Kitobni o'qish: «Медный всадник»

Мария Хомутовская

Shrift:

Магический Петербург. Загадочные расследования

Редактор серии

Анастасия Осминина

Оформление серии

Янины Клыга

Идея иллюстрации на переплете Артём BOOKART (Артём Суменков)

Глава 1
Маньяк

Никто не мечтает стать маньяком, когда вырастет. Никто не просыпается утром с мыслью: «Отличный денёк, чтобы убить кого-нибудь!»

А может, просыпается? Если только настоящий двинутый псих, а не я. Я-то не маньяк!

И тем не менее я сижу за убийства в «Крестах». Нет, это не легендарная тюрьма, куда попадали в свое время революционеры и писатели, а новенькая, недавно выстроенная в пригороде. Здания ее также расположены в форме крестов, поэтому люди и название сохранили.

Ощутив, что ноги затекли, я встал и медленно добрёл от кровати до металлической тумбочки, а потом обратно. Я даже рад, что считаюсь очень опасным и у меня нет соседей. Вот только заперт я здесь наедине со своими мыслями. И они совсем не весёлые.

Что бы ни происходило, я всегда знал, что невиновен, но объяснить события, приведшие меня сюда, не мог. Оставалось прокручивать в голове, что я помнил, что делал, кто мог желать мне зла… Но это не приносило никакого облегчения или утешения. Легче было не думать. Не думать, а просто делать что говорят, а в свободное время читать книги и уходить от реальности. В тюремной библиотеке как раз много классики.

Громко щёлкнул замок на железной двери, звякнула с той стороны цепочка. Я привычно сел на койку, отдаваясь во власть тюремного распорядка. Вошёл охранник и встал у двери, а ко мне направилась немолодая полная женщина.

– Здравствуй, соколик!

Она наклонилась и принялась закатывать мне рукав.

– Здрасьте, Людмила Ивановна. – На эмоции я был уже не способен. Кажется, их постепенно отнимают у меня вместе с магией.

Ощутив укол, я поморщился: каждый раз получалось болезненно – и по венам потекла отрава, блокирующая магические способности и превращающая меня в обычного человека. Забавно, что когда-то я даже хотел им стать! Бойтесь своих желаний!

– До завтречка! – улыбнулась Людмила Ивановна и бойко засеменила к выходу.

А ко мне подошел охранник. Он был не тот, что обычно, а другой – потный и неприятный. Видно, другой, Владимир, заболел или ещё что… Я протянул руки, и он защёлкнул на них наручники. «Опасным» можно гулять только в них.

Стоило подумать об этом, как окружающий мир слегка поплыл. От лекарства меня часто мутит и голова идет кругом. Иронично, что на прогулку меня ведут именно после укола. Или, может, так и задумано?

Я медленно встал, но нетерпеливый охранник подтолкнул в спину.

– Топай! К тебе посетитель!

А вот это уже интересно! Наверное, пришёл Степан Леонтьевич, мой адвокат. Он, вроде, нормальный мужик, не шарахается от меня, с ним приятно поговорить. Но зачем бы ему сегодня приходить?

Впрочем, раздумывать не было сил, все они уходили на то, чтобы справиться со слабостью и не упасть по пути. Коридоры, решётки, двери – всё мелькало, плыло… Наконец, комната. Потный усадил меня на стул.

Я поднял глаза. Напротив – девушка. У неё было кукольное личико, светлые, тонкие, как пушок, волосы падали волной на плечи, а глаза смотрели с любопытством и жалостью. Лицо показалось мне смутно знакомым, словно я знал её в другой жизни или видел по телевизору.

Она вздрогнула под моим взглядом и приняла отрешённый вид, больше никакой жалости.

– Здравствуйте, Родион.

– Меня зовут Роман.

– Что? – Её губы сделали «о», а идеальные брови чуть сдвинулись.

– Моё имя Роман, не Родион, – повторил я.

– Но я ведь так и сказала. – Снова жалость на лице.

На миг закружилась голова.

– Простите, послышалось. – Я хотел потереть пальцами виски, но вспомнил о наручниках и просто положил руки на стол.

– Ничего. – Она нервничала, сжимая пальцами ручку.

На столе перед ней я заметил тетрадь.

Что-то кольнуло внутри. Кто эта девушка? Где я её видел? Что ей нужно?

– Вы помните меня, Роман? – Взлетели вверх нечеловечески длинные ресницы.

– Нет. – Голос почему-то стал хриплым. – А мы знакомы?

– Мы с вами встречались на суде. Я Аня, и вы… Вы убили мою соседку.

От этих слов стало больно и противно.

– Я не убивал, – выдохнул я.

– Значит, правда, что вы не помните. – Чудесные глаза распахнулись ещё шире.

– Не помню. Вы только за этим пришли?

Она смутилась, даже румянец выступил на щеках. Какая же она хорошенькая, чёрт возьми! Я уставился в стол.

– Нет, то есть да… Я… Мне сложно пережить… то, что произошло… И я пишу диссертацию по магической психологии. И мне хотелось узнать… Но если у вас амнезия…

Она умолкла. Я тоже молчал. Не представлял, что мог бы ей сказать.

– Роман, я хочу разобраться в вашем случае.

Я не удержался и поднял на неё глаза. Неужели мы уже встречались, а я мог забыть? Никогда никого красивее не видел.

– Я хочу понять для себя, почему вы так поступили, – продолжала она. – Что вами двигало и как такое могло случиться. Изучить ваш случай с точки зрения психологии.

У меня внутри заныло. Я ведь тоже хотел бы понять, но ничего не выходило.

– А мне что с этого? – снова прохрипел я. Почему здесь воздух такой сухой, что горло дерёт?

– Вы всё время говорите, что не виноваты. – Тонкие пальцы снова сжали ручку. – Расскажите мне, что помните. Может быть, я смогу разобраться, что произошло на самом деле.

Я снова уставился на неё. Если соглашусь, она будет копаться у меня в мозгах. Но разве это может быть хуже, чем тот жуткий полицейский, который внушением пытался заставить меня вспомнить?.. Я чуть дёрнулся от воспоминания. Посмотрел в чистые голубые глаза, с таким волнением следящие за мной.

А если я откажусь, она уйдёт. И больше не вернётся.

– Хорошо.

* * *

– Положить тебе еще котлетку, Пашенька? – озабоченно спросила мама.

Мы обедали за столом в её крошечной кухне, а она стояла у плиты в новом платье и в фартуке. По старой привычке мама не садилась с нами, а всё время что-то подавала и подкладывала.

«Пашенька» как раз откусил третью котлету и умоляюще посмотрел на меня с набитым ртом, не способный ответить. Я решила, что пора спасти его от маминого гостеприимства.

– Мам, дай ему хотя бы с тем, что на тарелке, справиться! – хихикая, взмолилась я.

Она взглянула на нас с умилением и подложила еще пару кусков хлеба в корзинку. Я взяла себе салата из большой миски и спросила, пока не начался обычный мамин допрос:

– Как твоя спина? Не болит больше?

– Нет, Полечка, всё хорошо. Мне ещё Макарова дала мазь такую хорошую! Я говорю ей: «Разве можно вот так, без рецепта?» А она: «А чего бы нет? Ты же свою тоже покупала без рецепта». А у неё, кстати, дочка теперь у нас в поликлинике работает…

Я снова глянула на Пашу. Он расправился с котлетами и принялся за салат. Поймав мой взгляд, он выразительно приподнял бровь. Я только нахмурилась. Полчаса ещё не истекли.

– А вы-то когда в загс собираетесь? – внезапно выдала мама, словно удар под дых.

Я улыбнулась. Паша притворно закатил глаза. Он мне проиграл, мы спорили: сможет ли мама за первые полчаса встречи не поинтересоваться нашими семейными планами. К счастью, наш обмен взглядами успел состояться до того, как она грозно нависла над столом с тарелкой солёных огурчиков.

– Ну знаешь… – начала я, но Паша перебил:

– А я ей то же самое говорю! Надо думать о будущем! Мои биологические часы тикают! И свадебный костюм идеальный я себе уже нашёл.

Мама улыбнулась.

– Вот вы всё шутите, молодой человек, а работа у вас обоих опасная, да и встречаетесь уже давно. Время, оно такое, раз – и пролетело! А потом будете в старости локти кусать и сломаете челюсть!

– Мам, ну не начинай! – Я встала и отнесла в раковину пустую тарелку. – Давай лучше чайку́!

– Чай сейчас сделаю. А всё равно от вас не отстану. Взяли моду: вместе жить не расписавшись!

– А мы и не живём вместе, – лучезарно улыбнулся Паша.

– А вот и зря, Пашенька! Вот и зря!

Мама обладала удивительной способностью повернуть любую реплику собеседника в свою пользу. Но Паша уже не первый день был с ней знаком и сумел увести разговор на тему наступившей хорошей погоды, весны и солнышка. Я даже восхитилась, как ловко он уворачивался от неудобных вопросов.

Чай мама принесла в гостиную, и мы расселись на диване. И тут нашлась тема, интересная всем: она хотела завести кота. Я уже собиралась поделиться опытом, что если кот слишком любит пельмени и сам ходит на унитаз, то это никакой не кот, а оборотень, когда у Паши завибрировал телефон. Краем глаза я успела заметить, что звонил наш начальник Дима.

– Сегодня воскресенье! – вместо приветствия проговорил в трубку Паша. – Максимально недо… то есть определённо недоволен!

Но брови его тут же сдвинулись, и с коротким «извините» он ушёл поговорить на кухню. Это не слишком помогло, до нас доносились его «да», «мм» и «когда?».

Чутьё подсказывало мне, что Дима звонил не просто так: наверное, нашёл нам дело! У меня внутри тут же засвербело предвкушение чего-то интересного. Мама взяла чашку с чаем и поджала губы: она не одобряла работу в выходные.

– Что там? – поинтересовалась я, когда разговор окончился и Паша вернулся.

– Нас с тобой Дима вызывает. Срочно, – нахмурился он. – Извините, Анна Владимировна, нам надо ехать.

Мама, конечно же, поворчала, пока нас провожала. А напоследок сказала:

– Вы, смотрите, по ночам не гуляйте! Про маньяка слышали, небось?

– Какого ещё маньяка? – удивилась я.

– По новостям уже третий день трубят! – возмутилась мама моей неосведомлённости. – Который девушек убивает топором! Жуть! Прямо в центре города!

Я смутно припомнила эту историю.

– Мам, это в прошлом году было, ты чего? Его поймали давно!

– Да говорю вам: третий день пошёл, как снова убийство! Точно такое же! Видать, взяли не того. В общем, не ходите в центр ночью!

– Не волнуйтесь, мы будем максимально… определённо будем осторожны, Анна Владимировна, – уверил Паша. – До свидания!

Мама внезапно расчувствовалась и быстро обняла нас обоих, так что рёбра хрустнули.

– Полечка, Пашенька, берегите себя!

Мы вышли от неё слегка смущённые. Обычно мама не так бурно проявляла эмоции.

Зато, когда спускались по лестнице, я победно хмыкнула:

– Отлично! Сегодня фильм выбираю я! Говорила же, что мама и полчаса не сможет продержаться, чтобы о свадьбе не спросить!

Паша усмехнулся.

– Надо отдать ей должное, в этот раз она побила рекорд! В прошлую нашу встречу не прошло и десяти минут.

Мы вышли из подъезда и поспешили к припаркованной машине. Рядом с домом зацветала раскидистая черёмуха, и до нас донёсся сладкий аромат. Я вдохнула поглубже. Люблю весну!

Красную «мазду» мы одолжили на выходные у Димы. Это был служебный автомобиль Ордена. Усевшись на переднее сиденье рядом с Пашей, я заметила:

– И кстати, твоя затея избавиться от слова-паразита с помощью другого слова-паразита была максимально дурацкой.

Паша повернул ключ и завёл двигатель.

– Ничего не дурацкой! Определённо мне нужно больше времени.

Я рассмеялась.

«Мазда» отъехала от маминого дома – мы направились в город, прямиком на Невский.

Полгода уже я работала в Ордене, который возглавляет Дмитрий Москвичёв – предприниматель, программист и миллионер, создавший одну из популярных соцсетей. Помимо программирования у него есть занятное хобби: тайный Орден, помогающий раскрывать магические преступления. Сам Дима со своей склонностью к эпатажу занимает должность Великого Магистра, Паша – инквизитор, то есть тот, кто противостоит преступной магии, а я – штатная провидица. Дима утверждает, что есть и другие члены Ордена, кроме нас, но нам знать о них необязательно, по крайней мере, пока. Я знакома только с Катей и Костей.

В Орден я пришла в ноябре, а сейчас уже начало мая. Всё это время мы встречаемся с Пашей. Ведьма и инквизитор – прямо как в какой-нибудь фэнтези-книжке, которые так любит Паша. Впрочем, маме я Пашину должность не называла, так что она его обожает. А самое удивительное, что он не сбежал от меня после знакомства с ней. Мама даже звонит ему иногда, если я не отвечаю. И он нормально к этому относится, болтает с ней. Так мило. Но в гости к ней мы наведываемся нечасто, ведь она едва ли не с нашего знакомства заводит тему свадьбы. Порядком раздражает.

За время моей работы в Ордене у нас было всего несколько мелких дел (не считая самого первого моего дела с Башней грифонов, благодаря которому я в нём и оказалась¹). И никогда ещё начальник не срывал нас в выходные, так что сейчас я надеялась на что-то интересное.

– Что там у Димы? – полюбопытствовала я, пока Паша выруливал со двора на дорогу.

– Помнишь, твоя мама говорила про маньяка? И про новое убийство? Похоже, теперь это наше дело.

Все мои предвкушение и азарт испарились под действием ужаса. Мне совсем не улыбалась перспектива искать психа с топором. А если ещё и придётся осматривать жертв – бр-р-р…

– Наше? Разве там была какая-то магия? – переспросила я.

– Не знаю, но если Дима решил взяться, то без магии не обошлось. Тот парень, которого поймали, определённо сильный маг. Но не мог же он прямо из тюрьмы… В общем, нужно разобраться.

– Надеюсь, в морг нам ехать не придётся, – пробормотала я.

– Не сегодня.

Паша смотрел на дорогу, поэтому не увидел, как я позеленела от такой новости. Но, видимо, моё молчание показалось ему подозрительным, потому что он глянул на меня и добавил:

– Не волнуйся, мы с Димой сами справимся. А тебе достанется чтение отчётов.

На это я готова была пойти.

– Надо было соглашаться на дело о Медном всаднике, – пошутила я.

Эта история тоже была уже не нова. Ещё с год назад всем известный памятник Петру Первому взял моду гулять по ночам. Ровно в три часа ночи он оживал, и гигантский конь скакал по набережной до самого Марсова поля, а потом возвращался вдоль Мойки, через Дворцовую площадь, мимо Адмиралтейства на место. Всегда одним и тем же маршрутом, в одно и то же время.

И ребёнку ясно, что кто-то заколдовал статую. Но почему-то снять с неё чары пока не удалось. Чтобы ловить его и доставлять на законное место, требовалось слишком много усилий: памятник весил восемь тонн и мчался вперёд с целеустремлённостью тепловоза. Проще было просто не обращать внимания. Никакого вреда гуляющий памятник не причинял, если вовремя убраться у него с дороги. А туристам даже нравился такой интерактив. Так что администрация объявила это новой фишкой города, как развод мостов или праздник выпускников «Алые паруса».

Зимой памятник, похоже, замёрз и спокойно стоял на месте. А по весне опять взялся за прежний маршрут. Администрация обратилась к нам с просьбой помочь снять заклятие, но Дима не счёл это дело интересным и отказался.

* * *

Мы подъехали к Дому Зингера на Невском около пяти. Именно в этом здании, где находился старейший книжный магазин города, на верхних этажах располагался главный офис соцсети Димы. По совместительству тут же был и штаб Ордена.

Мы обошли здание сбоку и открыли ворота под арку Пашиным Всеключом. У меня теперь тоже был такой, но он остался дома. Сегодня я не планировала проникать в запертые помещения.

За аркой пряталась дверь, и Всеключ снова пригодился. А затем старинный лифт привёз нас на самый верхний этаж, где был большой рабочий зал для сотни сотрудников соцсети. Пройдя через него, мы остановились у стеклянной двери, рядом с которой Димина секретарша Наринэ уже ждала нас. Удивительно, но сегодня мы не пошли в круглую стеклянную комнатку, где обычно принимал Дима. Вместо этого Наринэ провела нас по коридору в самый обычный кабинет.

Впрочем, у Димы редко что-то бывало обычным. Простое помещение с письменным столом, полками для бумаг и парой стульев он умудрился сделать музеем девятнадцатого века. Стол оказался изысканным предметом мебели из красного дерева с резными ножками в виде львиных лап. К нему прилагались такие же стулья, обитые зелёным бархатом. Отовсюду смотрели старинные или притворяющиеся такими тома в книжных шкафах тёмного дерева. С потолка свисала вычурная хрустальная люстра, а над столом покачивался макет дирижабля. Стены украшали причудливые вещицы, будто из книг Жюля Верна: подзорная труба, компас, старинный барометр с медленно ползущими линиями, отмеряющими давление, и даже самолётный винт.

В это великолепие худощавый человек в наглухо застёгнутом чёрном тренче и круглых, чуть затемнённых очках вписывался отлично. Он сидел на стуле и будто тоже был частью интерьера. А вот сам Дима – в клетчатой рубашке поверх белой футболки, в синих джинсах и с белёсыми волосами до плеч, собранными в низкий хвост, – смотрелся инородно. К тому же, в отличие от сидящего, он беспокойно ходил туда-сюда вдоль стола, на поверхности которого, прямо на куче каких-то бумаг, деловито вылизывался Костя Одинцов – ещё один член нашего Ордена. Мало кто знал, что под видом пушистого рыжего кота скрывался заколдованный человек, и мы часто этим пользовались. Пока было неясно, открыл ли он незнакомцу свою сущность, так что мы вели себя так, как будто он обычный кот.

– Добрый вечер! – поздоровались мы с Пашей со всеми сразу.

Дима подошёл, энергично пожал нам руки и шепнул: «Дело интересное». Мужчина в чёрном неторопливо встал и тоже протянул руку.

– Павлов Степан Леонтьевич, адвокат, – с расстановкой представился он приятным низким голосом.

Разглядев карие глаза Степана за очками, я решила, что ему около сорока лет. А на фоне нестареющего мальчишки Димы он смотрелся даже ещё старше. Диме пришлось однажды изменить свою внешность с помощью магии, и побочным эффектом стало замедленное старение. Ему уже тридцать лет, но он до сих пор выглядит на восемнадцать.

Пожав руку Степана с длинными пальцами, я ощутила в нём довольно сильную магию с лёгким ароматом бергамота. Однако он быстро прервал контакт и переключился на Пашу.

После обмена любезностями Дима жестом предложил нам сесть – стульев как раз хватало – и начал:

– Степан Леонтьевич здесь представляет Романа Симакова, осуждённого за убийства девушек в прошлом году. Если помните, это то громкое дело, где жертв зарубали топором и сбрасывали в Неву. Буквально три дня назад произошло ещё одно убийство точно таким же способом. Пользуясь случаем, Роман подал апелляцию, утверждая, что невиновен. Якобы и сейчас, и тогда преступления совершил не он.

– Но при чём тут мы? – поинтересовался Костя, застыв с приподнятой задней лапой. Изо рта его торчал кончик розового языка. – Разве в этом деле есть что-то магическое?

Степан в тёмных очках уставился на кота. Хотя его лицо ничего не выражало, я могла поклясться, что он удивился.

– Кхм… – кашлянул Дима. – Ты не дослушал! Так вот. Следственный комитет обратился к нам за помощью, потому что на этот раз имеется установленный магический след. Так что перед нами две задачи: главная – найти убийцу девушки и второстепенная – найти связь этого человека с Романом. Возможно, мы обнаружим доказательства невиновности Симакова.

– Это может быть подражатель, – негромко заметил Паша.

– Может, – кивнул Великий Магистр. – Возможны любые версии.

– Кроме той, что мой подопечный каким-то образом выбрался из тюрьмы, – произнёс адвокат.

– Эту тоже отметать не будем! – заявил Костя и продолжил облизывать переднюю лапу. Со стороны могло показаться, что он ничего и не говорил, а его реплика нам послышалась.

– Степан Леонтьевич готов предоставить нам все материалы по делу Симакова, чтобы мы могли ознакомиться с портретом убийцы. В его интересах, чтобы мы раскрыли это преступление и нашли доказательства непричастности Романа. Хотите что-то сказать моим ребятам, Степан Леонтьевич? – спросил Дима.

Адвокат повернулся к нам и уставился своими круглыми очками. Они были достаточно прозрачными, но в то же время как будто отделяли его от нас. Зачем они ему в помещении? Ещё я заметила, что в его движениях была какая-то нарочитая плавность. Он походил на удава, незаметно скользящего и оплетающего своими кольцами.

– Я передал Дмитрию материалы дела. Прошу вас внимательно с ними ознакомиться. И обязательно держите меня в курсе расследования: любые новости могут помочь моему подопечному. Если что-то понадобится, позвоните.

Я сидела к нему ближе всех, поэтому именно мне он протянул чёрную визитку с серебристыми буквами имени и цифрами телефона. Я приняла её и сунула в карман. Но на самом деле я едва удержалась, чтобы не коснуться его длинных пальцев и не применить свой дар. От адвоката веяло какой-то тайной, слишком уж подчёркнуто бесстрастным он был.

– Какого рода магический след обнаружен? – подал голос Паша.

– Жертва была неплохой внешницей. Похоже, она защищалась, но не от кулаков или оружия. Убийца оставил следы магических повреждений на теле, – объяснил Степан.

– Значит, мы ищем мага, – пробормотал Паша будто сам с собой.

– Именно.

– И ваш клиент тоже маг.

– Да, это всё есть в материалах дела. – Степан кивнул на стопку на столе, видимо, намекая, что не будет нам её пересказывать.

– Хорошо, – сказал Паша. – Когда мы изучим данные, то пригласим вас на беседу.

– Превосходно. А сейчас разрешите откланяться, – заявил адвокат и надел на голову – вы только подумайте! – чёрную шляпу-федору.

Мы распрощались, и Степан уверенно вышел из кабинета.

– Провожу его, – буркнул Костя и, спрыгнув со стола, скрылся за дверью.

Я скользнула им вслед задумчивым взглядом. Что-то было странное в этом Степане и даже в том, как быстро он убежал, ничего нам не рассказав. Но я пока не могла понять, что именно, поэтому помалкивала.

– Значит, берёмся? – уточнил Паша, пододвинув к себе верхнюю папку на Димином столе.

– Да! – Дима даже руки потёр от удовольствия. Его ярко-фиолетовые глаза горели энтузиазмом. – Разве тебе не интересно? Маньяка закрыли в тюрьме, а тут – новое убийство его почерком!

– Это интересно, только если он магически сбежал из камеры и бродит по городу. В остальных случаях – рутина. Кто-то повторил его почерк, или вообще случайно совпало. Мало ли весной психов с топором! – лениво листал бумажки Паша.

Дима закатил глаза.

– В кои-то веки интересное дело, а ты выпендриваешься!

Я с тоской посмотрела на стопку бумаг. Паша уже погрузился в чтение. Поработав в Ордене некоторое время, я знала, что изучать материалы дела – это вам не детективчик читать. Скучно, написано канцелярским языком, да ещё повторяется одно и то же. Все эти: «В 12:00 подозреваемый вышел на улицу и проследовал…» Даже убийства там описываются зануднее рецепта манной каши. Но я вспомнила, что альтернатива – визит в морг, так что быстренько схватила ближайшую папку.

Дверь приоткрылась – вернулся Кот.

– Неприятный какой-то тип. Я его проводил, а он даже не попрощался.

Когда он проходил мимо, я, не удержавшись, погладила его рыжую голову. Костя довольно прищурился.

– А зачем ты ему себя выдал через пять минут разговора? – возмутился Дима. – Был бы просто кот, мало ли когда это могло пригодиться…

Костя фыркнул:

– Ну я прошу-у-у тебя! Он не подозреваемый и даже не свидетель! Следить за ним толку нет. А вот посмотреть на его физиономию было любопытно.

– Да он же и бровью не повёл, – вставила я.

– Вот именно! – Кот поднял лапу, выставив вверх коготь. – Вы тоже заметили, что он заторможенный?

– Да ладно тебе! – оторвался от папки Паша. – Он адвокат. Наверное, видел и не такое. И вообще сейчас не шестнадцатый век, никого говорящим котом не удивишь!

Костя замолк и одним прыжком вновь очутился на столе. Там он принял исходное положение и взялся вылизывать бок.

– Кость? – позвал Паша.

– А?

– Почитаешь материалы? А завтра нам всё расскажешь.

Кот оглядел всех в поисках поддержки, но я ответила щенячьим взглядом, Дима очень увлечённо тыкал в телефоне, а Паша даже чуть наклонился вперёд.

– Ну, знаете! – встопорщил шерсть на загривке Костя. – У меня сегодня тоже выходной, как у всех нормальных людей! У меня планы! Не буду я ничего читать! И вообще у меня лапки!

Он вновь спрыгнул со стола, выставил хвост трубой и гордо удалился.

Мы с Пашей переглянулись.

– Чего это он? – удивился Дима. – Мы же всегда так делаем! Он читает, потом докладывает мне или Паше, Паша расследует…

– Я тоже не понял, – пожал инквизитор плечами.

– Бывает, – вздохнула я.

– Ладно, работнички! – сжалился Дима. – Завтра приходите, будем все вместе дело изучать.

– Катю ещё позови! – бросил Паша уже на ходу. Надо было пользоваться моментом, пока начальник не передумал.

Нам в спину донеслось только невнятное ворчание.

– К тебе? – тихо спросила я уже в лифте.

– К тебе, – ответил он, приобнял меня и поцеловал.

У нас оставался крошечный кусочек выходного, и мы собирались насладиться им по полной.

1.Подробнее об этом можно узнать из книги «Башня грифонов».