Kitobni o'qish: «След смерти», sahifa 3

Но тут я воспользовалась его замешательством и приложила к его шее электрошокер. А дальше – дело техники! Злодей в наручниках и без сознания.

Ну, теперь можно и расслабиться! Я удобно устроилась во втором шезлонге рядом с неподвижным телом Гаруты в ожидании служителей правопорядка.

Минут эдак через пятнадцать мой пленник начал шевелиться. Сначала его глаза открылись, и он стал ими водить, пытаясь понять, что происходит. Потом сознание стало медленно возвращаться в его затуманенный мозг. И он попытался приподняться, насколько ему позволяли наручники.

– Таня, ты неправильно всё поняла!

– А мы, кажется, на «ты» не переходили!

– Танюша, мне кажется, мои достойные года позволяют так к вам обращаться. Я просто заметил пчелу на вашей шляпе и постарался вас обезопасить от укуса.

– Конечно-конечно! Я так и подумала! Что есть силы и монтировкой! Пчела была настоящим мамонтом! С ней так и надо! – съехидничала я.

– Ну согласен, не совсем вписывается! Но и вы должны какое-то снисхождение иметь. Ведь я уже не молод, чтобы так со мной!

– А вам со мной? Всё! Хватит ходить вокруг да около! Я всё видела и слышала о том, какой приговор вы мне вынесли. Только непонятно – за что? Хотя того, что я видела, достаточно, чтобы избавиться от меня. Сообщаю: сюда едут оперативники и отвертеться вам не удастся.

– Таня, Таня! Послушай! Можно этот вопрос решить по-другому! Я знаю, ты ведь любишь деньги! Их все любят! Не может того быть, чтобы ты их не любила! Так вот у меня они есть, и я их тебе дам в обмен за молчание. Мы просто сейчас придумаем легенду, которая будет устраивать всех – и нас, и ментов. Ну, ты согласна? – быстро и заискивающе проговорил Гаруда.

– Ну нет, Михаил Максимович! Я с органами и с совестью в прятки не играю! Единственное, чем я смогу вам помочь в обмен на ваше чистосердечное признание, – это пока отпустить вас к сыну, который при смерти. Ну что? Будете говорить?

– Таня, я ведь дам много денег! У тебя столько никогда не было!

– Михаил Максимович! Время идёт. Скоро приедет опергруппа, и тогда вряд ли вам удастся помочь сыночку.

– Да что ж ты за человек такой! Ну фиг с тобой! Слушай!

История, в общем-то, оказалась вполне себе ожидаемой, но от этого не менее страшной.

* * *

– Эта история началась, когда сыну исполнилось всего шестнадцать лет. Проглядел я. В деньгах я Максу никогда не отказывал. Давал по первой просьбе сколько ему надо. Да и он не борзел. Брал по-божески! Погляжу на своих богатеньких друзей и их сыночков и дочек, так диву даюсь, сколько они со своих родителей требуют. Мой же – нет!

Но не то, так это! Ведь мальчишкам ещё имидж крутого надо иметь. А такие – скорей всего настоящие отморозки!

Вот и у моего Максимки появился такой дружок Вадик. И он под своё крылышко моего Макса и Митяя пригрел. Это я уже потом разобрался, что у этого Вадика за плечами и разбой, и изнасилование, и убийство, и пьяные дебоши. Вовремя не спохватился. Митяй-то что! Он – шестёрка! Да и алкоголем не сказать чтобы злоупотреблял! Ну пил, как и большинство молодых, но меру знал. Понимал, стервец, что никто ему денег с барского плеча не отсыплет и пробиваться в жизни придется самостоятельно. А когда понял, что к чему, расплакался, ко мне прибежал и всё рассказал. А вот Макс конкретно до алкоголизма допился.

От Вадима я их избавил сравнительно легко. Помог усадить его быстро и надолго. А вот с Максом начались проблемы. Где только не лечили его – всё бесполезно. Но самое страшное, что он в алкогольном угаре начал такое творить!

Мало того, что начал из дома выносить дорогие вещи, когда я стал в деньгах его ограничивать. Ну понимаешь, чтобы он думал, девчонку в кафе сводить, себе шмотку новую купить или выпивку. Но он… Честно говоря, я поначалу думал, что сын, как и чуть не любой мальчишка, испытывает свой организм, что ли. Кто из нас в юности не выпивал? Только вот Макс мало того, что пил как не в себя, мало того, что из дома барахло выносил… так и девчонок обижал. С парнями труднее справиться, так он девчонок насиловал или избивал за всякую ерунду. Так я мучился с ним до восемнадцати лет. Благо до чего-то совсем серьёзного не доходило, ну и… сама понимаешь, деньги многое решают.

«Насиловал или избивал… девчонок. Не одну, а нескольких… – задумалась я, но прерывать исповедь Гаруты не стала, успеется. – Настораживающий факт. Ладно, ещё можно с натяжкой понять реакцию избалованного и уверенного в собственной безнаказанности юноши – скажем, девушка отбрила его в жёсткой форме, он счёл себя оскорблённым, ну и… Но не единожды? Пусть и под действием алкоголя. Или не только? Или тут ещё и с психикой что-то?»

А Гарута продолжал:

– А в день восемнадцатилетия Макс пригласил своих ровесников, и мы собирались все вместе отметить его день рождения. И в это время у него была чудесная девчонка Леночка. Ангел во плоти! Мы с его матерью не могли нарадоваться. Надеялись, что Лена нашего шалопая приберёт к рукам, подействует на него благотворно. Единственное, что была без роду и племени. Сиротка. Родители у неё погибли в автокатастрофе. А она хваткая, умная, нежная, красавица, каких поискать. И что там у них пошло не так – не знаю! Только уединился он с ней, как сегодня. И… – Он махнул рукой. – Да всё это – выпивка. Хорошо, что, кроме меня, никто этого не видел!

Когда я зашёл в беседку, увидел её голую на полу. Всю искромсанную ножом. А Макс, как заговорённый, бормотал: «Эта душа её – мне в подарок! Мне её Бог подарил! А я принял! Спасибо!»

Ну и что ты мне прикажешь делать? Я, как отец, должен был помочь сыну.

«Да уж, хороша помощь сыну. Прикрывать его преступления, платить жертвам, чтобы заявление писать не стали. Нет бы на освидетельствование в психиатричку отправил», – мельком подумала я, но прерывать рассказ Гаруты не стала.

– Хорошо, что она сирота была, – продолжил он. – Проблем меньше. Подчистил всё за ним. Гостям сказал, что Лена уехала на такси. А когда гости разошлись, Макса за шкирку и опять на лечение. А Лену поискали, да так и не нашли. Сейчас много девушек пропадает, и не всех находят. Да и искать её было некому. Сирота!

Приехал сын после лечения – вроде на человека стал похож. Жена говорит, что Макс такой хороший стал, как раньше. Но продержался он всего три месяца. Завел новую девочку, Варвару. Но та была не такая, как Лена. Глупая и капризная. Но эффектная девица.

Пришёл ко мне доложить, что они едут в кемпинг за город. Я, если честно, уже боялся его отпускать на дальние расстояния от себя, хоть он не один раз просился на море отдохнуть или на горных лыжах покататься. Как огня боялся отпускать. Вдруг опять сорвётся!

А он и сорвался. За городом в кемпинге. Вот тут мне пришлось повозиться, чтобы с рук сошло. Замазать сложнее было. Но мне это удалось.

А дальше хожу за ним по пятам. Больше ничего не остаётся. Но уследи за ним! У меня же работа, дела. Приставил к нему Митяя, да он тоже ещё тот соглядатай!

«Ну неужели нельзя было сына на принудительное лечение в психушку отправить? – возмущенно подумала я. – Это ж сколько трупов Гарута прикрыл! Тем более тут явно помимо проблем с алкоголем и какой-то сдвиг по фазе. Но ведь большинство психических отклонений если не лечатся, то корректируются правильно подобранными препаратами». Но опять же промолчала: успею ещё высказать все, что думаю.

– В тот вечер, когда пропала племянница твоей соседки, Макс отпросился к Митяю, и я его отпустил. Давно уже он не чудил. А он и её! Успел ведь где-то надраться и к девушке пристать. Не знаю как, но догадался после содеянного телефон мой набрать. Говорит: «Пап, здесь нужно прибраться!»

Я сразу понял – беда опять! Приехал быстро. Девочку в парке уложили и ветками забросали. А его отволок к Митяю. А утром, когда пришёл за ним, проходя мимо дверей соседки, услышал, как те между собой договариваются попросить тебя найти убийцу. Фу! Даже язык не поворачивается Макса убийцей назвать! Он всего лишь больной мальчик! Таня, отпусти скорей меня! Я тебе всё рассказал. Ну что ты играешь с огнём, ведь ты обещала!

– Ну, во-первых, я тебе пообещала устроить встречу с сыном и его врачом в больнице; а во-вторых, я постараюсь похлопотать об этом с ребятами. Вон они уже и подъезжают. Ты же не думаешь, что я тебя так просто отпущу. Сколько убийств ты прикрыть умудрился?

Гарута грязно выругался.

И действительно, на поляне появились две машины, из которых через несколько секунд высыпался народ – опергруппа криминалистов и судмедэкспертов. Впереди с озабоченным лицом шагал Гарик Папазян.

* * *

– Таня, с тобой всё в порядке? – первым делом спросил Гарик.

– Да, Гарик. Как и должно быть.

Дальше всё пошло, как и должно было быть. Опергруппа приступила к месту осмотра преступления. Гаруту увели в машину. А я начала непростой разговор с Гариком. Рассказала все подробности происшедшего, отдала записанную на диктофон исповедь Михаила Максимовича и попросила отвезти его в больницу к сыну. Всё-таки хотелось, чтобы он напоследок с ним увиделся. Ведь очень страшно выглядел его сын после того, как в очередной раз перебрал с алкоголем. Вдруг больше им на этом свете не удастся свидеться. Гарик посмотрел на меня жалобным взглядом.

– Танюша, на что ты меня толкаешь? Ты же знаешь, что это нарушение протокола задержания!

– Гарик, очень тебя прошу! Ведь мы не можем уподобляться этим нелюдям. Я ему обещала за его показания. Ну сделай это для меня!

– Не могу тебе отказать ни в чем! Но за тобой наша встреча тет-а-тет. Завтра в кафе с одноимённым названием. Надеюсь, не прокатишь, как ты это обычно делаешь! Ты домой как добираться будешь? Нас подождёшь или ещё какие варианты есть?

– Возьму машину Гаруты, – пожала я плечами. – Вас долго ждать! Меня это место уже здорово утомило.

– Машину Гаруты, уж извини, не отдадим. Сама понимаешь, имущество задержанного. Вдруг в ней что-нибудь интересное обнаружится?

– Ну и ладно, тогда автостопом доберусь, – отмахнулась я.

И, попрощавшись с остальными, зашагала к трассе. А лес продолжал поражать своей красотой. Птицы выводили свои чудесные песни. Цветы также дарили свои ароматы. И облака радостно плыли по небу. А солнце щедро дарило лучи. И всей этой красоте совсем было невдомёк, какие ужасы происходили здесь.

* * *

Незаметно я подошла к трассе, ведущей в город. Здесь движение было довольно активным. Машины сновали по своим делам, даже не подозревая, какая «замечательная девушка» решила воспользоваться помощью попутного водилы. И я смело подняла руку.

Раньше, когда я была совсем юной, нас, девчонок, запугивали автостопом. И конечно же, доля правды в этом была и есть. Но у меня никогда не было плохого опыта. Единственным препятствием было ожидание. Но школьницам, конечно, пользоваться автостопом точно глупо. Это было опасно тогда и опасно сейчас.

Но я, даже будучи юной, никогда не мечтала оказаться в машине со знаменитым актером или каким-либо принцем. А сейчас – тем более. В данный момент автостоп нёс функцию автосервиса. Ну а если что-то может представлять угрозу для моей драгоценной жизни, я всегда имею в своем арсенале вспомогательные средства в сумочке или, что гораздо практичнее, свои способности к восточным единоборствам.

Долго мне стоять не пришлось. Очень скоро передо мной остановилась чёрная Mazda. А за рулём сидел красавец-мужчина (чисто исполнение мечты школьницы), очень похожий на артиста или принца.

– Здравствуйте! Мне в Тарасов! Сможете подвезти?

– Добрый день! Садитесь, – приятно улыбаясь, ответил «принц».

Я села в машину, и мы быстро поехали.

– Если не секрет, что заставило вас голосовать на дороге? К отряду девушек лёгкого поведения вы явно не относитесь. Обычно сейчас не каждый водитель остановит свою машину, если только не испытывает определённые потребности. Стало опасно, даже мужчинам.

– Превратности жизни.

– У вас что-то случилось? – обеспокоенно спросил мужчина.

– Не у меня. Не переживайте.

«Принц» уверенно вёл машину, время от времени бросая на меня заинтересованный взгляд. Но расспрашивать дальше не решился, видя моё нежелание распространяться на эту тему. Молодец мужик! Настойчивым нужно быть в других вопросах. И он, похоже, понимает, как можно понравиться даме. И я принялась из-под ресниц его рассматривать.

Его крепкие руки длинными пальцами еле касались руля, но машина, казалось, слушалась даже его взгляда. Волнистые густые волосы были аккуратно подстрижены. Взгляд бархатных карих глаз периодически обращался ко мне. И даже в сидящем в нём угадывалась крепкая спортивная фигура. И вообще от него исходила такая надёжность, которая нужна нам, женщинам. И в одежде ощущался небрежный шик мужчины в достатке. И даже сверх этого.

– Вы живёте в Тарасове? – спросил он меня.

– Да, а вы?

– Я надеялся, что я вам тоже интересен. Живу в столице, но корни мои здесь, – улыбнулся и обласкал меня своими глазами. – А можно узнать, какое имя у моей попутчицы? Я – Станислав.

– Татьяна.

Оказалось, у «принца» в моём городе проживают родители, в довольно респектабельном районе. Так что теперь меня разбирало любопытство, чем может Станислав заниматься. На каком поприще оставляет свой вклад в жизни.

– Вы по делам или на отдых в Тарасов? – спросила я.

– Скажем так, буду сочетать приятное с полезным. Надеюсь отдохнуть немного на даче родителей и поработать. А вы? Чем занимаетесь? Госслужащая или у вас частное предпринимательство?

– Скорее второе, – уклончиво ответила я.

Скорее всего, сам он принадлежит к когорте госслужащих или к представителям развитого бизнеса. Я сделала для себя такой вывод и успокоилась. Минут через сорок мы добрались до Тарасова, и мой водитель доставил меня до самого дома и, только когда я выходила, сказал:

– Жаль с вами прощаться. Знакомство закончилось, не успев начаться. Но может, ещё удастся свидеться.

– Пути Господни неисповедимы! – ответила я и заспешила домой.

И только придя домой, вспомнила, что в моём холодильнике скоро мышам нечем будет прокормиться. Поистощились запасы провианта. Виной тому моя разбитая машина. А без неё не хотелось добираться в супермаркет и тащить горы пакетов, так как затоваривалась я не на один день. Времени на более частое посещение супермаркетов не было.

Хоть и чувствовалась усталость после беспокойного дня, я решила после душа заняться пополнением своих запасов.

Задумано – сделано! И, переодевшись в джинсы и майку, я поспешила в магазин. Выбрала более крупный супермаркет. Прыгнула в маршрутку и через десять минут подъехала к нужной остановке. Но не пошла по солнцепёку мимо припаркованных машин, а свернула на дорожки прилегающего сквера, чтобы не изнывать от жары. И, пробегая мимо удобных скамеек, вдруг заметила знакомое лицо.

На скамейке сидела та самая дама, жена заместителя мэра. И выражение лица её было… Есть такой оборот речи – опрокинутое лицо. Вот так-то оно и выглядело. Её дорогое платье было слегка помято. Под глазами круги, как бывает после бессонной ночи. Белки красные, словно от пролитых слез. Я затормозила:

– Здравствуйте! Мне кажется, мы с вами где-то встречались?

Дама подняла усталый от переживаний взгляд.

– Что тебе надо от меня? Денег нет!

– А мне и не надо. Просто вы такая потерянная, что я решила, может, помощь вам нужна какая?

– А ты бы не была потерянной, если бы твоего денежного мужика посадили?

– Да что вы! – ужаснулась я. – Да за что же? И как же вы?

Взгляд дамы слегка потеплел, она заметила участие с моей стороны.

– Ты ещё молодая совсем, не знаешь, что такое предательство. Этот гад, пока молчали о его делишках, помалкивал да разворачивал своё дело. А мой – честный, копейки лишней не возьмет, веришь? А он его в тюрьму, взятку подстроил, подлец! А меня вообще слушать не стал. Уж я его просила, в ноги кланялась! А он!!! Сущий мерзавец!

– Да не переживайте вы так! Всё образуется! Правда – она всегда торжествует.

– Тебе легко говорить, а у нас все счета заблокированы! Даже бензин для машины купить не на что! И друзья все как будто ими не были! Все отвернулись! Все! – И она зарыдала.

Увы! Богатые тоже плачут, в очередной раз убедилась я. Конечно же, я поняла из её спонтанной речи почти всё. Судя по всему, Гарута по каким-то своим причинам подставил её супруга. Сам чистеньким остался, а тот в КПЗ сидит. Быстро покопавшись в сумке, выудила оттуда пузырек с таблетками валерьянки и протянула горюющей даме, заверив, что всё будет хорошо.

А дальше был магазин с наполненными продуктами пакетами и такси, которое доставило меня домой.

Какое счастье оказаться дома после многих приключений и хлопот. Я в истоме вытянула свои уставшие ноги в ванной с травами и задумалась.

Ну, кажется, с убийцей Вики я разобралась. Теперь дело взяли на полное расследование. Конечно, неизвестно, останется ли непосредственный убийца живым. Но теперь я смогу насладиться отдыхом на полную катушку.

Выйдя из ванны, я в полном блаженстве потягивала прохладный клюквенный морс. В квартире было тихо и свежо. А на душе – спокойно.

Но тут раздался телефонный звонок. Звонил Володя Кирьянов. Я поднесла телефон к уху:

– Что, мой друг Володя, похоже, и выходной тебе не выходной! А я, в отличие от некоторых, уже отдыхаю! Что там у тебя, не сидится спокойно на отдыхе?

– Тань, какой там отдых! Час назад позвонили. Так сказать, к нам едет ревизор! Ну а если быть точным, разворошила ты гадюшник. Тот, который с игровым бизнесом. И ниточка потянулась выше. Оказалось, что была создана целая сеть подобных учреждений с рулеткой и по всей стране. Федералы прислали к нам человека, занимающего там довольно высокий пост, чтобы помочь разобраться в тонкостях этого дела и выявить все связи. И меня, бедную овечку, сорвали на работу в выходной, чтобы встретить его. И были даны указания, чтобы не терять время зря, пригласить свидетелей по этому делу. Ну основного обвиняемого мы, слава богу, взяли благодаря тебе. Так вот, похоже, я твою идиллию тоже нарушу. Поэтому прошу ноги в руки и ко мне на встречу с начальством из столицы.

– Ну спасибо, овечка! Помог чем мог! Похоже, выбора у меня нет.

И я, огорчённая, что опять сорвался отдых, начала собираться. Первым делом сделала строгую, но не без кокетства причёску, наложила скромный, но притягивающий макияж. Вытащила из шкафа легкий строгий белый брючный костюм, натянула его. Взглянула в зеркало – ну что за прелесть наша Таня! Знай наших! И уже вышла в прихожую, чтобы обуть красивые белые босоножки, как в дверь неожиданно позвонили.

Сидя на пуфике, я возмутилась. Ну что за люди! Ни отдохнуть, ни уйти не дадут. С некоторых пор терпеть не могу гостей!

Смело открыла дверь, не посмотрев в глазок, и за это была наказана.

Лишь дверь открылась, как на меня обрушился сильный удар. Краем глаза я успела уловить, кто и чем бил. Унылый Митяй с банальной битой. Даже стрёмно как-то так попасться, с моим-то опытом.

* * *

Сознание возвращалось медленно. Видимо, этот мерзавец Митяй сильно шарахнул меня по голове. Ещё и дышалось очень тяжело. А когда я немного пришла в себя, поняла, что меня плотно укатали в пыльный ковер. Не сказать чтобы это радовало. «Ковровые» девушки, судя по моему опыту, живут обычно недолго и не то чтобы счастливо.

По звуку и иногда даже очень сильным потряхиваниям я поняла, что меня везут в машине и дорога, скорее всего, просёлочная, без асфальтового покрытия. Машина подпрыгивала на ухабах, и каждый из них отдавался невыносимой болью в голове. Пошевелиться не было никакой возможности.

– Вот зараза! Ковёр тоже связан. Как ты меня, однако, боишься! Упаковал по полной! – пробурчала я себе под нос. Спасибо, рот кляпом не заткнули.

Ещё минут десять машина продолжала движение, а затем наконец остановилась.

«Интересно, сколько по времени я была в отключке?» – озадачилась я.

Тут я услышала шаги и звук открывающегося багажника. А дальше меня начали кантовать. Честно скажу, это малоприятные ощущения. Не знаю, как я это пережила! Мне даже кажется, что на несколько минут от боли и недостатка воздуха я опять потеряла сознание. Но сознание быстро вернулось, когда злодей всей своей тушей, усевшись на меня, начал связывать мне руки за спиной. Тут он меня уже освободил от ковра, потому что дышать мне стало легче.

– Дружок, тебе не кажется, что ты берега попутал?

– Это тебе кажется, что ты крутая. Но я тебе докажу, что это не так! – пробурчал Митяй.

Он кряхтел, связывая мне руки. Потом начал связывать ноги. И всё время приговаривал:

– Вот так, голуба, отпрыгалась. Я тебе докажу, кто у нас крутой! Что? Страшно стало? Будет ещё страшней. Погоди, погоди немного! Увидишь! Это только первый акт в моей пьесе. Следующее действие впереди. Оно будет ещё интереснее. Вот тогда ты узнаешь, кто круче – ты или я! Ну потерпи немного! Нужно мне подготовиться! Совсем немного. И счеты с твоей жизнью сведём. Михаил Максимович, конечно, крутой мужик, да, видно, с тобой переминдальничал. А я его предупреждал! Вот тебе и тёртый калач! А так опростоволосился! Что ты с ним сделала? Почему он тебя отпустил?

Я сообразила, что Митяй ничего не знает об аресте Гаруты. Значит, надо тянуть время.

– А ты хоть знаешь, почему он меня отпустил? Мы с ним договорились. А ты опять ничего не понял! Мы сейчас на одной стороне, а ты со мной так! Ну как тебе не стыдно! Как будешь дяде Мише отчитываться? Он же тебя живьём съест!

Тут я краем глаза, насколько это позволяло моё лежачее положение, заметила активную работу мозга у Митяя. Он задумался, не зная, что ему предпринимать дальше. Минуту подумав, он сказал:

– Особенно не обольщайся! Знаю я тебя, фифа! Интересно, что скажешь на то, что он на звонки не отвечает? Почему? Его точно повязали, и не без твоей помощи. Тоже мне, строит из себя королеву!

– Да не отвечает он потому, что с Максом в реанимации, а там нельзя пользоваться телефоном. Вот выйдет оттуда, и ты сразу дозвонишься!

Я вдохновенно врала, лишь бы отсрочить задуманное им действо, которое не предвещало ничего хорошего. Дико болела голова. Хотелось пить. Единственное, о чем я молила Бога: чтобы не терять больше сознание.

Митяй встал, постоял, раздумывая, и, похоже, поверил в мою версию происходящего. Потом повернулся и вышел из комнаты.

Комната была довольно просторная. Скорее всего, деревенская горница. Но особой чистотой не отличалась. Лавки, стол, кровать, а подальше в углу настоящая русская печь.

Когда я была маленькой, мои родители ездили к бабушке в деревню помогать сажать и собирать картофель. И брали меня с собой. И как было тогда нам, девчонкам, уютно и тепло на этой печке. Особенно когда уже приближались заморозки и печку начинали подтапливать. А как пахли пироги, которые бабушка пекла! Все эти воспоминания пронеслись в моей больной голове.

Но тут в глубине печки с лежанки я услышала какое-то шевеление. Я попыталась присесть. Не совсем было удобно созерцать это в лежачем состоянии. Не с первого раза мне это удалось. Точно! Там на печке кто-то есть!

– Эй, кто там на печке?

В ответ ничего не последовало. Вот это да! Ну не домовой же там! Эх, были бы руки свободны! Как качественно связал! И пошевелить не удаётся. Да-да, ещё бы на ноги встать и подойти да и разглядеть – кто же там, в конце концов! Но шевеление прекратилось. А я, прислонив голову к холодной стене, ощутила блаженство. От прохлады стены стало немного легче. Но ненадолго. Потому что в это время увидела, что из-под печки на меня смотрит настоящая крыса.

Терпеть не могу этих зверушек. Мышки очень даже симпатичные, но крысы!!! Тем более учёные проводили исследования и пришли к выводу, что они имеют очень развитый интеллект. И вот подумай, Танюша, что у этой мерзавки в данный момент на уме? А может, она голодна? И ждёт не дождётся, как от кого-нибудь откусить часть тела? А может, она не одна? И на печке целая семья возится? Но ведь были случаи в Англии, когда крысы накидывались на новорожденных детей. Одно утешает, что я не только что на свет родилась. Хотя тоже спеленута, как новорожденный!

Господи! Многие бы удивились сейчас, что я, та самая Татьяна, которая не боится вступить в противоборство со многими преступниками, – и вдруг испугалась какой-то крысы!

Крыса поглядела на меня умными глазками, но, видимо, сочла, что толку от меня мало. И быстро засеменила в чуть приоткрытую дверь сеней. Я выдохнула. Да, пожалуй, нужно оглядеться, но для этого хорошо бы было встать на ноги. На это у меня ушло ещё минут пять. Выглянув в окно, я увидела заросший высоким сорняком двор. И на улице тишина была нетрадиционная для деревни. Не было ни звука домашней птицы или скота, лишь чирикали воробьи.

Я попыталась передвигаться прыжками, но мне это не удалось. Хорошо, что делала свои попытки, опираясь плечом на стенку. Но даже это не помогло. Чуть не завалилась на пол опять. Тогда я начала шарить глазами в поисках острого предмета, ножа например. Ведь должен он быть в деревенской избе! На столе ничего не было, тогда я начала потихоньку прыгать к печке, ведь рядом с ней стояла настоящая деревенская горка, как у бабушки. Но не успела. Дверь с грохотом открылась, и в неё ввалился Митяй.

– Ох ты какая шустрая! Да тебя надо, как собаку, на цепь привязывать! Ничего у тебя не получится! Щас!

И он опять выскочил из избы. И через минуту опять ввалился, неся в руках ржавую собачью цепь с ошейником. Я передёрнулась, представив, что этот мерзкий аксессуар он пристроит на моей шее. Ну да, так и есть! Он с поганенькой улыбкой и начал это делать, зацепив конец ошейника за крюк. Но когда начал пристраивать ржавую железку к моей шее, у меня расстегнулась пуговица, слегка оголив мою грудь. Он засопел, глаза его затуманились, а его рука медленно потянулась к следующим пуговицам. Одна, вторая… Он застонал. Но третья ему почему-то не поддавалась. Он рванул её что есть силы в остервенении. Начал расстегивать брюки. Вот уже и их спустил. Господи, только секса мне не хватало с идиотом!

– Подожди! У меня тоже давно не было! Развяжи меня, ты ведь хочешь со мной поиграть в ролевые игры? Ну давай же скорей! А ополоснуться здесь негде? Не хотелось бы в грязи…

Я с придыханием тараторила, не давая ему вставить ни слова. Он обалдел, и его руки начали развязывать мои ноги, расчищая путь к своей победе. Верёвки не поддавались. Он вытащил из валявшихся джинсов нож и быстро разрезал их. Затем, видимо, решил добавить себе кайфа, начал слегка водить им по моей открытой груди и разрезал лифчик. Всё это сопровождалось таким шумным дыханием и стонами, что меня чуть не стошнило.

– Ну давай, мерзавка, слушайся меня! Поиграем! Ведь ты должна меня слушаться! Ведь теперь я – твой хозяин! Захочу и душу твою возьму! Ну, кричи сильней, ведь тебе тоже приятно такие ласки получать от хозяина? Ну?

Господи! Да ты недалеко ушёл от своего друга-алкоголика! А Митяй продолжал свою вакханалию, начал стягивать с меня брюки.

И тут позади нас раздался старческий кашель.

– Митькя! Чтой-то тут? Чо делаете? Мою пенсию ищете? Вот и я думаю, куда она делась? Хорошо хоть вы приехали, ищете. Я уже замаялась её искать! Куды делась – ума не приложу!

Митька медленно выпрямился, грязно выругавшись.