Kitobni o'qish: «Один взмах мотылька»
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015
* * *
В Тарасове наступило лето, как водится, жара набрала обороты неожиданно. В ночные часы температура практически не спадала, раскаленные улицы и дома совершенно не охлаждались. Народ стал активно эксплуатировать кондиционеры или торопливо покидать город. Конечно, в это время приятнее всего находиться в уютном деревянном дачном домике, окруженном тенистыми деревьями, расположенном, желательно, неподалеку от живописной речки или пруда; коротать дни в коттедже на берегу моря, наслаждаясь легким бризом и тенью пальм и кипарисов в жаркий полдень…
Далеко тебя, Женечка, занесло на крыльях радужной мечты, оборвала я собственные размышления. А что делать тому, кого держат в городе работа или взятые недавно обязательства? Ранним солнечным утром телохранитель Евгения Охотникова совершала пробежку в парке, впрочем, так начинается каждое мое утро. Мысль об обязательствах вызвала подобие зубовного скрежета, я вздохнула и ускорила темп.
Только ничего не подумайте, я очень люблю свою работу. У меня верный глаз, хорошая реакция, отточенные за годы тренировок рефлексы. Смею надеяться, что я помогла многим людям за время своей карьеры, даже распутала несколько загадочных преступлений. Но так иногда случается – браться за работу нет никакого желания. А все потому, что я прекрасно знаю характер и проблемы своего будущего подопечного. Здесь, как говорится, репутация опережает человека. Антон Санин, сын известного тарасовского бизнесмена, Романа Санина, прожигал жизнь на полную катушку. Молодому человеку едва минуло двадцать четыре года. Он нигде не учился, так как вылетал изо всех учебных заведений со скоростью выпущенного из пращи камня. Руководство отечественных и заграничных колледжей отказывалось терпеть выходки парня, несмотря на стабильную финансовую помощь отца. Антон нигде не работал: из первой фирмы, в которую его устроил отец, молодого человека вежливо попросили уйти после первой рабочей недели. С руководством второй фирмы у бизнесмена Санина возник крупный скандал, так как его «дитятко» чуть не попало под действие уголовной статьи. С тех пор Роман Санин оставил попытки вовлечь сына в полезную деятельность или хотя бы создать подобие таковой. Антон регулярно устраивал попойки в кабаках, ввязывался в драки, проигрывал крупные суммы в сомнительных и вполне легальных игорных заведениях. Бизнесмен перепробовал все: лишал сына содержания, отправлял на лечение, восстановление нервной системы в известные зарубежные клиники, приставлял к парню целый штат прислуги, соглядатаев и охранников. Все без толку.
Роман Павлович отдавал себе отчет, что подобный образ жизни не доведет до добра и наследника он рано или поздно потеряет, но не знал, что еще предпринять. Тогда один общий знакомый порекомендовал бизнесмену нанять Евгению Охотникову телохранителем его сына.
Мне совершенно не нравилась подобная перспектива – быть нянькой великовозрастному бездельнику. Оберегать от неприятностей вздорного, взбалмошного парня, у которого явные проблемы с алкоголем и самоконтролем, – невероятно унылое занятие. Но такова доля современного телохранителя. Судьба далеко не каждый раз подкидывает приятного вежливого клиента, который, улыбаясь в лицо опасности и отпуская тонкие уместные шутки по поводу лишений, будет ждать, когда Евгения Охотникова избавит его от врагов, злоумышленников или неприятностей. И потом, для отказа известному на весь Тарасов бизнесмену нужен весомый повод, а его нет. В конце концов, я свою репутацию создавала годами и не хочу вмиг лишиться ее из-за обиды несостоявшегося клиента.
Но перспектива все равно не радовала. Я злилась на жару, на тех, кто уезжает к морю, и заодно на весь мир. Поэтому сегодня отработала комплекс каждодневных упражнений из боевого карате с особенным усердием – безотказный способ выпустить лишний пар.
* * *
Сегодня из-за невероятной духоты я вскочила с постели гораздо раньше обычного, как только рассвет начал заниматься над городом, и решила сразу приступить к занятиям. Поэтому, когда я вернулась домой, народ в соседних домах только начал потихоньку просыпаться.
Я приняла душ, надела легкую майку с шортами. Потом сварила кофе, приготовила тосты и села завтракать.
– Доброе утро, Женечка, – в легком домашнем халатике в кухню вошла тетя Мила.
– Доброе утро, – я поцеловала тетушку в щеку, – будешь кофе?
– Нет, Женечка, спасибо, не хочу пока. Ты сегодня рано закончила. Или вовсе не занималась?
– Уже. Хотелось пораньше, до жары. Но сегодняшней ночью прохлады, похоже, не было вовсе.
– Мне тоже не спится, слишком душно. Женечка, может тебе нормальный завтрак приготовить? Хочешь овсянку или омлет с ветчиной?
– Спасибо, тетя Мила, неохота.
– Девочка моя дорогая, ты аппетит из-за жары потеряла? Или что-то случилось? – с непонятной надеждой заглянула тетя в мои глаза.
– Когда это неприятности меня аппетита лишали? – изумилась я.
– Иногда люди теряют интерес к пище от любовных переживаний. Когда эмоции так захлестывают и переполняют все твое существо, что…
Не выдержав, я прыснула со смеху.
– Конечно, понимаю, это я просто размечталась, – оскорбленно поджала губки тетя Мила.
– Не расстраивайся, тетя Мила, если твоя племянница кого-то полюбит, ты узнаешь об этом первой. Обещаю, – продолжала веселиться я.
– Дождешься от тебя, – буркнула тетя, – скорей уж рак на горе свистнет.
– А куда, скажи на милость, мне, молодой, красивой, торопиться?
– Что и говорить, Женечка, ты у нас красавицей уродилась. Фигурка точеная, личико милое, глазищи огромные…
– Да, – снова перебила я, – совсем как в восточных аниме.
– Чего? – не поняла тетя.
– В мультфильмах производства Японии, Китая. Видела? У них поголовно все герои с громадными глазами изображены, просто в половину лица. Наверное, у жителей восточных стран общенациональный комплекс, – хихикнула я.
– Ты все шутишь, – укоризненно проронила тетя, – а я, между прочим, переживаю. Думаю день и ночь о том, что племянница и умница, и красавица, а счастья личного нет.
– Невелика потеря. Зато я вполне довольна своей карьерой.
– Чего, скажи на милость, в твоей карьере хорошего? Вечно носишься с оружием, драки, погони, перестрелки. Синяки постоянные, испорченная одежда, ранения, не приведи господи. Это ли нормальная жизнь для красивой, умной и одаренной молодой женщины?!
– А что? – пожала я плечами.
– И клиенты, – ехидно добавила еще один аргумент тетушка, – они ведь разные бывают! Одно дело, когда ты охраняешь милую девушку – преподавателя вуза. Или решаешь проблемы любимой подруги. А если попадется псих какой-нибудь? Или алкоголик, прости господи?! Я ведь, пока ты работу не закончишь, покоя себе не нахожу.
Припомнив характер и образ жизни своего будущего клиента, я тяжко вдохнула. Но предпочла промолчать. Во-первых, зачем лишний раз лить воду на мельницу тети Милы? Во-вторых, она действительно переживает за племянницу. А свою тетушку я искренне люблю и предпочитаю не волновать лишний раз.
– Да ладно тебе, тетя Мила, я умею постоять за себя. Так что все будет хорошо, не переживай!
– Женечка, а когда ты должна приступить к работе?
– Думаю, на следующей неделе. Мой клиент – сын богатого тарасовского бизнесмена. Охранять его начинаю, когда молодой человек вернется из заграничной поездки.
– А сегодня чем планируешь заниматься?
– Наверное, на пляж поеду. В жару гораздо приятнее проводить время возле воды.
– Конечно, дорогая, съезди, развейся. Я приготовлю для тебя бутерброды, сок и немного фруктов, сложу все это в сумку-холодильник.
– Тетя Мила, ну, зачем? Сейчас достаточно взять купальник и полотенце. Все остальное есть на месте.
– Знаю я эти соки, напитки современные и пирожки ужасные, что на пляже продают! Питаться нужно правильно. Пока ты собираешься, все приготовлю.
– Спасибо, тетя Мила, – не стала я спорить, чмокнула заботливую тетушку в щечку и упорхнула в свою комнату собираться.
* * *
Звонок в дверь нашей квартиры раздался в тот момент, когда я сосредоточенно выбирала между белым купальником сплошного кроя и сине-голубым, раздельным. Сегодня мне хотелось вволю поплавать. Для этой цели больше подойдет купальник совместный. С другой стороны, белое изделие известной миланской фирмы можно смело считать провокационным купальником. Я его купила несколько лет назад для работы. Тогда мне нужно было привлечь к себе всеобщее внимание и спровоцировать скандал у бассейна в одном очень дорогом отеле. Тогда мы с вещичкой отлично справились с поставленной задачей, и с тех пор я ее не надевала. Но сегодня мне хотелось просто поплавать и спокойно полежать на солнышке у воды.
Сообразив, что тетя Мила, занятая приготовлением апельсинового сока, могла не услышать звонка, я отправилась к входной двери, на ходу размышляя, что и кому может понадобиться в такую рань. Приятель Генка Петров, конечно, может заявиться, но он всегда предварительно звонит, тем более что обычно я в это время еще бегаю или занимаюсь на стадионе. Может, соседке что-то срочно понадобилось?
На пороге стояла молоденькая, симпатичная, хрупкого телосложения блондинка. Лицо незнакомки было белее мела. Правой рукой девушка пыталась зажимать, вероятно, довольно глубокую рану на левом плече. Ярко-алая кровь сочилась сквозь пальцы, разлившись широким бесформенным пятном на светлой блузке. И уже, кажется, капала на пол.
– Пожалуйста, помогите, – прошептала она, опираясь на дверной косяк.
«Кровотечение артериальное, но довольно интенсивное», – автоматически отметил мозг.
– Конечно, я сейчас, проходите внутрь, – проговорила я.
– Помогите, они будут меня искать, – прошептала девушка и потеряла сознание.
Я едва успела подхватить падающее тело.
Вот это утренний сюрприз! Но время терять нельзя, если незнакомка упала в обморок, кровопотеря довольно серьезная или рана достаточно глубока, и у девушки болевой шок.
Размышляя, я втащила обмякшее тело в гостиную и уложила на диван.
– Господи, сколько крови! Женечка, кто эта девушка и что вообще происходит?
– Тетя Мила, не знаю! Потом все обсудим! Быстренько запри входную дверь и принеси нашу аптечку, она в ванной!
Надо отдать должное тетушке: в экстренной ситуации она умеет отбросить в сторону свою обычную суетливость и нервозность, четко и быстро выполнить все указания без лишних причитаний.
Сама я метнулась к комоду, схватила чистое полотенце. Перевернула девушку на бок, бегло осмотрела довольно глубокий порез. Прикрыла рану полотенцем, прижала и с помощью подоспевшей тети Милы наложила тугую повязку прямо поверх блузки.
Теперь, когда первая помощь оказана, можно немного поразмыслить. Рана глубокая, ее края разошлись, значит, надо зашивать. Организм девушки, видимо, потерял довольно много крови, значит, без квалифицированной помощи не обойтись. Но если ее ищут, то «Скорую помощь» вызывать нельзя. Медики увезут незнакомку в больницу и сообщат о случившемся в полицию. Тогда на нас с тетей Милой обрушится каскад вопросов, ответить на которые мы не сможем, но это еще полбеды. Происшествие получит огласку, и девушку найдут рано или поздно. Кто бы ни был враг незнакомки, добраться до нее в больнице не составит особого труда.
– Женя, что ж это делается?! Что творится?! Среди белого дня уже пройти по улице нельзя?! – вывел меня из задумчивости голос тети Милы.
Я всмотрелась в тонкие черты симпатичного лица незнакомки.
– Может, она живет поблизости?!
– Нет! – уверенно заявила тетушка. – Всех жителей нашего дома, да и соседних домов, я хорошо знаю, не один десяток лет здесь живу. Эта девушка не местная.
– Она могла быть у кого-то в гостях. Но тогда и напали на бедняжку где-то здесь, значит, преступник, вероятно, поблизости. Вот что, – решительно заявила я, – тебе придется кое-что сделать. Перед нашей дверью наверняка остались следы крови. Посмотри внимательно на полу и дверном косяке, их нужно отмыть. Обязательно осмотри лестничную площадку, лифт и, на всякий случай, спустись по лестнице до первого этажа. И, тетя Мила, никому не говори о нашей гостье! Она прошептала, что ее будут искать. Кто и почему преследует девушку, мы пока не знаем, но должны соблюдать осторожность.
– Хорошо, Женечка, все сделаю.
Тетя Мила взяла тряпку, ведро с водой и вышла из квартиры.
А я решительно направилась в комнату, взяла сотовый телефон и сделала пару звонков. Моей целью было разыскать Андрея Воробьева, который жил в соседнем доме и трудился врачом в тарасовской клинической больнице. В детстве, когда родители привозили меня в гости к тете Миле, мы с Андрюшкой часто играли в одной песочнице. Позже, во время учебы в Ворошиловке, я реже бывала в Тарасове, но на летние каникулы обязательно приезжала проведать тетушку, и, разумеется, мы виделись с соседом и поддерживали приятельские отношения.
На мое счастье, Воробьев уже сменился с ночного дежурства, но покинуть больницу не успел. В нескольких словах я объяснила, помощь какого рода от него требуется. Андрей обещал захватить все необходимое и приехать в течение двадцати минут.
Закончив разговор, я мельком взглянула на часы и принялась рыться в домашней аптечке в поисках нашатырного спирта. По моим подсчетам, незнакомка находится без сознания около десяти минут. Это довольно глубокий обморок. Я бросила взгляд на ее плечо: повязка пропиталась кровью, но пятно больше не увеличивается в размере, значит, кровотечение удалось остановить и девушка должна скоро прийти в себя.
Манипуляции со смоченной в нашатыре ваткой возымели действие, и незнакомка, тихо простонав, открыла глаза.
– Меня зовут Евгения. А как ваше имя?
– Ира, – голос девушки сорвался на хрип, она тихонько откашлялась и, сморщившись, застонала от боли, – Ирина Мельникова.
– Тихо, тихо! Ирочка, спокойно! Вы в безопасности! Не нужно больше разговаривать, берегите силы.
До приезда врача я больше не беспокоила девушку расспросами. Просто следила, чтобы она оставалась в сознании.
В квартиру вернулась тетя Мила. Возбужденным шепотом доложила, что в подъезде ею найдены и уничтожены все пятна крови. По крайней мере, те, которые могли привести преследователей к нашему жилищу.
– А где была кровь? – уточнила я, мысленно пытаясь проследить путь Ирины до нашей квартиры. – В лифте?
– Нет, Женя, там чисто было. На лестничной площадке больше всего.
– Я долго дверь не открывала, – кивнула я.
– В подъезде два больших пятна, на первом этаже. И по лестнице капли время от времени встречались, несколько смазанных пятен на стене было и на перилах лестницы, видно девочка испачканной рукой опиралась. Я все хорошенько протерла. Женечка, а ты зачем спрашиваешь?
– Для врача. Сейчас Андрей Воробьев приедет, ну ты его знаешь, что в соседнем доме живет. Так вот, медики обычно пытаются прикинуть объем кровопотери по виду повязки, которую наложили на рану, и по пятнам крови. И мы, раз их уничтожили, должны точно описать.
* * *
Андрей приехал, как и обещал, довольно быстро. За время ожидания мы с тетей Милой приготовили все необходимое. Разложили медикаменты на маленьком столике в гостиной, вдруг что-то пригодится. С большого стола убрали льняную скатерть, постелили клеенку и сверху – чистую простынь.
Андрей несколько мгновений разглядывал девушку, потом протер воспаленные от усталости красные веки.
– И где вы подобрали эту раненую птицу? – устало кивнул.
– В квартиру позвонила.
– Ага, значит, сама пришла. Не боишься, что дамочка окажется «темной лошадкой»? Может, лучше позвонить в полицию?
– Она пострадала, значит, помощь нужно оказать. Вопросы задавать потом будем. А бдительности я никогда не теряю, но за беспокойство спасибо. Пойдем, покажу тебе, где руки помыть. Выглядишь утомленным, рану-то обработать, зашить сможешь?
– Не боись, подруга. Я всегда после ночной страшный: чрезмерно бледный, под глазами синяки, веки красные, как у кролика – наследственная особенность кожи. Кажется, что не спал несколько суток. А соображаю при этом нормально.
– Тогда ладно.
Мы переложили Ирину лицом вниз на стол. Андрей, тихо мурлыча себе под нос какую-то песенку, разрезал бинты наложенной мною повязки и заодно блузку девушки.
– Она все равно безвозвратно испорчена, – прокомментировал он свои действия и осторожно осмотрел порез.
– Ну что, рана несерьезная, но довольно глубокая, будем зашивать. Только, милочка, – наклонился Андрей к Ирине, – анестезия у меня имеется исключительно местная, уж не обессудьте.
Молодой человек приступил к операции, я осталась ассистировать, а тетя Мила, сославшись на слабые нервы, ретировалась в свою комнату.
– Что скажешь, господин доктор? – кивнула я на рану.
– Колюще-режущим! Нет сомнений, – с полуслова понял меня Андрей, – удар, видимо, нанесли со спины. Может, девушка убегала от кого?
– А форма ножа?
– Нетипичная, – подхватил приятель, – на «бытовуху» не очень похоже. Лезвие широкое и ножичек крупный такой.
– Типа мачете?
– Да, наподобие.
– Переливание будем делать?
– Ну, я на повязку посмотрел, когда снимал. Плюс кровопотеря по дороге… Без сознания, говоришь, сколько была?
– Минут восемь-десять.
– Глубокий обморок, но, думаю, обойдется. Я проколю сыворотку противостолбнячную, еще парочку нужных препаратов. Глюкозку прокапаем, а дальше будет видно.
– Андрюшка, спасибо тебе большое.
– Да ладно, Женя, о чем речь, свои люди! Ты мне всегда помогала.
– Вынуждена просить тебя хранить все в тайне. По крайней мере, некоторое время. Девчонку кто-то угробить пытался, она считает, что нападавший будет ее искать.
– Да уж понял. И молчать буду, раз в полицию о происшествии не доложил. Меня, знаешь ли, тоже по головке не погладят, если все всплывет.
– Да, спасибо, Андрей.
– Капельница закончится – вынуть иглу сама сумеешь, – деловито инструктировал приятель, – постельный режим несколько дней. Повязку, что я наложил, не мочить, если будет надобность, завтра утром можешь сменить. С этим тоже сама справишься. Зайду на шов посмотреть дня через три. Но если что-то экстренное, сразу звони – забегу раньше.
– Хорошо. Спасибо еще раз.
Я проводила врача, привела комнату в порядок. Дождалась, когда капельница закончится. Отключила систему и с помощью тети Милы перенесла Иру на диван. Андрей помимо всего прочего вколол девушке успокоительное, так что она некоторое время проспит.
– Женечка, – вывела меня из задумчивости тетя, – я салат приготовила и стейк, может, перекусим?
– С удовольствием, тетя Мила.
* * *
– Как думаешь, может, нужно позвонить твоему приятелю Геннадию? – принялась за обедом расспрашивать тетя.
– Зачем?
– Ну, посоветоваться, он как-никак полковник полиции, начальник в управлении. У Геночки опыт. Мы ведь об этой девушке совершенно ничего не знаем, может статься, она сама не в ладах с законом и ее разыскивают органы правопорядка?
– Тетя Мила, – усмехнулась я, – любовь к детективным сериалам не доведет до добра. Твое воображение становится слишком бурным.
– Это почему же? – оскорбилась тетушка.
– Подумай сама. Судя по виду раны, и Андрей с моим мнением согласился, Ирине нанесли удар сзади орудием с очень длинным и широким лезвием.
– Вот! – торжествуя, воскликнула тетя Мила. – Она могла от полицейских убегать!
– Ну где ты видела, чтобы полицейские носились за подозреваемыми с мечами, ножами или мачете?! – искренне изумилась я.
– И то правда! Значит, бедная девочка – жертва маньяка или грабителя.
– А вот это нам предстоит выяснить. Но сейчас, пока Ира не проснулась и ничего не рассказала о себе и обстоятельствах, при которых получила ранение, нет смысла гадать. И звонить никуда не смей! Помни: мы взяли девушку под свою защиту, а значит, отвечаем за ее безопасность.
– Хорошо, Женя.
– Спасибо, тетя Мила, обед был очень вкусным.
– На здоровье, дорогая.
Я поцеловала тетушку в щечку, вымыла посуду.
– Пойду, подежурю в гостиной, вдруг Ирина проснется.
Девушка мирно спала. Ее лицо было все еще очень бледным, но дыхание – ровным и спокойным. Я взяла журнал и присела в кресло. Но листала страницы, не читая, даже не пытаясь вглядываться в текст.
С приятелем Генкой мы вместе учились в Ворошиловке. Всегда дружили, хотя он уверяет, что влюблен в меня с первого курса. Тетя Мила права, называя Петрова опытным, грамотным человеком. И друг он хороший, правда, перестраховщик тот еще. Чуть что, начнет вопить: «Охотникова, ты снова ввязалась в неприятности!» Так что чем меньше и позже он узнает об этом происшествии, тем лучше и спокойнее для всех. А тетя Мила – она привыкла думать, что Генка мой поклонник, правда, искренне считает: отношения наши развиваются слишком медленно. Тетушка мечтает видеть племянницу замужней дамой, окруженной толпой детишек, и не намерена откладывать исполнение своей мечты в долгий ящик. Видимо, она решила не упустить шанс, немного форсировать события, или хотя бы устроить нам с Генкой лишнюю встречу.
Из задумчивости меня вывел тихий стон. Ирина, очнувшись, попыталась повернуться.
– Погоди, помогу тебе, – я приподняла девушку, подоткнула подушку, устраивая поудобнее. – Пить хочешь?
– Мне, наверное, нельзя после наркоза?
– Можно, – я подала стакан воды, поддержала Иру за спину, пока она пьет, – наркоз делали местный. Ты должна была слышать, как мы болтали с врачом во время операции.
– Да, наверное. Слышала диалог, но смутно, как в тумане, и, кажется, я отключалась.
– А сейчас как себя чувствуешь?
– Разбитой, слабой и шевельнуться больно.
– Ну, это нормально, все пройдет со временем. Только резких движений не делай. Рана глубокая была, шов разойтись может.
– Хорошо.
– Не хочу тебя утомлять, но это может быть важно. Помнишь, что случилось? Кто на тебя напал?
– Меня зовут Ирина Мельникова.
– Ты уже говорила, – меня – Евгения Охотникова.
– Спасибо тебе, Женя, что не бросила и в помощи не отказала.
– Всегда пожалуйста. Продолжай, будь добра.
– Не знаю, кто и почему на меня напал. Я шла по улице, спешила по делам. Было очень рано и народу вокруг – совсем никого. В какой-то момент я почувствовала опасность. Ощущение было очень ярким, практически осязаемым, будто кто-то следит из-за угла и вот-вот нападет. Я пустилась бежать. Но, наверное, было поздно, он догнал меня, ударил сзади чем-то острым и схватил, – девушка часто, прерывисто задышала.
– Спокойно, не нервничай, теперь ты в безопасности!
– Наверное, боль придала мне сил, я вырвалась и побежала. Перед глазами все плыло. Дальше помню очень смутно. Куда бежала и как долго, не могу сказать. Помню только, что изо всех сил зажимала рану рукой, понимая, что чем больше потеряю крови, тем больше ослабею. И тогда он меня догонит.
– Ты не раз сказала: «Он». Скажи, на чем основывается уверенность, что нападавший – мужчина?
– Он был выше меня, крупнее, сильнее. Когда обхватил за шею, я видела черные перчатки. Руки крупные, мужские. И, да, он прошептал, когда схватил… – Ира замолчала, тяжело сглотнув.
– Что прошептал?
– «Не уйдешь, проклятая ведьма! Я все равно найду тебя», – испуганно выдохнула Ира.
«Ну, это, наверное, фигура речи такая. Своеобразная форма устрашения», – подумала я. Нападавший произнес ее, чтобы подавить сопротивление своей жертвы, ее волю. Преследовать или искать девушку он, скорее всего, не будет.
– Ира, скажи, пожалуйста, почему ты позвонила именно в нашу квартиру? Ведь тебе пришлось, поднимаясь по лестнице, пройти мимо десятка других дверей?!
– Я шла на этот этаж и позвонила в дверь вашей квартиры специально. Я точно знала: здесь живет сильная, справедливая девушка, которая сможет мне помочь, – Ира откинулась на подушку, устало прикрыв глаза.
Только сейчас я заметила, что на лбу девушки выступила испарина. Она еще слишком слаба, чтобы отвечать на множество вопросов.
– Прости, дорогая, не хотела тебя утомлять. Отдыхай. Если что-то понадобится, сейчас или ночью, зови, я буду рядом. Комната моя через стенку, дверь закрывать не стану, сплю чутко, услышу, даже если шепотом позовешь.
– Хорошо, спасибо, Женя.
Весь остаток этого дня то я, то тетя Мила периодически заходили в гостиную, проверить, как там Ирина. Девушка крепко спала. Что ж, отличный признак, значит, ее организм борется и понемногу восстанавливается.
* * *
Ранним утром следующего дня я, как обычно, отправилась на пробежку. Выходя из дома, внимательно осмотрела подъезд, двор и его окрестности. Так, на всякий случай. Вдруг Ира не преувеличивает со страху и ее действительно ищут? Конечно, девушка перенесла стресс. Один только факт, что ей удалось вырваться из рук нападавшего – почти чудо. Сильный крупный мужчина и хрупкая девушка, раненная в плечо, не могут быть равными соперниками. Правда, наш организм устроен мудро. В момент достаточно серьезной опасности в кровь выбрасывается приличная порция адреналина. Если иметь мужество ею воспользоваться – многое становится возможным, даже самое невероятное.
Но если предположить, что страхи Ирины вовсе не беспочвенны? Допустим, я – преступник; жертва вырвалась, умудрилась убежать и найти пристанище. Что я стану делать? Логично будет уйти отсюда подальше и попытаться напасть на другую подходящую девушку. Но если нужно добраться именно до этой жертвы? Например, я опасаюсь, что она видела мое лицо. Или есть другие причины. Как ее искать? Нужно обозначить примерный район поиска, желательно оцепить его. Проверять все подряд, аккуратно наводя справки о девушке, которая пробегала вся в крови или которой вызывали «Скорую помощь». Такое событие обязательно привлечет местных зевак и обрастет подробностями. Правда, для успешного выполнения этой задачи потребуется не один человек. Искать-то лучше по горячим следам! Значит, нужно быть осторожнее, обязательно напомнить тете Миле, чтобы не болтала с соседями, пока я не получу возможность убедиться, что девушке ничего не грозит. Секундочку! Описывая нападение, Ирина говорила об одном человеке. А несколькими часами ранее, когда упала мне на руки на пороге квартиры, сказала: «Помогите, они будут меня искать». Она знала, что нападавший не один?! Может, девушка что-то путает? Или недоговаривает?! Когда она немного окрепнет, расспрошу подробнее. А еще очень любопытно, откуда Ирина Мельникова может знать о телохранителе Евгении Охотниковой? Раньше мы точно никогда не встречались. У меня отличная память, знакомые лица или имена никогда не забываю. Может, просто слышала от кого-то?
После пробежки и комплекса обязательных упражнений я вернулась домой. На пороге меня встретила тетя Мила. Бдительная тетушка заверила, что после моего ухода не спускала глаз с нашей гостьи, так, на всякий случай. И что девушка еще крепко спит.
– Это правильно, – одобрила я, – приму душ, переоденусь, потом помогу тебе приготовить что-нибудь.
Через некоторое время мы с тетей Милой вкатили в гостиную тележку, на которой был сервирован плотный завтрак. Насколько я могу судить, после обильной кровопотери организму требуется усиленное питание. И если с раной все в порядке, нет воспаления, у нашей гостьи должен быть отменный аппетит.
При нашем появлении в комнате Ира открыла глаза.
– Доброе утро, прости, что разбудили. Мы приготовили много вкусного.
– Доброе утро. Я уже просыпалась, но, кажется, тут же засыпала вновь.
– Ничего, слабость – это нормально. Знакомься, моя тетя Мила, – представила я гостье тетушку.
– Очень приятно, Ира.
– Как ты себя чувствуешь? Проголодалась?
– Кажется, да, – девушка смущенно улыбнулась, – очень.
– Вот и отлично. Подкрепляйся, потом сделаем перевязку, гляну на твою рану.
Когда Ира лихо расправилась с омлетом, тостами и рублеными отбивными, я унесла в кухню грязную посуду, сварила кофе, захватила в гостиную чашки, сливки, печенье. Мы расселись возле дивана, на котором полулежала наша гостья, и приготовились слушать.
– Наверное, я должна рассказать о себе, – правильно расценила девушка повисшую паузу.
– Если это тебя не очень утомит.
– Нет, нисколько. Сегодня мне гораздо лучше. Да и злоупотреблять вашим терпением и доверием некрасиво. Вы приютили меня, спасли. Совсем чужую девушку, заботитесь, как о родной. Я очень благодарна, поверьте!
– Бросить без помощи истекающего кровью человека мы не могли. Ира, у нас с тобой есть общие знакомые? – уточнила я. – Просто любопытно. Мы раньше не встречались, но ты, по-видимому, обо мне знаешь.
– Не встречались. И знакомых общих нет. Но тем не менее наша встреча была предопределена свыше.
Мы с тетей Милой недоуменно переглянулись и молча уставились на Ирину.
– Нет, – улыбнулась девушка, – я не брежу, температура не повышена. Чтобы вам стало понятно, я должна рассказать немного о себе. Я – потомственная ведьма, говоря современным языком – экстрасенс. С детства у меня был дар ясновидения, а после смерти мамы он усилился, пришли и другие умения. Так что, ничего не зная о Евгении, я была уверена – она сильная и красивая девушка. Женина аура светится ярким синим цветом, с редкими вкраплениями розового. Это означает силу, огромную силу духа и тела и одновременно – привлекательность для людей.
– А-э-э, – немного «зависла», как перегруженный компьютер, тетя Мила.
– Что? – будучи убежденным скептиком, я тоже немного растерялась.
– А у меня какая аура?! – наконец азартно выдала тетушка.
Я тем временем думала. Люди, конечно, могут верить, во что захотят: в имеющиеся сверхспособности, которые достались от предков, например. Заговоры, привороты, телепатию, телекинез вкупе с пирокинезом, рентгеновское зрение и так далее, пусть, если это никому не мешает.
Но я считаю всех без исключения магов, чародеев, экстрасенсов умелыми психологами и ловкими манипуляторами.
– Ваша аура хорошая, нежно-голубая, – тем временем говорила Ира, – особых проблем со здоровьем нет, бывают мигрени, случается, давление скачет на погоду.
– Все точно, деточка! Женя, ты слышишь?! Моя аура голубая! – как ребенок радовалась тетя Мила.
– Чудесная новость, – улыбалась я.
– Евгения мне не верит. Она человек железной воли. И скептик по жизни. Из тех людей, что говорят: «Регулярно тренируйся, делай упражнения, работай с гантелями – и получишь силу».
– Совершенно верное утверждение, – подтвердила я.
– И Женя не признает существование колдовства и не верит в состоятельность оккультных наук, – пояснила, улыбаясь, Ирина.
«Девушка не только тонкий психолог, – подумала я, возвращая улыбку, – еще и отличный физиономист».
Тетя Мила, восхищенная способностями нашей гостьи, засыпала Ирину кучей вопросов. Любопытную тетушку волновало абсолютно все. Доживет ли она до обещанного эзотериками «золотого века процветания», который должен наступить на территории России? Как скоро это произойдет? Кто тогда будет президентом? Когда закончится общемировой финансовый кризис?
