Kitobni o'qish: «Когда наступит завтра»

Shrift:

Зооволонтёрам и всем неравнодушным людям посвящается…

* * *

«Дом и любящий хозяин – это самое замечательное, что может случиться с котом или кошкой.
Но не только любящий, а ещё и ответственный…»

Вступление

– Привет! – сказал я усатой морде, которая забрела на наш дачный участок.

То, что это была именно кошка, я даже не сомневался. Белая, с серым шарфом на шее, маленькая и аккуратная, она сидела на мамином парнике и с размеренным спокойствием вылизывала переднюю лапу.

– Ты откуда? – спросил я незнакомку. Кошечка внимательно посмотрела на меня, а затем продолжила своё увлекательное занятие.

– Иван! – услышал я папин голос. – Идём обедать!

– К нам пришли, – сообщил я родителям. – Надо чем-нибудь угостить!

Мама выглянула на крыльцо и заулыбалась:

– Смотрите, какая Серая Шейка!

А папа уже нёс на тарелке кусочки куриного мяса.

Однако кошка не притронулась к лакомству. Она подошла к каждому из нас и потёрлась головой.

– Можно тебя погладить? – спросил я.

Серая Шейка, как назвала её мама, муркнула и подставила спину. Шерсть её была мягкой, приятной.

– Как вы думаете, она потерялась? – спросил я.

– Чистая и ухоженная, – погладила мама гостью. – Скорее всего, где-то живёт по соседству. У меня в детстве была похожая кошка. Тоже беленькая, только с серым беретом на голове. Муся была очень ласковая и умная. Однажды она нас от пожара спасла.

– Как это? – удивился я.

– Пришла я после школы, – начала рассказывать мама, присаживаясь на скамейку и наглаживая хвостатую незнакомку, – поставила суп в кастрюле разогревать. Пока ждала, легла на диван, да и заснула. А полотенце рядом с плитой лежало. Не знаю, как оно загорелось, но Муська тут же ко мне прибежала и давай когтями по рукам царапать – не больно, но чувствительно. Увидела, что я проснулась, и бегом на кухню.

– И что там?

– А там – огонь, полотенце горит. Хорошо, что чайник был полный. Успела я это полотенце потушить. И всё благодаря умной Мусе!

– Ой, а у меня тоже в детстве был кот, – сказал папа и потёр подбородок.

Он всегда так делал, когда собирался рассказать что-нибудь интересное. – Тимка мой как-то сам научился выключать будильник по утрам. Мама уходила на работу рано и заводила мне будильник. Это сейчас мы по телефону встаём, а раньше – по будильнику. Так вот, не знаю, как кот чувствовал, но за секунду до сигнала он нажимал лапой на кнопку, и звонка не было. А я просыпал первый урок в школе.

– Кошки – они такие, – улыбнулась мама, – время чувствуют. Наверное, в них внутренние часы заложены.

– А ещё, – продолжал папа, – Тимка мой почему-то боялся птиц. А те понимали и наглели.

– Это как? – я присел рядом с папой и мамой на скамейку.

– Однажды на даче одна наглая сойка гоняла Тимку по двору. Кот по-пластунски улепётывал, а она над ним летала и легонечко так поклёвывала. Кот пищал «миу» и перемещался на пузе дальше. Пока не догадался спрятаться под крыльцо. А довольная сойка села на беседку. Сидит, крылышки чистит. Мама подошла к ней и спрашивает: «Ты зачем нашего котейку гоняешь?» А сойка ей в ответ: «Миу!»

Я засмеялся:

– Может, она новый звук учила?

– Вот и мы тогда так подумали, – кивнул папа и оглянулся. – А где ваша Серая Шейка?

Кошки нигде не было.

– Убежала, – грустно сказала мама.

А я сказал так:

– Вот вы, родители, счастливые! У вас настоящее детство было, с животными. А у меня никого нет. Даже кошки.

– Ну да, – согласился папа и посмотрел на маму. Она улыбалась.

– Надо исправлять упущение, – серьёзно проговорил папа.

Я прям дышать перестал.

– Купите мне кошку? А где их берут?

– Покупать кошку? – скривился папа. – Думаю, мы поступим лучше. У меня тут реклама из почтового ящика была. Кажется, я знаю, что нам надо.

И он достал листочек с фотографией рыжего кота. Сверху было крупно написано: «Спаси! Не покупай!»

– Что это? – рассматривал я рекламный листок.

– Вот здесь внизу написан адрес приюта для животных, – показал папа. – Завтра мы с вами туда и поедем. Никто не против?

– Все – за! – закричали мы с мамой одновременно и рассмеялись.

Часть первая. Улица

Глава 1. Аллергия

Стараясь на меня не смотреть, Люда развернулась и быстро зашагала к подъезду. А как же я, её любимый кот? Меня забыла? Решительные шаги Люды даже намёка не давали на моё возвращение домой. Глаза удивлённо смотрели хозяйке вслед, и ужас всё больше сковывал моё сердце.

А всё началось со страшного слова «аллергия». Это слово ворвалось в дом, как чёрный вихрь. Закружило всё вокруг и плюхнулось на подоконнике рядом с пушистым хвостом. Вязкое, горькое слово – совсем невкусное.

Нет, аллергия была не у меня – простого кота с длинной серой шубкой, белым платком на шее, носочками и кончиком хвоста. Аллергия случилась у малыша Люды, моей хозяйки. Я всего лишь посидел возле него чуть-чуть. А тот сразу расхныкался и зачихал. Хозяйка заохала и срочно помчалась в поликлинику.

– Анализы Тёмы показали аллергены на кошачью шерсть, – говорила она потом с кем-то по телефону. – Куда же мне его теперь? Ума не приложу!

«Интересно, что она хочет сделать с этим вкусно пахнущим, но так громко мяукавшим котёнком? – думал я, вылизывая лапу и хвост. – Как только малыш появился в доме, Люду словно подменили. Всё время с ним проводит, бросается по первому зову. А тут сколько ни ласкайся – всё брысь да брысь!»

Я вновь попытался привлечь внимание хозяйки: ураганом облетел всю комнату, забрался на подоконник, оттуда спрыгнул на пол, спрятался под диваном, вылез, отряхнулся, снова проделал несколько трюков. Но своего так и не добился – хозяйка не обращала на меня никакого внимания. Я муркнул и перешёл на крайние меры: запрыгнул на святая святых, прямо на открытый ноутбук. Тын-тын-тын! Я вообще не двигаюсь на клавиатуре, а на экране всё равно появляются новые значки.

– Вот неугомонный! – недовольно вскрикнула хозяйка, резко подошла ко мне и скинула на пол.

Потом Люда взяла телефон и начала куда-то звонить. Долго разговаривала, шагая по комнате, и взволнованно перебирала кончики своих волос. Постоянно слышалось это невкусное слово – почему-то уже в сочетании с моим именем – Пушистик.

Я от волнения снова стал носиться по всей квартире. Сначала скакнул на подоконник и смёл человеческие лекарства. Потом, громко мяукая, прыгнул на кухонный стол. Затем в спальной комнате задел на тумбочке вазу. Она упала и разбилась, вероятно, круша последнюю жалость хозяйки.

– Да что же это такое! – в сердцах воскликнула она, доставая меня из-под кровати. – Сил больше нет! Никому не нужен взрослый кот!

Я прижал уши и зажмурился.

– Знаешь, что? А иди-ка ты погуляй во двор! Красивого и ласкового обязательно кто-нибудь возьмёт к себе.

Когда хозяйка заговорила спокойно, я замурчал, стал тереться головой об её руку.

«Ну вот он я – твой любимец! Всегда ждал с работы, пел на ночь песни, спал у твоей щеки. Что не так? Ты меня разлюбила?» – спрашивал я хозяйку.

Люда помолчала, потом вздохнула и сказала:

– Прости! Никто не хочет тебя брать, а у Тёмы на шерсть аллергия. Надо что-то делать. Погуляй! Ты обязательно найдёшь себе нового хозяина.

«А, так это игра? Найти нового хозяина? Но я не хочу никого другого, кроме тебя!» – упрямился я.

– Иди, иди! – спуская меня с рук во дворе, бормотала хозяйка.

Стараясь не смотреть, как мне страшно, она развернулась и быстро зашагала к одному из подъездов. Даже не успел запомнить, к какому именно.

Кругом было очень шумно, а незнакомые запахи страшно пугали. Надрывно мяукнув, я прижался к земле дрожащим телом и смотрел, как удаляется от меня дорогой человек. Когда наконец понял, что остался совсем один, я сунул голову в траву и зажмурился.

Bepul matn qismi tugad.