Сборник очень понравился. Сказки наполнены любовью, нежностью, добротой и лаской. Очень интересно было узнать о детских годах великое поэтессы- Марины Цветаевой.
Hajm 200 sahifalar
Сказки матери (сборник)
Kitob haqida
Знаменитый детский психолог Ю. Б. Гиппенрейтер на своих семинарах часто рекомендует книги по психологии воспитания. Общее у этих книг то, что их авторы – яркие и талантливые люди, наши современники и признанные классики ХХ века. Серия «Библиотека Ю. Гиппенрейтер» – и есть те книги из бесценного списка Юлии Борисовны, важные и актуальные для каждого родителя.
Марина Ивановна Цветаева (1892–1941) – русский поэт, прозаик, переводчик, одна из самых самобытных поэтов Серебряного века.
С необыкновенной художественной силой Марина Цветаева описывает свои детские годы. Можно сказать, что в тексте ее воспоминаний слились два таланта: талант очарованного миром ребенка – и талант выдающегося художника, сумевшего выразить в словах ранний уникальный детский опыт.
В цветаевских автобиографических рассказах и очерках прежде всего поражает, насколько это европейская проза: Цветаева хотя и держится отчаянно за свою "русскость", горделиво выставляет ее напоказ, но сами тексты этой "русскостью" никак особенно не отмечены. Скорее наоборот: если бы мне дали прочитать отрывок и предложили угадать, не глядя - я бы, наверное, сказала, что это Франция. Неудивительно, кстати, что француженка Сиксу так любит Цветаеву - это такой каноничный-каноничный экритюр феминин, не имеющий четко обозначенных границ, бесконечно ветвящийся, перепрыгивающий с одного на другое (или, точнее, перетекающий из одного в другое). И это очень заразный (заразительный?) способ письма, на который незаметно для себя самой переходишь и которого очень трудно отвыкнуть; я вообще только сейчас с удивлением поняла (с удивлением - потому что хотя лет в четырнадцать я очень любила цветаевскую поэзию, как четырнадцатилетней девочке и полагается, в числе главных для себя имен я ее не назвала бы), что когдатошнее чтение Цветаевой очень повлияло на мою теперешнюю (невыносимую) манеру писать. (Взять вот хотя бы эти пояснения в скобках, они как будто как раз оттуда). Впрочем, у Цветаевой даже эти длиннющие трудночитабельные предложения всегда на редкость гармоничны и отточены; то ли тщательная вычитка, то ли и правда невероятное чувство языка.
NB: Читала, на самом деле, сборник "Автобиографическая проза" с Флибусты. Кто его составлял - не знаю; вообще говоря, он немного странный, туда, например, почему-то попал не слишком часто печатающийся очерк на смерть Рильке [UPD: нашла, это огрызок пятого тома собрания сочинений]. Хороший очерк, жалею, что в это (гиппенрайтеровское) издание цитат из него не подобавляешь.
Книга о детстве Марины Ивановны Цветаевой, ее родителях, об Асе, Валерии и Андрее. Книга о взаимоотношениях в семье, о музыке, о любви к книгам. Я с таким трепетом приступила к чтению, несмотря на то, что с отдельными эпизодами я была знакома. Марина Ивановна Цветаева - величайший поэт Серебрянного века, любимый поэт, поэтому я читала с замиранием сердца. Несомненно, мне понравился богатый, своеобразный язык М.И.Цветаевой, необычный слог, ее замечательные фразы. Игра слов, сравнение, описание... Все это прекрасно. Все дети хотят, чтобы их любили больше и девочки Цветаевы тоже. Я была удивлена, что Марина Ивановна пишет "Мать", а не привычное "мама". А пианино... Сколько фраз, сравнений, словосочетаний подарено именно ему, далеко не любимому инструменту маленькой Марины. А книги, спутники детства, их персонажи, писатели - настолько интересно повествует о них автор. Некоторые моменты заставили по-другому взглянуть на жизнь М.И. Цветаевой. Книга хорошая. Мне понравилась. Я думаю, что поклонники творчества Марины Ивановны найдут для себя много удивительного.
Гениальная книга гениального поэта. О детстве написать так талантливо, передать чувства и эмоции , каждое слово наполнено смыслом. Большой дом, большая сложная семья, образованные родители. И две девочки, все слышат и видят, впитывают как губки. Переосмысливают. У Марины рождаются стихи.
Izoh qoldiring
– Мама, кого ты больше любить: меня или Мусю? Нет, не говори, что все равно, все равно не бывает, кого-нибудь всегда чу-уточку больше, другого не меньше, но этого чу-уточку больше! Даю тебе честное слово, что я не обижусь (с победоносным взглядом на меня), – если – Мусю.Всё, кроме взгляда, было чистейшее лицемерие, ибо и она, и мать, и, главное, я отлично знали – кого, и она только ждала убийственного для меня слова, которого я, покраснев, с не меньшим напряжением ждала, хотя и знала, что не дождусь.– Кого – больше? Зачем же непременно кого-нибудь больше? – с явным замешательством (и явно оттягивая) – мать. – Как же я могу больше любить тебя или Мусю, раз вы обе мои дочери. Ведь это было бы несправедливо…– Да, – неуверенно и разочарованно Ася, проглотив уже мой победоносный взгляд. – А все-таки – кого? Ну, хоть чу-уточку, капельку, крошечку, точечку – больше?
– Мама, кого ты больше любишь: меня или Мусю? Нет, не говори, что все равно, все равно не бывает, кого-нибудь всегда чу-уточку больше, другого не меньше, но этого чу-уточку больше! Даю тебе честное слово, что я не обижусь (с победоносным взглядом на меня), – если – Мусю.
Всё, кроме взгляда, было чистейшее лицемерие, ибо и она, и мать, и, главное, я отлично знали – кого, и она только ждала убийственного для меня слова, которого я, покраснев, с не меньшим напряжением ждала, хотя и знала, что не дождусь.
черноты с беспорядочным и бесцветным газетным ворохом, и не из этого ли одновременно широкого
Izohlar
4