Kitobni o'qish: «Холодное блюдо»
Все события вымышлены, персонажи
являются плодами воображения автора,
любые совпадения случайны.
«Я ведь не тот, кто швырнул тебя в море,
И сам на себя ты наслал это горе.
Хвастун и нахал
Только силу всю ты растерял…»
(из а/ф «Моана»)
Глава 1
Капитанская дочь
Пирс немного вздрогнул, потому как следом за прыгнувшей на него красоткой плюхнулась увесистая кожаная сумка. Девушка была в одних светлых трусиках на крутых бёдрах, бельишко можно было разглядеть только молодым зорким глазом.
– Убирайся, бл-дина, а то прибью тебя на хрен!
Одной рукой прижимая к пышной груди шелковый комочек платья, девушка второй рукой цапнула сумку и поплелась в сторону главного здания через кусты.
– Пал Палыч, прости, бес попутал, – возглас молодого мужчины был полон отчаянья.
– Нет, Володя, иди ты на х-й! Забирай манатки и проваливай, – рычал второй, пьяный, голос.
– Вот суки, а?!
Сильно хлопнула дверь в салон, и на некоторое время пирс опять погрузился в относительную тишину, только с террасы ресторана была слышна негромкая музыка.
Минут через пять с яхты сошёл капитан, тот самый Володя, и решительным шагом направился в сторону стоянки.
– Ну что теперь делать, а? – грузный мужчина неуклюже выбрался на пирс и подошёл к резной скамейке на небольшой импровизированной набережной с фонариками.
– Пацан, есть закурить? – он тяжело опустился рядом и сфокусировал свой взгляд на юном создании в бейсболке, сидящим нога на ногу.
– Нет, не курю, – ответил «пацан» слишком нежным и звонким голосом даже для очень молодого человека.
– Я так-то тоже не курю, – озадаченно протянул Пал Палыч, – ты из этих что ли?
– Из каких? – голубые глазищи хлопнули, а рука нерешительным движением сняла бейсболку. По плечам рассыпались спрятанные до этого светлые волосы.
Мужчина хмыкнул:
– Во даёт!
Девчонка, а это оказалась именно девчонка, была очень худенькой и юной. Пал Палыч не дал бы ей на вид и шестнадцати лет. Хотя, чем старше он становился, тем больше было молодёжи. В свои пятьдесят два ему казалось, что все, кто моложе двадцати, – просто дети, до тридцати – упрямые подростки, ну а постарше, наконец, потихоньку превращались в людей. И всё это было про мужчин. Бабы же делились по другим законам: на тех, кого можно трахать и тех, кого нельзя. Девушка, сидящая рядом попадала под вторую категорию, угловатые нимфетки были не в его правилах. И всех мужчин, имеющих таких вот «недоженщин», Пал Палыч искренне считал педофилами.
– Как тебя звать то?
– Марина.
– Не идёт тебе.
Она хмыкнула:
– Спасибо.
– Видела, какой я старый идиот, да?
– Ага, – ответила Марина и улыбнулась, смешно наморщив вздёрнутый, усыпанный веснушками нос.
– Дерзкая, да? Молодец, – вздохнул Пал Палыч, – Ладно, пойду ещё выпью, раз потра…, – он запнулся и сплюнул, – Раз не задался этот майский вечерок.
Мужчина, изредка спотыкаясь, побрёл в сторону ресторана.
Марина встала со скамейки, подхватила пластиковое ведро с моющими средствами и свисающими с него тряпками из мягчайшей микрофибры и двинула на самый дальний пирс. За ночь ей предстояло прибрать две довольно большие для «подмосковной Ривьеры» яхты, а глаза уже начали слипаться.
Эта работа была для девушки настоящим спасением, не просто, конечно, зато платят хорошо. Днём приходилось репетиторствовать с учениками начальных классов, пытаясь обучить их элементарному английскому, который она и сама с трудом выучила, а с вечера работать в яхт-клубе, где платили не в пример больше.
Марине, хоть и выглядела она слишком юной без макияжа, на самом деле было двадцать четыре года. За плечами был педагогический институт, который она кое-как закончила на своей малой родине, в Ярославской области, и более престижная работа. Но там не сложилось.
После мытья санузла в мастер-каюте первой яхты, Марина залезла в подсобку за пылесосом. Но не нашла его. Пришлось звонить управляющей и спрашивать разрешение принести аппарат из второй. Девушка работала в клубе уже месяц, заведение кормило и развлекало своих гостей круглый год. Она прибирала в зале ресторана и в маленькой гостинице при клубе. А две недели назад, когда спустили на воду первые яхты, ей доверили трудится и в них.
После того, как последний коврик лёг на своё место, а свежие полотенца были развешаны в строгом порядке, Марина вызвала ночную дежурную принять работу и перешла на второе судно.
Вся жизнь девушки была связана с водой. Отец служил в ВМФ на севере, и она, ещё будучи крохой, страшно этим гордилась. Жили они в то время хорошо, дружно с мамой и бабушкой. Когда отец приезжал из своих длительных командировок, встречали его вкусно накрытым столом. Бабуля пекла нереально пышные пироги и варила морс из замороженных с лета ягод. Было замечательно.
Когда матери поставили «плохой» диагноз, Марина не знала. Старшие женщины не рассказывали девочке о беде. Она поняла, что с матерью что-то не так, только когда отец уволился со службы и устроился работать на местный судостроительный завод. Мать «сгорела» за год. В школу Марину провожали только отец и бабушка. Первое время было очень тяжело, но жизнь продолжала идти своим чередом, постепенно подлечивая душевные раны девочки.
Через некоторое время отец устроился старпомом на гражданский четырёхпалубный теплоход «Феликс Дзержинский». Основной маршрут круиза на судне был Москва – Астрахань. За 21 день счастливые обладатели путёвок успевали посмотреть достопримечательности почти всех крупных городов на Волге. Каждое лето отец находил возможность брать на один из рейсов Марину с бабушкой. Три недели, обычно в июле, были сказочными. Жили они в очень скромной каюте на шлюпочной палубе, но для девочки это были самые счастливые дни после ухода матери. Отец иногда звал Марину в рубку, и она часами тихо, как мышка, сидела в уголке и улавливала каждое слово и команду главного на вахте. Когда удавалось подружиться с детьми гостей, непременно сбивавшимися в шумные стайки за долгое время в пути, Марина с удовольствием носилась по широким коридорам вдоль всего теплохода, застеленными мягким ковролином, а если позволяла погода, загорала на солнечной палубе.
Девочка уже училась в старших классах, когда отец скопил на свою мечту – собственный кораблик! Это был старый катер «Адмиралтеец», построенный бог знает в каком году на Рыбинской судоверфи, где отец работал, когда заканчивалась навигация. Прожорливая тринадцатиметровая машина была капризной, но отец за пару лет сделал из неё «конфетку», как говорили его друзья. Один раз за лето папа пропускал рейс и они тёплой компанией бороздили местную акваторию. Поднимались почти до Твери, исходили вдоль и поперёк «море» (так местные называли Рыбинское водохранилище), преодолевали шлюз на Шексне и бродили по Сизьминскому разливу. А один раз даже перешли Онежское озеро и посетили остров Кижи. Бабушка с ними не путешествовала, с детства опасаясь коварных вод Рыбы, когда короткая озёрная волна, бывает, бьёт не с одной стороны, а слишком узкий фарватер не оставляет места для манёвра. Пожилая женщина занималась садом и огородом в их доме, на Ярославском взморье.
Отец научил Марину всему, что знал сам. И девушка получила права на управление маломерными судами практически одновременно с правами на мопед. В городе у семьи была небольшая квартира, и при поступлении в институт отец отдал Марине от неё ключи. Они же с бабушкой так и жили в крепком бревенчатом доме в посёлке на берегу Волги.
Хрупкий душевный мир Марины рухнул в один вечер. Она училась на последнем курсе института и в субботу, как только рассвело, поехала домой, надеясь провести выходные с родными. Квартиру домом она не считала. Уже на подъезде к посёлку Марина увидела столб тёмного дыма. Все события позже она помнила как в тумане. Нелепые соболезнования, бестолковые вопросы, идиотские наставления. Ужас, костлявой рукой сковавший горло. Отец и бабушка погибли.
Окончательно осиротев, нужно было продолжать жить. Разобравшись с бюрократическими условностями и с грехом пополам окончив ВУЗ, Марина переехала поближе к столице. Главная цель её жизни требовала денег и связей.
Девушка поселилась в десятке километров от Москвы и практически без труда устроилась на очень необычную работу. Почти полгода трудилась менеджером по продажам катеров и яхт, одной из немногих она имела возможность проводить тест-драйвы крутых судов лично, для чего даже пару раз была командирована в Сочи. А про плавсредства знала больше директора конторы.
Всё шло по плану. Но, заключив несколько удачных сделок, Марина попала в нехорошую ситуацию. Один из богатых козлов, купивших яхту у её коллеги, захотел познакомиться с Мариной «поближе». Назвав её «деткой», он предложил поехать с ним отмечать покупку лодки и положил руку на бедро. Сейчас девушка сожалела о своей несдержанности, а тогда дала пощёчину. Непривыкший к отказам мужчина «раздул из мухи слона», и Марина вылетела с работы, несмотря на эксклюзивные навыки при своей миловидной внешности. Вот так, расставшись с карьерой элитного «манагера», она оказалась со шваброй в руке, зато при яхт-клубе недалеко от дома, которым теперь служила крошечная квартирка в посёлке неподалёку.
Покончив с уборкой на втором судне и сдав инвентарь, Марина опять вернулась на лавочку. Очень хотелось выпить кофе, ещё больше – просто завалиться спать, но возраст и здоровье позволяли, уняв озноб от тяжёлой работы, передохнуть перед дорогой домой. Глядя на роскошные яхты у пирса, девушка задремала.
– О! Опять ты! – Марина открыла глаза, пока не понимая, кто она и где находится.
– Проснись, русалка! – Пал Палыч, вернувшись из закрывшегося на рассвете ресторана, буквально нависал над девушкой.
– А, это Вы? – она потёрла обеими руками глаза, ещё более уверив Пал Палыча этим жестом в своём юном возрасте.
– Слушай, детка, – Марину передёрнуло, – Ты же здесь типа работаешь? Поди узнай, кто мне сможет яхту домой перегнать сейчас. Я корабли не вожу.
Вот это поворот. Девушка носом втянула пока непрогретый утренний воздух и расправила плечи.
– Я могу.
– Милая, у меня нет времени на шутки, я его пропил, – Пал Палыч хохотнул.
– Давай, поднимайся и чеши на ресепшен. Косарь тебе дам, – он опять тяжело опустился на скамью и посмотрел на Марину, – Давай уже, мне домой надо.
– А я и не шучу, – она расстегнула молнию маленькой поясной сумки и выудила оттуда удостоверение, – Смотрите.
Пал Палыч внимательно изучал попавшую в его руки ламинированную бумажку и не верил своим глазам.
– Охренеть. Ты взрослая! – возраст девушки изумил его даже больше того, что она настоящий капитан. – Я думал, ты здесь пол метёшь.
– И это тоже, – вздохнула девушка.
– И что, справишься? Мне на Водный нужно.
– Без проблем. Любой каприз за Ваши деньги. Ну почти, – Марина потупилась, вспоминая, что мужчины все, к сожалению, одинаковы.
– Любой мне от тебя и не надо, не переживай, – Пал Палыч улыбнулся, – А давай! Такого у меня ещё не было.
Левая бровь девушки взлетела вверх.
– Капитана, Марина, капитана такого у меня ещё не было.
Пал Палыч в ресторане последние два часа пил крепкий чай и сейчас находился скорее в похмелье, нежели был пьяным.
– Водила такие? – любопытство выветривало хмель пуще минералки.
– Да, 53 фута, англичанка, два двигателя, передняя подрулька? – Марина поднялась со скамьи.
– Типа того, вот про «рульку» не понял только, – Пал Палыч поднялся следом. – Я ещё верёвки отвязать могу. Володя, сволочь, концами их называл.
– Отлично. Только прогреться надо, – Марина остановилась около пришвартованной спортивной яхты, пропуская хозяина вперед себя.
– Как скажете, мой капитан, – Пал Палыч вдруг ощутил себя нашкодившим ребёнком, который понял, что ему за это ничего не будет.
Марина шагнула на купальную платформу в корме лодки, сняла кеды и поставила их в уголок кокпита. Мужчина, не разуваясь, прошёл внутрь и сел на диванчик около поста управления.
Девушка осмотрела панель приборов. Куда-то нагнулась, где-то повернула пару тумблеров. Два мощных двигателя утробно заурчали, приветствуя нового рулевого. Включённый дисплей с картой и глубинами бросил блик на лицо девушки. Марина выглянула проверить, исправны ли ночные навигационные огни, потому что солнце где-то задерживалось, видимо, не желая освещать то, что происходило этим воскресным утром в разных уголках столицы. Всё это время Пал Палыч восхищённо смотрел на девушку.
– Мы готовы, – Марина повернулась в одном из двух удобных кожаных кресел, глаза её сияли, – Отходим?
– Отходим, – скорее повторил, чем ответил Пал Палыч.
– Швартовые снимите? Или мне их верёвочками называть? – улыбнулась Марина.
Мужчина вскочил с дивана:
– Конечно, какой сначала? С носа?
– Без разницы, ветра нет. Но лучше с носа, заходить удобнее будет.
– Понял, пошёл.
Пал Палыч с изяществом моржа сиганул на пирс и принялся возиться с концами.
– Чисто, – вернулся, улыбаясь тому, что вспомнил слово, которое обычно кричали Володе помощники на пирсах, когда таковые имелись.
Марина мягко нажала на небольшой джойстик подруливающего устройства, и нос яхты послушно отвернул от пирса. Испытывая недоступное сухопутным удовольствие, девушка вывела лодку из уютной гавани яхт-клуба и опустила ручки машин пониже.
– Хотел Марусей тебя звать, а теперь вот и не знаю, – Пал Палыч взгромоздился обратно на диванчик по левую руку от Марины.
– Зовите как хотите, если кофе мне нальёте, – она сбавила скорость перед заходом в канал и взяла штатную речную рацию:
– Моторная яхта заходит из Пестовского водохранилища сверху в канал.
– Обалдеть, а Володя, гондон, редко объявлялся. Ой, прости. Кофе с молоком тебе?
– Нет, спасибо, чёрный без сахара.
Пал Палыч спустился на нижнюю палубу, немного погремел на небольшом камбузе и принёс ароматную кружку.
– Шоколадку?
– Давайте.
Ночи были ещё прохладными, но по берегам тут и там уже были видны палатки любителей походов с ночёвкой, кое-кто установил спиннинги в надежде поутру поймать рыбу.
Пал Палыч развалился на диване, задрав ноги в дорогущих мокасинах повыше, и прихлёбывал итальянский кофе, разбавленный столовой ложкой сгущёнки.
– Эх, Маруся, вот бы сейчас так же: компашка, палатка, удочка, водка, а ещё лучше самогон. Хорошо!
Марина прыснула:
– Вы серьёзно? А сейчас Вам не очень, да? – девушка засмеялась.
– Ничего ты не понимаешь, молодая совсем.
– Ну конечно, куда уж мне, – Марина поставила пустую чашку на столик у дивана.
– Спасибо.
– Это тебе спасибо. Не переживай, окромя «спасибо» заплачу хорошо. Я, видишь, вчера с коллегой в кабаке засиделся, а Ленка, зараза, устала, говорит. И на лодку вернулась. Ну, мы пока выпили, обсудили всё, товарищ домой засобирался. Я его проводил до машины и на пирс. А дальше ты поняла, да?
– Ну да, – Марина скривилась.
– А мне домой надо. Жена вечером прилетает с конференции. Пока я отмокну в ванной, уже и заявится.
– Ну и бросили бы яхту в клубе, а сами на такси домой.
– Нет уж, у нас пирс из окна квартиры видно. Она мне такое устроит, всю душу вынет, почему я лодку где-то оставил. – А где ты научилась так рулить? – спросил Пал Палыч, надеясь услышать интересный рассказ.
Марина повернула к нему голову, взгляд на худеньком лице стал ледяным:
– Отец научил, – она отвернулась и снова взяла рацию, – Моторная яхта сверху из канала в Клязьминское водохранилище, – объявила девушка.
– А про Володю что ей скажете?
– Скажу, что он девок водил, – хохотнул находчивый Пал Палыч и чуть не опрокинулся на пол, потому что Марина полностью опустила ручки, машины взревели, лодка вышла на глиссер, унося таких непохожих друг на друга людей в сторону города.
В дороге Пал Палыч похвастался, что супруга его известный в определённых кругах нейрохирург. И добилась таких высот сама.
Марине показалась забавной гордость лысеющего ловеласа за успехи законной жены. Также он рассказал о сыне, руководящим крупной строительной фирмой, но, к сожалению, так и не порадовавшего пока отца внуками.
За разговорами они достигли водохранилища в городской черте, пройдя под кольцевой и мимо речного вокзала. Показался стеклянный дом, в котором проживал Пал Палыч, с пирсами местного клуба.
– Кранцы по правому борту, я тогда так и встану, хорошо? – Марина оценила расстояние и убавила обороты до минимума.
– Да, конечно, вон у той махины швартуй, – ответил мужчина, указав на большую яхту соседа по пирсу.
– Без проблем.
С берега к ним уже бежал дежуривший охранник, Пал Палыч бросил ему швартовые по очереди, Марина заглушила моторы и погасила приборы. Адреналин пока ещё грел кровь, но сильная усталость брала своё. Девушка похлопала по капитанскому креслу, прощаясь с яхтой, подхватила свои кеды и вышла на пирс.
– Маруся, спасибо, держи. Тут на такси, а это твой гонорар и моя визитка. Диктуй мне свой номер, хочу предложить тебе кое-что, но это потом, поспать бы пару часов, да и ты устала.
– Благодарю, – Марина положила деньги в свою сумочку, на визитке было написано, что Пал Палыч возглавляет один из некоммерческих фондов, занимающийся чёрт знает чем, – До свидания.
– Пока. Блин, куртку внутри забыл.
– Пал Палыч вернулся на яхту, а девушка, минуя шикарный дом, пошла в сторону шоссе, на ходу вызывая себе такси.
Денег оказалось гораздо больше, чем Марина рассчитывала получить за свои услуги. В принципе, и той суммы, что Пал Палыч выделил ей на такси, хвалило бы с лихвой и за работу. Не пожадничал, – подумала девушка. Оставалось добраться до кровати, не забыв отменить на сегодня горе-учеников. И ждать.
