Kitobni o'qish: «Сладкое вредно для здоровья», sahifa 2

Андрей и я захохотали над выражением лица Гарика.

Когда Кирьянов и я вышли из кабинета, я увидела, как один из сотрудников ведет Соню.

– Тань! – тихо воскликнула она, увидев меня, и хотела подойти ко мне, но полицейский резко схватил ее за локоть.

– Отставить, – велел Владимир Сергеевич. – Дай им поговорить. – Полицейский кивнул и отпустил Соню, а Кирьянов обратился ко мне: – Софья Кривошеина останется в изоляторе до выяснения обстоятельств.

– Что?! – тихо возмутилась я. – Еще не доказано, что Соня причастна к отравлению.

– Зотовы подозревают, что торт отравили в кондитерской, а Софья сама лично его готовила, значит, она первая подозреваемая, – сказал Кирьянов.

– А зачем ей травить Зотовых, ты себя не спрашивал? – зашипела я, чувствуя, что закипаю от негодования.

Владимир Сергеевич тяжело вздохнул.

– Тань, мне тоже что-то подсказывает, что она здесь ни при чем. Но доказательств нет, до выяснения обстоятельств ей придется остаться у нас, – сказал Кирьянов почти виновато.

Я цокнула языком.

– Только без грубостей. Если узнаю, что обижали ее, от меня хорошего отношения более не жди, – сказала я и подошла к Соне, не обращая внимания на обалдевшее лицо подполковника.

– Тань, разберись, пожалуйста, что происходит, ты же детектив. Я ничего не понимаю. – Напуганная хозяйка кафе-кондитерской умоляюще взяла меня за руки.

– Сонь, – утешительно я погладила ее по плечу. – Обязательно разберусь. – Мы сели на скамью. – Ты, главное, не паникуй. И постарайся вспомнить, у кого есть доступ к твоим угощениям и что было сегодня до того, как ты отдала торт заказчице. Сейчас важна любая мелочь.

Соня выдохнула и подняла к потолку глаза, пытаясь вспомнить, что происходило:

– Ну, сегодня все было как обычно. Клиенты заходили с десяти до двенадцати, я и мои ребята готовили для них, также сегодня я закончила с оформлением торта для этого… Зотова, – начала объяснять Соня. – Как только закончила с ним, позвала Юлю, чтобы она упаковала его, а мне отойти надо было на кухню: у Игоря, одного из моих поваров, возникла проблема – тесто не подошло. Кстати, в кондитерской в это время – то есть в районе тринадцати – никого, кроме нас с моими ребятами, не было. Юля сказала, что она отдала заказ клиентке, а она, в свою очередь, сделала доплату. Еще несколько клиентов после этого заходили и забирали заказы… А потом приехала полиция и арестовала меня… Это все.

– Скажи, а такая вещь, как цианид, в твоей кондитерской есть? – спросила я.

– Нет. Он же опасный. – Соня встрепенулась.

– А ты хорошо знаешь химию? – уточнила я.

– Да, в школьные годы это был мой любимый предмет, и я врачом тогда хотела стать, изучила все реакции и элементы. – Соня махнула рукой, словно это была ненужная информация, а потом удивилась: – Погоди-ка, цианид же при слиянии с сахаром…

– …теряет свои ядовитые свойства, – закончила я за нее. – Да, это я знаю, но судмедэксперт установил, что его там было очень много, что сахар не справился бы.

– Но цианид в торт я не клала, клянусь! Я вообще не понимаю, кто это мог быть.

– Я тебе верю, – успокоила я Соню. – Ты подозреваешь кого-нибудь?

– Если ты по поводу моих ребят, то я в них уверена, – сказала Соня. – Никто бы на такую подлость не пошел: мы все друг за друга горой стоим. А среди сегодняшних клиентов, которых я лично видела, подозрительных личностей не обнаружила; все приличные семейные люди, были еще дети. А так… – Соня развела руками. – Понятия не имею, кто мог подсыпать цианид в торт, да еще в таком количестве, что человека можно убить.

– Это уже моя работа – выяснять, кто это, – сказала я и показала Соне фото торта: – Скажи, пожалуйста, ничего подозрительного не замечаешь? Фото сделано после отравления в доме Зотовых, твоих заказчиков.

Соня внимательно посмотрела на фотографию.

– Откуда столько сахара? – удивилась Соня. – Его не было, когда я закончила торт оформлять.

– А это не сахар, а цианид.

– Батюшки мои! Сколько его… – Соня схватилась за голову. – И главное, как этот мерзавец сумел подбросить цианид в торт так, что никто не заметил?

– Мерзавец? Значит, подозреваешь кого-то? – спросила я.

– Нет-нет-нет, я мерзавцем называю неизвестного мне преступника, который отравил торт, – ответила Соня.

– Значит, говоришь, вот этого, – я пальцем показала на цианид на угощении, – не было, когда торт был еще в кондитерской, перед приездом гражданки Зотовой?

– Нет, не было, – подтвердила Соня.

– Так, значит, надо Юлю спрашивать. Сонь, вспомнишь что-то, скажи Владимиру Кирьянову – он мой коллега, – пусть даст тебе телефон, созвонимся, – сказала я, поднимаясь.

На Соню было смотреть больно: глаза потухшие, лицо грустное; очаровательная хохотушка из кондитерской была разбита. Неудивительно, будешь радоваться, что тебя арестовывают, тем более за то, что ты не совершала.

– Не бойся. Найду я этого отравителя, – погладила я Соню по плечу и обняла ее. И почувствовала, как у нее текут слезы на мой пиджак. – Все будет хорошо, – попыталась я заверить ее, хотя в душе было неприятное ощущение, что я ее обманываю.

Покинула я полицейский участок и поехала к «Сладкому волшебству».

Глава 3

Когда я приехала к «Сладкому волшебству», несмотря на то что висела табличка «Закрыто», Юля все еще находилась в кондитерской, что-то проверяла на компьютере. Увидев меня, она бросилась открывать мне дверь.

– Ну, что скажете? Софью отпустят? – умоляюще глядела Юля на меня.

Мне стало неловко, потому что я понимала, что сейчас уничтожу ее надежду на скорейшее возвращение ее начальницы.

– Пока до выяснения обстоятельств Софью задержат, – ответила я, и Юля закрыла рот руками. – Боюсь, кондитерскую придется прикрыть на какое-то время…

– Мы с ребятами приостановили работу, – Юля показала на табличку «Закрыто», – заказы больше не принимаем. Какие-то пришлось даже отменить, – понуро опустив голову, сказала она. – Единственное, нам нужно отвезти выполненные. Ой, что же нас ждет?… Мы все в ужасе, Татьяна, не знаем, что делать.

– Самое главное, не паниковать. А ты, Юля, можешь помочь мне и Софье, – сказала я.

– Как? – быстро спросила Юля.

– Слушай, Софью обвиняют в отравлении торта, который заказывали Зотовы; клиентка приезжала за ним в тринадцать.

– Да, помню такой. Большой, шоколадный, – сказала Юля.

– Софья сказала мне, что она закончила оформлять торт и оставила его тебе, чтобы ты его упаковала перед приходом клиентки. Скажи, пожалуйста, он выглядел так? – Я показала ей фото, сделанное экспертом.

Юля нахмурилась.

– Стоп, это сахар, что ли? – показала она на цианид, рассыпанный по торту.

– Это цианид, – сказала я и, когда Юля на меня недоуменно посмотрела, пояснила: – Он ядовитый, из-за него, собственно, ребенок погиб.

– Фу, мерзость какая! – Девушка скривилась.

– Скажи, Юль, ты ничего странного или подозрительного не заметила, когда торт отдавала клиентке? Или, может, был такой момент, когда ты оставила торт на столе, отвлеклась на минуту и кто-то подозрительный подходил к нему? – спросила я.

– Вроде нет, – ответила девушка неуверенно. – Как вы и сказали, Софья закончила оформлять торт, отдала его мне и отошла на кухню, а я его упаковала, через минут десять приехала клиентка, я торт ей и вручила, она еще доплату сделала… На вид адекватная женщина, не скандальная, на доплату не сердилась… – Вдруг Юля вытаращила глаза, словно что-то вспомнила. – О нет, Татьяна, вру. Было кое-что.

Я вопросительно посмотрела на нее.

– Когда торт был еще открытый, вы правы, я отошла, буквально на минуту, за крышкой контейнера. Понимаете, я начала торт упаковывать, а крышки подходящей, чтобы закрыть его, рядом не оказалось, мне пришлось отойти в другое помещение, там у нас дополнительные упаковки хранятся. – Она показала на дверь, расположенную в паре метров слева от кассы. – И мне послышалось, что кто-то заходил в кондитерскую, но быстро вышел, когда я уже возвращалась к кассе и торту – колокольчик на двери прозвенел дважды. – Она показала на дверь, на которой висел колокольчик. – Но я не придала этому значения, подумала, что это человек пришел к нам, неожиданно передумал делать заказ и ушел, бывает же такое… – Юля встревоженно взглянула на меня. – Но теперь мне кажется, что это мог быть преступник, который…

– …зашел, подсыпал цианид в торт и ушел? – закончила за нее я. – А где торт стоял, когда ты отошла?

– Здесь, – Юля показала на то место у кассы, где обычно клиенты получают товар.

Так, когда входишь в кондитерскую, оказываешься в зале со столиками, касса расположена в десяти шагах от входа и вплотную с кухней, которая находится в следующем помещении; справа от кассы другое помещение, где хранятся коробки и крышки для упаковки изделий. Юля ушла туда, а торт остался на виду, открытый, и к нему мог притронуться кто угодно.

– В кондитерской в это время никого не было? – уточнила я.

– Вообще клиентов не было, – подтвердила Юля. – Кроме этого… который вошел и вышел.

– Погоди, а когда ты накрыла торт крышкой, цианид уже появился? – спросила я.

Юля слегка покраснела.

– Каюсь, вот на это я не обратила внимания. Я спешила упаковать его, потому что клиентка должна была вот-вот приехать. Понимаете, Софья всегда все красиво делает, поэтому перепроверять за ней кажется мне глупым, да и опыта в готовке у нее больше, чем у меня.

– Обидно, что не запомнила, но что теперь… – пожала я плечами. – И кому понадобилось травить торт?

Вопрос я вообще-то задала самой себе, но Юля, опять вытаращив глаза, взяла меня за руку и воскликнула:

– Это же из «Шокошедевра»! Как же я раньше не поняла!

– Извини, что? – удивилась я, хотя «Шокошедевр» прозвучал как название блюда или заведения.

– Софья вам не рассказывала про «Шокошедевр»? – удивилась Юля.

– Нет. О ком речь? – уточнила я.

– Понимаете, у Софьи, ну, и у нашей вообще кондитерской есть конкуренты, понятное дело. Точнее, это мы для них конкуренты, – начала объяснять Юля. – Тоже кафе-кондитерская «Шокошедевр», находится в паре кварталов от нашей.

– А, припоминаю, доводилось туда заходить, – сказала я.

– И что вы скажете про это заведение? – спросила Юля. – Ну, меня интересует ваше мнение как детектива. Доводилось ли вам там что-нибудь есть?

– Хм-м… ну, я у них покупала как-то пряник… – начала я вспоминать, – и он оказался непропеченный, причем выяснилось это по факту, когда я уже купила его и вышла из заведения. После этого мне не захотелось у них что-то еще покупать.

– Вот именно, и это не единственный их косяк, – сказала Юля. – Я тоже когда-то пользовалась услугами «Шокошедевра», но случай, который меня вывел из себя и отбил желание приходить к ним, это когда я заказала у них шоколадный мусс и мне его принесли… Знаете, было ощущение, будто… – Юля, скривившись, откашлялась, словно готовилась сказать какое-нибудь матерное слово, – кхм-кхм, извиняюсь, дерьмецо на тарелку выложили.

Я невольно хихикнула, понимая, что она имеет в виду, и Юля тоже засмеялась.

– Хотя вкус у мусса оказался неплохой…

– Юль, я не совсем понимаю, какое имеет отношение «Шокошедевр» к отравлению торта? – уточнила я, несмотря на то что Юля уже сказала, что они конкуренты с Соней, значит, могли быть какие-то конфликты.

– Понимаете, раньше спросом, хоть и небольшим, пользовался «Шокошедевр», но про него забыли, как только появилось «Сладкое волшебство». – Юля усмехнулась. – Но тем не менее сотрудники «Шокошедевра» имели наглость приходить к нам – пытались Софью к себе «загнать», ну, чтобы работала с ними, – у нее же золотые руки в плане готовки, но она не захотела, естественно. Да и вообще, Татьяна, мы с вами заметили, что с готовкой у них беда. И не только у вас такое мнение; знакомые мои, кстати, тоже когда-то пользовались услугами «Шокошедевра», но при этом жаловались на вкус и оформление угощений, еще с доставкой у них вечно какие-то проблемы, самовывозом приходится пользоваться, а не у всех такая возможность есть. Вот представьте пожилую пару с больными ногами, которая живет далеко от «Шокошедевра», как им заказ получить? А у нашей кондитерской никаких таких проблем нет, поэтому клиентов и доход у нас больше. «Шокошедевров» это злит, естественно, ведь им тоже денежки хочется зарабатывать.

– А ты думаешь, они могли пойти на отравление, чтобы испортить вам репутацию? – спросила я.

– Ну, я лично так считаю, – сказала Юля. – Понимаете, с недавних пор жалобы и на нашу кондитерскую стали поступать, причем очень странные.

Я вопросительно посмотрела на Юлю. Чтобы кто-то пожаловался на «Сладкое волшебство»? Бред!

Или свидетельство моей невнимательности… Вот что происходит, когда мои детективные скиллы отключаются.

Браво, Танюха, отличный ты детектив.

– Кто-то обнаруживал вместо шоколадной крошки на капкейках перец, у кого-то на торте горчица почему-то оказалась, кому-то соль в конфеты насыпали… – Юля развела руками. – Ну кто в здравом уме будет добавлять в десерт перец или горчицу? Мы же не дураки вот так подставляться! Но что самое интересное, сразу после этих жалоб объявлялись сотрудники «Шокошедевра». Приходили такие с самодовольными физиономиями, говорили, мол, слышали, что у нас проблемы возникли, предлагали помощь, а еще лучше прийти работать к ним, типа вместе мы сила. Ага. – Юля саркастично закатила глаза. – Но мы-то после нескольких подобных случаев понимали, откуда ветер дует: люди из «Шокошедевра» так пытаются сломать Софье бизнес, раз не получилось просто уговорить ее с ними работать.

– Погоди, Юль, я не совсем понимаю, как они могли испортить изделия вашей кондитерской? Они как-то проникали на вашу кухню или прямо у вас на виду все портили? – спросила я.

– Так жалобы поступали от тех, кому угощения доставляли на дом. Один из наших курьеров, Митя, рассказал, что как-то отвозил угощение – он обычно на велосипеде перемещается, – его отвлек какой-то человек: выбежал ему навстречу, Митя чуть не сбил его, они из-за этого ругаться начали – но до драки дело, к счастью, не дошло, – а потом Митя заметил, что какой-то человек, пока они скандалили, полез в пакет с угощениями. Митя его прогнал, убедился, что со сладостями все в порядке, и отвез их клиенту, а через час нам поступила жалоба от этого клиента, что товар испорчен – соли, мол, насыпали от души. Митя этого не заметил, потому что был на взводе от того парня, а мы соли в угощение не насыпали. И такой случай не только с Митей был, с другими нашими курьерами такой фокус провернули. Вот Сема тоже торт отвозил, увидел, что девушка упала и надо ей было помочь подняться, пока Сема помогал ей, какой-то хмырь торт на дорогу бросил, а девушка, о чудо, убежала как козочка. Тот заказ пришлось переделывать, и клиенты были очень недовольны нашей медлительностью. А как им объяснишь, что это не мы? Причем каждый раз эти фокусы все изощреннее, – объясняла Юля.

– Почему же Соня не обратилась в полицию? – поразилась я таким историям. – Это уже не мелкое хулиганство, а намеренная порча чужого имущества и даже саботаж.

– Насколько я поняла, Софья решила, что нет доказательств того, что это люди «Шокошедевра», может, обычная шпана, поэтому и дело возбуждать бессмысленно, – грустно развела руками Юля. – А так получится клевета с нашей стороны. Ну и Софья вообще неконфликтный человек… А теперь я уверена, что торт могли отравить они же! Решили, видимо, что раз мелкие пакости на нас не действуют, то можно перейти на отравление, да еще какое!

– Юль, а в вашей кондитерской есть камеры? – спросила я, смеясь над собой, что эта мысль мне в голову не пришла раньше: хотя бы увидим, что за человек приходил.

– Увы, нет, – огорченно ответила Юля, и я испытала глубокую досаду. – Мы хотели повесить, да забыли. Да и потом, что у нас тут можно украсть? Продукты разве что, а Сонина книга рецептов всегда при ней или в ее кабинете.

– Досадно… – цокнула я языком. – Ну ладно, хоть какая-то информация есть. Спасибо, Юль, ты очень выручила. Пойду беседовать с «Шокошедевром», – сказала я и вышла из кондитерской.

Огорченно я посмотрела на любимое мое заведение. Вывеска не горит, лампа в форме капкейка не горит, внутри помещения тоже мало света, и кажется, никого из персонала нет. Ощущение пустоты и безнадежности. Я вспомнила Соню и ее несчастный вид в отделении… «Сладкое волшебство», казалось, погасло в сумерках без своей хозяйки, утратило свои краски. Я увидела, как мама с мальчиком заходили в кафе, но были очень удивлены, когда увидели надпись «Закрыто».

– Увы, сегодня заведение не работает, – сочувствующе сказала я.

Женщина вздохнула и увела расстроенного сына от кондитерской.

Я села в машину, посмотрела в «Яндекс. Картах» отзывы на «Шокошедевр». Действительно, заведение посредственное, если не плохое: было много оценок «тройка», «двойка» и «единица» и отзывов типа: «Не пропечено», «Слишком сладко», «Реальность не совпала с ожиданием», «Сделали некрасиво, а содрали (денег) много», «Красиво, но не вкусно», «Невозможно сделать доставку на дом», «Поход в это кафе на один раз».

Затем я позвонила подполковнику Кирьянову.

– Кирь, привет, мне надо Соне задать пару вопросов, не сложно ли дать ей телефон? – спросила я.

– Сейчас дам. Что-то выяснила?

– Да, есть тут, помимо Зотовых, еще подозреваемые. Кондитерская «Шокошедевр» до появления «Сладкого волшебства» пользовалась спросом, хотя было много косяков с готовкой и доставкой сладостей; на страничке в интернете много негативных отзывов. Они пытались Соню к себе пристроить, но она отказалась, и у одной из сотрудниц Сони есть подозрения, что «Шокошедевр» вредит им: портит сладости во время доставки курьером. Сейчас наведаюсь к этим «Шокошедеврам», посмотрю сама, что у них там. Отзывы и показания – одно, а личный взгляд – другое.

– Что ж, хорошо, что есть еще версии. Передаю Софье трубку, – сказал Кирьянов.

– Привет, Тань, мне сказали, у тебя вопросы ко мне, – услышала я знакомый, но грустный голос подруги.

– Только один и, можно сказать, личный: почему ты раньше не рассказала мне про «Шокошедевр» и про его пакости? Я бы давно разобралась с ними, – сказала я.

«И, может, тебе бы не пришлось сейчас сидеть за решеткой».

Софья устало вздохнула:

– Тань, не было доказательств того, что это они портили мои сладости…

– Юля мне рассказала, что как только на вас поступала жалоба, приходили люди из «Шокошедевра» и предлагали тебе помощь или место у них в кондитерской. И такие случаи, с ее слов, были не один раз. Не похоже на совпадение.

– Тань, я понадеялась, что «Шокошедевру» – если это действительно они – когда-нибудь надоест это делать. Ну, серьезно, какой-то детский сад с их стороны – портить мои угощения.

– Это уже намеренная порча чужого имущества, за такое наказывают, – заметила я, немного поражаясь Сониному поведению. Мне показалось, она предпочитала зарывать голову в песок вместо того, чтобы решать проблему.

Повисло молчание.

– Я тебя не упрекаю, извини, если прозвучало так, – сказала я.

Понять Соню было можно: никому не хочется конфликтов на самом деле… Но порой конфликты сами тебя находят. И потом оказываешься за решеткой за то, что не совершал.

– Тань, можно тебя попросить не говорить им, что я сейчас в тюрьме… – спросила Соня. – В смысле, про то, что полиция приходила, они уже наверняка знают, но то, что меня собираются посадить…

– Не волнуйся, не скажу. И обязательно во всем разберусь – ни в какую тюрьму ты не сядешь, – попыталась я утешить ее.

– Спасибо, Тань, – глухо ответила она, но по голосу я слышала, что она плачет.

– До звоночка, – сказала я.

Услышала, как телефон вернули Кирьянову.

– Все, Кирь, отключаюсь.

Глава 4

Приехала я к «Шокошедевру». Если бы не вывеска, коричневая и тускло сияющая, я бы, наверно, и не обратила внимания на это заведение и проехала бы мимо. На первый взгляд оно выглядело как обычное, ничем не примечательное кафе… Хотя нет, больше напоминало забегаловку, где вечно торопливые люди перекусывают, спеша по своим каким-то делам.

Вошла я внутрь, и первое, что бросилось в глаза, – это аскетизм и строгость интерьера. Одни стулья и столики, никаких уютных диванов, никаких ярких деталей. Все выглядело мрачно, без звездочек или блесток. Как в обычной забегаловке, где не ждешь ничего особенного, потому спешить надо.

Несомненно, у всех свой вкус, но атмосфера здесь совершенно не такая, как в «Сладком волшебстве», где каждый уголок дышит теплом и уютом. Создавалось ощущение, что заведение только открылось и его обустраивали наспех. В зале клиентов было немного – молодая пара и мужчина с чашкой кофе, печатающий что-то на ноутбуке; по вечерам в «Сладком волшебстве» людей в разы больше.

Я решила взглянуть на угощения, которые были выставлены на кассе. Они выглядели симпатично, но, мне показалось, избыточно в плане оформления: уж больно много конфет «Сникерс», «Марс», «Орео» и прочих конфет и печений на тортах и капкейках. Казалось, что повара пытались скрыть свои недостатки, создавая яркую маскировку из изобилия конфет и печенья. Или творческих идей им не хватало, поэтому воспользовались тем, что есть. Некоторые угощения выглядели так, словно их сделали наспех – потрескавшиеся печенья и пряники, жалко смотрящиеся и словно умоляющие клиентов побыстрее съесть их. А шоколадные муссы действительно имели странную форму, как заметила Юля, «будто дерьмецо на тарелку выложили». Мерзкое сравнение, но правдивое! С таким внешним видом можно было только предполагать, какими же будут эти сладости на вкус.

Я начала понимать, почему в интернете так много негативных отзывов об этом заведении; «Шокошедевр» и «Сладкое волшебство» – как небо и земля. В «Волшебстве» можно расслабиться, и туда заходить приятно, а здесь хотелось просто развернуться и унестись в поисках более приятного места. И как такое заведение раньше пользовалось спросом?

Ко мне подошла, судя по черному фартуку и бейджу «Нина», официантка.

– Могу ли вам помочь с выбором? – спросила она любезно.

– Мне бы поговорить с директором заведения, – сразу ответила я.

Нина слегка нахмурилась, а потом сказала тоном учительницы, которая услышала неправильный ответ от ученика:

– А его сейчас нет.

Я предполагала, что такое произойдет – подумают наверняка, что я какая-то недовольная клиентка, которая пришла жаловаться на их продукцию. Достала я свое удостоверение и показала девушке.

– А если так? – спросила я.

Ужас появился в глазах Нины.

– Сейчас буду.

И убежала, а я усмехнулась. Значит, хозяин кондитерской на месте.

Через минуту пришел мужчина средних лет, в очках, в его идеально постриженных волосах начала просачиваться седина. Одежда его была недешевая, что интересно. И на фоне этого мужчины кондитерская смотрелась более убого, если не бедно.

– Здравствуйте, Ниночка вас представила как детектива, верно? – любезно поздоровался хозяин кондитерской, хотя в его глазах я увидела страх, перемешанный со злостью, еще голос слегка подрагивал; естественно, когда приходит кто-то из стражей порядка, становится страшно за свою жизнь, не важно, живешь ты по закону или нет. Впрочем, учитывая слова Юли, этому господину есть что скрывать.

– Частный детектив Татьяна Иванова, а вы?.. – начала я.

– Сергей Леонидович, владелец кондитерской. Очень приятно, Татьяна. – С любезной улыбочкой он оценивающе оглядел меня с ног до головы; похоже, я ему нравлюсь – неоднократно слышала комплименты в адрес своей внешности, – возможно, он даже думал взять меня в качестве официантки. – Но у нас здесь все в порядке.

– А я по поводу ваших конкурентов. Из «Сладкого волшебства», – сразу перешла я к делу.

– А-а-а, – протянул понимающе Сергей Леонидович. – И что же они про нас рассказали? Как мы их бизнес пытаемся сломать?

Я вскинула брови. Опрометчивая была фраза, но для меня зацепка.

– Замечу, это сказала не я, – ехидно ответила я.

Сергей Леонидович вытаращил глаза, осознав свою ошибку.

– Я слышала, что вы приходили в «Сладкое волшебство» и предлагали Софье сотрудничество. Причем приходили к ним, когда узнавали об их проблемах или жалобах, которые на ее кафе поступали. Интересно, а как вы узнавали о них? – спросила я.

– Ну, я же читаю отзывы, там же не только положительные, есть и отрицательные… – уверенно ответил Сергей Леонидович, но, по мне, детсадовский ответ. – И потом, я считаю, что Софье следовало присоединиться к нашей компании, – сказал Сергей Леонидович. – Понимаете, Таня, мелкий бизнес, как показывает практика, очень быстро прогорает, если у него нет надежной опоры. Рынок постоянно меняется, а конкуренция растет, ему просто необходима опора, одиночное плавание может оказаться губительным. Так почему бы двум предпринимателям, которые любят одно и то же дело – в нашем с Софьей случае изготовление сладостей, – не объединить свои усилия? Объединение ресурсов и навыков значительно увеличит шансы на успех, вместе мы сможем разделить риск и ответственность, сможем подстраховывать друг друга в трудную минуту. К тому же совместные идеи, креативность и навыки расширят ассортимент, а отсюда увеличение спроса. Заметьте, сладости – не просто бизнес, это наше с Софьей общее увлечение, и если будем работать вместе, то воплотим в жизнь самые смелые идеи. Видите? Одни плюсы.

Красивая и убедительная речь, однако.

Он достал сигарету и зажигалку – серебряную, блестящую, с выгравированным на ней львом; недешевая вещица.

– А Софья чего-то заупрямилась, не захотела присоединиться к нам. Извините, но вы, женщины, бываете такие недалекие и чересчур гордые, – хихикнул он; вот спасибо за комплимент. – Но я слышал, к ним приходила полиция. Что-то случилось? Софья что-то натворила? – спросил он, делая вид, будто его это беспокоит, хотя я видела, что его это радует.

Потрясающий актер.

– Нет, ложная тревога, – соврала я. – А я, в свою очередь, еще слышала, что к курьерам «Сладкого волшебства» подходили незнакомые лица, которые портили угощения Софьи Кривошеиной. Причем выяснялось это, когда клиенты получали свои заказы. И какая интересная закономерность: если на «Сладкое волшебство» кто-то писал жалобу, сразу появлялись вы. Имеют ли эти незнакомые лица отношение к вам?

– Послушайте, но вы же следователь… – начал Сергей Леонидович.

– Детектив, – сухо поправила я.

– Тем более все, что вы говорите, звучит как бред. Вам сколько лет? – спросил он.

«А это тут при чем?»

– Это не важно.

– Просто из ваших уст это звучит как фантазия маленькой девочки, – хихикнул мужчина. – А на вид вы очень серьезная девушка…

«Оскорбил и сделал комплимент одновременно. А такое маленькие девочки умеют?»

– Знаете, что я замечу? Ваша кондитерская очень отличается от «Сладкого волшебства». В плохом смысле. Она напоминает забегаловку – мебели мало, интерьер выглядит неготовым, и ваши угощения – смотришь на них, и аппетит тотчас пропадает. О вашей кондитерской много негативных отзывов, и, насколько мне известно, у вас проблемы с доставкой. Но что интересно, ваш костюм – я его видела на витрине одного из дорогих магазинов – стоит недешево, как и ваша зажигалка с гравировкой, наверняка сделана на заказ. И при этом вы неоднократно пытались пристроить к себе Софью Кривошеину – талантливого повара, у которого своя кондитерская, пользующаяся широким спросом. Напрашивается вывод, что вы… не умеете распоряжаться деньгами. Или их не хватает, поэтому вам нужен партнер, который принесет бо́льший доход для вашего заведения.

Были на моей практике и у Кирьянова такие случаи, когда владельцы организаций большую часть денег себе забирают, наплевав на зарплаты сотрудников, необходимое оборудование и на интерьер помещения. Я могла бы напрямую сказать, что Сергей Леонидович просто жадный человек, который спускает большую часть денег на свои хотелки, вместо того чтобы улучшить свою кондитерскую, но из осторожности я слегка завуалировала свои догадки.

Тем не менее шокированный Сергей Леонидович заморгал, и Нина, которая все это время стояла рядом с нами, тоже была удивлена, реакции обоих свидетельствовали, что я попала в точку. И клиенты, явно слушая мою речь, начали согласно кивать.

– По-моему, вы ошибаетесь. На доход мы не жалуемся… – пролепетал Сергей Леонидович. – И да, с интерьером есть проблемы… Но мы работаем над этим.

В этот момент из кухни выскочил молодой повар.

– Сергей Леонидович! Сахар кончился! – завопил он чуть ли не на всю кондитерскую, привлекая внимание клиентов.

Сергей Леонидович бросил на него испепеляющий взгляд, словно парень выдал какую-то важную информацию при посторонних. Впрочем, не какую-то, а действительно важную: в кондитерской, месте, где живут сладости, кончился сахар. Серьезно?

– Егор, поищи в нашей камере хранения, – фальшиво улыбаясь, сказал Сергей Леонидович, и поваренок, осознав свою ошибку, убежал.

Когда Сергей Леонидович взглянул на меня, я вопросительно приподняла бровь, как бы спрашивая, что это сейчас было.

– Он бывает невнимателен, вот и поднимает панику по поводу и без, – все так же фальшиво улыбаясь и нервно хихикая, сказал Сергей Леонидович. – Знаете, Таня, я могу вам предложить одно из наших изделий, чтобы вы оценили. Бесплатно.

– Давайте, – с заинтересованным видом сказала я.

Сергей Леонидович сделал знак Нине (заодно посмотрел на нее предупреждающе, что я заметила). Официантка вернулась к кассе, где находились различные сладости, начала рассматривать их внимательно, подбирая, видимо, лучшее угощение, и, наконец, взяла капкейк с клубничной глазурью. Не такой, как в «Сладком волшебстве», но выглядел аппетитно.

Официантка вручила его мне, я откусила кусочек… Глазурь была прекрасна, но тесто показалось непропеченным, из-за чего капкейк оказался пресным и неприятным на вкус.

– Не пропеклось тесто, но неплохое угощение. На четверку, – честно отозвалась я, из-за чего Нина поджала губы.

Неожиданно подошел один из клиентов, который ранее сидел за столиком и пил кофе, несмотря на то что уже было почти время ужина (наверно, такой же кофеман, как и я).

– Но кофе у них не заказывайте, – сказал мне мужчина, проходя мимо нас, заодно обратился к Сергею Леонидовичу: – Явно сделан в капсулах, еще пресноватый. И совсем не то, что я заказывал.

Мужчина, слегка задрав нос, с невозмутимым видом ушел из кафе.

– А у вас есть цианид? – спросила я у Сергея Леонидовича: хотела проверить его реакцию.

Тот был в недоумении.

– Нет, а зачем он? – спросил владелец кондитерской, искренне удивляясь. Похоже, он даже не знает, что это за вещество и чем оно опасно. Но иногда незнание чего-то преступников не останавливает.

– Не важно. А не заходили ли вы сегодня в «Сладкое волшебство»? – спросила я. – Советую отвечать честно, ибо там висят камеры, и если вы дадите ложные показания, это может плохо для вас обернуться, – добавила я с хитрой улыбкой, специально сблефовав про камеры.