Kitobni o'qish: «Горше полыни мед»

Летней июльской жаркой ночью Арина проснулась от странного гула, который нарастал с каждой минутой, и казалось, что от неизвестного, тревожного, будоражащего округу звука закладывает уши. Миша, беспечно и беззаботно посапывая, крепко спал рядом, и посторонние звуки никак не влияли на его сладкий сон. Где-то совсем рядом раздался дикий, жуткий грохот, казалось, что земля содрогнулась в страшных конвульсиях и дом, словно игрушечный, подпрыгнул на месте. Арина от неожиданности трепетно и испуганно, но негромко вскрикнула, Миша беспокойно заворочался в постели, но тут же повернулся на другой бок и продолжил сон. Во дворе истошно и пронзительно завыли собаки, нагнетая паническую обстановку и усиливая человеческий страх. В ту же секунду еще большей мощности толчок сотряс землю. Дом, служивший всегда надежным укрытием, уже не казался неприступной крепостью: на потолке спальни закачалась люстра, в кухне в шкафу, тревожно переговариваясь, зазвенела посуда. Арина села на кровати, подтянула колени к подбородку, съежилась, напоминая нахохлившегося, оробевшего воробья, мысленно перебирая версии навалившегося на нее кошмара.

«Судя по всему, жилье готово развалиться, словно карточный домик», – подумала она. Перед глазами уже рисовалась до безумия дикая картина безнадежно складывающихся стен, словно картонных, прихлопнувших все живое и утварь потолком квартиры.

Миша тревожно заворочался, перекатываясь с бока на бок, но вскоре наконец-то окончательно проснулся и непонимающим сонным взглядом уставился на Арину. Собаки отчего-то на мгновение замолчали, как бы прислушиваясь, от их молчания становилось еще страшнее, но тут же, словно по мановению палочки умелого дирижера, завыли и залаяли с новым напором.

– Что происходит? – обеспокоенно поинтересовался Миша, разглядывая сидевшую на кровати, объятую трепетом Арину. Она еще сильнее поджала ноги к подбородку и нервно покачивалась взад и вперед.

– Ой, Миша, я не знаю, но такое ощущение, что землетрясение началось, – пояснила Арина, обрадовавшись пробуждению Миши. Немного осмелев, она легко спрыгнула с кровати и осторожно, на цыпочках, словно боясь спугнуть кого-то невидимого, подошла к окну. В окнах соседних домов беспорядочно загорался свет, кто-то уже выскочил на улицу и громко переговаривался, стараясь перекричать собачий лай, обсуждая ночное происшествие.

– Ну, Арина, ты хватанула! Какое землетрясение может быть у нас в Сибири? – спросил Миша, по-молодецки выпрыгнул из постели и стал торопливо одеваться, собираясь выйти на улицу и уточнить, что же все-таки произошло.

– Миша, не уходи, а то мне страшно, – заканючила Арина, по-детски сморщив личико и оттопырив нижнюю губу.

– Я туда и обратно. Если боишься оставаться дома одна, пойдем со мной, – предложил он, уже находясь у входной двери.

– Нет, я тебя дома подожду, – Арине совсем не хотелось покидать помещение. Толчки больше не повторялись, и она чувствовала себя дома пока в полной безопасности. Девушка приоткрыла окно, чтобы втянуть в дом немного ночной прохлады. Через образовавшееся пространство тут же повеяло холодной, тяжелой свежестью и запахло дождем. Где-то вдалеке, перебраниваясь, послышались раскаты грома, на темном небе тонкой змейкой пробежала молния, и в ту же секунду показалось, что с неба сошел сам Зевс, щедро раскидывая гром и молнии. Резко пошел дождь, с силой барабаня по оконным стеклам, по крыше дома, зашуршал зеленой листвой, путаясь в ветвях деревьев и играючи пузырясь, уходил в землю. Потоки воды, полившиеся словно из продырявленного вмиг неба, с силой стучали по карнизу, брызги стали проникать через приоткрытое окно, усеивая мелкими каплями пол.

– Черт, – выругалась Арина, почувствовав холодные капли на босых ногах. Она быстро захлопнула оконную раму и, поежившись, поторопилась вернуться в постель.

Миша, промокший до нитки от проливного дождя, быстро заскочил в дом. Со слипшимися волосами на голове он напоминал мокрую мышь, с его одежды небольшими ручейками стекала вода, образуя на полу бесформенные лужицы.

– Ох и прорвало. Дождичка-то надо. Хорошо, – бурчал довольно он, стягивая с себя прилипшие к телу футболку и штаны, нисколько не расстроившись, что угодил под потоки воды.

– Ну и что там произошло? – Арина изнывала от любопытства, столько страха натерпелась, не дай бог что-то непоправимое случилось.

– Да никто ничего не знает, все выскочили друг у друга спросить, что стряслось. Короче, никакой информации, утром узнаем, – Миша, оставшись без одежды, вдруг затрясся от холода, вроде и под дождем недолго был, а как вошел в дом, его сразу стал бить озноб и зуб на зуб перестал попадать. Он быстро юркнул в кровать под одеяло и вскоре, пригревшись, спокойно засопел. Арина всегда удивлялась способности Миши засыпать в одну секунду. Казалось, что только коснулся головой подушки, и тут же мерно начинал дышать. Пробуждался он не так быстро, как, например, засыпал. Но все же, стоило ему только открыть глаза, он сразу спускал ноги с кровати и находился в абсолютно бодром состоянии духа.

Арине же не спалось, она никак не могла удобно улечься в постели, события минувшего дня чередой неслись в голове: вчера позвонила жизнерадостная Нюра и пригласила Арину отдохнуть денек на пасеке своего свекра. Виктору Александровичу срочно нужно уехать в центральную районную больницу. Мужчина в жизни никогда горлом не маялся, по выражению подруги, а тут среди лета приключилась ангина, да еще с высокой температурой, и он попросил Константина, мужа Нюры, присмотреть за пасекой. Костику не хотелось скучать одному за селом, в обществе ульев с пчелами, и он собирался прихватить с собой Нюру. Ну а Нюра подтащила к этому мероприятию подругу, которая давно мечтала побывать на настоящей пасеке.

– Ариша, бери с собой Мишу, отдохнем вдалеке от посторонних глаз, развеемся, – предложила гостеприимно Нюра, которой не хотелось весь день провести в одиночестве. Она прекрасно понимала, что Косте на пасеке будет совсем не до нее. Начало июля, пчелы роятся, и с ними в этот период времени очень хлопотно. Надо уследить, чтобы рой, вылетевший из улья, не исчез в неизвестном направлении.

Но Миша, услышав от Арины предложение отдохнуть, сразу отказался от приглашения, сообщив, что у него неотложные дела и он сможет освободиться только к вечеру. И вот теперь, слушая, как мерно стучит дождь за окном, Арина переживала, что поездку придется отложить. Она долго ворочалась с бока на бок и не заметила, как уснула. Утром ее разбудил телефонный звонок.

– Аришка, ты уже собралась? – бодрый голос Нюры моментально прогнал сон девушки. – Мы минут через пятнадцать за тобой заедем.

Арина быстро выскочила из кровати и выглянула в окно, признаков ночного дождя на улице совсем не осталось, высоко в небе светило яркое солнце. Миши рядом не было, она даже не услышала, когда он ушел. Девушка накинула на постель покрывало, заметалась по комнате и ровно через пятнадцать минут уже сидела на заднем сиденье автомобиля, шутливо перекидываясь репликами с Нюрой. Неторопливо обсудили ночное происшествие, к большому изумлению Арины оказалось, что Нюра с Костиком спали богатырским сном и абсолютно ничего не слышали, чему девушка искренне удивилась.

– Ну вы даете, так трясло, что я думала, дом просто на части развалится.

– Может, твой дом и развалился бы, – парировала Нюра, довольная, что ничего сверхъестественного не произошло из того, что заставило бы Арину отказаться от поездки на пасеку, – а наш дом новый, крепкий, сами ставили, на совесть. Вот он даже и не шелохнулся.

Костя молча слушал рассуждения жены и про себя искренне радовался и улыбался, ему всегда нравилось, как Нюра самозабвенно, взахлеб защищает свою семью и все, что с ней связано.

Пасека находилась в километрах десяти от села Боровиково, в уютном, спокойном, удобном месте среди деревьев и нетронутых человеческой ногой трав. Автомобиль не спеша двигался по проселочной дороге, бескрайние поля разнотравья после дождя налились сочным цветом и радовали глаз, красавицы-березки выглядели свежо и нарядно. Казалось, что даже у бабочек, потревоженных ревом машины, пестрые крылышки после дождя стали ярче и праздничней. Неожиданно легковой автомобиль стали догонять военные КАМАЗы цвета хаки, грозно ревя и пугая все живое непривычным, неприятным для уха звуком. Костику пришлось прижаться к обочине дороги, три тяжело груженных автомобиля, не сбавляя скорости, проследовали дальше. Нюра отчего-то забеспокоилась и поинтересовалась у мужа:

– Костя, что это? Куда они поехали?

– Не знаю, – задумчиво произнес Константин, сам не понимая, почему здесь практически в чистом поле появилась военная техника, но все же решил успокоить жену: – может, учения у них какие, – и недовольно добавил: – носит их нелегкая, своим гулом только пчел нам растревожат, – а у самого неприятно и беспокойно засосало под ложечкой. «Уж не связано ли это как-то с ночными толчками, о которых рассказала Арина?»

Вскоре машина свернула с основной дороги и, подпрыгивая на незаметных в траве кочках, остановилась возле небольшого деревянного домика, его и домиком-то было назвать сложно, так времянка, наспех сколоченная из горбыля, крыша которого была покрыта рубероидом. Неподалеку от дома стоял грубо сколоченный стол с двумя противоположными деревянными лавочками, на столбе висел алюминиевый умывальник. Нюра, шумно вылезая из машины, тащила за собой груженную продуктами сумку, словно собиралась здесь не один день провести, а целую неделю. Она хозяйским взглядом окинула пасеку, вольготно вздохнула всей грудью и довольно произнесла:

– Ну, вот наконец-то приехали, зря свекор переживал. На первый взгляд все в порядке. Сейчас чайник поставим и чаевничать будем.

Не заходя в дом, Костя приступил к делу, уверенным движением снял белый халат, висевший на столбе, на гвоздике, и сразу же отправился к ульям – решил проверить, как пережили ночное происшествие пчелы.

Арина вылезла из машины и лениво потянулась, запрокидывая голову вверх и довольно подставляя лицо яркому солнышку. Уже с самого утра было понятно, что день будет солнечный и жаркий. Отовсюду слышалось стрекотание кузнечиков, в воздухе, ненавязчиво свистя крылышками, кружили стрекозы, где-то вдалеке настойчиво долго куковала кукушка, терпкий запах разнотравья кружил голову.

– Нюра, красота-то ка – ка – я. Боже мой, сто лет на природе не была, – Арина бросила взгляд под ноги и пробормотала, – по-моему, клубника уже начинает спеть, – она наклонилась, сорвала крупную ягодку и положила ее в рот, зажмурилась от удовольствия и неповторимого вкуса полевой ягоды.

– М-м-м, сладкая какая.

Она решила пройти немного вперед, чтобы убедиться, что ягоды достаточно и если повезет, то можно будет не только в свежем виде поесть вдоволь, но и набрать немного и даже сварить баночку джема. Двигаясь вперед, Арина срывала с ягодных кустиков только крупные спелые ягодки и с наслаждением поедала их. Неожиданно ее боковое зрение уловило какую-то возню в траве, и она явно услышала тихий стон. Арина настороженно прислушалась и быстро осмотрелась, она довольно-таки далеко отошла от пасеки и вдруг в нескольких шагах от себя зацепилась взглядом за шевелившуюся траву.

«Кто там может быть? Наверное, зверек небольшой тоже ягодами лакомится или кроты подземные ходы роют, вон, сколько земляных кучек кругом», – решила успокоить она себя. Но неожиданное беспокойство, помимо воли Арины, надежно закрадывалось в душу.

Любопытство взяло верх, и девушка потихоньку двинулась на звук, не доходя шагов пять до интересующего ее места, она наткнулась взглядом на девушку лет двадцати пяти, которая была неестественно бледна, лежала с закрытыми глазами и изредка постанывала. Арине хватило одного взгляда, чтобы понять, что незнакомка не из сельской местности, а если горожанка, то непростая смертная, совсем непростая. Светлые джинсы и светло-голубого цвета блузка были изрядно грязными, но Арина сразу оценила прикид девушки, вещи, скорее всего, были эксклюзивными, и она нисколько не удивилась бы, если бы узнала, что эти вещи выполнены в единственном экземпляре и изготовлены знаменитым дизайнером собственноручно. Такие вещи доступны узкому кругу людей – олигархам, звездам шоу-бизнеса, политикам. Ухоженные, можно даже сказать, холеные руки, кожа на тонких, длинных пальцах девушки казалась прозрачной, что еще раз подтвердили догадку Арины, что незнакомка довольно обеспеченная, ее ультрамодный стеклянный маникюр на ногтях играл на солнце бликами. Длинные светлые волосы немного прикрывали лицо девушки и спутанными прядями раскинулись по земле.

«Да, красивой быть не запретишь! – подумала с признаком легкой зависти Арина и тут же спохватилась. – О, боже, о чем я думаю, отвяжись, плохая жизнь… Ей помощь нужна, а я ее разглядываю словно музейный экспонат».

Арина еще раз огляделась, не заметив больше ничего подозрительного, она подошла поближе, наклонилась над девушкой и легонько тронула ее за плечо.

– Э-э-э, тебе плохо?

Девушка судорожно пошевелилась, с трудом разлепила глаза, поморщилась, словно от зубной боли, застонала и почти прошептала пухлыми, потрескавшимися губами:

– Пить… Помогите…

– До воды еще добраться надо. Ты подняться самостоятельно сможешь или тебе помочь? – Арина вдруг поняла, что девушке все, даже совсем незначительные движения даются с большим трудом, что, вероятнее всего, у нее случилось несчастье. Она суетливо склонилась над незнакомкой и отметила, что парфюм у нее дорогой, а вот ресницы, пушистые и густые, свои.

«С такими ресницами тушь для глаз не нужна, – опять пробежала мысль глупая, совершенно не к месту и не вовремя, – да что это сегодня со мной?» – обозлилась на себя Арина, раньше она не замечала в себе явных признаков чувства зависти.

Незнакомка словно вздрогнула всем телом, тяжело вздохнула и с усилием стала отрывать голову от земли. Арина хотела подхватить незнакомку за левую руку, но девушка болезненно громко вскрикнула, откуда только силы взялись, и прошептала:

– Я, возможно, руку сломала.

– Придется тебе немного потерпеть, надо же с земли подняться.

Обессиленная пострадавшая собрала силу в кулак, изловчилась и встала на коленки, уперлась в землю правой рукой, издала протяжный вопль, с помощью Арины сумела принять вертикальное положение, и девушки неспешно отправились в сторону пасеки.

«Боже, в какое несчастье она попала и как ее сюда занесло? – лихорадочно соображала Арина, передвигаясь с незнакомкой черепашьим шагом. – По-моему, ей сейчас нужна помощь профессионального медика».

Быстро справившись с делами по хозяйству в доме пасечника, Нюра поспешила к Арине, но, заметив, что подруга возвращается не одна, остановилась, приставила руку домиком к глазам, стараясь прикрыться от яркого солнца, режущего глаза, и разглядеть, кого Арина уже успела найти себе в попутчики. Но, заметив бедственное положение гостьи, тут же поспешила на помощь.

Только вошли в дом, Анна, именно так звали необычную, неизвестно откуда взявшуюся находку девушек, обессиленно села на топчан и, дрожащими руками приняв от Арины кружку с водой, жадно попила.

Нюра с нескрываемым любопытством разглядывала девушку, подождала, когда незнакомка утолит жажду, и спокойно полюбопытствовала:

– Ты откуда здесь взялась? Горожанка, что ли? Или приехала в гости к кому? Своих я всех в округе знаю, а тебя впервые вижу.

Анна болезненно поморщилась, пристраивая удобнее левую руку, вопросы, адресованные девушке, оставались без ответа, словно Нюра обращалась совсем не к ней. Она пока не готова была морально да и физически беседовать и что-то объяснять. Ее больше всего беспокоила собственная рука, незнакомка осторожно попробовала пошевелить изящными, тонкими, элегантными пальчиками, не сводя с них тревожного взгляда, но они двигались свободно и безболезненно, и девушка облегченно вздохнула.

В помещение шумно вошел Костя, громко хлопнув хлипкой дверью, бросил быстрый взгляд без лишнего любопытства в сторону неожиданной гостьи, снял с себя белый халат, повесил его на гвоздик у двери и уже с интересом посмотрел на девушку.

– Здравствуйте, – просто произнесла Анна, немного смущаясь, отводя глаза в сторону и даже краснея. Она осознавала, в каком ужасном состоянии сейчас находится. А тут молодой человек, по всей видимости, чей-то муж, но это совершенно не важно, он все равно мужчина.

Нюра перехватила смущенный, сконфуженный взгляд девушки, и у нее в груди пробежал неприятный холодок ревности.

«Ох, и фифа, сама еле живая сидит, а туда же, глазки строить», – неприязненно подумала она о девушке. Но, заметив в поведении мужа спокойное безразличие, немного успокоилась и, забыв о приличии, пристально и напряженно разглядывала гостью, которая спутала все ее планы на выходной день. А ведь как прекрасно все начиналось, она сегодня планировала вдоволь посплетничать с дорогой подругой. А тут эта…

Костик наконец-то примостился за стол у небольшого оконца и в тон девушке, нисколько не смущаясь от затянувшейся паузы, вежливо ответил:

– Здравствуйте.

Непроизвольно поймав настойчивый взгляд Нюры, Анна расценила его как навязчивое подталкивание к беседе и, понимая, что отмолчаться ну никак не удастся, как ей не хотелось сейчас что-либо объяснять, она все же заговорила:

– Не поверите, – спокойно начала повествовать Анна, – но я к вам с неба свалилась.

Непроизвольно громко хмыкнув, Костик шумно поднялся из-за стола, налил в кружку из термоса привезенного с собой чая и вернулся обратно. Он не воспринимал слова гостьи всерьез, это же надо такую чушь придумать, и, решив, что девушка и дальше будет нести всякий вздор, видно, травма на ее сознание таким образом повлияла, взял со стола пульт и включил небольшой переносной телевизор, стоявший на самодельной полочке почти под самым потолком. Три пары любопытных глаз девушек молча наблюдали за действиями Константина, словно он именно в эту минуту делал что-то важное и нужное. А мужчину, казалось, вообще не интересовало, что творится вокруг него, он, отхлебывая горячий чай из кружки, внимательно стал смотреть и слушать телевизор, где показывали Новообские новости.

Арина тоже не поверила в признание, услышанное от незнакомки, посчитав, что та, наверное, сильно ударилась головой или получила солнечный удар, вон сегодня погода какая жаркая с самого утра. Да и вид девушки кричал, что ей, по крайней мере, в данную минуту нужен полноценный отдых и здоровый, крепкий сон, чтобы восстановить силы. И, видя, что Анна притормозила с повествованием, она спокойно подтолкнула девушку к беседе, совершенно не надеясь на полноценные объяснения.

– Конечно, нам в это трудно поверить, но, может, ты нам подробно расскажешь, что случилось на самом деле.

– Хорошо, сейчас все по порядку изложу, – опять поморщилась Анна, стараясь пристроить свою левую руку комфортно на топчане, и добавила, – может, у вас есть хоть какое-нибудь обезболивающее средство, плечо очень уж сильно болит, а порой вообще нестерпимо, особенно когда руку потревожу.

Не переставая отхлебывать чай, Костя внимательно наблюдал за действиями девушки, стоило ей только выговориться, он оставил бодрящий напиток в покое, степенно поднялся из-за стола и подошел к пострадавшей.

– Ты позволишь осмотреть твое плечо?

– А вы что врач? – спросила Анна, сквасив небрежно пухлые губки, и недоверчиво посмотрела на мужчину с совсем неинтеллигентной внешностью и рабочими руками.

Нюра поймала пренебрежительный взгляд девушки, который отразился на ее лице помимо ее воли, ей стало обидно за мужа, она решила за Костю заступиться и пояснила Анне:

– Ты не переживай. У меня Костя мастер спорта. И не думай, что если люди в селе живут, то ничего, кроме как хвосты коровам крутить, не умеют. Он и сейчас активно занимается спортом и часто выезжает на соревнования в район и даже в область. А на соревнованиях травмы – обычное дело, он и руку себе ломал, и два ребра, и не раз помогал другим спортсменам, когда у тех травмы случались, так что опыт «общения» с различными переломами и вывихами у него есть. И оказать первую помощь он в силах.

Анна молча посмотрела на терпеливо стоящего возле нее мужчину, немного смущаясь, расстегнула несколько мелких пуговичек на блузке и, густо краснея, приспустила ее с плеча.

Сосредоточившись, Костя со знанием дела осматривал припухшее и покрасневшее плечо пострадавшей. Анна отвернулась от мужчины и вдруг, казалось, совсем невпопад поинтересовалась у девушек.

– И еще один вопрос: вы не в курсе, Дениса, мужа моего не нашли? – у девушки увлажнились глаза. В это время Костя пошевелил руку Анны, и она, подпрыгнув на топчане, издала громкий вопль: – Что ты делаешь? Это же невыносимо.

На лице Кости не дрогнул ни один мускул, и он со знанием дела ответил:

– Одно могу сказать точно: перелома нет. Вывих. Но руку надо бы вправить, и чем быстрее, тем лучше. Если позволишь, я могу тобой заняться.

– Но это же, наверное, надо делать опытному врачу? – Анна взглядом словно призывала девушек в советчицы, которые должны были ее поддержать, но, не найдя во взглядах должного сочувствия, как ей показалось, у безразличных особ, добавила: – Послушайте, я пианистка и хочу вам заметить, что неплохая пианистка, поэтому к рукам мне необходимо относиться очень бережно. Музыка – это весь смысл моей жизни и моя профессия.

И, вскинув миловидный подбородок вверх, она демонстративно перевела взгляд на телевизор, где диктор, молодая особа с тщательно уложенными волосами и ярко нарисованными широкими бровями, с экрана беспристрастным голосом спокойно и ровно вещала:

– И к трагической новости, произошедшей минувшей ночью: «Гольфстрим», самый большой самолет в классе деловой авиации, потерпел крушение через 10 минут 15 секунд после вылета из аэропорта Новообска в Санкт-Петербург.

Анна вдруг всем телом напряглась, задрожала, затрепетала, подалась вперед и громко, командным голосом, потребовала:

– Сделайте громче. Быстрее.

Нюра беспрекословно прибавила звук, и все взгляды устремились в телевизор.

– На борту самолета находилось два пассажира и четыре члена экипажа, – продолжала вещать диктор, – предположительно, самолет разбился в десяти километрах от села Боровиково Орловского района Новообской области. Шансов выжить у членов экипажа и пассажиров не было. Как ранее сообщалось, «Гольфстрим» пропал с экранов радаров после вылета из Новообска в Санкт-Петербург. Связь с экипажем установить не удалось.

Обломки разбившегося самолета обнаружены с воздуха, они разбросаны на очень большой территории. Правда, обращает внимание на себя одна особенность: самолет словно начал разваливаться еще в воздухе или прямо на подлете к земле, куски фюзеляжа и тела лежат по траектории полета самолета. В настоящее время не обнаружено тело только Анны Храмовой, жены Дениса Храмова. Сам Денис Храмов погиб, он был сыном Храмова Егора Петровича, российского миллиардера и основателя магазинов «Десяточка» и «Ералаш».

Следователи рассматривают все версии крушения самолета – это теракт на борту, плохие погодные условия, человеческий фактор (ошибка пилотов), технический сбой (отказ множества систем) и экстремальное термическое воздействие (сильный пожар на борту).

При отсутствии пожара на месте крушения и небольшой скорости и высоте полета перед катастрофой «черные ящики» будет очень легко найти, и они будут максимально быстро расшифрованы…

– Так вот куда направлялись военные КАМАЗы – к месту разбившегося самолета, – спокойно произнес Константин, не отрывая глаз от голубого экрана. Девушки словно по команде устремили свои взгляды на мужчину. А он, не обращая ни на кого внимания, подумал: «И эти странные ночные толчки, о которых говорила Арина, которые сотрясали Боровиково, скорее всего, от падения кусков разбившегося самолета».

Анна постепенно приходила в себя, она тихонько заплакала, как-то самозабвенно, натурально, без надрыва, капля за каплей выплескивая слезами всю горечь от потери любимого человека и от жалости к себе. Ее никто не успокаивал, да и какие слова утешения могут помочь человеку в минуту осознания того, что беззаботное, счастливое прошлое уже не вернется никогда. Вскоре тихое всхлипывание Анны стало перерастать в тяжелый, режущий уши вопль.

– Аня, пожалей себя, не надо так убиваться, – первой прервала немое молчание Нюра, которой было невыносимо видеть страдания девушки. Она на миг представила, что вот таким образом, не приведи, Господи, конечно, когда-нибудь могла потерять своего родного, любимого Костика, и у нее сердце зашлось от жалости к себе.

– Может, тебе успокоительное накапать? – предложила сочувственно Арина.

– Рука… Рука болит… Сил моих нет, – продолжая стонать, пояснила, изнывая, Анна, покачиваясь из стороны в сторону.

Костик тут же правильно отреагировал и предложил:

– Так что, будем вправлять? В больницу в районный центр я тебя не смогу доставить, у меня в баке в машине бензина столько нет… Есть другой вариант, продлевающий твои мучения, сиди жди, пока за тобой приедут.

– Не могу терпеть, сделайте что-нибудь, – выла самозабвенно девушка, согласная в данную минуту на что угодно, лишь бы прекратить эту изматывающую боль.

– Нюра, неси из машины мою походную аптечку, – обратился к жене Костя, а сам неторопливо, со знанием дела отправился на улицу мыть руки.

Вернулся Костя с полотенцем в руках, Нюра сбегала к машине довольно-таки быстро, раскрыла аптечку, которая, скорее всего, напоминала медицинский походный чемоданчик и бросила:

– Что приготовить?

– Нам нужна анестезия, давай шприц с новокаином, – скомандовал вернувшийся вместе с Нюрой Костя.

Анна вытаращила испуганные, мокрые от слез глаза:

– Господи, вы еще и укол мне ставить сами собираетесь?

Но никто не обратил на нее внимания, ее вопрос повис без ответа. Арина села у стола на место, где недавно сидел Костик, и смотрела на супругов с восхищением, думая:

«Надо же, они словно в операционной, спокойно и ровно готовятся к операции».

– Анна, пересаживайся на стул, – скомандовал Костя голосом, не терпящим возражения, – вот молодец, поверни голову к здоровому плечу, – Костя нашел пальцами какую-то одному ему известную точку под нижним краем ключицы, принял у Нюры шприц и в эту точку ввел раствор новокаина. Анна болезненно поморщилась, закусив нижнюю губу, побагровела от напряжения, глаза ее увлажнились от боли, но она не проронила ни звука.

– Молодец, – приободрил Костя девушку, – теперь ждем минут пять, пока не наступит анестезия, а после приступим к вправлению вывиха любым методом, – добавил мужчина, скорее всего, для того, чтобы отвлечь Анну от волнительных мыслей, и продолжил спокойно и ровно пояснять: – существует несколько способов вправления вывиха, но мы воспользуемся способом Мухина-Мота, – и, подмигнув девушке, весело произнес: – не переживай, все будет сделано лучшим образом, ты сразу получишь облегчение… Ну что, приступим! – скомандовал себе мужчина, потирая руки.

Костя через лопатку девушки со стороны поврежденного сустава привязал полотенце к спине, перекинул его через подмышку. Затем он согнул руку девушки в локте и поднял ее в сторону до уровня плеч. В этой позиции он аккуратно стал потягивать руку по оси плеча, одновременно слегка потряхивая и вращая ее из стороны в сторону, словно прислушиваясь. Арина с Нюрой как завороженные, затаив дыхание, наблюдали за профессиональными действиями мужчины. Что-то негромко щелкнуло, Анна громко болезненно вскрикнула, и в помещении повисла тишина.

– Замечательно, – констатировал Константин, – теперь не бойся, но все же осторожно попробуй пошевелить рукой.

Девушка недоверчиво посмотрела на своего спасителя и с опаской перевела взгляд на свою руку, воспоминания о нестерпимой боли были еще свежи в памяти. Ей до конца не верилось, что самое страшное уже позади.

– Ну же, смелее, – подталкивал Костя Анну к действию. Она легонько приподняла руку и улыбнулась.

– Да, могу спокойно двигать рукой, почти не больно, немного, правда, ноет плечо.

– А что ты хотела? Это же серьезная травма, – пояснил Костя, – после вправления вывиха боль уменьшится, но полностью утихнет только через два, а то и четыре месяца. Причем, я тебе скажу так, болевое ощущение будет уменьшаться постепенно, медленно сходя на нет. Так что надо ждать, ну и, самое главное, беречься, плечо ныть еще долго будет.

Девушки облегченно вздохнули, вроде все получилось как надо.

– Ой, слушайте, а что же нам делать? – первой спохватилась Нюра, собирая вытащенные из аптечки медикаменты и складывая их аккуратно назад в том порядке, в котором ее научил муж, – Анну же все ищут, с ног, наверное, сбились, а она здесь сидит, цела и невредима. Надо как-то дать знать родным хоть, что ли. Ну, чтобы не волновались.

У Анны опять увлажнились глаза, и она совсем по-детски шмыгнула носом и тыльной стороной ладошки вытерла выступившие слезы.

Арина как можно мягче поинтересовалась у Анны.

– Ты номер мобильного телефона кого-нибудь из родных помнишь?

Анна усилила свои всхлипы и, задрожав всем телом, тихо заплакала, между частым шмыганьем носом короткими фразами с трудом произносила:

– Некому звонить… Мама моя умерла… Денис погиб… Свекор в частной клинике в Германии лечится… Остается Даниил, сводный брат Дениса… Но он меня ненавидит, и номер его телефона я наизусть не знаю. И номер тети Эльвиры… Господи, я забыла.

– Вот незадача, – в сердцах бросила Нюра и повышенным тоном обратилась к Косте. – ну, ты же у меня умный, придумай что-нибудь.

Константин укоризненно посмотрел на жену, вот всегда она так, может испортить настроение в самый неподходящий момент. И не найдя что ей возразить или посоветовать, молча вышел из дома. Нюра непонимающе пожала плечами, как-то по-бабски всплеснула руками, звонко защелкнула крышку аптечки и шумно села на стул. Арина внимательно посмотрела на девушку и спокойно произнесла

– Не волнуйся, все решаемо. Сейчас вот только позвоню одному очень хорошему человеку, и он обязательно что-нибудь придумает.

Нюра, лукаво прищурив глаза, вопросительно посмотрела на подругу.

– Я имела в виду Антона Сергеевича, – пояснила Арина, отвечая на немой вопрос Нюры и доставая из сумочки мобильный телефон.

Нюра окинула взглядом свалившийся с неба «подарок», ей внезапно стало отчего-то очень жаль Аню, такую хрупкую, беззащитную и одинокую. Она поднялась из-за стола и, растягивая слова, словно разговаривала с маленьким ребенком, предложила Анне.

– Давай мы с тобой умоемся, а то ты такая грязная вся от пыли. Я тебя покормлю, а потом ты нам все по порядку расскажешь о том, что с тобой случилась.