Kitobni o'qish: «Предлугоморье. Тайна ключа»

Shrift:

Пролог

Стоял июльский полдень. Высоко в небе лучилось солнце, щедро заливая теплом деревушку с милым названием Клюковка, которая спряталась в сочной зелени лугов и полей на берегу небольшой реки. Взрослое население деревни с утра до вечера трудилось в местном животноводческом хозяйстве, поэтому днем на улицах было почти безлюдно. Лишь старики грелись на лавочках да детвора, сбившись в небольшие стайки, оглашала окрестности звонким щебетом.

На самом краю селения, в небольшом бревенчатом домике, девочка Люба безуспешно пыталась найти себе занятие. С самого утра, как назло, пропал интернет – его, похоже, забыли вовремя оплатить. Рисовать уже порядком надоело, а на детском канале опять крутили знакомый сериал, который девочка знала почти наизусть. Можно было, конечно, заглянуть в библиотеку деревенского клуба за новой книгой из списка на лето в школе, но плестись по жаре на другой край деревни было лень. Любке совсем недавно исполнилось восемь лет, и она перешла во второй класс. Живший по соседству мальчик Юрка, который был старше подружки на два года, свой список литературы и вовсе потерял. Тем не менее, он авторитетно заявил, что догонит одноклассников во время учебы. К слову сказать, Люба и Юра дружили давно, знали друг друга с пеленок, ведь кроме них на этом краю деревни и детей-то не было, так, малышня двух-трех лет.

Сегодня Юрка с первым автобусом укатил в районную поликлинику, и непомерная скука увеличивалась, заняться было абсолютно нечем. Хорошо, если друг вернется к обеду и, как всегда, что-нибудь придумает. В их небольшой компании мальчик был заводилой, фонтанировал идеями, благодаря чему друзья с завидным постоянством устраивали мини-квесты соседям в округе. Вспомнить хотя бы, как две недели назад дети отворили калитку в загоне, где содержался молодняк хозяйства. Ловить разбежавшихся по пшеничному полю телят и загонять их обратно пришлось всей деревней. В наказание за это родители оставили Любку без интернета на всю неделю, Юрку постигло похожее возмездие. Тем не менее, ума от этого не прибавилось, и при первой же возможности друзья влипли в очередную историю, открыв вентиль поливного шланга и бросив его посреди улицы. Просто они решили проверить, как быстро заполнится водой выбоина на дороге. Лужа за день образовалась такая, что автомобиль с хлебом, застрявший в грязи, пришлось вытягивать трактором. К огромному удивлению друзей, даже благие намерения обращались против них. Выпавшего на днях из гнезда вороненка Юрка решил самостоятельно вернуть крылатым родителям, но не учел высоту тополя. Забраться-то на дерево он смог, вот только снимать его пришлось с помощью пожарной лестницы.

– Люба! Любочка! – раздался крик с улицы.

Н аконец-то! Девочка встрепенулась и выскочила из дома. В лицо пахнуло полуденным зноем. Крыльцо располагалось на южной стороне, и обувь, стоявшая на нем, нагрелась до горяча. Торопливо сунув ноги в кроссовки, Люба скатилась по ступенькам.

– Ты чего так долго? – недовольно пробурчала она вместо приветствия.

Мальчик сразу обратил внимание на никудышное настроение подружки, и ему захотелось ее чем-нибудь удивить.

– Хочешь, что-то покажу? – И он сунул руку в карман в поисках чего-нибудь интересного.

Как назло, в кармане ничего не было, кроме камешка, припасенного для рогатки. Скроив хитрую физиономию, Юрка выудил его и преподнес девочке как сюрприз:

– Глянь, правда прикольный?

– Камень? – удивилась Любка. – Где ты его нашел?

– На речке. Хочешь себе такой же?

Девочка, прищурившись, внимательно посмотрела на друга. Камень ничего особенного не представлял, но ведь жуть как надоело сидеть одной в четырех стенах. Почему бы и не дойти до реки, хоть какое-то занятие, несмотря на строжайший запрет родителей. На всякий случай она уточнила:

– Мне туда нельзя.

– Ты что, боишься родителей? Так ведь они на работе, ничего не узнают, – съехидничал Юрка и, видя, что Любка колеблется, предложил: – Ну, одним глазком!

– Ладно, побежали, только по-быстрому.

Сразу за огородами раскинулось поле, петляя по нему, вела к реке узкая тропка. Вдали, возле кромки леса, паслось деревенское стадо, и протяжное мычание слабым эхом донеслось до детей. Тропинка, то пропадая в ложбинках, то появляясь на пригорках, привела к зарослям крапивы, растущим вдоль берега. Вскоре дети выбежали на небольшой пляж – излюбленное место отдыха всей деревни.

Река негромко бормотала и, убегая вдаль, скрывалась из виду. Пологий берег был покрыт серым песком и мелким галечником.

– Ну, и где здесь тот самый камень? – перевела дух после бега девочка.

Но Юрка, казалось, не услышал ее.

– Люб, смотри! – Он неожиданно потянул подружку за руку.

Возле самой кромки воды бурлил ключ.

– Что это? – осторожно полюбопытствовала девочка, – и откуда это здесь?

От воды исходило необычное мерцание, клубился легкий пар. Мальчик как завороженный глядел на бурлящую воду, а затем осторожно коснулся рукой ключа и в тот же миг исчез. Девочка отпрянула назад и в испуге закричала:

– Юрка! Ты где?

Ключ продолжал переливаться загадочным светом, дул легкий ветерок, река продолжала что-то беспечно ворчать себе под нос. Девочка лихорадочно пыталась понять, что ей делать. Срочно бежать в деревню за помощью! Но что она скажет? Что мальчик вот так просто исчез, средь бела дня, прикоснувшись к воде? Да никто не поверит ни одному ее слову, и к тому же ей устроят выволочку за поход к реке… А в это время, скорее всего, ее друг нуждается в помощи. Может, не так уж и страшно там, где он сейчас оказался? Может, тоже попробовать, протянуть руку..? Возможно, она исчезнет вслед за мальчиком. Но, если она так и не отважится, то никогда ничего не узнает.

– Да ну, ерунда какая-то, – пробормотала вполголоса Любка скорее для того, чтобы успокоиться, – я же не боюсь, это всего лишь вода.

И она смело вытянула ладонь к ключу и вслед за другом бесследно исчезла.

Глава 1
Гнездовье

День был на исходе. Солнце торопилось скрыться за горизонтом, заливая окрестности багряным светом. В его лучах полыхнули заревом верхушки молодых елей и вековых дубов, заискрилась выпавшая роса и заклубился бронзой поднимающийся от моря туман.

Совсем скоро непроглядная ночь накроет все своим черным крылом, и первой ее предвестницей стала длинная тень, наползающая от высокой прибрежной скалы. Как хищный зверь, она медленно кралась, поглощая и золото деревьев, и бронзу тумана, и рубины травы. Потянуло ночным холодом, смолкли птицы, спрятались в норы звери. Все стихло.

И только одинокий замок, угрюмо возвышающийся на серой скале, с приходом ночи, казалось, оживал. Его стены мрачно чернели на фоне догорающего заката. Смотровые башни, расположенные вокруг замка, как грозные пики, вонзались в небо. Высокая неприступная скала, на которой раскинулся замок, брала свое начало в дремучем лесу, и, выступая далеко в море, обрывалась отвесной стеной.

Вскоре последний отблеск заката погас, выхватив из сумрака одинокую фигуру на самой высокой башне. Хозяин замка предавался раздумьям, созерцая море. Величественная стихия успокаивала и одновременно внушала трепет. К тому же, сам себе не признаваясь, он чего-то ожидал в последнее время. Какое-то неясное беспокойство вселилось в его мятущуюся душу и холодило сердце непонятной тревогой. В поисках разгадки он обратился к могучей стихии, поскольку даже он, а это был не кто иной, как грозный и могущественный Черный Дэв Гелдмар, чего-то опасался.

Вот только чего? Или, может быть, кого? Хотя откуда ему может грозить беда в этой стране? Со стороны почти поверженных правителей Предлугоморья? Маловероятно. Со стороны моря некому. Может быть, его далекий прадед не все рассказал своему потомству…

Это случилось очень давно. Предок нынешнего хозяина Гнездовья Дэв Гелдмар, в чью честь, кстати, был назван ныне здравствующий, спешно покинул родные края и бросился в море на первой попавшей под руку лодке, спасаясь от гнева могущественного соседа, потерявшего по вине Гелдма-ра единственного сына. Черный Дэв надеялся добраться до своего собственного острова и там отсидеться, но его утлое суденышко унесло в открытое море сильным течением. Несколько недель беглеца носило по волнам. Ему не встретился ни один корабль, закончились и без того скудные припасы, вдобавок разразилась буря, пережить которую Дэв уже и не надеялся. Да видно, его время еще не пришло. Очнулся путник утром на берегу неизвестного острова, возле высокой скалы. Придя в себя и набравшись сил, он тщательно исследовал неожиданное открытие. Островок оказался не очень-то и большим по меркам Гелдмара – неделя пешего пути вдоль и почти столько же поперек, – но, тем не менее, вызвал восхищение. Этот затерянный в море клочок суши походил на крепость, поскольку со всех сторон окаймлялся горами. Решение созрело в тот же миг – хозяином затерянного островка должен быть только он и никто более!

Вскоре на неприступной скале вырос внушительного размера замок. Два дня понадобилось на внутреннее обустройство строения, поскольку каждое помещение, будь то приемный зал, спальная комната, коридор и даже кухня, Дэвом придирчиво обставлялось по собственному вкусу. На исходе третьего дня, обходя залы и внутренние покои величественного дворца, Гелдмар остался доволен. И даже придумал название своему детищу – Гнездовье.

Следует пояснить, что Дэв был необычайно сильным волшебником, которому подвластно могущественное колдовство. Вот и жилье себе он возвел без особых хлопот, воспользовавшись магией. Однако было одно обстоятельство, которое омрачало жизнь: волшебным даром Гелдмар обладал только на суше. Находясь в море и не чувствуя под ногами твердую опору, Дэв терял магическую силу. Поэтому управлять лодкой в открытом море беглец не мог. Вернуться в домой он был не в силах – требовался добротный корабль с хорошо обученной командой. Да и гнев соседа могуч, нужно время, чтобы он поостыл, и тогда уже можно будет прояснить ситуацию. Поэтому Дэву ничего другого не оставалось, как задержаться на острове, а для этого необходимо было осмотреть местность и разузнать все об этом клочке земли и его жителях. Захватить остров особого труда не составит. Вот только его название Гелдмар никак не мог запомнить. И, кстати, знакомиться с местным населением он не собирался, кто же заводит дружбу с будущими рабами?

Как выяснилось, остров населяли мирные племена. Они веками занимались каждое своим делом и, как ни странно, ладили между собой и никогда не враждовали. К великому удивлению Гелдмара, жители острова щедро делились друг с другом плодами своего труда. Так, племя земи возделывало поля и обеспечивало урожаем всех жителей страны, благодаря чему у межлугоморцев не иссякали запасы хлеба, овощей и фруктов. Дроки чистили от завалов леса, сажали деревья, рубили новые дома и обеспечивали дровами на прохладное время года всех соплеменников. Жи-ски разводили скот, и от недостатка мяса и молочных продуктов никто на острове не страдал. Рески были рыбаками и в свою очередь щедро одаривали жителей острова морской живностью.

Правили этой маленькой страной брат и сестра, Элвар и Эсмина, владеющие секретом вечной юности. К тому же они обладали одной магической и очень могущественной вещью – таинственным Ключом заклятий, служившим оберегом своим хозяевам. Ключ мгновенно наказывал любого, кто пытался причинить им вред. Правда, еще ни разу ни Элвар, ни Эсмина не воспользовались им ни в качестве защиты, ни в качестве наказания. О существовании Ключа Гелдмар поначалу даже не догадывался.

Спокойная и счастливая жизнь предлугоморцев прекратилась с появлением незваного гостя.

Поначалу жители острова снисходительно отнеслись к прибытию нового обитателя: не жалко, пусть живет, тем более, что поселился он на пустующей территории, хоть и внушал ужас одним только видом. Однако волшебники восприняли эту новость с недоверием и прислали к Дэву послов с приглашением посетить замок на Солнечной горе. Но идти к ним на поклон чужестранец не собирался, проигнорировав приглашение. Повторное появление представителей Элвара и Эсмины он встретил диким ревом и ураганным ветром, бурей пронесшимся по окрестным лесам и повалившим вековые деревья.

Спустя несколько дней Черный Дэв объявил соседям войну. Поначалу предлугоморцы не приняли это всерьез, потому как воевать раньше им не доводилось. Когда же они поняли, что Дэв не шутит, то, вооружившись топорами и вилами, встали на защиту своей земли. Сопротивление местных жителей пришлось не по вкусу захватчику. Впервые в жизни он столкнулся с откровенным неповиновением. И если поначалу он хотел всего лишь поработить островитян, то теперь собирался превратить их в существ, которые будут подчиняться ему беспрекословно. Первыми Гелдмару под руку попались рески, жившие по соседству на берегу моря. Черный Дэв превратил их в хищных рыбок микчул. Он хотел отправить их скитаться по далеким морям, но маленькие рыбки, не желая покидать Предлугоморье, остались у родных берегов. Разрывая в клочья любой предмет, оказавшийся в воде, хищные микчулы стали настоящим бедствием для всего острова.

Вторыми на пути жестокого хищника оказались земи. В мгновенье ока мирные земледельцы стали злобными карликами, превратившись в беспощадное войско, сметающее все на своем пути. Дроки обернулись хищными совами, истребляющими по ночам все живое. Жиски – голодными шакалами, рыщущими по дорогам Предлугомо-рья в поисках добычи.

В гневе разделывался с непокорными народами Черный Дэв. Сам того не замечая, он повторял одно и то же слово – дети, вложив в него всю ненависть за перенесенные тяготы и унижения, ведь именно из-за соседского ребенка ему пришлось столько перенести. И только когда он закончил свое черное дело, то понял, что поневоле наделил это слово магической силой, способной вернуть народам прежний облик. Дэв в спешном порядке наложил на него строжайший запрет, узнать о котором не должен был никто. Он очень надеялся, что местным волшебникам не придет в голову применить это слово.

Таким образом, за один день Черный Дэв уничтожил почти всех предлугоморцев, чего Элвар и Эсмина не могли представить в самом страшном сне. Они вызвали хищника на поединок, но тот опять проигнорировал, укрывшись за стенами замка. И тогда в отчаянии Эсмина как старшая из правителей приняла решение воспользоваться таинственным Ключом заклятий. Она лишила Черного Дэва и все его потомство волшебной силы. Уничтожить раз и навсегда коварного завоевателя было нельзя, вместе с ним могли погибнуть заколдованные племена. К сожалению, вернуть им изначальный вид Ключ не мог. В Книге Предсказаний, хранившейся у Эсмины, говорилось, что черное колдовство в сочетании со злой силой может быть уничтожено только кем-то слабым и добрым, но сильным духом и смелым, к тому же не умеющим колдовать.

Обнаружив потерю магической силы, Черный Дэв пришел в неописуемую ярость. Он не понимал, как это произошло. Ослепленный гневом, Гелдмар начал крушить все, что попадало ему под руку, и чуть было не разрушил собственный замок, но вовремя остановился. Тогда он решил действовать хитростью. Для этого Дэв разработал план по нападению на местных правителей и уже было собрался провозгласить себя хозяином острова, но его вовремя остановили карлики, ставшие преданными рабами. Они поведали хозяину, что волшебники обладают каким-то таинственным Ключом заклятий, наделяющим владельца огромной силой и безграничной властью и защищающим от любых посягательств. Будучи не робкого десятка, Дэв, однако, призадумался и решил повременить со встречей. Трогать селения, где жили могущественные брат и сестра, он тоже не решился. Тем не менее, эти места оставались для него лакомым куском: замок Эсмины на Солнечной Горе, деревенька Жемчужный Берег возле реки Времени, где проживал Элвар, и расположенная неподалеку Лунная Долина – излюбленное место обоих волшебников.

Мысли о том, как заполучить таинственный Ключ, чтобы вернуть магическую силу и стать хозяином страны, не покидали Дэва. Но то ли на счастье, то ли на беду, в Лунной Долине он похитил приглянувшуюся ему девушку, женился и вскоре стал отцом. План по захвату острова отложился на неопределенное время, Дэв посвятил себя воспитанию сына. В замке ему прислуживали верные карлики, которые на всей завоеванной территории заменяли ему глаза и уши. Он всегда был в курсе событий, происходящих на острове, кроме неподвластных ему территорий, принадлежавших волшебникам. К разработке плана Черный Дэв вернулся спустя много лет, но завершить задуманное так и не успел – пришла пора покинуть белый свет, по обычаю рода уступая дорогу внуку. Дело в том, что из поколения в поколение все Дэвы рождались мертвыми. Новорожденного малыша оживлял дед, даруя ему свою жизнь и силу. Так появился на свет сам Черный Дэв, так он ушел, соблюдая традицию.

Все последующие Дэвы были менее деятельными, они довольствовались плодами трудов своего родоначальника и не прилагали особых усилий к захвату оставшихся земель Предлугоморья. Однако последний потомок Гелдмара был не таким. Жестокий и властный хозяин Гнездовья вознамерился подчинить себе всю страну, а заодно и переименовать ее.

«Ну что это за название такое – Предлугоморье? То ли дело Грозногорье или Страшноморье! Хотя, впрочем, над новым названием надо подумать на досуге более обстоятельно», – размышлял Черный Дэв, спускаясь по крутым ступеням башни.

Очутившись в приемном зале, он подошел к огромному зеркалу и придирчиво осмотрел свое отражение. Увиденным Гелдмар остался доволен – ужас всему живому он внушал недаром. Из зеркала на него глянул высокого роста получеловек-полузверь, с головы до ног покрытый черной шерстью. Лицо, если его можно было так назвать, напоминало нечто среднее между обликом человека и зверя: горбатый нос, маленькие глазки без ресниц, сросшиеся над переносицей брови, короткая клинышком бородка. Голову венчала длинная густая грива, за которой он любовно ухаживал. Ходить с распущенными прядями он позволял себе только в домашней обстановке. Вне стен замка его голову украшали сотни косичек, доходящих ему почти до пояса. Они свивались в кольца, как живые, и напоминали змей. Разглядывая свое отражение, Гелдмар осторожно кончиками когтей откинул со лба непокорную прядь и усмехнулся. Сегодня, несмотря на все тревоги, он остался доволен увиденным. Скинув теплый плащ, он грациозной походкой направился в свои покои.

* * *

Долгий вечер наконец уступил место ночи, и непроглядный мрак окутал землю.

В камине ярко пылал огонь, и приятное тепло разливалось по всей комнате. Личные покои Гелдмара располагались в северном крыле замка. Из-за толщины каменных стен воздух в помещении редко прогревался даже в самую жару.

В дверь постучали:

– Отец, ты здесь?

– Входи, Ратибор, – Гелдмар сидел в черном кожаном кресле с высокой спинкой возле камина, протянув ноги к огню. Он задумчиво смотрел на пламя, когда посетитель осторожно закрыл за собой дверь.

Вошедший являл собой прямую противоположность Черному Дэву: гость был необычайно светлым, по его плечам струился ослепительно белый водопад, лицо не имело даже тени сходства с полузверем.

– Присаживайся, – Гелдмар указал на соседнее кресло.

Вошедший направился к мраморному камину, и его шаги приглушала лежащая на полу медвежья шкура.

– Как прошла охота, сынок? – спросил Черный Дэв, когда гость опустился рядом.

– Отец, ты же прекрасно знаешь как, – насмешливо протянул Ратибор. Он никогда с отцом ни в чем не советовался и ни о чем его не предупреждал. Тем не менее, отец всегда знал о нем все и был в курсе его похождений. «Спасибо» карликам!

Черный Дэв взглянул на Ратибора. Младший сын вырос не таким, каким ему бы хотелось. И не похож он был на отца не только внешностью. Странная история, даровавшая Гелдмару второго сына, загнала его в тупик и выбила из колеи, заставив всю жизнь решать неразрешимую задачу.

Дело в том, что у Дэвов рождались только мальчики. Чтобы создать семью и продолжить род, Дэвы похищали девушек, причем самых красивых в округе. Новорожденный, как и положено, поглощал жизнь старого Дэва, от которого абсолютно не зависело, хочет ли он покидать этот свет. Безусловно, в роду Дэвов появлялись еще дети, но оживлять их было некому. В семье уже подрастал наследник Джибустин, которому свою жизнь даровал отец Гелдмара.

И вот, спустя пять лет, супруга объявила, что в семье ожидается пополнение. Гелдмар не придал словам жены особого значения. Но рождение второго сына он запомнил на всю жизнь – супруга пожертвовала собой ради ребенка. На мертвого новорожденного малыша не обратили внимания, спасая его мать. Тем не менее, все усилия были напрасны. И как только она перестала дышать, в следующую секунду маленький Дэв громко и требовательно закричал. Ни разу в истории рода сыновья не лишали жизни своих матерей.

Раздосадованный смертью любимой супруги, Гелдмар бросился к ребенку, чтобы уничтожить его. Но, взглянув, замер. Новорожденный был светленьким и при этом как две капли воды походил на мать. Занесенная над малышом рука, опустилась. «Пусть живет в память о ней», – решил Гелдмар. Второй сын унаследовал материнский характер и черты лица.

Но обычай рода требовал только одного преемника, и младший сын по негласному закону будет принесен в жертву на бракосочетании старшего. Гелдмар для того и пригласил Ратибора, чтобы рассказать ему историю рождения, поведать обычаи рода и подготовить к тому, что должно неминуемо случиться. Он долго готовился к этому разговору, подбирал слова, но в последний момент заготовленная речь начисто вылетела из его головы.

Что и говорить, любил Гелдмар в своей жизни только одного сына. И этим сыном был младший Ратибор. Черный Дэв любил его за то, что он был похож на мать, за то, что закричал, когда ожил, а не запищал, как старший. Любил за то, что Ратибор быстро рос и развивался лучше, чем старший, и был намного смышленее брата. Любил, как ни странно, даже за то, что сын не был похож на свой род и отличался от него, как день от ночи.

– Ты давно видел брата? – спросил Гелдмар, оторвавшись от раздумий. Обычно решительный и крутой в поступках, Черный Дэв сегодня был похож на расстроенную гитару, которая никак не могла настроиться на главную песню. Он не знал, как начать разговора.

– С момента последней встречи наши пути лет пять не пересекались.

– Два брата, а воюете не на жизнь, – покачал головой отец. – О чем вы тогда не смогли договориться?

– Вообще-то, мы друг друга всю жизнь не понимали, а начались наши разногласия, надеюсь, ты помнишь, когда мне едва минуло пять лет, – усмехнулся Ратибор.

Это случилось чуть более двадцати лет назад, тогда Ратибор впервые отказался подчиниться старшему брату. Упитанный карапуз стоял посреди огромного зала, топал маленькой ножкой, мотал головой, размазывая слезы по щекам, и вопил что есть силы. Высокие своды зала стократно умножали этот крик, превращая его в дикий рев. Джибустин, надменно ухмыляясь, черной глыбой нависал над малышом. Он хотел раз и навсегда показать брату свое превосходство. Но на его беду отец оказался неподалеку. Как ураган ворвался Черный Дэв в зал. Подхватив малыша на руки, он отвесил Джибустину такую оплеуху, что тот покатился кубарем. Прижав к груди плачущего Ратибора, Гелдмар принялся его успокаивать, нашептывая ласковые слова.

Когда Черный Дэв обернулся, в его глазах полыхала такая ярость, что старший сын обомлел от страха и невольно втянул голову в плечи.

– Что ты с ним сделал? – прохрипел, едва сдерживаясь, Гелдмар.

– Отец, я его не обижал, – запричитал Джибустин. – Я только послал его за стрелами!

– Побив при этом?

– Нет, что ты! Я его пальцем не задел, у меня есть свидетели. Отец, слово Дэва, я действительно не знаю, почему он так кричит, – скороговоркой оправдывался старший сын.

– Марш конюшни чистить!

– Что? – не понял тот, решив, что ослышался. Это было неслыханно унизительным наказанием.

– Пошел с глаз моих! – прошипел отец, еще крепче прижимая к себе Ратибора.

Не желая искушать судьбу, старший сын опрометью вылетел из зала.

Еще долго носил Гелдмар по замку затихающего малыша. Этот инцидент заставил его крепко задуматься. Младший сын в пятилетнем возрасте проявил характер, а что будет дальше? Недаром, видно, в роду Дэвов рождалось только одно дитя. Иначе бы Дэвы давно прекратили свое существование, попросту перебив друг друга.

После этого случая между братьями началась вражда. Старший не мог простить младшему унижения, а младший в свою очередь почувствовал безнаказанность, поняв, что отец на его стороне.

Сейчас, вспоминая сцену, увиденную много лет назад, Гелдмар только улыбнулся. Когда все улеглось, он узнал, что Ратибора действительно никто не обижал. Диким криком беззащитный малыш пытался противостоять диктату брата. В дальнейшем он получил от Джибустина немало оплеух, но ни разу на него не пожаловался.

– А ты случайно, не в курсе, где пропадает твой брат? – спросил отец.

– Точное место его нахождения не могу знать, но, мне кажется, он в районе Лунного побережья гоняет ворон.

– А мне он говорил, что собирается на войну…

– На войну, – фыркнул Ратибор. – С кем он собрался воевать? Насколько мне известно, там обитают одни микчулы.

– Ратибор, – укоризненно поправил Черный Дэв сына. – Ты о старшем брате говоришь так неуважительно, а ведь именно он несет ответственность за продолжение рода.

– Да, отец, – тихо ответил Ратибор, неотрывно глядя в огонь. – Прости меня за то, что я белый и у меня лицо человека. Прости за то, что я не похож на тебя. Но шерсть, грива и когти свидетельствуют о том, что я все-таки из рода Черного Дэва.

– Да, сынок. За время нашего существования в Предлу-гоморье Дэвы по праву и с гордостью несут это звание. Но что ты хочешь этим сказать? – насторожился Черный Дэв.

– Я хочу сказать, – оторвавшись от огня, продолжил Ратибор, – что догадываюсь, зачем ты меня пригласил. В эту комнату ты зря не зовешь. Сколько раз я здесь был в своей жизни, можно пересчитать по пальцам. Я же вижу, как ты мучаешься, не зная, с чего начать. Просто я хочу избавить тебя от этих мучений. Отец, не удивляйся, но я знаю историю своего рождения, а также знаю, что меня ожидает в будущем.

– Кто? – выдохнул ошеломленный Гелдмар. – И когда посмел тебе рассказать?

– Ты сам. Помнишь тот случай, когда ты тяжело болел? Я дежурил у твоей постели. Однажды ночью ты бредил. Сначала я решил, что ты видишь дурной сон. Но потом, вслушавшись в обрывочные фразы, я понял, что это далеко не сон. Я попытался собрать воедино эти обрывки и сопоставить с известными мне фактами. Я долго не хотел верить в то, что узнал. И тогда, чтобы развеять сомнения, я все проверил простым способом. Я взял «на мушку» Джибусти-на, и он охотно все подтвердил. При этом он обвинил меня в смерти нашей матушки. «Знаешь, малышок, – сказал он мне, – если бы ты тогда не ожил, мы бы избежали стольких проблем. Да ты не волнуйся, тебе все равно не жить. Ты не Дэв, хотя рожден от него. Я искренне, хотя, нет, с большим удовольствием, поплачу на твоем надгробии и торжественно обязуюсь приносить тебе каждый год цветочки».

Я очень уважал старшего брата. Но в тот момент во мне потух всякий разум. Я бурей налетел на него, он тоже в долгу не остался. После этого «разговора» он отлеживался неделю, и я пару дней зализывал раны. К сожалению, с тех пор у меня не стало старшего брата.

– Так вот, значит, какова причина вашей многолетней ссоры, – вздохнул Гелдмар.

– И знаешь, отец, после долгих размышлений я пришел к выводу, что он не виноват в происшедшем. В нашей многовековой практике не было братских отношений по простой причине отсутствия братьев. И он как настоящий Дэв, как будущий хозяин Гнездовья просто-напросто раскрыл передо мной карты. Я ведь с самого рождения чувствовал, что я здесь лишний, чужой, что я – причина многих бед. Рано или поздно, но мне предстояло это узнать. Как говорится, доносчику первый кнут: все негативные эмоции и чувства – обида, боль, гнев – вылились на него. Тем не менее, хочу сразу предупредить тебя: как истинный Дэв я обиду прощать не умею. Не гневайся, но я поквитаюсь с ним при первой же возможности. Ты должен это знать.

Черный Дэв медленно покачал головой:

– Сынок, по закону ты не можешь быть продолжателем рода.

– А кто, позволь спросить тебя, выдумал этот закон? Кто его установил? Я тоже сын Дэва! – горячо возразил Ратибор, но тут же осекся, ведь впервые в жизни он позволил себе возразить отцу. И уже более тихим голосом поправился: – Прости, отец, я погорячился. Во мне столько лет бушевала буря, и я должен наконец ее выплеснуть. Но закон есть закон, кто я такой, чтобы его нарушать? Знаешь, я долго думал об этом и пришел к выводу, что когда наступит ответственный момент, я подчинюсь закону. А Джибустину я желаю приятного царствования.

– Ты не боишься угрожать брату?

– Отец, когда и кого я боялся? – усмехнулся Ратибор.

– Ну что же, сынок, на сегодня хватит. Ступай, – устало откинувшись в кресле и прикрыв глаза, промолвил Черный Дэв.

– Прощай, отец, береги себя. – Ратибор склонил голову в кратком поклоне и скрылся за дверью.

Как только он ушел, Черный Дэв испустил тяжелый рык:

– Ратибор, сынок, почему не ты первый?

Отчаяние тяжелым обручем сдавило горло, гнев клокотал в груди, как кипяток. И, чтобы выпустить пар, Гелдмар, схватив с каминной полки кубок прадеда, выполненный из тончайшего хрусталя, швырнул его в камин:

– Вот тебе жертва, которую ты так жаждешь, Черный Дэв! Будь ты трижды проклят вместе со своим законом!

Старинный кубок, ослепительно сверкнув, брызнул сотней осколков. Гелдмар упал в кресло. Разговор обессилил его. Он прекрасно понимал, что потерял сына. Да не может быть, чтобы полный жизни и обаяния Ратибор подчинился закону и добровольно согласился принести себя в жертву. Но упускать его из виду нельзя, сын явно что-то задумал. В одном оказался прав Джибустин – младший сын действительно стал проблемой.

Прикрыв за собой дверь, в глубокой задумчивости Ратибор направился в сторону своих покоев. На сердце было неспокойно, в груди поселилась смутная тревога. Хотя он и знал, что от разговора с отцом ничего хорошего ожидать не следует, но такого поворота событий не предполагал. Если Черный Дэв решил открыть сыну столь страшную тайну, значит, что-то сильно его прижало и у отца нет другого выхода. Следовательно, в любой момент можно ожидать, что его посадят под домашний арест и полностью ограничат в передвижении. Поневоле придется сидеть под замком и обреченно ожидать конца. Умирать во имя счастья Джи-бустина совсем не хотелось.