Kitobni o'qish: «Лекарство для любви»
Глава 1
Доктор Райли Чейз скучал. Он физически не выносил долгого бездействия. Организм его был устроен таким образом, что на сон ему требовалось совсем мало времени. Но вот уже третья ночь подряд проходила без каких-либо происшествий. Его нерастраченная энергия требовала выхода.
Райли закончил судебно-медицинский отчет, налил себе третью по счету чашку кофе. Отложил в сторону так и не разгаданный кроссворд.
Рация ожила, когда он в десятый раз проверял электронную почту. И тут его скуке пришел конец. За двадцать секунд Чейз получил два сообщения. Они так взволновали доктора, что он расплескал кофе. В первом говорилось о прибытии его дочери, которую он никогда не видел, а во втором шла речь о самоубийстве.
Она представила заголовки на первых полосах британской желтой прессы: «Самоубийство богатой наследницы!»
Только это и держало ее еще на поверхности.
Фил окружали тьма, холод и ужас. В любую минуту неведомое чудовище могло схватить ее за ноги. А может, уже схватило – своего тела ниже пояса она не чувствовала. Холод пробирал до костей. И только одно придавало ей сил. «Филиппа Пенелопа Фозерингем, наследница сети ресторанов фастфуда, покончила жизнь самоубийством из-за жестокого обмана?» Ну уж нет! Она не доставит Роджеру такой радости.
– Вы уверены, что это самоубийство? – Райли пристально всматривался в объятое тьмой море.
– Да, ведь она была обманутой невестой.
Гарри Туми, пилот северного побережья Нового Южного Уэллса, вел вертолет над скалами. Команда спасателей: Гарри, Райли и медсестра Корделия – вела поиски к северу от пляжа Вэйл-Ков. Все опасались, что найдут мертвое тело.
– Нам известно ее имя? – спросил Райли, не снимая наушников.
– Филиппа Пенелопа Форзерингем.
– Да, не сразу и выговоришь.
Море штормило, и сложно было что-нибудь разглядеть в луче прожектора, а уж тем более тело, колыхаемое волнами.
– Известно, когда она пропала?
– Около пяти часов назад, может, и больше.
– Пять часов назад?!
– На пляже до позднего вечера проходила вечеринка, – сказал Гарри. – Когда все разошлись, один из охранников заметил оставленный кем-то пакет с одеждой. Заглянув внутрь, он обнаружил кошелек, кредитку и гостиничную карту доступа. Пропавшая девушка могла находиться в воде с вечера, но, не исключено, оказалась там позже, когда окончательно стемнело.
– Пять часов… Слишком долгий срок.
Гарри ничего не ответил, чтобы не нагнетать обстановку. Экипаж и так все понимал. Незавидная доля – вытаскивать самоубийц из воды, но это было неотъемлемой частью их работы. Судьба тех, кто уплывал с пляжа в открытое море, была предопределена. Все они знали, что вернуться уже невозможно. Трагический финал трагичных жизней.
– А может быть, она просто перебрала на вечеринке? – заметил Райли. – Или захотела продолжить веселье у кого-нибудь в номере.
Но он и сам понимал, раз полицейские вызвали их, они наверняка проверили все варианты.
– Логично, – усмехнулся Гарри, разворачивая вертолет. – Ей 31 год, и она лет на десять старше всех тех, кто был на вечеринке. Остановилась в номере для новобрачных на спа-курорте. Коп нашел ее паспорт в сейфе отеля. Эта молодая особа – англичанка. Когда мы позвонили по номеру, который она оставила в гостинице, в Лондон, у ее родителей началась истерика. Кажется, ее свадьба расстроилась, и наша Филиппа с разбитым сердцем улетела в Австралию. Совершенно одна. Она прибыла поздно вечером и остановилась в том самом отеле, в котором они планировали провести медовый месяц. Без жениха и обручального кольца. Кроме того, она, вероятно, была очень утомлена перелетом. Смертельный коктейль. Она пошла на пляж, сняла одежду и пустилась в свое последнее плавание.
– Он этого не стоил, – пробормотал Райли, предчувствуя самое худшее.
Печальный опыт подсказывал, что в любой момент они могут обнаружить ее тело. Райли был врачом. Вместе с Гарри и Корделией они работали в больнице Вэйл-Ков и вылетали по вызовам в отдаленные районы. Проводить подобные операции было делом добровольным. По долгу совести, а не по обязанности работали они в спасательной команде. Порой им даже нравилось вызволять людей из ситуаций, в которые те угодили по собственной глупости. Но временами, как вот сейчас, это становилось подлинным кошмаром.
– Где же ты, моя дорогая? – Он понимал, что девушки, скорее всего, уже нет в живых, найти ее тело было важно. Родителям нужно похоронить свою дочь, оплакать ее и узнать, что случилось.
– А что там с твоим вторым сообщением? – спросил Гарри.
– Ты о чем?
– Кто такая Люси?
– Ты влез в мою почту?
– Конечно, – без тени смущения сказал Гарри. Высококлассный пилот, с тонким чувством юмора, добросердечный Гарри обладал одним неприятным качеством – он обожал совать нос в чужие дела. – Когда ты показывал рабочие материалы на своем компьютере, то на целых тридцать секунд оставил меня без присмотра. Этого вполне хватило, чтобы заглянуть в твою переписку. Итак, некая Люси сообщила, что прибывает в пятницу и просила тебя ее приютить. Так кто такая Люси, откроешь нам наконец тайну?
С минуту Райли обдумывал ответ. Он мог сказать: «Не твое дело!», «Одна моя знакомая», «Не важно».
Непонятно, что на него тогда нашло. Может, злую шутку с ним сыграла темнота ночи или трагедия разыгравшаяся там, внизу, но он сказал чистую правду:
– Моя дочь.
Он никогда никому еще об этом не рассказывал, да и сейчас, наверное, не стоило.
– Ты шутишь! – не поверил Гарри, разворачивая вертолет.
В этот момент они пролетали над скалами и внимательно осматривали их.
– Наш одинокий доктор Чейз… и вдруг дочь? Сколько ей?
– Восемнадцать.
Корделия уставилась на Райли так, словно у него выросла вторая голова.
– Сколько же тебе лет? Тридцать восемь? – воскликнул Гарри. – Получается, когда родилась твоя дочь, ты еще учился в медицинском колледже? И ты столько лет это скрывал? Ты темная лошадка, приятель!
Гарри был прав. Но до недавнего времени Райли и сам не подозревал о существовании дочери. Три месяца назад он получил письмо на адрес службы спасения.
«Вы доктор Райли Чейз, который знал мою мать девятнадцать лет назад».
Дальше шли факты, имена, детали. Эта новость ошеломила его, разрушила одинокий, но такой спокойный, устоявшийся мир. Он отчаянно пытался связаться с адресатом, но ему не отвечали. До сегодняшнего дня. «Я прибываю в пятницу. Не приютите ли вы меня на несколько дней?»
Но сейчас он не мог позволить себе думать о Люси. И никто из них не имел права думать о постороннем. Он опять принялся изучать волны внизу. То же самое делали Гарри с Корделией.
Да, новость была ошеломляющей, но Райли заставил себя сосредоточиться на поиске несчастной. Гарри был типичным холостяком, болтливым и легкомысленным и при других обстоятельствах не упустил бы возможности выспросить все пикантные подробности. Что касается Корделии, то, помимо работы, эту шестидесятилетнюю женщину интересовали только ее собаки. Трезвый ум и ясная память были главными достоинствами этой немолодой особы. Но для всех троих на первом месте была работа. И потому сейчас они полностью сконцентрировались на том, что происходит внизу, и думали только об одном: где же ты, Филиппа Пенелопа Фозерингем?
Они опять изучали ночное море в свете прожектора маленького желтого вертолета «Белка AS350BA». Этот вертолет, оснащенный по последнему слову техники, принадлежал Гарри.
Но внизу была только тьма и больше ничего.
– Ну, где же ты? – совсем уже безнадежно спросил Райли.
Она увидела какие-то неясные огни. На мгновение мгла рассеялась. Надежда придала ей силы, и она смогла вынырнуть из накрывшей ее волны.
Высоко, над скалами, горели огни прожекторов. Она увидела вертолет. Может быть, это ищут ее? Неужели нашли одежду, оставленную на берегу? Сейчас вертолет далеко от нее, но, возможно, подлетит ближе?
– Держись, – приказала Фил себе, но тело не слушалось – ее неудержимо тянуло вниз.
Она уже не чувствовала ног. Она вообще ничего не чувствовала. То выбираясь на поверхность, то вновь погружаясь под воду, девушка изо всех сил продолжала плыть. Очередная волна накрыла ее с головой. С трудом вынырнув, она ощутила, как горло горит от морской воды, которой она вдоволь нахлебалась.
– Нет, я не доставлю Роджеру такой радости. – Слова давались с трудом – дыхания не хватало, зубы стучали от холода. – Погибнуть из-за Роджера? Умереть в роли обманутой невесты? Ни за что!
Она повторяла это, как заклинание.
Вертолет развернулся.
Но он все еще слишком от нее далеко.
– Ни за что…
– Если она задумала покончить с собой, то давно мертва, и тело ее покоится на дне.
– Все так, – кивнул Гарри. – Но мы не имеем права прекращать поиски.
– Конечно, – пробормотал Райли, скорее отвечая на свои мысли, чем на слова Гарри, – но…
– Напоследок мы должны проверить другой участок, к северу.
– Что?
Они принялись осматривать море, когда начался прилив, и, возможно, потому ничего не удалось обнаружить. Гарри и Корделия посмотрели на Райли с некоторой надеждой.
– Дайте подумать, – попросил Райли.
– Не стоит, – возразил Гарри. – Сейчас гораздо важнее действовать, а не думать.
Райли не дал себя сбить. Продолжая упрямо обдумывать какую-то мысль, он некоторое время молчал.
– Давайте представим, – сказал он наконец, – что Филиппа была обычной туристкой и не собиралась кончать с собой… Во сколько она приехала в отель?
– Около половины восьмого.
– Так вот. Представьте себе ее состояние. Усталость из-за долгого перелета, жара. В номере было душно. Филиппа вышла на балкон. Перед ней открылся прекрасный вид: прохладное, манящее море.
Ей захотелось искупаться. Предположим, это было в восемь часов вечера. Спасатели еще долгое время находились на пляже, но было абсолютно светло и они могли не обратить внимания на девушку, решившую поплавать. Спасатели могли не заметить даже, если бы с Филиппой что-нибудь случилось в воде. Все было слишком умиротворяющее спокойно.
– Вечеринка на пляже началась в десять, – напомнил Гарри. Безнадежность ситуации заставила его пораскинуть мозгами. – До этого почему-то никто не заметил пакета с одеждой. Мы базировались на том, что она вошла в воду около десяти или раньше.
– В воскресенье вечером пляж был переполнен. Вполне возможно, пакет с одеждой просто не заметили. Если она вошла в воду в восемь вечера или около того, то сейчас она отклонилась к северу. И если наша версия о самоубийстве ошибочна, то есть шанс, что она все еще борется за жизнь.
– Но ее мать утверждала, что Филиппа была на грани самоубийства.
– А много ли знает о тебе твоя собственная мать? – заметил Райли.
– Хватит! – почти крикнула Корделия. – Ненавижу пустые домыслы.
Она была совершенно выбита из колеи. Эта хладнокровная, уравновешенная женщина обычно предпочитала отмалчиваться, редко вступала в спор и уж тем более не могла позволить себе повысить на кого-либо голос. Но эта ситуация слишком ее потрясла.
Они опять немного помолчали, обдумывая дальнейший план действий. Вариантов было немного.
– Я считаю, стоит попытаться еще раз, – заговорил Гарри, включив рацию. – Вы можете попытаться еще раз определить местоположение объекта? – спросил он по рации Берни, дежурившего в диспетчерской.
Они успели еще дважды безрезультатно облететь участок поиска, прежде чем Берни сообщил новые координаты.
– Полкилометра к северу, ближе к берегу, – передал им Гарри слова диспетчера. – Направляемся туда.
Так просто пойти ко дну.
Но она не допустит, чтобы в прессе появилась такая новость. Ни за что.
Она так устала.
Свет. Он изменил направление? Приблизился?
Или ей это только кажется? В ее утомленном мозгу возникали странные, безумные образы. Звезды, мерцание волн и шум моря причудливо переплетались, образуя какие-то сюрреалистические картины.
Если свет ей не привиделся, она просто обязана найти в себе силы, чтобы подать знак. Тогда ее непременно заметят и спасут. Помахать рукой… Но рука словно налита свинцом. Невозможно ее поднять.
Невозможно больше сопротивляться.
Но и сдаваться нельзя.
Не успел Райли договорить свои соображения, как «Белка» уже развернулась и полетела на север. Все-таки Гарри был профессионалом в своем деле.
Теперь партию вел Райли. У него было самое острое зрение. Но и ему сейчас было очень непросто справиться. Слишком неспокойно море, слишком близко скалы. Одна его ошибка, одно неверное движение пилота, и они сами неминуемо погибнут.
– Ты уверен? – нервно уточнил Гарри.
– Не совсем. Десять назад. Пять налево. Но я сомневаюсь.
А кто из них не сомневался? Луч прожектора лег на воду. Вертолет опускался.
И вдруг…
– Смотрите! – воскликнула Корделия.
Они одновременно увидели что-то в воде. Это была рука, из последних сил тянущаяся вверх.
– Она жива, – сдерживая радость, произнес Райли. – Что вы на это скажете? Было ли это самоубийством или нет, наша невеста наконец нашлась. Держись, Филиппа Пенелопа Фозерингем, мы уже близко.
Свет… какой-то шум… Совсем рядом. Силы окончательно оставили ее. В голове полная пустота. Тело больше не подчиняется ей, не может удержаться на поверхности.
Тут ее накрыла тень. Кто-то кричал, звал ее.
Она так устала.
Не опускайся на дно, приказала она себе. Только не сейчас, когда спасение так близко. Пожалуйста.
Кто-то плыл рядом с ней. Она была слишком слаба, чтобы уцепиться за его руку, но ей это и не понадобилось. Надежные руки сами обхватили ее.
Темнота стала поглощать ее, и она погрузилась в спасительный обморок.
– Не уходи от нас, Филиппа Пенелопа Фозерингем! – кричал кто-то. – Потерпи, осталось совсем немного. Я уже почти вытащил тебя.
Оставалось действительно еще одно дело, не менее важное для нее, чем спасение из ледяной пучины. Усилием воли она вырвала себя из объятий обморока.
– Я не собиралась выходить замуж за Роджера, – с трудом сумела выговорить она. – Это я его бросила. А еще… зовите меня Фил.
Глава 2
Солнечный луч падал на ее покрывало. От этого почему-то хотелось плакать. Белое льняное пространство, залитое светом.
В изголовье кровати кто-то стоял. Фил с усилием подняла голову, слегка повернулась, чтобы рассмотреть стоящего. Незнакомый мужчина. Что он здесь делает? В руке у него был стетоскоп. Врач?
Значит, она в больнице?
События прошедшей ночи припоминались с трудом. Память то и дело давала сбой.
Вода. Тьма. Страх.
Потом пришла помощь, когда отчаяние достигло предела, и силы окончательно покинули ее. Сильные надежные руки вытащили из воды. Ее спаситель! Он был таким мужественным и бесстрашным. Он что-то кричал ей… Или кому-то другому?
«Вы спасены. Вам больше не нужно бороться за жизнь. Теперь за вас буду бороться я».
Шум, огни, люди.
А потом больница.
– Привет, – сказал мужчина, стоящий в изголовье ее кровати. – Я доктор Чейз. Добро пожаловать в мир живых. С возвращением!
Она с интересом разглядывала своего нового знакомого. Он был таким… красивым. Высокий, энергичный. После кошмара прошлой ночи его уверенная сила действовала на нее успокаивающе.
Как же ее восхищала его мужественность!
Но ей нужно было время, чтобы понять, можно ли ему довериться.
Его лицо было худым и загорелым. В уголках глаз собрались тонкие морщинки. Отчего появились эти морщинки? Оттого что он часто смеется или слишком много времени проводит на воздухе? Его темные от природы волосы были немного растрепаны и выгорели на солнце. Вряд ли этот человек сидит в четырех стенах. Он совсем не похож на затворника.
Его кремовая хлопчатобумажная рубашка с короткими рукавами не была застегнута на верхнюю пуговицу – верный признак того, что он всегда куда-то спешит. Стетоскоп теперь небрежно выглядывал из верхнего кармана. Когда он успел его туда положить?
«Прекрасное возвращение, ничего не скажешь», – с горечью подумала она.
Персонал больницы, видимо, думал иначе.
– Да, провидение явно не на моей стороне, раз я оказалась здесь, – проговорила она, стараясь, чтобы ее голос не дрожал. И удивилась, что вообще смогла что-то выговорить.
– А вот тут вы ошибаетесь, провидение милосердно к вам, – сказал доктор, обнажив в широкой улыбке ровные белые зубы, и показался ей удивительно симпатичным и дружелюбным. Она никогда не видела таких обаятельных врачей. – В другой больнице у вас под головой была бы комковатая подушка, и вас лечили бы касторовым маслом и пиявками.
– А здесь по-другому? – спросила она.
– В нашей больнице мы используем касторовое масло лишь в крайних случаях, пиявок не держим, и на каждой кровати у нас по две мягкие подушки. И, к тому же, если бы не ваш ангел-хранитель, вы бы пострадали гораздо сильнее. Вы могли бы вообще не выжить. А теперь вам совершенно не о чем беспокоиться. Лежите в отдельной шикарной палате. – Он обвел рукой помещение. Рука была красивой, а вот палата не очень. – Смотрите, какая роскошь!
Фил не смогла сдержать улыбки. В палате стояли две кровати. На отдельную и шикарную она никак не тянула. Дверь, ведущая в коридор, всегда открыта, стол дежурной медсестры как раз напротив, и оттуда прекрасно просматривается и ее кровать, и она сама. Быть под постоянным надзором? И это роскошь?
– И еще провидение позаботилось о том, чтобы ваше пребывание здесь было для вас бесплатным, – добавил он. – Тем более что, согласно вашим документам, у вас есть туристическая страховка.
Ее документам?
Почему-то упоминание о документах смутило ее. Фил ничего не ответила. Ей нужно было все хорошенько обдумать, прежде чем продолжать разговор. Она взглянула на доктора Чейза, и он ответил ей теплым, спокойным взглядом, не стал ее торопить, позволяя собраться с мыслями. Казалось, он и сам никуда не торопится – у него масса свободного времени.
– Доктор Чейз? – донесся из коридора женский голос. Наверное, медсестра.
– Я занят, работаю в голубом боксе, – ответил он. И, пододвинув стул к ее кровати почти вплотную и развернув спинкой вперед, уселся на него верхом.
Такая поза придавала любому разговору непринужденную дружелюбность. Просто беседуют два хороших знакомых. Это была чисто мужская уловка, одна из тех, которые ее неизменно восхищали. Доктор почувствовал, что она все еще скованна, и решил таким образом разрядить обстановку. Теперь ничто не мешало откровенному разговору.
– Вы находитесь под особым наблюдением, – сказал он, положив локти на спинку стула и подперев ладонями подбородок, его домашняя поза смягчила неприятные слова, – ведь вы пытались покончить жизнь самоубийством. – Он строго на нее посмотрел и продолжал: – Но у нас нехватка служащих. Надеюсь, вы не собираетесь опять совершить какую-нибудь глупость?
Его слова показались Фил немного обидными.
– Прошлой ночью у Оливии Мэтченс, одной очень милой пожилой женщины, случился сердечный приступ. Ее необходимо перевезти в Сидней, но пока не получается, потому что у нас нет ни одной, должным образом оборудованной, свободной машины. Я бы хотел, чтобы при ней неотлучно находилась медсестра. Но всему персоналу приходится наблюдать за вами.
– За мной не нужно наблюдать, – возмутилась Фил.
– Отлично, но тогда поклянитесь, что не нарушите своего обещания? – Он опять улыбнулся.
О, какая у него улыбка! Просто потрясающая! Она действует лучше всяких лекарств. Вот теперь Фил почувствовала себя окончательно спасенной. Страшный сон наконец закончился, она проснулась и готова жить дальше. Ради встречи с человеком, так улыбающимся ей, стоило провести целую ночь в холодной воде.
– Но имейте в виду, если вы нарушите свое слово, лечение тюленьим жиром вам гарантировано, – предупредил он серьезно, его улыбка угасала. Казалось, он дразнит ее.
Она понимала, что должна ему что-то ответить.
– Я не собираюсь больше делать глупостей, – попыталась она сказать твердо, так, чтобы он поверил ей, но слова прозвучали тихо и были, скорее, похожи на шепот.
– Простите?
– Я не буду пытаться покончить жизнь самоубийством, – повторила она громко. Получилось даже слишком громко. В коридоре наступила тишина, а ей стало так стыдно, что она уткнулась лицом в подушку.
– Ваша мать с ума сходит от беспокойства за вас. Сейчас она направляется в аэропорт Хитроу, – поведал ей доктор Чейз. – И с ней едет мужчина по имени Роджер. Их самолет будет через два часа, и, если вы хотите, я еще успею отговорить их лететь сюда.
Девушка так резко к нему повернулась, что одеяло слетело на пол, и в ужасе уставилась на него.
– Моя мама и Роджер?
– Кажется, они всерьез беспокоятся за вас. Им сообщили, что сейчас вы в безопасности, но вся эта ситуация сильно их испугала.
– Прекрасно!
– Но с вашей стороны это слишком.
– Слишком сурово? Я так не считаю. Моя мама все еще хочет, чтобы я вышла замуж за Роджера.
– Да, запутанная история, – сказал доктор, но в его тоне прозвучала скрытая радость. Из коридора послышались голоса – господи, как некстати! – он посмотрел на часы и нахмурился. – Ну, хорошо, бросьте эти пустые сомнения и порадуйте вашу маму и Роджера. Не понимаю, что вас тут не устраивает?
– Да нет, меня все устраивает.
Он окинул ее странным взглядом, не понятно, чего в нем было больше: сочувствия или насмешки.
– Знаете, а мне кажется, что вас не устраивает в этой ситуации все.
Она опять задумалась. Его взгляд смягчился, но стал каким-то слишком настойчивым. Доктор дал ей несколько минут, чтобы она могла собраться с мыслями и ответить ему. Но ей хотелось самой получить от него ответы на мучавшие ее вопросы. Она видела, что им движет всего лишь праздное любопытство, но ничего не могла противопоставить очарованию его спокойных умных глаз.
– Моя грудь… – смущенно начала она.
– У вас было много воды в легких. Мы сделали вам рентген. Но это всего лишь океанская вода без всяких примесей, а вы здоровая молодая женщина. Не думаю, что у вас будут из-за этого проблемы со здоровьем. На всякий случай мы пропишем вам курс антибиотиков и воздушные подушки, пока ваши легкие полностью не очистятся. Вот почему вам пока трудно дышать, и вы испытываете некоторый дискомфорт. Кроме того, мы пропишем вам мочегонное средство, чтобы ваш организм поскорее очистился. И если вы будете выполнять все инструкции, то быстро поправитесь.
– Мои руки…
– А это из-за ремней безопасности, – объяснил доктор. – Нам пришлось прикрепить их к рукам, чтобы вытянуть вас наружу.
– Кому это нам?
– Спасательной команде Северного побережья Нового Южного Уэльса.
Это название вызвало в ее мозгу неясные ассоциации. Кажется, прошлой ночью, кто-то уже говорил эту фразу – может быть, в вертолете.
Мадам, Спасательная команда Северного побережья Нового Южного Уэльса к вашим услугам.
Тот же голос? Может, это говорил тот же человек?
– Это вы вытащили меня из воды? – догадалась Фил.
– Да, – спокойно, будто речь шла о самой обыкновенной вещи, подтвердил он. – Я проучился шесть лет в медицинском колледже, – с гордостью сказал он. – А потом еще четыре года посещал курсы по оказанию первой помощи. Плюс курсы подготовки для спасателей. Мне не трудно было догадаться, что с вами произошло.
С этими словами он обхватил ее запястье, чтобы проверить пульс. Долго, внимательно считал.
– Значит, у вас болят руки и грудь? – уточнил доктор, закончив с пульсом, и вдруг с беспокойством перевел взгляд на ее ноги, прикрытые покрывалом. – А как насчет ступней?
– Тут все в порядке. Хотя, честно говоря, я очень беспокоилась за них прошлой ночью, – улыбнувшись, прибавила она.
– Вы очень переохладились.
Теперь он переключил свое внимание на нижнюю половину ее тела, затем, приподняв покрывало, стал осматривать ступни. По крайней мере, по этому поводу ей волноваться не приходилось: ее педикюр был на высоте – розовый лак с серебристыми звездочками. Подарок подружек невесты и ее тайная гордость.
– Пошевелите пальцами ног, – попросил доктор, и она опять переключилась на насущные проблемы. Уж лучше думать о своих бедных ножках, чем о Роджере и несостоявшейся свадьбе.
Фил пошевелила пальцами и впервые за сегодняшнее утро чему-то по-настоящему обрадовалась: пальцы прекрасно ее слушались.
– Знаете, я бы хотела снова увидеться с членами вашей команды, – призналась она.
– Держу пари, что им тоже приятно было бы вас увидеть. Вот такой, ожившей и похорошевшей. Ночью вы больше походили на труп, ну а сейчас совсем другое дело. Единственное, о чем вас прошу от лица всей команды, никогда, слышите, никогда не повторять подобную глупость. Знаете, это было очень не просто всю ночь искать вас в открытом море. А теперь я могу вас прослушать?
– Хорошо, доктор. – Фил покорно кивнула, решив с ним не спорить. Честно говоря, ей нравилось ему подчиняться.
Она села, облокотившись на подушки – вернее, попыталась сесть. Все ее тело было словно налито свинцом. Она смогла приподняться примерно дюймов на шесть, но тут Райли заботливо подхватил ее и подложил под спину подушку.
В этот момент он ощутил…
Нет, сейчас не время об этом думать. У него не должно быть к ней никаких личных чувств. Он всего лишь врач, а она его пациентка.
Фил считала иначе: у нее кружилась голова от его близкого присутствия. Ее восхищала его мужественная красота. Интересно, сколько ему лет? Тридцать пять? Или немного больше?
Если бы не он, то к этому моменту Фил уже давно была бы мертва. Как выразить свои чувства человеку, который спас тебе жизнь?
– Я хочу поблагодарить вас, – сказала она очень тихо, но доктор словно не услышал ее, продолжая осмотр.
– Покашляйте, – попросил он.
Она кашлянула.
– А теперь еще раз. Хорошо, – кивнул он, и она повторила, что очень ему благодарна. – Я рад, – отозвался доктор Чейз и поднялся.
Фил испугалась, что он сейчас уйдет, но доктор снова уселся на стуле, всем своим видом показывая, что их разговор не закончился.
– Наверное, я вас очень задерживаю, отрываю от других пациентов, – сказала она, почувствовав себя неловко. – Вероятно, у вас полно дел?
– О да! У меня всегда полно дел, – ответил он с такой забавной скромностью, что она не могла не улыбнуться. – Я – Доктор Незаменимость.
– Значит, по ночам вы спасаете тонущих девушек, а днем помогаете всем остальным?
– Обычно я не дежурю в больнице, но сейчас у нас нехватка персонала. Кстати, о спасенной девушке, мне кажется, с ней еще не все благополучно и без моей помощи ей не обойтись. Скажите, почему Роджер и ваша мама считали, что вы можете покончить жизнь самоубийством?
– Но ведь я не собиралась этого делать, – горячо возразила она.
– Я так и думал. А еще мне казалось, что в последний момент вы передумали.
– Да нет, я вообще об этом не думала. Все произошло совершенно случайно. Когда я вошла в воду, начался отлив, и меня вынесло в открытое море. – Фил содрогнулась, будто снова очутилась в холодной воде.
Она почувствовала, что очень устала, и откинулась на подушку. Доктор ей явно не верит. И вообще в его глазах она выглядит ужасно глупо.
– Простите. Я понимаю, что все это действительно похоже на самоубийство, но суть в том, что я в самом деле просто решила поплавать.
– В темноте, в одиночестве? – недоверчиво спросил он.
– Тогда еще не до конца стемнело. Я летела в самолете двадцать четыре часа. А море было таким притягательным, даже в наступающих сумерках. На пляже было много народу: кто-то играл в крокет, кто-то купался у берега. Все выглядело так мирно и совершенно безопасно. Плаваю я хорошо, а в тот вечер вода действовала на меня успокаивающе. Я просто плыла и плыла. Это мне помогало собраться с мыслями и все хорошенько обдумать. Внезапно что-то изменилось, и я поняла, что не могу вернуться назад.
– Должно быть, вы действительно хорошо плаваете, – заметил доктор, – если смогли продержаться в воде целых восемь часов.
– Восемь часов? О господи! Неужели это продолжалось так долго?
– Ну да. Около восьми часов. Мы вытащили вас из воды в половине пятого утра. Шторм все еще продолжался. Вы отчаянно боролись за жизнь.
– Да, – сказала она твердо, и он увидел удивительную решимость в ее глазах. Фил было очень важно, чтобы этот человек поверил ей. – Я люблю жизнь, я хочу жить. Только в моей жизни не должно быть Роджера. Я не хочу выходить за него замуж.
Через пятнадцать минут Райли вышел из палаты. Направляясь в отделение интенсивной терапии проведать Оливию Мэтченс, он почувствовал, что улыбается без всякой причины и ничего не может с этим поделать. История, которую рассказала ему Фил, очень его позабавила и привела в хорошее настроение. У этой девушки было неплохое чувство юмора, а еще она оказалась весьма храброй и решительной особой.
Фил была помолвлена с Роджером с самого детства. Ее жених, сын компаньона отца, финансового воротилы и друга семьи, был ужасно скучным человеком. Но выбора родители ей не оставили. Когда ей исполнилось семнадцать, ее просто поставили перед фактом, что она должна выйти за него замуж. Роджеру тогда исполнилось 20 лет, и внешне он был весьма привлекательным юношей. Сама не понимая почему, Фил все время поступала ему наперекор. Но он все ей прощал, был очень нежен и терпелив, хотя она вела себя своенравно: разрушила помолвку, флиртовала с другими мужчинами. Роджер продолжал терпеливо ждать своего часа. Он был уверен, что она одумается и выйдет за него замуж. В общем, он был милым парнем. Ее родители считали, что лучшей партии ей не найти.
И в самом деле. Несмотря на многочисленные романы, она никого так и не смогла полюбить. Так прошло много лет, ей уже исполнилось тридцать, пора было подумать о семье. На этом месте своего рассказа Фил запнулась, но быстро взяла себя в руки и смогла продолжить. Почему же она не вышла за него замуж? Была ли у нее какая-то веская причина?
Да, причина была. За два дня до свадьбы она застала его в постели с одной из подружек невесты. Между Роджером и Фил произошло бурное объяснение. Она заявила ему, что никогда не выйдет за него замуж. Роджер был совершенно убит ее отказом, пытался оправдаться, но Фил и слушать его не хотела. Для себя девушка уже все решила: медовый месяц она проведет в одиночестве.
В Австралии она остановилась в роскошном отеле, одном из самых красивых в стране. Прогулялась по чудесному пляжу и поняла, что ей до безумия нравится этот одинокий медовый месяц. А еще она твердо решила никогда не выходить замуж за Роджера.
Подходя к палате интенсивной терапии, Райли весело рассмеялся. Больше всего на свете ему нравились счастливые концы несчастливых историй.
Он вдруг представил, что они так и не смогли найти Фил в бушующем море. Ему стало страшно. Но эта ужасная картинка, мелькнув на мгновенье, погасла. К счастью, благодаря его команде, эта женщина, такая милая, такая привлекательная, жива. И пусть пока она все еще страшно измотана, и физически, и морально, тело ее в синяках и ссадинах, рыжевато-каштановые волосы слиплись от морской воды, не может самостоятельно перемещаться даже в постели, однако спасена и находится вне опасности. А это сейчас главное.
