Kitobni o'qish: «Малышка для капитана»
Пролог
Соня
Я не очень люблю пафосные тусовки, где собирается вся элита региона, но вот уже два года отец вместе с матерью таскает на них и меня. Единственное, что мне нравится в этих вечерах, – возможность выгулять шикарное бальное платье, купленное к очередному новому году, а ещё вместе с лучшей подругой пообсуждать, во что наряжены другие.
Отец в парадной форме, с отглаженными идеальными стрелками на брюках и в начищенных до блеска туфлях. Генерал не может себе позволить хоть в чем-то не добиться идеала, – так он мне всегда говорит.
Я лениво прогуливаюсь мимо столов с фуршетом, пару закусок уже зацепила, а обжираться на ночь, знаете ли, нельзя. Отец беседует с важными дядечками из администрации, я же предоставлена сама себе, чему нереально рада. Улыбаться мужчинам, которых я знать не знаю, но дети которых явно подходят мне в потенциальные женихи, то ещё удовольствие.
Мне не нужен жених, подобранный папой, потому что я уже несколько месяцев влюблена в одного парня. Самого лучшего парня, который только мог быть, хотя в день знакомства, признаюсь, считала его редкостным козлом. Может, я до сих пор мало знаю о его жизни, до сих пор не знакомила его с родителями, не была у него дома, но мы и не три года встречаемся, и всему есть разумное объяснение. Я тоже ему не сказала, что я дочь генерала, а наврала, что я приезжая бедная студентка, родители остались в глуши, а я снимаю квартиру и пашу на работе (последние два пункта, в общем-то, правда).
Его зовут Даня, он старше меня на несколько лет, работает в какой-то компании и живет самой обычной жизнью, что не делает его хуже. Он именно такой, каким я представляла себе идеального мужчину со времён средней школы. И он определённо самое лучшее, что случалось со мной.
Я захожу в мессенджер, где мы обычно общаемся, потому что дать ему свой профиль я так и не решилась, слишком там заметно, что я не из села приехала. Обновляю сообщения, но от Дани ничего нет, и в сети он не значится. Что ж, подожду до другого раза, мне сейчас тоже некогда общаться. Тем более, началось объявление обладателей губернаторских наград в разных номинациях.
Подхожу ближе к Эрике, подруге, чтобы поговорить о своём, о женском, пока лауреаты принимают награды из рук первого лица. Эрика в который раз спрашивает, когда я познакомлю ее с парнем, а я думаю, что действительно уже пора. Вот с ее МЧ я познакомилась довольно быстро. Он у неё футболист, и хоть я ничего не смыслю в футболе, понимаю, что спортсмены – люди со сложным графиком и постоянно занятые на тренировках. Папа мечтал, чтобы я стала фехтовальщицей на серьезном уровне, но до сборной России, увы, я не дотянула. Так бывает.
– Сегодня будут награждать Лёву, это друг моего Кая из клуба, – наклоняясь к моему лицу, сообщает Ри.
– Здорово, а сам Кай-то где?
– Наверное, к нему и пошёл, я где-то видела Лёву, но не успела поздороваться. Знаешь, Кай даже познакомить вас когда-то хотел, но я сразу сказала: только через мой труп. Этого циника к девушкам на пушечный выстрел подпускать нельзя.
– Все так плохо?
– Хуже, чем можно подумать, – язвительно замечает Ри и переводит взгляд на сцену. – А сейчас и сама увидишь.
– В номинации «Спортсмен года» приз получает… получает… – ведущий тянет время, заставляя зрителей шумом подгонять его. – Капитан футбольного клуба «Салют» Даниил Левин! Просим вас подняться на сцену.
– Смотри-смотри, – мягко подталкивает меня в бок Эрика.
А я смотрю. И воздуха в душном зале резко не хватает. Я подношу руку к шее и тяну за цепочку, которая сразу из простого украшения превращается во что-то удушающее. Мне кажется, что это не может быть правдой.
На сцену выходит мой Даня. В костюме с бабочкой, дорогущими часами на левой руке и запонками, которые гипотетически стоят больше моего платья.
Даниил Левин. Лёва. Пазл складывается не сразу. Ведь я даже его фамилию не знала. Капитан футбольного клуба.
Мне нечем дышать.
Я сталкиваюсь с ним взглядом, вижу, как он на долю секунды теряет самообладание, и вырываюсь прочь из зала. Длинный коридор, ведущий в никуда. Я ничего не знала. Я не знала, кто тот парень, которому я доверилась полностью, которого считала лучшим и самым близким.
Он обманывал меня.
Спотыкаюсь на каблуках, едва не въезжаю носом в паркет, но удерживаю равновесие. Голова кружится, хотя я выпила лишь два глотка.
Он меня обманывал.
А я обманывала его.
– Соня! Соня! – эхом разносится по коридору его голос. Я не хочу прятаться и сбегать, ведь от этого разговора рано или поздно не убежишь.
– Привет, – холодно встречаю его. Он резко тормозит около меня и разглядывает во все глаза. Не такой он привык меня видеть: обычно с ним я была без профессиональной укладки, без брендовой сумки и шпилек от Джимми. Впрочем, все это лишь мишура. Я всегда была с ним настоящей.
– Привет, – вторит мне парень.
– Лёва? Даня? Как зовут тебя на самом деле?
– Ты знаешь, как меня зовут, Сонь. И фамилию мою теперь знаешь, и я теперь о тебе все знаю. Самое ужасное, Сонь, что ты врала мне все это время.
– Ты тоже мне врал! – сразу срываюсь на крик.
– Я думал, ты простая студентка из маленького городка, а ты…
– Дочь генерала, да! Я не говорила, потому что все боятся отца и не хотят со мной встречаться!
– А я не рассказывал, кто я, потому что все девушки ведутся на мое имя и деньги.
– Мне не нужны твои деньги…
– Еще бы, ты и так богатая наследница. Но в одном ты была права: твой отец будет против.
– Разве тебе не все равно, что скажет мой отец?
– Ему ты не рассказывала обо мне, да? Тоже ему врала? Знаешь, Соня, я не буду встречаться с девушкой, которая мне врет. Больше всего на свете я боялся именно этого.
– Боялся и делал это сам! – меня колотит. То, что он сейчас говорит, кажется бредом сумасшедшего. Разве мог тот, кто не переносит вранья, так долго кормить любимого человека ложью? Любимого ли… Ведь и его слова о любви могли быть фальшивыми. – Уходи, Дань. Просто уходи. Пошёл ты к черту, Левин!
Хватаю с подоконника сумку, бросаю ручку на плечо и гордо удаляюсь из коридора, отбивая наш прощальный марш дробью каблуков по паркету.
И я не знаю, побежит ли он догонять.
Глава 1. Счёт можно сразу
Лёва
Этот день был отвратительным по всем статьям. Сначала какой-то неадекват едва не пробил мне бампер в новой тачке, не успев вовремя затормозить. Потом тренер загонял нас так, что мы чудом заползли в раздевалку, а затем администратор заявил, что руководство просит подняться, когда буду готов. Я приперся к директору клуба с мокрыми после душа волосами и в таком виде, что меня стоило послать лесом, но вместо леса меня послали на переговоры с компанией, которая будет делать рекламу для команды.
Когда меня сделали капитаном, речь не шла о том, что придется после убойной тренировки впихивать себя в строгий клубный костюм и тащиться на какие-то деловые беседы в компании нашего сумасбродного пресс-атташе.
В офисе этой самой компании угощали горьким кофе и слишком долгими разговорами, в которых я ничего не понимаю, но почти два года с капитанской повязкой на руке сделали меня лицом, умом, честью и совестью клуба, поэтому приходится отдуваться за всех.
Короче. Я выбираюсь с парковки офисного центра, часы показывают 17.53. И лучше мне поехать домой от греха подальше, но дома нечего жрать. Такая вот фигня, когда живешь один, а мозгов у тех девиц, которые притаскиваются ко мне, обычно не хватает на что-то кроме «Давай закажем доставку?». И они еще на что-то претендуют, хоть и годятся все только для одного.
Во рту все еще горчит от странного кофе, и даже жвачка с ментолом не очень-то помогает. Если честно, я так устал, что даже рыться на сайте доставки лень, поэтому просто заезжаю туда, где иногда ужинаю, когда бывает настроение. Нормальная кухня, приличный ценник и всегда обслуживание на уровне. Захожу, поднимаюсь сразу на второй этаж, даже не спрашивая у хостес, есть ли столики. Приземляюсь за свободным у окна, и через тридцать секунд передо мной материализуется меню. В комплекте с официанткой.
Эту я еще не видел, новенькая, значит. Рыжее лупоглазое чудо какое-то. Господи, ей лет-то сколько, восемнадцать хоть есть? Понаберут кого зря, а я еще думал, тут о репутации места заботятся. Смотрю на бейджик. Софья. Ну допустим.
– Добрый день, сразу ничего заказать не желаете? – с радостной улыбкой выпуливает мне заученную фразу и ждет.
– Нет.
Все с той же улыбкой улетучивается, оставляя меня одного. Терпеть не могу, когда долго навязываются, желая заслужить чаевые. А надо просто делать так, чтобы максимально мало болтать с клиентом, но максимально быстро отдавать заказ, вот и весь секрет успеха.
Я в целом легко выбираю, что мне нужно, но кнопку вызова специально не нажимаю, интересно посмотреть, через сколько чудо явится. Быстро подходит во второй раз, видимо, старается доказать начальству, что взяли ее не зря.
Пока я диктую, какую пасту мне подать и на каком молоке кофе сделать, сам слежу за тем, как шустро она записывает все в свой блокнот и какие тонкие, нежные у нее пальцы. Она убирает карандаш за пояс, перечитывает записанное, дожидается моего кивка.
– Кофе сразу принести?
– Да.
И без «спасибо» как-нибудь обойдешься, улыбающееся создание. Пора работать, заказ сам себя не принесет.
Расслабляю галстук-удавку на шее, я не привык так ходить, меня костюм с галстуком сразу делают другим человеком. Достаю смартфон из кармана, но не успеваю даже проверить все чаты, как замечаю знакомого в другой части зала, убираю телефон обратно и поднимаюсь с места, чтобы подойти и поздороваться. Разговаривать долго не хочу, но быть невежливым козлом тоже. Обмениваюсь со своим знакомым дежурными фразами, жму руку и разворачиваюсь, чтобы вернуться за столик.
И в этот момент Соня, которая тащит мой кофе, забывая посмотреть на путь перед собой, выливает содержимое чашки на мой пиджак.
Чашка скользит в ее руках, но рыжая ее удерживает и с испуганным лицом смотрит на меня. Кофейное пятно расплывается на ткани, я громко и без всякой цензуры ругаюсь, глазами отыскивая, где бы взять салфетку.
– Я сссейчас, – шепчет Соня и кидается к служебному столу, где пачками сложены салфетки, хватает сразу несколько и ставит туда же пустую чашку.
– Реально думаешь, что это поможет? – рявкаю на нее, выдергивая салфетки из рук девчонки.
– Простите-простите, это совершенно случайно, давайте решим вопрос, я могу заплатить за химчистку…
Когда она это произносит, меня реально триггерит. Смотрю на нее так, что она аж смущается и краснеет.
– Да нужна ты мне со своими деньгами, работать лучше научись, криворукая, – прикладываю салфетки к пятну, чтобы хоть немного впиталось, и иду к своему столику. Соня семенит за мной.
– Я хочу исправить это недоразумение, давайте договоримся, – не отступает она.
– Да сама ты недоразумение. Кофе принеси.
Ее глаза вспыхивают. Кажется, вот теперь я ее по-настоящему задел, извиняться она больше не хочет.
– Если я виновата перед вами, это еще не повод переходить на «ты».
Я откидываю грязные салфетки на край стола и стягиваю с себя пиджак. Хорошо, что на нем подкладка, и на белую рубашку кофе не пропитался.
– Сделай одолжение, просто скройся. И держи себя в руках, когда будешь нести новую чашку.
Она хочет что-то сказать, я вижу, как у нее скулы сводит от злости, но официантка молча хватает салфетки со стола, сжимает в кулаке и уходит. Возвращается через две минуты с новой порцией кофе, который уже и пить не хочется, а еще через пару минут приносит еду. Ставит тарелки передо мной и задерживается.
– Еще что-то? – спрашивает, быстро хлопая ресницами.
– Счет можно сразу.
– Пожалуйста, я готова устранить конфликт, мне бы не хотелось вылететь отсюда, – настаивает рыжая.
– Не моя проблема, что у тебя руки не из того места, но жаловаться я не буду, мне это просто не нужно.
– Знаете… – вдруг начинает она, хотя уже собиралась уйти. – Я понимала, что будет тяжело на этой работе, но мне нужны деньги, и выходит, ради копеек приходится работать с такими редкостными хамами.
Не понял. Это я редкостный хам? Вылила на мой клубный пиджак кофе, стоит тут, поесть не дает, и еще меня хамлом называет? Да если я бы одно слово сказал владельцу, ее бы выкинули отсюда через минуту. Девчонка, кажется, не поняла, с кем имеет дело. А может, и не говорить? Зачем давить авторитетом, видно же, что она мелкая.
– Слушай, я пашу весь день на работе, чтобы иметь возможность иногда прийти в такое место поужинать, но не наталкиваться на официантов, которые ничего не умеют и еще умудряются оскорблять.
Что?
Договариваю и самому себе задаю вопрос. Что я сейчас сказал? На какой работе я пашу весь день? Захотелось офисным планктоном прикинуться? Бред, полный бред.
– А я не для того прихожу сюда после учебы, чтобы за гроши выслуживать истерики клиентов.
Выходит, бедная студентка. Ну да Бог с ней, пусть уже идет, надоела.
– Соня, просто иди уже и принеси счет. С пиджаком справлюсь как-нибудь.
Она сильнее сжимает салфетки в руках, прямо до побелевших костяшек.
– Надеюсь, в следующий раз вас будет обслуживать кто-то другой, – бросает мне напоследок.
– Это взаимно, – добиваю ее и перевожу взгляд на свой ужин, показывая, что разговор окончен.
Через минуту она притаскивает мне счет, и моя рука машинально тянется к телефону, чтобы оплатить. Но тут я понимаю, что просто офисный работник, который сутками сидит в душном кабинете, вряд ли купит себе 12 про, и я достаю из кармана карту, на всякий случай прикрыв выбитые имя и фамилию пальцем.
– Приятного вечера, – шипит Соня, оставляя чек в баночке на столе.
Она уходит с таким расстроенным видом, что я начинаю чувствовать себя козлом, хотя меня по-прежнему бесит ее рукожопость. Налички у меня с собой нет, чтобы оставить ей чаевые, но в дальнем углу зала есть детский столик с раскрасками и фломастерами, один из которых я забираю перед выходом. Достаю чек из баночки, переворачиваю чистой стороной к себе и фломастером царапаю послание.
Глава 2. Зелёным фломастером и ровным почерком
Соня
Почему все красивые обязательно козлы? Взрослый серьёзный мужик с виду, а повёл себя так… Да, я виновата, кто же спорит. Но я была готова исправить все, а не выслушивать, как он шлёт меня в грубой форме. И кто вообще с персоналом на «ты» разговаривает? Самый умный? Бесит.
Когда он уходит, убираю со стола, замечая, что он написал что-то на чеке. Даже читать не хочу, это чек для него, так что можно смять и выкинуть. Сжимаю глупый клочок бумаги в руке, но в последний момент берет верх любопытство, и я раскладываю смятый чек на столе, разглаживая пальцами.
Зелёным фломастером. Смешно. И почерк еще такой приятный, ровный.
«Извини. Видимо, у тебя был сложный день. Не переживай, проблемы не будет»
И на том спасибо, блин. Радуюсь тому, что какой-то козел не поспособствует, чтобы меня выгнали из ресторана, ведь я только утроилась.
В пятиминутный перерыв беру телефон, на котором снова куча сообщений от отца.
Министерство Обороны: «Соня, прекращай, возвращайся домой. Тебе не место там».
Ещё бы. Тяжело смириться, что твоя дочь таскает тарелки зажравшимся клиентам в восемнадцать лет, на втором курсе. Ещё тяжелее из-за того, что я почти не общаюсь с родителями с тех пор, как съехала от них. И ещё тяжелее, если учесть, что мой папа генерал и начальник Управления МЧС по региону.
Все думают, что очень круто родиться в успешной богатой семье, но не все понимают, что на самом деле скрывается за дверями золотых клеток.
Отец мечтал, что мой старший брат пойдёт по его стопам, но Ян наотрез отказался учиться в академии МЧС, да и вообще, ясно дал понять, что в его жизнь папа влезть не сможет. И тогда он влез в мою.
Знаете, отец из тех людей, которые с детства мечтают о власти. Бывают просто исполнители, бывают люди с амбициями, но без навыков, а вот у папы было все. Не помню точно, когда на его погонах появились генеральские звёзды, а вот проблемы появились в нашей семье раньше. Именно потому он и записан в моем телефоне «Министерство Обороны», что всю мою жизнь пытался охранять и контролировать каждый мой шаг. Учись на «отлично». По понедельникам и средам ходи на вокал, а по вторникам и четвергам – на фехтование. Ночевать у подруг – нельзя, только у Эрики, в доме на соседней улице. На дискотеки в школу ходить, но вернуться домой раньше всех. С друзьями брата не дружить – они старше и могут мне навредить.
Отец выращивал тепличное растение, а не дочь воспитывал.
К счастью, Ян всегда был на моей стороне и заступался, когда отец перегибал палку, а ещё была Эрика, уверенная в себе, сильная, бойкая. Тоже старше, кстати. И я всегда хотела быть похожей на неё.
Конечно, я совсем не Эрика, но это и правильно. Я сама по себе, просто есть то, что хотелось бы перенять от других людей. Умение себя отстаивать, например, у Эрики я точно забрала.
Быстро печатаю ответ папе:
«Вечером позвоню»
Прячу телефон, пока администратор не заметила. Во время смены никаких телефонов, разумеется, и мне не очень тяжело было привыкнуть к строгой дисциплине на рабочем месте, если вспомнить папину муштру.
Забираю со стола чек, на котором этот вредный тип нацарапал свои извинения, и забрасываю в задний карман. У нас такая униформа: джинсы и клетчатая рубашка, даже фартуков нет. Но руководство считает, что это круто и оригинально. Волосы обязательно убирать, чтобы не болтались, а мою рыжую копну пойди завяжи как-нибудь – это целое приключение.
Короче, на работе мне тяжело, но я сама сделала этот выбор. Пусть у меня будут с трудом заработанные деньги, но свои. Я уже взрослая девушка.
Мониторю столики, за которыми я закреплена, но там пока посетители не сменились. В нашем ресторане закрепление официантов за столиками есть, но не такое строгое. Если меня позовёт кто-то за другим столиком, или официант вовремя не успеет принести что-то «своим», тут уже нет разделения, главное – довольный гость.
Наш шеф говорит: каждый гость должен уйти счастливым.
Я уже примечаю, к кому нужно подойти и забрать посуду, но решаю спросить кое-что у Наташи, официантки из смены.
– Наташ, видела моего клиента? Которому я счёт недавно относила.
– Видела. Хочешь узнать, постоянный или нет? Нет, но я его тут уже видела. Понравился что ли?
Фыркаю в ответ на этот вариант коллеги.
– Да ты что, он очень придирчивый, чаевые не оставил, так что не понравился он мне.
– А мне вот его внешность очень заходит, он мачо прям. Но такие красивые в таком возрасте уже свободными не бывают, – грустно вздыхает девушка.
– В каком таком возрасте?
– На вид ему лет так двадцать семь.
Ух ты. Тогда он прилично меня старше. Мне пока ещё восемнадцать, но девятнадцать исполнится через два месяца. Я всегда была самой младшей в классе, но меня это не волновало. А сейчас мне кажется, что до сих пор все видят во мне мелкую школьницу, хотя я уже учусь на втором курсе, с лета живу самостоятельно, работаю уже несколько месяцев. Из стажера, отвечающего за грязную посуду, выбилась в настоящего официанта.
– Да хоть тридцать пять, – отвечаю Наташе и выхожу в зал к гостям.
До вечера таскаю тарелки с кухни в зал, отдаю заказы, выбиваю чеки и веду мысленный подсчёт чаевых. Зарплата тут – копейки, но чаевые всё спасают. В конце смены почти валюсь с ног от усталости, и хотя живу почти в центре города, в старой однушке, ковылять пешком туда не хочется. Вызываю такси, ворчу про себя, что тарифы адские. И хотя дома я с порога готова улечься в постель, обязательно приседаю, стою в планке и качаю пресс. Стальные девчонки не сдаются никогда.
Раскладываю диван и плюхаюсь на него, не желая даже в соцсетях виснуть. Хотя страницу этого отвратительного клиента я бы полистала. Так, чисто ради интереса. Ну и от информации, какая бедная девушка терпит такое чудо, я бы не отказалась.
Хотя зачем он мне? Надеюсь, я его в ресторане даже больше не увижу. Пусть это добро будет чьим угодно, но не моим.
Глава 3. Не завидуйте, товарищ капитан
Лёва
Это счастье, когда у человека, имеющего мой график, случается выходной. И еще лучше, когда в этот выходной происходит что-то интересное, свадьба товарища, например. Один мой одноклубник, Дэвид, женится после года френдзоны и нескольких месяцев отношений. Для меня это что-то безумное, но думаю, кому-то больше повезло по жизни, чем мне. И если он уверен в своем решении, флаг ему в руки и кольцо на палец.
Торжество в крутом и весьма пафосном ресторане, которым владеет друг семьи Дэва. Все на высшем уровне, считаю, что жених не прогадал с выбором. Все очень достойно. Церемония и напыщенные клятвы меня не трогают от слова совсем, я слишком железобетонный для этого, но в целом, миленько. Девчонка красивая. Родственники адекватные. Одна проблема: гости в основном по парочкам, и хотя мне удобно быть одиноким волком, не понимаю, почему сегодня этот факт подбешивает. За банкетным столом сажусь рядом с Каем, лучшим другом Дэвида, которого в последнее время я и своим неплохим другом могу назвать.
Меню – огонь, официанты работают на пять с плюсом. Кое-кому бы поучиться.
– Вот это я понимаю, хорошее обслуживание. Меня на днях какая-то овца в кафе у стадиона кофе облила. Пиджак от клубного костюма пришлось в химчистку сдавать.
– Может, она новенькая? – вступается за неизвестную девчонку Эрика, подруга Кая. Наше с ней знакомство не задалось, и я все еще не знаю, как к ней относиться. Это танк, сминающий все на своем пути.
– И что теперь? Если руки кривые, другую работу ищи.
– Может, она специально? – не унимается Эрика. – Вдруг это твоя тайная поклонница.
О да, только этого не хватало. Поклонница, считающая меня редкостным хамом? Пожалуй, не интересует.
– Не думаю. Мы знатно поругались, и она не знала, кто я. Я и не сказал, а то ее проблемы бы многократно увеличились.
– Лёв, ты слишком злой с девушками, – замечает Кай.
Я и не спорю. Если бы они не были такими дурами, я бы тоже вел себя иначе. А сейчас смотришь на любую, и все они одинаковые.
Первый раз я влюбился лет в одиннадцать-двенадцать в школе, мне понравилась девочка, с которой я сидел за одной партой. Я провожал ее до дома, носил портфель, дарил ей наклейки и постеры с ее любимыми певцами. С ней же учился целоваться у подъезда в свете уличных фонарей. Наверное, это единственное чистое и светлое, что было в моей жизни, и когда родители моей подруги переехали, забрав ее из школы, я был расстроен. Конечно, позже я мотался по свиданиям с девчонками, которые сами слонялись за мной, потому что уже тогда прочухали прелести статуса девушки футболиста, но это все было уже по-другому. Не то.
После школы меня позвали в хороший клуб, и я переехал сюда, поступил в универ на спортфак. Жил в общаге и ездил на автобусе. Через год игры в дубле – второй команде клуба – меня перевели в основу с нормальной для студента зарплатой. Снял квартиру, перегнал из дома старую машину дяди. Пахал на поле, в зале, в каждом матче. Через год я был в стартовом составе по умолчанию.
Новый контракт. Новая зарплата. Новые шансы.
В двадцать два я закончил универ и купил собственную квартиру, а потом и новую собственную тачку. Пока я к этому шел, мне было не до отношений, максимум что-то проходное. А в двадцать три встретил ту, после которой ничего не осталось. Только пустота. Вакуум.
– Пусть работают нормально, претензий не будет, – возвращаюсь к теме разговора. – А если кофе удержать не могут…
– Остынь, Лёв, попей шампусика, полегчает, – предлагает мне Эрика. И в этот раз она права. Дальше ее интересую не я, а Кай. Слава Богу, хоть эта нормальная, на своего мужика смотрит, а не чужого.
– Как ты думаешь, сегодня мне придется уносить тебя с танцпола на руках? – подтрунивает над Эрикой товарищ.
– А ты что-то имеешь против? Я могу создать все условия для этого, – забавляется блондинка.
– Я готов носить тебя на руках, если надо.
– Вот как.
– И забрать прямо с танцпола.
– Надо же.
– Сбежать не предлагаю – мой лучший друг не оценит.
– Я готова тусить до утра, – убеждает его Эрика.
– Но утром…
– Утром…
– Боже, эти ваши нежности, – бормочу себе под нос. Тошнит от них реально, что же такие приторные!
– Не завидуйте, товарищ капитан, и обретете намного больше, – улыбается мне Эрика, а потом хватает Кая за подбородок, притягивает к себе и целует.
И я понимаю, что завидую. Так и есть, я правда в глубине души это чувствую. Давно забытое счастье, которое моя бывшая смешала с дерьмом, ошивается где-то на жестком диске в голове. Я отрицаю любовь, отрицаю все, что связано с этим, но…
Те, кто говорят, что они не хотят быть счастливыми, бессовестно врут.
Соня
– Как погуляла на свадьбе? – спрашиваю у Ри, когда в воскресенье днем она заезжает в гости. С некоторых пор только она ездит ко мне, я же сократила свои ответные визиты, потому что у неё меня легко вычислить родителям.
– Отличная свадебка, но я бы другое место выбрала для банкета. И не сентябрь. Но замуж выходила не я, так что… все замечательно, кроме унылого брюзжания одного парня из команды мальчиков.
– И в чем это заключалось?
– Кажется, злость, обращённая ко всему женскому населению планеты.
– Фээээ, – корчу рожицу, подкатывая глаза. – Мне тоже на днях один такой попался в кафе. Отвратительный клиент, даже чаевых не дождалась.
– Жлоб, – быстро дает свою оценку Эрика. – Как родители?
Ой. А как родители? В тот вечер после работы, когда мне попался «жлоб», я забыла перезвонить отцу, и на следующий день он трезвонил так, что пришлось отпроситься с пары и выйти поговорить с ним. Папа устроил взбучку, уверяя, что не позволит мне работать обслугой и выяснит, куда я устроилась, чтобы организовать мое увольнение. Не думаю, что он правда будет этим заниматься, хотя вполне может поручить своему секретарю из приемной в Управлении МЧС обзвонить все кафе и рестораны города.
Я не сдалась. Заявила, что меня устраивает такая жизнь. Квартира дешёвая, сейчас не зима, а квитанции за отопление только ждут меня впереди. До университета я бегаю пешком, до работы обычно тоже, иногда могу взять такси, если сил не остается, но редко. Одежды и обуви я вывезла из дома целый шкаф, пока не до обновок. По утрам варю овсянку, обедаю на работе – сотрудников кормят.
Не так я и соврала тому мужику, когда жаловалась на тяжёлую жизнь. Я ведь уже вырвалась из особняка, где у меня была своя ванная и гардеробная.
– Родители мечтают, чтобы я вернулась домой. Конечно, ответ нет.
– Ты молодец, – подбадривает Ри. – Я полностью за тебя. Сама борюсь за свою свободу и свои права, но съезжать пока не готова. Потому что мне если и менять место жительство, то…
– На квартиру Кая, верно? – тут же выдаю свой вариант. Отношения у голубков развиваются быстро, хотя я знаю, что два с половиной месяца – не срок.
– Верно, Соф. А на личном фронте как? Может, в универе кто-то подкатывает?
Подкатывают. Есть такое. Я знаю, парни обращают внимание на рыжих, а на рыжих с длинными ногами и третьим размером – тем более.
– Мне нет до них дела, Ри. У меня старославянский и отечка (отечественная литература – прим. автора). Конспекты, читательские дневники, словарики литературных терминов. Напомни, зачем я вообще пошла на филфак?
– Понятия не имею. Возможно, по тем же причинам, что и я на политологию.
И то верно – родители такие родители.
– Ри, скажи, ты сейчас счастлива? Разве что-то изменилось, когда у тебя появился Кай? Ведь ты все могла и сама.
– Я и сейчас могу, – без тени сомнения утверждает подруга, запихивая в себя ещё один бутерброд. Это я на диетах сижу и колбасную нарезку держу чисто ради набегов Эрики, а та поглощает что угодно, мотивируя тем, что отработает все в зале. А я закусываю нарезанным яблоком без шкурки. – Я вообще все могу сама. И парень мне не для того, чтобы я на него проблемы перекидывала. Парень – это поддержка, вера в меня, близость по духу и ощущениям. Мы на одной волне, мы оба на эмоциях, когда рядом, мы два упёртых танка. Но мы два счастливых танка. И у тебя так будет, Со, даже не сомневайся, просто всему своё время.
– А сейчас мое время – подавать кофе напыщенным индюкам, – вздыхаю, кусая очередную дольку яблока.
– И среди этих напыщенных индюков когда-нибудь ты можешь встретить своего принца. Представь: он придёт такой красивый, высокий, старше, как ты любишь. Закажет кофе и… не знаю, медальоны из телятины, к примеру. А когда он оставит тебе щедрые чаевые и начнет нахваливать, попросит черкануть номер телефона на салфетке, через день перезвонит и пригласит на свидание…
– Стоп! Перебор, Ри. На сегодня это все.
– Ну может, перебор. Только ты не знаешь, где найдёшь того самого, – Эрика вдохновенно откусывает от третьего бутерброда и подкатывает глаза от удовольствия. – Запомни, зайчик, в этом мире есть только два чистых вида удовольствия: занятие любовью и вкусная еда.
