Kitobni o'qish: «Не майор Том»
Бескрайний космос. Тишина. Космический корабль «47.16» плыл в невесомости. На борту было всего два человека – Роберт Джонс и Томас Джонс.
Для Тома это был его первый полёт, поэтому он очень переживал. В своём дневнике Том писал об этом так:
«Мне повезло быть в одной команде с уже опытным майором. Роберт действительно хорош в своём деле… … и забавно так получилось: мы с ним однофамильцы! Может, это добрый знак, что и я смогу стать таким же, когда наберусь должного опыта?..»
Их космический корабль был исполинских размеров, по крайней мере, так казалось Тому. У него была собственная каюта, где первым делом были развешаны его плакаты и фотографии. Хотелось создать более уютную атмосферу. На кровати Том оставил свой дневник, его обложка была бордового цвета. Том по привычке склонил голову набок, разглядывая тёмную каюту. Свет исходил только от старой настольной лампы.
Вот и оно – наконец-то Том здесь, на космическом корабле, в космосе! Как и всегда мечтал… но более он задерживаться здесь не стал и отправился к Роберту, в главную каюту.
– Я так и не спросил, как тебе здесь? – с любопытством спросил Роберт.
– Ещё спрашиваешь?! Да это великолепно! – восторженно отозвался Том. – Этот космос такой удивительный! И… и…
Роберт усмехнулся, услышав его. Он помнил своё первое впечатление, и с Томом ему казалось, будто испытывает всё это снова. Бесконечный пустынный космос. Большой и тёмный, но со светлыми далёкими вспышками, словно прожгли бумагу. Вечный гул внутри корабля. Серые стены.
– Короче, это о-о-очень круто! – договорил Том.
– Ага, – отозвался Роберт. – На Марсе мы окажемся через неделю, если не случится ничего непредвиденного.
Том быстро закивал и улыбнулся. Паренёк был выше Роберта и ходил не по форме. Всё равно они уже в космосе, так что, какая разница? Застёгиваться на все серебряные пуговицы неохота, и, ко всему прочему, на плечах у Роберта были прекрасные золотого цвета погоны. Том же был одет в синюю кофту, штаны и кроссовки. Кожа его была бледной, а волосы ярко-рыжими, что немного сбивало образ Тома.
Том подошёл ближе к огромной панели управления, дабы ещё раз посмотреть на космос. Всё никак не мог свыкнуться с тем, что его мечта сбылась. А страх всё приходил и шептал, что, как только он закроет глаза, то окажется дома. Но этого не происходило. Ну, конечно же, этого не могло произойти, пока их маленькая команда не выполнит цель экспедиции: не приземлится на Марс, чтобы отыскать ровер. Никто не знал, что с ним произошло, но всю информацию, которую тот собрал, необходимо было отыскать. И пока они с Робертом не выполнят задание, Том уж точно не окажется дома.
Ведь так?.. Внезапно корабль пошатнулся…
Потом заморгал свет…
А после всё перестало работать… корабль остановился…
Том испуганно огляделся.
– Ч-что произошло? – спросил он.
Роберт подошёл к панели управления, но это оказалось бесполезным действием. Ничего не работало, и связь пропала.
– Я не знаю, – отозвался Роберт.
Он принялся искать неполадку, и делал он это мастерски. Том хорошо понимал его действия и сам прекрасно разбирался в управлении космическим кораблём, но он боялся и шелохнуться. Что если всё испортит?
– Не стой столбом! Помогай! – проворчал Роберт.
Его голос вывел Тома из ступора, но что делать? Если бы неполадка была сосредоточенна в этом месте, Роберт бы её уже отыскал.
– Надо попробовать… поискать снаружи, – предложил Том.
– Чего? – Роберт удивлённо посмотрел на него.
– Да. Точно снаружи, – теперь Том говорил увереннее. – Я могу проверить.
Роберт отвернулся от него и задумался. Ответил не сразу:
– Ладно, иди.
Ни слова больше. Том отправился снаряжаться. По темноте пришлось светить фонариком. Роберт держал его, пока Том пытался влезть в скафандр.
Справившись со скафандром, Том подошёл к закрытому люку. Времени у него было немного: воздуха хватит на полчаса максимум, да и в самом корабле его не без границ. Действовать надо быстро и умело, отчего и тряслись колени, а на душе настолько скверно, что грудь сдавливало болью. А что если он там застрянет и никогда больше не вернётся на борт? Или что-то проткнет ему скафандр?
– Готов? – спросил Роберт.
Том быстро закивал, и Роберт открыл люк… Тёмная пустота.
Когда Тома подхватила невесомость, у него началась паника. Ведь на корабле давно научились поддерживать искусственную гравитацию, и он к такому совсем не привык, хоть его и обучали. Том нервно осмотрелся, не зная, куда себя деть, за что схватиться.
Но всё же парню удалось, точнее, пришлось взять себя в руки.
Теперь Том делал всё быстро. Проверил, нет ли каких-либо внешних повреждений – их не было. Том проверил все технические системы, но все они были в полном порядке. Ничего не отыскав, Том собрался вернуться назад.
Он кое-как добрался до люка. Всё-таки невесомость – страшная вещь. Уже держась за специальную ручку у входа, Том обернулся. Сейчас он чувствовал что-то невероятное. Это было трудно описать словами. Всем своим существом он чувствовал, что над ним нависает вся Вселенная. Нет, не только над ним. Вселенная нависает над кораблём, над планетами, над всей солнечной системой. Что-то безразмерное могущественное захватывает всё сознание Тома. От этой мысли по телу бегут мурашки, но сдавленность в груди и тошнота исчезли. Том ощутил всю силу невероятной Вселенной, которая лишь усмехается, видя крохотность, беспомощность галактик и звёзд. Но планеты настолько малы, что та вряд ли знает об их существовании. Что и говорить о людях…
Том резко открыл люк и вернулся на корабль. Люк он за собой закрыл не без труда: он такой тяжёлый! Роберт, конечно же, ждал его в главной каюте, но он оставил Тому фонарик.
Том долго провозился, стягивая с себя скафандр. Теперь стоял и пытался отдышаться, прежде чем вернуться к Роберту.
Освещая дорогу фонариком, он медленно пошёл. Одному ходить по темноте Тому было страшно, поэтому свет от фонарика нервно метался по стенам коридора. И как только Роберт не боится? Но вот, наконец, Том добрался до главной каюты.
Свет от фонарика первым делом выхватил из темноты кровь, растекшуюся по полу. Свет стал идти по следу крови и выхватил сидящее в кресле тело Роберта с застывшей на лице гримасой ужаса.
Том подбежал к нему.
– Что с тобой?.. Роб…
Том с брезгливостью отдёрнул руки от тела Джонса. Роберт был безжалостно убит.
Том пошатнулся, но удержал равновесие. Но потом поскользнулся на крови и всё равно свалился на пол.
Вокруг царила тишина, что Том теперь отчётливо слышал биение своего сердца. Он тяжело дышал, но воздуха всё равно не хватало. Сколько он был в открытом космосе?! Неужели воздух заканчивается? Всё вокруг начало плыть.
Кто мог убить Роба, если они здесь только вдвоем? Кто-то забрался на корабль, пока Том прибывал снаружи?
Дыхание, наконец, пришло в норму. Том медленно приложил ладонь к горлу. Совсем не хотелось умирать из-за отсутствия воздуха.
Том медленно поднялся на ноги и взял фонарик. Он снова посмотрел на Роберта. Того кто-то зарезал. Воткнул нож в грудь, причём не один раз. Изо рта друга также текла струя крови. Том брезгливо отвернулся от Джонса.
Внезапно он услышал странный шум из коридора.
Это тот, кто убил Роберта!
Том совсем не хотел встречаться с убийцей один на один, но не знать, кто это сделал, было ещё страшнее. Поэтому Том и рискнул. На трясущихся ногах он вышел в коридор и повадил фонариком по всем углам. Никого не было.
Что-то с грохотом разбилось. Том понял, откуда раздаётся шум: из тренажерной. Полезная вещь, чтобы не сойти с ума. А также хорошее прятательное место. Том направился туда.
Он осторожно заглянул в тренажёрную, а свет тут же выхватил из темноты велотренажёры, беговые дорожки, орбитреки и прочее. На одном из велотренажёров каталась маленькая девчушка, которая совсем не боялась темноты, а появление света от фонаря нисколько её не смутило.
Она каталась на велике и пела детскую песенку писклявым отвратным голоском. Одета она была в коричневое платье до коленок, в туфельках и гольфах, а на голове огромные белоснежные банты. Лицо её разглядеть не давала белая маска без лица.
Она быстро крутила педали и пела. Слов было не разобрать, но мелодия показалась до боли знакомой. Том слышал эту песенку! Да даже больше: он её знал наизусть! В детстве он учил её вместе со своим классом для школьного праздника. Удивительно, что она снова всплыла в его памяти.
