Kitobni o'qish: «Семейная традиция»

– Луиза, хотя бы на пару часов вытащи из ушей затычки, – строго сказала мать.

Шестнадцатилетняя Луиза продолжала ритмично покачиваться на стуле. Мать протянула к девушке руку и выдернула наушник. – Можно один вечер в году провести с семьей, а не с мобильным телефоном? – женщина с трудом сдерживала раздражение. – Поговори с нами.

– О чем? – Луиза зло сверкнула глазами.

– Мы же договорились, что Новый год встретим как всегда вместе за праздничным столом, – терпеливо сказал отец. – А завтра можешь ехать в город и встречаться с друзьями. – Он посмотрел в окно, за которым косым плотным потоком валил снег и добавил: – Если, конечно, позволит погода, и расчистят дорогу.

– Отлично. – Луиза выразительно закатила глаза. – Не хватало здесь застрять на все выходные.

– Прекрати, – повысила голос мать. – Какой ты подаешь пример брату? – Женщина аккуратно заправила салфетку за воротник мальчугана, сидевшего между нею и мужем.

– Спасибо, мама, – кротко сказал мальчик и поднял на нее большие небесно-голубые глаза. Мальчику недавно исполнилось десять лет, но в семье его продолжали называть малышом.

– Брату? – Луиза хмыкнула и насмешливо посмотрела на обрамленное белыми кудряшками ангельское личико ребенка. – Если ты еще не понял, малыш, праздновать Новый год в этой глуши без связи и Интернета – наша семейная традиция.

Мальчик по-доброму улыбнулся сестре, на его румяных щеках появились две ямочки. Луиза с досадой поморщилась и язвительно спросила: – Кстати, родители, что мы будем делать, если в дом ворвутся грабители, или явится маньяк?

Отец собрался ответить, но в дверь постучали. В комнате повисло напряженное молчание. Мирно спавший у елки спаниель проснулся и настороженно поднял голову.

– Кого это принесло на ночь глядя? – наконец нарушил молчаливую паузу отец. Он поднялся и вышел в прихожую. – Кто там? – послышался оттуда его голос.

– Прошу вас, откройте. – Мужчина по ту сторону двери пытался перекричать вьюгу. – Моя машина застряла на дороге.

Отец поколебался и приоткрыл входную дверь. Порыв холодного воздуха с улицы обдал его снежной пылью. На пороге стоял белый от снега человек. – Умоляю, впустите, или я окончательно околею, – стуча от холода зубами, взмолился он.

Отец мгновение помешкал и сдался: – Входите.