Kitobni o'qish: «Мой босс из ада»

Фото на обложке с сайта shutterstock.

Глава 1

Я посмотрела на себя в зеркало и осталась довольна. Юбка строгая, блузка белоснежная, прическа аккуратная, макияжа минимум. Взгляд умный, улыбка доброжелательная… По-моему, оттуда, из-за стекла на меня взирает отличный секретарь, готовый справиться с любыми тяготами службы.

«У тебя все получится», – шепнула я отражению, отошла от зеркала и… пошла совершать самую большую глупость в своей жизни. Правда, тогда я этого не знала.

Я постучала в дверь начальника отдела кадров. Я была воодушевлена и счастлива. Еще бы! Мой первый день на новой работе! Да что там, мой первый день на работе вообще.

За плечами – только колледж с отличными отметками и благодарственная запись за успешное прохождение практики. Да, опыта маловато, но не боги горшки обжигали. Я уже представляла, как скажу что-то подобное начальнику отдела кадров.

А вообще считаю, что мне очень повезло: вот так вот с бухты-барахты по объявлению найти работу с приличной зарплатой, да еще чтобы вопросов не задавали, а сразу сказали: «Да-да, вы нам подходите, приходите оформлять документы». Даже не думала, что такое бывает!

Немного смутило то, что на работу позвали к половине восьмого, хотя рабочий день вроде как с девяти. Но такое вполне может быть. Первый же день! Надо принять дела, подготовить документы, обсудить детали…

Я приоткрыла дверь. За столом сидела дородная дама в тесном платье. Она смотрела на меня изучающим взглядом.

– Яна Ивановна? – поинтересовалась она.

Я, приветливо улыбнулась, и кивнула.

– Хорошо, что вы не опоздали, пунктуальность важна.

Почему-то мне показалось, что женщина нервничает. Она ухватилась за телефонную трубку и набрала пару цифр. Ничего себе, в такую рань мы тут не одни? Ей есть с кем поговорить здесь по внутреннему?

– Кристина, зайдите, пожалуйста, ко мне, нужно передать дела новому секретарю Глеба Юрьевича. Проходите, не стойте в дверях, – сказала она уже мне. – Времени не так много, вот ваш договор, подпишите здесь, здесь и здесь. Паспорт и трудовая книжка с собой?

Я протянула паспорт и сказала:

– Трудовой пока нет, это первое место работы.

– Ничего, все оформим, – она проворно выхватила из моих пальцев паспорт и сказала: – Заберете вечером.

Я еще ставила последние подписи в договоре, в должностной инструкции и под огромной кучей каких-то других документов, когда в комнату, покачивая бедрами, вошла рыжеволосая красавица в строгом костюме.

– Ты новый секретарь? – посмотрела она на меня.

– Видимо, да, – я старательно вырисовывала последние подписи.

– Вот и отлично, пойдем. Покажу тебе, что к чему, и со спокойной душой уйду из этого ада.

В этот момент у меня закрались кое-какие подозрения. Впрочем, кто знает, может быть, эта яркая дамочка – очень конфликтная, и поэтому ей любое место работы адом кажется. Мы вышли из кабинета, и она быстрым шагом понеслась к лифту. Я едва за ней успевала.

Дела мне она передавала очень быстро, и, надо сказать, они у нее были в идеальном порядке. Входящая документация, исходящая документация – все подшито, все ровненько, бумажечка к бумажечке. Идеальный порядок кругом. Даже цветы в горшках, кажется, растут по линейке, ни одной кривой ветки.

Но насторожиться, пожалуй, следовало, когда она напоследок она сообщила:

– С боссом лучше не спорить, ну в этом ты и сама скоро убедишься.

А еще вместо того, чтобы пожелать мне удачи на новом месте или чего-нибудь в этом роде, она грустно вздохнула и проговорила:

– Ну что ж, безумству храбрых… Ты держись!

И быстрым шагом покинула кабинет. Я посмотрела на часы: без двух минут девять. Вот-вот начнется мой первый рабочий день. Глеб Юрьевич – директор крупного концерна, человек занятой и очень серьезный. Быть его секретарем – это большая ответственность. Но я справлюсь. Вот что-то такое я думала, когда на пороге появился он.

Глеб Юрьевич представлялся мне мужчиной в летах, но все еще в хорошей форме, спортивным, суровым и сосредоточенным. Поэтому я замерла, когда увидела своего нового босса.

На вид ему не было и тридцати. Впрочем, все остальное было в наличии. И спортивное телосложение, и хмурый взгляд, которым он, кажется, пронзил меня насквозь. А еще он был очень, очень хорош собой.

Знаете, как это бывает в глупых фильмах и милых диснеевских мультиках? Вот появился ОН, и сразу заиграла музыка, сверху посыпались цветочки, лепесточки и прочий романтический мусор. А откуда-то из-за угла прямо в сердце несчастной героини выстрелил из лука крылатый карапуз… Видели, наверное, да?

Так вот ничего подобного не произошло. Наоборот.

Несмотря на то, что мой начальник был весьма хорош собой, у меня в голове заиграла совсем другая музычка. Из фильмов ужасов, когда парень в хоккейной маске с бензопилой наперевес появляется на пороге твоей спальни.

Да-да. Этот во всех отношениях привлекательный внешне молодой человек по какой-то неведомой причин внушал страх.

Я быстро справилась с наваждением, вышла из-за стола, сделала несколько шагов навстречу и приветливо сказала:

– Здравствуйте, Глеб Юрьевич, меня зовут Яна, я буду работать у вас секретарем, – я протянула руку для пожатия и улыбнулась самой своей обезоруживающей улыбкой.

Он поморщился так, будто у него резко разболелся зуб. Моя рука так и повисла в воздухе.

– Что это за мерзкий звук? – скривился он. – Ну-ка пройдитесь.

Я сначала подумала, что это такая шутка. Никто не устраивает дефиле секретарей, если, конечно, дело происходит не в дурном анекдоте! Но вспомнив напутствие рыжей предшественницы, сделала два несмелых шага в сторону стола, повернулась, глядя на босса вопросительно.

– Точно, туфли! Они скрипят. Больше никогда их не надевайте, подберите что-нибудь более, – он поморщился, – беззвучное. И вообще ваш внешний вид оставляет желать лучшего. К этой юбке нужна блузка другого цвета, а помада весьма вульгарна, а еще духи… В следующий раз, пожалуйста, не выливайте на себя весь флакончик.

Я почувствовала, как щеки загораются огнем. Вот уж этого я не ожидала.

– Не заходите ко мне в кабинет, все переговоры – только по селектору, по крайней мере, до тех пор, пока вы не избавитесь от этого запаха. Перед уходом обязательно проветрите кабинет.

То, что я отвратительно пахну, скриплю туфлями и выгляжу не очень, было только началом. В течение дня выяснилось, что я непунктуальная, нерасторопная, неуклюжая и вообще не в состоянии выполнить ни одного поручения.

Поэтому, когда на пару часов позднее положенного мой рабочий день все-таки закончился, я поставила окно на проветривание, чтобы мой жуткий запах как можно скорее выветрился из бедненького несчастненького кабинетика, и сломя голову полетела в отдел кадров. Увольняться. Ноги моей тут не будет!

Я прибежала вовремя, дородная дама как раз запирала свой кабинет.

– Я хочу уволиться, – запыхавшись, выпалила я…

Она понимающе кивнула, словно ничего другого и не ожидала. И глаза ее наполнились неподдельной грустью и сочувствием.

– Яна Ивановна, – сказала она вкрадчиво, – а вы читали договор?

Глава 2

Читала ли я договор? Хороший вопрос. Да она же сама видела – у меня времени не было не то, чтобы его прочитать, даже подсчитать страницы я бы не успела. Я лишь судорожно подмахивала протянутые мне бумаги. Что там смотреть-то? Это же типовой документ. Мне хватило ума заглянуть только в пункт, где речь шла о размере вознаграждения. Там красовалась очень симпатичная цифра, и я с легкостью поставила аккуратную закорючку.

– И что там в договоре? – осторожно спросила я, уже предчувствуя какую-то неприятность.

Дородная дама выдохнула, вид у нее стал серьезный и даже немного торжественный. Такой, наверное, бывает у палачей, которые возводят курок на автомате, целясь в свою жертву.

– Чтобы уволиться, нужно предупредить об этом за два месяца. Точнее, за 60 календарных дней. В письменной форме.

Та-ак… Вот это новости.

Значит, если я прямо сейчас официально уведомлю эту контору, что хочу по собственному и очень большому желанию сбежать отсюда без оглядки и впредь обходить этот квартал стороной, то еще целых два месяца должна буду каждый день являться сюда и терпеть все издевательства этого Вельзевула в идеальном галстуке?

– Вы нарушаете трудовое законодательство и… и… конвенцию по правам человека!

Честно говоря, я плохо разбиралась в тонкостях действующего законодательства, но решила брать напором. Впрочем, дородная дама и не думала сдаваться. Думаю, подобные сцены ей устраивали достаточно часто. Примерно раз в два месяца. Так что опыта у нее было побольше, чем у меня.

Она, строго сверкнув очками, сказала:

– Этот документ составляли очень грамотные юристы, так что там комар носа не подточит.

Что ж, кажется, меня загнали в угол.

– Хорошо, – хмуро буркнула я, – Давайте я сейчас же напишу это заявление, чтобы ни на лишнюю секунду дольше здесь не задерживаться!

Я решительно направилась к двери отдела кадров, готовая немедленно схватиться за любой пишущий инструмент.

– А вот и не дам, – перегородила мне путь дамочка. – Рабочий день уже закончен, и я ухожу.

Видимо, ей тоже приходилось бороться за каждое рабочее мгновение.

Но что еще я могла сказать или сделать в такой ситуации? Я резко развернулась и решительной походкой направилась к выходу, оглашая пустой коридор тем самым непростительным скрипом.

Стоит ли говорить, что домой я вернулась не в самом лучшем расположении духа? Самое обидное, что мне даже не удастся поплакать в тишине. Наверняка хозяйка, у которой я снимаю комнату, снова весь вечер будет смотреть телевизор в гостиной. И мне придется слушать стенания влюбленных сериальных героинь. Да что они знают о настоящих страданиях!

Точно, стоило мне открыть дверь, как меня оглушили голоса, доносящиеся из динамиков.

– Понимаете, он ведет себя неадекватно, – плачущим голосом твердил кто-то из динамиков. – Бросается на людей, а если ему что-то не понравится, новый запах или неприятный звук, то готов разорвать всех на части…

Однако! Это что-то интересное. Не про моего ли босса сняли передачу?

Я осторожно заглянула в комнату. На диване уютно развалилась Анна Венедиктовна, аккуратненькая старушка. Про таких принято говорить «божий одуванчик».

– А, Яночка, вернулась уже, – обрадовалась она мне. – А я тут новое шоу смотрю, «Мой кот из ада» называется.

И она снова уткнулась в экран, где несчастная тетечка показывала рукой на огромного черного кота, продолжая жаловаться на него:

– Представляете, вчера вцепился мне в ногу только за то, что я чуточку передвинула его лоточек, – всхлипывала она. – Это животное точно было прислано из ада!

Котяра недовольно сверкал зелеными глазами и явно демонстрировал свое доминирование над всеми окружающими. Он мне определенно кого-то напоминал. Точно такой взгляд я видела сегодня утром в своем офисе. И если это животное каким-то образом выбралось из пекла, то точно не в одиночку. Кажется, я знаю его напарника. Ха-ха, Глеб Юрьевич – босс из ада.

– Ничего страшного, – успокоил плачущую на экране тетеньку одетый как рокер бородатый мужчина в татуировках. – Я знаю, как мы решим эту проблему.

А это уже интересно. Вдруг, какой-нибудь метод пригодится и мне. Может, он посоветует какие-нибудь капельки, купирующие приступы злости. Буду незаметно подливать их своему шефу в кофе. Авось, подобреет. Я уселась рядом с Анной Венедиктовной и превратилась в слух.

– Но прежде чем мы приступим, – продолжал зоопсихолог, – кота непременно надо кастрировать…

Я громко хмыкнула, заслужив укоризненный взгляд от квартирной хозяйки. Нет уж, этот метод слишком радикальный. Вряд ли у меня получится незаметно провернуть такое с Глебом Юрьевичем. Хотя он этого и заслуживает.

Мой телефон завибрировал в сумочке.

– Ну как первый рабочий день? – жизнерадостно спрашивала Тома, моя подружка и бывшая сокурсница.

А вот это очень кстати! Мне не терпелось выговориться. Я рассказала обо всем – в деталях и красках. Не упустив и требование проработать два месяца.

– Ужас, конечно, – сказала Тома. – Но, знаешь, у меня зарплата куда ниже. И начальница тоже не ангел… И к тому же это только первый день. Так что…

– Так, может, пойдешь на мое место? Думаю, там получится договориться…

– Нет, спасибо. Я лучше на своем.

Я вздохнула и поплелась в свою комнату. Мне еще предстояло много работы. Первым делом я вытащила весь арсенал своей обуви и принялась тестировать ее на скрипучесть. Самыми тихими оказались поношенные черные туфельки. Что ж, фасончик явно устарел, но делать нечего, придется ходить в них.

Затем перевернула гардероб и нашла платье, в котором ходила сдавать экзамены. Темно-серое, наглухо закрытое, оно волшебным образом превращало меня в женщину-невидимку. Но главное – низ там отлично сочетался с верхом. Думаю, это то, что надо.

Теперь косметика. Прощайте, мои любимые помады! Увидимся с вами, когда меня отпустят на свободу. Я решительно ссыпала их в дальний ящик комода, оставив в косметичке только прозрачный блеск для губ.

Я обвела взглядом свое унылое богатство и отправилась спать. Впереди были долгие месяцы ужаса, боли и слез.

Следующим утром я темно-серым пятном проскользнула в отдел кадров. Дородная дама окинула меня страдальческим взглядом и, оценив мой новый имидж, протянула листок. Крупным уверенным почерком я вывела текст заявления, поставила дату и размашисто расписалась.

– Надеюсь, теперь все верно?

Та кивнула, и я уныло поплелась к месту, где мне предстояло отбывать наказание. Видимо, в прошлой жизни я здорово накуролесила, раз уж мне предстоит такая расплата в этой.

На стене висел календарь с бегунком. Я перевела его на сегодняшнее число. До конца адской работы осталось два месяца. Шестьдесят дней. Что ж, отсчет пошел. Я посмотрела на часы. Адский босс явится через пять минут.

Глава 3

Когда стрелки офисных часов застыли под прямым углом, показав ровно девять часов утра, дверь в приемную отворилась, и на пороге показался мой босс. И сразу появилось ощущение, что температура в офисе опустилась градусов на пять. Возможно, такую шутку со мной сыграли расшалившиеся нервишки, но я все-таки зябко поежилась.

Он не спеша прошел к двери своего кабинета, дав мне возможность как следует его рассмотреть. Ну почему именно ему достались эти черные как смоль волосы, пронзительные темные глаза и точеный профиль, словно выбитый рукой искусного мастера? Да, будь он нормальным человеком, девчонки бы головы сворачивали, чтобы полюбоваться таким красавцем.

Однако обаяние его было настолько мрачным, что мне казалось, рассматривать его можно было с одной целью: проверить, не скрываются ли среди густой шевелюры маленькие рожки да не покажется ли из-под полы пиджака длинный тонкий хвост.

Босс уже взялся за ручку двери, но, видимо, в этот момент вспомнил о существовании секретаря и повернулся ко мне. Пока я умирала от страха и боролась с искушением немедленно выбежать в дверь и драпануть подальше, он смерил оценивающим взглядом мое невзрачное платье. Фу-ух, кажется, искры из глаз не летят, презрительной ухмылки нет, значит, понравилось.

– Доброе утро, – заплетающимся языком произнесла я.

Эта немая сцена была довольно мучительной, и надо было как-то ее заканчивать. К тому же я надеялась, что вместе с тишиной разрушатся демонические чары и мой босс больше не будет мне казаться исчадием ада. Вдруг он вежливо поздоровается со мной, похвалит меня за соблюдение дресс-кода, и вообще окажется если не приятным, то хотя бы терпимым человеком?

– Вы сколько классов окончили? – неожиданно спросил он.

– Все… и колледж еще, – пролепетала я, не сообразив, к чему этот странный вопрос.

– А что же вы пишете, как пятиклассник-двоечник? – прищурив глаза, продолжил он допрос. – В документах, которые вы набирали вчера, опечатки. И пропущены несколько запятых. Будьте добры повторить курс правописания для средней школы и впредь печатайте внимательнее!

Он не кричал, но голос его, холодный, низкий, с отзвуком металла, звучал обиднее всяких ругательств. От этого в глазах у меня защипало, и я опустила голову, чтобы он не увидел собравшуюся вырваться наружу слезинку.

Вот ведь, нашел к чему придраться! У меня, между прочим, по русскому языку всегда пятерки были. А если я и пропустила букву в каком-то слове, так только потому что торопилась. Нечего было нагружать меня работой по самое горло.

Однако моему боссу не было никакого дела до моих переживаний.

– Найдите и подбейте результаты прошлогодних продаж в Экселе, – озадачил он меня новым заданием. – Мне нужна информация. Наглядно.

Интересно, наглядно, это как? С картинками, что ли? Обескураженная его придирками, я никак не могла сообразить, что это может означать. С графиками? Диаграммами?

– Прошу прощения, а это как? – решилась задать я вопрос. – Есть какой-то образец или…

– Неужели даже с этим вы не способны разобраться самостоятельно? – оборвал меня босс на полуслове.

Он посмотрел на меня так презрительно, что я снова почувствовала необходимость немедленно разреветься. Однако в существующих условиях это было, по меньшей мере, непродуктивно. Вряд ли Глеб Юрьевич бросился бы меня утешать, подавая бумажные платочки.

– Я все сделаю, – пришлось выдавить мне, чтобы он, наконец, ушел в свой кабинет и перестал на меня смотреть этими своими ужасно красивыми глазами.

– Ни с кем меня не соединяйте! – бросил он через плечо и исчез за дверью своего кабинета.

Не успела я запустить на компьютере нужную программу, как офисный телефон проснулся и стал подавать чуть слышные сигналы, как будто бы тоже боялся гнева моего ужасного босса. Что ж, бедный аппаратик, будем держаться заодно.

Однако телефон, видимо, не захотел идти со мной на мировую. Он разрывался от звонков, не давая с головой окунуться в работу. Как назло, всем нужен был Глеб Юрьевич. Мне трудно было представить, что кто-то по своей доброй воле может жаждать общения с этим монстром. Тем не менее только за несколько утренних часов количество этих смельчаков перевалило за полсотни.

Наконец документ был готов. И я, робко постучавшись, вошла в кабинет босса, неся на вытянутых руках папку с кучей таблиц. Глеб Юрьевич бросил на листки беглый взгляд.

– Здесь все не так, – резко бросил он, даже не взглянув на меня. – Вы ориентировались по месяцам, а нужно по группам товаров и продажникам. Переделайте!

От неожиданности потеряла дар речи и молча стояла, вытаращив на него глаза. Надо же, несколько часов напряженной работы – и все зря. А я ведь спрашивала, как надо! Ну неужели трудно было сказать? Просто сказать!

– Когда вам понадобятся эти документы? – запинаясь спросила я.

В ответ мне хотелось услышать что-то типа «не ранее следующей недели» или «может быть, завтра к вечеру». Сейчас голова у меня настолько кружилась от обилия цифр, что я запросто могла бы испортить все еще больше.

– А вам-то какая разница? Возможно, они мне понадобятся завтра, а возможно, вообще не понадобятся, – резко ответил мой босс, как будто своим вопросом я самым грубым образом нарушила кодекс этики профессиональных секретарей. – Но это не значит, что делать их не надо. Жду исправленный вариант сегодня к вечеру.

Вот, значит, что. Я, оказывается, убиваю кучу времени и сил на то, что, может, вообще никому не нужно. От осознания этого я почувствовала себя еще несчастнее. Но жалеть себя было некогда. Надо составить эту мерзкую таблицу, чтобы выбраться из этого офиса хотя бы до наступления ночи.

Еще несколько часов я активно била по клавиатуре, внося многочисленные цифры в разные столбцы и строфы. И в конце рабочего дня снова стояла перед столом моего шефа с папкой в руках. На этот раз он просматривал бумаги внимательнее. Но, видимо, так и не нашел к чему придраться. Поэтому лишь слегка кивнул головой и произнес:

– Сносно. Но провозились вы непозволительно долго.

Что ж, это был почти успех. А на что мне было рассчитывать? Что Глеб Юрьевич завалит меня комплиментами за отлично проделанную работу? Или выпишет премию? Нет уж, не убил взглядом, и на том спасибо.

Отложив папку, босс поднял на меня глаза.

– Вы в состоянии приготовить кофе в кофемашине? – спросил он обычным ледяным тоном. – Или вам это так же трудно, как и все остальное?

Мысленно пожелав ему провалиться сквозь землю и поскорее встретиться со своими хвостатыми родственничками, вслух я заверила:

– Конечно, сделаю.

– Черный, без сахара, – буркнул он и отвернулся.

Кто бы сомневался, что этот посланник ада не употребляет сладкое. Может, именно от этого у него такой мерзкий характер?

Но размышлять было некогда. Со всех ног я бросилась к кофемашине и начала разбираться с многочисленными кнопочками. В спокойной обстановке я бы сделала это в два счета. Но сейчас все валилось из рук. Я едва не разбила чашку, уронила ложку и рассыпала кофе. Ничего, уберу потом. Главное, чтобы этот монстр остался доволен.

Через пять минут я постучалась к нему в дверь. Кажется, мне удалось приготовить идеальный кофе. Даже дымок над чашкой вился не как ему заблагорассудится, а стройными геометрическими фигурами.

– Войдите! – прогремело из-за двери, и мои руки предательски затряслись. Ох, как бы не разлить напиток на его стол. Боюсь, что за это он смог бы съесть меня заживо.

Я сделала глубокий вдох и шагнула в кабинет. Мне даже удалось твердой походкой дойти до стола, не разлив ни грамма темной жидкости. Как в замедленной съемке я наблюдала, как белоснежную фарфоровую ручку обхватили идеальные длинные пальцы, как она поднялась ко рту, губы отворились, и Глеб Юрьевич сделал глоток.

Почему-то я так боялась, что даже перестала дышать. В тот момент я готова была отдать все на свете за то, чтобы этот злополучный кофе ему понравился! Но босс, ощутив вкус напитка, тут же поднял на меня глаза и посмотрел так, словно хотел испепелить взглядом.

И это было последней каплей. Слезы, которые я весь день сдерживала невероятным усилием воли, вдруг хлынули сплошным потоком. И это была не одна слезинка, которую можно было бы запросто стряхнуть взмахом ресниц. Наводнение, цунами, потоп. В общем, бедствие.