Kitobni o'qish: «Часы рождественского эльфа»

Shrift:

В одном старинном городе жил торговец, звали его Фрихан. Ему принадлежала лавка «Подарки», большая нарядная витрина которой украшала одну из главных улиц. Дети нередко прибегали туда полюбоваться на позолоченные шкатулки, лампы с разноцветными абажурами, статуэтку кошки, которая вертела головой, совсем как живая, и модель старинного корабля такой искусной работы, что на палубе можно было разглядеть фигурки матросов, причём каждый занимался своим делом. Дети засматривались на эти диковины сквозь стекло витрины, пока Фрихан не прогонял их.

– Эй, проведи нас внутрь! – упрашивали они служанку Фрихана Кетту, худенькую девочку их возраста. – Мы ничего не тронем!

Кетта не отвечала на это и поскорее исчезала, чтобы не слушать, как мальчишки дразнят её за бедное платье.

Год назад Фрихан взял Кетту из сиротского приюта, и все соседи восхищались его добротой. Девочка прибирала лавку, мыла посуду и выполняла множество других поручений, едва успевая справляться со всем. Фрихан ничего не платил ей за работу.

– Пусть скажет спасибо, что я добрый человек! – повторял он, когда был в хорошем настроении. – Дал ей крышу над головой и кусок хлеба! А иной взял бы да и выгнал девчонку на улицу. Что от неё толку?

Кетта ничего не просила у Фрихана и боялась рассердить его, чтобы он и в самом деле не прогнал её: идти ей было некуда.

Однажды ненастным осенним вечером, когда дождь барабанил в окна, Фрихан сидел за большим столом в своём кабинете и подсчитывал выручку.

– Плохо, – проворчал он и отодвинул толстую тетрадь, куда записывал доходы и расходы. – Мало покупателей. А скоро Рождество! Одни убытки от него. Пожертвования церкви, пожертвования благотворительным обществам – а если не дашь денег, все подумают, что моя лавка приносит мало прибыли… Ещё и подарки… Придётся мне поехать в столицу, в «Лавку волшебных редкостей», и отыскать там что-нибудь особенное, чего нет ни у кого в городе. Тогда все сбегутся посмотреть на волшебную вещицу и купят подарки на Рождество именно у меня! Так, глядишь, и покрою расходы. Эй, девчонка! – крикнул он и для верности громко хлопнул в ладоши.

В дверях появилась Кетта. Ткань на локтях её старенького платья совсем протёрлась, да и подол обтрепался.

– Завтра я поеду в столицу, – объявил он. – За прилавок встанет моя жена. Иди-ка хорошенько прибери лавку. Только не вздумай разглядывать товар! Смотри у меня.

– Да, господин, – проговорила Кетта, но не ушла, а задержалась в дверях.

– Чего тебе? – недовольно спросил Фрихан.

– Вы ведь завтра будете проезжать мимо приюта, где я жила раньше?

– Ну и что, – проворчал он. – Тебе-то какая разница?

– Я так жду маму – вдруг она меня ищет? Она могла написать в приют, где я жила… Не согласитесь ли вы зайти туда и спросить?

– Вот ещё! – отмахнулся Фрихан. – Не выдумывай чепухи. Никто тебя не ищет. Кому ты нужна? Иди займись делом.

Понурившись, Кетта ушла. Она выросла в приюте и совсем не помнила свою маму, но всё-таки надеялась, что та однажды найдёт её и заберёт к себе.

Целый год Кетта прожила в этом городе, но у неё не появилось друзей, если не считать дворняги, которую она подкармливала тайком от хозяина, а ночью, когда все ложились спать, тихонько впускала с чёрного хода в свою каморку рядом с кухней и спала рядом с ней. Она звала собаку Жукой и доверяла ей все свои горести и мечты – а та внимательно слушала и сочувственно вздыхала.

Bepul matn qismi tugad.