Что-то написать о таком совершенном в литературном плане произведении, это как насвистеть что-нибудь про «Лунную сонату» или нарисовать схему «Последнего дня Помпеи» палочкой на мокром песке. Абсурдно. И не нужно. Лучше просто сухо констатировать: «Повесть о Сонечке» написана блестяще, а Цветаева – волшебница. Эти бесконечные цветаевские повторы, в которых она, как кольца, накидывает точные формулировки сложных чувств, заговаривает нас, уговаривает, имеют гипнотическое воздействие. Мы уже не умеем так чувствовать. Читая «Сонечку» или какой-нибудь дневник XIX века или что угодно настоящее из русской классики, удивляешься, насколько у наших предков была разработана чувствительность. Накачана, как мышцы. А мы – погрубели. И еще, как точно и просто они умели выражать свои сложные чувства словами. А мы – не умеем. Совсем разучились.
Вся «Повесть о Сонечке» это нескончаемые ахи и охи, высокопарные слова, безумная, или лучше – БЕЗУМНАЯ – любовь. Короче, женские восторги и 200 страниц экзальтации. Но экзальтация проникнута какой-то радостью. Действие разворачивается в 1919 году. Марина Цветаева живет в большой холодной квартире в Борисоглебском переулке, у нее двое детей – шестилетняя Аля и двухлетняя Ирина. Отца нет, семья голодает. Цветаева вываривает картошку в самоваре и кормит этой баландой детей. Больше ничего нет. «Три года не ели сахара». Цветаева рубит мебель, чтобы согреться. «Эти руки предназначены для того, чтобы быть только целованы, – восклицает Сонечка, – а они ломают шкафы и носят пуды». Но при всей этой внешней беспросветности, атмосфера книги очень радостная. Цветаева в этот год ежедневно общается со «студийцами», молодыми актерами МХТ, Сонечкой Голлидэй и Володечкой. И все их разговоры только о любви…
Я слушал «Сонечку» и вот, что думал: какая же важная вещь – уважение. Уважая, можешь все простить. Например, стоят две девицы с телефонами и фотографируют себя в зеркало, делая гримаски. Где-нибудь в лифте или в модном кафе. Абсолютно одинаково фотографируясь, и с одинаковыми гримасками. Но одну из них ты не уважаешь и думаешь: господи, что за овца! А другую уважаешь и видишь в ее действии какую-то новую искренность и наивное искусство. И почти любуешься. Вот так же - с Цветаевой. Бесконечные охи и вскрики ее «Сонечки» могли бы показаться навязчивым поэтическим бабством, если бы это не была Цветаева. А все, что делает Цветаева - безупречно. И этим невозможно не любоваться.
Удивительное дело, но до «Повести о Сонечки» добралась только сейчас. В школьные годы я обожала стихотворения Марины Цветаевой, многие из них до сих пор помню наизусть, но проза Цветаевой всё же прошла как-то мимо, а это нужно исправлять! Ведь это такое восхитительное и необычное чтение. Интересно и то, как я с возрастом начинаю вычитывать из давно знакомых и любимых мною авторов что-то совершенно новое, тайное и сокрытое мне ранее.
Как мне кажется, довольно-таки немногие люди из простых обывателей знают о том, что у Марины Цветаевой была не одна подобная любовь к женщинам с одинаковым именем, а целых две. Не только Соня Парнок, но и Сонечка Голлидэй. Да-да, именно Сонечка. И никак иначе. "О нас в церкви не пели и в Евангелии не писали", - вывела Цветаева, посвятив целую повесть талантливой, но без повести этой давно бы позабытой подруге.
Вспыхнувшее чувство, яркое чувство. Читала я и отчетливо ощущала, что Марине и Сонечке очень нравилось это состояние. И пусть некоторые люди воспринимали их как буйных помешанных, но им же было просто хорошо, почему нет? От одного только восклицания: «Марина!» во время каждого их диалога хотелось жить.
Мне не приходилось ощущать такие эмоции после прочтения именно любовной истории от кого бы то ни было, особенно в контексте биографии (автобиографии). Когда я слышу или произношу имя Марины Цветаевой, а теперь и по отношению к «Повести о Сонечки» возникает ощущение сопричастности. И в то же время я не могу понять, как же ей удалось изложить так тонко и так мощно глубину человеческих чувств — не столько своих, как чужих. Я так же не понимаю, как можно было жить так страдая и как можно жить без таких переживаний. Эта такая... странная, насыщенная, скомканная концентрация любви Марины и абсолютной беззащитности Сонечки. Почти абсолютная красота с горькой ноткой. Марина выступает в роли учительницы, в роли старшей сестры; она видится читателю умной, насмешливой, решительной. В свою очередь, Сонечка — это юный ученик, открытая и детская душа, чистота помыслов, наивность, своеобразная экзальтация в выражении чувств. Но суть ее восприятия действительности – другая – красота, горечь, экзальтация.
Я только этим словом и кормилась. От того так и отощала..
Сумасшедший монолог... Правда. Дочитала "Повесть о Сонечке", а ощущение будто жизнь дожила. Не прожила, а именно дожила. Какую-то отдельную, не мою, но очень мне близкую. Правда далеко не в контексте однополой любви и бисексуальности, а в контексте жизни. Проза её затянула настолько, что историю дружбы между поэтессой и актрисой Сонечкой Голлидэй читала, как историю дружбы между мной - и Цветаевой, между мной - и Сонечкой. Одарённая, её даже называли гениальной, но зубастая и неудобная, Сонечка сразу стала близкой и понятной до глубины души, с её врожденной, но немного детской мудростью, с её природой: когда себя любить лень, зато другим все чувства и всё сразу. Цветаева — умнее, мудрее, опытней — она уже на тот момент жена и мать двоих дочерей. Разные как два полюса, но такие близкие душевно они были созданы друг для друга, чтобы подарить это приятное чувство — любовь. По крайней мере, в их любовь хотелось верить. Она у них была короткой, но приятной. Может быть хорошо, когда Любовь вот такая?
Очень целомудренная вещь, несмотря на тему. Хотя почему несмотря? Сейчас можно приписать этой любви что угодно, а тогда это была обыкновенная институтская влюбленность двух одарёных и очень умных девушек. Цветаева и сама говорит, что Сонечка - вся века "Осьмнадцатого", старомодная и целомудренная. Отчего же некоторых сейчас так волнует, в каких они состояли отношениях, и был ли у них интим? Разве это важно? Ведь совершенно не тот посыл вкладывала Марина Ивановна в свою «Повесть о Сонечке». А как обнажать дущу, а не только тело, так этому ещё многим стоит поучиться. Да и ставить клеймо или точную сексуальную ориентацию женщине, которая эрос переплавляла в поэзию, - звучит даже несколько нелепо, вульгарно и грубо. Ведь то, сколько было именно "сексуального" в ее любви к разным людям, - очень спорный вопрос. Многие моменты шли поперек ее принципов, а религиозное воспитание повлияло на нее сильно. Видимо, она просто была способна на глубокие и страстные чувства к людям обоих полов, но в рамках патриархальной старорежимной морали, которой Цветаева была привержена. Хотя это только мои мысли и догадки.
Ещё интересен тот факт, что несмотря на страсть к разным людям, её отношения с мужем Сергеем Эфроном всегда были достаточно стабильными и по нынешним понятиям даже хорошими. Это была искренняя преданность и душевная (да и физическая, думаю) верность мужу, ради него она была готова ехать в эмиграцию или вернуться в СССР, муж для неё — каменная стена, оплот. Любая другая страсть - это чувства, которые льются потоком, но быстро заканчиваются, оставляя после себя приятный шлейф воспоминаний. И несмотря на это, Марина Цветаева знала и была убеждена, что мужа ни на кого не променяет, каким бы ни был другой человек. Всё это за пределами обыденных представлений о любви, браке, верности... Ведь душа Цветаевой была необъятным полем, а её страсть — как огромный океан, которому вольно бушевать. А в целом, вещь довольно-таки цветаевская. Парадоксальность, постоянно сбитый порядок слов, частые восклицания, вопросы и монологи без ответов.
Горькое горе, что Марине Цветаевой не было дано зрелости, старости, она могла бы стать не меньшим явлением как писательница, чем была поэтессой. Хотя.. она прекрасна во всём и по-всякому, а потому - читайте!
Господи, как хорошо...
Найду ли я слова, чтобы сказать здесь что-то еще? Найдутся ли слова, достойные Цветаевой? Вместо многословия хочется встать лишь стать на колени и помолиться… молча. Спасибо, Господи, что дал нам Марину.
О сильных произведениях часто говорят: «Так и хочется растащить на цитаты». А «Сонечку» не хочется (хоть тут я и сама себе противоречу, выписав не одну дюжину строк). И все же «Сонечка» — одна, целиком, сплошная цитата, как ангел, который
...ведь не состоит из, а сразу весь. Предстает. Предстоит. Когда говорит ангел, никакого сомнения быть не может: мы все видим — одно.
И вместо любых дальнейших слов, которые будут слабы и недостаточны… Моя Маленькая.
Это - самая светлая книга про любовь от не менее прекрасной Марины Цветаевой! Лишь только прочитав, вы сможете понять. Редчайшая история…
Это что-то невероятное. Цветаевский слог не отпускает. И как меого Любви в такое страшное время, когда победили «засыпающие от стихов». Сонечка! Это просто нереальный женский образ во всей литературе. Это же не перескажешь, я не прочитала повесть, я её чувствовала. Господи! а про могилу как написано… про красоту Юры и сердце - одно на двоих близнецов, но доставшееся полностью сестре…Цветаева - это исцеление, искупление, это возвращение к себе.
Повесть Цветаева посвятила своей умершей подруге, Софье Голлидэй. В образе Сонечки есть и черты самого автора. Стиль повести порывисто-обрывистый, напоминающий, как мне кажется, характер Марины Цветаевой. Книга рассказывает о страшном времени в истории нашей страны 1919 годе. Но поэты видят жизнь не так как простые смертные, фантазия ее преображает. Вот интересно,и действительно ли Сонечка была такой как её описывает Цветаева или автор приписывает ей свои чувства. Помимо Сонечки действующими лицами повести являются другие представители богемы серебряного века: Завадский, Антокольский, Алексеев, Серов и др. Повесть понравилась, хотя из-за стиля читается не всегда легко.
Есть вещи, которые мужчина - в женщине - не может понять.
Даже - я, даже - в вас. Не потому, что это ниже или выше
нашего понимания, дело не в этом, а потому, что некоторые
вещи можно понять только изнутри себя, будучи.
Я женщиной быть не могу. И вот, то немногое
только-мужское во мне не может понять того немногого
только-женского в вас. Моя тысячная часть - вашей
тысячной части, которую в вас поймет каждая женщина,
любая, ничего в вас не понимающая.
Под знаком гендерного непонимания читалось начало повести - эмоции, эмоции, эмоции и поток сознания, как будто бы совсем без логики. Воспринималось с трудом. (Может быть это связано с тем, что это моя первая книга, прочитанная с электронной читалки). Потом «втянулся». На «золотом сечении» (когда до конца оставалась последняя треть повести) на немеркнущем фоне эмоций хлынули мысли, необычайно глубокие и захватывающие. Мысли о любви. До этого в повести «о любви» были в основном эмоции – яростные и яркие. Вообще-то, более насыщенную любовью и нежностью книгу я раньше не читал. Здесь каждая строчка - о любви. Сама Цветаева пишет:
Действующих лиц в моей повести не было. Была любовь. Она и действовала - лицами.
Здесь можно было бы и закончить, но хочется прокомментировать несколько цитат из книги:
Есть такая сказка - норвежская, кажется, - «Что старик делает - все хорошо». А старик непрерывно делает глупости: променивает слиток золота на лошадь, лошадь на козу, и так далее, и, в конце концов, кошку на катушку, а катушку на иголку, а иголку теряет у самого дома, когда перелезает через плетень – потому что не догадался войти в калитку. Так будем друг для друга тем стариком, то есть: лишь бы ему - хорошо! и лишь бы цел вернулся! А как бы противно было, если бы сказку пустить - наоборот, то есть - иголку на катушку, катушку на овцу, и, наконец, лошадь на золото? Ох, паршивый бы старик! - Поганый бы старик, М. И.! Такими [наоборотными] «стариками» сейчас вся Москва полна.
Заметьте, сказано - в 1919 г., написано - в 1938 г., а как актуально сегодня! Только возраст «наоборотных стариков» изменился. Старшее поколение по привычке «глупости» делает (как в сказке), а кто помладше – в «бизнес» переметнулись (дешевле купить – дороже продать), то, что Цветаева называет противным, паршивым и поганым. Хотя в книге эта зарисовочка для того, чтобы подчеркнуть, что любимым нужно позволять делать что угодно – лишь бы им хорошо было. И еще:
- Марина! Я ведь знаю, что я - в последний раз живу.
Эти слова Сонечки - неожиданный бонус для поклонников теории реинкарнации и индийской философии, которые понимают, что круговорот самсары (бесконечная цепь рождений и смерти) для индивидуума прерывается только при достижении мокши, или спасения. При этом индивидуум навечно остаётся в состоянии умиротворения и блаженства, которое является результатом осознания того, что всё бытие едино и неделимо, а бессмертная душа — частичка этого единого целого. После достижения мокши индивидуальная природа растворяется в «океане» безличного. Ну что ж, Марина воздала должное своей любимой. Мне, например, уже не важно, кем была и была ли Сонечка на самом деле (была, была – актриса Софья Евгеньевна Голлидэй), так как ее индивидуальная природа растворена в безличном и безбрежном океане любви.
Столкнулся с ней лет пять назад - навсегда. Большая планета со множеством спутников. Состоит из необычайно развитого и мощного эмоционального мира, тонкого проницательного ума, беспощадной искренности, страсти к самонаблюдению, поэтического дара и многоликой любви (из записок опытного исследователя Ирмы Кудровой) У каждого свои "путешествия с тетушкой" и свои "тетушки".
Один из спутников - Сонечка. Хотя нет - тоже планета. Как можно, зная человека три месяца, так его по-своему полюбить на всю жизнь и 18 лет спустя, узнав о его смерти, написать такую книгу? 44-летняя Марина написала о них 26 и 24 летних, живших в красной Москве 1919. Это последнее ее прозаическое произведение. Через год она вернется в СССР и.. всё.
Нет маленького мирка, - сказала Цветаева однажды, защищая от нападок критика "чересчур частные подробности" в прозе Пруста, - есть только маленький взгляд на вещи!"
..и на людей. Марина дарит большой взгляд на своих друзей, актрису Сонечку Голлидэй и Володю Алексеева, делая их близкими людьми. Дети Марины тоже любили Сонечку-Галлиду. Маленькая Ирина кричала ей: "Сахай давай!.. Кайтошка давай!". Уже ради этого стоило читать книгу. А язык, а наблюдения какие, взять Завадского, кому досталось от ее остроты. "Любил себя в зеркале. А оно холодное." Знакомо. Но и это без злости. Книга своеобразный реквием любви, молодости, самому дорогому, что достала Марина из "вечного колодца, где все всегда - живо". Великолепная книга. Роскошная книга. Трагическая книга. Напомнила "Обещание на рассвете" Ромена Гари. Правда и сказки их жизни. Лучшее, что у них было. На радость всем, кто заинтересуется)
Иллюстрации Екатерины Посецельской.
Знаете для чего существуют поэты? Для того, чтобы не стыдно было говорить самые большие вещи.
Проза Цветаевой - не совсем проза. Она живет, льется, пе-ре-ка-ты-ва-ет-ся. Наплывами, паузами, размахами и смыслами, в которых запросто можно захлебнуться. Она не старается, чтобы ее поняли, она говорит о сокровенном - и уже этим очаровывает.
Читаешь - и думаешь: "Какие прекрасные чувства, какая прекрасная жизнь". Дружба, разговоры до утра, все мысли - открыто, не боясь. И такое ощущение, что строки из биографии - они про другую Цветаеву, не про ту, которая любила Сонечку и дарила кольцо Володе.
Она и дети с трудом сводили концы с концами, голодали. В начале зимы 1919–1920 Цветаева отдала дочерей в детский приют в Кунцеве. Вскоре она узнала о тяжелом состоянии дочерей и забрала домой старшую, Алю, к которой была привязана как к другу и которую исступленно любила. Выбор Цветаевой объяснялся и невозможностью прокормить обеих, и равнодушным отношением к Ирине. В начале февраля 1920 Ирина умерла. (с) биография Марины Цветаевой
Не вя-жет-ся. И от этого - чувства еще сильнее. И мыслей - больше.
У меня всегда были очень уж сильные чувства к прозе Цветаевой (да-да, именно прозе, а не стихам. их я люблю, но такого сильного у меня к ним нет). Когда я столкнулась с ней первый раз ("Мой Пушкин"), то сначала думала, что больше сама ничего никогда-никогда писать не буду, так это было красиво и сильно, но очень легко, непринужденно написано, что вся моя писанина казалась пустым жалким графоманством (да что там моя! многие книги тоже!). Но прошло время - не больше дня - и мне мучительно захотелось что-то написать. Так красивы были слова Цветаевой, что невыносимо хотелось, хоть на секунду прикоснуться (хоть к тени) к этому волшебному действу написания. И так она со мной всегда - завораживает.
Такое большое произведение как "Повесть о Сонечке" я у Цветаевой читаю в первый раз, поэтому сразу же в глаза бросилось, что читать ее немного сложно - в тексте очень много ее излюбленных немного не согласующихся, но безупречно точных определений через тире. Казалось даже, что текст на мой вкус слегка перегружен, но потом втянулась - красота это! Потом поняла еще и другое: каждый раз, когда читаю красивый текст, то боюсь что-нибудь упустить, поэтому дочитав предложение, часто возвращаюсь к его началу, чтобы перечитать, прочувствовать на полную, распробовать. А вот текст Цветаевой так устроен, что пропустить что-то просто невозможно. Как раз эти точные, яркие определения через тире и акцентируют внимания, не дают ему ни на секунду отбежать в сторону.
Повесть сама потрясающая, никогда еще не читала ничего такого красивого и точного про отношения и чувства. У Цветаевой получилось точно передать атмосферу маленького мирка, который образуется при общении близких людей. Про саму Сонечку напишу потом, сейчас о другом - о Володе. Этот образ (человек) меня просто покорил! А его отношения с Цветаевой - красивей всего в этой книги. Он и ушел со сцены благородно - уехал на юг, пропал без вести. Именно в этих отношениях была (на мой вкус) самая настоящая магия, когда "Всякая попытка словами - была бы унижение и конец". Но еще больше мне нравится другая цитата - про то, как Володя ее только по имени и отчеству называл - никогда просто Марина:
"А он меня - М. И., так с отчества и не сошел, и прощались по имени-отчеству. И за это была ему благодарна, ибо в те времена кто только меня Мариной не звал? Просто: М. И. - никто не звал! Этим отчеством сразу отмежевался - от тех. Меня по-своему - присвоил."
Сонечка же совсем не такая, она ценила и всячески подчеркивала эту близость с Цветаевой. Капризный ребенок с красивыми словами/мыслями, которые произносила как в трансе - сама себе, сама в себе. По-своему несчастная, признанная чуть-чуть, не до конца, не понятая в основном и "С поправкой - неповторимости". Самое точное о ней (глазами М.И., конечно же, другие ее видели иначе):
"Чего ей не хватает? Только двух веков назад и двух любящих, могучих рук. И только собственного розового театра - раковины."
С людьми у нее отношения плохо складывались - женщины ей завидовали, мужчины боялись. ("Они все боялись, что она (когда слезами плачет!) над ними смеется."), но в то же время ее любили старики и дети, которым опасаться нечего было, а "Чужих для нее не было. Ни детей, ни людей".
Еще люблю это все ее уменьшительное и в жизни и в речи - немного манерное со стороны, но на самом деле искреннее и по-доброму умильное:
"Струечка... Секундочка... Все у нее было уменьшительное (умалительное, утолительное, умилительное...), вся речь. Точно ее маленькость передалась ее речи."
И вот это еще момент мне полюбился:
- Марина! Я иногда ужасно вру! И сама - верю. Вот вчера, я в очереди стояла, разговорились мы с одним солдатом - хорошим: того же ждет, что и мы - сначала о ценах, потом о более важном, сериозном (ее произношение). - Какая вы, барышня, молоденькая будете, а разумная. Обо всем-то знаете, обо всем правду знаете... - Да я и не барышня совсем! Мой муж идет с Колчаком! И рассказываю, и насказываю, и сама слезами плачу - оттого что я его так люблю и за него боюсь - и оттого что я знаю, что он не дойдет до Москвы - оттого что у меня нет мужа, который идет с Колчаком...
Ну и про любовь монолог Сонечки прекрасен (там, где "А Вы, когда любите..."). Наоборотная зубная боль...
P.S. Вот говорят часто, что те, кто не могут определиться, кого же они любят и все мучаются-мучаются - неискренние люди, сами себя и других морочают, что так не бывает. А вот Цветаева троих любила только той весной, все по-разному, всех искренне. Палитра же чувств неисчерпаема. Слишком много оттенков.
P.P.S. Люблю (полюбила), пожалуй, не саму Цветаеву (мне она сама не так близка), а то, как она любит, как она чувствует
«Повесть о Сонечке» kitobiga sharhlar, 43 izohlar