Kitobni o'qish: «Мечта пирата»

1

Внезапно у меня появилось чувство, что за мной следят. И это были не какие-то женские страхи или догадки, а твердая уверенность. В свое время мне довелось поработать в одном разведывательно-диверсионном спецподразделении КГБ, где интуицию развивали на раз. Желание выжить заставляло просчитывать наперед все возможные пути развития событий, предугадывать опасность. Лишенные дара предвидения просто не возвращались с задания. Теперь я вспоминаю то время, как страшный сон. Иногда просыпаюсь посреди ночи в поту с криком, пугаю тетю, которая спит в соседней комнате. Мне очень повезло, что удалось вырваться из сетей спецслужб живой, с нормальными мозгами и без серьезных увечий. Однако все навыки, полученные и в Ворошиловке – спецвузе КГБ, – и после, при стажировке в силовых структурах, остались, и сейчас, на «гражданке» они снова помогали мне выжить. Немногим больше года я работала телохранителем, здесь, в Тарасове, и уже успела обзавестись кучей врагов, желающих моей смерти, поэтому, когда мне казалось, что за мной следят, – это были не пустые подозрения.

Я с праздным видом сидела в летнем кафе: бокал сока в одной руке, в другой – тлеющая сигарета. Делала вид, что наслаждаюсь видом оживленной проезжей части, а сама незаметно исследовала глазами все вокруг, стараясь определить того, кто меня пасет. Достала зеркальце, сделала вид, что поправляю макияж. И вот оно! Серебристая «Хендай» с тонированными стеклами на противоположной стороне улицы. Пять минут назад машина притормозила за киоском с разливным пивом и с тех пор так и стояла. Из нее никто не вышел. Не было вообще никакой активности. Подозрительно? Возможно, но что, если шофер просто кого-то ждал, или разговаривал по телефону, или еще что-нибудь делал, что не сделаешь во время движения в плотном транспортном потоке? Я так думала, пока не почувствовала на себе чей-то враждебный взгляд. Прислушавшись к внутренним ощущениям, я поняла, что наблюдают за мной именно из стоящей машины. Теперь предстояло быстро понять, кто это может быть. От этого могла зависеть моя жизнь. Сюда, в кафе, меня пригласил клиент – один бизнесмен, занимающийся торговлей и производством продуктов питания. Он вышел на меня через общих знакомых вчера вечером и предложил встретиться сегодня в этом самом кафе. Люди в «Хендай» могли быть посланы как клиентом, чтобы разведать обстановку, так и теми, от кого он хотел защититься. Третий вариант – это люди из моего прошлого, скажем, друганы какого-нибудь бандита, упрятанного с моей помощью в тюрьму или погибшего при наезде на моего клиента. Два последних варианта были одинаково неприятны, и я незаметно опустила ладонь правой руки в сумочку. Пальцы коснулись холодной стали массивного затвора-кожуха, скользнули вниз по горизонтальным ребрам рукоятки. Стиснув рукоятку, я одним пальцем сняла пистолет с предохранителя. Затем, как ни в чем не бывало, отпила из бокала сок через соломинку. Теперь незваным гостям лучше было держаться подальше. Я могла в случае чего стрелять прямо через сумочку, и никто бы ничего не заметил. Самозарядный пистолет «Гюрза», лежащий в моей сумочке, был снабжен отличным глушителем, а пули с вольфрамовым сердечником пробивали любой бронежилет, бронированное стекло и салон легко бронированного автомобиля. Поставив бокал на стол, я взяла сотовый и посмотрела на часы. Клиент опаздывал на тридцать минут. Это заставляло нервничать. Вдруг мой сотовый, лежащий на столе, завибрировал. Волевым усилием я подавила в себе желание отшвырнуть его от себя, столь велико было напряжение. По туго натянутым нервам словно хлестнули кнутом. Звонила тетя Мила, притом по номеру экстренной связи. Неужели они добрались до нее?! Под «они» я имела в виду неизвестного противника. Палец вдавил кнопку «соединить»:

– Алло, тетя, что случилось? – Я старалась говорить спокойно, а глазами продолжала следить за серебристой иномаркой с тонированными стеклами.

– Женя, успокойся, все нормально, я хотела с тобой поговорить, – ответила тетя, нисколько не смутившись своего поступка.

– Тетя, как ты могла?! – искренне возмутилась я. – Мы же договорились, что по этому номеру ты будешь звонить лишь при угрозе твоей жизни! У меня чуть сердце не оборвалось!

– Женя, а как до тебя еще дозвониться?

– У меня сейчас важная встреча, – зашептала я в трубку, – давай поговорим немного позже.

– Ты обещаешь, что мне позвонишь, когда твоя встреча закончится? – строго спросила тетя.

– Обещаю, – буркнула я и отключила сотовый. На моих глазах серебристая иномарка с визгом шин отъехала от тротуара, вписалась в транспортный поток и исчезла с глаз. Я не успела разглядеть номера. Потом подумала, что клиент слишком уж задерживается. Еще раз посмотрела на часы. Ждать дальше, скорее всего, бессмысленно. Либо что-то случилось, либо клиент решил не нанимать меня, пожалел денег, да мало ли. Я разыскала в записной книжке номер несостоявшегося клиента. Ответил не он, а какой-то совершенно незнакомый голос:

– Вам кого?

– Александра Михайловича, – ответила я, слегка удивившись.

– А вы кем ему приходитесь? – вкрадчиво поинтересовался голос.

– Я его дочь, – напыщенно бросила я, вспоминая, что у клиента на самом деле есть дочь, и с нажимом продолжала: – Кто вы такой, что отвечаете по телефону отца?! Где он?

– Успокойтесь, пожалуйста, и сядьте, если стоите, – мрачно проговорил незнакомец и вздохнул.

– Что-то случилось? – спросила я дрогнувшим голосом, имитируя волнение.

– С вашим отцом случилось несчастье. На круизном теплоходе, на котором он путешествовал, произошла перестрелка. Один из преступников выстрелил в вашего отца. В общем, ранение оказалось смертельным. Ваш отец погиб. – Говоривший замолчал, ожидая рыданий, но я лишь молча отключила сотовый. Пусть думают, что я упала в обморок. Да, дела! Значит, я лишилась клиента. Парень опоздал, не смог вовремя оценить реальной опасности и дорого за это заплатил. Прискорбно. Я допила сок, огляделась, оставила деньги за сок и фрукты, затем встала и пошла к своей машине, припаркованной напротив кафе. Мои глаза исследовали улицу, прохожих, крыши соседних домов. Профессиональная привычка. Я достала брелок с ключами, нажала кнопку, и темно-зеленый «Фольксваген» в ответ приветливо подмигнул мне фарами и пискнул. Набирая номер телефона тети Милы, я села за руль, завела двигатель, осмотрелась, включила задний ход и вырулила со стоянки.

– Женя? – не веря своим ушам, спросила тетя.

– Да, это я, а ты ожидала кого-то другого? – В моем голосе звучала легкая ирония. Глядя в зеркало заднего вида, я проверила, нет ли «хвоста». – О чем ты хотела поговорить?

– Женя, тут по телевизору говорили, что у нас в яхт-клубе будет парусная регата. Там яхт много собралось. Некоторые даже из-за границы. Представляешь? Одна даже океанская двухпалубная, как у Абрамовича.

– Это то, о чем ты хотела поговорить?! О парусной регате? – изумилась я. – А подождать эта информация, конечно, не могла. Кстати, у Абрамовича не двухпалубная яхта.

– Жень, регата скоро начнется. Понимаешь, мне хотелось бы посмотреть. Это же так красиво, парусные корабли, – начала тетя Мила, – мне одной как-то неловко идти. Давай сходим вместе, разумеется, если ты не занята.

– Ладно, сходим, – милостиво согласилась я и пообещала: – Скоро приеду.

Разве можно было отказать любимой тете? Она после смерти моей матери относилась ко мне как к родной дочери, настояла, чтобы я непременно пожила у нее на квартире. Своих детей у нее не было, поэтому вся нерастраченная любовь и нежность доставались мне. За год вместе мы успели пережить многое. Мой образ жизни добавлял много дискомфорта в быту. Но я не услышала ни одного упрека с ее стороны.

Покружившись немного по городу, я на сто процентов удостоверилась в отсутствии слежки и заехала за тетей. В ее квартире, всегда идеально убранной, царил непривычный беспорядок. Тетя Мила с сосредоточенным видом носилась по гостиной, что-то перекладывала на полках в отделение с одеждой в стенном шкафу. Такой мне ее видеть еще не приходилось, разве что когда тетя собиралась в тур по Индии. Тогда она тоже надела лучшее из своего гардероба, нацепила подаренные мною украшения, сделала прическу, маникюр. Одежду потом пришлось выкинуть, так как Индия вовсе не сказочная страна, какой ее представляла себе тетя. Часть украшений у нее украли в гостинице, колье сорвали на улице, а от прически не осталось и следа, когда посреди улицы ей на голову прыгнула обезьянка.

Теперь тетя Мила снова наряжалась так, будто отправлялась не соревнования яхт смотреть, а на свидание. Завила и осветлила волосы, надела модное фиолетовое с оттенком синего платье, длиной чуть выше колена, с открытой спиной. В макияже тети преобладали холодные розовые тона. Руководствуясь цветом волос и светлой кожей, она выбрала светло-розовую помаду. На моих глазах она достала из шкафа новые туфли на достаточно высоком каблуке и увлеченно стала примерять их. Воздержавшись от комментариев, я прошла к себе в комнату и переоделась в голубой шелковый костюм свободного покроя, состоявший из топа и брюк. На ноги обула легкие босоножки в цвет костюму. Пистолет положила в голубой кожаный клатч, в котором, помимо этого, уже был спрятан штык-нож. Посмотрелась в зеркало и пришла к выводу, что костюм очень идет к моим голубым глазам и смуглой загорелой коже. К одежде идеально подошло кольцо с сапфиром, изготовленным столь искусно, что даже эксперт не смог определить в нем подделку. К кольцу добавила тонкий браслет с искусственными сапфирами, бриллиантами и бирюзой, а также золотые серьги с бирюзой. Украшения изготовил для меня ювелир, на которого я не так давно работала. Парень был мне очень благодарен, поэтому смотрелись украшения как произведение искусства. Работая с состоятельными людьми, приходилось постоянно поддерживать уровень. Клиенты в первую очередь оценивали по внешнему виду. Все должно быть идеально: макияж, одежда, украшения. Какой бизнесмен захочет, чтобы рядом с ним на каком-нибудь важном приеме маячила мужеподобная замарашка в дешевом костюме. Таким образом, на поддержание имиджа уходила львиная доля всех гонораров. Размышляя об этом и глядя на свое отражение в зеркале, я немного подкрутила концы волос феном, используя мусс, подкрасила губы кирпично-красной помадой, добавила теней, персиковых румян на скулы. Закончила все духами с легким бодрым цитрусово-древесным ароматом. Взяла электрошок и баллончик с нервно-паралитическим газом и запихала все в сумочку возмущенной тети, пояснив, что все это для ее же безопасности. Чтобы не слушать ее брюзжание, спустилась к машине, оставленной у подъезда. На улице все было спокойно. Я достала пудреницу, сделала вид, что поправляю макияж, обошла вокруг машины, незаметно для окружающих оглядывая каждую мелочь, потом сделала вид, что поправляю застежку на босоножке, и заглянула под днище при помощи зеркальца в руке. Ничего подозрительного. Только тогда я села в машину. Может, кому-то мои действия и могли показаться смешными и этот кто-то сказал бы, что у меня начинает развиваться паранойя, но я бы ответила, что предосторожность лишней не бывает. Недавний инцидент у кафе оставил неприятный осадок. Наконец из подъезда показалась моя тетя Мила.

– Роковая женщина, – покачала я головой, глядя на то, как она садится в машину. Салон наполнился пряным цветочным ароматом ее духов.

– Ой, Женя, брось ты, – отмахнулась тетя и зарделась, как школьница, – просто захотелось хорошо выглядеть. Для себя… Мне ведь не так часто удается выйти в люди.

– Тетя! – воскликнула я сердито, заметив на ее шее скромную подвеску с крупным искусно сделанным фальшивым аметистом, ограненным в виде восьмиугольника и оправленным в золото. Это был подарок лично от клиента-ювелира. Я его не заказывала и никуда не надевала, так как камень выглядел слишком вызывающе для провинциального города. Будь он настоящим, им бы можно было украсить императорскую корону.

Вздрогнув от моего тона, тетя Мила прикрыла украшение ладонями.

– Жень, ну извини! Она все равно у тебя лежит без дела. Не ругайся, пожалуйста! Я не смогла удержаться.

Я с мрачным видом переключила передачу, вдавила педаль газа и, поворачивая руль, бросила, смягчившись:

– Ладно. Я не сержусь. Не подумай, что мне жалко эти стекляшки. Просто такие вещи носить опасно. Какие-нибудь уроды решат, что камень настоящий, и пришибут ни за что ни про что. Я же о тебе беспокоюсь.

– Ты же со мной, чего мне бояться, – пожала плечами тетя, прихорашиваясь и осматривая себя в маленькое зеркало, – у тебя наверняка с собой три пистолета, всякие ножи и еще бог знает что…

– Ладно, а потом, когда меня не будет? Обещай, что не станешь трогать эту подвеску в мое отсутствие! – Я притормозила на светофоре. Пешеходы, ждавшие возможности перейти дорогу, торопливо проскакивали перед капотом «Фольксвагена».

– Ой, обещаю, обещаю! Давай лучше телевизор посмотрим, – решила поменять тему тетя Мила. Я молча включила ей телевизор, вмонтированный в приборную панель.

– Переключи на новости, – попросила тетя Мила, – там сегодня такое показывали. Представляешь, на Волге действует банда пиратов. – Покосившись на светофор, мигающий красным глазом, я быстро включила тете требуемый канал, а затем нажала на газ, так как сзади начали недовольно сигналить. На светофоре уже горел зеленый. Машина рванулась вперед, и раздраженное гудение водителей сзади оборвалось. Между тем на экране пошли кадры выпуска новостей. Диктор вещал на фоне ограбленного теплохода. Затем в кадр попал начальник тарасовского УВД. Он что-то мямлил про то, какие они проводят мероприятия, что на теплоходе работают криминалисты. Потом сообщение прервала реклама колбасы от местного мясокомбината «Дубрава». Эту дурацкую рекламу с «Веселой буренкой» крутили целыми днями.

– Ну, уж и пираты, – хмыкнула я, послушав часть репортажа, – банда гопников бомбанула теплоход, обычные бандиты. С перепуга застрелили пассажира… Просто засранцы.

– Ты что, они же еще кучу катеров ограбили и турбазу, а потом ее подожгли, – возразила тетя Мила, – милиция до сегодняшнего случая все старалась скрыть, убеждали по телевизору, что происшествия не связаны между собой, но люди-то говорят. Эта банда уже с начала лета на реке хозяйничает. В городе уже скоро паника начнется. Я слышала даже, что эта банда грабит и по соседним областям, по всей Волге, и никто с ними не может справиться.

Я задумалась. В последнее время у меня было много дел и не было времени следить за местными новостями. Вспоминались какие-то разговоры про пиратов на Волге, но тогда мне это показалось смешным. Пираты в настоящее время могли существовать лишь у берегов Африки или какой-нибудь Малайзии, но только не у нас. Вычислить подобных героев на Волге – пара пустяков. И все-таки, оказывается, они существуют и прекрасно себя чувствуют. Почему же с ними не могут справиться?

– Я вот даже боюсь на пляж ходить, – продолжала тетя эмоционально.

– Можешь не бояться, – ответила я с убежденностью в голосе, – они не нападут на отдыхающих на пляже, потому что их: во-первых – слишком много, во-вторых – с них нечего взять. Так что на пляже ты будешь в полной безопасности. Не понимаю, что они брали с катеров. Никто же не надевает на рыбалку часы «Ролекс» и не набивает карманы наличностью и кредитками. Что на них грабить? И турбаза. Там тоже – те же отдыхающие с водкой, ведрами шашлыка, рыболовными снастями и ракетками для пинг-понга. Никто не берет с собой на турбазу много денег и не надевает драгоценности. Не понимаю я их. Скорее всего, какие-нибудь дилетанты, у которых есть возможности и средства, но не хватает мозгов. После теплохода они, по идее, должны залечь на дно, слишком много шума наделали.

– Ты говоришь, нечего брать, а если они меня украдут и станут требовать выкуп? – выдвинула нелепое предположение тетя Мила.

– Ну, тогда ты им объяснишь, что не являешься миллионершей и богатых родственников у тебя нет, и они тебя отпустят, – заверила я, – конечно, только не бери ничего из моих украшений. Иначе тебе не поверят, что ты бедная да несчастная и тому подобное.

Тетя нахмурилась, а я выкрутила руль, сворачивая на дорогу, ведущую к яхт-клубу «Византия».

2

Тарасовский яхт-клуб со странным для этих мест и заманчивым названием «Византия» находился на берегу Сомовского водохранилища в пятнадцати километрах от города. С начала девяностых до позапрошлого года это заведение являло собой жалкое зрелище и деградировало по нарастающей. Завод, за которым числился клуб, постоянно банкротился и кочевал от владельца к владельцу. Яхт-клубом никто серьезно не занимался. Все разваливалось, приходило в запустение. И если бы в один прекрасный день не явились инвесторы с полными чемоданами денег, то он так бы и исчез с карты города, превратился бы в призрака. Но «Византии» повезло. Инвесторы взялись за дело всерьез. Места вокруг водохранилища были живописными: холмы, поросшие лесом: дубы, сосны, липы, чистый воздух. Поблизости – никакой промышленности. Новые хозяева мигом насыпали пляж, построили новые причалы, гостиницу, сервисный центр для обслуживания яхт, несколько бунгало для VIP-гостей, площадку для гольфа и еще массу объектов сферы развлечений, превратив, таким образом, место в закрытый клуб для деловой, спортивной и культурной элиты. Здесь можно было провести, например, корпоративное мероприятие, конференцию, тренинги, деловую встречу. И, наконец, просто оттянуться на полную катушку. К твоим услугам все, что можно себе вообразить: ресторан, ночной клуб, казино, бильярд, боулинг. Летом – прогулки под парусом, на теплоходе, скутерах и водных мотоциклах, на скоростных катерах на подводных крыльях, дайвинг и подводная охота, а также вейкбординг, катание на водных лыжах и параглайдинг. Зимой катание на собачьих упряжках, снегоходах, каток, горки, рыбалка у проруби, русская баня… Да всего и не перечислишь. В общем, большинство моих клиентов обожали решать свои дела именно здесь, мне же, по роду профессиональной деятельности, приходилось находиться рядом и молча взирать на то, как они отдыхают, расслабляются. Я следовала за своими подопечными везде, где только можно и нельзя – и на гонки катеров, и на подводную охоту, носилась на снегоходе. Как телохранитель, я должна была уберечь клиентов не только от каких-то там врагов, но в первую очередь от них самих, чтобы они не свернули себе шею на снегоходе или не разбились на катере. Задача, надо сказать, не из легких. Благодаря своим стараниям я познакомилась почти со всем персоналом «Византии» и теперь свободно могла посещать это место, хотя клуб и считался закрытым.

В этот день на контроле стоял знакомый парень. Завидев меня, он поздоровался с улыбкой до ушей и без вопросов пропустил, подав напарнику сигнал, чтобы тот поднял шлагбаум. Мы проехали, и тетя зашлась от восторга, обозревая окрестности:

– Женя, как тут красиво-то стало! Как они быстро все построили! Помнишь, в прошлом году мы отдыхали с тобой на пляже, а здесь только еще столбы торчали?

– Ага, – буркнула я и свернула с дороги на стоянку.

Через десять секунд мы уже прогуливались по гостевому причалу. В акватории водохранилища тем временем выстраивались небольшие крейсерские парусные яхты, а приятный женский голос по громкой связи вещал, что начинается восьмой этап соревнований в командном зачете для яхт класса «Open 800». А победителем станет команда, набравшая наибольшее количество очков по шести лучшим этапам.

– Смотри, наслаждайся, ты же об этом мечтала, пробормотала я, кивнув в сторону яхт, и повернулась к тете. Однако она даже не смотрела на водохранилище. Все ее внимание было сосредоточено на двадцатиметровой трехпалубной моторной яхте, которая стояла вдали у причала. На подобной яхте можно было спокойно пересечь Атлантику или даже замахнуться на кругосветку. Несомненно, на яхте была команда, состоящая минимум из пяти человек: капитана (шкипера), боцмана, механика, пары матросов. Возможно, даже имелся кок, а также официантка, горничная. Какой же уважающий себя денежный мешок в кругосветном путешествии обойдется без первоклассного сервиса?

– Тетя, соревнования там, – громко сказала я, указывая на яхты, готовившиеся к старту.

Тетя Мила вздрогнула, посмотрела на водохранилище, поморщилась, затем посмотрела на меня.

– Жень, я думала, тут будут соревноваться такие большие яхты, с парусами, а это какие-то лодочки. – Она вновь посмотрела на большую яхту и предложила: – Давай вон лучше к той подойдем. Эта же та самая, которая принадлежит спонсору соревнований. По телевизору говорили, что он на ней плавал по всему миру. Представляешь!

– Ладно, пошли посмотрим, – вздохнула я.

– Она, наверное, дорого стоит?

– Миллионов десять, не меньше, – буркнула я, стараясь поспеть за тетей.

Тетя вслух принялась мечтать о том, как хорошо было бы на такой яхте проплыть вокруг земли, посещать разные страны и тому подобное. Я машинально поддакивала, кивала, а сама думала о несостоявшемся клиенте. Выгодный был заказ, однако. Жаль беднягу. Обратился бы он ко мне немного пораньше. Летом в Тарасове с клиентами напряженка. Все рвутся на отдых за границу либо в ближнее зарубежье. Вот и у меня в работе тоже наступает некоторое затишье. Вернее, нет прежнего выбора. Приходится браться за работу или отказываться от нее по той или иной причине и маяться после без дела, пока не объявится следующий клиент.

– Может, возьмем в аренду катер и покатаемся или – в ресторан? – предложила я, постояв десять минут перед яхтой, которой восторгалась тетя. – Там вон с террасы ресторана открывается отличный вид на Волгу.

– Подожди, Женя, давай попросим кого-нибудь, чтобы сфотографировали нас на фоне этой яхты. – Тетя стала озираться в поисках независимого помощника, увидела идущего к нам сурового парня, в цветастой рубашке и шортах до колена, стала махать ему рукой. – Молодой человек, подойдите к нам, пожалуйста!

Парень с хмурым лицом подошел и уставился на нас. В его зеркальных солнцезащитных очках вспыхивали солнечные блики. На загорелой шее красовался едва заметный тонкий шрам. Такие обычно получаются от удара бритвой. На операционный не похож.

– Чего? – недружелюбно спросил он сквозь тонкие плотно сжатые губы.

– Сфотографируйте нас, пожалуйста, – попросила тетя Мила и толкнула меня, требуя: – Жень, давай быстрее сюда фотоаппарат. Я знаю, у тебя всегда есть с собой.

– Что-то вы слишком много знаете, тетя, – проворчала я, доставая из сумочки компактный цифровой фотоаппарат.

– Вот на фоне яхты сфотографируйте нас с племянницей, – щебетала тетя, не слушая меня.

– Яхту фотографировать нельзя, – сухо ответил парень, – это приказ хозяина. Попрошу вас уйти отсюда.

– Да вот еще! – возмутилась тетя. – Кто вы вообще такой, чтобы указывать, что нам делать?

Я схватила тетю за руку, желая оттащить от места «боевых действий», а парень зло произнес, повышая голос:

– Я отвечаю за безопасность Льва Владимировича, а вы, женщина, что-то уж чересчур любознательны!

– Степан, оставь их, пусть сфотографируются, – послышался сверху негромкий хриплый баритон.

Я подняла взгляд и увидела мужчину слегка за пятьдесят, который стоял на носу судна и взирал на нас сверху вниз. Одним быстрым взглядом я отметила, что у мужчины короткие седые волосы, широкое лицо с правильными чертами, кожа загорелая, приятного оливкового цвета, сам невысокий, чуть полноватый. Одет в белую легкую футболку, бейсболку серого цвета, глаза скрыты за солнцезащитными очками с коричневыми стеклами. На среднем пальце левой руки массивное золотое кольцо с красным камнем и золотые часы, также украшенные камнями.

– Возьми у девушки фотоаппарат и сфотографируй их, – продолжал между тем мужчина. Нетрудно было догадаться, что это и есть хозяин яхты со странным названием «Мечта пирата». Я прикрыла глаза рукой, улыбнулась ему и кивнула в знак благодарности:

– Спасибо.

– Да не за что, – ответил он спокойно.

– Очень мило с вашей стороны, что позволили нам сфотографироваться, – помахала ему рукой тетя.

– Право, пустяки, – отмахнулся мужчина.

Когда нас фотографировали, тетя шепнула мне:

– Ты видела, у него на пальце нет обручального кольца. Наверное, не женат, хотя это странно в таком возрасте.

– Чего странного, он еще молодой, не нагулялся, наверное, – проговорила я и улыбнулась Степану, который делал очередной снимок. И после щелчка фотоаппарата добавила: – Возможно, он кольцо просто не носит.

– Полтинник – это для тебя молодой?.. – шепотом изумилась тетя.

Я, наконец, поняла, кого она имеет в виду, и подколола ее:

– Что, запала на олигарха?

– Ш-ш-ш! Да ты что, – шикнула на меня тетя, – что за глупости. Просто так, к слову пришлось.

– Не согласятся ли милые дамы посетить мою яхту? – вежливо предложил хозяин судна, дождавшись конца фотосессии.

Я была настроена отказаться от этого заманчивого предложения, но тетя не дала мне даже рта раскрыть.

– Мы будем вам очень признательны, – воскликнула она радостно, – я всегда мечтала побывать на таком корабле.

Мне оставалось только следовать за тетей. Мы поднялись по трапу на борт. Хозяин яхты представился нам как Лев Владимирович. Слово за слово, и он уже предлагал покататься по Волге. Тетя была счастлива до безумия, а я невольно отмечала взгляды, которые Лев Владимирович бросал в мою сторону. Все было понятно без слов.

– Женя, ты как насчет немного поплавать на такой чудесной яхте? – поинтересовалась у меня тетя. Взгляд у нее при этом был, как у голодного щенка, выпрашивающего еду.

– Только если недолго, – буркнула я, понимая, что не в силах отказать тете.

– Вы даже не представляете, сколько всяких приятных сюрпризов на моей яхте, – хитро подмигнул мне седой мачо и, щелкнув в воздухе пальцами, крикнул своим людям. – Парни, снимаемся с якоря! Все, в темпе, давай, давай!

Тут же началась страшная суета. Матросы, словно их ошпарили кипятком, заметались по судну. Парень из яхт-клуба отвязал швартовы, удерживающие яхту. Взревел мощный двигатель. Яхта пошла задним ходом. Я поддержала тетю, чтобы она не упала от рывка.

– Давайте пройдем на верхнюю палубу, оттуда вид лучше, – предложил Лев Владимирович.

Тетя вопросительно посмотрела на меня. Я пожала плечами, давая ей понять, что она может делать, что хочет.

– Пойдемте, – тут же радостно согласилась тетя Мила и ловко подхватила владельца судна под руку, – вы не могли бы помочь мне подняться, а то пол качает, а я на высоких каблуках!

– Разумеется. – Это немного смутило Льва Владимировича, так как у него были совсем иные планы. Он беспомощно глянул на меня через плечо и с неподдельной озабоченностью спросил у тети: – А как же ваша племянница? Вдруг она поскользнется.

– Она… нет, – отмахнулась тетя, – ей помощь не требуется. Моя племянница – телохранитель. Она сама кому хочешь поможет. Это с виду она такая хрупкая.

Я стиснула зубы, чтобы не высказать все, что думаю о тете. Сколько раз я просила ее не говорить посторонним о моей профессии. Престарелый «олигарх», естественно, заинтересовался. Я вновь поймала на себе его взгляд:

– Телохранитель! Да вы, должно быть, шутите! Я просто не могу поверить в такое!

Тетя попалась в его ловушку.

– Нет серьезно, она…

– Да, я настоящая телохранительница, прошла курсы бодигардов и даже умею неплохо стрелять из пистолета. Инструктор меня очень хвалил, – перебила я ее, пока моя дражайшая родственница не выболтала все секреты, – а вы чем занимаетесь, Лев Владимирович? – При этом я кинула тете предупреждающий взгляд. Она вроде бы поняла и прикусила язык.

– Да всем понемногу, – уклончиво ответил он, – у меня есть предприятия пищевой промышленности, химия, фармацевтика, бензином тоже занимаюсь. Это все скучно и неинтересно. Расскажите лучше о себе, Евгения. Как вы, такая красивая и утонченная женщина, занялись таким опасным бизнесом? Вы что, прямо всерьез охраняете кого-то?

– Бывает, охраняю, – буркнула я недовольно. В голове в этот момент вертелась только одна мысль: «Как бы выйти без потерь из столь щекотливой ситуации?» Он ведь просто так не отстанет. А любое лишнее слово может повредить не столько мне, сколько тете. Скажем, этот мачо сболтнет где-нибудь о нашей встрече. Это услышит тот, кому не надо. И вот в квартиру к тете уже заявляются громилы, чтобы через нее добраться до меня. Мое главное правило – клиент должен знать минимум информации о моей личной жизни и родственниках. И я решила изобразить из себя эдакую выпускницу современной школы для телохранительниц, такие девушки едва могут держать пистолет, короче, посредственность, чтобы не возбуждать лишнего интереса. – Знаете, если честно признаться, то большинство моих клиентов просто хотят, чтобы рядом с ними маячила симпатичная девушка в качестве антуража. Им даже не угрожает никакая реальная опасность. Они просто выпендриваются перед друзьями. Потом за коктейлем они хвастаются коллегам по бизнесу, что у них вон есть женщина-телохранитель. Некоторые пытались меня домогаться. Я им вообще была нужна не в качестве телохранительницы, а в несколько другом качестве.

Слушая меня, тетя даже открыла рот от изумления. Она-то знала, как обстоит все на самом деле, и не понимала, что за игру я веду.

– Их можно понять, – кивнул Лев Владимирович и, хлопнув в ладоши, поинтересовался с заговорщицким видом: – Так в какую сторону дамы желают плыть, вверх по реке или вниз?

– Вверх, – попросила тетя Мила.

Сказано – сделано. Мы шли вверх по Волге мимо островов, заросших густым лесом. Волны с плеском бежали от яхты к берегам, заставляя волноваться спокойную голубую гладь реки. Верзила-официант накрыл для нас на верхней палубе столик с вином, фруктами, легкими закусками и десертом в виде каких-то соблазнительных пирожных. Я откинулась на спинку стула и с зажженной сигаретой в руках наблюдала за официантом. Таким, как он, не официантами работать, а черепа людям проламывать в подворотнях. Морда совершенно бандитская. Бритый, густая щетина на нижней челюсти, небольшой нос, поджатые губы и злые маленькие глаза под массивными надбровными дугами. Я посмотрела на тетю. Та подставляла лицо ветру и весело смеялась:

– Как чудесно! Мне давно не было так хорошо! Лев Владимирович, вы, наверное, даже не осознаете того, как вам повезло, что вы имеете возможность вот так запросто путешествовать по всему миру. Для вас это обыденность.

– Да нет, мне очень нравится путешествовать, – пожал плечами он, опираясь боком об ограждение палубы, – признаюсь, это была мечта моего детства. Я бредил кораблями. Хотел стать матросом на каком-нибудь иностранном судне и убраться подальше из этой страны, из той нищеты, в которой мы жили. Пацаны во дворе называли меня «пиратом». Потом эта кличка так и приклеилась. Я потом так и корабль назвал в честь своей детской мечты.