Kitobni o'qish: «Алый привкус крови»

Shrift:

* * *

Глава 1

Едва я только вошла в коридор, как почувствовала пряный, сладковатый запах свежеприготовленной выпечки, безумно приятный и согревающий после мерзопакостного, унылого октябрьского дождя.

«И когда только тетя Мила успела приготовить нечто необыкновенное!» – поразилась я про себя.

Отсутствовала я гораздо дольше, чем предполагала: поход в салон красоты оказался затеей небыстрой, но я давно хотела заняться собой.

Конечно, для меня всегда работа на первом месте, но могу же я позволить себе после успешно завершенного дела заняться наконец-то собственной внешностью!

Несмотря на «мужскую» профессию телохранителя, ничто человеческое мне не чуждо, а со своими некрасиво отросшими волосами я давно хотела что-нибудь сделать.

Эффект от новой стрижки превзошел самые мои смелые ожидания – мастер, видимо, решила слегка поэкспериментировать на мне и соорудила на голове нечто ультрамодное, вдобавок ко всему покрасила меня в черный цвет. Хотя непривычная укладка была, как ни странно, мне к лицу – я стала выглядеть лет на семь моложе и немного напоминала школьницу-неформалку.

Черная кожаная куртка и такие же черные джинсы оказались как нельзя кстати к новому образу. Даже тетушка Мила, увидев меня, сперва опешила и пробормотала:

– Ой, Женечка… Как же ты изменилась! Это сейчас так модно – чтоб челка под углом была и передние пряди длинные?

– Ага, – кивнула я, оглядывая себя в зеркале. – Оля, мой мастер, спросила, не возражаю ли я примерить на себя новый образ. Ну я и согласилась. А что, волосы – не зубы, вырастут!

– Да, конечно… – кивнула тетушка. – К новому… имиджу, к нему привыкнуть надо. Хотя, знаешь, тебе даже идет. Ты напоминаешь какую-то героиню из фильма, помнишь, мы вместе что-то смотрели…

– Напомни, что именно! Ты же знаешь, я за всю свою жизнь столько фильмов пересмотрела, сразу и не вспомню!

– Вроде детектив какой-то… – наморщила лоб тетя Мила. – Шведский, там еще девушка в главной роли татуированная, ходит с сережкой в ухе и одета во все черное…

– А! – вспомнила я наконец-то героиню Лиз Саландер из фильма «Девушка с татуировкой дракона».

И, правда, мы вместе с тетей как-то его смотрели. Неплохой такой детектив, но, на мой взгляд, немного скучноватый. Но героиня там и правда харизматичная, и чем-то я ее сейчас напоминаю. Не хватает только сделать татуировку дракона во всю спину и воткнуть в бровь серьгу.

– Наверное, Ольга тоже посмотрела этот фильм и решила, что мне будет к лицу образ Лиз Саландер! – усмехнулась я. – Правда, пирсинг мне сделать не предложила, хотя, возможно, как-нибудь и стоит поэкспериментировать. Скажем, когда на пенсию выйду. Не знаю, пожелает ли кто нанять телохранителя с сережками везде, где только можно, и наколками.

– Лучше не стоит, – подтвердила тетушка. – Я недавно в магазине видела такую девушку… Хотя девушкой сие чудо природы назвать трудно – половина головы выбрита, половина выкрашена в розовый цвет. На губе, в брови и в носу – сережки, еще и рука с татуировкой. Ну и одета не пойми во что – джинсы рваные, как будто ее тигры подрали, на куртке – цепи… Еще нашивки с черепами и кулон с крестом. Жуть, в общем. Увидишь такую вечером – подумаешь, что за тобой черти явились. Не знаю, сколько ей лет – лицо все в краске, глаза черным обведены. Стоит передо мной с продуктовой корзинкой, в которой две банки пива и чипсы. Ну, думаю, понятно все с ней…

– Все-таки ты слишком критически относишься к современной молодежи, – пожала я плечами. – Знаешь, это элементарная психология. Обычно футболки с изображением волков и черепов или нечто подобное надевают на себя неуверенные молодые люди. Скорее всего, в детстве и в школе их дразнили и обижали – может, за слишком усердную учебу или еще за что, – вот они и самоутверждаются за счет столь экзотической внешности. Я даже статью читала, что таким образом эти подростки хотят защититься от своих сверстников и от окружающего мира. Ну и прибавь популяризацию всяческих фильмов и книг на «вампирскую» тематику. Поэтому у нас и распространены молодежные субкультуры.

– Не знаю, по мне, так они все сатанисты какие-то, – протянула тетушка. – Музыку какую слушают – ужас сплошной! Я у Лиды как-то в гостях была недавно, вот ее сын младший, Леня, недавно увлекся какой-то жуткой группой. Так пока мы сидели и разговаривали, из его комнаты такое доносилось… Лида раз его попросила потише сделать, второй раз – все без толку. Она уже не знает, что с ним делать. Учебу забросил, в музыкальную школу не ходит. Все клянчит у родителей, чтоб ему электрогитару купили. Вроде хочет свою рок-группу собрать, так и заявил матери: «Не нужна мне эта школа, я буду с ребятами целые стадионы собирать, по стране гастролировать». А ему и шестнадцати лет нет! Я даже ничего посоветовать Лиде не смогла – как такому шалопаю мозги вправить…

– Купить ему гитару, пускай перебесится! – хмыкнула я. – Помучается и перестанет! Что толку сейчас про учебу говорить, все равно не послушает!

– Лида ему и сказала: «Не хочешь учиться, иди работай и на свою гитару сам зарабатывай!» Но он не хочет – целыми днями дома сидит и музыку на полную громкость включает. Бедные его родители, слушать подобное…

– Да уж… – развела я руками. – Кстати, а что такое ты вкусное готовишь? Знаешь, пахнет просто потрясающе, даже не пойму чем…

– Ах это… – Тетушка вдруг спохватилась и воскликнула: – Я тут с тобой болтаю, а у меня пирог в духовке! Тыквенный! Недавно рецепт прочитала, вот приготовить решила, а то Ира мне тыкву отдала, у них полно с дачи, и я все думала, что из нее приготовить…

– К тридцать первому октября готовишься? – засмеялась я. – Тыквенный пирог, прямо классика жанра!

Тетушка моего юмора не поняла – поспешила проверять состояние своего очередного кулинарного шедевра.

Во время ее молодости про традицию праздновать Канун всех святых, или Хеллоуин, ничего не знали – это сейчас молодежь любит отмечать американский праздник. Когда я училась в школе, помню, в учебнике английского языка были приведены короткие тексты про американские традиционные праздники. Самыми интересными мне показались праздник Рождества (ну, это понятно, Новый год в России – самый любимый у детей!) и Хеллоуин. Я тогда подумала, здорово бы и в нашей стране наряжаться в ведьм и всевозможную нечисть и мастерить фонарики из тыквы. В нашей-то школе до подобного не додумались. Зато сейчас вовсю проводят всевозможные вечеринки и празднества в последний день октября. В детстве, может, это и кажется забавным, а вот сейчас я, честно говоря, не понимаю, зачем нам нужны какие-то американские праздники, как будто своих не хватает. Но народу лишь бы повеселиться, а будь то Хеллоуин, или Новый год, или еще что – не важно. Думаю, скоро мы дойдем и до празднования какого-нибудь Дня благодарения – неплохой повод приготовить индейку, или что там у них в американской традиции…

Мои размышления прервала тетушка Мила, которая объявила, что пирог готов и можно приступать к дегустации поистине осеннего блюда.

Льющий за окном осенний дождь как нельзя кстати подходил к идее посидеть за уютным столом и насладиться вкусным пирогом. Так и хотелось зажечь свечки, налить в чашки горячего какао или чая и включить какой-нибудь домашний фильм. Можно и старую добрую комедию – почему бы и нет, если кино хорошее!

Я уселась за стол и оглядела аппетитный, подрумяненный пирог, украшенный желтыми кусочками спелой тыквы. Уж на что я человек неприхотливый к еде – запросто могу довольствоваться поджаренным кусочком тоста с кофе на завтрак и весь день перебиваться какой-нибудь лапшой быстрого приготовления, – но, когда живешь с таким кулинаром от Бога, как тетушка, поневоле начнешь ценить хорошую еду. Тетя Мила любит меня баловать всяческими изысками – то приготовит экзотическое блюдо из какой-нибудь азиатской кухни, то соорудит ароматный домашний кекс – словом, живи и наслаждайся жизнью!

Я как раз собралась отрезать себе кусочек пирога, как внезапно зазвонил мой мобильный. Сомневаюсь, что некто заботливый вознамерился пожелать мне приятного аппетита. Я положила нож на стол и вытащила из кармана сотовый.

Номер был незнакомый – вероятнее всего, со мной хочет побеседовать потенциальный клиент.

– Слушаю, – проговорила я в трубку.

Со мной вежливо поздоровался неизвестный мне женский голос.

– Евгения Максимовна Охотникова? – спросила трубка.

– Она самая, – подтвердила я. – Чем могу помочь?

– Меня зовут Ольга Карбышева, – представилась моя собеседница. – Мне вас рекомендовали как хорошего телохранителя. Я хотела бы вас попросить помочь мне… Но, как вы понимаете, разговор не телефонный, к тому же ситуация весьма и весьма запутанная… Мы могли бы с вами встретиться?

– Да, конечно, – кивнула я. – Когда и где вам удобно поговорить о вашем деле?

– Если вам не сложно, мы могли бы встретиться у меня дома, – предложила женщина. – Честно говоря, я сначала хотела предложить вам поговорить в каком-нибудь кафе, но потом передумала. Наверное, вы захотите осмотреть комнату моей дочери, ведь речь пойдет о Лене… Поэтому лучше сразу встретиться у нас…

– Хорошо, назовите свой адрес. – Я взяла для удобства тетрадный лист, чтоб записать номер дома и квартиры. – Думаю, где-то через полчаса я смогу подъехать, вас устроит?

– Да, конечно. – Голос моей собеседницы прозвучал как-то устало и неуверенно. – Я буду вас ждать…

Я нажала на «отбой» и положила телефон на стол. Тетушка Мила посмотрела на меня немного опечаленно.

– Работа, да, Женечка? – поняла она.

Я кивнула.

– Не расстраивайся! – улыбнулась я заботливой тетушке. – Я обязательно попробую твой сказочный пирог вечером! Или когда вернусь. Это всего-навсего простая встреча по, возможно, будущей работе!

Тетушка поспешила заверить меня, что, конечно, совсем не расстраивается и будет ждать меня с нетерпением, и к моему приходу придумает еще что-нибудь вкусненькое – в дополнение к пирогу.

Я быстро взглянула на себя в зеркало – к новой прическе и правда надо привыкнуть. Пока я себя узнаю с трудом – придирчиво окинула взглядом свои джинсы и водолазку и, решив, что вполне соответствую образу высокопрофессионального телохранителя, взяла с полки ключи от своего верного «Фольксвагена».

Ольга Карбышева проживала неподалеку от центра нашего Тарасова, но пользоваться такси, а уж тем более общественным транспортом, я не видела необходимости.

Что поделаешь, будучи автолюбителем, я привыкла пользоваться своей собственной машиной, и если по какой-то причине мне приходится ездить на такси, то чувствую себя не в своей тарелке.

Представления не имею, что бы я делала, если бы не имела собственной машины. И как только люди обходятся без автомобиля – я настолько привыкла к своему «Фольксвагену», что не могу представить себе жизни без верного «четырехколесного друга».

На улице бушевала непогода – хмурая, безрадостная осень давно вступила в свои права и не уставала показывать жителям нашего города свой неуживчивый, суровый нрав. Редко когда погода баловала солнечными деньками – целую неделю небо, затянутое тяжелыми свинцовыми тучами, поливало улицы и дороги бесконечным дождем. Конечно, у природы не бывает плохой погоды – но что говорить, когда изо дня в день не прекращается унылый, хмурый ливень, настроение перестает быть столь оптимистичным. Скорее бы уж наступили морозы – снег куда приятнее, чем серая слякоть…

Я включила двигатель, поставила на воспроизведение наиболее подходящую для осени музыку.

Навигатор известил меня, на каком участке построенного маршрута сейчас пробка, и я выбрала другой путь, дабы не попасть в затор. Время для пробок сейчас раннее – обычно улицы стоят часов в пять-шесть вечера, но, видимо, из-за дождя где-то на участке дороги произошла авария, вот и возникла остановка движения. Я еще раз порадовалась, что вовремя установила в автомобиле навигатор – ведь благодаря ему столько времени можно сэкономить, да и плутать по городу не придется.

До дома Карбышевой я добралась относительно быстро – нашла его сразу.

Ольга предупредила, что главный ориентир – это большой новый супермаркет «Перекресток», сразу за которым находится девятиэтажный жилой дом.

Раз в неделю я отвожу тетушку Милу в такой универмаг – она предпочитает делать именно в «Перекрестке» большие закупки. Вроде там много всяческих продуктов, которых не купишь в обычном магазине.

Я, признаться, не совсем разделяю ее восторга – мне, если честно, больше нравятся обычные магазины, тогда как в сетевых супермаркетах такое обилие всяких товаров, что можно попросту забыть, зачем направлялся в магазин. А может, я просто не люблю ходить по продуктовым магазинам – по мне, чем быстрее купишь то, что нужно, тем лучше.

А вот тетушке поход по универмагу – своего рода развлечение. Пока она не обойдет все прилавки и не осмотрит весь ассортимент, не успокоится. Именно поэтому «контрольная закупка» – мероприятие, которое растягивается как минимум на полдня. Я предпочитаю оставаться сидеть в машине и ждать, когда тетушка мне позвонит, чтобы помочь донести до автомобиля тяжелые сумки.

Я вышла из машины и, миновав магазин (ближе к дому припарковаться было невозможно), подошла ко второму подъезду девятиэтажки. Набрала номер квартиры по домофону. Мне ответили сразу – вероятно, Ольга очень ждала моего приезда. Лифт доставил меня на четвертый этаж, и я вошла в коридор, где меня уже встречала стильная, ухоженная женщина лет сорока – сорока пяти, одетая в строгие серые брюки и черную водолазку.

Сразу было видно, что Ольга Карбышева тщательно следит за своей внешностью: на лице – идеальный макияж, неброский, но выполненный грамотно, со вкусом. Женщина не пыталась выглядеть моложе, было видно, она не стремится казаться вечно двадцатилетней красоткой.

Ольга даже подчеркивала свой возраст одеждой, прической, скромными и в то же время внушительными аксессуарами. То ли она от природы обладала потрясающим чувством стиля, то ли выработала его в себе – не знаю. Но то, что эта женщина обладает изысканным вкусом, было ясно с первого взгляда.

– Евгения Максимовна Охотникова? – скорее утвердительно, нежели вопросительно, произнесла она и жестом пригласила меня войти в квартиру.

Я кивнула и воспользовалась приглашением.

Внутреннее убранство жилища было под стать его хозяйке. Едва я только вошла в коридор, как сразу оценила строгую, но дорогую обстановку квартиры.

В прихожей не было ничего лишнего – только тумбочка-трюмо и шкаф для одежды и обуви. Никаких половичков, ковриков или настенных украшений – только светло-серые обои, которым в тон была подобрана немногочисленная мебель.

Я бы назвала стиль прихожей «минимализмом» – мебель только для необходимости и отсутствие всякого декора. Может, в квартире недавно был произведен ремонт? Или Ольга тщательно следит за порядком в доме, не допуская скопления ненужных вещей? Тогда она что – домохозяйка? Не похоже.

Судя по внешнему виду, женщина должна работать где-то в офисе. Я бы решила, что она бухгалтер или юрист. Словом, занимается бумажной работой. Или руководитель в какой-нибудь фирме. А за порядком в доме следит какая-нибудь приходящая уборщица.

Я сняла обувь, надела специальные тапочки для гостей, аккуратно повесила свою куртку на вешалку.

Стоит ли говорить, что в доме не было никаких домашних животных – ни кошек, ни собак, ни хомячков.

Скорее всего, Ольга не заводит живность по двум причинам – некому ухаживать, плюс ко всему, от любых животных в квартире будет грязь, а к чистоте хозяйка апартаментов относится весьма трепетно.

– Пройдемте в гостиную, – предложила мне Ольга Карбышева. – Думаю, разговаривать лучше всего там, я не люблю беседовать о делах на кухне. По мне, так обстановка комнаты должна соответствовать разговору. Увы, в квартире не предусмотрено комнаты для рабочего кабинета, а мне бы он очень пригодился…

Я никак не прокомментировала это заявление – лично я не нуждаюсь в специальных комнатах для работы или отдыха.

Например, у себя дома, в своей комнате, я превосходно и работаю и отдыхаю. Когда требуется, могу часами сидеть за компьютером или размышлять над очередным делом, а если у меня нет работы, спокойно смотрю фильмы в той же самой комнате. Но, как говорится, каждому свое. Есть люди, которые не могут сосредоточиться, если находятся в помещении, обустроенном для досуга. И кому-то трудно настроиться на отдых в рабочем кабинете. Скорее всего, моя собеседница относится именно к такому типу людей.

Я последовала за хозяйкой квартиры в гостиную.

Апартаменты Ольги были не слишком большие. Коридор, к примеру, довольно маленький, но из-за малого количества мебели квартира казалась визуально больше.

Гостиная полностью соответствовала своему названию – обстановку этой комнаты составлял маленький столик, два кресла и диван. Больше никаких предметов мебели в комнате не имелось – ни шкафов, ни книжных полок, ни дополнительных тумбочек и столиков. На стенах – только светло-серые обои без рисунков, пол однотонного бежевого цвета. Никаких картин или ковров, даже маленьких половичков я не увидела.

Интересно, книги у Ольги Карбышевой вообще есть? Или она, подобно активным пользователям интернета, имеет электронную библиотеку?

Картины, как я поняла, в этом доме не в почете. Видимо, хозяйка не любит украшать стены помещения. И обои подобрала однотонные, то ли в тон мебели, то ли мебель покупала под цвет стен…

Ладно, думаю, обстановка квартиры к делу не относится, хотя психологический портрет Ольги я более-менее составила.

Мы сели в кресла около столика, и Ольга начала свой рассказ.

Я машинально отметила про себя, что хозяйка квартиры не проявила радушия – не предложила чая или кофе, стало быть, приготовлением пищи она не занимается. Я давно заметила особенность людей, увлекающихся кулинарией – если к ним приходит в гости или по делу человек, они сразу пытаются угостить его чем-нибудь.

Сколько раз я убеждалась в своем предположении, ведь по работе мне приходится общаться с огромным количеством людей. А вот занятая бизнес-леди или руководитель фирмы кофе гостю не предложит – она же привыкла, что этим занимается секретарша, поэтому и дома будет сразу говорить по делу, не отвлекаясь на правила гостеприимства.

– Дело, о котором пойдет речь, касается моей дочери Лены, – начала Ольга без всяческих предисловий. – Честно говоря, я не собиралась нанимать телохранителя – скорее, склонялась к мысли, что помочь мне может частный детектив. Но, мне кажется, моей дочери угрожает опасность, хотя никаких доказательств у меня нет, только предположения. Мне вас рекомендовали как высококвалифицированного специалиста, отзывались о вашей работе очень хорошо, поэтому я и позвонила вам. Думаю, вы, выслушав меня, сами поймете, что нужно делать.

– Я вся внимание, – заверила я женщину. – Что произошло с вашей дочерью?

– Лене пятнадцать лет, – продолжила рассказ Ольга. – Она учится в девятом классе лицея. Лена до восьмого класса училась на отлично, у нее была четверка только по алгебре, но я считаю, во всем виновата преподавательница – она плохо объясняет материал и не пытается помочь ученикам, ставит оценки, исходя только из письменных работ. А Лене всегда лучше даются устные ответы, на контрольных она может допустить ошибку из-за невнимательности. Хотя Лена – по большей части гуманитарий, она обладает врожденной грамотностью, кроме того, ей хорошо даются иностранные языки. Я всегда считала, что после школы Лена поступит либо на факультет филологии, либо на иностранные языки, хотя предпочтительнее второй вариант. После учебы на филологическом большинство студентов идут работать в школы, а я не хочу, чтобы Лена преподавала. Учителям сейчас платят копейки, да и дети попадаются трудные. Да, совсем забыла сказать. Я вырастила дочь одна. Когда Лене было полтора годика, мой муж заявил, что любит другую женщину и уходит к ней. Подал на развод, я не стала унижаться, просить его сохранить семью ради дочери. Если решил уходить – скатертью дорожка, давить на жалость – не в моих правилах. Несколько лет муж платил алименты, но потом перестал помогать и материально. Дочерью Игорь не интересовался, я склонна думать, он просто вычеркнул нас из жизни. Я понимала, что мне придется очень тяжело – пришлось устроиться на несколько работ, а с маленькой Леной сидела подруга, которая нигде не работала. Днем я преподавала в школе русский язык, по вечерам мыла полы в офисе неподалеку от школы, а несколько раз в неделю выходила на ночные смены работать официанткой в кафе. Не знаю, как я выдержала столь бешеный ритм жизни и не сломалась – просто у меня была цель обеспечить достойную жизнь своей дочери, и ради нее я терпела все трудности и невзгоды. Но сами понимаете, Лену я практически не видела – дома сил хватало только на то, чтоб доползти до кровати и уснуть на несколько часов. А потом – все по новой: работа в школе, мытье полов, обслуживание посетителей… Так я вертелась примерно два года, после чего сильно заболела. Скорее всего, организм не выдержал такой нагрузки, вот и дал сбой. Болезнь оказалась серьезной – видимо, подхватила пневмонию, когда выходила на улицу вытряхивать вечером половики на работе уборщицей. Подруга, Надя, помогала мне лекарствами, заодно и следила за моей дочкой. Словом, когда я наконец-то вылечилась и пришла в офис, оказалось, что там взяли другую уборщицу. Я было расстроилась, стала просить начальницу издательства – офис принадлежал крупному тарасовскому издательству каких-то популярных журналов, – чтобы взяли меня хотя бы на смену нынешней уборщице. Я случайно разговорилась с начальницей, та внимательно выслушала меня. К слову сказать, человеком она оказалась хорошим, внимательным и сочувствующим. Когда Анна Степановна, так ее звали, узнала, что я еще и в школе работаю, преподаю русский и литературу, то поинтересовалась, почему я так низко себя оцениваю и решила подрабатывать уборщицей. В издательстве требовался автор-составитель статей на различную популярную тематику, и Анна Степановна предложила мне попробовать написать какую-нибудь небольшую статейку. Вроде, раз преподаю русский, значит, с языком у меня все в порядке, с заданием я должна справиться.

Ольга остановилась, задумалась, а потом снова продолжила:

– Я решила попробовать – чем черт не шутит, и взяла тему по психологии. Тогда интернета еще не было, поэтому я отправилась в городскую библиотеку, набрала кипу толстых журналов и книг, принялась их штудировать. На написание первой работы у меня ушло много времени, но сам процесс неожиданно понравился мне, вдобавок ко всему я узнала для себя много новой информации. Анне Степановне моя статья понравилась, она даже сказала, что опубликует ее в следующем выпуске журнала, и предложила мне работать в штате. Я с радостью согласилась, намереваясь совмещать работу в издательстве с преподаванием в школе. Я и не предполагала, что мне так понравится сочинять статьи в модный женский журнал, и со временем я стала вести сразу несколько колонок. Платили в издательстве хорошо, кроме того, Анна Степановна сказала, что в журнале возможен карьерный рост. Со временем работу учителем пришлось оставить, но я совсем не жалела об этом. Я получила возможность работать на одном месте, не распыляться, и при этом хорошо зарабатывала. Не буду вдаваться в подробности, но буквально за год работы в журнале я получила повышение в должности и вскоре стала главным редактором. В мои обязанности теперь входило не только написание статей, но и работа с другими сотрудниками, а также правка текстов. Моя зарплата значительно выросла, однако к недостаткам работы можно отнести только совершенную нехватку свободного времени. К сожалению, я не могла уделить своей дочери достаточного внимания, так как уходила на работу рано утром и частенько задерживалась там до позднего вечера. Благо, моя мама, которая жила отдельно, согласилась сидеть с Леной, и все время дочь проводила с бабушкой. В выходные я старалась заниматься с дочкой, водила ее в парк аттракционов, в кафе… Но сами понимаете, этого недостаточно. К сожалению, моя дочь росла без меня, хотя старалась во всем быть послушной девочкой и радовать меня и свою бабушку. Лена пошла в первый класс, стала учиться старательно, на отлично. Моя мать – женщина строгая, она многого требовала от внучки, хотела, чтобы та получила хорошее образование и была всесторонне развитым ребенком. Водила ее в бассейн, на английский язык… Скажу, что до недавнего времени проблем с дочерью у меня не было – Лена все время проводила в школе, дома учила уроки, несколько раз в неделю ходила в спортивные секции и на иностранные языки. Девочка почти не общалась с одноклассниками, не гуляла на улице. Я была этому только рада – если ребенок старательно учится в школе, у него не будет времени на сомнительные развлечения. Если другие Ленины одноклассницы свой досуг проводили на каких-то тусовках и дискотеках, то Лена сперва готовилась к занятиям, а потом посещала дополнительные секции. Я все же старалась уделять дочери внимание – летом, помню, свозила девочку на море, выбрала хороший дорогой курорт. За отличную учебу награждала Лену поездками, куда та выберет, и вроде Лена была очень довольна. Так, во всяком случае, мне казалось.

Ольга упрямо сжала губы и, сцепив пальцы, продолжила свой рассказ:

– Но год назад у нас в семье случилась трагедия – умерла от сердечного приступа моя мама. Лена тогда училась в восьмом классе. Сами понимаете, каково это – терять близкого, родного человека. Только со смертью матери я поняла, как на самом деле была привязана к ней… Чтобы уберечь дочь от потрясения, я отправила зимой Лену на каникулы в лагерь, а сама занялась похоронами. Лена не хотела уезжать, но я настояла – незачем девочке видеть похороны, ехать на кладбище… Меня поддерживала моя подруга и Анна Степановна, а заодно и другие сотрудницы издательства. После похорон я постаралась с головой уйти в работу, надеясь, что это хоть как-то отвлечет меня… Пока Лена находилась в лагере, я практически не появлялась дома – даже завтракала и ужинала в кафе, чтоб не готовить ничего самой. Сама себе устроила бешеный ритм жизни, и это, следует отметить, немного помогло. Если б я сидела одна в квартире, наверняка бы сошла с ума от переживаний…

Я сочувственно кивнула и приготовилась слушать дальше:

– Вернулась из лагеря Лена – ей не понравился отдых, и она с трудом дождалась окончания каникул. Раньше домашним хозяйством занималась моя мама, но с ее смертью убираться и готовить стало некому. Я подумывала нанять домработницу, но Лена неожиданно заявила, что хочет сама научиться готовить и будет поддерживать дома чистоту. Я решила, что моя дочь выбрала для себя подобный способ справиться с горем – ведь она все свое детство провела с бабушкой и, возможно, теперь хочет заниматься домашним хозяйством, чтобы таким образом сохранить о ней память. Я не возражала, у Лены неожиданным образом и впрямь открылся талант к кулинарии. Может, бабушка научила ее азам домоводства, а может, Лена, как всегда, серьезно подошла к проблеме и сама проштудировала кулинарные книги – не знаю, но к ужину у нас всегда было какое-то новое блюдо, приготовленное идеально. Если это были пирожки, то непременно подрумяненные, как с картинки, совершенной формы. Если салат, то нарезанный как в лучшем ресторане, если суп – то необыкновенно вкусный, словно выполненный талантливым шеф-поваром. Я даже перестала посещать кафе – зачем, если Лена готовила необыкновенно вкусные блюда? Мне кажется, у нее получалось даже лучше, чем у моей мамы… Моя дочь стала инициатором проведения косметического ремонта в квартире. Как ни странно, но управились мы быстро, хотя пришлось потратить все лето, дабы переклеить обои, выкинуть всю старую мебель и безвкусные ковры, столь любимые моей мамой. С этим атрибутом мы с дочерью дружно решили расстаться – Лена, помню, заявила, что новую жизнь надо начинать с новой квартиры… Наверное, прошлое лето было самым счастливым в нашей жизни – ведь мы занимались ремонтом с дочерью, вместе обсуждали дизайн, выбирали мебель, нанимали работников. На три летних месяца мы с Леной необыкновенно сблизились, ведь мы были заняты общим делом. А потом… потом все изменилось.

Ольга сделала паузу, показывая, что теперь ее рассказ переходит к новому повороту сюжета. Я с интересом ждала продолжения истории.

– Началось все этой осенью, – снова проговорила Ольга. – Лена пошла в девятый класс, я снова окунулась в работу. Хотя я по-прежнему приходила поздно, но заметила, что моя дочь сильно изменилась. Начать с того, что она полностью изменила манеру одеваться. Если раньше я выбирала для Лены одежду, руководствуясь чувством стиля, и при этом не упуская из внимания тенденций современной моды, то теперь дочь стала выбирать совершенно иные вещи. Она стала одеваться во все черное, украшения выбирала из металла с какой-то мрачной символикой. Я с удивлением заметила, что в ее гардеробе появились черные толстовки с черепами и волками, кожаные куртки-«косухи», черные джинсы с металлическими цепями. Вначале Лена говорила мне, что одежду взяла у подруги, но, когда я спросила, что это за подруга, дочь заявила, что деньги на свой гардероб заработала сама. Я старалась не вмешиваться в личную жизнь Лены – каждый волен носить то, что ему нравится. Правда, я намекнула, что в школу лучше не ходить в подобном облачении, на что Лена ответила резкой грубостью. Она выкрасила свои длинные русые волосы в черный цвет и зачем-то выбрила виски. Мне, конечно, подобная прическа показалась совершенной дикостью, но стоило мне высказать свое мнение, как Лена тут же устроила скандал. Я, будучи автором статей на разные темы, неплохо ориентируюсь в моде и знаю о молодежных движениях Тарасова вроде «рокеров», «рэперов», «металлистов», «готов». Я поняла, что Лена почему-то увлеклась готической модой – она стала читать соответствующие романы, начала с классического Брэма Стокера, потом перешла на современные «Сумерки» и «Интервью с вампиром». Я, грешным делом, сперва подумала, может, Лена влюбилась в какого-нибудь парня из школы, может, молодой человек – фанат или музыкант рок-группы, вот моя дочь и решила привлечь его внимание. Но потом поняла, что ошиблась. Лена совсем не походила на влюбленную девушку, я пыталась вызвать ее на откровенный разговор, поинтересовалась, есть ли у нее молодой человек. На это Лена лишь презрительно фыркнула и заявила, что любовь придумали себе сопливые дурочки да домохозяйки, которые читают мой журнал. Она так и сказала – «поклонницы твоего женского журнала, которым нечем заняться в свободное время». Но это еще полбеды. Самое главное, теперь Лена стала куда-то уходить поздно вечером, а возвращалась далеко за полночь. На звонки не отвечала, я просто места себе не находила. На мои расспросы Лена отвечала резкими выпадами, заявляла, что она взрослая, и я не имею права ее контролировать. Вроде она живет своей жизнью, а я своей, она в мою не лезет, и я не должна лезть в ее. Помню, она мне заявила: «Где ты была, когда мне нужна была твоя помощь, твой совет? Оставила меня на попечение своей матери, а тебе до меня никогда дела не было. Сейчас опомнилась, да? Только поздно стало, мне теперь не нужны твои проповеди!»