел Алексеевич. Понятно. А ты где живёшь-то, Алексеич?
– В городе.
– Так от сервиса до города три километра. Добираться как будешь?
– Так на велосипеде, – продемонстрировал транспортное средство Корчиков. – А когда снег выпадет, могу на лыжах.
– А за сколько ты до города доезжаешь? – спросил дед Витя. У него вдруг возникла одна идея.
– Да минут за десять.
– Хм, пойдёт.
Ионов затушил папиросу и, отдав паспорт Павлу, произнёс:
– Значит, так, работник, звать меня Виктор Иванович. Автосервис это мой, а это значит, что я твой начальник. Понял?
– Понял.
– Этот пузатый старикан – Николай Степанович, – показал Ионов на Берестова, – его тоже слушайся.
– Я правая рука Виктора Ивановича, – важно произнёс Берестов.
Павел согласно кивнул.
– А теперь слушай внимательно, – сказал Ионов, доставая из кармана двести рублей. – Вот тебе деньги, смотаешься в город, купишь бутылку водки, привезёшь сюда. Выполнишь – считай, с этого дня ты принят на работу.
– Будет сделано, Виктор Иванович, – отрапортовал Павел.
– И не вздумай с деньгами улизнуть, я твои данные запомнил. Если что – найду, – пригрозил дед Витя.
– Понял, – кивнул Корчиков, взял деньги и покатил велосипед к выходу.
После того, как ворота за ним захлопнулись, Берестов повернулся к Ионову и восхищённо произнёс:
– Ну ты и голова, Виктор Иванович! Здорово ты придумал!
– А то! Поэтому я и начальник. Парень, конечно, малость туповат, ну да ничего, оно нам даже на руку. Со временем нахватается, может, неплохой работник из него получится. Главное, чтобы исполнительный был, а остальное приложится.
Спустя полчаса Корчиков вернулся. Он деловито закатил велосипед в автосервис и поставил его возле стены. Затем, подойдя к столу, извлёк из-за пазухи пол-литровую бутыль.
– О, молодец, Пашка, – произнёс Берестов, глядя на бутылку и облизывая губы.
Корчиков кивнул и вслед за бутылкой извлёк на свет пластиковый стаканчик.
– А посуда у нас уже есть, – сказал дед Витя.
– Так это мне.
Ионов и Берестов удивлённо взглянули на Павла, после чего дед Витя громко и заразительно рассмеялся.
– А ты молодец! – похвалил парня дед Витя, вытирая проступившие от смеха слёзы. – Я-то думал, ты дурачок, а нет, хваткий, своего не упустишь. Разливай давай.
Павел открутил пробку и налил сначала деду Вите, затем Берестову, потом себе. Ионов отметил этот иерархический разлив и внутренне остался доволен.
– Ну, за открытие и за нового сотрудника, – произнёс он тост.
Выпили. Николай Степанович раскраснелся ещё больше, а его улыбка на лице стала ещё шире. Взглянув умиротворённым взглядом на Павла, он задал вопрос:
– А расскажи нам, Алексеич, про себя.
– А что рассказать?
– Почему в автослесари пошёл? Машины любишь?
– Да не, не очень. Я и за рулём-то ездить не умею. Просто когда девятый класс закончил, нужно было куда-то поступать. А у нас в городе только училище и техникум, так что выбор был невелик. Техникум-то попрестижнее будет. Вот туда я и пошёл. А так как в основном пацаны шли на автослесарей, то и я с ними заодно.
– Судьба, значит. А где-то работал уже?
– Нет.
– А закончил когда?
– В прошлом году, летом.
– А чем же ты больше года занимался? – поинтересовался дед Витя.
– Так дома сидел, в компьютер играл. А вчера мамка с папкой не выдержали и выгнали меня из дома, сказав, чтобы устроился на работу.
– Это они правильно сделали. Я бы на их месте ещё раньше тебе трендюлей бы вставил.
Берестов тут же поддакнул.
– А почему ко мне устраиваться пришёл, в городе же тоже автосервис есть? – поинтересовался Ионов. – Небось узнал, что я здесь хозяин, услышал про мои золотые руки и захотел работать под моим началом? Ну а что, дело правильное. Опыта у меня наберёшься, станешь рукастым специалистом. К тебе потом ещё со всей области ездить будут.
– Да не, – махнул рукой Корчиков, – меня просто в городе не взяли. А автосервисов у нас в округе всего два: городской и ваш.
Виктор Иванович нахмурился. Павел, уловив изменение в настроении начальника, засунул руку в карман и, достав оттуда пять рублей, протянул их Ионову.
– Что это?
– Сдача. Чуть не забыл отдать.
Дед Витя взял монету и задумчиво произнёс:
– Зато ты честный. А это уже большой плюс. Ну ничего, я из тебя сделаю матёрого автослесаря. Не сразу, конечно, но со временем. Степаныч, наливай давай.